Заложник искры 3

      «Онлайн?» Корпус не слушался. Болело всё. Программы подгружались очень медленно. Но он был актив. Почему то этот факт воспринялся мехом с некоторым разочарованием. Что-то в отголосках отрывочных программ мелькающих в процессоре сигнализировало, что стазис был бы наиболее выигрышным для него состоянием. «Не видеть… Не слышать… Не чувствовать…» Но почему? Мех пытался проанализировать ситуацию. Но не хватало данных. Что происходит? Что привело к масштабным отключениям? Откуда эта пустота в процессоре и опутывающая сознание и корпус боль? Где он? Смазано мелькнуло где-то на границе сознания понятие – «скорость». Он куда-то мчался? Гнался за кем-то? Или убегал? УБЕГАЛ! Точно, он убегал. Но от кого? Или чего? Так больно, потому что он разбился? Или же… его били? В процессоре четко всплыло – «Били! Пытки! Допрос!» Мех попытался пошевелиться и почувствовал, что серво и манипуляторы по-прежнему, не смотря на вернувшуюся чувствительность, не слушаются. Блокираторы? Он в плену? Вдруг он почувствовал, что его касаются. Причем довольно бесцеремонно в районе … интерфейс-систем?! На нем нет паховой пластины! Мех отчаянно задёргался. - Мелкий! Лежи спокойно! – Послышался усталый, раздраженный голос. – Дай пристегнуть. Или так и будешь соединительной системой светить? - Что? Кто? – Не веря себе, своим аудиосенсорам переспросил молодой мех, и с усилием активировал, наконец, оптику. – У-уил-джек? - Он самый. – Подтвердил его идентификацию рэкер и, пока его собеседник осознавал данный факт, быстро прикрепил на место желтую паховую пластину. - Но как ты здесь?.. Где это мы? – Пытался привести мысли в порядок Бамблби. Вдруг напрягшись, дрогнувшим голосом спросил, - Мы в плену? На Немезиде? Я… - Ну-ка, сконцентрируйся! – Скомандовал Уилджек и, приподняв желтый корпус, помог меху сесть. – Немезида осталась давно в прошлом. Мы сейчас на Кибертроне. Недавно закончились Большие гонки… Вспомнил? - Кибертрон? Гонки?.. – Растерянно повторил за рэкером жёлтый гонщик и встрепенулся, - Вечеринка?! - Верно! – Одобрительно кивнул Уилджек и, зайдя за спину, отключил сковывающие манипуляторы «пленника» блокираторы. – Всё началось на вечеринке, а завершилось здесь… - Здесь? – Бамблби недоуменно осмотрелся. – Здесь – это где? - Точно знаю, что на Кибертроне. Где-то в районе Большого разлома. На этом - всё. – Сердито буркнул рэкер, освобождая уже желтые сервоприводы. – Как твой сервопривод? Сильно болит? - Сервопривод? – Непонимающе осмотрев поврежденный и забинтованный сервопривод, молодой мех покачал головой. – Нет. Может и болит, но поскольку болит и так всё, точно сказать не могу. Да и не важно. Объясни лучше, что происходит? Я никак не могу подгрузить полностью файлы памяти. То я вспоминаю гонки и вечеринку, то вдруг мне мерещится, что я в плену на Немезиде. Или не мерещится?       Бамблби обхватил манипуляторами шлем и, погасив оптику, помотал головой. Уилджек ободряюще обхватил его манипуляторами и молча прижал желтый корпус к себе. Но Бамблби вздрогнул и, включив оптику, напряженно уставился на Уилджека. Тот быстро отстранился, и, скрывая неловкость, встал, отряхнул манипуляторы и отошёл в сторону. - Уилджек? – Молодой мех попытался встать следом. - Сиди! Не вставай! – Резко остановили его. Рэкер отошёл ещё на пару шагов. – Я сейчас ненадолго отлучусь на разведку. А ты посиди здесь. Постарайся успокоиться. Память сейчас отформатируется. Когда вернусь – поговорим.       Бамблби расстроенно смотрел вслед исчезнувшему в темноте тоннеля рэкеру. Так долго ожидаемая, и всё равно неожиданная, невероятная встреча. И снова этот мех не остается рядом, спеша уйти. Почему? Действительно срочно требуется провести разведку? Им грозит опасность? Или он просто не хочет находиться возле него? Как обычно? Неужели всё дело в нём, в Бамблби? Он же сначала был таким заботливым, пусть и чуть грубоватым. И вдруг так резко от него отстранился. Да ещё и манипуляторы отряхнул, словно дотрагивался до чего-то грязного и гадкого. Что же происходит? Уилджек сказал, что воспоминания всё объяснят. Бамблби осторожно приподнялся и доковылял до стены тоннеля. Сел и откинулся, опершись дверцами на стену. Постарался сосредоточиться и начал планомерный анализ файлов памяти. Но чем больше он выстраивал воспоминания в единую систему, заполняя пробелы, тем сильнее его начало колотить. Вентилирование стало прерывистым. Он скорчился, стараясь сжаться, уменьшиться, спрятаться. Заблокировал вокодер, чтобы задавить громкие рыдания. А вот справиться с омывателем не смог, и тот непрошенными каплями бежал по фейсплейту.       Тем временем Уилджек быстро двигался в направлении ко входу, через который они попали в этот тоннель. В глубине искры он был сильно смущен и раздосадован на себя. Вот зачем он начал лапать Бамблби? Помнил же, что жертвы изнасилования часто не переносят прикосновения. Но не удержался. Теперь нужен маленький перерыв. Бамблби успокоиться. А он постарается продумать как правильно и логично построить их разговор. Вот только быстренько глянет, что там с выходом и… И рэкер, задумавшись, споткнулся об обломки, горой рассыпавшейся перед ним. Он сосредоточенно рассмотрел завал, и никак не мог сообразить, как же теперь им с Бамблби отсюда выбираться, или же подать сигнал спасательной команде, которая уже наверняка их разыскивает. Устроить взрыв? Рискованно конечно. Может совсем завалить тоннель. Но так наверняка что-то должны услышать. Главное правильно рассчитать время, чтобы они успели уйти дальше в катакомбы. Он уже уверенным привычным движением протянул манипулятор к закрепленной на боку гранате и… с досадой выругался. Вся боевая амуниция и навесное вооружение, кроме катан, были им перед прилетом сняты. А затем было как-то не до вооружения. И что теперь? Стучать? Кричать? А услышат ли? Если сигналы комлинка напрочь глушатся, то нет ли тут заодно и мощной звукоизоляции? Да и насколько велик завал? Уилджек огляделся вокруг. Неподалеку на стене свисали обрывки старого, но ещё не совсем проржавевшего кабеля. Поковырявшись немного, он сумел оторвать от стены достаточно длинный кусок и стал карабкаться по обломкам завала наверх, таща его за собой. Ему повезло. Завал оказался не сплошным. Справа от стены оставалась небольшая щель. Манипулятор с трудом пролезет. Но кабель вроде бы должен. Вот только впереди надо что-нибудь закрепить твердое, чтобы проталкивать кабель вперед. Пошарив вокруг и так ничего не найдя, Уилджек с сожалением достал одну катану и накрепко примотал её остатками медицинского изолетика к кабелю. Осторожно просунув конец в щель, он стал потихоньку проталкивать кабель вперед. Вроде бы всё получалось. Уилджек старался не спешить, чтобы ненароком ни за что не зацепиться. Уже не один механометр кабеля скрылся в отверстии. Толщина завала оказалась приличной. Тут хоть оборись, не факт что могут услышать. Но оставалась надежда, что если щель окажется сквозной, то хотя бы катану найдут. Правда тут же с разочарованием он понял, что в этой темноте всё равно ничего видно не будет. И шанс обнаружения катаны стремится к нулю. Он расстроенно, но аккуратно втянул кабель обратно и стал отвязывать свой меч. Эх! Был бы у него хотя бы маленький фонарик… Тут он застыл от пришедшей в процессор мысли, а затем стал судорожно шарить у себя в сабспейсе. «Ну, где