Перенастройка

У Шигараки не складывалось ощущения, что этот день был плодотворным, но зато теперь у него была забитая бумажками папка, свидетельствующая о существовании его дочери — теперь официально её звали Юкико Шимура. Он не был до конца уверен, как всё в итоге увенчалось успехом, учитывая, сколько тупых вопросов ему задали, сколько тупых документов он заполнил и сколько тупых людей он за день встретил, но даже так… Юкико законно существовала на этом свете. И это было гораздо сложнее, чем он ожидал. Смог бы он сделать хоть что-нибудь без помощи Наомасы и Всемогущего? Его бы скорее в тюрьму обратно отправили. Собирался ли он им в этом признаваться? Ага, он скорее сам побежит обратно в ту же тюрьму. Пусть принимают его ворчливое «спасибо» или катятся. После них Шигараки пошёл на проверку в полицию, всю дорогу размышляя, стоит ли рассказывать, что он, по сути, взял на себя полную опеку над дочерью, о которой знать не знал ещё какую-то неделю назад. На самом деле, инспекторша всё равно бы ничего с этим не сделала, и вряд ли забрала бы у него Юкико, но оставались опасения, что эта идея может возникнуть. А ещё хуже было представлять следующую встречу с психотерапевтом. Было бы проще, если бы он ходил к той женщине, которая компостировала ему мозги в тюрьме, но она работала только с заключёнными. Вроде бы нынешний психотерапевт был нормальным, но у него иногда было такое лицо, будто он вообще не знал, что ему с Шигараки делать. Вот он бы точно разлился тоннами и тоннами пустых комментариев его решения оставить себе ребёнка, и не все они были бы приятными. Ответственность за трёхмесячного ребёнка с равными шансами могла как намертво застопорить любой прогресс его реабилитации, так и дать сильный толчок вперёд. Когда дело касалось ребёнка, не получалось дать никаких определённых прогнозов, а на психотерапии ему часто напоминали о важности точного планирования. Ну, что он мог точно сказать после сёрфинга по веб-сайтам — младенцев нужно сразу приучать жить по определённому расписанию, а как только она перестанет питаться одной смесью, нужно было чуть ли не идеально балансировать диету. Эту тему как раз можно было нагрузить на терапевта. В итоге, Шигараки всё-таки рассказал инспекторше в полиции, даже показал ей документы, с которыми ебался всё утро, и фотку, которую скинула Урарака. Она явно была застигнута новостью врасплох и вряд ли горела уверенностью, что он справится, но не говорила прямо, что идея кошмар. Нужно было занести это в досье, уладить пару вопросов, и инспекторша мягко так намекнула, что район его проживания был не самым благоприятным (спасибо, а то он не в курсе был), хотя сейчас он мало что мог с этим поделать. Инспекторша оставалась немного озадаченной, даже когда он покинул участок. Вползая в первую попавшуюся парикмахерскую, он не обмолвился там больше, чем парой предложений, хотя девчонка, которая его стригла, замолкнуть никак не могла. Да и плевать на неё. Он даже не слушал, что она там лопочет — погрузился в воспоминания о словах Всемогущего и обеспокоенному выражению инспекторши в полиции. Они за него переживали, и ему это не нравилось. Конечно, доверять ему никто всё ещё не собирался, но их волнения причиняли чуть ли не физический дискомфорт. А Тойя ведь предупреждал об этом. Пока добрался до дома, Шигараки хотел только сесть и просто прикинуться овощем. Иногда и с Юкико получалось ничего не делать, даже если ей это не на пользу, но пусть извиняет — он физически не мог заниматься ею 24/7. Никто на самом деле не мог, даже если был самым охуенным на свете родителем. Сегодняшний день его изморил, хотелось упасть и ни о чём не думать. У двери квартиры он остановился — изнутри доносилась музыка. Недостаточно громкая, чтобы соседи переполошились, но с его места на лестничной площадке слышно было замечательно. Это была какая-то популярная песня, которую он знал только потому, что её крутили по радио в его магазине, но сам бы он слушать такое не стал. Логично, что Урараке нравился подобный бред. Может, она и кей-поп слушала? С неё бы сталось… потрясти под такое буферами. Тьфу, снова это ёбнутое выражение про буфера. Надо бы ему притормозить с этим. Открыв дверь, он увидел примерно то, что и ожидал: Урарака чего-то там подпевала играющей с её телефона попсятине и танцевала с веселящейся Юкико на руках. Танцовщица была из неё не ахти какая талантливая (хотя с ребёнком танцевать наверняка было тем ещё квестом), но держалась хорошо. Наверное, с причудой она уже натренировалась. Пела она тоже достаточно сносно (но, если честно, в айдолы бы такую не взяли), чтобы ему не резало уши. В основном Шигараки обратил внимание на Юкико. Она была так… счастлива. Нет, они обе веселились. Урарака, вон, вовсю наслаждалась моментом, и это могло быть странно (это в самом деле был полный бред), но он испытывал свою долю облегчения. Вот что бы он делал, если бы Юкико к ней привязалась, а Урарака «наигралась» и забила на неё? Младенцам было полезно находиться в обществе. Он сказал Фуюми, что это только на один раз — и он действительно рассчитывал, что этого более не повторится — но зрелище, как они вместе играли, дарило определённые сомнения. Затанцевавшись, Урарака даже не заметила Шигараки, прислонившегося к двери, пока не обернулась. В секунду она заткнулась и замерла на месте, уставившись так, будто он поймал её ворующей посреди ночи печенье на кухне. Она густо покраснела, а потом просто и тупо улыбнулась.  — Прости, не заметила тебя.  — Ты знаешь, — протянул Шигараки без капли осуждения. — Вместо меня сюда вот так мог пробраться какой-нибудь злодей, а ты дальше своего носа не видишь.  — А сюда часто злодеи проникают? — ровно спросила Урарака, хотя румянец со щёк так и не сошёл.  — Кроме меня и Тойи — нет. Урарака фыркнула.  — Видела я твоего Тойю в бою. Не впечатлил. Шигараки согласно кивнул — Тойя даже будучи Даби не был хорошим милишником. В Лиге его причуда была слишком сильной, чтобы не пользоваться, так что до ближнего боя доходило очень редко. И хорошо. Он был таким слабаком, аж стыдно за него.  — Ну, и? — продолжил Шигараки. — Ещё есть я.  — Судя по тому, что ты мне здесь утром показывал, у меня мускулов — и то побольше будет, — выдала Урарака. Он смерил её пристальным взглядом, но она с лёгкой улыбкой только пожала плечами, показывая, что вообще не жалела. Хотя, пялиться на него в полотенце ей тоже вряд ли понравилось. — Ну, то есть, ты раньше много дрался и всё такое, но… сейчас ты, максимум, диски на полках в магазине переставляешь, а у меня за спиной годы тренировок с Кацуки. Извини, у тебя нет шансов.  — Хорошо подумала?  — Лучше некуда, — уверенно ответила она и целых пять секунд пыталась удерживать серьёзный вид, прежде чем предательски фыркнуть и согнуться в смехе. — Извини-извини, я просто… — откашлявшись, она покачала головой и выпрямилась. Впрочем, когда она повернулась к нему, то закусила губу, чтобы не заржать снова. — Сейчас так тяжело видеть в тебе… угрозу. Он закатил глаза и прошёл в гостиную, чтобы забрать у неё Юкико. Та на секунду поколебалась, прежде чем решила, что ладно, так уж и быть. Вот же избалованная. На Урараке лежать наверняка было удобнее, но можно было хотя бы прикинуться, что соскучилась.  — Как вы здесь?  — Всё замечательно! — взволнованно заявила Урарака, и последним таким энергичным человеком на его памяти была Тога. Он решил, что такое сравнение лучше придержать за зубами. — Думаю, сидеть дома ей начинает немного надоедать (хотя по ней сказать трудно, если честно), так что я подумала, может, сходить с ней в парк в следующий раз?  — В следующий раз? — немного опешил он. Урарака моргнула, осознавая, что она только что сказала.  — Э-э-э, м-м, то есть… — она ещё несколько секунд собиралась со словами. Он не торопил. Это же надо так неосознанно сморозить. — Я подумала, меня не затруднит иногда присматривать за ней, если ты не против? Тебе всё равно придётся отдать её в ясли, когда закончится отпуск, а пока, если с ней нужно будет посидеть…  — Будешь нянькой? — закончил Шигараки. — Вроде бы, мне за такое полагается платить? Она надулась.  — Я не… возьму с тебя денег. Просто помочь хочу.  — Ага. Шигараки обошёл её, чтобы плюхнуться на диван, позволяя Юкико лечь себе на грудь. Он как раз держал её вертикально, положив руку на спину, чтобы она могла уткнуться лицом ему в ключицу и схватиться за рубашку. Такими темпами придётся покупать себе новый диван — этот скоро совсем продавится. Ну не был рассчитан этот мусор под недели сна (и тут больно кольнула мысль снова использовать счёт Всемогущего).  — Что тебе с этого будет?  — В смысле? — она состроила удивительно правдоподобную обиду.  — Говорю: что ты получишь, присматривая за Юкико, раз уж денег ты брать не хочешь? — спокойно спросил Шигараки, полностью сосредоточенный на дочери. На Урараку он даже не смотрел, и не нужно было это ему, чтобы знать, какая она возмущённая и оскорблённая. А теперь это всё наверняка можно было прочитать по её лицу, включая смущение — никто не любил признавать скрытый эгоизм или другие, более приземлённые мотивы. — Я могу тебе честно заявить, что бескорыстия не существует. Чего ты хочешь? Что-то на меня накопать? — Как тебе вариант, что мне просто нравится с ней сидеть? — ответила она.  — Ты слишком молодая, чтобы присмотр за детьми у тебя вообще был в списке приоритетов, — фыркнул Шигараки. — Или ты помешана на детях? Вроде бы, Тойя именно этого боялся — что у Фуюми случится одержимость детьми, если она проведёт с Юкико хотя бы лишних две минуты? Конечно, не хотелось выставлять себя последней свиньёй и всех девушек под одну гребёнку грести, но с Ураракой это могло быть оправдано — с виду она была из тех, кому подавай семейку «пока часики тикают». Она наверняка была бы хорошей матерью (и вполне была этого достойна, если имела желание таковой быть), но Шигараки знал, что очень многие про-герои избегают заводить семьи. Так сказать, профессиональный бич. Раздражённая его словами, Урарака обошла диван, чтобы оказаться в поле его зрения и, скрестив руки на груди, пристально на него уставилась. Он уже мог сказать, что зря такого ей наплёл, но пути назад не было, и ему действительно были интересны её мотивы. Он бы не допустил, чтобы Юкико хотя бы отдалённо кто-то использовал так же, как в детстве использовали его самого.  — Я не собираюсь использовать Юкико, чтобы шпионить за тобой, — жёстко процедила Урарака, но тут же смягчилась, вплоть до смущённого румянца. Она уставилась себе под ноги. — Просто… Тебе реально нужна помощь, а я люблю помогать другим, я знаю, это звучит эгоистично, но… Мне всё равно нечего больше делать. У друзей либо своя работа, либо отношения, либо они на другом конце планеты. Сегодня с Юкико было очень весело, правда. Боже, какой я бред несу! Как бы сильно ему ни хотелось поднять на неё глаза, он позволил себе это только на секунду.  — Нет, я понимаю, — пробурчал он, переводя взгляд обратно на Юкико, едва Урарака на него посмотрела. — Ну, то есть, кроме Тойи и Фуюми мне действительно не к кому обратиться. На работе я ни с кем не общаюсь, если не по делу. Я просто жил свою жизнь, меня всё устраивало, а потом появилась Юкико и…  — И просто вписалась в эту жизнь, — закончила за него Урарака. Он постарался не краснеть от её правоты.  — С ней с ума сойти можно. Без ребёнка жить бы было гораздо легче.  — Сколько позитива.  — Да, и для меня подобное нормально, но… — Шигараки убрал руку со спины Юкико, чтобы указать в Урараку. — Ты вся такая милая, дружелюбная и известная героиня, — слава богам, он не добавил «с крутыми буферами». Да что на него нашло? — Тебе совсем нечем заняться, кроме присмотра за ребёнком бывшего террориста?  — Я тебе говорю, мне одиноко, — раздражённо повторила Урарака. — Чего ты ещё хочешь услышать? А теперь она начала откровенно защищаться, как интересно. До сих пор только он чувствовал, что ему нужно оправдываться, а теперь внезапно перехватил преимущество. Придерживая Юкико, он выпрямился на диване и посмотрел прямо на Урараку — она так же смотрела прямо ему в глаза, и теперь не отвернулась бы из чистого принципа. Это было повеселее, чем разбираться с бумажками и бесконечными секретаршами.  — Я хочу услышать, почему тебе так хочется сидеть с моей дочерью, — отчеканил он. Она закусила губу с такой силой, что ещё немного — и прокусила бы до крови.  — Ладно, мне с ней весело и всё такое, но да, ты был прав. Я хочу семью, всегда хотела. Человек, с которым я надеялась семью создать, не был в этом заинтересован, а сейчас медиа говорят, что у него всё идёт к детям, а я… не знаю. Я счастлива быть с Юкико, — она закрыла лицо руками (наверняка покраснела до самых ушей) от стыда и смущения, а, заговорив снова, открыться так и не решилась. — Звучит очень тупо и мелочно, да? Шигараки просто на неё уставился. Если честно, ему всё ещё казалось, что она пытается за ним шпионить или определяет, насколько из него получится плохой отец, чтобы быть готовой в любую секунду спасать Юкико. А этого… он не ожидал. Отчасти, да, это звучало тупо и мелочно, и вполне очевидно, почему она постоянно была такая взвинченная. На самом деле, с её точки зрения вполне можно было понять всю её тоску и смущение, и почему она хотела проводить с Юкико больше времени. Не одержимость детьми, но кое-что другое.  — Хочешь использовать моего ребёнка, чтобы поиграть в маму и успокоить свои обиды? — предположил он.  — Нет! — Урарака аж опустила руки, и действительно, вся красная была. — Слушай, ты же не думал, что у тебя когда-то будут дети, и вот оно как получилось. Я просто подумала… Я много об этом думала, на самом деле, но… Смотри, Юкико очень милая малышка, а если я тебе с чем-нибудь помогу в процессе, то и сама потом спать буду спокойно. Тебе же как лучше хочу.  — Как мило с твоей стороны, — закатил глаза Шигараки.  — Я тебе здесь душу изливаю, а ты надо мной издеваться собрался?  — Ты чего-то другого от меня ожидала?  — Действительно, — покачала головой Урарака и пошла собирать свои вещи. Она пришла совсем налегке, так что собрать в сумку все причиндалы не заняло много времени. А когда она перебрасывала ремень через плечо, он услышал её бубнёж: — С Кацуки два сапога пара.  — Э-э, нет, уверен, ваш Динамит ещё хуже меня, — хохотнул Шигараки. Он был сущим кошмаром в пятнадцать, и с возрастом его характер не смягчился. Разумеется, он стал великим героем, и даже не как Старатель с его кучей спрятанного грязного белья, но Бакуго входил в список тех немногих людей, которых Шигараки не хотел видеть в радиусе по крайней мере километра от себя. Да и здесь не нужно было ходить к гадалке, чтобы понять, что он, в отличие от Урараки, даже не подумал бы помогать с Юкико, зато вместо этого отобрал бы ребёнка и дал ему профилактический взрыв в лицо.  — Может, ты и прав, — натянуто улыбнулась Урарака. Шигараки быстро глянул на Юкико, которая уже вовсю отдыхала на его груди.  — Так, знаешь… Если хочешь, можешь приходить раз в неделю, я как раз со всем расплююсь. Не хотелось бы с ней на психотерапию ходить, — и перевёл взгляд уже на Урараку: — Но мне не нужно, чтобы ты приходила, поднимала себе настроение, а потом тупо её кидала. Мне плевать, если придётся искать другую няньку, но Юкико этого не заслужила. Её и так уже бросила родная мать, и Шигараки не собирался допускать даже близко похожей ситуации. Его ребёнок не был бездомным котёнком, чтобы поиграть один вечер и забыть. Урарака сделала странное лицо со смесью печали и понимания, но и растянула губы в лёгкой улыбке. Он не был уверен, что это выражение ему нравится, но решил не комментировать.  — Да, ты прав, она не заслужила. Она мне не игрушка, — Урарака неуверенно прошагала к спинке дивана и, раз уж он не стал отгонять, погладила Юкико по голове. — Может, она и поднимает мне настроение, но я действительно хочу и помочь тебе, и проводить с ней время. Не обязательно бросаться в крайности. Ты не так уж плохо с ней справляешься (на самом деле, ты очень быстро приспособился), но любому родителю нужен перерыв. Ну что ж, доля правды здесь была — ему хватило недели, чтобы отрубиться на диване Тойи и уже дважды попросить у неё помощи. Всё это было достаточно унизительным. Он изначально знал, что отцом года не будет, но не ожидал, что сломается так быстро. Он же и раньше мог сутками не спать, почему сейчас так тяжело? Может, его ещё и эмоционально выматывало? Или просто было страшно? В любом случае, всё пошло совсем не так, как он ожидал.  — Ты уже искал, куда её пристроить?  — Пока нет, — признал он. Ему уже было достаточно болезненно оставлять ребёнка на попечение Урараки и даже в каком-то смысле Тодороки. А мысль оставить её с полностью посторонним человеком полностью вымораживала. Кто знал, на что этот человек был способен и как он вёл себя с детьми в отсутствие родителей? Как они поймут в своих садиках, как подбросить Юкико, чтобы она улыбалась и как её гладить, чтобы она уснула? Да и к тому же, если они узнают, кто он такой, не станут ли они по-другому к ней относиться? Что, если они начнут от неё отмахиваться, потому что её отец наворотил громких дел в прошлом? Что, если Юкико начнёт плакать, как нормальный ребёнок, или начнёт капризничать, а в садике подумают, что она чем-то хуже других детей, просто потому что у неё вот такие родители? Урарака посмотрела на телефон — наверное, время проверяла — и поправила сумку на плече.  — Тогда спишемся? Что-нибудь придумаем, — и широко улыбнулась Юкико: — Мы сегодня с тобой повеселились, но мне пора работать.  — Что, геройская работа никогда не заканчивается?  — Ты странный, — только и ответила Урарака одновременно сбито и удивлённо. Он сам не понял, как ему на такой её ответ реагировать — всякий раз, когда он нёс чушь, которая могла её разозлить или оттолкнуть, она отвечала чем-то совершенно неожиданным. Не то чтобы она искала с ним близкой дружбы или, как Фуюми, старалась сломать стены, которыми, по словам терапевта, он закрыл свою душу. Просто естественно давала ему отпор, что немного вгоняло в ступор. — Ладно, увидимся. Не балуйся!  — Не буду, — брякнул Шигараки.  — Я Юкико говорила, — показала язык Урарака, и он нахмурился. Да, она тоже любила поддразнить, но не так, как Тойя, который откровенно и грубо подъёбывал безо всяких тормозов. — О, кстати, чуть не забыла! — просияла она. — Милая стрижка. Тебе идёт. Его рука дёрнулась к волосам как будто сама по себе.  — Да? Что, настолько прилично смотрелось? Так, стоп, кого вообще волновало её мнение? Он сделал это, чтобы было удобнее, а не красивее, но не успел он ничего сказать, как Урарака помахала рукой и выскочила из квартиры, как ураган из позитивных вайбов. Шигараки не мог сказать, это его больше раздражало или утомляло — но, наверное, его утомил весь этот день в принципе. Слушая удаляющиеся шаги на лестнице, он нахмурился и убрал руку от волос. Он не знал, с какого хрена это имело какое-либо значение, но ему это не нравилось. Ему была чужда концепция ухода за собой. Может, это было важной частью его терапии, но всё равно было неудобно следить ещё и за этим. Юкико постаралась схватить его за волосы и потянуть, но теперь не хватало длины, чтобы нормально обхватить. Ну что ж, по крайней мере с этим он сегодня разобрался.

