***
Встреча с графом, мало того, что отняла драгоценное время, еще и вытянула из Криса изрядное количество нервов, выбила из колеи. Чего уж там! Крис чуть было вообще не остался дома, потому что в таком состоянии, в котором он пребывал после отъезда Четвинд-Толбота, ему не то что кому-то, тем более Тому, на глаза показываться не хотелось, ему на себя в зеркало смотреть было противно. Еще бы: голодные глаза, в которых похоть не то что плескалась, а буквально переливалась через край, дурацкая улыбочка, и вообще видок такой… Блядский видок. Хорошо еще, что Крис не сразу после встречи в театр помчался, а зашел домой остудить голову и заодно подумать. Остужал буквально: сунув под кран с ледяной водой горевшую от желания башку. А подумать было о чем: по всему выходило, что предложение Мартинссона надо было принимать, раз уж граф сам к Крису подкатил. Выступать в роли наживки было… страшно. Чертовски… даже не так, а пиздецки страшно. Это вам не перед камерой на фоне зеленого экрана скакать с бутафорской винтовкой и ногами направо-налево махать. У «черных костюмов» из сопровождения господина графа винтовок не было, но наверняка кое-какое оружие имелось — Крис видел, что за пиджаки носили бодигарды Джеймса: спецпошив, с выточками для ношения кобуры. И оружие это было отнюдь не бутафорским. Так что, как ни крути, а лучше предложение Магнуса принять. Тем более в этом случае он окажется под защитой полиции. А так, без прикрытия, один против кодлы виконта… как там его титул-то? Крис никогда не понимал, на хрена одному человеку столько прозвищ. Так вот против этой банды шансов у него и его совенка нет никаких. Хемсворт, насухо вытерев мокрые волосы, отбросил полотенце, не глядя даже, куда, и налил себе кофе. Нужно было взбодриться. Отвлечься на что-то, хоть бы даже на приготовление ароматного напитка. Что угодно, только бы не думать о том, как предательски отзывалось собственное тело на близость Джеймса. Только-только стояк опал, не хватало снова возбудиться. Подумав, Крис добавил в кофе немного бренди — так оно лучше. Опять же, бодрит. Мелькнула мысль о том, что Пиддлс опять начнет на него орать за опоздание. Мелькнула — и тут же пропала: пусть себе орет. Все лучше, чем когда он с видом агнца, идущего на заклание, рассуждает о том, куда бы ему пристроить безотцовщину Хреаселье на время своей отсидки. Смакуя кофе маленькими глоточками, Крис набрал номер своего адвоката. Джек Коннели, чтоб его черти драли, оказался в Европе, вытаскивая задницу еще одного своего клиента из какой-то передряги, связанной со скоропостижным разводом. Если бы кто-нибудь спросил мнение Криса Хемсворта, то он бы запретил адвокатам набирать такое большое количество клиентов. А то что это, в самом деле? Коннели нужен сегодня в Лондоне, а он, видите ли, «готов отправить лучшего своего помощника, не сомневайтесь, мистер Хемсворт, парень толковый и знает свое дело». Да плевать Крис хотел на этого толкового парня! Ему нужен самый лучший законник в Британии, а не его десятый помощник. И нужен срочно. Проклятье! Придется встречу с Мартинссоном отложить до понедельника. Выпив еще одну чашку кофе, Крис засобирался в театр. Если он опоздает еще больше, то Пиддлстон будет не просто орать, а вопить сиреной, еще не дай бог горло заболит. А с больным горлом как он будет Крису…. Черт! О таких вещах лучше тоже не думать, а то опять голову под ледяной водой остужать.***
