Ты красным по гипсокартону стекаешь, как речка Вниз, взгляд опустил, что такого — потом объясню. Спи, как в старости ночью спокойно; уйдешь, не заметишь. Помягче выбрал подушку. Спи крепко, подружка.
Спокойная тихая ночь в централизованном переулочке умирает морозным пылающим ветром. Низкая полная луна ещё сохраняет остаток ночи, но на дорогах города уже отражается сумеречно-голубой цвет неба. Так много прекрасных ощущений может уйти от разума многих из нас и потерять свою ценность, как вдруг осенняя тишина на редких листьях, да налет желтого тепла на них заставляют забыть своё прежнее состояние. На сонном татуированном личике проглядывались первые играющие лучи света, пленящие своей излучаемой заботой. Костья приоткрыла свои тяжёлые веки, вкушая все прелести очередного подходящего дня. Правда, на её беззаботном лице читалась некая утомлённость, за которой следовала затяжная бессонница. Купер перевернулась на другой бок, прокручивая в своей голове отдельные отрывки воспоминаний вчерашней ночи, прошедшей не самым лучшим образом. Перед сонными глазами открылся вид на обнажённую смуглую кожу, сияющую золотистым отливом и переливающуюся на солнечном свете игривых лучей. Тяжелый перегар легким полотном окутал неподвижное тело Костьи, которая с первыми же силами потянулась до соседней тумбочки к своему телефону. На экране высветилась пара пропущенных звонков от Кузнецовой, из-за чего усталость модели сняло как рукой. Ещё сонное тело поддалось резкому толчку вперёд, дабы отыскать свою разбросанную одежду, расположившуюся по разным углам комнаты. Костья быстро натянула свои свободные джинсы, из кармана которых вытащила очередную сигаретку, ставшую обыденным утренним ритуалом для татуированной. Прежде, чем навестить своего щеночка, девушка вновь ощутила насыщенный вкус табака, погружая тело в легкий мандраж из-за горького дыма.***
Бэлла комфортно располагалась в своей тёплой постели, пропуская мимо себя первые ласковые лучи игривого солнца. Кто только устанавливал этот природный маятник, что по расписанию освещал своим нутром всё, даже труднодоступные места в этой местности? Сжатые до самых своих пределов, пределов для человеческих рефлексов, темнота и свет — ночь и день, словно сами по себе. Что только двигало этими пределами? Какие значения они имеют для природы нашей? Природы нашего сознания? Неожиданный стук в дверь побудил спящую Кузнецову к пробуждению. Она недовольно прошлась своими ледяными, как первый подтаявший снег, ладонями по немного припухшему от недосыпания личику, заставляя тело окончательно проснуться. Бэлла решила не накидывать на себя мешковатую толстовку, дабы прикрыть свой открытый вид, осторожно направляясь в сторону входной двери. Проходя небольшими шажками просторный коридор, который был освящен солнечными лучами, пробивающимися сквозь открытое окно в гостиной, девушка по-прежнему улавливала настойчивые ритмичные стуки. Вдруг худощавая ручонка целеустремлённо направилась в сторону ручки старой, с небольшими потёртостями, двери, умелым движением открывая вид на напротив стоящий силуэт. Светлые брови жестикулировали небольшую волну от удивления раннему визиту Купер. — Ты вообще, блять, с дуба рухнул? Время только семь, сука, утра, — Кузнецова в очередной раз потёрла сонные глаза, мило выпуская из своих сладких губ тихие стоны, от чего кровь Купер закипала всё сильнее и сильнее с каждым разом. Татуированная молча наблюдала за нелепыми движениями своего щеночка. Девушка не обратила внимания, когда её пленительные глаза цвета пробуждающейся весны или жизни остановились на обнажённой талии, похожей на лёгкий