Ангел ты, или демон? Возвращение домой.

Ясу снова задумчиво глядела в окно. На её теле появлялись мелкие мурашки от прохлады, сквозившей от открытого окна. На бескрайнем чёрном небе ярко поблёскивали сияющие вдалеке звёзды. В городе тут и там ярко светили разноцветные фонари, а по улице, пусть и в столь поздний час, прогуливались прохожие. Но девушка ждёт лишь одного, выглядывая его среди них, возможно шатающегося. Дверной замок заскрипел, уведомляя о прибытии хозяина дома. Он настолько тихо и чётко отворял дверь, что Фукусима удивилась. Бесшумно отворив дверь, мужчина проник в прихожую и быстро разулся. Прислушиваясь, Осаму отметил, что в квартире тихо и темно. Он чувствовал какую-то вину, пусть и знал, что без этого никуда. Вздохнув, Дадзай затворил дверь, тут же закрыв. Он бы не удивился, если бы Ясу спала. По правде, он реально за неё беспокоился и предпочитал то, чтобы она думала, что он уходит куда-то выпить, а не выведать информацию. Осаму видит её состояние. И всегда впадает в неистовую ярость, слушая её отговорки. Всегда пытается отпереться от себя, своего здоровья, будто… уже сдалась. Да, разумеется, это всё отнюдь не мелочи, но… Но ей это сейчас не нужно! Дадзай готов даже вытерпеть присутствие Накахары, лишь бы защитить её всеми способами. В голову настойчиво снова полезли мысли о том, что она сдалась. Осаму бы и сам так же поступил. Ведь зачем понапрасну тратить время, когда и так… Когда и так осталось совсем, совсем немного. Шатен остановился на месте, в очередной раз оглушённый этой мыслью. Лишь одно утешает — он пойдёт за ней. Пойдёт на тот свет, умерев там же, где остановится её измученное сердце. «Довольно. Довольно этих мыслей. Она сейчас рядом, а это лучший подарок от Судьбы.» Тихий голос из кухни заставил его встрепенуться от радости и отчаяния одновременно. Третьи сутки без сна… Это может закончиться плохо. — Осаму?.. Она выглядела очень сонной, но постоянно хваталась за голову и немного пошатывалась. На простом лице промелькнула приятная улыбка. Молча подойдя к ней, Дадзай заключил девушку в объятия. — Где ты был? Фукусима хитро улыбнулась и резко схватила мужчину за ухо, притянув к себе и глядя в глаза. — Ясу-тян, не нужно… Но девушка это и сама поняла, отвернувшись с болью в глазах. Ей всегда было очень больно смотреть в его глаза, поневоле активируя способность. Шатен нахмурился. Он видел её истощение и какой-то испуг, который сама девушка старательно прятала. — Ты не пьян. Где ты был? — Сходил к старому другу. Скажи мне лучше, ты сегодня ела? Славя промолчала, на что Осаму усмехнулся. — Расскажешь мне, что и как произошло на деле Рампо за ужином, потом спать. Ясу мгновенно подняла глаза, посмотрев прямо в лицо Дадзаю, а потом кивнула. Пора бы уже привыкнуть к его осведомлённости… *** Чуя стоял на пороге квартиры, встреченный заспанным Дадзаем. Глянув в окно, за которым ярко светило солнце, Осаму понял, что время далеко за полдень. Немного раздражённый голос резко спросил: — Как она? — Тише, ещё спит. На лице мафиози пробудился весь спектр эмоций: сначала удивление, потом расслабление и радость, а потом снова раздражение, которого было больше чем обычно. — Так чё встал? Иди, буди! — Но… Отпихнув мешающегося шатена, Накахара громко и радостно воскликнул: — Давай просыпайся там, а? Алё, тут как бы брат к тебе пришёл, — внезапно, Накахара осёкся, почувствовав прикосновение. Резко обернувшись, он громко воскликнул. — А, МАТЬ ТВОЮ! Ясу громко захохотала. На её лицо вернулся