же ты?» - Взволнованно шептал он, никак не обнаруживая искомое. – «Уж тебя то я не мог никуда выложить… А! Наконец-то!» И Уилджек достал маленький сверток изолетика. Осторожно развернув его, он повертел в манипуляторах земную машинку и нажал маленький рычажок. Фары машинки вспыхнули, а кабинка осветилась подсветкой. Конечно, это не был ослепляющий прожектор, но в этой темноте свет был достаточно яркий. Рэкер довольно ухмыльнулся. Вот уж не думал он, что сделанный им зачем-то апгрейд игрушки оказался так кстати. Заряда должно хватить на цикл. А там как повезёт. Уилджек примотал машинку к катане и, провентилировав: «На удачу, Раф!», снова начал проталкивать кабель в отверстие. Спустя некоторое время в его манипуляторах осталось меньше механометра кабеля. И тут он почувствовал, что кабель слегка дернулся и натянулся, как если бы груз на конце провалился в пустоту. Только бы это не была пустота внутри завала. Но как бы то ни было, Уилджек понимал, что сделать что-то ещё не представлялось возможным, а значит терять время, сидя возле завала и ожидая неизвестно чего было глупо. Он сверился с внутренним хронометром и резко подскочил, едва не стукнувшись о свод тоннеля. Прошел почти джоор, пока он тут возился. А Бамблби там один! Закрепив конец кабеля, и стремительно скатившись с кучи обломков, Уилджек поспешил в темноту тоннеля.       Добежав до знакомой площадки рэкер заозирался, не находя оставленного в определённом месте меха. Да не мог же он уйти? Или мог? Шлак! Надо было не снимать блокираторы. Хотя бы на серво. Где теперь его искать? И тут Уилджек почувствовал едва улавливаемую сигнатуру Бамблби, а потом заметил в дальнем углу площадки какое-то движение. Отрегулировав оптику, он разглядел скорчившуюся жёлтую фигурку и рванул к ней. - Мелкий! Ты как? В порядке? Что-то болит? – Он попытался развернуть меха к себе фейсплейтом. – Ты плачешь?! - Уйди! Не смотри на меня! – Бамбли упорно отворачивался, стараясь закрыть манипуляторами фейсплейт. - Бамблби, ты чего? Не нужно стесняться омывателя. Поверь, рэкеры тоже плачут. - Просто я всё это время думал… надеялся… Вот если я стану героем… Если начну говорить… Может тогда ты обратишь на меня внимание… Но ты постоянно игнорировал меня… - Тихий голос прерывался рыданиями. – Я идиот! Какой же я идиот! Ты обо всём знал… Теперь я понял… Тебе было просто противно и ты!.. Уилджек, услышав слова Бамблби, даже завис на клик. Но потом, резко подняв и развернув к себе жёлто-черного меха, яростно затряс его. - Ты что несёшь?! Как ты вообще додумался до подобной чуши? Чип глючный! Противно?! Это мне противно?! – Прорычал он, глядя в полную омывателя оптику. – Да ты знаешь, о чём я мечтал все эти астроциклы?!! С того самого дня на Немезиде?       Уилджек решительно склонился к бледному фейсплейту и, тихо прошептав «Вот об этом, Би! Вот об этом…», прильнул к его губам нежным поцелуем. Стройный корпус в его манипуляторах замер. Даже вентилировать прекратил. А Уилджек длил и длил свой поцелуй, словно изголодавшийся не в силах оторваться от куба с энергоном, пока не почувствовал робкий ответ. По нейросети прокатился импульс удовольствия. Искра радостно полыхнула. Моторка взревела, и волной накатило желание. И… Но нет! Уилджек резко отдал себе команду. Корпус рэкера словно заковало в лёд. Нет! Нельзя давать волю своим желаниям. Впереди его ждало наверно самое страшное за весь актив испытание – покаяние. Может быть стоило и отложить признание, но лучше уж сразу отрезать для них возможность отступления. Он и так уже получил неположенные ему поцелуи. Уилджек осторожно отстранился от такого желанного корпуса и, не отпуская манипуляторы Бамблби, медленно опустился перед ним на колени. У него мелькнула мысль, что он сейчас с удовольствием оказался бы где-нибудь в гуще сражения, один против сотни десов, да даже против предакона, лишь бы не смотреть в эту лазурную, ничего не понимающую оптику, и пытаться выдавить из себя такие казалось бы простые слова. - Бамблби, выслушай меня, пожалуйста, не перебивая. Потом ты уже не захочешь меня видеть. Обещаю, что исчезну, как только ты будешь в безопасности. Но сейчас – выслушай! – Уилджек судорожно провентилировал и постарался отрегулировать сбоящий вокодер. – Я… Я очень виноват перед тобой. Я совершил в отношении тебя множество ужасных поступков. Сначала на Немезиде, где я не смог спасти тебя от издевательств десептиконов. Но главное – я принудил тебя к интерфейсу. Конечно, ты скажешь, что тут нет особой вины, и я старался тебе помочь. Это долг соратника и друга. Но мог бы не вести себя как бездушный дрон, да и искру меня никто не заставлял открывать и устраивать слияние тоже. Прости меня за мою несдержанность и, будем говорить прямо, вожделение! – Видя, что Бамблби хочет что-то сказать, он быстро продолжил. – Нет! Погоди! Я ещё только начал. Когда десептиконы нас отпустили, и мы начали твоё восстановление, я сам заявил, что мы стали соузниками. Но, когда опасность твоего деактива отступила, и от меня ждали, что я возьму на себя ответственность за твоё функционирование, я… испугался. Мне было проще отправиться мстить твоим врагам, от манипуляторов которых ты пострадал, чем признаться себе самому, что ты стал важен для меня. Я давно привык к одиночеству. Мне даже с Балком было не просто, а ведь мы не один ворн сражались, прикрывая спину друг другу. А тут… мех, которого я, в общем-то, и не знаю. И вдруг он должен стать для меня основой моего функционирования. А я для него. Это было так странно и… страшно. И я поддался этому страху. Я отказался от тебя. Мы стерли тебе память, чтобы ты не помнил о случившемся с тобой кошмаре. А я закрыл свою искру «на замок», чтобы ты не чувствовал меня. Я был уверен, что так будет проще. Что и ты, и я сможем вести прежний актив. Но проще не было. Прости меня за мою трусость и моё тупое упрямство, мешающее мне услышать предупреждения и уговоры наших друзей. Прости! – Уилджек с мольбой всматривался в дорогую оптику. На фейсплейте Бамблби сменялись обида и разочарование. Отвращения и ненависти не было. Но мечник понимал, что это пока. Ведь самое страшное признание было впереди. – Ещё на Немезиде я поклялся, что отомщу десептиконам за тебя. И вместо того, чтобы помочь тебе стабилизироваться, я, улучив момент, сбежал осуществлять свою месть. Да только месть - оружие обоюдоострое. Что может получиться в итоге, прогнозировать трудно. И мне в обратку прилетело осознание, что я… люблю тебя. И помог мне в этом тот, кого я так страстно желал деактивировать – Баррикейд. – Видя, что желтый мех изумлённо вытаращился на него, он едва сдержал горькую усмешку. – Не знаю, провидение ли нас свело вместе или происки Юникрона, но после неслабой потасовки мы оказались с ним под завалом почти фейсплейт к фейсплейту. Да ты и сам видел, когда вы нас откопали. Не имея возможности продолжить драку, мы с десом стали переругиваться, а потом разговорились. Вернее он стал рассказывать о тебе и о том, как он тебя любит. До сих пор не понимаю, каким образом, но я видел всё, о чем или о ком он рассказывал. Видел тебя маленьким спарком. Ты был такой забавный! И потом – постарше. Оказывается, ты всегда был тем ещё озорником… И когда ты уже стал юнлингом… Твой голос, Би. Смех и улыбка. Обаяние… Не удивительно, что Баррикейд буквально сходил с ума от