хрусталь, такой тонкий и выточенный до каждого края. Зрачки невольно увеличивались от приспущенных на бёдра спортивок, из-под которых виднелась плотная ткань нижнего белья. — Если ты продолжишь общаться со мной на пороге, то я закрою дверь, — Кузнецова стала медленно сокращать дистанцию между входной дверью, пока резко не ощутила крепкую хватку на своём запястье. — Ты чего вчера звонила, блять? Я не видел, а как только заметил, то сразу же приехал к тебе! — Купер, наконец, оклемалась после извращённых мыслишек, что непроизвольно лезли в голову с особой настойчивостью. — А…— Бэлла сразу же замялась, переводя голос на другой лад, звучащий более мелодично и тише, чем прежде, — В общем, ну… — Быстрее, блять. Время — деньги. — Хуеньги. Я хотела, чтобы ты взял меня с собой на сегодняшнюю вечеринку. Меня пригласила ваша секретарша, как её там… — Лика? — Купер приподняла брови, наблюдая за молчаливым кивком девушки, глаза которой проницательно вглядывались в другие, — А если я возьму тебя на эту «вечеринку», то что ты мне дашь взамен? Купер с некой насмешкой поглядывала на покрасневшие горящие щёчки, показывающие полное неудовлетворение Кузнецовой. Голубые глаза наполнялись тихой ненавистью из-за беспомощности хрупкой фигуры. «Глаза — зеркало души», и с этим не поспоришь. Именно они расскажут куда больше имени, гороскопа и группы крови. Любая из девушек могла с легкостью воспользоваться шансом накачать себе губы, меняя полностью их форму, подправить свою незначительную горбинку на носу, нарастить волосы или отстричь небольшую длину, дабы сменить свои приоритеты в красоте, но глаза изменить не сможет никогда. Во многих классических произведениях авторы наделяют свою главную героиню важнейшим атрибутом — длинными густыми ресницами. Кузнецова тоже обладала подобным подарком судьбы, что в тандеме с большими наивными глазами символизировали внутреннюю мягкость и доброту девушки. У столь неопрятной, далеко не женственной, светловолосой девчонки было главное оружие в своей натуральной красоте, что никогда не была подчеркнута из-за демонстрационной грубости. Купер готова была утонуть в этих голубых, как драгоценные чистые сапфиры, глазах, сразу позабыв о своей настойчивости и непреклонности. —Хорошо… Хорошо, —Купер прошлась своей горячей ладонью по неопрятным взъерошенным темным волосам, окрас которых мог напомнить кусок блестящего угля-антрацита, родственника алмаза, но гораздо более интересного в руках и полезного в деле, — Только оденься поприличнее, если твой гардероб позволяет. —Супе-е-ер, —прошипела сквозь свои влажные губы Кузнецова, расплываясь в самодовольной улыбке, такой детской и наивной, —А насчет моей одежды — иди нахуй. Лика не говорила, как одеваться. В чем хочу, в том и пойду. —Без проблем. —Ну… Че застыл? До встречи тогда? —Кузнецова своими крепкими ладонями слегка толкнула Каспер в грудь, мимолетно намекая, что той стоит покинуть её домашние хоромы, — Давай, давай. Пока.***
Два ещё трезвых силуэта стояли у порога просторной квартиры, которая пленила своими оглушительными музыкальными битами и громким трепетом множества лиц. Неоновая аура погрузила достаточное количество комнат в пурпурный мрак, а ослепительные прожекторы, стоящие по углам, изредка светили своим ясным излучением, словно открывая путь в Нарнию. Едкий запах курева и крепкого алкоголя ударил в нос с такой силой, что глаза Кузнецовой чуть не вылезли из глазниц, полностью отвыкшие от подобной атмосферы вне своего дома. Девушка поморщилась от возникшей неприязни, но тут же натянула фальшивую улыбку на лицо и поправила волосы, взъерошив их в разные