***
– Может быть, прекратишь позорить меня на весь участок тем, что попадаешь сюда уже пятый раз за месяц? – мужчина с блондинистыми волосами протягивает Джейку сквозь решетку стакан воды и пластинку таблеток, – и прекрати шляться по всяким подростковым тусам, пить всякую херню и пробовать запрещенные вещества. – Бан… – Джейк кашляет, в горле совершенно сухо, а глаза слезятся, яркий свет лампы словно сжигает радужку глаза своим сиянием, – Кристофер Чан, мой заботливый брат, который так любит меня арестовывать. – Не говори так, словно это не я каждый раз вытаскиваю тебя отсюда, еще и прикрываю твою жопу перед родителями, – Крис подмигивает, забирая пустой стакан, который минуту назад был наполнен прозрачной жидкостью, – твой дружок, Феликс, кстати, все еще не оклемался. – Ему прям капец плохо? – Джейк пытается подняться, но ноги предательски трясутся, Крис лишь выдыхает, не каждый день видишь своего 14-летнего брата в подобном состоянии, хотя, для Криса подобное видение было довольно-таки частым за последние месяцы. Просто Джейк связался не с той компанией, и сколько бы сил не прикладывалось, дабы огородить его от них, чтобы все начиналось с чистого листа. И для Криса Феликс был тем, кому он мог бы доверить Джейка, потому что в отличии от остальных членов их алкогольной компашки, если Джейку и могло бы стать плохо, Феликс единственный, кто остался бы, несмотря на то, что остальные давно убежали. И конечно Крис не был рад, но Феликса он все же уважал. – Он какой-то зелено-серый, – Крис пожимает плечами, смотря на камеру рядом, между камерами Джейка и Феликса была плотная бетонная стена, поэтому увидеть Феликса Джейк уж никак не мог, – я поищу медперсонал, чтобы его осмотрели. И послушай, Джейк, бросай это, тебе всего 14... подумай о будущем, ты же хочешь стать полицейским, но с таким образом жизни тебя не возьмут. – А смысл? – Джейк лишь перекатывает голову со стороны в сторону, пытаясь размять затекшую шею, – родители уже все решили за меня, – Джейк выдавливает то ли печальную, то ли радостную улыбку, сжимая и разжимая кулак, взглядом сверля сцену, – а все потому что, какой то студент медик помог мне родиться на свет во время землетрясения, и никто не хочет учитывать мое мнение, меня назвали в его честь, меня хотят сделать медиком, чтобы я опять таки отблагодарил его таким способом, есть ли смысл мне чего то желать, если все уже давно решили за меня? Мне все детство ни в чем не отказывали, но у меня нет свободы выбора, так что лучше: остаться без игрушки в 5 лет или навсегда быть марионеткой в руках родителей? Крис лишь тяжело выдыхает, полностью соглашаясь со словами брата, и медленно вставая с корточек, направляется к выходу, оставляя Джейка совершенно одного в камере, один на один со своими мыслями.***
Слабый лунный свет, который проникает в камеру Джейка сквозь решетку на окнах лишь немного освещает помещение с двумя камерами. Джейку совершенно не спится, голова раскалывается на мелкие кусочки, а в ушах раз за разом проносится пронзительный писк. Откидывая различные мысли совершенно с пустой на данный момент головой, Джейк смотрит пред собой, стараясь уснуть хоть на пару минут. Кристофер обещал вытащить его еще до полуночи, но срочное дело перебивает все планы и Джейк сидит здесь до утра. Постукивая пальцами по бетонному полу, на котором Джейк уселся как на самом мягком диване в мире, рецепторные органы лишь улавливают слабый шум со стороны камеры Феликса, словно рядом шумит скоростной ручей, сердце Джейка пускается в бешенный пляс, как только осознание того, что возможно это Феликс прокрадётся в его голову, забив этим все мысли, пытаясь выглянуть сквозь решетку в камеру, Джейк видит лишь хаотично трясущиеся конечности Феликса и усиливающийся шум. – Феликс, Феликс, – с каждым новым словом голос Джейка теряет былую мощь и вместо того, чтобы становиться громче становится тише и с каждой сказанной буквой начинает трястись еще больше, – Феликс, прошу…Феликс...