Новости

Арсений всегда верил в счастливые случайности и удачу, — по его словам, именно это помогло ему попасть на телек. Других объяснений тому, что он стал ведущим новостей на приличном по рейтингу канале, кроме как чрезвычайно вовремя свалившегося на него везения, он найти не мог. Особо не состоявшийся в актерской деятельности, но все ещё тяготевший к ней, Арсений заимел множество знакомств, полезных и не очень, которые иногда приносили плоды. Сулили ему удачу. Окунувшись с головой в реку фортуны, он поплыл по течению. И до сего дня все шло как по маслу. Соведущий Андрей был с ним обходителен с первого рабочего дня и посвятил во всю внутреннюю кашу за несколько недель. Благодаря этому Арсений понял, что с людьми вокруг сойтись будет сложно, но попытаться все-таки стоит. Вскоре ему удалось вызывать у всех при встрече улыбку, он мог спокойно переговорить с кем угодно из съемочной группы. Конечно, речь не шла о крепкой дружбе с коллегами, скорее о позитивно настроенном коллективе, что Арсения вполне устраивало. Наиболее близкие отношения сложились среди всех с Сережей, ведущим погоды: он был немного нагловат и резок, но Попова это даже веселило. Особенно интересным был контраст между Сережей-ведущим и Сережей-настоящим, выходящим на свет, стоило сказать «стоп, снято!». Арсений видел в этом некоторую профессиональность, очень его привлекавшую. Матвиенко был открытым и не стеснялся ничего из того, что делает, так что они быстро перешли на похлопывания по спине вместо сдержанных рукопожатий. Говоря об остальных светящихся в кадре людях, Арсений их понимал слабо или понимать не хотел вовсе. Андрея он назвал бы средним. Во всем нормальным. Обычным. Ничем не примечательным. Кого-то это могло бы раздражить, но Арсений быстро смекнул, что ему это только на руку — он в кадре главный. О чем бы ни была речь: нефть, кукольный театр или моржи, Арсений с легкостью перетягивал внимание на себя, а Андрей только плечами пожимал, мол, и ладно, мне и так хорошо. В противовес Андрею, чересчур флегматичному для ведущего новостей, постоянным ведущим выездной рубрики был Паша, активный до невозможности, острый на язык и настолько семейный человек, что Арсений побаивался его любви к жене. Людям сложно не бояться того, чего они не понимают. Арсений старался об этом не думать, чтобы не портить себе и окружающим настроение, — это вообще было его принципом: если тебе плохо, другим лучше об этом не знать. Ты свой момент переживешь, а у кого-то и осадок может остаться. Нужно это ему? Не-а. Человеком другого порядка среди женатых был Дима, корреспондент спортивных новостей. О том, как устроена его семейная жизнь, оставалось только гадать, потому что Дима всегда умел красиво уйти от не нравившихся ему вопросов — а все до единого касались этой темы. Как рассудил для себя Попов, Диме скрывать было нечего и это лишь момент воспитания. Сор из избы не выносим, грязное белье не показываем, а светлое бережно ставим в укромный угол. Может из-за такой закрытости касательно личных вопросов Арсений и пропитался к Диме уважением. Это же уважение погубило его попытку заобщаться с Позовым: Арсений не мог найти в себе мужества пошутить над ним и построить непринужденный, но имеющий смысл диалог. С Димой хотелось говорить разве что о мировых проблемах, философствовать о чем-то, но для таких разговоров надо не один месяц, по разумению Арсения, пробиваться в доверительный круг человека. И сил на это у него не было. Дима стоял стеной. Из закадровых ребят Арсению больше других нравилась Оксана, визажист. Она порхала по съемочной площадке ласточкой, принося с собой радостный настрой. Из-за ее присутствия в студии Арсений, вероятно, и мог улыбаться на камеру в основном искренне. Во время процесса съемок почти всегда случался один и тот же, по выражению Сережи, казус, из-за которого Арсений даже получил прозвище. Шутка-минутка. Дело состояло в том, что Попов не был способен, озвучивая новости, не вставить свои пять копеек. Проблема не ушла и после предупреждения продюсера: Арсений ничего не мог с этим поделать, слова просто вырывались из него. Спустя буквально неделю продюсер отметил рост просмотров передачи и вздохнул, бросая на Арсения кисло-сладкий взгляд: -Кому-то твои дурацкие каламбуры нравятся, — и пригрозил