стороны. Ей казалось, что это придаёт сегодняшнему образу некого шарма и дикой красоты. Купер же вела себя противоречиво, располагаясь в уже знакомой квартире, как у себя дома. Светлая куртка отправилась на близ стоящую вешалку, ловя яркие лучи из большущих прожекторов. —Главное, не нахрюкайся за эти грёбанные минуты, пока я отойду на разговор с одним человеком, —Костья отдёрнула края своей мешковатой толстовки с качественным принтом, предварительно засучив рукава. —Стоп, а ты? —В голубых глазёнках Купер разглядела нарастающую панику, наряду с чувством самовнушения, что пыталось преобладать в столь критической для Кузнецовой ситуации, —Ты куда, блять? —Я же сказал, —Силуэт татуированной застыл посреди длиннющего коридора, кое-как проскальзывая меж ослепительных лучей, —Мне нужно поговорить, а после я вернусь к тебе. Не ревнуй, —Купер расплылась в самодовольной улыбке, наблюдая за нарастающим гневом такого «безвинного» ангелочка. —Ой, да иди-ка ты нахуй. —С удовольствием, если сегодня ты окажешься подо мной, —Костья не заметила, как ляпнула неуместные слова, но, попытавшись уладить нарастающий конфликт, тихо подала хриплый смешок, который звучал крайне нелепо в данной обстановке. И Кузнецова действительно хотела в тот момент бить в выдуманные колокола, сигнализируя о возгорании её неконтролируемого гнева. Девушка сияла недобрым пламенем от одной лишь мысли разукрасить и до того яркое личико модели, но большим усилием воли перешагнула через свои желания, достойно проникая в главную комнату, оставляя хозяина без ответа. Единственное, чему легкомысленная Кузнецова не могла отказать, так это яростной жажде напиться до упаду, чтобы скинуть свой тяжёлый груз проблем с широких плеч. Костья без всяких раздумий и ребячества двинулась в сторону дальней комнаты, где предварительно её уже ожидал достаточно близкий собеседник—единственная подруга. Настя Петрова, уперевшись своей мужественной спиной на пульсирующую от мощных битов стену, кидала невзрачные взгляды на стрелку часов, подступающую к одиннадцати часам ночи. Поникшую девушку прервал громкий хлопок дверью и резкий щелчок дверного замка, как небольшой звоночек о серьезности дальнейшего разговора. —Привет, —Тихо раздалось по ту сторону, где располагался силуэт расслабленной Купер, приникший к дверному проёму, —Слушай… —Нет, это ты меня послушай, —Настя резко набралась смелости, дабы заставить себя перейти через жизненные принципы и вымолвить долгожданные извинения в адрес татуированной, —Костья, в какой-то мере я погорячилась, но я не хотела таким образом задевать тебя. Пойми, что не все тайны в этом мире будут открыты тебе, потому что ты не пуп земли, а всего лишь начинающая модель с завышенным мнением о себе. —Я знаю историю, произошедшую с Бэллой, — суровый взгляд зелёных глаз с трудом проглядывался в тёмной комнате, отдавая холодный отблеском, — Я теперь прекрасно понимаю, почему ты не хотела докладывать всю информацию, поэтому больше не держу на тебя зла. Между девушками повисло затянувшееся молчание, заставившее каждую задуматься о предварительных итогах. Петрова хотела было возмутиться на свою подругу из-за её некомпетентности и желания любыми способами достигнуть, как казалось той, справедливости по отношению к себе. Но самообладание, которым Настя была награждена ещё с самого рождения, взяло над ней верх, предотвращая очередной конфликт между поникшими девушками. Неожиданные прикосновения родных рук, что, подобно крепкой лиане, обвили таз Петровой, заставили разгоряченного воина окончательно позабыть о глупой обиде. Купер, как младшая сестрёнка, ища поддержу в родном крыле старшей, уткнулась своим миниатюрным носиком, ощущая запах знакомого одеколона, от которого веяло лёгкой сладостью. —Мне так тяжело теперь смотреть ей в глаза. Я чувствую на себе большую ответственность, которая увеличилась с её приходом на эту вечеринку, —пробубнила татуированная в родное плечо. —Стоп. Ты позвал её сюда? —Настя отпрянула от дружеских объятиях, с испугом пытаясь найти ответ на свой вопрос в мрачных и пустых глазах. —Она сама напросилась. Я просто не мог отказать. Тем более, её сюда пригласила Лика.***