ревности. И я вместе с ним. Ты наверняка решишь, что у меня от травмы повредился процессор, но это действительно так. Все мои непонятные ощущения, сомнения, эмоции, пропущенные через чувства Баррикейда, вдруг обрели четкость и ясность. Я влюбился в тебя. Когда ты протянул мне манипулятор, вытаскивая из под завала, у меня было только одно желание –никогда не выпускать его. А потом я увидел, с какой тревогой и заботой ты коснулся Баррикейда, и я впервые в активе ощутил, как это – любить и ревновать. И ещё – завидовать. Это звучит безумно, но я отчаянно завидовал деактивному Баррикейду, потому что он всегда любил тебя и, наконец, смог сказать тебе о своей любви. А я… Имея все возможности выразить свои чувства, ощущать в ответ твою теплоту, быть рядом и учиться быть вместе… Я отрекся от тебя. Даже не попытавшись. – Уилджек печально склонил голову, уткнувшись шлемом в кисти манипуляторов Бамблби. – Прости меня за то, что мне так долго пришлось идти к принятию своих чувств. И я… меня сперва словно замкнуло от ревности и зависти… и я не передал тебе слова Баррикейда. Он тогда просил прощения у тебя. Сразу за всё. От всей искры. Не только за то, что почти деактивировал тебя. Он тогда был не в себе. Проблемы с процессором он получил, когда был в тюрьме. Когда его замыкало, он с яростью набрасывался на противника, даже не понимая, кто перед ним. А ещё он просил прощение за то, что убил твоих альф. Но он просто хотел избавить их от пыток и мучительной смерти, которая им угрожала в тот момент. А спасти их не было ни малейшей возможности. Все эти ворны он скорбел об их гибели и мучился виной перед тобой. И, наконец, смог попросить прощение. И ещё… - Уилджек скрипнул дентами, но продолжал. – Баррикейд… просил меня передать тебе, что он всегда будет ждать тебя на входе в Всеискру. И без тебя он не уйдёт на новый круг перерождения… - Почувствовав, как дернулись, пытаясь выскользнуть из крепкой хватки задрожавшие пальцы, и услышав над головой тихое, прерывистое: «Кейди-и…», рэкер резко вскинулся, впившись горячечным взглядом в излучающую печаль голубую оптику. – Но ты должен оставаться актив! Мне… Нам всем нужен ТЫ! Я что угодно сделаю, только бы ты продолжал функционировать… - Тут Уилджек словно споткнулся. Замолк. А потом через силу, словно выталкивая из себя слова, прохрипел. – Да уже сделал. Страшное. Преступное. Лишь бы ты был актив. Наступила долгая пауза. Бамблби напряженно ждал, не отводя оптики от фейсплейта, на котором застыло выражение боли. А Уилджек по каплям собирал оставшееся мужество, чтобы «шагнуть в расплав». И, заставляя себя смотреть оптика в оптику, срывающимся голосом начал говорить. - В тот цикл, когда вы нас откопали, а затем ты простился с Баррикейдом, тебе стало плохо. На базу мы доставили тебя в отключенном состоянии. Рэтчет провел тщательное сканирование и обнаружил, что ты… заискрён. - Чт-то-о?! – Бамблби потрясенно отшатнулся от рэкера, попытавшись вырвать манипуляторы. Но тот вцепился в них, словно сам актив его зависит от этого и заговорил быстро и отрывисто. - Рэтчет был в шоке от этой новости. Он ведь только что едва выходил тебя. А тут такое. Увидев, что я не сознаю масштаба проблемы, он пояснил, что при полученных тобой повреждениях у тебя практически нет шансов выносить спарка. А даже если бы и допустить этот фантастический процент, то здесь главной проблемой становилась стёртая у тебя память. Стресс от такой новости уже сам бы принёс вред твоему функционированию, но самое главное – он мог бы спровоцировать у тебя восстановление памяти искры, что однозначно повлекло бы за собой твой деактив. Ретчет уже собирался сообщить о проблеме Оптимусу, когда я предложил радикальное решение проблемы. Чтобы спасти тебя, я… я уговорил Рэтчета… в тайне от всех… и мы… мы провели детерминирование новообразованной искорки… - ЧТО?!!! – Бамблби яростно вырвался из удерживающих его манпуляторов и отпрыгнул почти на целый механометр, гневно светя оптикой на стоявшего на коленях меха. – ВЫ?!.. Как вы посмели?! Вы… Вы… НЕНАВИЖУ!..       Молодой мех стремительно бросился в темноту. Уилджек тяжело осел на покрытие тоннеля и обхватил себя манипуляторами. Его потряхивало. Вот и всё! Он признался. Услышал то, что должен был. Он ведь знал, что будет так. Но почему же так больно? Искра дергалась, словно решила вырваться из камеры и прожечь чисплейт. - Почему ты не удержал его?! – Раздалось гневное шипение над аудиосенсором. – Почему не побежал за ним?! Его надо остановить! Ну что ты сидишь?! - Я… Мне… - Слова с трудом вырывались из вокодера. – Нужно время… Немного времени… - Нет времени! – Отрезал Баррикейд. – Он там один. Вдруг с ним что-нибудь случиться? - Се-сейчас. – Уилджек сделал попытку подняться, но корпус почему-то совсем не желал слушаться. – Я уже иду. - Ты глобальный тормоз! – Возмутился дес. – Ты вообще не должен был выпускать его из манипуляторов. Пусть бы он бесился. Оскорблял. Дрался. Но ты должен был не отпускать его… - Из-звини, так по-получилось. – Пробормотал рэкер, провалив ещё одну попытку встать. - Получилось у него… - Бурчал Баррикейд. – Да что с тобой такое?! - Не знаю. – Уилджек потёр чисплейт. – Искра… - Ну же! Давай вставай! Бегом! Я бы на твоём месте уже догнал его. Схватил. И кричал. Кричал ему о своей любви… - Вот и давай. – Рэкер устало привалился к стене. - Догоняй. Кричи. Давно бы догнал и кричал бы… о своей любви. - Да если бы я только мог! – Баррикейд отчетливо заскрипел дентами. – Но он не слышит меня. Почему-то только ты, болт недовинченный… Только ты меня воспринимаешь! Как же меня это бесит! - А уж я-то как рад этому! – Горько хмыкнул Уилджек и, погасив оптику, откинулся шлемом на стену тоннеля. – Подожди немного. Сейчас пойдём искать Би. Всё равно ему требуется время чуток остыть. - Ты уверен? - Я надеюсь…       Так застыв, Уилджек просидел в темноте больше джоора. Вдруг в тишине послышались осторожные неровные шаги. Рэкер опознал сигнатуру Бамблби, но не пошевелился. Молодой мех приблизился, сильно хромая и подволакивая серво. Помедлив клик, сел рядом, также откинувшись на стену тоннеля. Они какое-то время молча сидели, лишь ощущая издёрганные и опустошенные эмполя друг друга. - Знаешь… я ведь должен тебя ненавидеть. – Тихо произнёс Бамблби, сосредоточенно смотря перед собой. – Должен! - Должен… - Бесцветно согласился Уилджек, неподвижно застыв и не включая оптику. - Но не могу! – Почти с отчаянием выкрикнул жёлтый мех и порывисто повернулся к нему.