Bluebird

      Что такое неловкость? И с чем её едят?       Чонгук знает об этом чувстве не понаслышке. Он уверен, что слово «неловкость» можно поставить на первое место в кратком описании его с Тэхёном взаимоотношений. Нет, правда, она так часто посещала их, что стала негласным символом поездки, где-то между водопадами и красивыми закатами.       У Чонгука есть предположение, что левел неловких ситуаций с каждым днём стремительно повышается, а иначе он не знает как объяснить то, что произошло вчера вечером на колесе обозрения. Между ними буквально искрило, настолько сильно ощущалось напряжение, а чувство растерянности сразу после того, как Тэхён резко отпрянул от него, почти разрушило и без того неудавшийся день. Чонгук уверен, что вина за инцидент лежит полностью на нём — он слишком проникся историей Тэхёна, потерял бдительность и не заметил, как позволил себе лишнее. Зачем-то хватал за руку и лип.       Боже, ну что за дурак! Захотел поддержать? Скорее, не смог справиться с влечением.       Хочется искренне верить, что Тэхён в тот момент не сумел прочитать его мысли. Чонгуку безумно стыдно за то, что позволил себе хотеть поцелуя с другим мужчиной, когда свой верно ждал на другом континенте.       После такого стресса на душе закономерно плохо, непонятно, скомкано и…       Безумно сладко.       По-другому и быть не может, когда взгляд Тэхёна устремлён в самую суть, разрушая привычные тщательно выстроенные Чонгуком границы. Его взгляд пробирает до мурашек и бьёт разрядами тока, позорно скручивая внизу живота и заставляя хотеть большего.       На долю секунды, там, на колесе, Чонгуку показалось, что не он один желал коснуться губ напротив. Что-то в Тэхёне заставило в тот момент поверить, что сейчас он сократит то крошечное расстояние между ними и…       Стоп.       Это иллюзия. Нечего даже думать о подобном. Чем раньше он поймёт это, тем будет лучше для него же.       Тэхён совсем недавно пережил тяжёлое событие в личной жизни и вряд ли захочет оказаться героем новой драмы, а сам Чонгук никогда не сможет сделать первый шаг, тем самым взяв ответственность за разрушенное счастье дорогих ему людей.       Поэтому сразу после того, как они вышли из кабинки, Чонгук впервые за недолгое знакомство с Тэхёном, решил поступить благоразумно. Усердно игнорируя горящее от стыда лицо, он искусно включил тупаря, старательно делая вид, что ничего не произошло. Купился ли Тэхён? Ответ остаётся загадкой, но то, с каким рвением он поддержал их странный оптимистично-динамичный разговор, Чонгук склонен предполагать, что Тэхён был смущён не меньше.       Но да ладно, зато они смогли многое обсудить, начиная от весёлых воспоминаний из глубокого детства и заканчивая чуть менее весёлыми историями первых свиданий. Кстати, о последнем разговор зашёл, когда оба уже находились в номере и лежали на своих кроватях, пытаясь разглядеть в темноте лица друг друга.       На тот момент они успели нагуляться по набережной и благополучно вернуться в мотель. Спать совсем не хотелось, поэтому оба решили восполнить недостаток общения, упущенного накануне днём.       Говорить о своём первом свидании с человеком, который тебе нравится, не совсем то, что планировал делать Чонгук. Но они, вроде бы, друзья, по крайней мере для Тэхёна точно, поэтому обсуждать подобные темы для них должно быть нормой.       Из его рассказа он понял, что первое свидание Тэхёна случилось в начальной школе. Он в возрасте восьми лет впервые влюбился, и такая честь выпала новенькой однокласснице с самым крутым запахом в мире — запахом шоколадного мороженого. В то время за девочкой бегала добрая половина альфочек класса, желая покорить сердце маленькой омеги, но именно Тэхён оказался тем, кто смог привлечь внимание — Чонгук совсем не удивлён, — и получить согласие на приглашение погулять между уроками. Ну, какой возраст, такая и романтика. В итоге свидание прошло в столовой школы, где Тэхён купил девочке молочный коктейль с булочкой, и продлилось оно всего лишь большую перемену. Конец истории.       