привычный румянец, скрывая незаметные веснушки, а само лицо цвело здоровьем, которое появилось после долгого сна. Чуя сначала сконфузился, но незаметно для себя тоже начал посмеиваться. Потрепав сестру по голове, он задорно подмигнул. — Давай, бери бинтованного с собой, и мы идем на прогулку. Там просто тебя ждёт человек. Осаму тут же приметил полную готовность Фукусимы к выходу: острые туфли на невысоком каблуке, лёгкое тоненькое белое платьице до колен, подпоясанное тонким чёрным ремнём, идеально ей подходящее чёрное расстёгнутое пальто с поясом и закатанными рукавами, длиной чуть ниже колен. Образ завершали излюбленная чёрная шляпа и дорогой для сердца, светящийся кулон. Славя снова хохотнула и обратилась к застывшему Дадзаю: — Собирайся, Осаму. *** Деревья зеленели, в воздухе проносился чудный цветочный аромат, перемешанный с свежим запахом моря. Набрав полные лёгкие воздуха, девушка весело заметила, что в нем ещё есть тот мягкий отголосок надежды. Наполнившись Верой, она захохотала, громко и заливисто. Внутри всё бушевало, хотелось смеяться не переставая, хотелось забыть обо всём и стать счастливой навсегда, а не только на этот миг. — Осаму, я теперь выше тебя! — воскликнула Ясу как-то по-детски. Дадзай, шедший рядом, весело усмехнулся. Внезапно, Фукусима резко сильно покачнулась, с радостным «Вухууу!» чуть не отлетев в сторону. Взъерошив волосы брату, она громко воскликнула, опустив голову вниз: — Чу, что-то случилось? Накахара в ответ виновато улыбнулся, крепко держа на своей шее сестру, которая была в еле видном красном пламени. Бросив мимолётный раздражённый взгляд на Дадзая, он тихо цокнул, тут же приветливо промолвив: — Нет, ничего. С тобой там всё в порядке? — Было бы не в порядке, получил бы по голове, хех. Шатен, глядя на небо, хохотнул. Чуя, глядя вперёд, коротко изрёк: — Мы на месте. Девушка спрыгнула с плеч брата, получив в ответ возмущённый восклик и махнула рукой. — Думаю, я пойду одна. Мужчины кивнули, улыбаясь. Но только Фукусима скрылась за дверями, их улыбки стали больше похожи на оскал, а глаза метали молнии. Дадзай язвительно хмыкнул и будто выплюнул: — Ну и ради какого разговора ты устроил этот спектакль? Внутри Чуи поднималась буря отвращения, от которой начало трястись всё тело. — Это только ради неё. Иначе я бы в квартиру с такому ублюдку, как ты, никогда бы и не сунулся. Даже напротив — сдал бы её координаты боссу. Осаму лишь фыркнул. *** Тихий, но настойчивый стук в дверь. Услышав его, девушка с золотыми волосами, связанными в небрежный пучок, и светло-карими глазами светло улыбнулась. — Заходите! Медноволосая голова просунулась в дверной проём. Светло-голубые глаза глядели приветливо, но от них всегда веяло каким-то загадочным холодом. Улыбка на лице блондинки стала шире. — О, Ясу-тян! А я знала, что ты придёшь! Фукусима улыбнулась и виновато промолвила: — Извини, я сегодня ничего не принесла, Хигучи-тян. Глаза Ичиё загорелись азартом и какой-то мыслью, которой та тут же поспешила поделиться: — Слушай, а сегодня вечером мне снова кто-то принёс корзину с фруктами! Главное, так до сих пор ничего и нет. Ни лица, ни записки. Пару раз я даже старалась не спать, но я заметила, что корзинка появляется будто сама собой в эти дни. Даже и представить не могу, кто это может делать… Славя усмехнулась своим мыслям и прикрыла глаза. Наверное, это даже хорошо, что не знает, иначе бы сошла с ума. Он-то, наверное, и сам это понимает. — Слушай, а ты уже выглядишь такой здоровой… Почему не