Кузнецова располагалась близ закусочных столов, пробуя различный ассортимент сладостей вперемешку с крепким алкоголем. Она надеялась, что если после каждого бокала положит что-то съедобное себе в рот, то неизбежное опьянение не настигнет её спустя несколько минут. Главный изъян, который был у девушки ещё с самого рождения, оскверняя её невинную натуру—тяга к алкоголю и быстрый стук в голову от одного лишь запаха разливных напитков. Но когда взору светловолосой открылся дальний уголочек, в котором комфортно располагалась небольшая кучка людей, то хитрая фигура сразу же бросилась к заинтересованным силуэтам. Кузнецова являлась отнюдь не глупой, ведь прекрасно понимала, что столь тихие и неприметные люди уже вовсю обдолбались долгосрочной наркотой, пребывая в чувствах высокого полёта. Одна щедрая доза, которую затягивала девушка из последних сил, сразу же окунула ту в состояние настоящей эйфории. Появилось резкое желание закружиться в расслабляющих танцах, дожидаясь убийственного союза героина со сладкой бутылкой дорогостоящего коньяка. —Развлекаешься? —Одинокую девушку, пребывавшую в восхитительных эмоциях, слабо достигаемых при трезвом состоянии, побеспокоила уже знакомая миниатюрная фигура. —Приве-е-ет, —протяжно вымолвила Кузнецова, сразу же заключив свою новую знакомую в дружеские объятия, от чего та находилась в искреннем недопонимании. —Ясно, значит, отдыхаешь, —На лице Лужанской проявилась лучезарная улыбка, —Я видела, с каким аппетитом ты пробовала угощения. Не зря старалась для гостей. —Это твоя квартира? Ого-о-о, —Кузнецова продолжала говорить своим глуповатым тоном, придерживая Лику за плечо, полностью отдаваясь ритму динамичной музыке. —Да, —темноволосой девушке в миг стало не по себе, —Ты закинулась? Знакомое дело, —Лика продолжала наблюдать за неадекватным состоянием Кузнецовой. —Спасибо моему дорогому Костье за то, что этот лох протащил меня на такую вечеринку. Так ещё и с тобой встретилась, подруга, —Бэлла словно пропустила мимо ушей замечания со стороны девушки. —Наркотики—пагубная вещь. Я, конечно, ни разу не употребляла, но был момент, когда работала с ними. Кстати, Купер был моим помощником, так мы и познакомились в принципе. Оба толкали богатым клиентам дорогостоящие граммы, а потом успешно скрывались без каких-либо улик, —Лужанская сама не понимала, почему раскрывала свои сокровенные тайны этой неадекватной девчонке, продолжающей трепетно кружиться в танце. —Ого, так Костья тоже наркоман? Ну супер, хороший чувак, зря гнала на него, отвечаю. —Нет. Не наркоман. Хотя, достаточно громко сказано. Костья иногда развлекается с наркотой, но знает свою меру в отличии… —Ой, подруга, не мороси, а то голова болит от такого рода информации, —Кузнецова накрыла своей ладонью губы подруги, заставляя ту уединиться с ней в страстных танцах. Анжелика с ужасом поглядывала на свою обдолбанную приятельницу, руки которой хаотично двигались в такт музыке. Девушка действительно загорелась желанием помочь Кузнецовой отойти от нахлынувшего удовольствия, за которым могли стоять неизгладимые