Чонгук невольно отметил, что Тэхён тоже купил ему накануне молочный коктейль, но тут же отмёл глупую мысль. Это не ухаживание. Но, возвращаясь к рассказу, Чонгук рад, что эта история оказалась не из категории «для взрослых», потому что он не уверен, что смог бы слушать о том, как тот взаимодействует с другой омегой в том самом плане. Чего уж говорить — даже когда Тэхён рассказывал о том, как влюбился в свою жену, у Чонгука неприятно заскребло в груди, заставляя снова испытывать стыд за чувство ревности.       Ему в свою очередь пришлось рассказать про их первое свидание с Намджуном. По выражению лица Тэхёна нетрудно было догадаться, что он сильно удивился, поняв, что жених Чонгука был у него первым во всём. Он не стал задавать лишних вопросов, за что ему огромное спасибо.       Итак, свидание. Оно случилось через неделю после того, как друг детства признался в любви и объяснил свои намерения относительно Чонгука и их совместного будущего. Все семь дней Чонгук был сам не свой, сильно переживал и на встречу пришёл таким же, из-за чего свидание получилось супер неловким и косячным. Намджун сделал всё, чтобы не волновать его ещё больше, поэтому пригласил в уже знакомое для них кафе, где, начиная со средней школы, они часто проводили свои выходные, занимаясь учёбой и подготовкой к экзаменам.       Привычная обстановка почти успокаивала, делая вечер похожим на все предыдущие, если бы не тупые попытки Намджуна ухаживать. Он тоже нервничал, и ему было непривычно в новой роли, но эйфория оттого, что Чонгук принял его чувства, срывала крышу. Поэтому, когда он, заигравшись в парочку, неожиданно потянулся за поцелуем, Чонгук резко дёрнулся и случайно опрокинул стакан кофе ему на штаны. Стоит уточнить — стакан горячего кофе. Дальше было всё как в тупой комедии. Намджун взвыл от боли, а Чонгук, пытаясь исправить оплошность, стал суетиться, словно курица-наседка. Склонившись над пятном и судорожно вытирая штаны салфеткой, Чонгук неожиданно выпрямился и ударился головой о челюсть Намджуна. Что было дальше догадаться нетрудно — Намджун очень долго успокаивал плачущего Чонгука, при этом смешно шепелявя из-за прикушенного языка.       Судя по тому, как Тэхён давился смехом, заливаясь на соседней кровати, история действительно оказалась нелепой и смешной. Вообще-то, они с Намджуном тоже долго угарали, но впредь проводили свидания с особой осторожностью. Оба решили не спешить и идти в отношения постепенно, в комфортном для Чонгука темпе, за что он был другу детства очень благодарен.       В итоге всю ночь они проболтали, предаваясь ностальгии, пока Чонгук не глянул на яркий циферблат прикроватных часов и не отметил, что уже достаточно поздно. Или уже можно говорить рано? Но спать не хотелось от слова совсем, поэтому Тэхён предложил собрать вещи и ехать дальше, чтобы не терять драгоценное время, которого и так осталось ничтожно мало.       И вот они снова в дороге, в привычной для них атмосфере, где всё уже знакомо и понятно. За прошедший день Чонгук сильно соскучился по некоторым мелочам, ставшим неотъемлемой частью их путешествия: запах кожаного салона вперемешку с нотами бергамота и лёгкой лаванды, звуки местного радио и тихие диалоги обо всём, а также новые места каждый день и люди, что заполняют их воспоминаниями — теперь это то, без чего он не может представить свою жизнь. Осознание пугает. Чонгук не хочет думать о том, что же с ним будет, когда настанет время вернуться домой, но невольно это делает.       Мысли, словно надоедливые мухи, кружат перед самым лицом, подкидывая картинки будущего. Вот он дома, где вместе обе семьи. Сможет ли он дальше делать вид, что всё в порядке, или рискнёт отстоять свою свободу? Он не смог решиться на это раньше и вряд ли сделает это в будущем. Ему нужна весомая причина для такого важного поступка. Чувства к Тэхёну — ещё не повод переворачивать свою жизнь и жизнь всех близких людей с ног на голову. Они только-только зародились и ещё недостаточно окрепли, чтобы из-за них рушить устоявшиеся отношения.       После таких мыслей Чонгук не знает, как смотреть в глаза Намджуну. Да, он не сделал ничего, что могло бы сойти за предательство, но в голове уже не раз представил себя и Тэхёна вместе.       