Перенастройка

Урарака не знала, вздыхать ли с облегчением, что Юкико ни разу не назвала её «мамой» на празднике? Это превратило бы посиделки в парад неловкостей, а Шигараки и без того нервничал из-за собравшегося в его квартире народа. Но, в общем, всё удалось: Юкико была счастлива, у Шигараки не случилось инфаркта, еда была вкусной, торт всем понравился. Было весело. Никаких супер-постыдных неловкостей не случилось, обошлось без сердечных приступов. Но она не забыла обо всей нелепости ситуации: трое бывших террористов, несколько действующих и отставных героев, плюс, мирных жителей втиснулись в одной квартире, чтобы отметить день рождения ребёнка. Ага, как раз спустя несколько лет, как они пытались друг друга перебить — и никто не пострадал. Так невинно, так нормально. Жизнь вообще странной рутиной обернулась — она и Шигараки взяли за правило игнорировать любую чушь, которую несли в их адрес журналисты. Было, конечно, тяжело (потому что эта чушь преследовала на каждом шагу), но она два года засовывала в шкаф свои чувства к Деку, у неё была сноровка игнорировать очевидности. Она не отвечала ни на какие вопросы о нём, либо о Юкико, не общалась с гражданскими, которые хотели с ней поругаться, и полностью отказалась от просмотра медиа. Да, герои, которые часто давали интервью, и в рейтинге росли быстрее, но она не хотела этого делать — вместо этого сосредоточилась на работе. Потому что всё, чего она хотела — быть героем и выполнять свою работу.  — Ты точно в пятницу с нами пойдёшь? — снова спросила Мина через телефонный динамик. Урарака закатила глаза, ополаскивая в раковине пиалу.  — Да-да, точно. Можем даже у тебя дома встретиться.  — Хорошо, принимается. Просто ты уже пропустила мой день рождения…  — Было нападение злодея! Это он виноват!  — Конечно, — отшутилась Мина, — добавлю это в список его обвинений в суде. Урарака, качая головой, отставила пиалу в сторону, и принялась за столовое серебро. Она действительно планировала сходить к Мине на праздник, но потом на один из ювелирных напали с ограблением, её привлекли к задержанию, и инцидент затянулся настолько, что она освободилась через шесть часов после официального окончания смены. К тому времени, как она сняла с себя геройский костюм, её хватило только на добраться до дома и упасть лицом в кровать до следующего рабочего дня.  — Я приду, — заверила подругу Урарака. — Не переживай.  — Просто хотела убедиться, — протянула Мина невинным тоном. — И ты, вроде бы, по пятницам как штык сидишь с Шигараки и Юкико? Ну, с тех пор, как вы решили послать журналистов нахер.  — Но я не… — Урарака запнулась на полуслове. Что, серьёзно, настолько часто? Не-е-ет, Мина просто преувеличила, чтобы подразнить. — Обещаю, я не променяю тебя на ребёнка. Тем более, он уже договорился на этот день посидеть с парнями.  — А Юкико там нужна, потому что?..  — Каминари говорит, она их талисман.  — Как на него похоже, — фыркнула Мина, прежде чем мягко вздохнуть. — Я помню, каким он был тупым чудилой в школе, а теперь он так круто ладит с детьми… Ну, то есть, он буквально крёстный отец малышки Серо.  — Да время от времени и Шигараки тяжело представить отцом года, но… Они обе засмеялись, потому что на деле, ничего сложного в подобной фантазии не было — она так привыкла видеть Шигараки с Юкико, что сложнее было представить его без неё. Но невозможно было бы забыть прошлое. Он с Лигой Злодеев терроризировал всю Японию. Они были врагами. Она клялась вместе с Деку обезвредить его любыми средствами и передать правосудию. А он… Она вздохнула. Он убивал людей. Пусть он пережил ужасные вещи в детстве и был жертвой долгих лет манипуляций, но это было лишь причинами его поведения, а никак не оправданиями. Урарака игнорировала любую прессу, но там уже напомнили, какими зверствами Шигараки запомнился, пока не ушёл на путь линчевателя — и даже так все понимали, что это не будет достаточной компенсацией. Он сам это понимал — она могла утверждать наверняка, вспоминая, как он вёл себя с Юкико, как он иногда косился в сторону Тойи, как он нерешительно общался с ней самой. Сейчас всё изменилось, они изменились, но и мир вокруг них был немного другим. Было странно. Ещё более странным было, что для стольких людей мир перевернулся с ног на голову из-за одного маленького ребёнка. Вот где бы она сейчас была, если бы не увидела тогда на улице Шигараки, который толком не знал, как держать Юкико на руках? Где бы сам Шигараки был? А Тойя? Каминари? Всемогущий? Деку? Для своего совсем юного возраста Юкико уже повлияла на слишком много жизней, даже если с первого взгляда так не казалось.  — Как там она вообще? — спросила Мина. — Ты же сейчас с ней?  — Да, Шигараки куда-то потребовалось по делам, так что, она у меня дома, — сказала Урарака, оставляя посуду на решётке для просушки.  — Так мило, что вы, считай, вдвоём её воспитываете, — проворковала Мина.  — Да ладно тебе, — покачала головой Урарака. Вытерев руки, она забрала со стойки телефон и, отключив громкую связь, прижала к уху. — Она по идее спать должна, но кажется, ей слишком понравилось смотреть кино про панд, — сказала она. Они случайно наткнулись на документальные фильмы, пока Урарака искала мультики, и шоу с животными зашло ей куда удачнее. Надо было рассказать Шигараки о новой уловке. — Юкико, хочешь моти? Юкико была упрямой, но своё имя она уже знала — так же, как и знала, что такое «моти». Даже Шигараки назвал её моти-сатаной. Если она хоть на секунду замечала упакованные моти в магазине, то закатывала истерику, пока он их не покупал. Наверное, это отчасти было виной Урараки, но она не собиралась в этом признаваться. Юкико выглянула из-за дивана и взвизгнула от возбуждения, прежде чем подняться на ноги и, держась за диван, сделать несколько шагов. Добравшись до края, она чуть поколебалась, но потом сделала один шаг вперёд и покачнулась в воздухе.  — Ма-ма! Урарака прикусила губу, сдерживая улыбку и надеясь, что Юкико лепетала недостаточно чётко, чтобы Мина разобрала. Она была ещё не готова к разговору об этом. Пока что эта маленькая деталь оставалась в секрете ото всех, и была единственным, рассказывать о чём она не хотела. Она не стала поправлять — Юкико всё равно бы не поняла — но присела и протянула руку. А потом Юкико, вместо того, чтобы шлёпнуться на пол и проползти остаток пути, просто сделала ещё один шаг, потом ещё один и ещё один, пока не потопала вперёд с таким рвением, как будто умела ходить уже неделю как минимум. Урарака чуть телефон не выронила.  — Бо… же… Боже! Мне пора, я перезвоню!  — Почему? — озадаченно спросила Мина. — Что случилось, ты в порядке? С Юкико всё хорошо?  — Она пошла! — воскликнула Урарака. — Она в первый раз пошла, я… я не знаю! Мина не успела сказать ничего — Урарака повесила трубку. Она не знала, что делать. Юкико, как будто внезапно осознала, что теперь идёт, а не ползёт, даже не пошла прямо к ней — вместо этого в изумлении потопала по комнате, то и дело хихикая и размахивая руками, чтобы было проще держать равновесие. Первым порывом Урараки было позвонить Шигараки, но он был на серьёзной встрече с адвокатом. Она опасалась его вырывать, но точно так же знала, что он захотел бы узнать. Боже, он разозлится, что это пропустил. Так, ладно, пусть его здесь нет, но он не должен вот так всё пропускать. Урарака открыла камеру на телефоне и переключилась на запись видео. Юкико ещё пошатывалась, но смеялась со своей неожиданно обретённой свободы. Если сейчас кто-то ещё мог допустить, что она не влезает во все доступные щели — что ж, сейчас всё будет в тридцать раз хуже, потому что на самом деле, у Юкико уже была привычка преследовать всех подряд хоть до туалета.  — Молодец, Юкико! — похвалила её Урарака. — Смотри, какая умница! Услышав, как знакомый голос зовёт по имени, Юкико обернулась, сильно покачнулась набок, и побежала к ней, размахивая руками, как пингвинёнок. Выглядело до боли умилительно, что Урарака чуть слезу не пустила — она и до этого считала маленьких детей очаровашками, но ни один из них не был настолько милым, какой была Юкико. На самом деле, она не знала, можно ли вообще любить кого-то с такой силой, но… Ох, Урарака действительно любила Юкико. Вот как она недели назад могла допускать мысль, что сможет вырезать себя из её жизни? Нет-нет, прямо сейчас было не время думать о возможных последствиях — нужно было сосредоточиться на Юкико и отпраздновать очередное новое её начало. Она не собиралась думать о внезапном осознании, что она, оказывается, любила дочку Шигараки. Пусть пока что это останется в глубине её души. Когда Юкико подошла достаточно близко, Урарака остановила запись и отложила телефон, чтобы подхватить её под руками и вскинуть в воздух.  — Как я тобой горжусь!  — Мама! Мама! — весело выдала Юкико. Урарака крепко её обняла, а потом наклонилась за телефоном.  — Твой папа расстроится, что это пропустил, но надеюсь, видео поможет, — она уткнулась носом в Юкико (та, наверное, хотела положить руки ей на щёки, но в итоге просто их прихлопнула) и уселась на диван. — Какая же ты непоседа. Оставив Юкико стоять на полу, Урарака отправила видео Шигараки. [Я помню, что ты занят, но думаю, ты захочешь это увидеть] Отложив телефон в сторону, она сползла на пол и села перед диваном, наблюдая, как Юкико ходит туда-сюда. Она немного пошатнулась у журнального столика, прежде чем с разбегу врезаться в Урараку и обнять её колени. Конечно, походка не была идеальной, но это и был первый раз. Юкико часто падала от неуверенности, проползала несколько шагов, а потом снова вставала на ноги и начинала сначала. Для такой малышки выглядело до странного вдохновляющим. Ей наверняка было тяжело, и она чувствовала себя очень странно, но всё равно не сдавалась. И продолжала улыбаться.  — Как же тупо, — простонала Урарака самой себе, откидывая голову назад, на диван. — Я слишком много общалась с Деку. Телефон на диване зажужжал с такой силой, что у неё чуть голова не затряслась. Она подняла — звонил Шигараки. Ну что ж, немного времени ему понадобилось — прошло всего пять минут. Может, ему пришлось выйти, чтобы украдкой глянуть видео? Она надеялась, что он не сильно расстроился… Тойя, вон, говорил, как Шигараки злился на самого себя, когда пропустил сцену в садике, но это было куда большим. Зато ему повезло услышать её первое слово. Урарака приняла вызов и прижала телефон к уху, прежде чем осторожно поздороваться:  — При…  — Вы там издеваетесь надо мной? — взорвался Шигараки. — Я застрял в этом всеми забытом офисе, и пропустил её первые шаги? В жизни бы не поверил! Хотя нет, стоп, я верю. Она меня ненавидит и специально это вытворяет. Я уже сколько месяцев подталкивал её идти самой, и она бы пошла, если бы не была такой упрямой малявкой! А теперь я свалил на два часа, и она сразу бегать начала? Несмотря на злобный тон, от которого много лет назад она бы до дрожи в коленках перепугалась или, как минимум, начала нервничать, сейчас Урарака рассмеялась. Как же смешно он возмущался.  — Успокойся. Я сомневаюсь, что она специально.  — Да ей что ты, что Тойя больше нравитесь, — пожаловался он. — Я ещё могу тебя понять, но Тойя? Серьёзно? Я бы не удивился даже, если бы она встала и к нему пешком пошла.  — Она не то чтобы ко мне пошла, — сказала Урарака. — Я почти уверена, что она хотела взять моти.  — Террористка малолетняя, — прошипел Шигараки. Урарака фыркнула.  — Да ладно. По крайней мере, я, в отличие от Тойи, всё засняла!  — За это, конечно, спасибо, — пробормотал он, — но это всё равно не то же самое. Я же не рядом, я этого не… — он тяжело вздохнул. — Я хочу быть с ней.  — Я знаю, — успокаивающе сказала Урарака. — Но поверь, она не обидится, что ты этого не увидел… — её перебило его раздражённое хмыканье. — И ты не виноват, что пропустил первые три месяца. Химура же тебе ничего не говорила. Уверена, если бы ты знал заранее…  — Чёрт знает. Наступила пауза. Она могла сейчас что-то сказать, но понимала, что это лишнее. Стояло ясное ощущение, что ему нужно выговориться. Чем больше времени проходило, тем ближе они становились, но вокруг него всегда витала эта атмосфера. Вообще, это было непросто заметить, пока он не начинал думать, что никто не видит и не расслаблялся — он начинал морщить лоб, подгибал пальцы в перчатках на её спине, прикрывал глаза и сжимал губы, когда она его звала.  — Я… не уверен, что смог бы остаться, если бы знал заранее, — мрачно продолжил он. — То есть, если бы не вся эта тема с серийными убийствами. Я бы, наверное, сбежал, или сдал её куда-нибудь сразу же и забыл. Я бы, наверное, тогда сделал бы всё, чтобы не вмешиваться в её жизнь, потому что в то время я бы с этим не справился…  — Но ты рискнул! — перебила Урарака, чувствуя, что сейчас его занесёт. Наверное, она уже выучилась чувствовать подобное после долгой дружбы с Деку — она знала, что если он начинает вот так тараторить, то нужно чем-то его отвлечь или перебить, пока не стало хуже. — Я знаю, тебе не кажется это чем-то важным, но я клянусь, очень немногие люди поступили бы на твоём месте так же. Тебе буквально скинули на руки трёхмесячного ребёнка, и ты без колебаний взял её к себе.  — Знаешь ли, я немного колебался.  — Но ты её забрал, — твёрдо сказала она и выпрямилась. — Ты о ней позаботился, сделал всё, что мог, и даже более того. Я понимаю, ты чувствуешь, что нужно наверстать пропущенные месяцы… да и твоё собственное так себе детство. Но не надо так трястись по любому поводу! Она тебя обожает и знает, что ты её любишь. Остальное не важно.  — Разве? Урарака устало вздохнула.  — Тебе ещё долго?  — Я сейчас приеду.  — Точно закончил?  — Более-менее, — сказал он. — Там пара вопросов осталась, но это не особо важно. Потом разберусь. Я сейчас её заберу. Было понятно, что с ним спорить бесполезно, и на этом разговор закончился. Покачав головой, она отложила телефон и вернулась к Юкико. Она честно не знала, чего ожидать от Шигараки, когда он приедет (и сомневалась, что он сам знал), так что лучшее, что она могла — сохранять спокойное весёлое настроение, чтобы не испортить его Юкико. Так. Сегодня был отличный день, и нравится ему или нет, она была готова сохранить его таковым.

***

Шигараки вылетел из офиса адвоката, как дьявол из преисподней. Услуги этой бабы обходились куда дороже, чем он со своей минималкой мог себе позволить, но Всемогущий всё оплатил. Шигараки бы пожаловался, но женщина помогала с Юкико, так что, пришлось заткнуться. По крайней мере, это не тот кретин, которого ему в суде дали. Вот уж где настоящие злодеи водятся — судебный адвокат был готов буквально выпотрошить всех свидетелей на заседаниях. Всю дорогу до квартиры Урараки Шигараки сжимал руль с такой силой, что побелели костяшки. Он ехал десять минут, пока не понял, что забыл включить радио, и варился в тишине и своих эмоциях, совсем как в старые злодейские времена. Юкико пошла. Она пошла — самостоятельно, без чьей-либо помощи. Он должен был быть рядом и видеть это своими глазами, записать это на видео самому. Его мысли вернулись к телефону, его накрыло желанием снова пересмотреть это тупое видео, но он уже ехал, и останавливаться не хотелось. Он последние три месяца столько с ней над этим работал, что спина уже болела от ходьбы сложенным в три погибели — по-другому она своими мелкими ручками не доставала до его пальцев. Бывало, что он тупо садился в другом конце комнаты и пытался её уговаривать. Он даже на моти её приманивал (хотя Урараке сказал, что не купил их) — детей же легко купить, да? Ага, хера с два. Его дочка была самым упрямым ребёнком на планете. Она могла ходить, но продолжала держаться за него. Она просто не хотела, чтобы это первым увидел он. Она не собиралась идти именно к нему. Она нена… Боже, какой же ты клоун. Да, клоун. От признания этого легче не стало. К тому времени, как он подъехал к дому Урараки, внутри всё как-то улеглось. Если Юкико в первый раз пошла именно в его отсутствие — это не обязательно было шпилькой в адрес его отцовским способностям. Она не специально. Она не обижалась на него и не злилась — просто так получилось. У детей всегда так бывало — их первые шаги, слова и всё такое были как бомба замедленного действия, когда нужно было просто ждать отметки «ноль». Либо