последствия. Но не успела та отойти сквозь собственных догадок, как светловолосая умело скрылась в толпе подобных пьяных тел, тихо подбираясь к столу с оставшейся выпивкой. Когда дрожащие от удовольствия руки Кузнецовой, на которых проглядывались пульсирующие вены, добрались до бутылки ядреной водки, она словила настоящий азарт, поглощая ту большими глотками, словно вместо спирта была подмешана обычная вода. Дальновидность ухудшалась с каждой пропитой минутой, а худощавые ножки теряли равновесие, еле удерживаясь на плаву благодаря опирающимся на край стола ладоням. —Чего такая красивая девчонка пьёт в гордом одиночестве? —группа подозрительных парней во главе с самым рослым из них окружила невменяемую Кузнецову, которая продолжала демонстративно пить свой обжигающий напиток, не замечая новых лиц вокруг себя. Похотливые лица переглядывались между собой, пока один из них, кажется, главарь, не дотронулся до пылающей шеи девушки, своими пальцами скользя вниз, пробираясь под плотную ткань толстовки. Отключённое сознание Кузнецовой продолжало находиться в крепкой спячке, поэтому девушка не могла ответить настырным парням, лишь неловко наблюдая своим пьянеющим взглядом за мужской рукой, пытавшейся добраться до миниатюрной груди светловолосой. Вдруг неподвластное своему хозяину тело зажали меж чужих, пытаясь незамеченными ускользнуть из главной комнаты, дабы уединиться в спальне. Непослушные ноги Кузнецовой двигались по заданному маршруту, иногда направляя девушку из угла в угол, ударяясь о стены просторного коридора. —Вы совсем, блять, ахуели? Бэлла резко ощутила удар в области затылка, медленно сползая по стенке прямиком вниз, занимая очередную неподвижную позицию. Единственное, за чем могла наблюдать девушка—за разгоравшейся дракой незнакомцев с участием женского силуэта. Петрова чувствовала двойное превосходство над группкой отвратительных лиц, которые, подобно светловолосой, находились в одурманенных чувствах. Настя легким ударом своей тяжёлой руки пыталась справиться с мерзкими пареньками, уста которых слагали предлоги и едва понятные слова. Однако девушка прекрасно осознавала посыл своих жертв, что не на шутку перепугались, а неподвластный крепкий алкоголь стал выветриваться из крови с чередой ударов, приземливших разом сразу троих из мужских обличий на холодный кафель. Взгляд Насти переметнулся в другую сторону, близ стоящей Купер, находящейся в полном недоумении от столь неподобающего вида обдолбанной и пьяной Кузнецовой. —Чего стоишь? Отведи её в комнату, Костья! —Настя повысила и до того грубый тон на подругу, продолжая свои публичные выходки, на которые собрались понаблюдать чужие глаза пьяных лиц. Бэлла в очередной раз почувствовала на своём теле крепкие руки, закинувшие невменяемое тело себе на скромное плечо. Неуправляемые эмоции взяли верх над разумом девушки, поэтому та сразу же принялась по-детски смеяться, не осознавая весь ужас, произошедший за долю минут. —Хули ты ржёшь, идиотка? —Купер осторожно уложила пьяную фигуру на двухместную кровать, присаживаясь на край постели, —Ты когда успела так наебениться? —Подожди… —Бэлла почувствовала подступающий ком в горле, нарастающий со считанной секундой. —Блять, —единственное, что успела вымолвить Костья прежде, чем в очередной раз окутать девушку в своих «объятиях». Купер, как можно быстрее, поволокла за собой едва контролируемое тело светловолосой, целенаправленно направляясь в ванную комнату. Аккуратно усадив перед белоснежным унитазом свой источник потока нескончаемых хлопот, татуированная с особым трепетом наклонила корпус Кузнецовой в ожидании грядущей встряски. Зелёные