Аномалия

      Лучи солнца лениво озаряли поляну, с животрепещущей травой, будто действительно тянувшейся вверх, дабы уловить отблески ещё едва выступивших на небосклоне солнечных лучей. Спокойная, даже умиротворяющая картина была дополнена прекрасной рекой, отражающей плывущие облака в размеренном темпе. Легкий ветер разносил белокурые волосы девушки, что сидела у этого самого ручья; на ещё моложавом лице отпечатались следы утраты, которые она так старательно пыталась смыть, охладить, уничтожить холодной водой из водоема.        За хрупкими, подергивающимися в немой истерике плечами, была деревня. Все, выстроенное в ней с таким трепетом и долгими непосильными часами работы, было уничтожено, а люди, корячившиеся по десять часов в сутки — съедены. Родная обитель утонула в крови ненавистного красного цвета.       Чистая, хрустальная вода была окрашена в красный — девушка нещадно оттирала с себя остатки крови: чужой, своей. Кожу саднило от контраста температур и слегка покалывало раскрасневшиеся нежные щеки. Внезапно, оставив своё занятие, Клара высоко задрала голову, опрокидывая назад и громко, что есть мочи закричала. Кричала изо всех сил, надрывая тонкий, девичий голос; била, пытаясь выместить всю боль, сжавшимися кулаками по спокойной глади реки, а после, перевернувшись на живот и уткнувшись лицом в ту самую свежую, ещё не окрашенную в кроваво-красный цвет, траву, колотила руками и ногами, всхлипывая в перерывах.       Когда голос окончательно сел и сил кричать больше не было, молодая знахарка сдалась. Обмякла, улёгшись в форму зародыша и прижав колени к подбородку. Все её естество и сущность продолжали кричать и биться в попытках отторгнуть реальность, бунтовать против проказницы судьбы, но внешне, она лишь продолжила лежать в этой сочной траве, под размеренно плывущими облаками и слушала журчание реки. Пустой взгляд был устремлен в сторону разрушенной деревни.       Время утекало, а Клара понимала, что должна взять себя в руки и бежать отсюда, удирать, сквозь густой лес в безопасную сторону, ведь титаны снова могут появиться подле и её уже ничто не спасёт. Казалось, что удача иссякла ровно в тот момент, когда она наступила в желеобразную жидкость под ногами, не до конца осознавая, что это непереваренные трупы её знакомых и друзей из маленького селенья. Перед глазами стояла картина разрушенного дома и титана, прошедшего мимо неё, заглатывающая ещё живого старика. Так трусливо спряталась за угол дома, смотря огромными глазами на эту тошнотворную картину. В ушах звенел хруст пережеванных костей, которые это чудище просто сглотнуло и направилось в противоположную ей сторону.       На ватных ногах, девушка поднялась в полный рост и взяв в руки корзинку с которой она пришла, поплелась в сторону ближайшего города — Троста. Дорога лежала через лес из которого она только вернулась, что лишь на мгновение обрадовало её. Хотя бы дорогу она знала, что сокращало возможность потеряться и увеличивало шанс выжить. Главное не встретить никого по пути, иначе она точно не отобьётся и настанет её черёд стать лёгкой добычей какого-нибудь четырехметрового монстра.       Путь лежал относительно недолгий, буквально три-четыре часа кряду и она будет на месте. Главное продержаться. Безумно хотелось есть и пить, отчего Клара корила себя за несообразительность почерпнуть хоть немного воды из реки, у которой так долго сидела. Перед глазами перестали мелькать изуродованные трупы лишь к концу прохождения леса, а мысли постепенно освобождались от страшных сцен. Ей был дарован самим богом шанс выжить, нужно перестать вспоминать и анализировать, что было бы, вернись она из своего похода чуть раньше. Прошлое не изменишь, а вот будущее надо - иначе если она не подохнет от титанов, то умрет с голоду или от своей слабости.       