Есть проблема ещё масштабнее. Как ему объяснить наличие в камере фотографий мест, которые совершенно не соответствуют его рассказам, он не знает. Родственники не дураки, они сразу поймут, что в Нью-Йорке, Бостоне и Чикаго не водятся водопады, горы и леса. Чёрт возьми, там должны быть фото городских пейзажей, но они присутствуют только в начале, пока он ещё не уехал с Тэхёном.       По мнению близких, сейчас Чонгук сидит в какой-то чикагской кафешке и слушает блюз, усердно поглощая обед. По факту — прошёл целый час как их фолькс пересёк границу штата Юты. Совсем скоро они приедут в Солт-Лейк-Сити.       Такой странный выбор в маршруте был сделан по рекомендации Юнги-хёна. Во-первых, знаменитая шестьдесят шестая дорога в это время переполнена туристами, а во-вторых, штат Юта слишком красив, чтобы позволить себе пропустить его, поэтому после Оклахома-Сити они ушли на север, поехав по восьмидесятой дороге и потратив на неё чуть больше времени, чем планировали.       Но возвращаясь к проблемам в голове — Чонгук понимает, что ему всё-таки придётся признаться своим родным в том, что он обманывал их в течение всего путешествия. Ладно родители, их реакцию он знает наизусть, но Джун и его семья — вот из-за чего так сильно переживает Чонгук. Как после этого они отнесутся к нему? Поймут ли?       Боже, опять он закапывает себя в страхах и сомнениях, заставляя перебирать варианты дальнейшего развития событий. Нужно срочно отвлечься, и, словно во спасение, Чонгук чувствует касание к плечу и слышит голос Тэхёна, но из-за мыслей не успевает разобрать, что тот сказал.       — Что? — переспрашивает.       — О чём задумался, спрашиваю, — поясняет Тэхён.       — Да так, опять о семье, — выдаёт он только часть правды и тут же переводит тему: — Чем сегодня займёмся?       Тэхён щурится, не отрывая взгляда от дороги, и всем своим видом показывает, что ему слишком мало информации. Оба справедливо ждут искренности, но при этом скрывают друг от друга кое-что важное. На самом деле, где-то на периферии Чонгук понимает, что другом Тэхёну он не станет. Рано или поздно симпатия перерастёт во что-то более глубокое и испортит то искреннее, что есть у них сейчас, поэтому лучше оставить общение с Тэхёном здесь, в Америке, на том этапе, на котором они сейчас. Ему хочется запомнить их знакомство весёлым, ярким, лёгким, сводящим с ума.       Чонгук уже решил, что по возвращении в Сеул удалит Тэхёна из контактов и не будет поддерживать связь. У него начнётся замужняя жизнь, и он сделает всё, чтобы его дети чувствовали себя в семье комфортно — без тайн, недопониманий и ссор. Возможно, кто-то подумает, что он приносит себя в жертву, и будет не прав, потому что чувства рано или поздно пройдут, а связь с Намджуном останется навсегда.       Нечего и выбирать, он поступает правильно.       — Предлагаю погулять по городу, сходить в какое-нибудь колоритное местечко поужинать и хорошо выспаться позже, а рано утром уехать на озёра недалеко от города и встретить там рассвет. Как тебе? — Чонгук уже и забыл, что спросил о планах, настолько сильно его захлестнули внутренние переживания, поэтому он лишь коротко кивает.       По его мнению программа дня отличная, но часть про рассвет слишком романтична и, подождите… Поужинать? Он не ослышался? Альфа сказал: «сходить в какое-нибудь колоритное местечко поужинать»? Простите, но смахивает на свидание.       «Бред же» — проносится следом. Это не может быть правдой, во всём виновата омежья фантазия. Вряд ли Тэхён имел в виду такой ужин.       — Что за озёра? — интересуется максимально беспечно, словно не у него сейчас в голове происходит «Саммит личностей Чон Чонгука».       — Поверь, ты будешь в восторге, — загадочно улыбается Тэхён. Глядя на него, он уже. — Твоей камере придётся хорошенько завтра поработать, не забудь зарядить её.       И тут Чонгук понимает, что из-за внутренних переживаний толком не фотографировал, не писал тексты и даже в блог не заходил, оставив комментарии читателей без ответов. Ещё в июне он написал пост о том, что поедет в Штаты, поэтому публика справедливо ждала подробностей. И если первые дни он ещё успевал делиться впечатлениями от поездки, то примерно после национального парка Шенандоа перестал это делать. Чонгук делает мысленную пометку, что надо будет исправиться и попросить у подписчиков прощения.       А сейчас они въезжают в Солт-Лейк-Сити.