пальцем, увидев искрящиеся глаза Попова: — только не заиграйся, шутник. У нас тут не юморески, а серьезные новости. Арсений закивал. И ни в коем случае не прислушался. В то же время из казуса-один вырос казус-два: нулевая отдача в студии. Смешки операторов и — особенно — Оксаны не было слышно из-за дальнего расстояния от микрофонов, а вот от Андрея, который будто впадал в кому, если ему не надо было сказать что-то по сценарию, реакции было не дождаться. Поэтому Арсений ерзал на месте, смотря с неловкой улыбкой в камеру, после чего возвращался к прописанным фразам. Он даже на момент отчаялся. Потом Оксана с улыбкой показала ему шутки из интернета с его именем, и Попов сначала обалдел, а потом и сам рассмеялся. Кому-то нравится, пусть и не всегда его юмор, но уж он сам точно. А лучшего удача ему и послать не могла — прочную фанбазу, которая росла и росла, из-за чего главные лица канала только вздыхали и разводили руками. Так Арсений за два месяца закрепился в коллективе, не совсем его жаловавшем. И в этот самый день Попов понял, что фортуна начинает с ним играться. Игры он любил, но явно не такие. Когда Оксана убрала от его лица последнюю кисточку, пришло время для традиционного элемента каждого рабочего дня в студии. У Арсения было множество фишек, по которым он любил запоминаться людям: ему слегка льстило, что при определенных обстоятельствах люди ждали от него чего-то именно его, не присущего никому другому. Одной из таких фишек был танец сразу после гримировки. Обычно приходилось потом все переправлять, но Оксана не ругалась. Она искренне любила странности в поведении друга. Сережа, попросту смирившийся с ними, уже знал, что от него требуется включить радио. Арсений дожидался начала новой композиции и сразу начинал танцевать, вне зависимости от жанра или посыла песни. Он не успел определиться, в чем смысл этой фишки, но то, что Оксана улыбалась, закончив свою работу, а Сережа сразу закатывал глаза и без слов подключал телефон к колонке, вызывало в нем восторг. Да и песня, какой бы они ни была, уже являлась для него поводом к танцу. Он это обожал. Без комментариев радио-ведущего затрещала группа «Время и Стекло». Сережа то ли застонал, то ли засмеялся, — Арсению понять было сложно, тем более он уже был захвачен ритмом. Когда ты меня обидел, Я едва три, два рассторилась немножко. Мяу, мяу, мяу, ты меня променял На какую-то ободранную кошку. -А она ничего, — прокомментировала Оксана. -Окс, не расстраивай меня сильнее, — хнычет Сережа, а Арсений делает погромче. Вдруг заиграла сумасшедшая гармошка. И он почувствовал, что покачиваний мало: надо кружиться на месте. Все еще разбрасывать руки и ноги, выкидывать локти — и кружиться. И стало, и стало хорошо! Я так устала! Я стерлась в порошок. Он слышал смех Оксаны, слышал, как кашлянул Сережа, даже выхватил его покрасневшее лицо. Случайным образом попав в хлопки, Попов и сам усмехнулся; скоро они решат, что он фанатеет от этой группы, потому что попадают они именно на их песни уже третий раз подряд. Когда я тебя тогда обидел, Я увидел, ты рассторилась немножко. Я поехал за тобой, а с тобой был другой Ты насыпала на рану соли ложку. Вдруг заиграла сумасшедшая гармошка. Арсений услышал, как скрипнула дверь гримерки, но даже не подумал остановиться. И стало, и стало хорошо! Ты так устала и стерлась в порошок. Его понесло в танец даже сильнее. Арсений любил впечатлять. И по не прерываемой тишине он понял, что, кем бы ни был вошедший, он уже был впечатлен. Впечатлен им. Ритм замедляется, и Арсений дает себе передышку: останавливается к двери лицом. И его встречают незнакомые глаза. Береги любовь, не бросайся ей. И не хвастайся о ней, ты среди друзей! Разошлись с тобой так некрасиво, Только в голове гармошки мотивы. Ему кажется, что парень хочет что-то сказать, самому хочется его опередить, но они оба молчат. Береги любовь, не бросайся зря. Разошлись с тобой, даже не друзья! И сжимается сердечко немножко. Душу мне излечит только… Арсений уже не танцует. И стало, и стало хорошо! Он созерцает. Я так устала! Я стерлась в порошок. И тогда парень, держась за дверную ручку, начинает смеяться, да так заливисто, что и Сережа, и Оксана подхватывают этот смех. «Время и Стекло» сменяются, к тихому счастью Матвиенко, другого рода