Когда появилась каменная кладка, девушке стало гораздо спокойнее. Тут она в безопасности, ведь Трост находится под неустанной слежкой Гарнизона, а значит в случае чего, её обязательно спасут. Нужно придумать, что делать и куда ей податься. Ответ нашёлся довольно-таки быстро в виде её любимой тетки, когда то державшей тут с покойным мужем на пару цветочный магазин. Кларисса гостевала у неё лишь раз пять от силы, но навсегда запомнила её круглой лицо с добрыми, ярко-голубыми глазами, совсем как у матери. Тетушка Инга всегда убирала волос в косу, опоясывающую голову и носила передник, откуда доставала мятные леденцы.       Подойдя к цветочной лавке, девушка осмотрелась. Витрина была уставлена различными цветами, пестрившими красками и привлекающими глаз. Многие из цветов ей были известны, так как сама девчушка, училась у знахаря и пыталась запомнить каждое растение, применившееся для того или иного заболевания. Однако старик Лэнг, у которого она обучалась, натаскивал её по всем аспектам флоры, чтобы случись непредвиденное — Клара могла с легкостью сымпровизировать. Деревянные ставни из светлого дуба были распахнуты, завлекая вовнутрь смешавшимися ароматами. Слегка помявшись, блондинка вошла вовнутрь, оповещая о себе лёгким переливанием колокольчика, колыхнувшегося от ветра. Тут же в комнате появилась её тетушка. Инга была в отличие от сёстры — матери Клары — более радушной, светлой и яркой женщиной, чья улыбка не могла не получить ответной и искренней. Так сильно любила Инга жизнь и была рада каждому мгновению, несмотря на то, что в ответ получала лишь удары: муж умер от болезни, а сына забрали в Разведкорпус, где он погиб по истечению небольшого срока. Но вдова Род лишь держала улыбку на лице, стойко принимая новые обстоятельства, не боясь идти вперёд. Вопрос лишь в том, как сильно её сломит смерть сестры и сколько на этот раз потребуется времени, чтобы вновь озарять всех людей непоколебимо-счастливым выражением лица. — Кларисса! Деточка, ты чего не написала о том, что ты приедешь? — буквально в ту же минуту, хрупкое тельце было стиснуто в объятиях. — Твоя нерадивая тетка ничего не подготовило для тебя, птенчик мой! Инга все щебетала и щебетала звонким голосом, не выпуская Клару из объятий, а та лишь зашлась новой волной истерикой и слез. Тут же отстранившись, миссис Род нахмурилась: — Ты чего, Кларисса? Опять твоя мать что-то наговорила? Клара мотнула головой и снова начала бороться со стекающими градом слезами, которые не хотели останавливаться. — Тетушка… Они м-м-мертвы… Все! В деревню пришли титаны… Каждое слово сопровождалось свежим аккомпанементом из всхлипов, а с каждым словом женщина лишь больше открывала рот в изумлении и поднимала в такт брови. Наконец осознав, что произошло, опёрлась о стену и тяжело задышала. Однако в ярко-синих глазах так и не появилось слез; легкая влага показалась лишь на секунду, а после пропала. — Что мне теперь делать, тетушка? — еле успокоившись, в последний раз всхлипнула девчушка. Инга печально вздохнула, вновь приобнимая любимую племянницу и горячо целуя её в висок: — Жить, моя дорогая. Жить. Достав из пыльного и перемазанного в грязи и соке от растений передника мятный леденец, протянула племяннице. Получив слабую, вымученную улыбку, Инга потрепала девушку по волосам. Пройдя к ставням, запахнула их и вытащила деревянную табличку, на которой было выжжено «закрыто», а после, подхватив под руки удивленную Клару, повела в дом.