глаза вмиг сжались от чувства отвращения, когда в отверстии появилось содержимое чужого желудка. Купер резко переместила свою ладонь не светлую макушку, поправляя лезущие в разные стороны настырные пряди, издавая недовольные возгласы, подобно упрёкам к своей подчинённой. —Какая же ты идиотка, —Купер, дождавшись окончания столь отвратительного для внешнего мира процесса, нажала подушечкой своих пальцев на смыв, ожидая, пока остатки вечерней трапезы Кузнецовой пропадут из виду. Девушки вновь переместились в спальную комнату, с трудом достигая своей основной цели—двухместной кровати, занимавшей центр этой просторного помещения. Ватное тело Кузнецовой приняло удобную позицию, а голубые глаза своим пьяным взглядом пытались словить чужой, что так разочарованно осматривал внешнее состояние невзрачной Бэллы. В комнате воцарилось мучительное молчание, которое прерывали редкие уставшие вздохи Купер. Изрисованные эскизами руки чуть подтолкнули тело лежащей девушки, которая сразу умеючи подалась вперёд, покачиваясь из стороны в сторону. —Ты как? —Костья решила нарушить нарастающую неловкость. —Заебись, —заплетающийся язык пытался занять удобное положение, с трудом выговаривая каждую из букв. —Так и знал, что брать тебя сюда—грубая ошибка всей моей жизни. У тебя вообще нет мозгов? Я смотрю, что ты в край ебанулась. Раз не умеешь пить—не пей. —Не мороси. Кузнецова в очередной раз качнулась вперёд, обхватывая своими горячими ладонями недоумевающее лицо Купер, которое на тот момент казалось светловолосой чертовски сексуальным. Между девочками стремительно сокращалась и без того небольшая дистанция, отчего мрачные зрачки татуированной стали расширяться, подобно влиянию новой дозы экстази, придающего чувство настоящего адреналина в первые секунды увлекательного полёта. Смотря в чужие светлые глаза с легким прищуром, Кузнецова натянула хитрую улыбку, касаясь своим миниатюрным носом чужого. —Уснёшь на полу или со мной? —после этой фразы на светлом чистом личике появилась хитрая улыбка. Кузнецова словно дразнила уже свою подопечную, которая в порыве вспыхнувшей страсти прикусила нижнюю губу. —Я подумаю, —отрезала Купер, предательски засматриваясь на эти дьявольские губы, что стали запретным плодом в трезвом сознании девушки. —Ты чего, —Кузнецова принялась громко смеяться, возвращая своё тело на занятое ранее местечко, зорким взглядом окутывая своего собеседника, —Хотел меня поцеловать? Удивительно, что после таких мыслей ты зовёшь меня ёбнутой, дружок. —Иди нахуй, —Костья продемонстрировала свой средний палец, возвращаясь на землю после подобного сексуального давления, оказавшего огромное влияние на разум татуированной. Рука Кузнецовой крепко схватила задумчивую Купер, подкрадываясь к той со спины, и умелым движением повалила ту рядом с собой. Взгляды горячих фигур резко пересеклись, когда девушки повернули головы под равным углом, наблюдая за мелкими деталями, что отнюдь не были заметны на родном очертании близких лиц. Кузнецова сдалась первой и, подавляя подступающих смех от одного лишь вида жалкой Купер, метнула свой взгляд в другую сторону, переворачиваясь спиной к сегодняшнему партнеру, готовому разделить эту скромную постель со своим щенком. —Один-ноль, —прозвучало почти шепотом из уст Бэллы, продолжающей расплываться в пьяной улыбке. —Пошла ты, Кузнецова, — Купер ловко приподнялась, крепко сжимая в своих ладонях мягкую подушку, которая тут же прилетела в спящее неподвижное тело, —Спи крепко, подружка.Прости, мне придется убить тебя, Ведь только так я буду знать точно, Что между нами ничего и никогда Уже не будет возможно.