- Я не могу тебя ненавидеть, Уилджек! - Правда?! – Потрясенно переспросил рэкер, встрепенувшись и с надеждой уставившись на Бамблби. – Правда, не ненавидишь?! - Хочу! Но не могу! Искра не позволяет. – Молодой мех пригасил оптику и потёр чисплейт. – Это вовсе не означает, что я простил тебя! Но ненависть вспыхнула и угасла. Я… я пытаюсь разжечь в себе её снова. Но передо мной постоянно – твоя полная боли оптика. В процессоре – твои безрассудные попытки спасти меня. В искре - твоё отчаяние, твоя… твоя глючная любовь… Желтый гонщик продолжал что-то горячо говорить, но Уилджек практически не воспринимал его слова. Он просто наслаждался любимым голосом и не мог сдержать улыбку. Как же мало надо для счастья – просто видеть Би актив, слышать его и знать, что тебя не ненавидят!.. Но всё же его сознание восприняло последние слова наполненные горечью и безысходностью. - Получается, что весь этот актив, эти астроциклы были словно не настоящими. После того как память вернулась, я ощущаю себя таким… таким грязным и никчемным. Лучше бы ты не спасал меня. Я не знаю, как теперь функционировать дальше со всем этим знанием… - Бамблби, послушай! Ты должен осознать, что ты не единственная жертва изнасилования на Кибертроне. – Горячо перебил его рэкер. - Шлак! Конечно же, тебе от этого не легче. Сейчас тебе плохо. Это нормально. Но прекращение функционирования – это не выход. Точнее выход, но какой-то такой… Короче, недостойный тебя. Конец актива не замкнет вокодеры недругов и сплетников, но принесет боль и горе твоим друзьям и близким, всем тем, кто любит тебя и дорожит твоей дружбой, не смотря на все неприятности, что произошли с тобой. - Неприятности? Это называется - неприятности?! – Вскинулся молодой мех, пытаясь подняться и отойти от собеседника, но его удержали, крепко схватив за манипулятор. – Когда ты себя ощущаешь использованной, сломанной, испачканной вещью! Когда хочется закрыться и спрятаться от всех взглядов! Заблокировать полностью аудиосенсоры, чтобы не слышать как обсуждают тебя и насмехаются за твоей спиной, или глядя в оптику жалостливо хмыкают замаскированные издевательства… - Эй-эй! Когда такое было? Ну и занесло же тебя! – Громко перебил отрывистую речь Уилджек, потянув за манипулятор Бамблби к себе, поближе. – Может я бы и согласился с тобой, да вот только целых полворна ты же был актив и функционален, и радовал своим активом близких и друзей? И события, что были стёрты из твоей памяти, тебе вроде как и не мешали? Не значит ли это, что они хоть и были ужасны, но не являются определяющей основой для твоего актива? Они не поменяли тебя, Бамблби. Ты остался собой! - Кем – собой? – Горько спросил желтый мех, глядя в сторону. – Не осознающим себя мехом? - Да нет же! – Рэкер сердито мотнул головой и раздраженно врезал по стене тоннеля. – Вот же шлак! Ну не умею я красиво и правильно говорить! Ты остался тем, кого ценили и уважали в команде Прайм! Мы все были в курсе того, что произошло с тобой на Немезиде. Но разве кто-нибудь из нас поменял своё отношение к тебе? Хоть от кого-нибудь ты почувствовал насмешливую жалость? Кто-то распускал про тебя слухи, злословил? - Нет. Но… - Бамблби заколебался. - А вдруг… Вдруг кто-то, кроме вас, команды Прайм узнает про меня? Я просто не смогу смотреть в оптику окружающих. - Да ладно! Тебе что за дело, что там думают эти окружающие? Главное – что скажут твои друзья и близкие. А что до прочих… Умные – поймут, не осудят, поддержат. А на дураков чего обижаться? Вот взять хотя бы Нокаута. Он же тоже был в курсе событий. Но это же ничего не изменило? Разве он относился к тебе презрительно? Или сплетничал о тебе? - Нет. Напротив, он был очень доброжелателен, и даже не пытался приставать ко мне, хотя я видел, что тот же Смоукскрин не раз попадал под его «интерфейсные атаки». – Тут Бамблби нахмурился. – Но, теперь, когда я помню, как он распускал манипуляторы на Немезиде, даже не знаю, как понимать его поведение: это всё же пренебрежение, или же извинение и забота? - Скорее второе. – Уверенно предположил Уилджек. – Хотя его забота весьма своеобразная. А уж за его «спасительный» патч он у меня получит по полной. Это ж надо такое сказать – «несколько болезненный»! Не удивительно, что Рэтчет был против его применения. Такое лечение попробуй ещё выдержи. Тут уже всё равно от чего деактивироваться – от вируса или от патча. Без дублирующей системы и переключения болевых импульсов на другого, шансов на успех практически нет. Его счастье, что он не забыл насчет подключения предупредить. Убивать я его, так и быть, не буду, но полировку конкретно покоцаю… - Не надо! Не трогай Нокаута! Он пытался хоть как-то помочь. В конце концов, патч действительно сработал. - Перебил рэкера взволнованно Бамблби. – И потом именно благодаря Нокауту в какой-то мере я попробовал понять и принять ваш с Рэтчетом поступок. - Что? – Вздрогнул Уилджек и, помедлив, осторожно переспросил. – Каким образом? - Просто пока я мчался там, в темноте, я случайно вспомнил, как мучился Нокаут, пока был носителем. - Мучился? – Скептически хмыкнул рэкер. - Да! Мучился! Вспомни, сколько раз он отключался? И даже пару раз почти погас. И это при том, что мы все старались помочь, заботились о нем и не жалели для него энергии. И ещё он очень страдал без поддержки соузника. Я тайком подсмотрел пару раз, как он, думая, что никто не видит, рыдал, царапая свой чисплейт. Это перед нами он строил из себя уверенного и раскованного меха. А на самом деле он совсем не такой. Он очень нуждался в заботе и понимании. – Горячо возразил Бамблби. Потом горько провентилировал, обнимая манипуляторами свои серво и упираясь шлемом в коленные шарниры. – Только Рэтчет смог ему по-настоящему помочь. Я всё удивлялся поведению нашего Дока. Откуда в нём столько терпения к капризам Нокаута? И почему он постоянно нянчится со мной, и никогда толком не ругается, хотя другим доставалось и за меньшее? А оказывается – Рэтчет терзался виной за содеянное. Зная его, я думаю, что наверно всё действительно было очень плохо, что он решился на такое… - Рэтч долго не соглашался. Он тщательно перебирал различные варианты. Искал выход. И только когда увидел, что любой из них в итоге заканчивается твоим деактивом, решился. Он хотел сообщить Оптимусу, но я его отговорил. – Тихо произнёс Уилджек. – Вряд ли Прайм мог оказать помощь в таком деле. Перекладывать на него окончательное решение твоего актива или деактива? Ему и так приходилось нелегко. К чему было увеличивать его тяжкий груз ответственности? - Ты прав. Перекладывать на Оптимуса ответственность было бы неправильно. – Задумчиво согласился Бамбилби. Но тут же горько бросил. – Но кто вам дал право решать за меня?! Вы были обязаны рассказать мне!.. - Ты бы никогда не согласился! – Возразил рэкер и с печальной нежностью посмотрел на желтого меха. – Би, пусть я тогда по времени был мало знаком с тобой, но ведь мы были связаны искрами. И я точно знал, что ты бы никогда не согласился оставить свой актив ценой актива искорки, даже если бы смог перенести стресс от такой вести, и выслушал бы все наши разумные доводы. Ты бы предпочел погаснуть с неактивированной бетой. А подобный исход для нас был не приемлем. Прости! Поверь, это был страшный выбор: потерять обоих, или только зажегшуюся искорку. Мне до сих пор больно. Ведь это и моя бета тоже… Бамблби встрепенулся и расширившейся оптикой потрясенно уставился на Уилджека. Видно было, что такая мысль ему не приходила в процессор. Он долго молча смотрел в оптику рэкера, потом протянул манипулятор и коснулся чисплейта мечника. Тот, также молча, его перехватил и прижал к грудным пластинам. Какое то время они просто смотрели друг другу в оптику, не говоря ни слова. - Я попробую принять твой поступок, Уилджек, и простить. – Наконец тихо произнёс Бамблби. – Но мне нужно какое-то время, чтобы всё полностью осознать. И свыкнуться с действительностью, пусть и такой неприглядной… - Я готов ждать ворны. – Также тихо ответил рэкер. – Но если ты позволишь мне быть с тобой рядом… Помочь тебе пережить, перетерпеть, принять, осознать, что актив на этих, пусть и ужасных, событиях не заканчивается… Что всё пройдёт. Пусть не