Кто-нибудь, на помощь. Конечно, Джейк прекрасно осознавал, что кричит в пустоту, и никто, совершенно никто не поможет, потому что вся смена сейчас на важном задании, и Джейк винит себя, что не сказал Крису о таблетках от эпилепсии, которые у Феликса изъяли при задержке, коробочка с таблетками стоит на столе, совсем недалеко от камеры Джейка, стараясь наладить дыхание и мыслить здраво, Джейк лишь просовывает руки сквозь решетку, тянясь со всей силы, но пальцами хватает лишь воздух. – Ну же, пожалуйста, – Джейк кричит, хватая пальцами воздух, протягивая руку настолько, насколько это вообще было возможно, молясь, чтобы с Феликсом все было в порядке, жар проходит по всему телу и Джейк чувствует каждую свою клетку, словно кипящая вода, кровь течет по венам, Джейк и сам не осознает, как проваливается сквозь решетку, глаза лишь падают на светящиеся голубым светом ладони и у Джейка дар речи полностью пропадает, да и вопросы самому себе задавать было столь же бессмысленно, как надеяться, что козел даст молока, Джейк со скоростью звука поднимается с пола, хватая коробочку с таблетками и пытается открыть камеру, в которой находится Феликс. Феликс же лежит совершенно бессознательно, лишь белая пена стекает со рта по подбородку на холодный пол, зрачки Джейка расширяются настолько, насколько это вообще было возможно, а из уст проносится лишь слабый выдох. Феликс не дышит. 2 августа 2094 года День сегодня выдался особенно дождливый, у Джейка из глаз то и дело не перестают литься горькие слезы. Феликс – второй после Криса, кому Джейк мог довериться полностью, рассказать все, от «а до я», и по неосторожности Джейка его не стало. У Джейка внутри бушует ураган. Капли дождя по зонту, Джейк видит, как его друга закапывают в яму и совершенно ничего не может поделать. Взгляд лишь падает на стоящего вдали мужчину, который сверлил взглядом стоящего дальше всех Джейка, и лишь момент, как мужчина оказывается рядом и следом за ним проносится холодный ветер, который заставляет Джейка пошатнуться. – Видел то, как ты прошел сквозь решетку в ту ночь, - голос мужчины, приятный, бархатный, располагающий к себе, только вот Джейку не до этого и лишь краткий боковой взгляд падает на мужчину, черты лица которого были до жути приятные, – знаю, ты куришь, не желаешь закурить стресс? – мужчина протягивает Джейку дорогую на вид сигарету и Джейк сдержать себя совершенно не в силах, принимает сигарету с чужих рук, поджигая зажигалкой, которая с давних времен завалялась в кармане джинсов. Обжигающим изнутри дым действительно, словно сжигает всю тревогу и печаль, только вот запах дыма отличался от обычных сигарет, и стоит Джейку задуматься, о чем то, как табак ударяет в голову и в глазах совершенно весь мир переворачивается, Джейк и сам не замечает, как бессознательно валится с ног на мокрую землю. – Думаю, ты подойдешь Кихёну, – и только именная таблица на пиджаке гласит краткое «Ли Хосок. Заведующий закрытым корпусом задержанных особо опасных мутантов».***
– Если это не ты опрокинул вазон, тогда кто? – Сонхун вскакивает с кровати, стоит только осколкам вазы прилететь им с Джейком в лицо, – может ты просто не контролируешь свою силу? – Обычно, когда я поддаюсь эмоциям, я контролирую силу как нельзя лучше, – Хисын держит книгу открытой ровно посредине, даже не поднимая взгляда, изучает совершенно пустые страницы, – мы должны спросить у Кихёна. – Плохая идея, чертовски плохая, – Джейк вытирает кровоточащую рану на щеке, бросая краткие взгляды на Хисына, – мы ведь без Чонвона проделали… проделали все это, он не должен знать. – Он уже знает, знает все с самого начала, – Ники упирается о стену, скрестив руки на груди, – для него это все спектакль, а мы, глупые актеры, которые понятия не имеем, что идем по сценарию. – Ты говоришь так, словно уверен в этом, – Джейк лишь шипит, бросая взгляд на стоящего в другой стороне комнаты Ники. – Я уверен, – Ники слегка улыбается, бросая взгляд из-под лба на Джейка, – не делайте вид, словно вы все этого не заметили. – Ладно, – Хисын сильнее сжимает книгу, обводя взглядом всех в комнате и направляясь к двери, – я просто пойду к нему и спрошу у него все сам, если по словам Ники, он все знает, тогда стоит ли нам терять шанс разузнать все лично из уст сценариста данного цирка, м? – Я даже не буду пытаться тебя остановить, делай как знаешь, – Джей уходит в даль комнаты, падая на кровать, – расскажешь нам, что нового ты узнал у нашего уважаемого Ю Кихёна.***
