Прекрасное утро, не правда ли?
Солнце так и желало ослепить каждого прохожего своими очаровательными лучами света. Любой маггл прогуливаясь по улицам Амстердама имел при себе солнцезащитные очки, что спасали от недобрых желаний главного источника света нашей планеты. Воздух сегодня оказался настолько легким и чистым, что можно было вдохнуть его полной грудью, чувствовать себя насыщенно и по-настоящему счастливо от чарований этой жизни. Яблоня, что уже успела зацвести прекрасными цветами на своих крепких ветвях стояла перед окном комнатки Эмбер, порой издавая звуки шелеста листьев. Это и стало причиной, почему волшебница встала сегодня так рано. Погода обрадовала беловласку, хоть сейчас она чувствовала что-то кроме горя. Сегодня, вместо подготовки к похоронам, она занялась исследованием дневника Тома Марволо Реддла. Прежде чем открыть дневник, она внимательно осмотрела обложку, словно видела сей «блокнот» впервые. Следом она открыла первые страницы дневника, но на месте где была обязана быть переписка с таинственным слизеринцем Эмбер не заметила не единой буковки. — Что за чертовщина? — Непроизвольно прошептала Уайти, хмуря бровки — Я точно помню, мы вчера переписывались! Или это был сон?.. — Эта мысль привела её в легкий ужас. Нежели истерика довела её до галлюцинаций? Вдруг на чистом пергаменте выстроились слова… — Не обращай внимания, Эмбер. Это же мой дневник, и я хочу, чтобы у тебя всегда было место для новых диалогов. Это были слова Тома. Значит вчера ей это не приснилось, и дневник действительно наделен необычными способностями. — Том, можешь рассказать мне о моем отце? — Своим очаровательным почерком прописала на желтоватом пергаменте она. Небольшая пауза, а её монолог по-тихоньку пропал. — Твой отец… Хороший человек.Всё.
— О, Мерлин, он серьезно? Они, что, даже не знакомы были? Эмбер уже желала выкинуть дневник к чертям собачьим, но буквы вновь выстроились на строках старого дневника волшебника. — Он был моим хорошим другом с школы. И даже после выпуска помог мне осуществить мечту, но я потерпел неудачу. — Прости меня, Том, я излишне вспыльчива! Я обещаю, что буду так же полезна, как и мой дорогой отец. — Будь охваченной волнением, писала Эмбер. — Можешь называть меня Лорд Вол-де-Морт. — А это что ещё за шутки? — Именно такая мысль проскочила в голове волшебницы. Имя того-чье-имя-нельзя называть выстроилось в строчке и постепенно исчезло, заставив Эмбер надолго проникнуть в заключении недоумевания. Она осторожно отложила дневник, громко сглотнув слюну, дабы разбавить чем-то засохшее горло. Её взгляд вновь устремился к окну, благодаря которому комната поддерживала свежесть ежедневно. Эмбер осторожно встала с пола, придерживаясь стены, и подошла к открытому окошку. — Вот бы сорваться… отсюда… — Вдруг пробормотала младшая Уайти, затем раскрыв глаза до такой степени, что в них читался ужас. Она упала на пол, отползая от места «преступления» которое совершили её паршивые мысли. — Как я могу даже думать о таком?! — Глаза оказались стеклянными, а слезы даже не собирались обжигать щеки волшебницы. Она зажмурилась глаза, часто-часто дыша, затем поднялась на ноги, что лихорадочно дрожали — это унять она не могла. Эмбер осторожно подошла к большому шкафу с вещами, приложив к нему ладонь и вздохнула. — Отец, прости меня за этот вздор, я умру лишь от старости. Я обещаю.***
Считанные минуты оставались до последней встречей с Себастьяном Рюриком Уайти. Он был и будет частью этой небольшой и знатной семьи до скончания времен, он будет в сердцах членов семьи. — Тетушка, я очень волнуюсь… Не хочу выступать на публике! — Эмбер была отлично подготовлена к последней речи, но все же до жути была взволнована и полностью не уверена в том, что речь пройдет успешно. — Не волнуйся, милая. Помни, твой отец тоже слушает эту речь, я точно знаю — он хочет слышать тебя, хотя бы в последний раз. — Твердила Моргана, слегка поглаживая свою внучку по мурашчатому плечику. — А мой образ? Он не слишком ярок?.. — Эмбер быстро забегала глазами по комнате, словно что-то искала. Её сегодняшний образ действительно был восхитителен. Легкое темное платье чуть выше колен, было украшено нашивками веточками зацветающей яблони. И все это подчеркивал дорогой корсет, что явно был одолжен у элегантной тетушки Морганы. Так что волнения малышки Уайти точно были ни к чему. — Он даже слишком темный, солнце. — Произнесла тетушка, за чем последовало тихое хихиканье. Моргана подобралась к внучке ближе, накинув на неё стильную накидку, что была не менее темна. — Восхитительно! — Улыбаясь вскрикнула она, восторженно смотря на Эмбер. В помещение вдруг вбежал придворный, что явно сегодня был загружен работой по горло. — Госпожа, госпожа! — Негромко крича, начал он — Все уже собрались и ожидают вас. — Да, конечно, — Тетушка махнула рукой, отзывая его, — Вильям, скажи, что мы скоро будем. Придворный лишь закивал головой и поспешил вернуться в зал, где и собрались все приглашенные. — И, так, дорогая, — Приобнимая Эмбер, начала свой небольшой монолог тетушка, — Я хочу, чтобы ты убрала из головы тот текст, что я тебе дала вчера. Эмбер встрепенулась, даже ужаснулась от высказывания тетушки, но не произнесла ни слова. — Прошу, произнеси свою речь от души. Говори о том, что у тебя налегло, там, — Моргана слегка указала внучке в направлении её сердца и улыбнулась, — Будь откровенна, будто говоришь с ним прямо сейчас. Эмбер едва сдержала слезы, вцепившись в объятия старушки. — Всё! Живо пошли в зал, а то все подумают, что похороны нужны будут вам. — Чей-то женский-старческий голос позади, из-за чего Эмбер встрепенулась и медленно повернулась.Прабабушка.
