Пряничного человечка застрелят в десять ноль одну

Винтовка косила немного влево. Будь мишень чуть меньше, Себ промазал бы, но голова человека на расстоянии в девяносто метров была весьма крупной целью. Звук выстрела органично встроился в грохот из порта — и затих вместе с ним. Проследив за тем, как снайпер дёрнулся и обмяк, Себ больше не смотрел на него. Собрал винтовку — и покинул крышу тем же путём, каким пришёл. Это была самая простая часть плана, но её успех всё равно вдохновил. Поднявшись на вторую крышу, Себ опять бросил взгляд на окно: по-прежнему темно. Снайпер оказался совсем молодым парнем. Себ осторожно откатил тело поближе к вентиляционному коробу, на всякий случай проверил отсутствующий пульс — и лёг на освободившееся место. Присмотрелся. Трофейный «кеппелер» выглядел лучше СВД, но Себ преодолел возникшее искушение и всё-таки собрал ту винтовку, которую уже опробовал. Конечно, она тоже была не пристреляна, но хотя бы с пробным выстрелом справилась. А что накрутили здесь — не угадать. Он сдвинул трофей подальше, к телу, подкрутил оптику и замер. Если теперь его снимет третий снайпер, это будет отличный сценарий чёрной комедии. Из окна отеля Себ видел улицу. Отсюда — только нужные окна и соседние крыши. Если Джиму на голову решат молча надеть мешок — Себ ничего не успеет сделать. Уловив важную идею, он скосил глаза на труп — никаких наушников и проводов, к счастью, не наблюдалось. Либо он ждал смс-ку, либо должен был действовать по своей инициативе. Ничего не происходило. Близость мёртвого тела коллеги по ремеслу не то, чтобы напрягала — скорее настраивала на философский лад. Парня было жалко. Не то, чтобы Себ жалел о его смерти — скорее о том, что он выбрал эту профессию и связался не с теми людьми, а потому оказался убит. На вид ему было лет двадцать пять. Как его вообще занесло в криминал? Уже не спросишь. Дождь постепенно закончился, зато похолодало. Не до минуса, конечно, но градусов до десяти. Себ делал перерывы. Десять минут работы — тридцать секунд отдыха с зажмуренными глазами. Начинала сказываться нехватка сна. Был бы напарник — Себ уже передал бы ему наблюдение и заснул бы, не меняя положения. «Что, парень, может, присмотришь?» — подумал он мрачно, косясь на труп. Тот, разумеется, остался неподвижен и принимать вахту не спешил. Себ принялся за четырёхзначные числа — без разгона. Глаза не закрывались, но то и дело подёргивались мутной плёнкой. Возможно, стоило с утра купить несколько банок энергетиков. Да, вредно, да, очень вредит рефлексам и бьёт по мозгам, но, возможно, помогло бы прогнать сонное отупение. Четырёхзначные числа не сработали, зато на пятизначных мозг слегка взбодрился. Серия медленных вдохов и резких выдохов закрепила результат, и в глазах прояснилось. Окно оставалось тёмным. Если Себ ошибся, то Джим, возможно, уже мёртв. Хотя нет. Он мог бы ошибиться. Джим — едва ли. И в этот момент за закрытыми жалюзи зажёгся свет. Окно распахнулось, и последние остатки вялости и дремоты пропали. В комнате было людно — шестеро человек, не считая Джима. Себ быстро оценил каждого. Все вооружены, но иерархия легко угадывается. Тот, кто открыл окно, и ещё трое: рядом с Джимом (в центре комнаты) и у двери — просто охрана. Ещё двое — те, кто стояли у правой стены и разглядывали Джима, — боссы. Джим выглядел, кажется, совершенно спокойным. Стоял себе, убрав руки за спину, и о чём-то говорил. Охрана нервничала. Боссы потряхивали стволами. Сейчас пригодилась бы лазерная указка. Просто чтобы дать понять, кто именно ведёт в игре. Один из боссов указал на дверь. Джим покачал головой, и босс кивнул на окно. Себ чуть подкрутил прицел, во второй раз за сутки жалея об оставшемся дома «люпольде». «Давай, двигай», — скорее всего, приказал босс. «Нет, спасибо», — возразил Джим. «Тогда мой снайпер прострелит тебе башку», — добавил мотивации босс. Джим пожал плечами: «На здоровье». Себ передёрнул тугой жёсткий затвор. Боссы ещё пригодятся для конструктивного диалога, так что — прости, приятель, не стоило стоять у открытого окна и сверкать в него лысиной. Как мишень в тире. Уже зная об особенности винтовки, Себ сделал дополнительную поправку, выдохнул — и выстрелил. Охранник упал. Босс задёргались, а Джим запрокинул голову вверх и наверняка расхохотался этим своим истеричным высоким смехом. Пара секунд неразберихи — и ситуация изменилась. Один из боссов схватил Джима за шею, пытаясь спрятаться за ним, как за живым щитом, а второй перевёл пистолет в темноту. Первый прижал пистолет к виску Джима. Тот что-то сказал, нарочито кривляясь. О чём они говорили, Себ не взялся бы даже предполагать, да и времени на пустые фантазии не оставалось. Если