- Я прошу прощения! - повторил Хемсворт чуть громче и, пресекая попытку Хиддлстона что-то возразить, добавил: - Что репетируем? Какая сцена? - Твоя любимая, - с елейной улыбочкой произнес Чарли. - Сцена с поцелуем. - Ага! - щелкнул пальцами Крис, думая о том, как же ему сегодня «везет». - К поцелуям я всегда готов! Зоуи, радость моя, иди, покажем всем, как хорошо мы можем целоваться. Притягивая к себе партнершу, Крис украдкой взглянул на Томаса. Тот смотрел как-то слишком уж подозрительно. Слишком уж… Да черт возьми! Он смотрел так, как будто о чем-то догадывался. И еще так, как будто… Ревновал??? Том что, ревнует его к поцелуям с коллегой? Или что? Почему он смотрит так, как будто убить готов? - Стоп! Стоп! Никуда не годится! - хлопнул в ладоши Хиддлстон, и Зоуи тут же оторвалась от Криса. Жаль. Целуясь с ней, можно хоть глаза закрытыми держать. Чтобы никто не видел, какие они сейчас… блядские. Все еще блядские, несмотря на ледяную воду и две чашки кофе с бренди. - Зоуи, ты можешь чуть потянуть вверх его свитер? - спросил Том таким ровным, таким безразличным тоном, как будто бы речь шла о том, не может ли мисс Эштон, к примеру, вышивать крестиком. - Вы же сейчас с «мужем» должны отправиться в постель, так? Пусть зрителям это будет очевидно. Хемсворт! Приподними её чуть-чуть и неси за кулисы. Да не на руки! Ну что за идиот! Просто приподними! Как? За бедра возьми и… Ай, дай я покажу… Том запрыгнул на сцену и, держа Зоуи чуть выше колен, приподнял ее и понес за кулисы. Такое вовлечение в процесс сейчас было просто необходимо. Наблюдать за целующимся Хемсвортом было... неприятно. Нет, Том совершенно точно не ревновал его к партнерше. Ведь не ревновал же? Просто сегодня Крис был какой-то... странный. Мало того, что безбожно опоздал, да еще и выглядел так, как будто его как минимум выдернули из постели мисс Мира и заставили бежать на репетицию. Может быть, именно поэтому, потому что Крис непонятно где шлялся полдня, потому что непонятно от чего так блестят сейчас его глаза, как бывает только если он касается его, Тома, когда наслаждается его поцелуями - может быть поэтому теперь Хиддлстон, хоть и сам же просил Зоуи повыше задрать свитер Криса, бесился от этого вполне невинного ее прикосновения к партнеру невыносимо. Этот спектакль однажды доконает его. Их всех. Черт бы подрал Пинтера и его пьесу! - Понял как? - не опуская девушку, Том вынес ее на сцену и поставил на место. - Давайте еще раз. И… Поцелуй! Наклоняясь к Зоуи, Крис заметил скалящегося гиеной Чарли и украдкой показал ему средний палец. Почему он все время над ними ржет?!***
Было около семи вечера, когда Хиддлтстон объявил об окончании репетиции. Крис с радостью обломал Кокса с его предложением пропустить рюмашку - а нечего было ржать конем! И весьма изящно отказался от предложения Зоуи забежать на выставку каких-то там прогрессивных лесбиянок. Не то чтобы Хемсворт имел что-то против лесбиянок или против прогрессивного искусства. Но сочетать одно с другим — увольте! - Том! Не спеши! - окликнул он стоящего в дверях Хиддлстона. Его-то оценить шедевры прогрессивных лесбиянок не позвали. Тот развернулся, внимательно посмотрел на Криса и, скинув на спинки сидений свое извечное пальто, которое, как уже Хемсворт неоднократно отмечал, только их с Хреаселье адскому псу на подстилку годилось, уселся в режиссерское кресло. Видимо, понял, что разговор предстоит не быстрый. Крис уставился на это самое, с позволения сказать, пальто, вспоминая, какой лощеной и элегантной была верхняя одежда его задолбаной светлости. Явно сшитое на заказ, пальто графа так контрастировало с тем, что приходилось носить Тому. Вот