Пряничного человечка застрелят в десять ноль одну

Обычно Себ не видел снов — или, во всяком случае, не запоминал их. Сон всегда приходил легко, приносил отдых, восстанавливал силы — без всяких побочных эффектов. Максимум, что могло привидеться — это очертания изящной женской груди и смутное возбуждение, но даже о них он утром вспоминал с большим трудом. А этим утром впервые понял, что, встав с постели, можно ворваться в ванную, влезть под душ и замереть, подставляя спину и плечи потоку воды и отчаянно надеяться, что это поможет смыть недавний кошмар. Судорожно вздохнув, он прижался спиной к кафельной стене, позволяя душевой струе обжигать грудь и живот. Открыл глаза. Сглотнул. Руки тряслись. Мать твою. Он по привычке схватился за переносицу, но тут же принялся тереть горящие глаза. В лёгких не хватало воздуха. Стоило зажмуриться — и кошмар ожил снова. Так ярко, как ещё никогда в жизни. Это снова был Ирак. Снова дуэль с другим снайпером. Себ выбрал себе укрытие на чердаке полуразрушенного дома. Тот, другой, засел на крыше в трёхстах метрах. Себ знал, где он лежит, но не видел его. Он знал, что если шевельнётся — выдаст себя, поэтому лежал неподвижно, прирастал к дощатому полу. И — точно как в реальности — другой не выдержал первым. Движение было мимолётным, но его хватило для демаскировки. Шевеля только кончиками пальцев, Себ подкрутил прицел. С непривычной резкостью он выхватил на фоне жёлтого камня вымазанное в маскировочной краске лицо. Краска посыпалась, и с другой позиции широко улыбнулся Йен. Конечно, на самом деле его уже не было в это время. Он умер за три месяца до того… Но он лежал и улыбался, уже не таясь. «Ты мог бы его убить, дорогой мой?» — прошептал в наушнике голос Джима. Себ понимал, что не должен двигаться или говорить. Он должен был только выстрелить — и всё. Но там был не вражеский снайпер. Там был Йен.  — Ты должен, Себастиа-ан, — промурлыкал Джим, — ты же знаешь правила. Он действительно был должен. Но Йен не был врагом, никак не мог им быть, и он улыбался, и махал рукой.  — Стреляй, — приказал Джим. И Себ выстрелил. Ещё раз проведя пальцами по глазам, Себ выпрямился и сунул под душ голову. Выкрутил вентель холодной воды, постоял немного — и выбрался, поёживаясь от холода, но зато чувствуя, что оживает. Жутко. На кухне он налил себе большую кружку чая — руки уже не тряслись, но во рту всё ещё стояла горечь, а голова казалась тяжёлой и чужой. Он редко вспоминал Йена. Не иначе как беседы с Эриком разодрали давно зажившие шрамы. На душе было мерзко. И от самого сна, и от того, что смерть Йена (настоящая, не та, которая привиделась) всплыла в памяти во всех неприятных подробностях, а ещё, как ни смешно, от того, что во сне он выстрелил. Да, он убеждал себя, что это просто дурацкая фантазия, в которой виноват, наверное, несвежий бекон в яичнице. Но пальцы зудели, словно он на самом деле нажал на курок. Йен не улыбался перед смертью. Он орал от боли и крыл матом Себа, курдов, Штаты, королеву и военного врача. Обещал встать на ноги и затолкать Себу в зад все его идиотские подбадривания и утешения. «Не дождёшься, придурок, не сдохну я», — было его последними внятными словами. Дальше — только бред, долгая агония и конец. В общем и целом, они оба знали, что это может случиться. С любым из них — или с обоими сразу. Только теперь перед глазами стояла широкая дурацкая улыбка, отлично различимая через прицел. Впрочем, чай и пара сэндвичей помогли ему окончательно прийти в себя, и вскоре кошмар забылся. Наступил день рождения Сьюзен — в этом году ей повезло, и праздник пришёлся на выходной. Себ поехал к ним с миссис Кейл с самого утра. Компьютер уже дожидался Сьюзен в гостиной — оставалось только снять обёрточную бумагу с системного блока и монитора. К нему прилагался и второй подарок — большая коробка с красками, пастельными мелками, разноцветной бумагой для рисования, кистями и множеством других мелочей, которые помогла выбрать мисс Кларенс. Сьюзен уже, конечно, проснулась. Себ застал её за изучением большого домика для кукол — от миссис Кейл. Краски и прочее уже стояли, распакованные, а Сьюзен бросала заинтересованные взгляд на компьютер. Как обычно, её раздирали противоречивые желания: начать пользоваться сразу всеми подарками или сначала методично распаковать каждый. И, как обычно, второе победило. Отодвинув домик в сторону, она подошла к монитору и начала осторожно надрывать бумагу. Миссис Кейл суетилась рядом, предлагая помощь и совершенно счастливо улыбаясь. А Себ остановился в дверях, надеясь, что не спугнёт их.  — А это от кого? — вдруг звонко спросила Сьюзен, обернулась — и заулыбалась ещё шире. — Пап, от тебя?  — С днём рождения, дорогая, — Себ подошёл, кивнул миссис Кейл и встал на колени рядом со Сьюзен. — Что там?  — Ещё подарок. Себ нахмурился. Миссис Кейл удивлённо приподняла брови, а Сью уже вытащила из-за монитора что-то вроде коробки, сантиметров двадцать пять в длину и около тридцати — в высоту. Обёртка была строгой, серебристой. Лента — изумрудно-зелёной.  — От кого это? — спросила миссис Кейл. Сьюзен хотела было развязать ленту, но Себ не дал этого сделать.  — Дай-ка мне, — он осторожно забрал предмет, взвесил в руке, прислушался, но ничего не заметил. Ощупал края. Больше всего это походило на…. книги?  — Я сама открою! — запротестовала Сьюзен, но Себ встал, отнёс подарок на стол, поставил и совершенно открыто приложил ухо. — Пап, что ты делаешь?  — Пытаюсь угадать, что там внутри, — проговорил Себ задумчиво. Осторожно тряхнул. Снова ощупал. Кажется, это действительно были книги. Сквозь обёртку даже пробивался характерный запах, к которому Себ долго привыкал, когда они с Эмили стали жить вместе.  — Это мой подарок! — Сью упрямо поднырнула под руку Себа, но он забрал свёрток и сказал:  — Твой. Но сначала нужно кое-что проверить.  — Пап!  — В чём дело, Басти? — удивлённо спросила миссис Кейл.  — Открывайте компьютер. Сью, даже не пытайся делать вид, что плачешь, не поверю. Я кое-куда съезжу и вернусь через час, — и он вышел, не слушая ни вопросы, ни уговоры, ни шмыганье носом. Уже в машине он набрал Грега и спросил без предисловий:  — У тебя есть рентген? На другом конце повисла недолгая тишина, но Грег, справившись с удивлением, сказал:  — Найдётся. Тебе зачем?  — Надо просветить кое-что, — рассказывать по телефону про подарок он не стал, потому что со стороны это показалось бы торжеством паранойи.  — Подъезжай в Ярд, — сказал Грег, — проверим. Он встретил Себа на улице — как раз докуривал сигарету. И сразу же нахмурился, увидев запакованный в бумагу подарок.  — У тебя тайный поклонник?  — Скорее уж у Сьюзен, — мрачно сказал Себ, протягивая не то коробку, не то стопку. — Знаю, звучит бредово, но он появился в доме не пойми откуда. Грег забрал подарок с совершенно серьёзным выражением лица.  — По уму, такие подарочки даже трогать не надо. Как нашёл — сразу метров на десять в сторону и вызываешь полицию, — сказал он. — А то потом мы разбираемся, что это рвануло: газ или подарок.  — Сью нашла его первая, я не успел даже заметить, — несколько виновато сказал Себ, понимая, что друг прав. Они прошли мимо постовых в стеклянные двери, Грег двинулся дальше, к турникетам, бросив на ходу:  — Подожди немного. Себ присел на металлический стул — и тут же у него зазвонил телефон. «Номер скрыт».  — Ха, детка, да ты параноик, — раздался в трубке голос Джима, — странно, что не согнал в дом команду из службы спасения…  — Сэр?  — Не бойся, дорогой. Предметы в свёртке могут тебя напугать, но твоей дочери они не причинят никакого вреда. Я помню о нашем маленьком соглашении.  — Зачем? Снова послышался смех.  — Разве я мог пропустить праздник? Не переживай, я не фея, чтобы обижаться, что меня не позвали на семейный обед, — тон Джима изменился, как будто переключился режим у автомата: — Отдай подарок ребёнку, Себастьян. Не расстраивай меня, — и гудки. Грег вернул Себу свёрток с пояснением, что внутри просто книги, но смеяться не стал, вместо этого повторил ещё раз:  — Найдёшь ещё один — всё равно звони. Сразу мне.  — Грег?  — М? Себ заметил, что выглядит он откровенно плохо. Как будто не спал пару суток.  — Что-то случилось?  — Не могу рассказать, — покачал головой Грег, — но у нас завёлся сумасшедший подрывник.  — Жертвы?  — Ни одной, в этом и штука. Ладно, — он махнул рукой, — передавай дочери привет и поздравления. Если бы это был Джим, жертвы наверняка были бы. В этом Себ не сомневался. Он ехал домой в мрачном расположении духа. Во-первых, предвидел и неудобные вопросы от миссис Кейл, и обиду Сьюзен. А во-вторых, боролся с желанием выкинуть книги в первый же попавшийся мусорный ящик. «Отдай подарок. Не расстраивай меня». Да, Себ верил Джиму в том, что эти книги не грозили Сьюзен решительно ничем. Но сама идея отдать их коробила. Ему не хотелось никакой, даже самой призрачной связи между Джимом и Сьюзен. Они должны были оставаться в разных мирах. Уже подъехав к дому, он снова взял подарок и осторожно надорвал упаковку, вытащил верхний том. «Гарри Поттер и философский камень», Дж.К. Роулинг. На картинке был изображён малиновый паровоз и задумчивый человек в круглых очках. Себ открыл книгу и прочитал на форзаце сделанную от руки дарственную надпись: «Милой Сьюзен Моран в день её рождения. Надеюсь, ты любишь сказки».