***

Четыре дня спустя, когда Юкико отдыхала на диване рядом, игровой сеанс Шигараки прервало уведомление телефона о новом сообщении от Урараки. [Как там моя милая маленькая принцесса?] [Очень смешно] [Я ещё много так припомнить могу :D] [Заболела, но вроде всё норм. Отвозил её в больницу, её всю обкололи лекарствами] [D: отстой! Бедная малышка. Она хоть ест? Спит хорошо?] [Ага, в основном спит или ноет. Думаю, болячка уже скоро уйдёт] [Ты как там?] [Ну, Фуюми отговорила меня вызывать скорую в три часа ночи, так что всё просто зашибись] [Ууууууууу какой заботливый! Хотя на твоём месте любой бы испугался] [И строил там из себя последнего долбоёба] [А разве надо было строить?] [Шутка снова не проходит. Не испытывай удачу, Уравити] [Ауч, какие мы серьёзные. Я, вообще-то, твоему ребёнку подгузники меняла] А ещё видела его голышом, не считая полотенца на бёдрах, но ни он, ни она не собирались припоминать этого до самой гробовой доски. В последний раз его таким раздетым видела мать Юкико бог знает сколько времени назад, и было бы лишним говорить, что он планировал ещё как минимум столько же никому в таком виде не показываться. [Так, я поспрашивала у нас в агентстве по поводу нормальных детских садиков. Думаю, нашла тебе вариант] Шигараки тут же напрягся. Урарака обсуждала с кем-то его проблемы? Обещала же молчать. [Да ну?] [Ребята подумали, я для себя спрашиваю лол, но я сказала, что у меня сестра беременная. Она меня убьёт, если узнает. Короче, это недалеко от твоей работы и отзывы хорошие] Оу, так она действительно его не упоминала, как и пообещала. Шигараки откинулся на диване. Тойя бы назвал его говном параноидальным, хотя и сам мало кому доверял и врал собственной же семье, что с ним всё в порядке. Это было проявлением инстинкта самосохранения и механизмом выживания — во всяком случае, так рассказывал психотерапевт, когда Шигараки начал ровно ту же хрень творить. Было гораздо проще никому не доверять и жить в уверенности, что рано или поздно все предают и кидают. Зато он никогда не разочаруется. Урарака рано или поздно тоже его кинет. И Тойя тоже, но они оба давным-давно приняли эту неизбежную судьбу. А вот с Юкико всё было уже на порядок серьёзнее, и он не хотел, чтобы она терпела какие-либо лишения, потому что вот такой у неё батя долбоёб. И не хотел, чтобы она выросла такой же. Было бы прекрасно вырастить её нормальным человеком, а не параноиком, уверенным, что все вокруг хотят его использовать и кинуть самым болезненным образом. [Ну как, интересно?] Да не то чтобы, Уравити, но этот вопрос всё равно пришлось бы скоро решать. Ему рано или поздно придётся вернуться на работу, и, не считая одного известного героя в отставке, ему больше не было кого попросить присмотреть за Юкико, если Урарака и Фуюми будут работать. Он поворчал под нос, признавая поражение. [Валяй] Едва Урарака прислала подробности, он загуглил адрес. Не то чтобы он не доверял её совету (а он не доверял), но хотелось самому убедиться, и при этом не заглядывать в окна, как какой-то псих, за что его бы тут же выставили даже с Юкико на руках. Ну и что, что с ребёнком — ёбнутые тоже умели размножаться. Как она и говорила, отзывы были хорошие, сотрудники не вызывали подозрений. Было чуть дальше его работы, но в целом — пешая доступность, очень удобно. И даже так было странно думать о передаче дочери каким-то посторонним. [И как, туда ваши герои своих детей сдают?] [Некоторые да, их всё устраивает. Там даже площадка есть] [Строишь хитрый план вырастить Юкико среди нового поколения героев?] [Конечно, я же сплю и вижу, что она, вопреки твоим генам, вырастет хорошим человеком. Угомони паранойю, дурила] Шигараки усмехнулся. Даже в переписке она умудрялась острить. С другой стороны, правильно, что он спросил — им самим почти всю жизнь манипулировали, а он понятия не имел, пока не вырос без единого внятного воспоминания о детстве в родном доме. Разумеется, что он опасался подобного весь остаток своей жизни. Конечно, по всеобщему признанию герои были хорошими (тьфу, блядь) людьми, но он не спешил каждому из них доверять. Даже если Урарака казалась милой, доброй и вполне невинной, даже она могла вынашивать какой-то далеко идущий план по манипуляции им или Юкико. Ох, бля, теперь он думал реально как параноик. [Так ты ещё не передумал, чтобы я приезжала присмотреть?] [Мне в пятницу на три на терапию, сможешь?] [А то! Я до восьми свободна] [Развлекаешься там на ночных] [В последнее время у вас тихо] [О нет, какой кошмар, героям нет работы] [Придурок, я не жалуюсь! Кстати, не забудь, тебе ещё в магазин идти за смесью. И купи себе что-нибудь получше бичпакетов] Она была права, но Шигараки всё равно этого бы ей не сказал. Ну да, нужно было купить себе нормальной еды, потому что от бесконечной лапши уже тошнить начинало, но идея готовить рядом с ребёнком казалась вообще нереальной, когда он даже до толчка дойти не мог, чтобы она не начинала ныть. Это и так был первый за два дня перерыв от родительской жизни. Урарака ещё была права, когда говорила, что ему нужно время на себя самого. Вот, когда Юкико засыпала на диване рядом, он просто убавлял громкость и играл в приставку за двоих, чувствуя, как мозг оживает от спячки. [Ты реально нечто] [На самом деле я волшебница. Не забудь чмокнуть Юкико в лобик за меня] [Ты не узнаешь, если я этого не сделаю] [Конечно, узнаю, она мне всё расскажет] Боже, как же было странно с ней переписываться. Шигараки вообще не знал, что ей на это отвечать. Понятно, что она пошутила, но выглядело так серьёзно… как будто он с Тойей переписывался. Нет, он не знал, что делать с этим внезапным сравнением. [До пятницы!] Покачав головой, Шигараки отложил телефон, взял свой контроллер и уже был готов продолжать, как через секунду Юкико начала возиться на подушке.  — Нет-нет-нет, спи, бля, — прошипел он, осторожно удерживая её мелкие руки, чтобы она не начала тереть глаза. А как только она издала слабое хныканье, стало ясно, что всё будет бесполезно. Кинув контроллер, он хрустнул шеей. До свидания, игра. Ребёнку пора жрать.