группой, но Арсений и этого не замечает. Просто смотрит. А вошедший смеется, будто и не видя его замешательства. Когда наплыв смеха заканчивается, парень глубоко вдыхает и с широкой улыбкой спрашивает: -У вас всегда так? -Каждое утро, — все еще под впечатлением отзывается Сережа. -О, значит, скучать не придется, — он проходит внутрь, закрыв за собой дверь. -С ним — уж точно. Сережа делает музыку тише. -Я Антон, — говорит парень таким тоном, будто это все объясняет. По лицам ребят Арсений понимает, что им это действительно о чем-то говорит. Антон присаживается на край стола, становясь напротив Попова, и окидывает взглядом помещение. -А-а-а, — протягивает Оксана и щелкает пальцами, — так вот какой ты. -Не разочаровал? — он все еще улыбается. -Нет-нет, совсем нет. Я Оксана, визажист. -Приятно познакомиться, — кивает Антон. -А я Серега, — они дежурно жмут руки, — погоду веду. -Погода. Ясно. Стало быть?.. — Антон приподнимает брови, возвращая взгляд к Арсению. Тот почему-то теряется и молча разглаживает на себе рубашку. -Это Арсений. Ты привыкнешь, — Сережа отмахивается от Попова. Антон пожимает плечами, мол, посмотрим. -Мы не опоздаем? — вдруг спохватывается Оксана, бросив взгляд на настенные часы. — Эфир через двадцать минут. -А, — Антон сбрасывает с себя куртку, — тогда я в твоем распоряжении. -О, — вторит ему Сережа, — мы тогда пойдем. Арсений молча кивает, старательно собирая в голове пазл. И что-то в нем наконец щелкает. -А ты здесь кем? — это его первые слова, обращенные к Антону. Антона веселит формулировка, и он не сдерживает смешка. -Я здесь ведущим. Матвиенко тянет Арсения к выходу, и он только кивает Антону в ответ. Они проходят длинный коридор и останавливаются у кулера. Попов опирается затылком о стену рядом с ним и хмурится, когда Сережа щелкает у него перед глазами пальцами. -Ты че завис-то? Влюбился что ли? -Ха-ха, — Арсений отодвигает от себя его руки, — очень оригинальная шутка. -Плевать, — Сережа вдруг хмыкает и понимающе кивает: — тебе не сказали, да? -Про этого? Нет, не сказали, — он старается не выглядеть обиженным. -Не дуйся, я сам только от Оксаны узнал. От этого становится даже хуже. Попов начинал думать, что он с ней ближе, чем Сережа. Дружеская ревность — тоже ревность. Все новости коллектива Оксана узнавала чуть ли не из первых уст, потому что по какой-то невероятной причине была избрана доверенным лицом зама продюсера. Арсений все эти карьерные паутины не любил и старался в них не лезть, — может потому как актер и не состоялся, подумалось ему. Перед глазами снова замелькали пальцы Сережи. -Ты сегодня не в себе, — констатирует он со вздохом. — Тебе бы лучше познакомиться с парнем поближе перед вечерним выпуском. -Вот тут уж без тебя разберусь, — Арсений закатывает глаза. Во время недолгой тишины, пока Сережа набирает в стакан воду, он наконец соображает: — А где Андрей? -А Андрей все, отстрелял свое, — без доли грусти хмыкает Сережа в стаканчик, чуть не обливаясь. — Ты и сам должен был понимать, что он долго не протянет, если найдется кто-нибудь поживее. -И то верно, — соглашается Попов, сдерживаясь, чтобы не провести ладонью по лицу. Оксана такого отношения к своему труду не любит. -Даже не представляешь, как этот новичок сюда попал, — вдруг говорит друг. -Ну? Но Сережа не продолжает. Рядом материализуется Дима Позов. Следуют привычные крепкие рукопожатия с каждым из них, прежде чем он набирает в свою личную кружку немного воды. Все это в присущем Диме молчании. Из конца коридора раздаются голоса, и все трое поворачиваются на них; Арсений видит, как открывается дверь гримерки, которую они недавно покинули. Почему-то он чувствует, кто выйдет первым. И оказывается прав. Антон делает два бодрых шага по направлению к ним, говоря что-то смеющейся Оксане, когда Дима вдруг вскрикивает. -Шаст! И Антон замирает на месте. Вытягивает шею вместо того, чтобы подойти, и на его лице наконец читается узнавание. -Поз! Дима пихает кружку в руки Сереже и бежит навстречу уже сорвавшемуся с места Антону. -Мелодрама какая-то, ей-богу, — бормочет Арсений и ловит выразительный взгляд Матвиенко. — Можешь ничего не объяснять. Мужчины крепко обнимаются, хлопают друг друга по плечам. Арсений смотрит на них, скрестив руки. -Ну, по крайней мере мы точно знаем, что