Львиная доля.

Утром Ибо не находил себе места, сидя в кабинете. Ему вроде и нужно разрабатывать план, но все о чем он мог думать это о вчера. Он уже не знал как относиться ко мне. Вроде так мила и в чем- то наивна, но так запросто тутаймит двоих. Он уже проходил через подобное дерьмо, второй раз просто не вынесет. Ибо любит когда все на чистоту, по- другому никак. Он взглянул на часы и уже увидев, что почти 12ть, задумался о том, что не увидел моей машины на парковки и не заметил, чтобы привычно суетилась в коридоре. Опоздание не свойственно мне, поэтому тревога начала нарастать и превращаться в большой ком. Рейсер подозвал одну из ассистенток, попросив кое- что и делая безразличный вид, спросил: - Где Кимберли? - Не знаю. Я не видела ее, Ван- лаоши. - Ладно, иди. Он вздыхает когда девушка уходит и желает мне написать смс, но не успевает, так как в кабинет заходит Вэньхан, который уже как легенда- о нем слышали, но никто не видел. Что- то ему в голову взбрело вернуться в строй. Нет, если серьезно я слышала пару дней назад как Ван его буквально отчехвостил по телефону приказным тоном, потребовав, чтобы мужчина начал работать и, что хватит сидеть на шее ассистентки, то есть моей, что безусловно меня порадовало. Наконец- то. Менеджер привычно одетый от иголочки в свой фирменный белый пиджак, ярко улыбаясь интересуется: - Ну, привет, геге. Как дела твои? Мне сказали, ты меня видеть хотел? Подвигав желваками, Ибо собрался с силами и подавшись вперед, положил руки на стол. - Да... поговорить о Кимберли хочу. Лицо Вэньхана корчится в жалостливой гримасе и он качая головой отвечает: - Ой, да. Мне ее врач звонил сказал, что теперь из- за обострения ей придется пару дней полежать в больнице.- он чуть поджал губы и выдохнув наигранно устало добавил:- Ох уж эти новенькие... вот как на них положиться? Как я теперь один? Вот лишь бы не работать а. - Ч- что?!- глаза округлились как и рот. Рейсер игнорировал последние слова, так как после "больница" отключился сознанием.- В какой еще больнице? Что произошло?! Ван сам не заметил, как поднял тон и насколько напуганным и взволнованным выглядел. - Да ее вчера ночью увезли в больницу. Ибо, возмутился: - Почему мне никто не сообщил?! - Ну, как? Я же ее прямой начальник... Больше не вслушиваясь рейсер подскакивает и спрашивает: - В какой она больнице? - А я и не знаю...- пожал плечами Вэньхан. Ибо поджал губы, раздражаясь этому безразличию, поэтому просто молча покинул переговорную, мчась прочь. Вэньхань же выкрикнул в след, корча из себя героя: - Не волнуйся, геге. Я со всем справлюсь! *** Я лежу в палате под капельницей и смотрю пусто вперед. Так непривычно лежать без дел, кажется будто жизнь пробегает мимо носа. Да и еще чувство вины разгрызало. Подвела своего босса по глупой неосторожности. Я вздыхаю, но настраиваю себя, что нужно набраться сил и поскорее выбраться отсюда. Вы не поверите, но мне безумно хочется на работу. Да я бы сама год назад не поверила бы, учитывая, как ненавидела предыдущие. Здесь по- другому... здесь я, как рыба в воде. Чувствую себя нужной и оцененной. В палату заходит медсестра и с улыбкой говорит мне, чуть приоткрыв шторы, впустив солнечный свет: - К вам посетитель. Очень симпатичный кстати. Я неловко киваю и присаживаюсь, догадываясь или точнее моля, чтобы это был определенный человек. Ибо забегает в палату, а женщина говорит: - Только недолго. Ей нужно отдыхать. - Се, се.- кланяться мой босс. Медсестра уходит, я неловко перебирая пальцы, опускаю глаза и тихо говорю: - Извини... я подвела тебя. Не обращая на мои слова никакого внимания, Ибо подошел и присев на корточки, обхватив пальцы спросил: - Как ты? Что с тобой произошло? Я приехал, как только узнал... Меня это приятно удивило, особенно его нежный голос. - Видимо, в том напитке, что дала женщина... было что- то острое и оно дало по моему кишечнику... но мне уже намного лучше. Меня скоро выпишут и я выйду на работу. - Тебе сейчас не об этом нужно думать. Главное здоровье. Остальное не важно. Уверенно утверждает, надвигая на мысль, что эта тема для него важна и щепитильна.- А старуху найду и приведу к уголовной ответственности. Я отрицательно качаю головой: - Она не специально, она хотела, как лучше. - Офигенно получилось у нее.