Перенастройка

— Первая ночь на новом месте… — сказала Урарака. — Как думаешь, как оно будет? Шигараки, сидя на диване, осмотрелся. Всё-таки, ему захотелось купить новый — эта рухлядь, на которой он сотню раз ночевал, казалась слишком неуместной в такой чистой и ухоженной квартире. А диван был старым, грязным, и хотелось только выбросить его на помойку. Но это могло и подождать; без него в гостиной будет совсем пусто. Может, котацу где-нибудь достать? Юкико это могло бы понравиться сильнее триста раз продавленных подушек, хотя не то чтобы ребёнок меньше года от роду мог заметить разницу. Но даже если его не устраивал вид старой мебели на новом месте, остальное… было вполне приемлемо. Было чисто и, что самое главное, до слепоты ярко. Он не знал, что в квартире может быть столько окон. Юкико солнечный свет пойдёт только на пользу, но как оказалось, для его глаз это было слишком раздражающе, и даже жалюзи не спасали — завтра нужно было идти за занавесками. Но в любом случае, ничего откровенно паршивого в этой квартире он не наблюдал, ему здесь всё более-менее нравилось. Он знал, что теперь, когда будет забирать Юкико, у него не будет ощущения, что ему к ногам грузы прицепили. Не придётся отводить взгляд от трещин в стенах, желая, чтобы она сейчас жила где угодно, но не в этой помойке. Может быть, чисто теоретически, он мог бы назвать это место настоящим домом — не ради себя, но хотя бы ради неё.  — Странно, — в итоге решил Шигараки. Урарака фыркнула.  — Вот же упрямый.  — Но приятно, — добавил он, лишь бы она успокоилась.  — Вот так-то лучше, — улыбнулась Урарака и, откинувшись на спинку, расслабилась и закрыла глаза. Он чуть на неё покосился. Она всё-таки устала? В конце концов, большую часть дня она держала причуду активной — сначала они загружали всё в грузовик, потом ехали сюда и разгружались. Обнулённый вес определённо помог всему процессу (и вызвал буквально ощутимую кожей зависть соседей, от которой они с Тойей чуть в голос не заржали), но это означало, что Урарака практически не отключала причуду, ибо было бессмысленно. Даже если она сказала, что это небольшой вес, наверняка нагрузка её утомила. Разгрузившись, они ещё какое-то время расставляли по гостиной мебель, прежде чем распаковать коробки. За один раз закончить со всем не получилось, но осталась только пара коробок и пакетов, и это была такая мелочь, что он мог бы заняться последними приготовлениями завтра, в свой выходной. Все разошлись примерно полчаса назад: Каминари и Игучи взволнованно обсуждали следующую кампанию, Тодороки почти что нёс Тойю на плечах, так как тот решил «в качестве награды» пропустить ещё пива. В квартире осталась только Урарака, но и ей наверняка скоро придётся уходить, так как завтра на работу. «Но теперь ты в любой момент можешь предложить ей переночевать», указал голосок в глубине разума. Может, это была его усталая совесть — в последнее время она всё чаще давала о себе знать. Как бы там ни было, эту мысль он отбросил. Может, теперь идея ночёвок звучала не такой дикостью, но всё же, у неё был опупенный раскладной диван, а у него только этот мусор. И ему, как бы, хотелось наконец-то нормально спать в собственной кровати, даже если она тоже была не ахти какая.  — Уверен, что не будешь переживать за Юкико в новой спальне? — спросила она, так и не открывая глаз.  — На все сто, — тут же ответил он. Она глянула на него одним приоткрытым глазом, и улыбнулась куда более игриво. — Нет, серьёзно, я просто в восторге. Мне наконец-то перепадёт полностью свободная кровать. Ну да, может, пару раз за ночь придётся подрываться, но в целом звучит как хороший план. Урарака хихикнула.  — Будешь просыпаться в панике, смотреть на радионяню и не понимать, видно ли её дыхание.  — Да щас. Меня и атомная война не разбудит.  — Кому ты рассказываешь? Спорим, первые несколько дней ты от волнения вообще не уснёшь?  — Спящие без задних ног папаши не волнуются.  — Ты будешь скуча-а-ать, — поддразнила она. Шигараки нахмурился. На него нахлынуло желание просто… дотронуться до неё. Схватить, встряхнуть, подтолкнуть — что угодно, лишь бы она прекратила. Он мог бы сказать, что чувствовал то же самое и в компании Тойи, когда тот начинал переходить границы в своих подъёбках, но в случае с ней это было не так уж и отвратительно. Он не чувствовал злости, он знал, что она просто шутит — и, наверное, он тоже отчасти шутил, даже если имел в виду каждое произнесённое слово. Просто возникло желание потянуться к ней, войти в какой-то более близкий контакт, и он не знал, как вообще быть. Он всегда был осторожен со своими руками, но с тех пор, как в жизни появились Юкико и Урарака, всё стало куда сложнее. Он не понимал, что делать, и что эти чувства вообще означали, так что, Шигараки просто бросил «да хватит уже» и ткнул её пальцем в бок. Она громко взвизгнула — буквально на секунду, прежде чем заткнуть свой рот рукой. Они синхронно устремили взгляды в коридор, в сторону комнаты Юкико, и спустя красноречивых пять секунд тишины, расслабились. Урарака прожгла его злобным взглядом и шлёпнула его по руке. Шигараки фыркнул. Она опустила руку.  — На самом деле, я тобой горжусь.  — Слава богам, дожил, — закатил он глаза.  — Я серьёзно! — настояла она. — Эта квартира даже лучше моей.  — Так переехала бы сюда, — сказал он, и только когда она непонимающе вскинула брови, понял, что сморозил. — То есть, если понравилась квартира — сама бы сняла, не вижу проблемы.  — Я всё равно уже продлила аренду, — махнула рукой Урарака, прежде чем встать и неопределённо окинуть гостиную рукой. — Теперь это всё — твоё. Тебе дали повышение, у тебя новая квартира. Ты двигаешься дальше! Ну, то есть, жизнь немного тебя подогнала с теми крысами, но ты же решился!  — О, несомненно. Теперь я получаю зарплату утреннего менеджера, повод творить великие дела.  — И не забывай, что у тебя подрастает милая, здоровая и счастливая дочка, — подметила Урарака. — Это ведь тоже не пустой звук? Шигараки, встретившись с её мягким взглядом своим, побарабанил пальцами по бедру. Он, считай, всю жизнь хотел уничтожить всё, до чего смог бы дотянуться, а теперь умудрился не только создать новую жизнь, так ещё и успешно её поддерживать…  — Да, здесь ты права.  — И что дальше по плану?  — Не знаю, я так далеко не думал, — признал Шигараки. Это было странно, потому что раньше он любил тщательно и выверено всё планировать. Все-за-одного даже если и поощрял принимать и не подавлять собственные деструктивные побуждения, но он так же и учил, что действовать по наитию — не всегда хороший выход. Иногда действительно, ситуация того требовала, но в большинстве случаев он должен был составлять скрупулёзный план и тщательно ему следовать. Шигараки, в свою очередь, одинаково любил и унылую детализацию до секунд, и придумки на ходу. В медиа его чаще всего называли психом (и были отчасти правы, он любил поистерить, когда всё шло не по плану), но он действительно проводил много времени за обдумыванием деталей. С младенцем на руках он мог составлять хоть самый идеальный как швейцарские часы план, и тот спокойно отправился бы на помойку, если только Юкико проснётся не в том настроении. В большинстве случаев она, конечно, вела себя смирно, но бывали дни, когда одним мановением её пальца абсолютно всё шло по пизде, и ему оставалось только с этим смириться.  — Ну что ж, мне пора, а то снова буду с утра ходить, как зомби, — сказала Урарака и начала собирать вещи. Ах, так она тоже уходила. Ну что ж, логично, не то чтобы он видел для неё причину оставаться, или сам хотел, чтобы она осталась. Он вовсе не нервничал оставаться на новом месте совсем в одиночку. Ему же, всё-таки, здесь жить, а он жил в местах и похуже. — Напиши, если что-нибудь понадобится.  — Да-да, понял. Шигараки закрыл глаза. Надо было с этим поосторожней, расслабься он на секунду — и уснёт прямо на диване. Это было бы немного не в тему.  — И, знаешь… — добавила она, на что он только открыл глаза. — Я думаю, ты быстро придумаешь, куда двигаться дальше. У тебя соображалка хорошо работает. Шигараки кивнул, а мысли вернулись к тому седану, который так и остался припаркован у старого дома — он водить не умел, и немного не доверял Игучи его пригнать. Грузовик с вещами вёл Тодороки, как самый компетентный в компании водитель. Технически, та квартира была в его пользовании ещё несколько дней, поэтому какое-то время можно было не волноваться, но игнорировать эту проблему до бесконечности не получится.