***

Закончив разговор, Урарака убрала телефон в задний карман. Она уже пару дней как выяснила всё про тот садик, но хотелось дать Шигараки немного свободного воздуха и не слишком уж навязываться. Да и после того случая она не знала, захочет ли он вообще с ней разговаривать, так что свела на всякий противопожарный контакты к минимуму. Можно было воспринимать его как… какого-нибудь дворового кота со сварливым характером. А что, ему великолепно подходило и звучало даже не осуждающе.  — Там, наверное, интересная беседа была, — подметил Деку.  — Что? — чуть не подскочила она. Упс, даже не заметила, что он уже вернулся из уборной. Как же давно они не ходили обедать! Даже виделись редко из-за его разъездов, и в этот перерыв от работы он написал ей только через несколько часов, которые провёл с матерью и Всемогущим. Герой номер один было тяжёлой работой. Свободного времени — копейки, и то приходилось использовать на полную катушку.  — Извини, не удержался, просто ты так свернулась и давила хитрую лыбу… — Деку сел напротив за столом.  — Никакую лыбу я не давила, — покраснела Урарака. Как оказалось, она уже успела подогнуть под себя ногу, вторую положить сверху и уселась вообще по-домашнему. Она попыталась развернуть этот узел из собственных ног и сесть нормально и, когда с первого раза ни хрена у неё не получилось, Деку одарил её понимающим взглядом. Слишком хорошо её знал. — Не было ничего.  — Если не хочешь рассказывать — я настаивать не буду, — тут же сдался Деку, подняв руки. Урарака подавила заметное чувство облегчения. Она не хотела, чтобы у неё прямо на лице было написано, что она не хочет (или не может) это обсуждать, да и он по натуре был человеком хоть и любопытным, но вежливым. Деку улыбнулся: — Просто рад видеть тебя вот такой. Не то чтобы ты постоянно в депрессии ходила, я знаю, сейчас у тебя всё хорошо, но я уже сколько… Не знаю, давно не видел тебя такой сияющей. Румянец на её щеках стал только гуще. И как это понимать? Как объяснять? Она же не могла сказать, что её распирает от счастья после посиделок с ребёнком — в её пережитой ситуации даже без контекста это прозвучало бы слишком тоскливо и даже в каком-то смысле жалко. А если бы она сразу сказала, что это ребёнок Шигараки, то можно было бы сразу ей психушку вызывать.  — Спасибо, наверное, — решила ответить она, прежде чем провести пальцем по краю стакана с водой. — Это так глупо, да? Я давно его пережила, а теперь все эти новости…  — Всё хорошо, — заверил Деку. — Он был и остаётся важной частью твоей жизни.  — Ну, в твоей жизни эта часть поважнее будет, — закатила глаза Урарака.  — Я с ним не встречался, — пожал он плечами, а потом просиял и возбуждённо наклонился вперёд. — Я знаю, как тебя взбодрить. Я недавно такую абсурдную новость услышал!  — Да ну? — с любопытством спросила Урарака, делая глоток из стакана. Да, именно этого сейчас не хватало. Деку всегда знал, как поднять ей настроение — отчасти поэтому она во время учёбы в него влюбилась. И было бы немного попроще сейчас жить, если бы она так и сохранила к нему чувства, а не переключилась. Нет, нужно было пересмотреть свой вкус к мужчинам.  — У Шигараки дочка родилась! — выпалил Деку. Урарака натурально почти что подавилась.  — Чего?  — И я о том же, — подхватил Деку, совершенно не обращая внимания на Урараку, активно переживающую заново все свои встречи с Шигараки и его дочерью. — Человек, который возглавлял группу злодеев, который кучу раз на нас нападал и который спланировал похищение Каччана, стал отцом. Такое безумие, если честно. Как нас всех, оказывается, жизнь потаскала.  — Да, это… дико, — откашлявшись, слабо выдавила Урарака. — Откуда узнал?  — Услышал, как мама и Всемогущий обсуждали, — объяснил он. — Судя по всему, ребёнок от… злодейки, и он сам этого не знал. Вообще не верится, что такое бывает.  — Действительно, — пробормотала Урарака. Деку откинулся на спинку стула.  — Я начал немного переживать, знаешь? Не то чтобы я был уверен, что он будет издеваться над ребёнком, но… это же Шигараки, — задумчиво пробормотал он. Урараке было хорошо знакомо это чувство. — Я и Шото тогда позвонил…  — Так, стой, — перебила она. — Первым делом ты позвонил Шото, а не мне?  — Ну, я, э-э-э… — он покраснел, но Урарака только махнула рукой.  — Ладно, продолжай.  — Шигараки, оказывается, обедал с семьёй Шото в последнюю пятницу. Наверное, он часто ходит в гости к Тойе и Фуюми, — сказал Деку. Она тоже об этом знала — была же там, когда Тойя его приглашал — и могла бы добавить своих деталей и предположений, но чувствовала, что даже так предаёт чужое доверие. Деку знал про Юкико, но не о том, как Шигараки переступил через себя и попросил помощи у героя, и это было совсем другой новостью. — Шото тоже там был, так что держал меня в курсе весь вечер.  — Звучит очень занятно, — наклонилась вперёд она. Она знала, что Шигараки на обед всё-таки пошёл, и даже незапланированно остался с ночёвкой, но подробностей ей никто не рассказывал. Было бы лишним говорить, что ей было интересно, а если Шото составлял чуть ли не подробный отчёт в личке Деку, это могло бы дать ей достаточно информации или материала для будущих шуток над Шигараки. Он как раз был человеком, о котором приходилось выяснять все детали самостоятельно, чтобы потом нормально общаться. Это работало для полиции, когда Шигараки был преступником. Сработает и для Урараки, когда он был гражданским.  — Он даже фотографии присылал! — продолжил Деку, выуживая телефон и совершенно не обращая внимания на странную реакцию подруги. Вот и хорошо. Не нужно было ему знать, почему это она не удивилась так, стоило бы — в обычный день он бы на раз её раскусил, но сейчас был слишком взвинчен. — Знаешь, из него бы хороший шпион получился, только с волосами нужно будет что-нибудь придумать. Ещё и фотографии? Замечательно.  — Так, Шото говорил, Шигараки почти не разговаривал на обеде, наверное, слишком устал. Его мама сидела с ребёнком на время обеда, но Шигараки всё равно поел быстро и почти сразу забрал её себе. Вот, смотри, — Деку что-то щёлкнул и передал телефон через стол, чтобы она могла посмотреть. Снимок был сделан под углом, как будто Шото фотографировал, притворяясь, что переписывается. — Его там спрашивали, как он справляется. На работе Шигараки дали какой-то отпуск, чтобы он под всё приспособился. Это, конечно, мило, но ему всё равно придётся что-то решать с ребёнком на время работы. Пока Деку распинался, Урарака сдерживала улыбку при виде фотографии — Шигараки держал Юкико на руках, смотрел на неё сверху вниз, а она смотрела на него. По обе стороны от них на диване о чём-то препирались Тойя и Фуюми. Выглядело, как свой собственный маленький мир. Он и вправду выглядел уставшим, но не настолько, каким был в тот вечер, когда она приехала к нему с девичника. У него было такое мягкое выражение, что она почти могла представить, как он воркует над «этим гадящим чудовищем».  — Нацуо его не очень любит, но трудно оскорблять человека с ребёнком на руках, — со смешком добавил Деку. — Он как-то спрашивал Шигараки, как он заставил Тойю вступить в Лигу, а Шигараки рассказал, что Тойя сам их нашёл, и он изначально вообще выгонял Тойю и не хотел принимать. Они тогда чуть не передрались, оказывается.  — Как на них похоже, — фыркнула Урарака. Они даже сейчас вели себя, как кошка с собакой, если судить по тому вечеру, когда Тойя пришёл за контроллером. Они друг друга подначивали, оскорбляли, но в целом ладили. Напоминало ей отношения Бакуго и Тодороки, но этого вслух лучше не говорить — ни один, ни другой сравнения бы не приняли.  — Думаешь? — склонил голову Деку.  — Ну, э-э-э, мне кажется, раз уж он был правой рукой у Шигараки, но они даже тогда плохо ладили, помнишь? — чёрт, она же не должна была столько о них знать. Может, Деку следил за бывшей Лигой исподтишка, но именно Шото больше всего в итоге с ними контактировал. Даже она как-то пересекалась с Тойей, когда гуляла с Шото, и не раз. Но она была уверена, что как минимум в одну встречу Тойя был пьян вусмерть. Она помнила, как неловко стояла у двери, пока он шатался на диване, прежде чем выдать «ты одна из самых ебабельных одноклассниц Шото, Космонавтушка, как хорошо, что я тебя не сжёг». Шото потом оправдывался, что Тойя из-за причуды очень легко пьянел, плюс, работал барменом, так что в определённом его настроении это было плохим сочетанием. Она решила, что могло быть хуже. Тойя тогда уснул буквально через несколько минут, прямо перед тем, как она ушла, и ничто не могло сравниться в абсурдности с этой сценой — до того момента, как она увидела Шигараки с ребёнком на руках.  — Шото сказал, Шигараки на удивление внимательный к ребёнку. Конечно, не всё получается, но он старается быть хорошим отцом, насколько это возможно. Делает всё в своих силах, — Деку отвлёкся, чтобы перелистнуть на следующую фотографию, где с Юкико носились Рей и Фуюми, пока на заднем плане на них смотрел Шигараки. И снова с таким лицом, как будто просто ждал, чтобы ему быстрее вернули дочку. Он не мог до конца доверять даже тем, в чьей компании ему было комфортнее всего.  — Ну, хорошо, наверное… Неожиданно, правда, но можно за него порадоваться.  — Ты не переживаешь? — спросил Деку где-то между любопытством и подозрением.  — Конечно, переживаю! — вскочила она. — Но если всё нормально, то… Она перелистнула дальше — на размытом снимке Шигараки как раз переодевал Юкико, а Нацуо ржал и преследовал то ли злого, то ли перепуганного Тойю с грязным подгузником.  — Выглядит очень странно, хотя похоже, что… — она оборвала себя в последнюю секунду, понимая, что сейчас бы назвала Юкико по имени. — А как её зовут?  — Юкико. Милое имя, да? Шигараки сам выбрал. Урарака вспомнила этот… забавный спор, который они имели по поводу имени.  — Да, удивительно, — она сдержалась от улыбки. — Имя и вправду милое. А на следующей фотографии она уже не удержала смех — Шигараки с самым раздражённым на свете видом снова переодевал Юкико. Ох, бедный, не в первый раз, не в последний. Такие уж младенцы.  — Принял он лучше, чем ожидалось, — вздохнул Деку. — Но Шото говорит, что он почти никого к себе не подпускает. Ну, то есть, где-то Фуюми может помочь, но Тойя старается не вмешиваться. Всемогущий тоже говорил, что Шигараки не собирается принимать его помощь — паршиво, конечно, но я не удивлён. У них и так… всё сложно.  — М-м-м, да, сложновато, — согласилась Урарака. Деку состроил такое задумчивое выражение, что было бы глупым ни в чём его не заподозрить. — Деку, что ты задумал?  — Что? — невинно моргнул он. О, нет, она знала это его лицо.  — Ты тоже хочешь к нему навязаться?  — Ну, если он не хочет помощи Всемогущего, то может, мою примет? Ему же не помешает… Деку беспомощно пожал плечами, и она бы сочла это ироничным, если бы сама не помогала Шигараки. Нет, так не пойдёт — нужно было что-то сказать, но он же так не хотел, чтобы кто-либо, особенно Мидория, знал о её причастности. Никто же не умрёт, если она не будет никому рассказывать. Это в любом случае никого больше не касалось.  — Думаю, твоей помощи он тоже не захочет, — осторожно подметила Урарака.  — Знаю, но помощь ему нужна, хочет он того или нет, — серьёзно сказал он. Как мило, он действительно хотел помочь. — Я был хорошим ребёнком, но попал в компанию к Каччану. Маме было тяжело. Конечно, технически она не считалась одиночкой, они с папой ещё были женаты, но воспитывала меня она одна. Она всё делала сама, её это выматывало, а меня они ещё и планировали. Не представляю, как сейчас тяжело Шигараки. Ему было тяжело вплоть до шока и паники, но он справлялся. Но она проверит это в пятницу, когда он пойдёт на свою терапию.  — Знаешь, не обязательно быть героем для всех и каждого, — нежно улыбнулась Урарака. Он расплылся в застенчивой улыбке и потёр шею. Вроде бы повзрослел, но оставался всё тем же Деку, в которого она когда-то влюбилась.  — Попытка — не пытка. Это же и значит быть Символом Мира, да?  — Он этого не оценит, — хохотнула она.  — Скорее всего, нет, — сказал Деку. — Но я всё равно предложу. Я помню ночи, когда маме нужна была хоть какая-то поддержка, но у неё этого не было.  — Твоей маме вообще памятник ставить нужно, — поддразнила она. — У тебя вечно было шило в одном месте. Он прикрыл лицо руками.  — Это да. Сколько же денег она выбросила на мерч Всемогущего… Я был смешон. Урарака откинулась назад. О, она-то прекрасно знала — до сих пор не могла забыть абсурдную комнату Деку в общежитии. Всё было чуть ли не до потолка заставлено мерчем, пока он спустя какое-то время случайно не уничтожил половину выбросом собственной причуды. Интересно, чем увлечётся Юкико, когда подрастёт? С таким отцом — явно не героями, хотя, другие дети вполне могли бы «заразить» её и этим. Было бы иронично. Но время покажет.  — О, кстати, скинешь мне вот эту, последнюю? — попросила Урарака. Деку одарил её странным взглядом. — Я Мине покажу, вот она обхохочется. А что, прозвучало правдоподобно.

***

Урарака пришла за полтора часа до его ухода, так что времени на душ и остальные процедуры было предостаточно. Он всегда старался делать больше обычного, когда ему предстоял поход к терапевту — так складывалось ощущение, что ему становится лучше, и он ставит заботу о себе на первые места в списке приоритетов. Было ли оно правдой? Да не совсем, но создать такое впечатление стоило. Ему достался очень заботливый, но безжалостный психотерапевт, но даже так было лучше, чем у Тойи — он бы пожалел тётку, к которой тот ходил, если бы она не была (судя по всему, что он успел услышать) до жути активной и навязчивой в своей программе. Выйдя из ванной (слава богу, в этот раз одежду не забыл), он обнаружил Урараку как раз меняющей Юкико подгузник, и был очень счастлив, что всё это пропустил. Юкико как будто специально старалась нагадить ему под нос, особенно после того, как он её переодел, так что было приятно, что сейчас с этим разбирался кто-то другой. Во всяком случае, он не был в этом смысле особенным, и его ребёнок не обязательно лично его ненавидел. Порывшись на столе в поиске ключа (блядь, почему он терял эти ёбаные ключи каждый божий день), Шигараки почувствовал на себе пристальный взгляд и повернулся, чтобы встретиться глазами с Ураракой.  — Чего?  — Ты просто… — она странно склонила голову. — Такой другой, когда начинаешь за собой ухаживать.  — Хочешь сказать, раньше я последним уродом был? — фыркнул он.  — Ну, не красавчиком — уж точно, — закатила она глаза. — Сейчас посимпатичнее. Она не ошибалась. Когда он начал всё это дело (хотя смысла не видел никакого), психотерапевт просто показал фотографии «до» и «после», и разница оказалась поразительной. Он мало что сделал, просто намазался каким-то лосьоном с добавкой, но даже так было ясно, что он себя конкретно запустил. У него в жизни существовала только идея фикс избавить мир от врагов, какая здесь личная гигиена? Неудивительно, что на него даже смотреть не всегда могли — даже в лучшие дни он выглядел, как последний отброс общества. Но даже так приходилось прикладывать усилия. Доходило до того, что он прикладывал усилия, чтобы приложить усилия и заниматься собой каждое утро. А сейчас, с Юкико он снова начал забивать. Было гораздо проще отказаться от осточертевшей рутины, чем заставлять себя каждый день, но нельзя было показывать этого психотерапевту. Он не был уверен, что у него заберут ребёнка ради его же блага, но даже думать об этом не хотелось. Наверное, с этим огнём играть не стоило, но он чувствовал, что нужно проявить всю осторожность, особенно с такой нагрузкой на плечах. Шигараки нельзя было показывать, что он на грани нервного срыва. Конечно, и так было понятно, что справлялся он не идеально (а с чего бы это случилось?), но нужно было показать, что всё хорошо, всё в порядке, волноваться не о чем. Он мог и позаботиться о себе, и растить Юкико.  — Не против, если мы с ней в парк сходим? — спросила Урарака. Как мило с её стороны уточнять его мнение, как и вообще переживать за его ребёнка. Может, рассказать о ней терапевту? А что, он будет гордиться, что Шигараки не только позволил себе принять чью-то помощь, но и сам о ней попросил. Звучало, как шаг в правильном направлении, верно?  — Да, валяй, только…  — Да-да, не отправлять её в полёт, — закончила за него она и выпрямилась, как будто ей что-то пришло в голову. — А-а-а… Нет, потом расскажу.  — Раз начала — говори сейчас, — вздохнул он.  — Ну, ты, наверное, это предполагал, — нервно проговорила Урарака, подбрасывая Юкико на коленях, — Деку всё знает. Недавно мне рассказывал. Шигараки запрокинул голову и устало застонал.  — Только этого мне, сука, и не хватало, — опустив плечи, он вздохнул. Ладно, это можно было пережить. Он бы и так рано или поздно узнал, просто была надежда, что это случится не так скоро.  — Он хочет помочь, — дёргано улыбнулась она.  — Пусть катится знаешь, куда?  — Да, я его предупредила, что ты его именно туда и пошлёшь, но ты же его знаешь. Он любит помогать другим, а ты как раз сильно повлиял на его отношение к профессии героя.  — Очень рад, что воспитал новый Символ Мира, — отбил Шигараки, — но спасибо, я не голодный. Она только пожала плечами. Зная Мидорию, через день-два стоит ожидать его на пороге, и он уже был готов с ним разобраться. Он не сможет дольше держаться на расстоянии. Ёбаное геройское любопытство.  — Откуда он узнал?  — От Всемогущего.  — Как я сразу не догадался. Ну да, вселенская карма решила, что было бы охуеть как забавно вмешать в его жизнь два поколения героев номер один. И так было тяжело принимать помощь Фуюми и Урараки, ему не нужна была поддержка ещё одних бывших мишеней.  — Если бы не от него — ему бы Шото рассказал, — добавила Урарака. — Он отчитывался про ваш обед. Шигараки напрягся. Этого следовало ожидать — Тодороки и Мидория были не разлей вода ещё со школы, но в тот день он слишком устал, чтобы заметить слежку. Этот мелкий ушлёпок наверняка целый блог «Обед в компании террористов» там состряпал.  — Дай угадаю: Мидория рассказал всё тебе?  — И даже показал фотографии, — весело помахала телефоном Урарака.  — Сука, он ещё и фоткал? Шигараки рванул вперёд, чтобы отобрать у неё телефон и проверить самому, но она отвела телефон подальше с таким видом, будто была готова прямо сейчас сделать подсечку и впечатать затылком в пол. Прекратить попытки ему стоило огромных трудов, особенно, когда перед носом махали потенциально унизительным контентом. Да и не смог бы он реально начать с ней бороться, когда она держала его ребёнка. Надо будет попробовать стырить телефон как-нибудь потом.  — Очень милые фотографии, — смеясь, выдала Урарака. — Мне понравилась та, где ты с открытым ртом на диване спишь. Он почувствовал, как краснеет. Она специально давила на самое больное.  — Поставь себе на экран блокировки и радуйся. Она ещё немного похохотала, и даже Юкико сделала тот полувздох-полусмех, которому на днях научилась. Они обе над ним издевались. Наверное, в жизни Юкико было слишком много одной определённой профессиональной героини, но даже так было приятно слышать её смешки и видеть подобие улыбки. Первую неделю она вообще будто улыбаться не умела. Отсмеявшись, Урарака поднялась на ноги и подбросила на руках Юкико, прежде чем избавиться от грязного подгузника. Она всё ещё улыбалась, но хоть не ржала — на том спасибо.  — Давай, иди. Ты же не хочешь, чтобы терапевт неправильно понял твоё опоздание. В животе неприятно скрутило. Было очень неловко откровенничать с кем-то, кто не был Тойей. Вот будучи террористом, с этим было проще: его вообще ничего не смущало.  — Ты, наверное, таким убогим меня сейчас считаешь. Сколько лет прошло, а я так же хожу, лечу свои проблемы с головой. Это было практически самым веским условием его амнистии. Если он хотел выйти из тюрьмы — нужно было налечь на психотерапию. Тойе поставили те же условия. Шигараки это всё не нравилось, но тюрьма не нравилась куда сильнее — и, может быть, самую малость терапия пошла ему на пользу. Но даже так он чувствовал себя убого.  — Вовсе нет, — мягко сказала Урарака, когда он уже был готов уйти. Он не обернулся. — Меня бы сильнее беспокоило, если бы ты халатно к этому относился. Ты многое пережил, и много чего в жизни сделал. Может, на терапии конфетами не кормят, но нужно пережить и это, если хочешь жить в обществе. Даже героям иногда нужна психотерапия, — как-то грустно сказала она. Он всё ещё не оглядывался. Если она выглядела под стать этому унылому тону, то он не хотел нагружать себя ещё и этим.  — А теперь давай, вперёд, и в магазин зайти не забудь.  — Такая командирша, — проворчал Шигараки, открывая дверь.  — Да, я знаю, — пошутила Урарака. — Увидимся! Он махнул рукой, но так и не попрощался — вместо этого бросил последний быстрый взгляд на Юкико. Когда он закрывал дверь, внутри снова всё сжалось, но ему ничего не оставалось, кроме как хлопнуть дверью и уйти. Почему-то хотелось идти быстрее, как будто тело боялось, что он передумает и вернётся домой. Какой же бред. Ему хотелось наконец-то выбраться из квартиры и покончить с сегодняшним сеансом как можно быстрее. Да и какой смысл оставаться дома?