– Открыли? – Кихён даже не поворачивается на скрип двери, руки же Хисына слегка трясутся, потому что даже видя только элегантный силуэт Кихёна в костюме, у Хисына пропадает дар речи, да и нотки серьезности в голосе тут же ударяют в голову, – а вы умнее, чем я думал. Кихён знает все с начала, с момента смерти Чонвона и по сию секунду, все было прописано им в специальном блокноте, подростки слишком предсказуемые, чтобы не угадать их последующий шаг. Только вот сам Кихён прожил достаточно лет, чтобы с 100% уверенностью прописывать все, у Кихёна сомнений даже не возникает. Кихён лишь отпивает янтарный напиток, который обжигает все внутри, оставляя за собой приятный привкус, руки у Хисына трясутся слишком очевидно, чтобы Кихён этого не то, чтобы не услышал, не увидел. – Ты слишком напряженный, не находишь? – Кихён поворачивается к Хисыну резко, бросая сразу хитрый лисий взгляд с коварной улыбкой, – ты так хочешь узнать причину смерти Чонвона? А готов ли ты? Готов ли принять реальность? – Да, – Хисын кладет книгу на стол, прямо перед Кихёном, оголяя пустые страницы, – эта бумага должна была помочь Чонвону? – Вы открыли книгу обманным путем, думаете, тут такой простой механизм? Глупыши, – Кихён выдавливает лишь краткий смешок, одним взмахом руки закрывая книгу, обложка которой вновь играет красным бархатом, – хочешь узнать что-то больше? Посмотри в зеркало. Присмотрись к тем, кто окружает тебя, все еще смеешь предъявлять мне что-то? Сначала спроси себя, кто ты такой. Хисын поджимает губы, сдерживая огонь внутри, и до крови сжимает ладонь в кулак, обжигающее чувство то ли гнева, то ли стыда огромным комом встает посреди горла, мешая проронить Хисыну хоть слово, кровь в венах вскипает и на лбу выступают вены, Хисын лишь бросает краткий взгляд на Кихёна прежде, чем покинуть кабинет. – Прекрасно сработано, – Минхёк появляется из ниоткуда, забирая пустой стакан из рук Кихёна и вальяжно падает на кожаный диванчик, – только зачем доводить его до такого состояния? – Будет очень прекрасно, если по пути ему попадется Джейк. Хисын в гневе помог бы Джейку раскрыть кое-какую его способность, о которой он не догадывается, – Кихён достает из тумбы большую книгу и, разрезая палец, лишь капает каплю крови на обложку, книга открывается вместе с золотым светом, – это вовсе не потому, что я хочу довести их, просто в гневе ген проявляется лучше, только вот в случае с Джейком нужно, чтобы чей-то гнев сказался на нем, и, в большей вероятности, Хисын сможет помочь. – Скачки в пространстве? – Минхёк лишь ловит коварную улыбку Кихёна и этого хватает, чтобы Ли все понял, – а ты жесток. – Раньше тебе это нравилось, – Кихён подмигивает, продолжая собирать сгустки ауры над книгой, равномерно распределяя ее по бумажным листам.***
У Джея от каждого потустороннего шороха волосы на руках дыбом встают, а сердце бьется со скоростью звука. Джей с детства является пугливым ребенком, находясь в детдоме, другие дети часто шутили над Джеем, то выключая свет в душе, то рассказывая страшные байки. Со вчерашнего дня, с момента открытия книги и упавшей вазы, страх Джея с каждой секундой нарастал, заставляя Пака оборачиваться каждую секунду и смотреть нет ли позади него кого-то. Тревожные мысли заполняют голову, полностью не давая Джею сосредоточиться на реальном мире, и от количества мыслей голова уже кругом идет. Крепко сжимая полотенца и пижаму в руке, Джей стоит у двери в душ, не решаясь открыть дверь. Джей пытается забыть чей-то ночной шепот прямо рядом с его ухом, правда пытается выбросить из головы, найти объяснение, но каждый раз голос всплывает, словно свежее воспоминание, сводя Джея с ума. – Ты хочешь открыть двери силой мысли? – Сонхун появляется совершенно из ниоткуда, словно из воздуха, солнечно улыбаясь, словно совершенно ни о чем не заботясь, предстает перед Джеем слишком близко и у второго сердце уходит в пятки, а дыхание сбивается, – тогда, думаю, это к Хисыну. Ты в душ? Если ты не против, я могу сходить первый, я быстро? – Да, иди, конечно, – Джей неловко улыбается, потирая ладонью затылок, словно смущенная школьница, лишь одаривает Сонхуна взглядом. Сонхун лишь резко кивает, открывая дверь и сразу же пропадая за ней. Только вот Джей понятия не имеет, что руководит им, но рука самовольно тянется к ручке двери, опуская ее вниз и открывая только что закрывшуюся дверь.***