***

Дни сменяли недели, а за ними пролетели и месяцы. Прошло уже полгода с момента ужасной трагедии, настигнувшей юную Клариссу. Тетушка Инга или как её любя называла Клара «моя строптивая женщина», в моменты, когда та чересчур упрямилась или нелепо грозила пальцем, помогала во всем, поддерживала и залечивала душевные раны, намного лучше отвара пустырника и мяты, которые расслабляли знахарку. Не найдя работы по велению сердца в какой-нибудь больнице или фармацевтическом прилавке, Клара была не прочь помогать Инге в цветочной лавке и дела их шли в гору. Утром девушка просыпалась, готовила завтрак и прибирала, а потом бегом спускалась по витиеватой деревянной лестнице и днями напролёт работала, приноровясь улыбаться так же всем покупателям, несмотря на череду мыслей в голове. Все же чувствовав себя не в своей тарелке, обузой на плечах уже не молодой Инги, она старалась делать как можно больше: не впутывалась в авантюры, как было раньше, усердно пыталась взращивать в себе хозяйственность и убиралась, на радость своей чистоплотной строптивой женщине. Они жили, находя в друг друге отдушину; сил двигаться дальше после очередной потери могло и не оказаться, но миниатюрная племянница делала все, чтобы огонёк в глазах радостной сестры её матери не угасал. За мыслями, Кларисса случайно отрезала чересчур много от стебля цветка, что не осталось незамеченным. — Птенчик мой, ты явно перетрудилась уже сегодня. Иди наверх, отдохни, я все доделаю сама, — аккуратно подхватив гортензию из рук, Инга отложила её в сторону. — Но, тетушка, вы тоже устали! — устало выдохнув, девушка почесала нос тыльной стороной и уставилась в ответ своими большими глазами. — Нам осталось чуть-чуть. Просто воздух слишком плотный, голова гудит, но я продержусь. Тетя лишь цокнула, недовольно стрельнув глазами, показывая, что препинания будут бесполезны: — Кларисса! Ты с самого утра тут, со мной ничего не случится за пару часов. Пользы будет больше, если ты отдохнёшь. Или прогуляйся до рынка, у нас закончились яблоки, а я как раз хотела состряпать яблочный пирог вечером! Кивнув, Кларисса поднялась наверх и взяв немного денег, отправилась в сторону рынка. Идти до него было долго с учётом того, сколько сейчас там народу в выходной день. Но хоть так она будет полезна и сможет отблагодарить в несметный раз свою единственную тетушку. Улыбнувшись этим мыслям и качнув головой, попыталась отмахнуться от боли в висках, как от назойливого насекомого. Когда она только пришла в Трост, люди смотрели ей в след, оценивая и морщась, явно оценивая её потрёпанный вид. Она тогда так и не сумела отстирать кровь от подола юбки и пришлось идти так, гонимая страхом быть съеденной. Сейчас же, Кларисса расцвела, несмотря на печальные обстоятельства: волосы, за которыми она так трепетно ухаживала были лоснящиеся и блестящие. Обладательница этой пышной, кудрявой шевелюры почти каждый раз намыливала их водой с экстрактом розы. Роскошь, которую позволяли ей опавшие лепестки, которые она бережно собирала, а после перерабатывала. Но, самым, пожалуй, привлекательным в её внешности были большие глаза фиалкового оттенка, доставшиеся ей от отца. Часто ловила свой взгляд в отражениях и вспоминала, как отец ласково растрепывал ей волосы и целовал в лоб. Сейчас же люди обращали на неё внимание, явно восхищаясь нежным личиком, а мужчины, ютившиеся возле грязных пабов, зачастую кидали на неё двусмысленные взгляды. Стараясь не обращать внимание на все это, девушка дошла до рынка и купила яблок. Набрав побольше в бумажный пакет, она улыбнулась привычной улыбкой старому продавцу и расплатившись, пошла назад, вдоль лавок со спелыми фруктами. Внезапно раздался крик вдалеке и началась какая-то суматоха; люди толкались и разбегались словно мураши, кто куда. Кларисса нахмурила тонкие брови не подаваясь панике и огляделась. Вдалеке, с юга наступал кошмар, преследующий её в страшных снах. Титаны, словно гипнотизированные шагали вперёд, невидящим взглядом смотря вдаль и забрасывая к себе в огромный рот людей. Они даже не останавливались, чтобы пережевать или передохнуть. Просто двигались вперёд, наступая на людей, дома, повозки. Пробирались сквозь застроенный город, как