(Мой) Питомец

– Ну и как мы будем это объяснять? – тяжело вздохнул Ясуо, осознав, что уже ничего нельзя изменить. – Не знаю. Может, он и не заметит? – спокойно и без всяких колебаний ответил ему Рааст, пожав плечами. Было видно, что он не особо волновался, потому что чувство беспокойства было не свойственно ему. Всю обстановку накалял только Ясуо, нервничая буквально на пустом месте. – Ты совсем дурак? Как это можно не заметить? – фыркнул Ясуо и провёл ладонью по вспотевшему лбу. После столь короткого диалога между ними повисло молчание. Каждый из них думал об одном и том же. – Видимо, остаётся только молиться, – весело улыбнулся Рааст, надеясь развеселить опечаленного Ясуо, которому, к сожалению, было не до шуток. Он очень переживал, ведь вся ответственность лежала на его плечах, а осознание всей ситуации пришло к нему слишком поздно. Если бы была возможность, он бы, наверно, даже отказался от столь глупой затеи Рааста. Но сейчас уже не было смысла думать об этом. Когда Ясуо начал ходить туда-сюда и что-то яростно обдумывать, Рааст всерьёз забеспокоился о его психическом состоянии. Ему хотелось хорошенько вмазать Ясуо кулаком, чтобы он образумился, сел на место, глубоко вздохнул и успокоился. Но у него не было никакого желания проявлять физическую агрессию по отношению к нему. – Но ведь согласись, что мы не сделали ничего плохого, – мягко сказал Рааст, взяв Ясуо за локоть, чтобы прекратить его бессмысленные хождения. – Да, – довольно легко ответил ему Ясуо. На секунду могло показаться, что он даже смирился со случившимся, но на самом деле переживания не покидали его. – Только вот Каин так не подумает. *** Всё складывалось как нельзя лучше: несколько дней подряд шли дожди, а на улице стало стремительно холодать. Лето потихоньку отходило на второй план, уступая своё место дождливой осени. Каин был вынужден даже дома носить кофты с длинными рукавами, потому что в квартире было весьма прохладно, а плед и горячий чай перестали спасать. От предложения Рааста просто не возвращать Каину его сознание Ясуо вежливо отказался. Поначалу Каин действительно не замечал каких-либо изменений в себе. Только продолжалось это сравнительно недолго – всего лишь сутки, потому что рано или поздно Каину всё равно пришлось бы пойти в душ. Собственно, всё так и получилось. Ясуо стоял на кухне и занимался готовкой, в то время как Каин ушёл в ванную. Не прошло и пяти минут с его ухода, как вдруг раздался истошный крик, а за ним – громкий хлопок дверью. Каин выбежал в коридор с обнажённым торсом. По нему не стекала вода, ведь он даже не успел полностью раздеться. Ясуо посмотрел на него с максимальным спокойствием во взгляде. – Что это такое?! – взревел Каин, чьё озлобленное лицо выглядело даже забавно. – О чём ты? – невозмутимо спросил Ясуо и повернулся обратно к плите, заведомо выключив её во избежание неприятных ситуаций. Каин не постеснялся одним резким движением развернуть его к себе. Конечно, Ясуо всё понимал. И чем больше времени проходило, тем сложнее ему было игнорировать очевидное. Каин вытянул свою руку вперёд и развернул её внутренней стороной вверх. Вдоль его предплечья, от запястья и до самого локтевого сгиба, протягивалось изображение необычной косы. У неё было красивое лезвие, которое переливалось перламутром, а между ним и рукояткой был нарисован золотой шар, напоминающий собой позолоченную сферу внутри специальной выемки. Основная часть косы была тёмно-синего цвета, а для придачи контраста вместо привычного красного оттенка был использован нежно-сиреневый. Это была красивая, качественно выполненная татуировка, за которой Рааст, предварительно погружая Каина в сон, старался ухаживать, с чем ему помогал Ясуо. Она не доставляла никакого физического дискомфорта, поэтому при определённых условиях её действительно можно было не заметить. Но всю жизнь скрывать её наличие было невозможно. У Каина было такое лицо, словно он был совсем не рад, что на его руке образовалась частичка целого искусства. Ясуо нервно сглотнул. – Мы с Раастом подумали, что… – начал оправдываться он, но Каин не дал ему возможности договорить: – Я так и знал, что без него тут не обошлось! Было очевидно, что назревал конфликт. Каин был взбешён, но ему не хватало какой-то пылкости, чтобы превратить весь этот разговор в самый настоящий скандал. Для него было недостаточно лишь испытывать злость, чтобы выразить её во всех красках. На этом и решил сыграть Ясуо, который не придумал ничего лучше, чем закатать рукав своей рубашки и оголить собственную руку. Как и у Каина, на руке Ясуо тоже располагалось изображение оружия, только вместо косы у него была катана. Вытягиваясь вдоль предплечья, она смотрелась весьма органично. Её лезвие горело неоновым бирюзовым цветом и было похоже на сгусток плазмы. Чуть меньше внимания привлекал к себе яркий лавовый шар, для которого специально была изогнута рукоять меча. У Ясуо этот шарик больше напоминал маленькое солнце, в то время как у Каина он выглядел как покрытое золотом ядро. Но одно было понятно точно – их татуировки были объединены этим самым шариком, что сосредоточил в себе всё великолепие вселенной. Отдалённая сочетаемость оттенков только дополняла это. Увидев татуировку Ясуо, Каин впал в ступор. Он не сразу нашёл схожесть в их изображениях. Поначалу ему даже в голову не пришло, что их татуировки объединены тематикой оружия и какими-то деталями. Он молча пялился то на косу, то на катану, пока Ясуо с нежной улыбкой смотрел на него и умилялся. – Я же люблю тебя, – сказал Ясуо и притянул к себе Каина, крепко сжав его в объятиях, чтобы у него не было ни шанса на то, чтобы оказать сопротивление. – Ты сказал это? – искренне удивился Каин, впервые за всё это время услышав из уст Ясуо слова любви. Они никогда не затрагивали эту тему в открытую и не требовали ничего подобного друг от друга. Для кого-то это могло показаться диким и неправильным – не говорить о своих чувствах. Но, вместо того чтобы разбрасываться фразами пламенной любви, они много касались друг друга, целовались и проводили большое количество времени за совместной деятельностью. Язык их чувств – язык тела. В прикосновениях, полных нежности, сосредоточилась вся их любовь, которую они не могли выразить словами. Это был настолько трогательный момент, что Каину захотелось плакать. Но он держал себя в руках, обнимая Ясуо в ответ и прижимаясь к его груди. Им было тепло в объятиях друг друга, потому что между ними было самое главное – бескрайнее, бесконечное доверие. Если бы художника попросили изобразить любовь, то он бы нарисовал этих двоих, что нашли смысл жизни в соприкосновениях друг с другом. Чуть отстранившись, Ясуо приложил палец к подбородку Каина и приподнял его голову, чтобы заглянуть в его счастливые глаза, затуманенные блеском. – Не смотри на меня так, – смущённо пробормотал Каин и засмеялся. – Я тоже люблю тебя. Так уж ли необходимы слова, если всю любовь можно вложить в один только нежный поцелуй, в один только страстный, полный неистовости взгляд? Как оказалось – да. Сначала улыбнулся Ясуо, затем – Каин. Крошечное солнце по-особенному грело их руки, пуская свои золотистые протоки по их жилам.