Перенастройка

«Мне за это заплатят, мне за это заплатят», — повторял Шигараки самому себе каждый, сука, рабочий день. Утренняя смена действительно была не такой ужасной, как он думал, но за час до конца всё резко превратилось в пиздец. Урарака ему написала, но в отличие от обычных тупых шуток ни о чём, от которых хотелось закатить глаза (и, может быть, улыбнуться), сейчас всё действительно было серьёзно. [Извини, пожалуйста, в четверг приехать не смогу!] Он буквально мог слышать всю горечь в её голосе — ей вправду было жаль, и она пыталась донести это до него всеми доступными средствами. Урарака вообще к своим обещаниям подходила серьёзно, как и Мидория, но с ней общаться было куда проще. [В Китае сильное землетрясение, нас мобилизовали. Там всё очень плохо. Пожалуйста, не подумай, что я пытаюсь отмазаться от тебя или Юкико.] Со вздохом Шигараки помассировал переносицу. Это даже не была обычная посиделка с Юкико, чтобы он мог куда-то там сходить — просто ей захотелось навестить в удобное время. Она и так пару дней назад приезжала, но терапевт отменил сеанс по каким-то своим обстоятельствам, так что они пошли втроём в тот же парк, что и в прошлый раз. Было странно, но… не так уж плохо. Урарака подстегнула его подтолкнуть её с Юкико на качелях — что опять же, было не настолько отвратно. Может, Тойя был прав, когда говорил, что он слишком расслабился. Может, и к лучшему, что она сегодня не приедет. [Всё норм] [Боже, ты злишься на меня. Извини, я знаю, что пишу в последнюю минуту] [Я не злюсь, это же блядь землетрясение. Естественно, что твоя причуда будет полезна в подобной ситуации] [В таком случае спасибо за понимание. Я уже в самолёте. Я просто не хотела молча исчезать с радаров, хотя у нас в офисе такой бардак творился. Поверь, я бы не бросала вас по пустякам] Он мог только по одним её сообщениям прочувствовать всю её панику. Она не только за Юкико переживала, но и за него тоже — искренне волновалась, что он будет злиться на неё из-за подобной херни. Она, что привыкла к сценам истерии? Хотя, разумеется, с таким бывшим он бы не удивился. Так, стоп. Она считала его такой же истеричкой, как и Бакуго? [Я дам знать, как вернусь в страну] [Ок как знаешь] [Хотя, нет. Обычно после подобного я не в самом лучшем состоянии, не хотелось бы выливать на тебя своё плохое настроение] [Просто напишешь, как вернёшься. Или сразу приезжай, хз] [Утешаешь как боженька] Шигараки почему-то уже понял, что разговора дальше не будет (очень странное ощущение, поскольку обычно это он заканчивал все их переписки), и сунул телефон в карман. Урарака наверняка ждала до последнего, чтобы он был не занят и смог прочитать её сообщение — сейчас как раз было время уходить с работы и забирать Юкико, он бы точно ответил. Она была слишком чуткая на свою голову. Научиться бы ей здравому эгоизму. Забрав очень сонную Юкико из садика, он пошёл на станцию (как раз успел в последнюю минуту перед отъездом), даром, что в обычные дни ходил до дома пешком. С одной стороны, хотелось разбудить её, чтобы потом она лучше уснула ночью, но она выглядела очень уж измученной. Даже воспиталки сказали, что она весь день дремала. И Юкико уснула буквально в считанные минуты, как оказалась на его руках. Шариться по улице посреди ночи никогда раньше не напрягало, но с Юкико на руках Шигараки чувствовал нервозность. Он бы не смог её защитить, как полагается. На своей станции он снял перчатки (держать её тремя или четырьмя пальцами было не так уж сложно), вдруг кому придёт в голову ограбить лоха с ребёнком на руках? Снимать перчатки, когда совсем прижмёт, тоже было тупой идеей — ему на полпути уже давно перережут глотку. Но, как и