сразу, но обязательно пройдёт. И нас… И тебя будет ждать ещё много прекрасных и счастливых циклов и событий. - Звучит замечательно. Но слишком неправдоподобно. – Печально и недоверчиво улыбнулся Бамблби и отвернулся, отрывисто провентилировав. – Очень хочется поверить, но… Искру словно отработкой полили, а затем в охладитель сунули. Я едва её чувствую…       Они снова надолго замолчали. Но если бывший разведчик сидел, глядя в никуда, и погрузившись в мрачные размышления, то рэкер, напротив, не сводил с него взгляда. Ему дали надежду на прощение. У него появился, пусть и призрачный, но шанс. И упускать его, и тем более, снова ждать неизвестно чего, он больше не собирался. Да, он обещал не торопить Бамблби, но выяснить, насколько этот шанс реален, он хотел как можно скорее. Немедленно! Вот сейчас он решится и… - Ты смог бы доверить мне свою искру? – Хрипло произнёс он. - Что? – Бамбли резко повернулся и его оптика удивлённо расширилась. – Ты согласишься связать… - Тс-с! Нет. Не так. – Уилджек тихонько приложил палец к таким желанным губам, прерывая. – Я прошу тебя, Бамблби. Моя искра просит! Стань моим соузником! Оптика Бамблби сверкнула радостью и надеждой, но через клик снова потускнела. Он сник и снова расстроенно отвернулся. - Я хотел бы этого. Давно хотел. Но… Если бы для этого достаточно было открыть искру. Но едва я подумаю, что… Я… не могу. После того, что случилось. Сам процесс коннекта ничего во мне кроме отвращения и страха не вызывает. Даже когда я ничего не помнил, мне словно что-то мешало. Теперь я начинаю понимать, почему на все уговоры Трэкса я так и не смог решиться даже на простой интерфейс… - Трэкс? – Переспросил Уилджек, невольно хмурясь. – Кто такой? - Один мой хороший друг. Мы познакомились где-то около двадцати астроциклов назад. – Слегка смущенно начал объяснять Бамблби. – Он тоже гонщик. Но при этом большой эрудит. Увлекается социологией. Культурологией. Часто выступает в различных шоу. И даже несколько раз снимался в холо. Весёлый… - И наверняка красивый? – Напряженно перебил рассказчика рэкер. – Он тебе нравится? - Мы просто друзья! – Ответил Бамблби. И немного запнувшись, продолжил. – Ну, может я нечаянно дал ему повод рассчитывать на нечто большее. Но серьёзных отношений у нас не было. И хотя я почти потерял надежду на встречу с тобой, да и внимание такого меха как Трэкс мне, не скрою, было лестно, но дальше нескольких свиданий дело не пошло. Встречались мы обычно или в кафе, или парке, ну и в других общественных местах. А стоило ему заговорить об интерфейсе, как меня словно в охладитель окунало. Я сам себе удивлялся, не понимая своей реакции. Но наверно, не смотря на стёртую информацию, осталось что-то вроде «памяти корпуса». И она не давала принять предложения. А теперь, когда и основная память подключилась… - Бамблби печально опустил дверцы и обхватил манипуляторами свой корпус. – Теперь я просто боюсь. Вот и подумай, Уилджек, зачем тебе такой трусливый и неполноценный мех?.. - Это ты сейчас о ком говоришь? Об отважном и находчивом автоботе, прошедшем всю эту страшную войну, не смотря на свой юный возраст? О мехе, не боявшимся выходить на бой с самим Мегатроном? - Уилджек осторожно взял пальцами за краешек шлема (подбородок) молодого меха и заглянул в грустную оптику. – О мехе, которому сам Прайм даровал звание война? О достойном сопернике Блерра – «фаворита гоночных трасс»? - Но ведь это не меняет… - Попытался возразить Бамблби. - Это всё меняет! – Перебил его рэкер, склонившись почти к самому фейсплейту растерянного меха. – Целоваться ты уже можешь. А значит и остальные… функции потом подтянуться. Такому рисковому меху стоит только решиться.       Уилджек, почти коснувшись губ Бамблби, отстранился и, усмехнувшись, подмигнул ему. Молодой мех рассеяно коснулся и провел пальцем по своим губам, а потом, осознав свои действия, резко засмущался. Бледный фейсплейт даже слегка нагрелся. А Уилджек решил закрепить эффект, отвлекая растерянного меха новыми вопросами, заодно стараясь узнать то, что его волновало уже не один астроцикл. - Ты лучше скажи – ты меня… я тебе нравлюсь? - Чт-то?! – Растерянно спросил Бамблби. - Я тебе нравлюсь? - Повторил вопрос Уилджек, не давая отвести тому оптику. – Я вот признался тебе в своих чувствах. Но если раньше, когда наши искры были связаны, я ощущал тепло твоей искры, и мог понять твои чувства, то сейчас, когда связь оказалась разорвана, я ни в чем не уверен. Потому и спрашиваю – я, не смотря на немереное количество моих косяков, тебе нравлюсь? Я могу на что-то надеяться? Бамблби, казалось, онемел от такого напора. Но спустя клик, несмело кивнул. Это конечно порадовало Уилджека, но он не собирался на этом останавливаться. - А ты мог бы рассказать, почему ты обратил на меня внимание? Может это и смешно услышать от меня, но это занозой засело в процессоре и не даёт покоя. Арси как-то говорила, что ты влю… что я тебе понравился ещё в нашу первую встречу. - Арси так сказала?! – Ошеломленно переспросил Бамблби. Его фейсплейт сильно нагрелся, и стал отсвечивать красноватым цветом. Он помедлил клик, хрипнул вокалайзером и тихо сказал, - Да. Это правда. – Снова немного помолчав, продолжил. – Балк много рассказывал о тебе. О твоих подвигах. И ты представлялся таким потрясающим… Но не это главное. Когда я первый раз тебя увидел… Я был ошеломлен. Ты был так похож… Молодой мех замолк, не решаясь говорить дальше. Уилжек подождал, и нетерпеливо спросил. - Ну и на кого я был похож? - На… На Баррикейда. – Тихо, запинаясь, произнес Бамблби, не решаясь посмотреть в фейсплейт ошеломленного таким признанием рэкера. - На кого?!! Баррикейда?!! – Не веря своим аудиосенсорам, уточнил Уилджек. И, закипая, выпалил. – Да в каком же это месте мы похожи?! Даже не беря во внимание, что я автобот, а он десептикон, у нас нет ничего общего. Да я его старше почти раза в два! - Всё это конечно звучит невероятно. И явного, бросающегося в оптику сходства не заметно. Особенно с тем, каким Баррикейд стал после своих апгрейдов. – Согласился Бамблби, и смущенно продолжил. – Но ты же не видел, каким он был раньше? И потом вы двигаетесь одинаково. И тональность голоса похожа. И хотя оптика разная, но фейсплейты почти идентичны. И когда я тебя увидел… не когда Мейкшифт находился на базе в твоем образе, а когда ты выпрыгнул из портала… Ты выглядел словно старший брат Кейди. - О-бал-деть! – Пытаясь осознать информацию, пробормотал Уилджек. Но тут же нахмурился и мрачно протянул, потирая шлем. – Выходит, что я всего лишь… что ты не… что Баррикейд… - Нет-нет! – Перебил его Бамблби и взволнованно продолжил. – Ты же спросил, почему я обратил на тебя внимание? Я и ответил. А потом я постоянно смотрел на тебя. То есть наблюдал за тобой. Ну, только тайком, чтобы ты… чтобы никто не увидел. И сам не заметил, как… Ну в общем… - Молодой мех опустил оптику и тихо закончил. – Влюбился… в тебя. Так вот получилось. Уилджек, улыбаясь, смотрел на смущенного меха и едва сдерживал себя, чтоб не схватить его в охапку и не закружить, радостно смеясь. Но, помня предыдущую реакцию жёлтого гонщика, поостерегся. Всё же с рэкерским напором и натиском следовало быть осторожнее. Поэтому он решил сменить тему разговора. - Слышь, Мелкий! Ты, помнится, хотел научиться технике боя на двух мечах? – Рэкер дружески толкнул кулаком