выпишешься? Хигучи будто бы стушевалась от такого вопроса, а потом замялась. — Да вот… Я боюсь, что если вернусь, то Акутагава-семпай меня поколотит за то, что влезла в ту битву… Девушка тут же ощутила какой-то неестественный холод и взглянула в упор на потемневшее лицо Ясу. Почему-то оно напугало её. — И-Извини, я не хотела вспоминать… — Думаю, Рю-кун просто даст тебе стопку отчетов и оставит тебя на время в покое. Он же не окончательная свинья. Ичиё через силу улыбнулась, тихо сказав: — Надеюсь, что так и будет. Внезапно, лицо Фукусимы стало более серьёзным. Улыбка исчезла, будто её и не было, а глаза излучали беспокойство и волнение. — Вообще, Хигучи, я пришла поговорить об одной важной вещи. Голубые глаза пронзали насквозь напряжённое и немного наивное личико блондинки. — Грядёт что-то страшное, и оно коснётся нас всех. Я имею ввиду, не только мафию или агентство. Даже не Йокогаму. Меня это пугает… Но мне кажется, что произойдёт что-то глобальное. Какая-то катастрофа, которая может покорить весь мир. — Ч-Что ты имеешь ввиду?.. Ясу нервно качнула головой, прикусывая от волнения одну губу. Внезапно, её затрясло. Девушка встала и начала ходить взад-вперёд, находясь в сильнейшем напряжении. Внезапно, она выпалила, непривычно заикаясь: — Я-Я не имею п-права об этом говорить… Н-но, я думаю, тебе м-можно доверять… Дико оглянувшись, Фукусима остановилась и подошла очень близко к койке, где полулежала побледневшая Хигучи. Шёпотом, Славя быстро начала говорить: — Это началось давно. Он собирал себе команду сильнейших, тех, кто когда-то может стать величайшими Судьями — и Адом, и Раем одновременно. Вершители судеб, которые решали дальнейшее состояние этого мира, люди с феноменальными способностями. Это не просто эсперы. Это монстры, первоклассные носители редчайших даров. Стратеги, гении, убийцы. Их немного, я почти уверена, что их количество не превышает пяти, но я знаю, что у них есть что-то, что может перевернуть всё создание мира, всю его суть перевести в обратное русло. Это те, кто повернет реки вспять. Бойся их. Бойся так, как боюсь их я. Всех вместе. Я не знаю личностей двоих из них. Но я знаю, что они будут уничтожать. В первую очередь агентство. Потом мафию. Хигучи тихо и испуганно прошептала: — Н-Но зачем им это? Глаза Фукусимы сверкнули. — Потому что с ними связаны я и Дадзай-кун. Ичиё молчала, с каждой минутой всё сильнее бледнея. Но внезапно её лицо вновь приобрело прежний оттенок, а глаза наполнились решимостью. — Пять человек — это лишь дымок для мафии и агентства. В крайнем случае подключим Гильдию. — Дымок, который понесёт за собой взрыв, уничтожив всё на своём пути… Но я не за этим. Слушай меня, слушай внимательно. Сначала это будет агентство. Я не знаю, что будет, но что бы не случилось — просто исчезни. Растворись в темноте, скройся в толпе. Изменись, возьми сестру за руку и спрячьтесь. Просто наблюдайте. Через какое-то время ты выйдешь — ты сама поймёшь, когда это надо будет сделать. А пока… перестать доверять. Они могут быть среди нас. Среди своих же. Предатели. Просто будь начеку, хорошо? Девушка кивнула. Глаза её были широко и недоумённо распахнуты. Она не понимала мощи тех, о ком говорила Ясу. Она всегда была очень загадочной и замкнутой. Но ей можно верить. Медноволосая кивнула. — Я пойду. Скоро приду снова. И ещё: я требую, чтобы об этом разговоре не знала ни единая душа. Девушка вышла за дверь, тяжело дыша. Зачем? Зачем она рассказала о «Смерти Небожителей»? Помнится, когда-то…