Сонхун бросает одежду на тумбу, становясь под холодную струю воды, проводит пальцами между мокрых прядей. Сонхуну не требовалась горячая вода, хватало лишь немного сосредоточиться и стоило капли холодной воды коснуться обнаженного тела, она тут же становилась теплой, горячая же вода создавала совершенно другой эффект, умудрялась обжигать привыкшую к огню кожу, и для Сонхуна всегда останется в тайне как. Откинув все задние мысли, Сонхун даже не замечает, как медленно открывается дверь и как уже обнаженная фигура подходит сзади, проводя холодной ладонью по изысканной спине, и стоило Сонхуну почувствовать касание, даже не раскрывая глаза из уст произносится лишь краткое «Джейк?», только вот хриплое мычание принадлежит вовсе не Джейку и Сонхун настороженно поворачивается, резко раскрывая глаза, капли холодной воды успевают попасть на глаза, от чего те предательски жгут, закрывая вид. – Джей? Какого черта? – глаза Сонхуна округляются максимально и Пак пытается отойти немного назад, но тут же предательски упирается в стену, – что ты делаешь? – Знаешь ли, – Джей подходит все ближе, ухмыляясь, оказавшись почти в притык с Сонхуном, лишь резко хватает за запястье, смотря прямо в карие напуганные глаза, – ты ведь мне с первой встречи понравился, мой образ скромняшки тебе не понравился, так может стоит действовать жестче? Сонхун лишь стоит как вкопанный, даже мысли о том, что оба голые, в душе, почти в притык, не помогает выбраться из ступора, и лишь испуганный взгляд направлен на лицо Джея, словно обезумевшего, слишком близко. У Сонхуна сердце пропускает не один удар, а в голове всплывает взрыв в доме. Сонхун беспомощен. Джей прижимает трясущегося, словно клиновый лист в непогоду, Сонхуна к ледяной стене, приближаясь все ближе, обжигая горячим дыханием. – Тебе так нравится больше? – Джей сжимает запястье все сильнее, оставляя следы от пальцев на белоснежной коже, проводя второй ладонью по мокрой щеке, лишь одним движением притягивает Сонхуна к себе, накрывая чужие губы своими и прикусывая, углубляя поцелуй, – а ведь знаешь, я так боюсь всяких призраков, но с тобой действительно спокойнее. – Прекрати, – голос Сонхуна дрожит, внутри от беспомощности закипает огонь, только вот Джей просьбу совершенно игнорирует, прижимаясь еще ближе, – прошу, прекрати, я не хочу тебе навредить. – Ты не навред… – глухой стук. И бессознательное тело валится на мокрую плиту. Сонхун лишь улавливает быстро промелькнувший мимо глаз стул. А еще Джейка, шокированного… и злого. – Он нет, а я да, – Джейк отбрасывает стул куда-то в противоположную сторону, переступая через голое бессознательное тело, встречаясь взглядом с совершенно испуганным Сонхуном, на глазах которого впервые выступают горькие слезы, Джейк без единого слова, лишь подхватывает почти упавшего на колени Сонхуна, проводя ладонью по мокрым волосам и целуя в макушку, Сонхун всхлипывает, – эй, все в порядке, я с тобой, все хорошо, я всегда буду рядом, я обещаю защищать тебя, когда ты не в силе сделать это сам, все… все хорошо. Сонхун сильнее прижимается к Джейку. Сонхун всегда был сильным, никогда не проявлял эмоции, никогда никому не открывался. Только вот Джейк абсолютное исключение. Сонхун готов отдать Джейку целый мир, но способен ли? Горькие слезы впитываются в такую родную клетчатую рубашку, пропитанную столь родным запахом. Сонхун не в силе сказать: «Люблю», но есть ли в этом необходимость? У Джейка сердце кровью обливается, смотря на разбитого Сонхуна. Трясущиеся плечи, заплаканные глаза, совершенно беспомощный вид. Джейк винит себя в том, что не пошел с Сонхуном, и прижимая младшего еще ближе, снова целует мокрые волосы, обещая защищать до конца своих дней.***