Jake Scott — Like This

      Город располагается почти у самого подножия гор, открывая завораживающий вид на снежные вершины, которые видно из большинства районов. Здесь нет небоскребов или плотной застройки — основная часть домов в один или два этажа, с собственным двориком и забором, и только в центре можно увидеть более высокие здания и несколько церквей. Создаётся впечатление, будто они где-то в Европе. Хоть Чонгук там и не был, но почему-то уверен, что Европа выглядит примерно так же.       «Надо будет съездить» — делает он ещё одну пометку в голове и спешит вылезти из салона. Ему не терпится скорее прогуляться, но сначала обед.       Сегодня в планах ночевать в машине, никаких мотелей. Им завтра рано выезжать, поэтому тратить лишние деньги и время на номер они не будут. Накануне ночью оба приняли душ и в прачечной при мотеле перестирали все свои вещи, так что смысла заселяться и правда нет.       Сейчас же они направляются в закусочную с яркой вывеской, оставив миссис Вестфалию на ближайшей парковке Волмарта. Внешне они выглядят очень прилично, несмотря на то, что больше суток сна ни в одном глазу. На Чонгуке сегодня, как ни странно, чёрные джинсы и лёгкая рубашка, любезно предложенная Тэхёном. На самом Тэхёне почти такая же, только с тёмными брюками. Если присмотреться внимательнее, можно подумать, что у них «капл лук», и это открытие заставляет Чонгука нервно пялиться в отражение витрин. Ещё и Тэхён своим поведением ухудшает ситуацию.       Если до этого он всю дорогу бросал странные взгляды в его сторону, то сейчас, на входе в закусочную, Тэхён пафосно придерживает дверь, делая низкий поклон и пропуская Чонгука вперёд, словно он важная персона. Что за цирк?       Дальше ещё лучше.       В самом заведении Тэхён отодвигает стул и жестом приглашает присесть его за стол, но Чонгук искусно игнорирует его, занимая стул напротив. Так ему. Тэхён недовольно поджимает губы. Когда они заказывают еду, он незамедлительно оплачивает за двоих и с улыбкой победителя года пропускает ворчание мимо ушей.       Чонгук не понимает, с чего вдруг такое поведение. Не то чтобы Тэхён до этого вёл себя не по-джентльменски, но сейчас он явно перебарщивает.       — В чём дело? — не выдерживает Чонгук, когда Тэхён начинает нарезать ему стейк, нагло отобрав тарелку.       — О чём ты? — невинно уточняет, поднимая одну бровь и руки, зависая с приборами в воздухе.       — Ты знаешь.       — Без понятия, — включает дурака и возвращается к нарезке мяса.       — Тэхён, — собственный голос звучит с нажимом.       — Что?       Продолжая войну взглядами, Чонгук понимает, что Тэхёна очень веселит его реакция. Хорошо, ему тоже есть чем ответить. Тэхён скорее всего уже забыл, но Чонгук-то помнит, что ему задолжали желание, которое он выиграл в машине в тот день, когда они попали на ранчо. Вообще-то, он уже хотел простить ему проигрыш, но больше не хочет. Чонгук не любит, когда над ним прикалываются или шутят, а именно этим сейчас и занимается Тэхён, поэтому за такое поведение получит по полной.       Гордо забрав свою тарелку, он сразу принимается за обед. Месть местью, но еда в первую очередь.       Тэхён же в это время внимательно следит за ним и тихо ухмыляется с его реакции. Наверное он заметил, что Чонгук опять сильно загрузился, и решил расслабить атмосферу утрированным ухаживанием. Чонгук и сам понимает — что бы ни случилось, им не стоит придавать особое значение этому. До конца путешествия и так осталось меньше недели, поэтому лучше бы ему поменьше думать о глупостях, заставляя себя лишний раз переживать.       Чонгук не догадывается, что для такого поведения Тэхёна есть причина. Он чувствует огромное удовольствие от подобной роли, даже если она всего лишь в шутку. Природа альфы требует завоевать и забрать омегу себе, но разумная часть его личности твердит, что это неправильно, и в первую очередь по отношению к Чонгуку.       Когда с обедом покончено и они, сытые и довольные, выходят на улицу, стрелки на часах показывают около двух часов дня. Спешить некуда, поэтому, оставив машину на парковке, решают пройтись пешком к центру города. От постоянного сидения в машине уже отваливается копчик, из-за чего очень хочется заехать в какой-нибудь национальный парк и опять погулять по местным маршрутам. Напоследок они не отказались бы пожить в дикой (почти) природе и насладиться знаменитыми калифорнийскими пейзажами.       