это касалось новенького в жизни, либо превращения подгузника в очередную вонючую бомбу. Он зарылся пальцами во взлохмаченные волосы и с глубоким вздохом выполз из машины. Спасибо Урараке — действительно, в отличие от Тойи, который увидел, как она впервые перевернулась, она хотя бы додумалась это записать. В подъезде, когда он поднимался по лестнице, он вытащил телефон, чтобы включить видео снова. — Молодец, Юкико! — было слышно на фоне. — Смотри, какая умница! Выдохнув, он сунул телефон обратно в карман. Очевидная гордость в её голосе была такой непохожей на Все-за-одного, когда он высказывал свою гордость с намёком на собственное самодовольство — Шигараки до определённого момента не мог этого распознать. Он ухмылялся, но улыбка Урараки всегда была тёплой и яркой, даже невинной — особенно, когда Юкико начинала улыбаться вслед за ней. Это было для него слишком — слишком много, чем он заслуживал — и он не знал, что со всем этим делать. Радоваться, наверное? Скорее всего, ему стоило порадоваться что за сам факт, что за Юкико — по крайней мере, у неё в жизни был такой воодушевлённый её новинками человек. Не то чтобы Химура начала бы прыгать до потолка от счастья, если бы Юкико при ней пошла в первый раз. Да он изначально не был уверен, что Юкико… Нет, неважно. Этой женщины больше не было в её жизни. Плевать, что она могла сделать, что не могла — у Юкико был он, были Урарака, Тойя и Фуюми. Даже были Всемогущий с Мидорией и Каминари. У неё в жизни было столько людей, что впору было считать это везением — в одиночку он бы всё это попросту не осилил. Вначале он был такой уверенный, но сейчас, через десять месяцев, было и так ясно, что его бы на это не хватило. Правду говорят — чтобы вырастить ребёнка, нужна целая деревня. В его случае, деревня дураков. Он постучал в дверь квартиры Урараки.  — Пароль? Шигараки сам установил это правило пароля, но сейчас ему было не до того.  — Мой ребёнок ходит впервые в жизни, а я снова всё проебал. Открывай давай. Урарака открыла дверь, являя чуть надувшееся выражение лица.  — Это не тот пароль.  — Зачем тогда открыла?  — Твоё фирменное ворчание никто не подделает, — пошутила она. Шигараки закатил глаза и прошёл мимо неё в квартиру, но тут же замер, заметив Юкико, стоящую на ногах посреди гостиной. Боже-бляже. Как она уже выросла. Она могла сама стоять и ходить. Когда Химура впервые достала её из той провонявшей спортивной сумки, Юкико была не больше его предплечья, а теперь посмотрите. Просто, блядь, посмотрите. Она обернулась, когда узнала его голос, и от восторга распахнула глаза. С оглушительным визгом (как он надеялся, счастья) она потопала к нему сначала медленно, но начала ускоряться до того, что он был уверен, ей недолго упасть и разбить себе нос. Он присел и поймал её под мышки, когда ноги всё-таки не выдержали её возбуждения, и Юкико полетела вперёд, ему в грудь.  — Бля… — буркнул Шигараки. Юкико хлопнула его ладошками по щекам.  — Бля!  — Это её любимое слово, — беззлобно подразнила Урарака. Спасибо, что не обиделась. Лично он считал это забавным, даже если не рассказывал ни Тойе, ни воспитательницам в садике. Как только она начала ворочаться в его руках, Шигараки снова поставил её на ноги, и теперь, вместо того, чтобы упасть на задницу и поползти (как она утром сделала), Юкико неловко потопала. Она всё ещё иногда вставала на цыпочки, но как будто вспоминала, что так идти сложнее, и опять становилась на ногу нормально.  — Теперь будет совсем пиздец, да? — вздохнул он.  — Она начнёт лазать, — сказала Урарака.  — Охренеть.  — И нужно её обувать, — заметила она. — Хорошо, что ей на день рождения кое-что подарили. Я не припомню, чтобы ты ей до этого что-то обувал…  — Толку не было.  — Ну, теперь будет, — пропела Урарака. Эх. Серьёзно, он не понимал, нафига обувать младенцев, если они даже ходить не могут. Ему и так было тяжело натягивать на неё носки зимой — она пыталась стянуть всё, как только он пристёгивал её к автокреслу, и распихивала всё по разным углам дома. Он практически никогда не мог найти её вторые носки. А если бы он попытался обуть её в те крошечные туфли, она бы наверняка их на месте разорвала.  — Ита-а-ак, — осторожно протянула Урарака, готовая сменить тему. — Ты как?  — Устал, — сказал он. При виде Юкико, шагающей по комнате, он чувствовал только нарастающее истощение. Может, она сейчас набегается и уснёт? Можно было понадеяться. — Я не расстраиваюсь… уже. Я немного злился, но… — он махнул рукой. — Она же мой ребёнок, было и так понятно, что она будет делать что захочет и когда захочет. Никто не виноват, что рядом оказалась ты, а не я. Спасибо, что сняла видео. Хотя бы так я это увидел.  — Я что… слышу позитив? — склонила голову Урарака. — Проверить твою температуру? Ты здоров?  — Наверное, это терапия действует, — отмахнулся Шигараки.  — Ну, то есть, я была бы рада, если бы оно так и было. Юкико, как будто осознала, что оказывается, ходьба отнимает гораздо больше сил, чем ползание, резко остановилась и шлёпнулась на пятую точку. Она даже не пыталась ползти обратно — просто подняла руки и крякнула, чтобы её взяли на руки. Боже, такая капризная. Шигараки, конечно, не всегда понимал, чего именно она хотела в определённый момент, но за десять месяцев они научились друг с другом более-менее общаться. Она понимала значение большинства вещей, и Шигараки вот зуб готов был дать, что она прекрасно осознаёт, когда он говорит «нет», даже если по поведению так не скажешь. Но в отличие от первых дней, он прекрасно разбирался в том, чего она хотела или не хотела — в зависимости от тона и жестов. И оказывается, была разница между её криками «хочу жрать», плачем «я снова обгадилась», нытьём «уложите меня спать» и просто визгами «обратите на меня внимание». Неважно, что там ему доносил Тойя — иногда она просто сидела и ныла, ныла, ныла безо всякой причины, как будто пытала его, вынуждая двадцать минут к ряду гадать, чего именно ей хочется. Боже, блядь, это реально его родной ребёнок. Малявка действительно вся в него.  — Так, ладно, — сказал Шигараки и пошёл, чтобы забрать её с пола. — Идём домой. Будешь как обычно, сидеть и пялиться, как я играю.  — Боже, какие у вас семейные развлечения, — протянула Урарака.  — Эй, я играю в то, что ей нравится!  — Например? Он не собирался говорить ей, что купил «Animal Crossing», просто потому что Юкико вцепилась в коробку в магазине и отпускать не хотела.  — Ну, там… игры с цветочками-бабочками. Неважно. Ты эту игру не знаешь. Тупой клоун.  — Ладно, — подняла руки Урарака, как будто сдавалась. — Я всё понимаю, ты — король задротов, все дела, куда мне с тобой тягаться. Да, уже дошло и до этого. Если бы несколько лет назад его вот так пренебрежительно назвали «королём задротов» или близко к этому, он бы как минимум полез драться, как максимум — прибил бы. Теперь у него на руках сидел годовалый ребёнок, и его дразнила профессиональная героиня. Странная же штука — жизнь. Он не хотел думать, что его это даже не взбесило (хотя должно было), но уголки его губ почти что приподнялись в улыбке. Было приятно, что не только Тойя не боится в открытую его подъебать.  — Так, ладно, мы пошли.  — Окей, — весело сказала Урарака. — Сегодня было весело, и погода на улице классная. Можно как-нибудь выбраться на воздух.  — Да, точно. Он не знал, что ещё сказать — так что просто собрал вещи Юкико, подождал, пока Урарака с ней распрощается, и ушёл. Обычно все эти ритуалы с прощаниями никогда его не трогали, и он просто уходил. Он ненавидел стоять и прощаться по полчаса и всё такое, да и не важно оно ему было. Со временем даже говорить пару слов на прощание стало проще и куда более нормальной вещью, но по какой-то странной причине прощаться с ней стало немного неловко. Может, потому, что до сих пор в основном это она прощалась и уходила, а не он? Это ведь логично? Просто… было ощущение, что чего-то не хватает. Как будто он должен был сказать что-то ещё, но не знал, что именно. Рано или поздно он поймёт, но сейчас подходящие слова как будто ускользали. Либо, он просто их избегал. У него это хорошо получалось.