- буркнул. - Ибо...- мой тон тоже более ласковый, чем обычно, так как не могу скрыть радости, что он пришел. - Ладно, ладно.- босс отвечает, успокаивая и нежно поглаживая мне волосы, смотря прямо в глаза.- Не буду. Только не нервничай... Я засматриваюсь на его обеспокоенное лицо и в этот раз не увожу взгляда. Это так глупо, но я за эти пару часов безумно по нему соскучилась... Я так привыкла, что он рядом... Босс смотрит на меня все еще, не отпуская руки, но затем все- таки откашливается в сторону и спрашивает: - Ты это... ты ела? - Еще нет... скоро принесут еды. - Нет, здесь ты кушать не будешь.- он морщит нос, намекая на качество больничной еды.- Тут магазин рядом, что тебе принести? Я сбегаю. - Ибо...не стоит. У вас же столько работы... скоро соревнования. Нужно готовить команду. - Хм... что можно есть при гастрите.- Ван полностью игнорирует мои слова и зажимает переносицу пальцами, размышляя.- Вареное. Вареное полезно. Надо будет узнать, есть ли у них отварная курица, овощи и твою любимую ромашку стоит попить, она прочищает желудок. - Ибо... - Я сейчас приду и мы продолжим. Не скучай. Я смотрю ему вслед и поверить не могу о том, что происходит. Со мной. Внутри. Мне это все так чуждо, из мира фантастики, чтобы мужчина вот так заботился о женщине, с которой даже не встречается. Собственный отец так о матери не волновался, прожив столько лет вместе. Не представляю тогда, как Ван о своей жене будет заботиться раз так париться о рядовой работнице... Он замечателен. Все его недостатки на фоне последних событий- действительно мелочь. Ибо пошел в маркет, накупил многого, предварительно посоветовавшись с моим лечащим врачом. А что со мной происходило внутри? Мне становилось плохо. Так плохо от того, что мне... хорошо... Положив на стол мешочки, Ван присел рядом и признал: - Когда поеду домой, куплю все нужные тебе для лечения лекарства и буду следить, чтобы ты их пила. Не будешь- уволю. Так...- он деловито задумался.- Я купил кашу, сказали можно ее есть, фрукты пока запрещены и сладости тоже. Можно отварную курочку. Овощи. Я отнес медсестре, она сказала сейчас приготовит. Я как взорвалась от шока, поерзав, спросила приглушенно: - Зачем? - Как зачем? Надо, чтобы желудок успокоился.- возмутился. - Нет... зачем ты это все делаешь? Зачем? Я ведь никто... я просто работник. Почему ты так добр ко мне? Ибо удивленно наблюдал за языком моего тела. Я была неловкой в движениях и начинала скукоживаться в комок, будто защищаясь от его заботы. - Потому что мне не все равно. Я быть может не всегда умею быть добр в словах, порой резок, но... Я отрицательно качаю головой и все так же тихо ему говорю: - Ты не должен этого всего делать... - Но я хочу. - Я...- ком подступает к горлу, который еле сглатываю.- Обо мне не нужно заботиться... Я самостоятельна и мне... Он чуть усмехнулся, осмотрев меня. - Я вижу. С тобой нужно глаз да глаз. А то еще какая тетка напоит каким- нибудь дерьмом. Ладно. Пойду, узнаю, как там еда. Он выходит за двери, а я пусто смотрю в одну точку. Вместо того, чтобы радоваться, что такой мужчина нянькается со мной, я ощущаю стыд и желание, чтобы все это прекратилось. В сию минуту. На момент надеялась, что он испариться, как сон. Внутри меня было будто отторжение к заботе и доброты в мою сторону. Почему? Потому что мне ее не дарили, потому что мне ее запрещали. Я вспомнила, как мой отец, когда мне было лет восемь и мне впервые вызвала скорую мама, он пришел единственный раз в больницу и сказал, что я гребанный недоносок или как он любил называть "гибрид", которого ему нужно терпеть. Что я настолько недоделанная, что вообще непонятно для чего я есть. Отец конечно не привозил мне еды или лекарств от гастрита, все это делала мама. Навещать тоже не навещал, а когда ему сказали, что мои проблемы с желудком появились из- за стрессов, отмахнулся и сказал, что в больнице работают одни идиоты, которые ни черта не смыслят в медицине. Он также сказал мне фразу, которую запомнила на всю жизнь:" Ты слабая. Ты не моя дочь. Тебя явно нагуляла твоя мамаша." Когда я вернулась домой, дала себе зарок, никогда не у кого не вызывать жалость, наверное подсознательно вновь боясь услышать упреков за свою слабость и что я чужая. После