Ангел ты, или демон? Возвращение домой.

Свет заливал мёртвую столовую и серые, потускневшие лица. Но единственное живое, которое, наконец, загорелось пламенем Воли продолжало показывать самое сокровенное, то, что этот человек ещё не потерял. Ясу ещё может показывать зеркало своей души. Она ещё может испытывать эмоции! И она не собирается прятать их и дальше. — Славяна, сядь. Наверное, это третий раз, когда она отказалась его слушать. Всего третий… Но в этот раз она не испытывала ни тени сомнения, всем своим видом, фигурой, руками и яростными глазами давая понять, что… «Я ОТКАЗЫВАЮСЬ ТЕБЕ СЛУЖИТЬ!» Достоевский резко поднял свою голову. Он пусто всматривался в её светло-голубые глаза… И видел те, тёмно-зелёные, наполненные упорством. Он был прав. Но Фёдор так и не может понять… Сможет ли он совершить задуманное? — Занятно. Только Гоголь смог услышать этот тихий комментарий, пока Фёдор и Ясу пожирали друг друга взглядами. Он повернулся в сторону близнецов и фирменно ухмыльнулся. — Вам нравится это представление? Яна вытянулась в струнку, в любую секунду ожидая нападения. Но вот Ян, казалось, начал чувствовать себя в своей тарелке, молча ухмыляясь. Чёрные волосы небрежно спадали на лицо, скрывая стальные, острые глаза. На лице Яны загорелась точно такая же ухмылка. — Кажется, нас позвали не просто так… — … Просто нам ещё не время действовать. Девушка усмехнулась. — А пока перед нами неплохое шоу. *** Ник, держа в одной руке ватный тампон, а в другой бинты, с осуждением смотрел на Славю, которая упрямо отводила взгляд. На её лице появилась новая ссадина, а одна рука была ушиблена. — Ты ещё легко отделалась. Хорошо, что за тебя взялась Яна, а не её брат. И живого места бы не оставил. Медные волосы переливались яркой рыжиной под солнечными лучами, а взгляд то и дело устремлялся куда угодно, лишь бы не на того, кого девушка когда-то звала другом. Из уст вырвалось нечто, похожее на фырканье. — Сама виновата. Зачем ты накинулась на Фёдора? Рывок. Движение. Прямой, умоляющий взгляд. Фукусима мгновенно схватила беловолосого за плечи и развернула к себе лицом. Она вглядывалась Гоголю в глаза, словно что-то искала. Или же… что-то пыталась сказать? Голубь понял. Это её последняя надежда. И в этот раз будет несколько иначе, чем в прошлый раз. *** Несколько лет назад. Ноги сбивались в кровь, но ей было плевать. Длинные полурыжие волосы пламенели на багровом закате, а на тонких руках дико, ярко искрилось золото. Она бежала, не оглядываясь. Она бежала, веря в друга. Но внезапно… Что-то внутри перевернулось. Ворота. Всего пара шагов — и её уже никто не найдёт. Но почему этот парализующий страх не даёт даже двинуться?.. Спустя миг девушка поняла. Осознание ударило в голову настолько же сильно, насколько быстро и резко в этот же миг Фукусима обернулась. — Неужели… Думала убежать, Славяна? Она с болью и непониманием испуганно смотрела в лиловые, страшные глаза. Слышала этот пугающий смех. И понимала, что её кто-то должен был сдать… Но она тогда так и не поверила в то, что её сдал лучший друг. Она просто наблюдала, не в состоянии даже пошевелиться, как рука Фёдора ложится к ней на плечо. — Можешь идти. На неопределённый срок. Льдистые глаза распахнулись в немом шоке. Ледяная рука тяжёлым грузом лежала на худеньком, остром плече, а фигура так и оставалась напряжённой. Почему она не умерла ещё тогда?.. Но так ли это важно, если Гоголь собирается это предотвратить всеми возможными способами? *** Беловолосый мягко улыбнулся и заключил девушку в свои объятия. — Славя, я больше никогда тебя не предам. Он чувствовал, как намокает его кофта, как трясётся её тело в беззвучном плаче. Какой бы Славя порой сильной не казалась, на самом деле вот она настоящая. Глупенькая истеричная плакса. Ник наклонился к её уху и прошептал: — Бежим сегодня ночью. В этот раз я всё сделаю как надо. Славя затихла и уснула. Правильно, наберись сил перед побегом. В этот раз он не струсит. Он пожертвует собой, если понадобится. В ухе задумчиво протрещал голос: — Значит, сегодня ночью… Как я и думал. Мы готовы.