Пока ноги несут их в неизвестном направлении, Тэхён рассказывает ему интересные факты из истории Солт-Лейк-Сити. Он всегда старается заранее прочитать о новом месте и поделиться информацией с Чонгуком, а он в свою очередь любит слушать, раскрыв рот. Но не сегодня. В голове Чонгука крутятся различные варианты наказания для Тэхёна, но пока ничего интересного не приходит. В итоге он сдаётся, оставляя всё на волю случая, и решает насладиться мини-экскурсией.       В центре, куда они добираются спустя примерно час, оказывается очень просторно. Улицы здесь широкие и наполнены солнечным светом, который льётся сквозь зелёные деревья, растущие повсеместно. Тэхён утягивает Чонгука на территорию церкви, огороженную красивой витиеватой оградой, и предлагает осмотреться. Вокруг самого здания расположен небольшой парк со скамейками, а позади него находится искусственный пруд. В парке в это время мало людей, поэтому атмосфера здесь царит спокойная и умиротворённая. На скамейке в тени деревьев сидит и читает газету пожилая пара, а на выходе из парка стоит сувенирная лавка.       Тэхён тянет Чонгука за руку, предлагая зайти в церковь. Внутри оказывается достаточно просто: нет ни витражей, ни роскошного убранства, а у алтаря стоит один священнослужитель, занятый своими делами.       Чонгук невольно уходит в себя, вспоминая о том, что их с Джуном свадьба состоится в похожем месте, и снова расстраивается. Его мама выбрала местом проведения церемонии протестантскую церковь, куда она ходит каждое воскресенье вместе с тётей Ким. Они обе верующие, и обе очень упрямые. Они уже давно решили, что их дети обвенчаются, а уже потом сыграют свадьбу в традиционном корейском стиле, и никто, к сожалению, не смог их переубедить. Чонгук даже не пытался, он заранее знал, что это бесполезно.       — Чего это мы раскисли? — щёлкает его по лбу Тэхён.       — Эй, больно же! — Он обиженно трёт пострадавшее место, но всё равно делится мыслями: — Просто вспомнил про свадьбу. Мама настояла на венчании, так что через пару месяцев я буду стоять так же у алтаря, — кивает в сторону священника, — и давать обет перед лицом Бога.       Улыбка с лица Тэхёна резко исчезает, и он, спешно разворачиваясь к выходу, предлагает им идти дальше. Затаив дыхание, Чонгук смотрит ему вслед. Он кладёт руку на сердце, бьющееся о грудную клетку, словно сумасшедшее, и не может поверить. Ему показалось или Тэхёну было неприятно слышать о свадьбе? От мысли, что Тэхён тоже может ревновать, становится не по себе. Он встряхивает головой и спешит догнать его.       Надо отбросить странные мысли. Это фантазия, не более. Ведь так?       Когда он выходит на улицу, то сразу находит взглядом Тэхёна. Тот стоит у сувенирной лавки и внимательно рассматривает ассортимент. Чонгук подходит ближе и замечает, что на прилавке выложены различные изделия из дерева и кожи. С любопытством он наблюдает за тем, как хозяйка лавки, перебирая украшения, что-то объясняет Тэхёну.       — О чём она говорит? — шепчет он.       — Эти украшения делает её семья, и материалы для их изготовления они тоже добывают сами, — коротко пересказывает Тэхён. — Часть выручки от продаж отдаётся на пожертвования в местную церковную школу, — и, прослушав новый поток информации от женщины, пересказывает ему дальше: — Она говорит, что изделия приносят удачу, потому что добро возвращается добром.       Его густой, на грани слышимости, голос вызывает в теле Чонгука дрожь. Он отворачивается, беря в руку несколько браслетов. У Чонгука нет налички, только карта, поэтому, к сожалению, купить он ничего не сможет. Когда они вернутся к Волмарту, он обязательно снимет в банкомате ещё немного денег, на случай, если подобная возможность подвернётся вновь.       — Пойдём? — Чонгук решает не тратить время впустую, стараясь скрыть своё разочарование бодрым голосом.       — Иди вперёд, я сейчас догоню, — говорит Тэхён. Натыкаясь на удивлённый взгляд Чонгука, он хватает его за плечи и, игнорируя недовольство, толкает к выходу с территории парка. — Иди, иди.       