он попал сюда не через постель, — зачем-то говорит Сережа, ставя кружку Димы на крышку кулера. Арсений решает на это не отвечать. Дима, приобнимая Антона за плечо, возвращается к ним. -Вы уже знакомы? — спрашивает он, не читая на лицах окружающих шибкого интереса. На самом деле Арсению интересно, но он еще не понимает, что именно. -Да, — отвечает за них Антон. -Славно, — Оксана хлопает в ладоши, — Дим, давай быстрее, а то мы не успеем. -Иду, иду. Шаст, — уже уходя вглубь коридора, Позов грозит ему пальцем, но улыбается, — будь повежливее. Антон фыркает ему вслед и, повернувшись к парням, сталкивается взглядом с Поповым. -"Шаст"? — Арсений слегка хмурится. -От «Шастун». Фамилия моя. -Понятно. Сережа, стоя практически между ними, не находит, чем привлечь к себе внимание и тупо оглядывается по сторонам. -Кружку забыл, — он указывает на забытую Димой черно-белую неразбивайку. Реакции на его слова не следует, и он вздыхает: — Ну, пойду отнесу ему, что ли, — и он удаляется в гримерку. Антон и Арсений все еще смотрят друг на друга, когда последний вдруг понимает, что Сережи рядом нет и в помине. Становится странно. -Сядем? — предлагает. Шастун не выражает сопротивления, и они падают на стоящий неподалеку диванчик. -Так, значит, каждый день так начинается? — говорит Антон. Арсений сразу понимает, о чем речь. -Да. Люблю танцевать. Антон смотрит на него взглядом, говорящим, что этого, вроде как, недостаточно для полноценной причины. -Это вроде ритуала, — решает пояснить Арсений. — Сразу после гримировки Сережа включает радио… -Так это чистый рандом? -А ты думал, мой плейлист? Они хмыкают. -Это же своеобразное предсказание на день, нет? — выдает Антон через несколько мгновений. -Не думал об этом, — Арсений слегка щурит глаза, глядя на Антона. — Может и так. -Ну, времени, чтоб подумать, хоть отбавляй. Арсений кивает. Они снова замолкают, и в этой тишине Попов слышит, как скрипят его мысли. -Ты мне не рад, — говорит Шастун, кладя руку на подлокотник дивана. -С чего ты взял? — Арсений хмурится, отражая его положение. -Странный вопрос. -Странное заявление. -Да и разговор странный, что уж там, — Антон неожиданно улыбается, отмахнувшись от тяжести взгляда напротив. — Ничего, я к тебе привыкну, значит и ты ко мне. Он поднимается с места как раз вовремя, потому что из коридора к ним летит Оксана с рацией в руках. -Вы не слышали? Мотор через пять минут! Быстро на площадку! Его быстрый шаг, такой же, как и у Антона, не дает Арсению покрутить в голове состоявшийся диалог. Он не был согласен с Антоном полностью, но и отрицать непонятного отношения к нему не мог. Он не был уверен в том, что не так, поэтому пока не делал громких заявлений. Возможно, интуиция подсказывает ему, что… -Да не висни ты так, минутник, — оператор хлопает его по плечу, кивая на место съемки, и Попов снова вываливается в мир вокруг из своих мыслей. -Чего, простите? — Антон, идущий рядом, не сдерживает смешка и оборачивается на мужчину за камерой. -Не беспокойся, тебе тоже что-нибудь придумаем, — Арсений усаживается на свой крутящийся стул, Антон с разворота плюхается рядом и чуть не растекается по столу перед ними. — У меня уже даже есть пара идей. -Вот как? — Антон одергивает пиджак и осматривается по сторонам. К ним подбегает девушка и подсовывает карточки с подсказками. -Как старомодно. Арсений не отвечает. Он и сам так думает. Но ему не скажет. Он принимает дежурную позу, натягивает улыбку и утыкается взглядом в текст перед собой. Антон, кажется, посвящает время обратного отсчета тому же. -Начинаем! Играет музыка из заставки, и Арсений вскидывает голову. -Десять часов по московскому времени, в эфире новости. Первая новость на сегодня: хлебобулочный завод «Аврора», продукция которого сначала заполонила магазины, закрывает не оправдавшее себя на рынке производство, — секундная пауза, — возможно, название «Титаник» прижилось бы лучше. Арсений готовится снова поджать губы и передать эстафетную палочку Антону, но тот вдруг смеется. От неожиданности Попов к нему даже не поворачивается. -О других новостях, — тянет он, пока Шастун пытается подавить смешок, — мой соведущий в студии. В этот момент Арсений наконец понимает, какую игру затеяла с ним фортуна. Он еще не знает, плакать или радоваться такому подарку.