***
Мать Морганы и бабушка покинувшего их Себастьяна. Самая вредная, по сути своей злая и до безумия богатая тетка. Когда ей было всего двенадцать она сама заработала свои первые десять тысяч галеонов, несмотря на добрую матушку, что была бы рада помочь дочери с деньгами. Ох, эта женщина родила четыре ребенка с фамилией Уайти и выкинула своего мужа из дома, когда браку исполнился всего год. Все дети жили с ней ровно до восемнадцатилетия после либо уходили сами, либо были выгнаны из своего родного гнезда. — Теперь же у вас есть видимая характеристика этой женщины? — Нет? — Дам видимости. Она хоть и вредная и может с виду зла, но всегда умела любить. Каждый её ребенок знал, что она на самом деле любит его и совсем не такая, какой показывает себя. Даже вспомнить тот момент, когда маленькая Моргана ещё не заснула, но притворилась спящей перед матерью, что проверяла её перед сном. Так эта по сути своей зловещая женщина, что испортила столько жизней подошла и впервые в жизни нежно поцеловала дочь в лоб и тихо ушла, потушив свечи. Вот что она за женщина. Вот она — Эсмеральда Уайти. В далеком девиченстве — Мракс.***
— Матушка! — Бабушка! В один голос крикнули они. — Ну чего глаза выпучили? Я ещё не сдохла, чтобы смотреть на меня как на призрака, — Недовольно проворчала женщина, после добавив, — Олушки. — Бабушка! Уже весело крикнула Эмбер, крепко обняв свою старую и добрую -прабабушку. — Ну, что? Денег мало, что решила меня задушить? — Саркастически просмеялась она, — Ну-ну, обойдешься, я тебя еще переживу! Эти слова немного смутили Эмбер, но она не подала виду, приняв это за шутку.***
Было уже не так плохо. Было даже спокойно на душе, что-ли. В надежде, что отец попал в лучшее место на том свете, Эмбер вышла к пришедшим на похороны. Её пустой взгляд был устремлен куда-то вверх, а на лице красовалась грустная улыбка. Выйдя на сцену, она окинула взглядом пергамент, где тетушка написала её речь. Эмбер махнула головой, а затем порвала лист бумаги при всех. Нижняя губа опустилась вниз, давая волшебнице вдохнуть больше воздуха в легкие. — Огромное горе постигло меня. мою тетушку, да и всех нас. С чувством глубокой скорби и невосполнимой потери я хочу провести в последний путь своего дорогого папочку, — малышка усмехнулась, смахивая ладонью ручьи слез, — Отец бы убил меня за такое обращение к нему… — Все вы знали моего отца — Себастьяна, как человека незаурядного, умного и очень строгого. Он очень многое сделала для нас, для семьи, возможно и для друзей… Отец всегда помогал мне с учебой на скрипке. он всегда был значим, как и его решения и вечно отличающиеся от других мнение, — Волшебница устремила свой взгляд на тетушку. — Я рада что ты, папа, был в нашей с тетушкой жизни, ведь ты принес в неё много света, тепла и добра, — Эмбер последний раз всхлипнула, опустив взгляд, — Я люблю тебя, отец. Ты самое лучшее, что было в моей жизни. И каким бы ты не был на вид злым, вечно чем-то недовольным. Ты вырастил меня, ты не бросил меня и ты справился с болью утери когда-то… Ты самый сильный, и я всегда буду равняться тебе. Волшебница вздохнула полной грудью, кивнула и развернувшись убежала прочь. Ей даже не хотелось смотреть ни на завещание, ни на прах, ни на что. Хотелось на денек — два попросту исчезнуть. И это желание не покидало её ни на секунду с того дня, когда ей сообщили о смерти отца. — Эмби! — Вдруг окликнула её тетушка. — Тетушка… я… — Иди в кровать, тебе нужно отдохнуть, — Она заботливо погладила внучку по голове и отправила в спальню, проводя до самой двери. На этом и закончился прощальный день для Эмбер. Сколько же боли тебе осталось пережить, юная волшебница?***
За этой всей картиной глядел Том, что явно не был счастлив от боли главной героини сего кино, что наблюдал тот через всевидящий шар. — Нужно что-то сделать… Нельзя все так оставить.