Чонгук нехотя подчиняется, но всё равно оборачивается, стараясь ступать ровно, чтобы не споткнуться о бордюр. Он видит мельком, как Тэхён отдаёт продавцу деньги и что-то прячет в карман брюк.       Боже, этот альфа сегодня доведёт его своими выходками, честное слово. Чонгуку не нужно ни внимание, ни подарки. Не нужно! Неужели он не понимает, что делает только хуже?       Через пару минут Тэхён догоняет его, равняясь плечами, и продолжает молча идти рядом как ни в чём не бывало.       — Ну и зачем ты это сделал? — недовольно ворчит Чонгук.       — Сделал что? — очень натурально изображает удивление Тэхён.       Чонгук останавливается и сталкивается с его пристальным взглядом, от которого на секунду теряется.       — Я всё видел, Тэхён. Не нужно мне ничего дарить, я всё равно не приму то, что ты там купил, — чётко стоит на своём, кивая на его карманы.       — Я не тебе купил.       — А, о…       Чёрт, как же неловко.       Чонгук опускает лицо, пялясь на свои кроссовки, и уже собирается скрыться от позора бегством, как Тэхён неожиданно хватает его за руку и разворачивает к себе, попутно что-то вкладывая в ладонь.       — Я купил нам, — окутывает своим бархатным тембром, тепло улыбаясь.       — Нам? — внимательно следя за его губами, тупо переспрашивает Чонгук.       — Эти браслеты в честь нашей дружбы.       В свободной руке Тэхён держит один из тех браслетов, которые недавно рассматривал Чонгук. Украшение выполнено из деревянных бусин тёмного оттенка с кожаными завязками, и выглядит достаточно просто, но очень изящно.       — Это, чтобы ты не забыл наше неожиданное знакомство. Наши две недели. Надеюсь, мы продолжим общаться дальше, когда ты вернёшься в Корею.       Чонгук опускает взгляд на свою руку и краем глаз замечает ещё один браслет, который тоже трогал. Он выполнен в цвете натурального светлого дерева и имеет на концах плетёных завязочек деревянные бусинки. Чонгук задерживает внимание на руке Тэхёна, аккуратно держащей его за запястье.       Смотрится идеально.       Тут до него, наконец-то, доходит смысл сказанных слов и затапливает чувством вины. Тэхён хочет общаться и после путешествия, в то время как Чонгук решил всё за двоих. Да, он понимает, что просто исчезнуть из жизни Тэхёна — не выход. Своим поступком он сделает больно очень хорошему человеку, но сказать правду сейчас он не в силах. Ему не хватит смелости.       Господи, какой же он эгоист.       — Ну и чего завис? — по-доброму подначивает Тэхён, не подозревая о его жестоком решении. Он с фирменной широкой улыбкой опускается на одно колено, и продолжая смотреть Чонгуку в глаза, торжественно спрашивает: — Чон Чонгук, ты будешь моим другом?       Чонгук задерживает дыхание, не переставая бегать взглядом по лицу Тэхёна, и не может поверить. Что за жестокое дежавю? Вселенная точно решила поиздеваться над ним, подкидывая образы из прошлого, из-за чего желудок скручивает от напряжения. Понимая, что сейчас он выглядит глупо, Чонгук быстро берёт себя в руки и отвечает тихое «да».       — Неужели! — смеётся Тэхён, как-то странно заглядывая ему в лицо. — На секунду мне показалось, что сейчас я получу отказ. — Он аккуратно забирает подарок, переворачивая ладонь, встаёт на ноги и завязывает символ их дружбы на его тонком запястье. — Теперь ты.       Чонгук, стараясь скрыть дрожь в пальцах, проделывает то же самое с его браслетом и сразу отходит чуть в сторону. Стоять так близко к Тэхёну с каждым разом становится сложнее.       — Ну, всё! Теперь мы официально друзья, — по-детски гордо объявляет Тэхён.       Чонгук, не выдерживая такого задора, прыскает в кулак и, поддаваясь чужому веселью, подтверждает:       — Друзья.       Тэхён протягивает руку для закрепления статуса. Чонгук вкладывает свою в ответ и его неожиданно заключают в объятия.       — Друзьям положено обниматься, — с усмешкой твердят, утыкаясь носом ему макушку, на что он сначала мнётся, не зная, куда деть руки, но затем укладывает их на широкие плечи и наконец-то расслабляется. — Да, вот так, не нужно стесняться меня, — улыбается хитрец.       А Чонгук… Чонгук просто не может сопротивляться такому нежному Тэхёну.       — Пошли? — спустя пару минут неловких объятий предлагает он.       — С тобой хоть на край света.       Чонгук хлопает его по спине, а сам не перестаёт глупо улыбаться.