интересно, почему Хиддлстон носит это вот... не пойми что? Ведь явно не последнюю копейку считает — один Ягуар чего стоит! И тут эта рванина. Чудной он, Том! Непонятный. Самый лучший. - Я хочу объяснить, почему опоздал, - начал Крис. - Я не хотел говорить при всех. - Я слушаю, - Том закинул ногу на ногу, и Крис в который уже раз за сегодняшний день ощутил, как потяжелело в паху. Глядя на длинные, какие-то просто бесконечные ноги Томаса, на ровную линию стройных бедер, на острые коленки и изящные щиколотки, показавшиеся из-под подобравшихся джинсов — как можно было не возбудиться? Этот мужчина — ходячее искушение. Несмотря на кашлатое пальто. Несмотря на ссученный характер. Несмотря на его бывшего любовника… Ох, как же ему, Крису, сейчас было непросто! - Я сегодня встречался с Джеймсом. - Крис не стал ходить вокруг да около. Том, услышав это имя, дернулся, как будто его током ударило, но быстро взял себя в руки, замер, застыл буквально. - Вот как, - неопределенно произнес он, глядя на актера. А он-то думал — что такое с Крисом сегодня? Почему опоздал так сильно? Почему такой… дерганный? А оно вон что! Джеймс. Надо же, не «его затраханная светлость», не «твой ублюдочный граф», не «Четвинд-Толбот» даже. Джеймс. Вот оно, значит, как. Больно. Слышать, как Крис произносит его имя — больно. Видеть, как вспыхивают ярко нежно-голубые, ставшими уже… любимыми?... глаза - больно. Не ври самому себе, Хиддлстон! Ты влюбился в эти глаза еще тогда, когда на вечере в честь Гарольда Пинтера Крис пытался вырвать тебя из лап господина графа. Так вот видеть, как эти глаза затуманиваются поволокой похоти при одном только упоминании имени Джеймса — больно. Но больно предсказуемо. Кто-кто, но уж он-то, Том, прекрасно знал, каким его бывший любовник может быть обольстительным. Как он действует на окружающих. Как он может внушить желание одним только прикосновением, одним только взглядом. Гореть тебе в аду, господин граф! - Он… - Крис все-таки смутился, не смог сходу произнести это. Не смог рассказать, что же произошло между ними в роскошном графском лимузине. - Он хотел тебя трахнуть, - услужливо подсказал ему Томас. - Ну же, Крис! Не оскорбляй меня ложью. Я не удивлен даже. Я чего-то подобного ожидал. - Том, я… - Ты повелся, да? - Хиддлстон встал со своего кресла, подошел поближе к Хемсворту, хотел было прикоснуться, да одернул руку, спрятал за спину. - Да! - почти мучительно выкрикнул Крис и схватил Тома за плечи. Чтобы тот даже думать не смел о том, чтобы сейчас отстраниться. И просто потому, что ему нужна была хоть какая-то опора. Чтобы ему было, за что держаться. Держаться за Тома было… приятно. И еще почему-то надежно. Черт его знает, почему, но в этот момент от его совенка веяло этой самой надежностью. Сломанный, чуть ли не в порошок стертый чертовым графом, Том сейчас казался куда сильнее, чем был сам Крис. - Я хотел, чтобы он думал именно так, - попытался объяснить Крис. - Он предлагал мне золотые горы. За то, чтобы я… Нет, не за то даже, чтобы затащить меня в койку... - За то, чтобы ты предал меня, - вновь подсказал Томас, и Хемсворт опять поразился, как этот человек может быть поразительно спокойным в то время как он сам едва ли не с ума сходит. - Я хотел, чтобы он думал, что может купить меня, - признался Крис. Это же было правдой. Почти правдой. - Глупый-глупый Крис! - Том все ж таки прикоснулся. Не просто прикоснулся — обнял, накрыл теплой ладонью затылок, осторожно погладил коротко стриженные волосы. - Ты думал, что можешь играть с Джеймсом? Думал, что