***

Что ж, проблема напомнила о себе уже через два дня, когда Шигараки позвонил прежний домовладелец и спросил, может ли он назавтра куда-то отогнать машину. Нет, не может, но какой у него был выбор? Можно было бы попросить Урараку или Каминари, но им даже рассказывать про наличие машины не хотелось. В первом случае он не хотел её тормошить или добавлять ей в жизни очередной головной боли (раз уж машина у него в подарок от технически преступника в розыске), во втором — он не думал, что Каминари можно доверять больше, чем Спиннеру. Он десятки, сотни раз пересмотрел документы на эту машину, кучу раз переубедился, что она полностью легальна — и даже так боялся даже прикасаться. Он должен был убедиться на тысячу процентов, что у него не будет проблем, но для этого требовалась… помощь героя. Будь Мидория в городе — он мог бы немного прогнуться и попросить его навести справки, но этот обормот продолжал мариноваться на севере. Урараку он попросить не мог. О засранном младшем братце Тойи и речи не шло. Если просить Каминари — тот наверняка доложит Урараке, и она потом обидится. (И он не собирался думать, почему это стало поводом отмести неплохой вариант.) Оставался последний и самый ужасный из всех выборов — наверное, поэтому он так долго тянул с решением. Что хуже всего, он даже Урараке поныть не мог. С Тойей обсуждать свои самокопания не было выходом, раз уж он не знал о седане, и Шигараки планировал примерно ещё столько же ему ничего не рассказывать. От подъёбок он до конца своих дней потом не избавится. И всё же, он не смог остановить себя от тупого сообщения в личку Урараки. [Скажи мне, что это отвратная идея] Не прошло и минуты, как она ответила, и он тут же устало застонал в свои руки, осознавая собственный косяк. [Какая идея? Что случилось, всё хорошо?] Он подавил желание разбить телефон о собственную голову. «Молодец, дебилоид, ты её всё-таки напряг. Теперь она думает, что ты снова полез в терроризм». Да ну, вряд ли, она же была о нём лучшего мнения? Но такое внезапное сообщение без какого-либо контекста наверняка вогнало её в здоровый ступор. [Всё норм] Он повременил со вторым сообщением буквально на полсекунды — настолько был не уверен, что хочет продолжать. А потом стало ясно, что поздняк метаться, раз уж начал, то и заканчивай. [Буду писать Всемогущему] [Воу, внезапно! Не ждала. А зачем?] [Честно, не хочу это обсуждать. Во всяком случае, сейчас] [Ок ок, понимаю!] [Я очень не хочу с ним связываться, но это тот случай, когда нужна его помощь. Меня это уже сейчас калит. Я знаю всю эту его хуйню про «я здесь», меня оно бесит, и поэтому не хочу вмешивать его в мои проблемы] [Пока ты даёшь ему понять, где твои границы, всё будет хорошо. Он просто хочет помочь, потому что чувствует за тебя ответственность] [Я уже вырос из этого дерьма] [Всё равно, идея хорошая (наверное лол)] [Давай прикинемся, что она хорошая, а я буду посылать тебе позитивные вайбы!] [Так и знал, что не надо тебе писать] [А ну цыц] [Я только что развеяла все твои детские сомнения СМИРИСЬ, ЗАТКНИСЬ И ДЕЙСТВУЙ] Ни черта она не развеяла, но Шигараки в самом деле больше не чувствовал, что от одной мысли позвонить Всемогущему он сейчас ляжет в могилу и сдохнет. Он положил телефон на стойку и покрутил. Потом взял в руки, открыл список контактов… чтобы снова отложить телефон на стойку и покрутить. Каждая секунда, в которую он не звонил, была секундой без мольбы Всемогущего о помощи. С тем же успехом он мог сказать, что просто оттягивает неизбежное, и от этого на душе было не менее паршиво. В итоге он резко схватил телефон, в секунду нашёл номер Всемогущего и нажал кнопку вызова. Он пожалел об этом сразу же, как пошли гудки, но ничего было не поделать. Ему нужно было откатить седан, дважды пробить по нормальным каналам, насколько эта рухлядь легальна, и решить, что делать вообще. Оставить себе? Получить права? О боже, да у кого ему учиться? Он бы не пошёл в эти сраные автошколы, ни за что, хотя именно этот выход Всемогущий ему и предложит. И вечно полагаться на Урараку с Фуюми тоже не было хорошим выбором.  — Алло? — послышался знакомый голос с другой стороны. Положи трубку и прикинься, что ошибся номером.  — Всемогущий? — вместо этого ответил он, и тут же, поморщившись, выругался. Что за тупой вопрос? — Э-э-э, это Ши…  — Ты позвонил! — шокировано воскликнул Всемогущий. Ну да, кэп, спасибо большое, а то никто не понял. — Всё хорошо? Юкико в порядке? Ты в порядке? Тебе что-нибудь…  — Ты можешь заткнуться хотя бы на одну ёбаную секунду и дать мне вставить слово? — рявкнул Шигараки.  — Я… Да, конечно. Прости. Я просто… не ждал, что ты позвонишь мне без серьёзной причины, — тихо сказал Всемогущий. Ну что ж, логично, Шигараки не планировал обращаться за помощью по этому номеру, если ситуация не была совсем уж пиздецовой. В последний раз он виделся с бывшим героем номер один, когда собирал документы Юкико, и даже похожего недо-общения ему повторять не хотелось. Ну что ж, в очередной раз его желание не сбудется.  — Никто не умирает, если ты об этом, — сказал он, зажав переносицу. — Просто… Я один это сделать не смогу, но думаю, что ты сможешь, — он тяжело вздохнул. — Просто чтобы ты знал: я вправду не хотел тебе звонить.  — Я уверен, что ты не хотел. Но спасибо, что всё-таки позвонил, — мягко ответил Всемогущий. В животе неприятно скрутило. Как же это всё усложняло. В своё время он бы посмеялся над этой самоотверженной готовностью помочь (и даже в нынешнее время над этим посмеивался), но это не столько злило, сколько доставляло дискомфорт. Он знал, что эта готовность была искренней, и, наверное, именно поэтому было так тяжело его поносить. Если желание Урараки и Мидории помогать ему по жизни было просто странным, со Всемогущим дело обстояло куда хуже. Он слишком долго был главным якорем ненависти Шигараки, и примерно половина сеансов психотерапии была посвящена именно теме Всемогущего. Ладно, он немного преувеличил, но всё же, их было достаточно, чтобы это было не смешно.  — Так с чем нужна помощь? — подсказал Всемогущий, явно чувствующий нежелание Шигараки говорить.  — Это сложно объяснить, но… — Шигараки, опустив руку, откинулся в кресле за стойкой. Как хорошо, что магазин сейчас пустой. — У меня есть машина.  — Оу, я не знал, что ты умеешь водить.  — Я и не умею, — он сжал зубы в моральных приготовлениях к следующим словам. — Мне подарили. С его слов, по документам всё чисто, но я хотел переубедиться на всякий случай. Всемогущий секунду помолчал.  — Тебе подарили машину.  — Да.  — Её хоть… законно купили? Шигараки крепко сжал телефон, средний палец, который он держал в воздухе, начал побаливать.  — Насколько могу судить, да. Слушай, ты можешь?.. Ну, просто можешь пробить её по каким-нибудь старым контактам? — боже, что за херню он нёс. Что за херню он творил. Разговор и близко не был у финиша, но уже сейчас хотелось отключиться. — Я понятия не имею, что с ней делать. Мне нужно перевезти её к новому дому, но у меня нет прав и… вот так. Всемогущий глубоко вздохнул.  — Ладно.  — Что?  — Я мог бы… — по ту сторону трубки послышалось движение и такой шум, будто он там начал бумажки перебирать. — Я могу кое-кому позвонить. Наомаса, наверное, поможет, раз уж он и так в курсе твоей жизненной ситуации. И мне понадобятся документы на машину. Шигараки наклонился вперёд и выудил из заднего кармана мелкую записную книжку.  — У меня всё есть.  — Так, хорошо, — и Всемогущий запнулся. — Тебе… нужно, чтобы кто-нибудь перевёз машину за тебя?  — Ты просто хочешь вынюхать, где я живу, — проворчал Шигараки, и это могло бы прозвучать обоснованной жалобой, если бы не было частичной причиной звонить именно Всемогущему. — Да, сегодня нужно перевезти.  — Могу этим заняться, — терпеливо предложил он.  — На здоровье, ключ в зажигании.  — Ты оставил ключ в машине?  — Я надеялся, что её угонят, и мне не придётся с этим разбираться, но думаю, даже самому тупому угонщику не нужен сраный семейный седан. Всемогущий устало выдохнул.  — Ты скажешь, кто именно тебе подарил машину, или мне надо угадывать?  — Как узнаешь, насколько всё законно, сам расскажу, — ответил Шигараки. Специально ли он пытался всё усложнить? Наверное, но ничего поделать с собой не мог. Нужно было почувствовать, что он не полностью скован по рукам и ногам. — Да и просто любопытно, такой ли он паинька, каким себя выставил. Я заканчиваю работу… — он сверился с настенными часами, — примерно через два часа. Если хочешь… Нет, будет удобнее, если ты просто приедешь сюда.  — А Юкико?  — Я предупредил воспиталок, что могу сегодня опоздать. Они сказали, что всё ок. Если вообще не успею — попрошу Тойю её забрать, этот придурок всё равно весь день свободен.  — Я рад, что у тебя есть друзья, на которых можно положиться, — усмехнулся Всемогущий. Шигараки подавил, наверное, сотый вздох. Да, самые охуенные на свете друзья, но было бы куда лучше, не смотрись они со стороны такой ёбнутой компанией. Но раз уж он большую часть своей жизни провёл в компании фриков, это уже могло стать для него нормой. Ох, бля, он надеялся, что всё обстоит не так.

***

«Я искренне сожалею о каждом решении, которое привело меня к этому моменту», подумал Шигараки, сидя за рулём проклятого седана со Всемогущим на пассажирском сидении. Вчерашний день был достаточно болезненным. Шигараки досидел те два часа на работе, думая, что было бы неплохой идеей свалить домой и оставить Всемогущего сидеть в той машине, но на него тут же обрушивались голоса, спешащие обругать последними словами. Даже если знал только Игучи — он мог поклясться, что одним из этих голосов была Фуюми, отчитывающая за детское поведение. Может, это и была совесть? В любом случае, когда Всемогущий подъехал, он всё ещё был на работе, и в итоге пришлось силой заталкивать самого себя в салон. Было бы большим преуменьшением сказать, что они практически не разговаривали. Шигараки что-то ему буркнул и, скрестив руки, решительно уставился в окно. Это было тупо и по-детски, но ему было плевать. Под кожей до раздражения неприятно зудело. И только когда Всемогущий медленно, но умело припарковался, прозвучал страшный вопрос.  — Научить тебя водить? Первым порывом Шигараки было ответить «нет, отвали», но Фуюми как раз скинула ему фотку, на которой Юкико тянула за ухо и нос совсем не радостного Тойю. Она выглядела такой взбудораженной, что его проняло. Он не видел такого повода для счастья в Тойе, как видела она, и определённо не возбуждался до такой уссачки в его компании. Фотография сделала своё паскудное дело. Он мог бы послать Всемогущего, но не мог послать Юкико. И вот так Шигараки оказался в этой тупой и неловкой ситуации. На периферии возникла мысль, что именно таким вещам родители обычно учат своих детей, но, как бы, Все-за-одного был не из тех опекунов, которые постараются дать своим подопечным как можно больше свободы. К тому времени, как он дорос до потребности куда-то пойти или поехать, в его жизни давно и прочно обосновался Курогири, а его причуда была быстрее любого автомобиля. Всемогущий сейчас, наверное, был готов последний дух испустить от счастья. Всемогущий глубоко вздохнул.  — Помнишь, что я тебе говорил?  — Да помню, бля, — отрезал Шигараки, вцепившись в руль крепче. Всемогущий не ругал его за подобное поведение, только кивнул, и руки на руле расслабились. Как хорошо, что он благоразумно надел перчатки, без них машина бы развалилась ещё час назад. На самом деле, здесь было практически некуда ехать — во всяком случае, пока территория ограничивалась пустой стоянкой заброшенного дома. Он не мог отделаться от мысли, что они выглядят здесь пиздец как странно, но никто из копов до сих пор не останавливался, чтобы их допросить. А даже если бы остановились, Всемогущий мог просто сверкнуть своей тупой улыбкой, показать удостоверение, и любые офицеры пошли бы дальше своей дорогой. Так, повернуть ключ, нажать на тормоз, переместить рычаг и медленно нажать на газ. Он достаточно играл в гоночные симуляторы, чтобы знать, как рулить, но было так странно и тяжело ехать на скорости куда более медленной, чем позволяли компьютерные навороченные гоночные модели. Надо было теперь научиться отпускать педаль газа и не вжимать «тормоз» в пол, как последний долбоёб, при виде любого знака «стоп». Потому что сейчас он именно это и сделал, и они оба рванули вперёд, а Всемогущий упёрся рукой в приборную доску, чтобы не удариться лицом. Чёрт, было близко.  — Необязательно так резко давить, — заметил он.  — Я знаю.  — Расслабься.  — Я спокоен, как ёбаный удав. Ни черта Шигараки не был спокоен, но он и не нервничал — просто сильно напрягся. Шея с плечами начали болеть, и он хрустнул костяшками, прежде чем опустить плечи и посмотреть вперёд. Как же это было тупо. Наверняка Сако просто хотел с него поржать. Иначе чего он ждал, когда дарил ему совершенно легальный автомобиль? Что Шигараки получит права и будет забирать на этой посудине Юкико с подружками из школы?  — Ты хорошо справляешься, — подбодрил Всемогущий. — Просто слишком много думаешь.  — Какая, сука, неожиданность, слишком много думаю, — сухо передразнил он. — А что ещё делать, когда человек, которого я годами пытался прибить, учит меня водить тачку в мои почти тридцать? Всемогущий действительно в ответ на это улыбнулся — это бесило, но как ещё реагировать на подобные заявления? Шигараки фыркнул и откинулся на сиденье. Он так хотел… Да бля, он сам не знал, чего хотел. Может, сейчас он за секунду освоит всё это вождение и уедет подальше из этой ситуации? Или найдёт здесь кнопку, которая откатапультирует Всемогущего нахрен из салона, как в шпионских фильмах?  — Давай попробуем заново. Эти слова заставили его призадуматься — сколько раз он слышал то же самое, но в другом тоне? Поначалу Все-за-одного тоже строил из себя заботливого и терпеливого, но на самом деле всё было далеко не так. Никаких «давай попробуем» — одно твёрдое «начинай сначала», снова, снова и снова, пока не становилось настолько дерьмово, что Шигараки начинало рвать, и он падал в обморок, подальше от боли. Всемогущий говорил так, будто предоставлял выбор. Он вполне мог сказать «нет», выйти из машины и поехать домой. Он мог остановить эту моральную пытку в любой момент, и никто не стал бы сердиться, злиться или просто уничижительно смотреть сверху вниз. Выдохнув, Шигараки завёл мотор и поехал. Вот так и прошёл ещё один час — с проклятиями, превышением скорости и одним почти сбитым фонарём — но после круговых движений, парковок и другого отработанного говна, Шигараки почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы спокойно рассекать на этом пустынном куске территории. Это был целый новый мир, который определённо не подчинялся правилам видеоигр. Там же не было светофоров… ладно, были, но кому они вообще нужны на время гонки? Всемогущий притащил ему огромную папку с правилами дорожного движения, которую обязательно нужно было изучить. При одном виде талмуда немного захотелось сдохнуть.  — Может, на сегодня закончим? — спросил Шигараки, чувствуя себя побеждённым жалким неудачником. Судя по времени, Юкико скоро вернут домой. Урарака забрала её на какой-то там «девичник», чем бы оно ни было, но он сказал, что будет дома около семи. Всё, чего сейчас хотелось — пойти домой, плюхнуться на диван, набить желудок едой и посмотреть дерьмового кинца с Ураракой и Юкико.  — Да, конечно, — сказал Всемогущий. Шигараки практически вытек из машины, настолько был морально истощён. Знала бы Урарака, чем он сегодня страдал — снова выдала бы ему того бреда про «я тобой горжусь». Он по своей воле провёл несколько часов в одной машине с Всемогущим, кто бы мог представить? Вот терапевт точно будет гордиться. Он потащился на пассажирское сидение, Всемогущий сел за руль, и уже он без особых усилий выехал с этой адской парковки. Он снова почувствовал, как падает в эту яму безмолвия и бесстрастия, как было всегда, когда он смотрел на пролетающие за окном пейзажи.  — Ты, кстати, не сказал, кто сегодня присматривает за Юкико, — сказал Всемогущий, не отрывая взгляд от дороги. Он говорил таким непринуждённым тоном, даром, что тему выбрал не случайно.  — Потому что это не твоё дело, — проворчал Шигараки. Всемогущий в своём любопытстве был ещё навязчивее Мидории — а это о чём-то говорило.  — У тебя новая квартира, тебе дали повышение. Похоже, жизнь налаживается, — в ответ Шигараки только закатил глаза. Да пусть думает, что хочет. Он мог бы, конечно, добиться большего, но не знал, как это сделать. Как и не знал, что делать дальше, после того, как научится водить этот гроб на колёсах. — Я понимаю, это было тяжело, но я рад, что ты справляешься не один.  — Чего? — устало спросил Шигараки. Он был раздражён, но спасибо, не возникало желание наброситься и выцарапать глаза. — Что, твой сыночек доложил обо всей моей жизни по секундам? Лёгкая улыбка тронула губы Всемогущего.  — Изуку не вдавался в детали. Он просто сказал, что ты живёшь у него дома, пока не найдёшь себе квартиру, потому что было бы неловко, если бы я пришёл и внезапно тебя встретил. Признаю, я немного переживал, но я не упрашивал его рассказать всё, и он сам не пытался.  — Ха, это так… — вежливо с их стороны. Понимающе. Заботливо. Какой же отстой все эти прирождённые герои.  — Хочешь завтра продолжить? — спросил Всемогущий.  — Думаю, да. Было бы неплохо покончить с этим как можно быстрее, — сказал Шигараки. Он, наверное, сможет отпроситься с работы пораньше и забрать Юкико на час позже — детский сад работал круглосуточно, что делало его просто находкой как для вечно занятых героев, так и для не менее занятых родителей-одиночек. Наверное, работать там было сущим адом, но пользоваться подобными услугами было типа как удобно, даже если ему становилось натурально больно от мысли оставить дочку там с ночёвкой. — Когда можно будет сдать экзамен?  — В любой момент, лишь бы ты был готов.  — Тогда через неделю, в этот же день, — решил Шигараки. — Или раньше.  — Нужно основательно подготовиться…  — Подготовлюсь. Шигараки снова отвернулся к окну и заметил собственное отражение в стекле. Бля, утром немного забыл о процедурах с лосьоном. Нужно было озаботиться этим до прихода Урараки, и особенно важным было вернуться до того, как она привезёт Юкико. Меньше всего ему хотелось объяснять, что он делает в этом седане с Всемогущим. Он не был до конца уверен, почему так не хотел ей рассказывать, пока не получит права, но именно этого плана он собирался придерживаться. Может, ему просто было неловко? Может, да, может, нет, может, пошло всё нахуй. От этого дерьма у него начала болеть голова, и дальше проще не станет. Завтра ему предстояла практика параллельной парковки, и Шигараки был уверен, что во время этих тупых занятий кто-нибудь сдохнет.