вся компания решит отойти к двери — начнутся проблемы. Себ ведь и сам вчера считал, откуда и насколько простреливается номер. В этот момент чужую СВД Себ буквально ненавидел. Конечно, первый босс был достаточно крупный, а Джим — мелкий и вертлявый (лучше бы просто мелкий). Но перепады температур и ветер требовали очень аккуратной корректировки, и гарантии, что выстрел в нижнюю часть черепа выйдт хирургически-точным и убьёт сразу, наверняка, блокируя все мышечные рефлексы, у Себа не было. Босс чуть дёрнулся, немного отступил, прижимая к себе Джима как любимую плюшевую игрушку. Перезарядка. Джим не мог видеть его, разумеется, но он вдруг как будто угадал или почувствовал, что хочет сделать Себ. Он перестал кривляться и дёргаться. Чуть наклонил голову, как бы невзначай. «Спасибо», — подумал Себ, спуская курок. И потом, уже не колеблясь и не дожидаясь новых поворотов диалога, уложил второго босса. Осталось трое охранников, дезориентированных и напуганных. Джим дёрнул плечами с нарочитой брезгливостью, расправил футболку. Провёл пальцами по волосам, как будто сильно беспокоился, что его подпортили причёску. Себ внимательно прислушался, чтобы убедиться, что никто не крадётся сзади. Но нет — тишина, и только в порту опять загрохотало что-то металлическое и тяжёлое. Интересно, скоро ли на выстрелы и крики вызовут полицию? А главное — скоро ли она приедет? Охранники оставались в номере, но, очевидно, разговор был окончен. Джим — безоружный, в дурацкой футболке (наверняка мятой) — явно пугал троих здоровенных мужиков. Чёрт их поймёт, о чём они беседовали, но никто не пытался наставить на него пистолет, закрыть окно, спрятаться. Просто стояли и пялились на него. А Джим что-то достаточно эмоционально говорил. Потом прижал ладонь к губам и помахал, посылая воздушный поцелуй. Развернулся и вышел. Себ остался на позиции. Он не знал, чего именно ждёт — чего угодно. Например, кто-то мог решить последовать за Джимом. Кто-то решил бы выглянуть в окно. Но они стояли неподвижно, чего-то ожидая. Может, Джим сказал, что снайпер пристрелит их по одному, если они попытаются шевелиться? Вторая минута. Джим позвонит? Или уже пора сворачиваться и искать его на тёмных улицах? Прошло ровно две минуты с того момента, как за Джимом захлопнулась дверь, и грохнул взрыв. Небольшой мощности, короткий — буквально одна слепящая вспышка, но крыша над номером затряслась, и внутри вспыхнул огонь. Погас свет. Себ собрал винтовку, затёр возможные следы и отпечатки пальцев, бросил короткий взгляд на мёртвого снайпера и его винтовку — и пополз на чердак. Вдали уже слышались пожарные сирены, да и полиция должна была всё-таки приехать. Воздух казался удивительно свежим и чистым. Пыль и песок подошли бы лучше. Джим нашёлся сам — на половине пути. Он так и остался в одной футболке и выглядел не угрожающе и не опасно, хотя только что взорвал как минимум троих человек, которые не пытались сопротивляться и угрожать ему. И будет круто, если обошлось без лишних жертв.  — Ты был великолепен, детка, — ласково проговорил Джим. Себ выдохнул, переложил телефон и подарок Сьюзен в карманы штанов, запихнул пистолеты в рюкзак, а куртку отдал Джиму. Он завернулся в неё, утонув в рукавах, и они неторопливо побрели куда-то по лабиринту проулков. Поднялись по лестнице. зачем-то спустились. Себ хотел было спросить, зачем был взрыв и откуда — но не стал. Сам догадался. Слишком много осталось в номере отпечатков, слишком много увидели охранники. А откуда? Так не зря Джим возился в ванной с проводами, ноутбуком и ещё чёрт поймёшь чем. Скорее всего, всё необходимое Себ перевёз в рюкзаке. Или кто-то доставил Джиму те компоненты, которых не хватало.  — Мне немного мешало оружие, — проворчал Себ. — Не лучший выбор, сэр. Джим засмеялся самым человеческим своим смехом:  — Какая ты капризная дива. Где же сожаления, дорогой мой? Себ чувствовал себя настолько вымотанным, что не стал возмущаться. Даже мысленно.  — Я бы их всё равно убил. Они видели вас, видели мою работу.  — А как же мирные жители за стенкой и чудесный фасад девятнадцатого века? — притворно охнул Джим.  — Отель был пуст. И мне плевать на фасады. Больше всего на свете он хотел в Британию. В свою квартиру. Закрыться на замок, выключить телефон — и спать, спать, спать. Но Джим предпочитал неторопливую прогулку по Генуе, поэтому Себ брёл рядом, почти не обращая внимания на холод, и благодарил бога за то, что босса не прорывало на разговоры. Они гуляли, пока не начало медленно светать. В этот момент у Джима звякнул телефон. Он прочитал сообщение — и медленно хищно улыбнулся.  — Мы едем домой, дорогой. Мистер Холмс справился с проблемой на «отлично».