Mokita — More Than Friends

      Они отправляются вверх по главной улице, пока Чонгук пытается осознать их новый, теперь уже официальный статус друзей. Он изо всех сил старается искренне радоваться настоящему моменту, несмотря на внутренние переживания. В такой ситуации лучший способ сделать вид, что тебе не грустно — это начать шутить без остановки и смеяться как можно громче. Собственно, этим он и занимается сейчас.       Спустя пару кварталов они находят парк и решают зайти туда. Внутри достаточно симпатично. Множество интересных построек в античном стиле соединяются тропами из мелкого камня, вдоль которых высажены клумбы с самыми разными цветами, идеально гармонирующими с городскими пейзажами. В парке много живности, начиная от белок и заканчивая утками, свободно гуляющими рядом с ручьём, протекающим вдоль всей территории.       Чонгуку не терпится подойти к ним.       Тэхён, предугадывая его желание, покупает специально нарезанный хлеб для корма и спешит порадовать его. Он, как ни странно, без возражений позволяет Тэхёну платить, и потом с восторгом разбрасывает корм. Его удивляет находчивость пернатых. Кажется, будто утки заранее знают, куда упадёт хлеб, поэтому добегают туда чуть раньше, чем он успевает кинуть кусок. Хитрые мелкие. Закончив разбрасывать еду, он понимает, что находится в плотном кольце птиц, из-за чего начинает громко кричать, требуя спасти его. Тэхён же предсказуемо заливается смехом, фотографируя горе-добродетеля на камеру телефона, после чего всё-таки спасает его от жестоких попрошаек.       Чонгук, как всегда, ворчит.       На выходе из парка Тэхён замечает трамвай, подъезжающий к остановке недалеко от них, и его лицо загорается очередной авантюрой.       — Побежали? — предлагает он, кивая в сторону транспорта.       — Заче… — договорить Чонгук не успевает. Его нагло хватают за руку, заставляя ускориться, и на ходу обзывают копушей.       Преодолев расстояние до трамвая со скоростью в два раза выше самого транспорта, они залетают в вагон, пугая местных жителей. Пока Чонгук пытается отдышаться, сгибаясь вдвое, Тэхён оплачивает проезд. Ему неловко, что сегодня тратится только Тэхён, поэтому он обещает себе оплатить предстоящий ужин.       Усаживаясь на свободные места рядом, они погружаются в рассматривание города и изредка комментируют увиденное. Чонгук отмечает несколько мест со стрит-артом и просит вернуться после, чтобы сделать несколько фотографий. Камера благополучно оставлена в машине на зарядке, но никто не помешает ему сделать снимки на телефон.       Проехав маршрут до конца, они пересаживаются в обратную сторону и выходят там, где находятся желаемые объекты. Первая локация — угол городского здания, где нарисованы крылья ангела, подходящие под человеческий рост. Чонгук ставит Тэхёна в кадр и делает несколько снимков, на которых он демонстрирует смешные рожицы. «Оказывается, он тоже умеет быть некрасивым» — посмеиваясь, отмечает Чонгук. Потом они меняются местами, и уже Тэхён фотографирует его на свой телефон, и себе оставляя кусочек счастливого мгновения.       После крыльев они находят ещё несколько интересных мест, где долго и со вкусом ловят нужные кадры, попутно обсуждая стили рисунков. Не то чтобы они были ценителями искусства, но услышать чужое мнение отчего-то очень хочется.       Забив галерею новыми фотографиями, они отправляются ужинать. Как и предсказывалось Тэхёном, выбранное место оказывается достаточно колоритным. Двухэтажное кафе с панорамным окном, словно уютный островок в опустившейся на город темноте, где улицы, не успев осветиться фонарями, специально предлагают своим гостям зайти на чашечку кофе в какое-нибудь тёплое местечко. Их же местечко оказывается с сюрпризом. У кафе имеется задний дворик, где расположены индивидуальные стеклянные беседки в виде купола из деревянного каркаса. Внутри каждой такой беседки стоит столик на двоих с парочкой стульев и тёплыми пледами на них.       Чонгук понимает, что ужин и правда всё больше напоминает свидание, отчего его накрывает волнением. Атмосфера получается слишком интимной за счёт свечей на столе и лёгкой музыки из встроенного динамика. Вокруг, как назло, только они вдвоём.       Так, главное не нервничать слишком сильно, а иначе он точно что-нибудь сломает, или подавится, или опрокинет на себя еду, или ещё ужаснее — опрокинет еду на спутника.       