Что значит: "Вы маги"?

Лар никому не говорила о своей дружбе со Скаллом, сама не зная, почему. Ведь он на самом деле носил маску шута, не являясь им. Это была многогранная, а главное, цельная личность, хоть и чувствовался небольшой надлом. Только вот другие Аркобалено не давали себе труда заглянуть за его маску и увидеть просто одинокого ребенка, нуждающегося в душевном тепле. А иногда проглядывал бесконечно мудрый человек, прошедший свою войну. Или, может, для неё одной была эта привилегия – заглядывать за его маски? - Никогда не пытайся доказать что-то человеку, давя на него, - де Морт растапливал шоколад за щекой, поэтому его голос звучал не слишком внятно. – Кто-то взбунтуется, кто-то упрется рогом, а кто-то и вовсе сломается под давлением. Пока человек не увидит глазами эту истину, не пощупает её руками, не попробует на зуб – не поверит. - И в какой ты категории? – Милч с интересом посмотрела на него. Они как раз возвращались с очередного задания домой. - О, я упрямый, как баран, бодающий штангу ворот, - хохотнул парень. – Мне понадобилось увидеть чужие воспоминания и его смерть, чтобы понять – это не зло, а глубоко несчастный человек. Он меня столько раз спасал, а я был слепым дураком, не видя этого. Тс-с-с, только не говори Реборну, что меня пробивает на ностальгию, когда слышу его сарказм! - Обещаю, - хмыкнула женщина. – Реборн слишком самодостаточная скотина, не дадим ему повода для задирания носа! Клара мягко улыбнулась, припомнив этот разговор, и открыла глаза, чтобы через секунду закрыть их вновь. Затем снова медленно подняла веки и тихонечко застонала. Розовые стены, розовая мебель, розовые платья в шкафу – она так надеялась больше никогда не видеть этот кошмар детства! Спасибо хоть игрушки были разноцветными, и то хлеб. Это было самой страшной тайной сурового инструктора, о которой не знал вообще никто, даже Колонелло. Как её отец, Бернард Милч, подполковник разведки, сошелся с дизайнером детской одежды, Эриком Фаротти – тайна за семью печатями. Они даже внешне различались: черноволосый мускулистый здоровяк и тонкокостный платиновый блондин, но на улице эту пару провожали самыми разнообразными взглядами. И да, равнодушных там точно не было. Мать девочки их бросила, когда малышке не было и года, а проходивший мимо Эрик подставил Бернарду своё плечо, а заодно и задницу. Но вот в чём оба были единодушны – в своей любви к «маленькому ангелочку». Это в каком месте она «ангелочек»? Не было такого ни в прошлой жизни, ни в нынешней (которая началась всего-то пять минут назад). Как этим двоим вообще доверили воспитание ребенка? Ладно, уроки стрельбы, рукопашный бой и плавание она ещё могла понять, да даже близкое знакомство с хищниками (кстати, в дальнейшем её подготовку продолжила её тетя Камилла). Но, блин, не в пышных же розовых платьицах! Как же Лар не любила этот поросячий цвет, довольно быстро превращая те платьица в тряпки посредством затопления в самой глубокой луже, валяния в грязи/глине (проверено: после такого отстирать те платья не могло ничто) и художественной нарезки на лоскутки. К сожалению, даже такие меры не сильно помогали уменьшению розового гардероба. Единственными адекватными людьми в такой ситуации были двоюродная сестра папы, Камилла Феллини, и её муж, Винченцо, оба в звании сержанта Комсубин. В тринадцать лет тётя Камилла забрала племянницу обратно в Италию, потому что девочка сама об этом попросила, а после подсказала, какие ещё навыки ей могут пригодиться в жизни. Бернард со своим любовником ещё на год остались в Германии, пока не закончился контракт Милча. В семнадцать лет Лар поступила в ряды Комсубин, а затем стала самым молодым сержантом из всех. А чтобы никто её не обвинил в протекции, тщательно проследила, чтобы никаких сведений о родстве с Бернардом Милчем, Винченцо и Камиллой Феллини не просочилось за пределы её собственной комнаты в доме тёти. И ведь выяснить эту информацию не удалось даже самым продвинутым хакерам Вонголы и Вайперу (а ведь этот проныра умудрялся залезть в любую щель без мыла и добывать такие сведения, что их обнародование могло ударить по довольно серьезным людям!). Выбравшись из кровати, девочка подошла к шкафу и хмуро посмотрела на своё отражение. Похоже, ей снова пять (впрочем, не один десяток лет в теле двухлетнего проклятого младенца позволил немного философски отнестись к таким изменениям во внешности), но нет приобретенных шрамов и вообще признаков того, что она была хоть и неполноценным, но Аркобалено. - Солнышко, ты уже встала? – в комнату заглянул Эрик в кокетливом фартучке и расплылся в умиленной улыбке. – Завтрак практически готов. А сама инструктор Комсубин готова была взвыть волком при виде «мачеха». Или как это лучше сказать? «Отчим» сюда точно не подходит, так кем же назвать этот придаток к папе? И нет, она сейчас не оскорбляет Эрика (сам напросился со своими розовыми платьицами, которые почему-то должна была носить Лар!) и прекрасно помнит, что её вырастили двое мужчин. И даже где-то в глубине души благодарна Эрику, что он всё же не прошел мимо отца с малолетним ребенком, оказав посильную помощь в воспитании. Но Господь милосердный, это не отменяет заминки по поводу того, кем же назвать Фаротти. - Что-то не так, ангелочек? – Фаротти тут же подошел ближе и погладил её по голове. – Тебя что-то беспокоит? - Нет, - с трудом придержав рефлексы (что поделаешь, она не слишком после такого детства любила прикосновения чужих людей), вежливо ответила военная. – А у тебя ничего не пригорает? - Ох, точно, завтрак! – мужчина поспешно выбежал из детской, спасать завтрак на сковородке. Открыв дверцу шкафа, Клара с тоской посмотрела на бесконечные ряды розовых одежек. Блин, как её уже достал этот поросячий цвет! Словно в ответ на эти мысли, вещи в шкафу приобрели другую палитру красок. Зеленые и синие футболки, бежевые и черные джинсы и штаны, кофейных оттенков кофты. Даже пришлось протереть глаза, но картина не изменилась, и Милч-младшая, вознеся хвалу всем богам (кто бы не перекрасил её гардероб, большое ему спасибо), поспешила переодеться из розовой пижамы в более привычную синюю футболку и черные шорты. Ну вот, теперь хоть не выглядит, как вечный именинный торт! Аметистовое колечко на пальце так и осталось незамеченным до поры до времени. (Кстати, впоследствии оказалось, что одежда так и осталась нормальных цветов, а попытка перекраски закончилась полным отсутствием результата. А весь приобретенный/пошитый розовый гардероб также становился совершенно других цветов. Даёшь разноцветье!).