обвел его вокруг пальца? - Да! - наслаждаясь этими невесомыми почти касаниями, прошептал Крис. - Он поверил. Я подыграл, а он поверил, что я на него запал. Я же обещал ему принести флэшку, ту самую, что ты мне показывал. Он теперь будет думать, что полностью контролирует меня, а на самом деле... - Глупый-глупый Крис, - повторил Томас. - Это он играл с тобой. Он ни на секунду не поверил в твою игру. И, сказав это, Хиддлстон разомкнул объятия. Сделал шаг назад. - Я еду к Мартинссону. Прямо сейчас, - решительно заявил он. - Нет, ты не едешь! - запротестовал Крис. - Я звонил адвокату, он будет только через два дня. А без адвоката ты к полицейскому не пойдешь. - У нас нет двух дней! - Том даже руки вперед выставил, потому что Хемсворт сделал шаг вперед. Без объятий Тома, без того, чтобы касаться его, он не чувствовал опоры. Он почти что падал. - Послушай, совенок! - Крис все-таки сделал попытку схватить Тома за руку. - Не пори горячку! И ради всего святого, не ревнуй! Этот ублюдок Джеймс — да, он может произвести впечатление… Но я же не пацан, Том! Я же знаю, какая он сволочь. Думаешь, я предам тебя только потому, что у меня рядом с его затраханной светлостью внезапно встал? Да пошел он! Пошел он на хер, Том! Мне никто не нужен — только ты. Ты, твой Хреаселье, даже твой адский пес — вы нужны мне, Том! Вы — целый мир! Мой мир, и плевать мне на остальных! - Ты сейчас кого хочешь в этом убедить — меня или себя, Крис? - устало спросил Томас. А Хемсворт едва не зарычал от досады. Не верит. Ревнует. Смотрит больными глазами. Бедный мой Том. - Да пошел ты! - выругался Крис, и, в два шага настигнув Хиддлстона, сжал его в медвежьих объятьях — не вырвется. Запустил пятерню в спутанные кудряшки — чтобы не вертел головой. И впился в губы злым поцелуем — так, чтобы поверил. Чтобы сомнений не было в том, что он, совенок — целиком и полностью его, Криса. И что Крис только его — совенка. А все графья пусть идут лесом. - Мой! - язык облизывает губы, проникает глубоко внутрь, хозяйничает у Тома во рту. - Мой, понял ты? - еще крепче прижать к себе. До боли. До хрустнувших ребер. Услышать задушенный писк. Вот так вот! Чтобы не смел вырываться. Чтобы знал, что он, Крис, не отпустит. - Твой! - услышать, наконец, в ответ. Ощутить, как жадно и голодно целует Том. Как льнет доверчиво. Как дышит загнанно. Они оторвались друг от друга, когда дышать стало решительно невозможно. Когда воздух закончился в легких. Оторвались, чтобы через секунду, глотнув кислорода, вновь столкнуться губами. Чтобы целоваться так, как будто вот сейчас, вот еще через секунду их оторвут друг от друга. И чтобы после того, как этого не произошло, как они все еще крепко обнимали один другого, счастливо улыбнуться тому, что они вместе. Они рядом. Они держатся друг за друга. И только так правильно. Только так и должно быть.***
- Я должен ехать к Мартинссону, - Том коснулся чуть припухших губ Криса подушечкой указательного пальца. - Я не взял его визитку, ты скажешь мне, где он живет? - Том! Нельзя без адвоката! - покачал головой Крис. - Плевать я хотел на адвоката, - Том сейчас был просто воплощением решительности. И Хемсворт не переставал удивляться — как это его нежный совенок может быть таким… Вот таким, как сейчас. Сейчас ему сам черт был не брат. - Мне плевать на адвоката! Мне вообще на все плевать, если этот ублюдок Джеймс посмел подкатить к тебе. Если он посмел касаться тебя. Целовать тебя. Если он посмел велеть тебе предать меня. - Том! Просто потерпи до понедельника. - Не говори