в желтое плечо. – Желание ещё не пропало? - А? Ну, вообще-то нет. Не пропало. – С недоумением ответил бывший разведчик, растерянный таким резким переходом. – Но ты же в тот раз отказался… - Так то ж было в тот раз. А теперь – в этот! – Ухмыльнулся Уилджек. – Как только выберемся отсюда, и чуток подлатаем тебя, можно будет начать тренировки. Ты согласен? - Конечно! – С энтузиазмом отозвался Бамблби, но настороженно уточнил. – А у тебя будет на это время? Вы же – рэкеры – постоянно на миссиях. - И что с того? – Удивился Уилджек. – Ты же вроде бы собирался вступить в ряды рэкеров? Так что можно тренироваться в процессе. - Но мой последний запрос так и не одобрили. – Огорченно пояснил жёлтый гонщик. – На все запросы был однозначный отказ. Рекомендации Балка и Ультра Магнуса не помогли. Даже Блэр ничего поделать не смог. - Да тут получилось некоторое недопонимание. – С досадой пояснил рэкер. – Я потом тебе подробно расскажу. Ну, а пока поверь мне – парни примут тебя с распростертыми объять… - Что-то подобный результат напрягал уже самого Уилджека. – В общем все будут тебе рады. Вот познакомишься с ними… - Да я вроде их всех уже знаю. Пусть и заочно. – Сообщил Бамблби. – А со Спрингером приходилось даже пересекаться. Он такой суровый! Круче наверно только Ультра Магнус. - Так это ж заочно. – Отмахнулся от такого заявления рэкер. – По настоящему ты их узнаешь, когда пообщаешься в деле, да не один куб сверхзарядки… кх-м кх-м… когда на общих посиделках побудешь. А Спрингер просто держит марку – командир как-никак. А вообще-то он у нас весельчак, да и едва ли не самый молодой. Разве что Топспин и Твин-Твист помладше, ну и пополнение из новичков. Неужто Блэр не рассказывал? - А как же Кап? – Удивился Бамблби. – Разве не он у вас самый главный? - А Кап – наша «вечная нянька». – Усмехнулся Уилджек. – Он практически всех нас натаскивал с боевыми навыками. А Спрингера можно сказать воспитывал с бетства. Тот ведь к нам ещё юнлингом попал. - Не может быть! – Поразился бывший разведчик. – Получается, он лишь немного старше меня? - Да. Но не стоит тебе ему об этом напоминать. А вообще со Спрингером пришлось нам помучиться. Вроде бы парень смелый. Можно сказать геройский. Боевые приемы схватывал на лету, но извини за каламбур – летать он не мог, высоты боялся. Такой вот казус получился. - Как же так? - А вот так. Сам он трежрежимник. Но если его наземная альтформа работала идеально, то с летающей были непонятки. Медики не раз его осматривали. Всё было в полном порядке. Но стоило ему трансформироваться и начать взлетать, почему-то запускалась обратная спонтанная трансформация. Кап тогда предположил, что это связано не с механикой, а с процессором. Да вот только психологов рэкерам по штату не полагалось. Да и время было такое… ну да ты сам знаешь, чего объяснять. Так что придумал Кап. Оказались они как-то со Спрингером на какой-то высотке во время очередного боя. Кап возьми и оступись, да повисни на краю. Спрингер полез его вытаскивать, а этот хитрец его за манипулятор схватил и дёрнул. И во время падения вцепился в Спрингера и орёт: «Трансформируйся, дурак, разобьёмся ведь из-за тебя». Ну, само собой для благословения добавил наш отборный рэкерский лексикон. А Спрингер так за Капа перепугался, что свой страх высоты позабыл, трансформировался и полетел. Прямо до наших позиций и долетели. Ну, а потом всё как по смазке пошло. И теперь уже никто Спрингера представить без неба не может. А вот с Лидфутом такая история произошла…       И рэкер пустился в долгое повествование об их команде вообще, и о каждом члене в частности. Поначалу Бамблби с интересом слушал. Задавал вопросы. И даже пару раз улыбнулся. Уилджек был рад, что смог отвлечь молодого меха от мрачных мыслей и переключить на позитив. Про себя он решил какое-то время ещё подождать, а потом вдвоем с Бамблби отправиться на поиски выхода, если их к этому времени не найдут. А пока пусть сервопривод у желтого гонщика немного заживет. Ну, а рассказов и баек у него найдется не на один цикл. Но спустя некоторое время Уилджек с тревогой заметил, что Бамблби стал слушать рассеяно, погружаясь в какие-то свои размышления, сосредоточенно смотря в сторону. Потом желтый гонщик встал, и отошел к стене напротив, начав ходить туда-сюда, прихрамывая, периодически замирая, задумавшись. Рэкер не знал уже, что и думать, как поступить. Услышав, что мех тихо прошептал: «А если подобное лечится подобным…», он уже хотел окликнуть его, но тот сам подошел к рэкеру. - Если подобное лечится подобным, – Быстро проговорил Бамблби, - тогда давай! - Что давай? – Переспросил Уилджек, непонимающе глядя на вызывающе выпрямившегося меха. - Сделай это! – Отрывисто произнёс Бамблби. – Я доверяю тебе. Сконнекти меня. - В смысле «сконнекти»? – Ошеломленно вытаращился рэкер на явно заглючившего гонщика. – Не здесь же? Не сейчас же? - Здесь и сейчас! Пока я решился. – Голубая оптика, слегка мерцающая, что указывало на то, что мех очень волнуется, прищурилась. – Или это были просто слова и ты вовсе не?..       Уилджек стремительным движением «перетёк» к стоящему гонщику, обнял и заткнул поцелуем рот, не давая сорваться очередным поспешным негативным выводам. Спустя клик отстранившись, но, не разрывая объятий, он тихонько шепнул на жёлтый аудиосенсор: «Главное, чтобы хотел ты». Бамблби с силой провентилировал и, положив свои манипуляторы на чисплейт рэкера, сам потянулся за поцелуем. И Уилджек ответил, стараясь сдерживать охватившие его азарт и предвкушение. Затягивая Бамблби во всё более горячий поцелуй, он нежно поглаживал его корпус, осторожно подбираясь к их паховым пластинам. Снять их удалось, не выходя из режима поцелуев. Рэкер отстранился и, медленно опустившись на покрытие тоннеля, потихоньку потянул жёлтый корпус на себя. Но тут же отметил, как тот немедленно напрягся. «Всё-таки боится. Подсознание не даёт расслабиться» - Подумал он. – «Попробуем иначе». И тут же вольготно опрокинулся на спину и, повозившись, удобно устраиваясь, раздвинул серво. Правда, едва не засмеялся, глядя на совершенно растерянный фейсплейт Бамблби. - Тебе наверно не приходило в процессор, что в эту игру можно играть вдвоём на равных условиях? Ну же! Давай! – Он ещё больше расставился перед ошарашенным Бамблби. - Покажи мне, как ты меня любишь! - Но я же никогда не был передающим. - Смущенно начал молодой мех, неуверенно приблизившись, неловко опустившись рядом с лежащим рэкером и положив манипляторы на серво партнера. – И не знаю… - Не попробуешь - не узнаешь! – Подмигнув, перебил его рэкер. – Смелее! Я весь твой! Весь для тебя!       