будто играли с людьми в прятки. Только простой люд уже был в заведомо проигрышной ситуации. Липкий страх обхватил девушку и на негнущихся назад она быстро зашагала вперёд, пытаясь лавировать между людьми, не задевая никого. На лбу проступил холодный пот, а глазами она пыталась найти подмогу в виде солдат Горнизона. «Тетушка!» — быстро пронеслось в голове и уже перейдя на бег, Клара не останавливаясь и толкаясь побежала в сторону родной цветочной лавки. Только бы добежать, успеть, обнять и спрятаться куда-нибудь, а там и умирать не страшно. Она давно научилась легко относиться к своей смерти, так как не находила достаточно разумных причин, чтобы жить. Но сейчас, находясь будто бы один на один с врагом, жить хотелось, как никогда раньше. Поэтому ускорившись ещё больше, она забежала в поворот, чтобы сократить путь, однако пред ней предстала чудовищная картина. В конце достаточно широкого прохода стоял титан и широко улыбалась, скалясь окровавленными зубами. Сразу же почувствовалась запах гнили и прикрыв свободной рукой рот, зажала его, стараясь не пискнуть. «Может не заметит?» — пронеслось в голове, однако мечтам не было суждено сбыться и полная рука с толстыми пальцами тянулась к ней, царапаясь о заострённые концы крыши своим толстым слоем кожи. Не придумав ничего лучше, девушка достала из пакета яблоко и кинула в монстра, целясь в глаз. Однако яблоко так и не достигло своей цели, пролетев метра два и упав куда-то в грязь. Назад дороги тоже не было, обваленный дом загородил ей путь побега. Позади неё осел на пол мужчина, истошно крича и стараясь отползти к обломкам, как можно ближе. Смерть представлялась совсем не такой: не рядом с незнакомым мужчиной в возрасте от которого разило перегаром, а сам он был перемазан в пыли. Но мы не выбираем свой путь в мир иной и закрыв глаза, подняла голову вверх, молясь господу и родителям, которые, как она была уверенна, наблюдали за ней и оберегали. Все произошло так быстро, что она не успела ничего осознать. Титан схватил визжащего и бранящегося мужчину за ногу и подбросив, поймал своими окровавленными зубами. Опять послышался хруст и подступил ком тошноты к горлу. Вокруг все залило кровью; что-то попало и на девушку и она, заходясь в слезах, принялась оттирать, словно это было важнейшей ее задачей на данный момент. Пока он доедал человека, она быстро выбежала из проема, однако титан даже не обратил на неё должного внимания и отправился дальше. Она как мелкое насекомое бегала, пытаясь не попасть под удар, быть схваченной или раздавленной. В голове билась лишь мысль быстрее добежать до тёти, найти её ещё живой. Наконец приблизившись к лавке, она оторопела. Стекла были выбиты, а на деревянной балке лежала Инга. Но не она сама, а лишь верхняя часть. Кишки вместе с остальными органами залили землю кроваво-красным желе, в котором плавали остатки непереваренной пищи. Кажется, большее желание умереть прямо на месте её никогда не посещало. Стеклянными, как у титанов, глазами она глядела на останки Инги и мотала головой из стороны в сторону, не желая верить в происходящее. Картинка встала перед глазами и племянница осела на землю. Вокруг все замерло: титаны перестали существовать, людей и их поросячьего визга больше не было слышно. Лишь вакуумная тишина, поглощающая все на свете. В груди будто снова разорвалась та зияющая в сердце дыра. От боли некуда было деться. Все приобрело движение и краски, когда над ней навис титан. Снова приготовившись умереть и пустив последние чистые, как хрусталь слёзы, девушка украдкой взглянула на тетю и замерла. Громадное нечто подхватило за голову её строптивую женщину и сдавив женщине голову, положил в рот остатки деликатеса. Именно это могло придти в голову, потому что девушка не нашла причины, почему титан не замечает её, а питается останками. Все повторилось, когда титан прошёл мимо, волей случая не раздавив Клариссу, вовремя додумавшуюся отползти. Однако через считанные секунды он упал навзничь прям подле разрушенной цветочной лавки, а на спине его стоял молодой мужчина, чей силуэт проглядывался из столпы пара, скользя взглядом по испуганной знахарке. — Хм, ну и кто ты такая? — лениво поинтересовался молодой человек.