мне о терпении! - повысил голос Хиддлстон. - Я слишком долго терпел. Я хочу положить этому конец. Я хочу, чтобы эта сволочь получил то, что заслужил. Прежде чем он сможет заполучить тебя. - Том, родной мой… - Не останавливай меня, Хренсворт! - рявкнул Том и, схватив свое помятое пальто, не с первого раза попадая руками в рукава, надел и застегнул на все пуговицы. Он всегда, даже в самую теплую погоду, застегивал пальто на все пуговицы. - Просто назови мне адрес Магнуса! Крис в ответ только усмехнулся, подошел ближе, схватил Тома за воротник пальто, притянул к себе, чмокнул в нос. - Мой храбрый! Хочешь войны? Окей, совенок, будет тебе война. Томас засопел решительно, схватил Криса за руку, потянул вон из репетиционного зала. - Отвезешь меня к Мартинссону! - велел он Крису. Тот не возражал.***
Они доехали до дома, где жил Магнус, довольно быстро. В это время лондонские пробки, хотя и задерживали их автомобиль, все-таки были не такими изнуряющими, как могли бы быть, если бы Хиддлстон и Хемсворт выдвинулись из театра хотя бы часом ранее. Вылезая из Ауди Криса, Том как-то странно себя вел. Он оглядывался по сторонам, задирал голову кверху, и Хемсворт был уверен, что режиссер смотрит точно на окна квартиры Мартинссона. Признаться честно, Крис про себя молился, чтобы полицейского не оказалось дома. Он сам, также, как Том, не удосужился вбить номер его телефона в свой смартфон, а визитку, разумеется с собой не носил. Так что позвонить Магнусу они не могли, и был шанс, что того дома не окажется — все-таки вечер пятницы, а Мартинссон молодой и довольно привлекательный мужчина — наверняка он где-то приятно и весело проводит время. Но, вопреки ожиданиям Криса, тот оказался дома — на их звонок в домофон дверь подъезда открылась, как будто бы Магнус ждал гостей. Он даже не спросил «Кто там?» Просто открыл им. Том поднимался по ступенькам медленно. Слишком медленно для того, кто так торопился увидеться с полицейским. И, дойдя до нужной им квартиры, остановился, не решаясь поднять руку и позвонить в звонок. Крис смотрел на Тома, застывшего возле двери в небольшую студию Магнуса, и все не мог отделаться от странного чувства, что вот это все уже было: Том стоит возле этой самой двери и… И еще секунда, и он откроет эту дверь своим ключом. Черт его знает, что за ерунда в голову лезет! Хиддлстон неожиданно развернулся к нему. Посмотрел так, как будто бы хотел спросить что-то, но покачал головой, передумал. Вновь поднял руку к звонку и вновь опустил. - Что? - не выдержал Крис. - Что с тобой происходит? - Займешься со мной любовью? - ответил Том вопросом на вопрос. - Если Магнус меня отпустит? Если не потащит в участок — ты займешься со мной любовью? И это было не то, что Крис хотел услышать. Но это было то, на что он с удовольствием ответил: - Я займусь с тобой любовью, Томас Хиддлстон. Я буду заниматься с тобой любовью всю ночь, все утро, и еще полдня. А после мы поедим и снова займемся любовью. Я отлюблю тебя за все те годы, что гребаный мистер Четвинд-Толбот измывался над тобой. Но сначала мы дадим возможность господину Мартинссону узнать о том, что он легко и просто может засадить его сиятельную задницу за решетку. Том кивнул. Очень серьезно. И надавил на кнопку звонка. Дверь открылась, как будто бы их действительно ждали. Но как же удивился Хемсворт, когда увидел, что вместо хозяина квартиры на пороге стоит голый по пояс… - Лиам?! - изумленно уставился Крис на младшенького. - Брат?! - пунцовый от смущения, так же удивленно посмотрел на старшего Ли.