Это был наверно самый странный интерфейс в активе Уилджека. Нет, в плане скорости иногда бывало и быстрее. В перерывах между сражениями долго расслабляться было особо некогда. Лишь бы сбросить напряжение. Да и принимающим в коннекте он бывал не раз. У рэкеров вообще к смене ролей всегда относились спокойно. Так сказать всё ради свободы и разнообразия. Но такого сочетания скорости, резкости, неловкости и одновременно нежности не было никогда. Бамблби то излишне осторожничал во время подсоединения, то, ощутив, наконец пробегающее по системам ласкающее напряжение, начинал ускоренно гнать энергию, скачками переключаясь на более высокие показатели. И вдруг резко тормозил, увидев проскочившие в разъёмах интерфейс-систем искры и почувствовав запах плавящейся проводки. Но Уилджек не пытался его торопить или наоборот, осаживать. Еще будет время ему научиться и качественно откатывать. Главное, чтобы Бамблби перестал бояться и увидел, прочувствовал, что коннект для принимающего может приносить не только боль и унижение, но и наслаждение, удовольствие. А значит не стоит обращать его внимание на некоторые огрехи. Тем более, что и так уже в небольшом корпусе угадывался неслабый потенциал и энергоёмкость. А техника – дело наживное. И рэкер с удовольствием наблюдал, как молодой мех потихоньку перестаёт зажиматься и уже ведёт смелее. Как едва ощутимый фон возбуждения усиливается. Как коннектор всё быстрее двигается в его порту, с каждым замыканием усиливая импульс и выводя на новые пики удовольствия. С каким радостным волнением Бамблби ловит первые откаты и вслушивается в его Уилджека страстные стоны. Как всё больше и больше заводится. Как энергия начинает течь всё более быстрым потоком, приближая обоих мехов к восхитительной перезагрузке. И как, наконец, сегменты желтого чисплейта, дрогнув, медленно расходятся в сторону, открывая такую яркую, заливающую всё вокруг белым сиянием, искру. Уилджек, не смотря на нетерпеливое ожидание, замер на несколько нанокликов. Уж очень завораживающее было зрелище. Ему даже показалось, что искра Бамблби стала ещё больше и прекраснее, чем он видел в тот первый раз. Но тогда он, пусть и не осознанно, спровоцировал открытие искры Би. А теперь она открылась сама. САМА! Для НЕГО! Она так призывно трепетала, так маняще пульсировала, что Уилджек готов был вырвать свои сегменты чисплейта, лишь бы ускорить их открытие. Едва освободившись, его искра полыхнула в сторону открытой искры одиноким протуберанцем, тут же погаснувшим. Это выглядело как просьба. Мольба. Зов. И искра Бамблби ответила, вспыхнув и выбросив навстречу мощные потоки энергии. Пылающие искры объединились, то образуя единый поток, то разделяясь на несколько тугих жгутов энергии, переплетающихся между собой в невероятные узоры. Энергия ласкающим ритмом перетекала от одной искры к другой, растекаясь по системам партнеров горячей волной, замыкая их в единую систему, одновременно обнажая и очищая все затаённые страхи и боль, гася холод одиночества, донося до обоих высказанные и не высказанные обиды, извинения, надежды, клятвы и обещания, заставляя громко петь так долго молчавшую песнь любви. Войдя в единый ритм искры, переполняя нейросети патнеров наслаждением и страстью, одновременно полыхнули, выводя теперь уже соузников на пик системного экстаза, вырывая единый крик восторга и обрушивая в мощную системную перезагрузку.       Выход из системной блокировки был одновременно долог и прост. Уилджек мигнул оптикой и осторожно огляделся вокруг. Темнота после полыхавших потоков света казалась осязаемой, но почему-то уютной. Наверно всё дело было в лежащем рядом теплом корпусе. Перестраивая режим оптики, рекер довольно потянулся и запустил проверку систем. Оценка колебалась между показателями хорошо и отлично. Восстановление полученных повреждений было завершено более чем на пятьдесят процентов. Процессор работал без сбоев. Тревожащие нейросеть баги испарились. Корпус казался лёгким, словно только созданным. Но главное - ощущение знакомой теплоты наполняло искру счастьем. Уилджек нежно гладил лежащий рядом всё ещё отключённый жёлто-чёрный корпус: «Ну что же, Баррикейд, ты уж извини, придётся тебе ещё подежурить на входе Великой Искры. Ваша с Бамблби встреча откладывается. Но в качестве утешения я тебе обещаю, что буду любить и беречь Би за двоих…». Едва Бамблби пришёл в себя, как оба одновременно потянулись друг к другу, в едином порыве. Дразнящие прикосновения. Жаркие поцелуи. Причём неопытные желтые манипуляторы старались сновать достаточно резво, хотя и уступая манипуляторам рэкера. - Ох! Би! Что ж ты со мной делаешь-то?! – Простонал Уилджек, чувствуя, как желание вновь накрывает лавиной. – Ведь я могу и не сдержаться. Я так хочу тебя! В ответ он получил задорную и дразнящую улыбку. Этого было достаточно, чтобы Уилджек рыкнув моторкой, подмял под себя мелкого провокатора. Уилджек аккуратно заскользил манипуляторами по жёлтому корпусу, стараясь не пропустить ни одного стыка, сбрасывая пока ещё лёгкие искорки электричества, лаская и прикусывая встречающиеся проводки. Спустившись дорожкой поцелуев к интерфейс панели, он со всем тщанием уделил внимание каждому разъему и, наконец, осторожно скользнул глоссой в узкий порт. Щекоча слабыми разрядами стенки порта глосса медленно круговыми движениями продвигалась вперёд и вдруг наткнулось на плотное эластичное препятствие. - Бамблби! Ты - нулёвка! – Резко выпрямился рэкер и вытаращился на молодого меха. - Это обвинение? – Непонимающе уточнил Бамблби, осторожно сводя сервоприводы. - Просто констатация факта. – Буркнул Уилджек, мысленно отвешивая себе оплеуху. Да что с ним не так? Даже нормально выразить не смог как он рад этому сюрпризу. Бамблби! Снова нулевой. Только его. Как в тот раз. Правда, в тот раз вышло слишком жёстко. Но уж в этот раз он расстарается. Мелкий просто потеряется в потоке удовольствия, которое он на него обрушит. Главное не задействовать вокодер. Разговоры – это не самая сильная его сторона. – Не бери в процессор. Просто расслабься и получай удовольствие. И рэкер с удвоенной энергией принялся ласкать и возбуждать молодого меха. Полный страсти и нетерпения стон был вознаграждением за его старания. Уилджек довольно улыбнулся. - Ну, готовься к крутому заезду! – Многообещающе протянул он и потянулся к завлекательно блестящему каплями смазки порту партнёра. - Нет, вы только поглядите на это!!! – Раздалось такое знакомое возмущённое ворчание. – У нас, понимаешь ли, процессоры глючат от беспокойства за актив этих сбойнутых дронов, а они тут коннектятся!..       Буквально в паре мехаметров от них стояла группа мехов-спасателей, среди которых были и их друзья: Рэтчет, Балкхэд и Смоукскрин. Бамблби испуганно ойкнул и застыл, растерянно округлив оптику. Уилджек, задавив разочарованный рык, неторопливо встал и рывком поднял с пола совершенно потерявшегося соузника, задвинул его за спину и подобрал валявшиеся рядом их паховые пластины. С невозмутимым фейсплейтом передав одну скрывающемуся за спиной Бамблби и прикрепив свою, он прищуренной оптикой окинул вновь прибывших и хмыкнул: «Пока вас дождёшься, можно и деактив словить…» Балкхэд старался из последних сил сохранить серьёзность, но переглянувшись с Рэтчетом и Смоукскрином, захохотал так как мог только он. - Вот это я понимаю! Чисто по рэкерски! Так сказать, любовная терапия в действии! Да, Джеки?! - Точно, Балк! Я бы даже сказал - реанимация коннектом. – Ехидно поддержал Рэтчет. - Так, беты мои, быстренько приводим себя в порядок и на осмотр в медцентр. Медкатер давно ждёт. - Да медцентр то зачем? – Попробовал спорить Бамблби, высунувшись из-за дверцы Уилджека. – Вроде бы всё обошлось. Сильных повреждений нет. Можно на месте обработать. И вообще – само потом пройдёт. - А вот всякой мелкоте слова вообще не давали. Будешь спорить – вокодер отключу. – Пригрозил Рэтчет, подходя к ним. Затем тихонько притянул к себе Бамблби и нежно обнял. – Как же ты всех нас напугал, Би. Я даже не могу описать все наши страхи и боль, всё что чувствовали мы – твои друзья, пока не увидели сейчас тебя актив и практически функциональным. Это теперь Балкхэд веселится. А ещё джор назад он просто был серым от переживаний, и заявлял, что пока не отыщет тебя, на оптику Арси не покажется. Ведь Арси ещё ничего не знает… - Пусть и дальше не знает. Ни к чему ей лишние волнения. – Обеспокоенно перебил медбота Бамблби, отстраняясь от него и виновато глядя вокруг. – Мне очень жаль, что все переполошились. Я не хотел доставлять всем столько беспокойства. Простите меня!.. - О Праймас! О чём ты, Би?! Какое – простите? За что – простите? Мы ведь все просто любим тебя! – С горькой улыбкой воскликнул Рэтчет, и вновь порывисто обняв молодого бота, тихо прошептал ему в аудиосенсор, - Это ты прости! Прости всех нас. За наше решение. За наше молчание. За наше враньё. За ВСЁ! Мы лишь хотели защитить тебя. От самого себя. От воспоминаний. От деактива. – Медбот горько провентилировал и, помолчав, добавил громко. – Я всегда верил, что у тебя сильная искра. Что ты сможешь преодолеть все испытания. Ведь ты слишком ценишь актив в любых его проявлениях… - Прямо-таки в любых-любых? – С иронией поинтересовался Уилджек, прищурившись глядя на Бамблби. – Что-то не заметил. - Ну, с твоей помощью, старый развратник, он быстро ликвидирует существующие пробелы. – Фыркнул Рэтчет. - С чего это вдруг я старый? – Возмутился рэкер и залихвацки подбоченился. – Да я мех в самом расцвете сил! - Прошу заметить, что против развратника он не возражает. – Ехидно заметил медбот, «старательно» глядя в сторону. Бамблби смущённо хихикнул. Уилджек вдруг отметил для себя, что ему это очень нравиться. «Надо периодически заставлять его смущаться. Он тогда невероятно милый! Так и затискал бы!». Но тут его отвлек от столь приятных планов Балкхэд, протянув ему… катану и знакомую игрушечную машинку. - Держи! - Невероятно! Вы смогли достать их? Но как же вы разобрали завал, что мы ничего не услышали?.. - Потому, что мы не разбирали завал. Это было слишком ненадёжно и опасно. Пробирались к вам обходными путями. - А как же тогда… - Уилджек с недоумением перевел взгляд с друга на машинку и обратно. - Да если бы не твой маячок, мы бы ещё неизвестно сколько вас искали. Связь глушится. Тепловизоры глючат. К тому же мы со страху сразу рванули на самое дно. Но кроме мелких обломков ничего не нашли. Думали – всё. Конец. Даже останков ваших найти не удастся. И тут вдруг к нам Блейдз спустился. Он, как и другие леталки-спасатели, туда-сюда мотался. С чего-то его налево потянуло. Любопытство, не иначе. В этой стороне искать вообще никому в процессор не пришло. Слишком далеко от остатков моста. Да и просто далеко. Расскажешь, каким Юникроном тебя сюда занесло? - Расскажу, расскажу. – Нетерпеливо отговорился рэкер, про себя подумав, что надо продумать правдоподобную версию своего спасения, избегая мистической составляющей. Мало ли как друзья отреагируют? Ещё на Турхулон отправят. С того же Рэтчета станется. – Ты давай дальше рассказывай! - Да почти всё уже. Блэйдз совершенно случайно маленький огонёк заметил. Подлетел и оптике своей сначала не поверил. Хорошо, что он тоже на Земле бывал. А то бы не понял, что это за штуковина. Ну, а земная-то вещица, да ещё закреплённая на таком знакомом мече просто так ведь не появиться? Начали было завал разбирать. Да какое-там! Сунулись в ближайшие тоннели, какие нашли. Но если бы какой-то мех из архива жутко древние карты не притащил, то наверно до сих пор плутали бы. Так что спасибо, что смог нам весточку подать. Машинку-то я сразу узнал, как увидел. Удивился, только, что ты до сих пор её хранишь. Обычно ты в сентиментальности не был замечен. - Это же подарок Рафаэля. Он тогда сказал, даря её: «На удачу». – Уилджек бережно взял машинку и, аккуратно завернув в изолетик, спрятал в сабспейс. – Похоже, это теперь мой талисман на весь оставшийся актив. Ну, и конечно же память о нашем маленьком друге. Надо Би показать…       Обернувшись в поисках соузника, он увидел, что стоящий неподалёку Смоукскрин обнял Бамблби, поддерживая его, поскольку тому было больно идти из-за повреждённого сервопривода. Сердито скрипнув дентами: «Снова этот Смоукскрин!», Уилджек быстро приблизился, ревниво отстранил бывшего элитгарда и собственнически подхватив на манипуляторы жёлто-чёрный корпус, бодро двинулся к выходу из тоннеля. На все предложения помочь, сделать перерыв, он лишь пренебрежительно фыркал и не выпускал Бамблби ни на клик. Когда они с помощью аварийного подъёмника поднялись на поверхность, их окружила толпа радостных мехов-спасателей и бригада медиков, среди которых были и их друзья, в том числе и друзья-приятели Бамблби. Тут Балкхэд очень быстро с ними попрощался, объясняя, что ему срочно надо к Арси. Сразу взял с обоих слово, что как только медики их отпустят, то отправятся к нему и Арси в гости. И мгновенно исчез в толпе. Вдруг Уилджек случайно «зацепился» оптикой о направленный на них пристальный взгляд. Неподалёку стоял мех, которого он видел среди гонщиков, участвовавших в вечеринке. На его фейсплейте отражалась борьба противоречивых чувств: облегчения и радости, раздражения и ревности. «Трэкс!» - Подсказала память. - «Что уставился?» - Уилджек с вызовом посмотрел в ответ. – «Тебе здесь ничего не обломиться!» - «Ну, это мы ещё посмотрим!» - Судя по кривой усмешке, вызов был принят. - «Вот и смотри… издалека. Пока оптика цела.» - Вернул злобную ухмылку. – «Он мой!»       Бамблби, почувствовав по связи напряжение и раздражение Уилджека, постарался осторожно освободиться и стать на сервоприводы. Но Уилждек лишь сильнее прижал его к корпусу и решительно двинулся вперёд, прервав поединок взглядов. Протолкавшись через толпу, попутно отвечая на поздравления, приветствия и отдельные шутки, пресекая попытки Бамблби слезть с манипуляторов, Уилджек подошёл к ближайшему медкатеру. Водитель по какой-то причине отлучился, оставив транспорт закрытым. Но ждать пришлось не долго. Один из медиков открыл двери и все стали грузиться. - Нельзя ли побыстрее. У нас мало времени! – Буркнул Уилджек, нетерпеливо поглядывая в сторону кабины водителя. - И куда это ты так торопишься? – Поинтересовался Рэтчет, неторопливо устраиваясь, заодно подвинув рассевшегося Смоукскрина. – Неужели тебя уже ждёт новая миссия и ты скоро нас покинешь? - Миссии конечно будут… у нас, но это потом. – С успокаивающей улыбкой Уилджек подмигнул заволновавшемуся Бамблби. – Просто неизвестно сколько придётся проторчать в медцентре. А нам надо ещё успеть официально зарегистрировать союз. И скорее двигаться к очень важной цели – нашему эксклюзивному интерфейсу! Фейсплейты сидящих вокруг поражённо вытянулись. Наступила тишина. Все смущённо отводили оптику. - И это меня ещё называют развратником?! – Усмехнулся Уилджек. – Не знаю, какие извращения нарисовались у вас в процессорах. Я всего лишь имел ввиду то, чего у меня за весь актив никогда не было - интерфейс со своим соузником на платформе, в кварте за закрытыми дверями. И пусть весь мир подождёт! А также я знаю на все сто процентов, что это желание и моего бондмейта! Несмотря на раскалившийся, совершенно пунцовый фейсплейт и смущённую улыбку оптика Бамблби сияла. - Конечно! – Тихо, но четко и серьёзно произнёс он, хотя до Уилджека по искренней связи донеслась волна счастливого смеха. – Ведь отныне мы едины!