Сону впервые идет за помощью к Хисыну. Уверен ли он в своих действиях? Нет. Но мысли разбросаны в слишком хаотичном порядке, чтобы разобраться во всем самостоятельно. Дверь в комнату Хисына почти всегда закрыта на замок, поэтому Сону лишь аккуратно стучит, словно боясь, что помимо Хисына их услышит кто-то еще. – Хисын-хён, – Сону старается ярко улыбаться, не смотря на все сомнения, только вот Хисын выглядит еще более взволнованным, нежели раньше, – если ты не занят, я могу войти, мне…нужно кое-что сказать. – Это срочно? – Хисын стоит у двери, потирая сонные от вечного недосыпа глаза и смотря почти стеклянным взглядом на растерянного Сону. Сону готов был ответить, что дело совершенно не срочное, и что это вообще не стоит внимания Хисына, только вот в голове совершенная каша, и Сону лишь отвечает, что срочно, проходя внутрь комнаты, которая была одной из самых чистых, но превратилась в огромный мусорник с кучей бумажек. – Это все… касательно смерти Чонвона? – Сону разглядывает совершенно непонятные ему схемы, висящие на стенах, показывая на некоторые ладонью. – Быстрее, по делу, – Хисын садится на стул, упирая голову на ладонь. – Это касается Ники, – глаза Хисына в миг загораются, полностью сфокусировавшись на неуверенном Сону, только вот сам Сону понятия не имеет с чего начать, – есть кое-что, что меня пугает, ни в коем случае ничего не имею против Ники, но, что насчет его способности? При первой встрече он упомянул, что умеет видеть прошлое, а также на нем была форма из тюрьмы, где держат особо опасных, и… на ней было много крови. Так почему он не использует свою силу чтобы разгадать смерть Чонвона? – Тебя ведь не только это интересует, верно? – Хисын постукивает пальцами по деревянной поверхности стола, думая над каждым сказанным Сону словом. – А ты… мысли тоже читаешь? – Сону спрашивает аккуратно, моментально стараясь не думать и сделать свою забитую голову полностью пустой. – Нет… – Хисын слабо улыбается, – я по тебе вижу какой ты взволнованный, словно сказал не все, так что, если тебя еще что-то волнует, говори все и сразу. – Дважды я кое-что замечал. У Ники глаза становились фиолетовые, а у меня весь мир перед глазами плыл, а потом я оказывался не там, где был до этого, и что странно без Ники, – Сону тараторит быстро, перебирая пальцы, и смотря прямо в пол, – я признался Ники в чувствах… я… не должен, наверное, этого говорить… но… я уже сказал, так что. После этого снова те же фиолетовые глаза, только… эффект был другой. Как только я очнулся в своей комнате, не помнил совершенно ничего, и все те моменты, созданые вместе с Ники, они словно…исчезли? Но, знаешь, словно эффект дежавю, эти воспоминания возвращаются ко мне, и мне страшно. – Он слишком хорош, слишком многое знает, – Хисын встает со стула, направляясь к стопке с книгами Кихёна, – и директор Ю писал о нем не так много, как о нас всех, а если быть точнее, ничего такого, что может нам помочь. Я сомневаюсь, что мы сами смогли бы продвинуться, чтобы что-то выяснить. Может, ты под впечатлением от вчерашнего? – Нет, нет, такого не может быть, я уверен, все это - уж никак не мое больное воображение, ты не веришь мне? – Сону трет глаза, с надеждой смотря на стоящего напротив Хисына, – ладно, если у меня появлятся доказательства, тогда, возможно, вы мне поверите… если будет не слишком поздно.***
– Как только он придет в чувства, он ничего не будет помнить, – Минхёк закидывает ноги на стол, сразу же получая сердитый взгляд Кихёна, – в его разум было сложнее пробраться, у него словно какой-то защитный барьер. – Но ты смог? – Кихён не отвлекается от книги ни на минуту, проводя рукой по пустым страницам, выводя буквы, одну за другой. – Еще бы не смог, – Минхёк улыбается, внимательно наблюдая за сгустком ауры Кихёна, которая парит в воздухе, заполняя страницы. – Тебе удалось довести Сонхуна до нужного нам состояния? – Кихён переворачивает страницы, продолжая писать очередной рассказ. – Если бы не один юноша, мы бы смогли добыть еще больший спектр эмоций, но думаю, столько тоже хватит, – одного мимолетного взгляда Кихёна хватает, чтобы Минхёк сразу же прочел вопрос в его лисьих глазах, – Джейк, появился словно из ниоткуда. – Он вечно путается под ногами, – Кихён одним взмахом руки испаряет оставшиеся сгустки ауры, вновь закрывая золотую книгу на замок, – но его аура… если бы не она, мы бы давно его использовали, но он недостаточно раскрыл ее. А что насчет того мальчишки? – Он очнулся, правда, пока ничего не понимает, но, если вернуться к Сонхуну, думаю… он готов, – Минхёк взгляда не сводит с Кихёна, рассевшись в кресле напротив. – Тогда готовь полигон, мы скоро начнем, – Кихён по лисьи улыбается, а Минхёк лишь подмигивает, покидая кабинет.