всегда, ничего не случилось, и путь до квартиры был тихим. Юкико так сладко спала на его плече, что у неё наверняка на всю щеку останется след от ремешка рюкзака. Может, просто оставить её спать? И заодно увалиться спать самому, чтобы не было так обидно, когда она подорвётся в три часа ночи. Поправив её на руке, Шигараки выудил ключ и открыл дверь. Хотелось сейчас уложить её в кровати и включить телевизор. Он новости почти что не смотрел, но отчасти хотелось узнать, что за землетрясение, про которое говорила Урарака. Не то чтобы он ей не поверил — она бы не стала врать о чём-то настолько серьёзном, лишь бы слинять от Юкико к своим подружкам — но было… любопытно. Событие, масштабное достаточно, чтобы мобилизовали героев из других стран, наверняка было громким поводом для обсуждений. Ему ли было не знать. Он щёлкнул выключателем и уже сделал шаг в сторону спальни… …Только чтобы чуть не выпрыгнуть из собственных штанов, когда кто-то весело его поприветствовал.  — Доброго вечера, Томура! Сердце его чуть из груди нахер не выскочило, когда он выматерился и опёрся ладонью на стену (и даже не забыл поднять мизинец).  — Сако, ёб твою мать! Тебя, блядь, стучаться кто-то в этой жизни учил? Или предупреждать? Ты что, сидел здесь в темнотище и ждал, пока я вернусь домой? Какого хера? Сако Ацухиро, ранее (или до сих пор?) известный как Мистер Компресс, снял одну из своих фирменных масок, чтобы продемонстрировать улыбку. На нём не было привычной балаклавы, которую он носил годы назад, как маску под ещё одной маской. Шигараки так и не мог определиться, это выглядело круто или тупо. Они просуществовали вместе три года, и даже так он мало что знал про Компресса… нет, про Сако — терапевт же долго втирал, что нужно привыкать называть всех своими истинными именами — который по приближении властей и ареста тупо взял и куда-то исчез. Шигараки даже не злился. Хоть кому-то повезло выбраться из всех передряг относительно целым (Сако красноречиво светил автопротезом на замене своей левой руки).  — Покорно прошу прощения за испуг, — сказал Сако, впрочем, ни капли не извиняясь. Он всегда был немного высокомерным, и имел на это право: он был одним из умнейших людей, которых Шигараки видел в своей жизни, и в качестве доказательства — его единственного из Лиги так и не поймали. Технически он до сих пор числился в розыске, но уже несколько лет его никто не видел.  — Да-да, извинения приняты, — Шигараки толкнул дверь ногой и вздрогнул, когда хлопнуло сильнее, чем он ожидал. Даже Юкико проснулась, вскинула голову и тупо осмотрелась в поиске источника шума. Только этого не хватало. — Ты что здесь забыл?  — Решил справиться, — невинно сказал Сако. — Тойя сказал, у тебя ребёнок появился. В такие вещи не веришь, пока своими глазами не увидишь. Шигараки, пока снимал рюкзак, тупо замер.  — Ты говорил с Тойей? — и этот сучёныш ничего не сказал! Какого чёрта? — Когда? Потому что именно о подобных вещах он был просто обязан рассказать — встреча с преступником в розыске не добавила бы им чести перед копами. Почему Тойя не рассказал? Это было как раз из тех подозрительных секретов, которые могли с лёгкостью вбить клин в то подобие доверия между ними. Пока все были скованы наручниками и заперты по тюрьмам и психбольницам, Сако просто сбежал. Конечно, перед этим он взял на себя гораздо больше обвинений, чем кто-либо мог ожидать (и тем самым сократил срок Тойе), но своего наказания так и не отбыл. На самом деле Шигараки по-хорошему должен был вызвать копов сию же минуту, но он знал, что толку с того не будет — Сако снова сбежит. Кроме того, он за последние месяцы уже одну маньячку сдал — свой лимит добрых дел на год он исчерпал. Никто не знал об этом непрошенном госте, и никто не узнает. Да и, откровенно говоря, сдавать Сако просто не хотелось. Каким бы высокомерным тот ни был, Шигараки не то чтобы злился, что он сбежал, но даже был относительно этим доволен. В мирные дни в тюрьме они с Тойей коротали время, представляя себе, куда делся этот сраный Компресс, и откуда он вообще изначально вылез.  — Не так давно, — ответил Сако. — Ты не получал его сообщения? Шигараки вытащил телефон — на экране мигали несколько непрочитанных сообщений (последним было «возьми трубку, сука, я тебя нахуй сожгу») и пропущенный звонок от Тойи. Ну да, неудивительно, что его застали врасплох. Любой другой на его месте уже начал бы убиваться от вины за поспешную обиду на Тойю, но Шигараки был не из таких. Тойя на его месте наверняка поступил бы точно так же.  — На самом деле, до меня и раньше долетали слухи про ребёнка, но я не думал, что это правда, — сказал Сако.  — Слухи, значит, — пробормотал Шигараки. Он положил телефон на свой дышащий на ладан столик и кинул рюкзак на полу рядом с ним. Ему не понравилось, как звучали эти «слухи». Если другие, куда более резвые преступники узнают, что у него ребёнок есть, оставалось только представлять себе их реакцию. В той же тюрьме выяснения отношений не были чем-то странным, а до сих пор в мирной жизни он встречал только Химуру (не считая сегодняшнего визита Компресса), которая сама по себе была не самой тихой.  — В наших кругах ты всё ещё известен.  — Всё ещё в них вращаешься?  — Не особо, — признал Сако. — Я, скажем так, на пенсии (что-то вроде старой версии реабилитации), но на всякий случай бывает полезно держать ухо востро. Знать любые интересные перемены в жизнях старых друзей и врагов означает оставаться в живых. Как понимаешь, это меня более чем устраивает. У него была своя доля правды. Пусть Шигараки буквально было плевать на все эти геройские новости (ещё неизвестно, скажут ли про Урараку в тех новостях про землетрясение), но ему не хотелось оставаться позади, когда дело доходило до тёмной стороны улиц. Он не собирался примыкать к ним, но от незнания у него появлялось чувство собственной уязвимости. Сейчас он был сплошной слепой зоной. Если старый недруг решит свести счёты — Шигараки, скорее всего, не узнает этого до самого конца. Покосившись на Сако, Шигараки усадил Юкико спиной к диванной подушке. Ей как раз так нравилось. Может, ей так казалось, что она немного старше?  — Значит, следишь за мной.  — Сказал же, справляюсь. Рад видеть, что у тебя всё хорошо, — он покрутил в пальцах свою фирменную трость. — Признаюсь, я… был немного обеспокоен твоей с Тойей перенастройкой к мирной жизни. Шигараки только фыркнул и пошёл на кухню. Мирная жизнь была до чёртиков странной и до смерти унылой. Иногда откровенно ужасной. Иногда он даже скучал по этой лишённой всякой ответственности преступной жизни. Конечно, он был лидером громкой организации, и это само по себе подразумевало определённую ответственность, но хотя бы про счета по коммуналке он не думал. Губы Сако тронула лёгкая улыбка. Он махнул рукой в сторону Юкико, которая пыталась загрызть дёснами какую-то игрушку.  — Похоже, ты хорошо приспособился. Ребёнок — серьёзный шаг в жизни.  — Я этого не планировал, — буркнул Шигараки, прежде чем отхлебнуть из своего стакана с водой.  — Позволишь? — спросил он. На секунду он задумался, прежде чем кивнуть. Не то чтобы он не доверял Сако, но и особого доверия к нему так же не было. У них была своя долгая история, но с натяжкой можно было признать какое-то взаимоуважение между ними. Пусть Шигараки своё отсидел и пошёл на какую-то поправку, Сако не выглядел особо обозлённым на отсутствие каких-либо попыток связаться. Томура точно так же не видел ни Твайса, ни Тогу с самого ареста. Чисто формально он и Спиннера не видел, но с ним он иногда во что-то играл посреди ночи, и они общались по голосовому чату. Сако был другим. Он не пытался вернуться в мирную жизнь. Он мог легко испытать отвращение к любым переменам в жизни Шигараки, и тот не мог его за это судить. Отложив маску и трость, Сако присел перед диваном, прямо напротив Юкико. Он осторожно стянул перчатку со здоровой руки.  — У неё твои глаза.  — Да-да, красные. Это мне уже все сказали.  — Нет. Они настороженные, — поправил он, прежде чем протянуть руку. Юкико посмотрела на него, прежде чем решить, что ему можно доверять, и взяла за палец. Она сильнее сжала игрушку и закусила, как будто подумала, что он может отобрать. Фуюми сказала, что у неё начал резаться зуб, так что в последнее время она ныла и выёбывалась сильнее обычного. — Такая юная, а уже сколько приключений было в жизни…  — Что тебе Тойя наговорил?  — Достаточно, — нахмурился Сако. — Тебе что, ни Курогири, ни Все-за-одного не рассказывали, откуда дети берутся и как этого избежать? Шигараки хлопнул себя по лицу.  — Они… Я думал, что предохранялся. Сейчас не помню, — он провёл рукой по лицу, когда Сако многозначительно на него уставился. — Я тогда резко напился. Знаешь, нам за решёткой не предлагали расслабиться за стакашкой виски, и в Лиге у меня не было времени привыкать к алкоголю.  — Ну что сказать, что бы ты ни делал — ты либо сделал всё не так, либо оно не сработало, — подметил Сако, как будто его кто-то спрашивал. Сейчас уже поебать было, что он делал и не делал — доказательство всё равно продолжало грызть свою игрушку на диване. — Как ты?  — Волшебно, — фыркнул Шигараки.  — А мирная жизнь?  — Я тащусь пахать в магазине, бегать оплачивать счета и наблюдать дебилов, которые меня узнают и потом ссутся в штаны от страха. Шигараки размял пальцы. Иногда они начинали немного ныть, и он ловил себя на том, что разминает их или хрустит, когда слишком много думает. Наверное, это было остаточное после долгих лет неиспользования причуды. Тойе повезло меньше — его огонь пытался сжечь его изнутри.  — В общем, моя жизнь какая-то такая. Приходится либо терпеть это, либо возвращаться к старым привычкам и рисковать снова загреметь в тюрьму, а я… — он смотрел, как его дочь с почти что подозрением смотрела на Сако. — Я этого не хочу. Она заслужила большего. Сако опустил плечи — скорее облегчённо, чем разочарованно.  — Ты и вправду повзрослел, Томура.  — Мне скоро тридцатник стукнет, — сказал Шигараки. — Пора бы уже.  — Тебе в своё время кто с этим только не мешал. Шигараки обвёл край стакана ногтем.   — Что, частенько обсуждали это с Курогири за моей спиной? Он наверняка постоянно травил охуительные истории про мелкого заблёванного паршивца, которого Все-за-одного вытащил из канавы.  — Вовсе нет, — честно ответил он. — Но я сам понял задолго до того, как всё раскрылось. Эта напористость не была в его стиле, Компресс больше предпочитал до последнего ломать комедию и корчить из себя актёра драмтеатра. Ему нравилось быть в обществе людей, признающих, что он умнее. Он наверняка позлорадствовал, когда узнал, что тупой Шигараки оказался марионеткой Все-за-одного. Да бля, с него бы сталось первым в компании догадаться, что Тойя — сраный Тодороки (честно, он даже не особо удивился). Сако прекрасно знал, что умнее всех на порядок, и любил публично на это указать, даже если после этого выглядел последним заносчивым гандоном. Но ему было плевать. Его не заботило мнение тупиц.  — И что ты будешь с ней делать? — спросил Сако.  — Воспитывать, — резко ответил Шигараки. — А на что оно, блядь, похоже?  — В одиночку? — нажал он, но даже если поддаваться было бы не в его духе, Шигараки напрягся.  — Мне есть, у кого просить помощи.  — Тойя не считается, — улыбнулся Сако. — Ты и сам прекрасно знаешь, что у него своих проблем выше крыши.  — Я и так его в виду не имел, — насмешливо сказал Шигараки, потому что он подразумевал Фуюми. В каком месте он мог рассчитывать на адекватную поддержку долбоёба, который дал ему поить трёхмесячного ребёнка молоком из перчатки? — А что, тоже боишься, что я не потяну этот родительский бред?  — Я этого не говорил.  — Зато подумал. Ничего, не ты первый, не ты последний. В меня никто не верит. Он… признавал, что не был совсем прав. Пусть Урарака чуть ли не за ручку с ним ходила по магазину в первую ночь, но потом она доверила ситуацию только его рукам. Тойя настолько в нём сомневался, что почти сразу предложил бросить Юкико, пока ещё можно, но с тех пор он не спорил. Фуюми прямо ничего не высказывала. И даже… ёбаный Всемогущий просто сказал, что без поддержки ему будет не обойтись. Шигараки чувствовал исходящее суждение от каждого из них, как будто они думали, что он поиграет в папу пару месяцев, заебётся и всё-таки откажется от ребёнка. Может, сейчас они и изменили решение, но изначально всё было именно так. Во всяком случае, ему казалось, что было так. Чем больше времени проходило — тем сложнее было говорить наверняка. Спустя глубокий вздох Сако снова перевёл взгляд на Юкико — та всё ещё сжимала его палец мёртвой хваткой. Он осторожно отдёрнул руку, когда она вынула игрушку изо рта и уже готовилась пожевать тот самый палец. Умный ход. Было не очень приятно, когда тебе зажимали кожу куском зуба — Шигараки сам успел это пережить, когда зазевался, а Юкико придумала, что было бы охуенно пожрать его мизинец.  — Будут дни, когда это будет проще простого. Будут дни, когда это окажется самым сложным, чем всё, что ты видел в своей жизни, — сказал Сако. Ну охуеть теперь, он не заказывал очередного старикана, который учил бы его, как воспитывать детей. У Всемогущего (даже если он никогда не воспитывал младенцев) хотя бы был Мидория, а что Сако мог знать? — Я бы назвал твой случай уникальным. Ты забрал её себе, хотя был не обязан. Наверняка этот выбор требовал много сил. Каких нахуй сил? Он вообще не думал — Юкико просто скинули ему на руки, и он с какого-то чуда не захотел её отпускать.  — Но даже так тебе не стоит пытаться справляться в одиночку.  — Всё нормально, — настаивал Шигараки.  — Но я предпочту, чтобы ты этого не делал. — Сако поднялся, но Юкико на руки не брал, хоть и продолжал внимательно её рассматривать. Со стороны могло показаться, что он боялся её трогать, что даже звучало бредом. Не считая постоянных шариков во рту, у Сако была самая осторожная хватка из всех, кого Шигараки знал (даже с учётом грубого протеза). — Быть родителем одновременно прекрасней всего на свете и ужасней самых последних кругов ада. Никто тебе этого не расскажет, но так оно и есть. Как самый близкий к ней человек, ты в один момент будешь самым счастливым на земле человеком, просто потому что она что-то сделала. В другой момент ты будешь чувствовать себя самым жалким неудачником. Шигараки отставил злополучный стакан на стойку.  — Да ну?  — Во всяком случае, так я слышал, — добавил Сако, надевая маску. Как было на него похоже корчить из себя саму загадочность без единого сраного повода. — Её зовут Юкико, верно? Шигараки кивнул.  — Красивое имя. Я удивлён, что ты придумал нечто подобное самостоятельно. Он и не придумал. С ним тогда Урарака была. Без неё он бы наверняка сочинил что-то гораздо хуже.  — Тойя дал мне весьма смутные детали по поводу всей ситуации. Он сказал, что тебе кое-кто помогает, но не говорил, кто именно. Но разумеется, я не удивлён его скрытности.  — А это вообще важно?  — Конечно, особенно, если ты обратился за помощью к другому преступнику. Я не хотел бы видеть тебя в прежнем амплуа. Думаю, уж кому, а тебе реабилитация действительно пошла только на пользу. Шигараки обдумал все возможные на это ответы.  — Это не преступник, — в итоге ответил он.  — Как всегда, сама честность, — усмехнулся Сако. — Я в тебе не сомневался.  — Ну, и, это всё? Ты вломился, чтобы спросить, как дела, и проверить, что у меня есть ребёнок? Сако схватился за сердце, как самая настоящая королева драмы.  — Разумеется, нет! Томура, ты действительно считаешь меня таким варваром, который навестит тебя спустя столько лет без единого подарка? — ей-богу, этот кретин был хуже Тойи, а тот, вообще-то, устроил разбор полётов и эпические признания в семейных связях посреди битвы со Старателем и кучкой других героев. — Это особый случай, не каждый день становишься отцом.  — Как это мило, — сухо буркнул Шигараки. К счастью (или к несчастью), Сако вообще не обиделся. Его всегда было трудно как-то задеть, даже в Лиге — хотя даже Тойя его там практически не оскорблял.  — Я уточнил у Тойи, что бы тебе могло пригодиться, но, как и ожидалось, у него было мало идей. Мне повезло, что его сообразительная сестра была рядом.  — О, боже, — сказал Шигараки, чувствуя нарастающую головную боль. — Скажи, что ты не вломился к ним домой, пока там была Фуюми.  — Она дала мне гораздо больше вариантов, — продолжил Сако, как будто его вообще не перебивали. Почему-то от этого стало ещё хуже. Он наверняка ворвался через окно и перепугал её до смерти. Одно дело — Тойя продолжал общаться со своим бывшим боссом, который был на такой же реабилитации, совсем другое — из ниоткуда вылезает террорист в розыске. У неё тоже могли быть из-за этого проблемы. Шигараки был уверен, что никто не видел, как Сако заходил в квартиру, но даже так появлялось желание разложить что-то к херам.  — Что она сказала? — спросил Шигараки вместо того, чтобы придушить сраного Компресса на месте.  — Что у неё нет своего места для сна. Тебе отдельная кроватка нужна.  — Нахрена мне эта тупая трата места, если она спит в основном у меня на руках?  — Потому что с полугода ей нужно будет привыкать спать всю ночь, — пояснил Сако. — Да и не исключено, что она будет спать крепче, если у неё будет больше свободного места. Ты же любишь своё личное пространство. Может, она и это от тебя унаследовала.  — Чего-о? Мы с тобой что, на одном убогом сайте для мамаш сидели?  — Она спит с тобой в одной кровати? Шигагаки не сдержал своего нервного смешка.  — Нет, у меня есть то ёбнутое гнездо… ну, спальная хрень для детей. Не знаю, как правильно называется. Ну, то есть да, оно лежит в моей кровати, но я не сплю с ней на одной подушке. Судя по тому, чего я начитался, меня уже за это должны отдельно посадить.  — Это не такая уж плохая идея, — поднял руку Сако. — Кто-то считает, что из-за совместного сна дети потом не могут привыкнуть спать в одиночестве, но это не совсем правда. Некоторым это помогает привыкнуть спать всю ночь.  — Серьёзно, откуда ты всё это знаешь?  — Я подкован в самых разных аспектах жизни.  — И нафига я вообще спрашивал… — закатил глаза Шигараки, прежде чем оттолкнуться от стойки и прошлёпать к дивану. Едва он плюхнулся перед Сако, Юкико перевернулась к нему и пришлось ловить, чтобы она не впечаталась лицом в подушку. Такая резвая малявка. Он уже знал, что его ждёт сущий кошмар, едва она научится ходить. — Так, ты там что-то про подарки вещал. Я предполагаю, ты ей кроватку притащил. Надеюсь, не ворованную?  — Ты думал, я рискну оставить тебя, мирного гражданского, с украденным имуществом? — Сако выпустил притворный вздох и схватился за рубашку на груди. — Я бы не посмел.  — Значит, кроватка.  — И кое-какие игрушки, — добавил Сако, прежде чем достать из кармана горсть мраморных шариков. Он начал играть с ними, как будто показывал какой-то фокус. — Да и Тойя, при всей его скудности мысли, сказал, что ты часто ходишь пешком или полагаешься на общественный транспорт. Это вполне нормальное решение, когда нужно экономить или ездить в пределах города, но в чрезвычайных ситуациях свой автомобиль будет куда более уместен. Шигараки сидел и сидел, втыкал какое-то доброе время, пока до него не дошёл этот намёк.  — Нет, только не говори, что тебе хватило мозгов…  — Хватило, — пожал плечами он. — А почему бы и нет?  — Потому что машина стоит целое состояние! И у меня прав нет!  — Деньги не являются для меня такой уж проблемой, — сказал Сако, и Шигараки не хотел уточнять, какого хрена это значит. Значит, он мог просто прийти в салон и купить автомобиль, как хлеб в магазине? А он вообще покупал? Для преступника типа Мистера Компресса кража была таким же простым делом, как и дыхание — ему всего-то стоило прикоснуться к вещи и превратить её в мелкий шарик. Не говоря уже о том, как он мог с лёгкостью скрыться с места преступления, главное, чтобы рот держал закрытым. — И нет, машина не украдена. Не переживай, пойдёшь, получишь права, всё будет замечательно.  — А… автокресло? Да, Урарака же хотела ему в первый день закинуть что-то похожее. Они тогда не купили, раз уж у него не было ни машины, ни прав. В теории он знал, что такое вождение, но до сих пор у него не было никакой необходимости нормально этому учиться. Плюс, это было лишней головной болью.  — Я об этом позаботился. Вот же сука продуманная. Юкико на его руках начала ворочаться — с возрастом она начала становиться любопытнее — и Шигараки посадил её себе на колени, чтобы она так же была лицом к Сако. Впрочем, с его маской было невозможно сказать, что было у него на уме.  — Что ты с этого получишь? — прямо спросил он.  — В каком смысле? — наклонил голову Сако.  — Зачем ты пришёл забрасывать меня дорогущими подарками? Хочешь меня в должники записать?  — Томура, при всём уважении, ты не будешь мне когда-либо за это должен, — мягко, почти что снисходительно сказал он, чем вызвал один только резкий взгляд в свою сторону. — Ты просто нуждающийся отец — с такого много долгов не стрясёшь. Хотя, признаю, что отчаявшиеся бедняки часто становятся лёгкой добычей. Шигараки откинул голову на диван. — Ты и вправду много что знаешь.  — Я и тебя кое-чему научить пытался, — с явным весельем припомнил Сако. — Но если бы я знал, что ты планируешь стать отцом, я бы постарался куда лучше.  — В то время я бы, скорее всего, послал тебя нахер.  — А сейчас? Он фыркнул.  — Время от времени я открыт для советов.  — Знаешь, Тойя тоже что-то подобное сказал. Я действительно рад видеть, что у вас двоих всё налаживается. Прозвучало не так вдохновляюще, как Сако мог надеяться, но опять же, судя по его хихиканью, он вполне мог рассчитывать на эту недовольную мину. Ему всегда нравилось переходить определённые границы веселухи ради. Ну что ж, хоть что-то в мире не меняется. Кроватка, машина, автокресло, игрушки. Что ему дальше карма на голову скинет?  — Так, стоп, — резко выпрямился Шигараки. — А что за машину ты мне подарил? Пусть Сако был в маске, Шигараки буквально мог услышать его широкую улыбку.  — Идеальную для родителя вроде тебя. Он пожалеет, что не выбросил этого парня из квартиры, едва только увидел, верно?