(Мой) Питомец

— Ну я не могу оставить его дома одного! — жалобно воскликнула Нико, вовсю сверкая ярко накрашенными глазами, в уголках которых спрятались синие пятна, похожие на аккуратные чешуйки. — А я тут причём? Почему я? — нахмурился Ясуо и сложил руки на груди, всей своей позой выдавая недовольство и какое-то внутреннее напряжение. Его брови быстро оказались сведены к переносице, из-за чего продолговатый шрам на носу удивительным образом стал ещё более очевидным и привлекающим внимание. — Мне больше некого попросить. Ты у меня самый близкий, — всеми силами уговаривала Нико, и даже самая большая лесть в её жизни оказалась на этом юрком языке хамелеона: — Такое сокровище я могу доверить только тебе! Ясуо замолчал. Ни дрожания мышц, ни малейшего движения губ — словом, он был непоколебим в своём решении. Ровно до тех пор, пока Нико не сложила ладони в милом жесте, соприкоснувшись подушечками указательных пальцев, а остальные согнув (кроме больших, поднятых кверху). Её невероятной красоты глаза покрылись тонкой прозрачной пеленой слёз. И, хотя ни одна капля так и не упала на её щёки, Ясуо вдруг вздрогнул, покрывшись мурашками, и тяжко вздохнул. Конечно, Нико всё поняла. Она ловко приподнялась и крепко обхватила Ясуо за шею, сопровождая объятия довольным урчанием. — Я тебя так обожаю! — пробормотала девушка и незамедлительно выскочила за входную дверь, притащив приличных размеров клетку-переноску с закрытыми стенками. Ясуо удивлённо посмотрел на неё. — То есть ты пришла якобы уговаривать меня, а сама была уверена, что я соглашусь? — Ну ты ведь такой хороший, — пролепетала Нико, стараясь не терять времени зря. Следом за клеткой в дом был перенесён пакет со всякими принадлежностями: игрушками и кормом. — А ты сама-то куда собираешься? — ядовито усмехнулся Ясуо, надеясь немного задеть Нико. Та лишь пожала плечами и почему-то улыбнулась. Улыбка, о которой не расспрашивают. Ясуо в первую очередь вспомнил о Сораке, которую он, однако, видел лишь пару раз. Она всегда казалась очаровательной, но в то же время несколько хмурой девушкой. Ей не была чужда доброта, но некая отчуждённость всегда проглядывалась на её лице. Озорной характер Нико и рядом не стоял со строгостью этого звёздного дитя. Но противоположности притягиваются, не так ли? Нико трепетала, ей хотелось двигаться буквально каждую секунду. Она ходила по коридору, активно жестикулировала и без умолку рассказывала о том, как следует вести себя со «своим сокровищем». Ясуо надеялся, что где-то в груде принесённых вещей окажется хоть одна инструкция, потому что слушать и одновременно осознавать болтовню Нико было сложно. В один неожиданный момент она мягко поцеловала Ясуо в щёку, потрепала его по густой шевелюре и, уже собравшись уходить, вдруг обернулась и сказала: — Ах да, его зовут Каин. Надеюсь, вы подружитесь, — а затем исчезла, как будто её здесь никогда не было. Единственное свидетельство её присутствия стояло внизу, на полу, тихо притаившись в своём переносном домике. Ясуо присел на корточки и заглянул внутрь через решётчатую дверцу. Из клетки на него вдруг зыркнул ярко-красный, почти пылающий огнём глаз. — Ох, хасаги, где же я так провинился...