***
— Ты сегодня какой-то радостный, Дазай-кун, – как обычно, расслабленно улыбаясь, подметил мужчина при виде зашедшего подростка с глупой улыбкой на лице. — Просто день хороший, Мори-сан, – повернувшись к мужчине, ответил Осаму. — Кстати, о хорошем дне. – Огай серьёзно посмотрел на племянника, не убирая улыбки с лица. – У меня к тебе серьёзный разговор. – Он кивком указал на кресло, стоящее рядом с ним. – Присаживайся.Шатен настороженно присел рядом с дядей и убрал улыбку с лица, смотря на мужчину сорока лет с подозрением.
— Сегодня я был у мистера Эндрю, – начал свой монолог Мори, – ты его знаешь. Так вот, мы заключили с ним очень хороший контракт, который объединяет две наши фирмы, что даёт увеличение доходам, – он посмотрел на сидящего рядом с ним подростка и с улыбкой спросил: – Помнишь Энни? — Та приставучая девчонка, что при каждой встрече ведёт себя как ребёнок и цепляется ко мне? – нахмурившись, задал риторический вопрос Осаму. – Помню. — Придётся тебе к ней привыкнуть. Ведь по окончании вами школы вы будете обручены, она согласна, а твоё мнение не очень важно. – Огай строго посмотрел на племянника. — Чёрт бы тебя побрал! – закричал рассерженный Дазай, вскочив с кресла. – Не буду я жениться на этой треклятой суке! Мне в жизни и так дерьма хватает! И тем более, у меня есть человек, которого я люблю больше жизни! – Подросток, ещё больше нахмурившись, посмотрел прямо в глаза своего дяди и сквозь зубы прорычал: – Если эта сделка не будет отменена, я уйду из дома нахер, а если запрёшь меня в комнате, я покончу с собой. Можешь поверить мне на слово... — Это не обсуждается, – нахмурившись, в ответ сказал Огай. – Но, – он ехидно улыбнулся, – если в течение года ты не придёшь с этим твоим человеком как пара, то учти: сделке не быть отменённой.Злобно окинув мужчину взглядом, Осаму ухмыльнулся.
— Так просто? – Ухмылка пропала с его лица, и он серьёзно посмотрел на Огая. – Клянёшься? Клянёшься, что сдержишь обещание? — Клянусь. – Мори протянул руку Дазаю, подросток пожал её и поспешил к себе в комнату.***
Он злился. Больше на себя, а не на дядю. Ему было тошно от себя самого, он знал, знал, что года мало, но всё равно принял сделку. Чуя не так прост. Он ни за что не будет встречаться с малознакомым человеком. Но Осаму не хочет, чтобы его солнце в этом бренном мире ругалось с ним из-за слишком быстрого ускорения их отношений. Он хочет дать ему время. Они и правда слишком мало знакомы, Накахаре нужно привыкнуть к шатену, Дазай не хочет его торопить.
Злой и опечалившийся, кареглазый сел за стол и посмотрел на канцелярский нож в подставке. Взяв предмет, он отодвинул лезвие и чуть надавил на его кончик пальцем. Острый, достаточно острый для его задумки. Размотав бинты на правой руке, кареглазый посмотрел на кожу под ними. Царапины, свежие и не очень, многочисленные шрамы, около трёх из них идут вдоль руки. Сколько он уже пытается покончить с собой? Лет так пять? Нет, семь, точно семь. Поднеся нож к руке, он нажал его лезвием в области рядом с запястьем. Лезвие прошлось по коже, оставив не очень глубокую рану. Из надреза выступила кровь. Потом ещё и ещё, раз за разом он водил ножом по руке, с каждым разом порезы были всё глубже и глубже. Потом, взяв нож в другую руку, он проделал всё то же самое уже на левой руке.
Спустя какое-то время Дазай остановился и, отложив окровавленный нож в сторону, открыл верхнюю полку над столом. Там среди книг и бесполезного хлама было много упаковок медицинских бинтов. Взяв уже почти закончившуюся перекись, он обильно полил ей руки. Когда пена сошла, Осаму заново сделал перевязку и, переодевшись, лёг на кровать.
Осмотрев уже давно знакомую комнату, он перевёл взгляд на висящую на стене гитару. Помотав головой, выводя тем самым себя из мыслей о том, что бы сыграть, шатен уставился в потолок. В последний раз он играл, когда его друг Одасаку был жив. Он погиб в автокатастрофе три года назад. В тот роковой день кареглазый и вправду чуть не покончил с собой, но его вовремя спасли. Веки начали тяжелеть, и шатен заснул, думая о том, что будет в понедельник.