этого случая я никогда ни у кого не просила поддержки, понимания. Никогда не делилась, что на душе, потому что считала, что если дам слабину, я опять переживу это все заново... На глаза выступили слезы и я начала беззвучно плакать, повернув голову к окну, вспоминая обидные слова отца. Я была всего лишь ребенком... за что он так? И теперь я отторгаю любую заботу, считая, что ее не заслуживаю... его слова стали материальны. Я действительно стала каким- то гибридом, который боится быть слабым перед мужчиной, боясь, что меня обидят и думая, что не заслуживаю любви. Ибо зашел в палату и осторожно неся тарелку с теплым супом, он сказал улыбаясь и не подозревая даже: - Та- ак, суп вышел первоклассный. Поделишься. Я сам, как пес голоден. Когда Ван присел и заметил мои слезы, он удивленно спросил, остановившись посреди: - Ты чего? Живот опять?! Я отрицательно качаю головой, вытирая нос пальцами и не оборачиваясь. - Что такое? Я что- то сделал не так? Обидел? - Да.- я осмеливаюсь обернуться и тихо огрызнуться.- Меня бесит... - Что тебя бесит? - Меня бесит... бесит твоя забота. - Че? Я правильно расслышал? Тебя бесит моя забота? - Да. Ну вот. Сейчас будет то, чего мое подсознание мазохистически просит, чтобы Ван на меня наехал, словами вроде: "Ну и болей себе тут одна. Ты мне не нужна. Ты пустое место", ведь я привыкла. Ибо... Он ухмыльнулся и хотел уколоть: "Это тебя чувство вины грызет за то, что двоих на пальце вертишь да?" Увидев, как скорчилась, положив руку на живот, он, убрал ее и начал гладить, через одеяло, наплевав на собственную гордость: - Врач сказал, когда гладишь по часовой, снимается спазм... Я молча наблюдаю за его движениями и ощущаю, как живот наполняется теплом, как и душа. Впервые во мне вызывает такое чувство мужчина. Чувство покоя и тепла. Оно такое приятное... А главное какие нежные прикосновения от такой большой мужской ладони. Тоже впервые в моей жизни... Ван улыбнулся, видя, как поддаюсь. - Я понял в чем дело. Тебе просто непривычно. Ты привыкла к моей грубости, тебе непривычно видеть меня таким. Ибо мысленно окрестил картину перед собой, что- то вроде "укрощение дикой кошки лаской" и окунув ложку в тарелку сказал: - Давай. Теперь открывай рот. - Я не хочу...- отвечаю вяло, но я недооценила терпение Ибо. Оно еще короче, чем думала. Не телясь, парень буквально всунул ложку мне в рот и увидев шок на моем лице, с улыбкой наигранно невинно сказал: - За ма- аму. Его ложка опускается и он ее держит у моего закрытого рта. Рейсер говорит мне строгим ровным тоном: - Не зли меня. Не зли. Ты же знаешь, я своего всегда добиваюсь, поэтому повинуйся и никто не пострадает. Я выдыхаю и открываю рот. - Умничка... Следующая ложка и он говорит: - За па- апу. Я непроизвольно хочу закрыть рот, но потом все же и эту ложку съедаю. - Теперь за кого?- Ибо интересуется. - За тебя...- отвечаю, как дите.-Чтобы ты победил... - Чтобы мы победили.- улыбнувшись кивнул. - Чтобы мы победили, да. Я проглатываю, Ван спрашивает: - Ну как? Вкусный? - Ага...- отвечаю, вытирая пальцами рот. Ибо тут же достает платочек и вытирает уголки губ. - Давай еще. А то остынет. - А ты? Ты же сам есть хотел... Он улыбается. - До дома дотерплю. Ешь. Я люблю смотреть как ты ешь и причмокиваешь. - Я не чавкаю! - Я сказал причмокиваешь, а не чавкаешь. Так, все. Ешь. Киваю и сама не замечаю, как съедаю все. К слову- ненавижу супы. Терпеть не могу с детства, но я знала, что Ибо все равно заставит съесть. - Спасибо и... извини. Не знаю... что на меня... нашло.- говорю ему неловко, когда парень положил тарелку на столик. Ибо вздыхает и почесав макушку, честно признает: - Вообще, я никому не позволяю так вести себя со мной, как ты, но... ладно у тебя будет "пасс- билет", так как болеешь и... ты мило вредничаешь. - Я не вредничаю... В ответ он приподнялся и постучал по моей макушки. - Ладно... отдыхай, мне скоро на работу. Завтра еще приеду. - Ты не... - Еще раз скажешь, что не обязан... - ...Уволишь. Щелк пальцами: - Точно. Отдыхай. Я серьезно. Пожалуйста, отдыхай. Ты мне нужна полная сил. - Хорошо... Он неожиданно наклоняется и чмокает меня нежно в лоб, приставив теплую ладонь к щеке. Затем обеспокоенно посмотрев, погладив по макушке, добавляет: - Выздоравливай, пружинка.