Нет, нет, нет. Он не допустит повторения сценария своего первого свидания. Правда, у Чонгука есть одна отличительная особенность — чем больше он старается не косячить, тем меньше у него это получается.       И, как в подтверждение, первый прокол случается, когда Чонгук диктует Тэхёну выбранные блюда. Боясь не так выговорить иностранное слово, Чонгук настолько сильно напрягает голос, что тот даёт петуха. Громко. Слышали все. Он сразу же запивает оплошность водой, любезно предложенной официантом, и мысленно благодарит спасителя. Тэхён же внимательно следит за ним и уточняет, всё ли хорошо.       Нет, не хорошо. Просто забудьте про него и принесите уже поесть.       Кое-как отшутившись, Чонгук убегает в туалет. В кабинке он присаживается на опущенную крышку и начинает обмахивать себя ладонями. Ему срочно нужно успокоиться. Как, чёрт возьми, он собирается общаться с Тэхёном, если тело выдаёт такую реакцию. Что делать с совместной ночёвкой в машине? Неужели всё дело в ужине? Они уже спали вместе и ничего, а вот в такой обстановке находятся впервые. Она слишком для парочек.       Продолжая обмахивать себя руками, он замечает браслет и слегка подвисает.       Красивый. Как и его даритель.       У Тэхёна точно нет подобной реакции на Чонгука. Он для него друг, поэтому можно не переживать, что ситуация между ними ухудшится. Осталось только донести эту мысль до своего разума. Успокоившись и наскоро умывшись холодной водой, он возвращается.       — Почему так долго? — беспокоится Тэхён.       — Да так, омежьи дела.       И сразу же жалеет о сказанном. Зачем он это ляпнул? Судя по взметнувшимся вверх бровям Тэхёна, вопрос актуален и для него.       — Ты и омежьи дела? Серьёзно? Звучит несовместимо, — шутит он, лишний раз доказывая, что не воспринимает Чонгука за омегу. Только как друга.       — Ха-ха, так же, как ты и юмор, — возвращает колкость обратно, на что Тэхён неожиданно громко смеётся и засчитывает ему балл.       В общем и целом всё проходит не так уж плохо, как изначально боялся Чонгук. Они вкусно едят и выпивают по бокальчику красного, немного расслабившись, и даже болтают о музыке. В конце вечера за ужин предсказуемо расплачивается Тэхён, не позволяя и слова пикнуть в протест. Чонгук, надув губы, уходит вперёд.       Стоя на улице и дожидаясь, пока Тэхён выйдет из кафе, Чонгук замечает через дорогу яркую вывеску. Рассматривая пёстрые надписи без интереса, он уже собирается отвернуться, как неожиданно его озаряет.       Наказание!       Улыбка тут же появляется на его лице и лукаво отражается в зрачках. Ничего не подозревающий Тэхён выходит из заведения, принося с собой запах кофе, и присоединяется к рассматриванию противоположной стороны улицы. Не найдя ничего интересного, он поворачивается к Чонгуку.       — Ты серьёзно обиделся? — спрашивает он, но получает в ответ тишину. — Окей, если тебе это важно, можешь запл…       — Тэхён, ты же помнишь, что должен мне желание? — нагло перебивает его Чонгук, заходя издалека. Тэхён в свою очередь хмурится, вспоминая и, видимо, найдя нужный момент, кивает.       — Помню. И что я должен сделать?       Чонгук кивает в сторону яркой вывески. Посмотрев туда же, Тэхён на секунду теряется.       — Нет, ты не сделаешь это.       — Я уже это делаю, — ехидно отвечает Чонгук и, схватив его под локоть, тянет в сторону нужного здания.       Теперь его очередь давить улыбку победителя.       Вскоре они шумно вваливаются в просторный холл тату салона, наводя своим появлением беспорядок. Увидев незваных гостей, к ним спешит администратор. Пара клиентов ждёт своей очереди, с интересом рассматривая странную парочку, а у стойки, откуда только что вышел администратор, судя по внешнему виду, стоит мастер.       — Скажи им, что хочешь татуировку. Любую. Сейчас, — не принимая возражений, озвучивает Чонгук наказание, о котором Тэхён и так уже догадался. Они явно пришли сюда не чай пить.       — Боже, ты сумасшедший! — восклицает Тэхён. — Зря я поддался тебе тогда.       — Ты поддался мне? — ещё громче вскрикивает Чонгук.       — Я поддался тебе? — натурально удивляется, будто бы не он сейчас спалился. — Извини, меня ждут, — и уходит от ответа, нагло разворачиваясь к администратору.       Чонгук стоит, испепеляя его взглядом, всё ещё не веря, что ему проиграли специально. Но он всё равно не отменит своего решения. Пусть расплачивается за свою же глупость. Тэхён сказал отпустить себя прошлого, попытаться быть свободным и немного сумасшедшим, вот он и отпускает. Нечего теперь жаловаться.       К счастью для него и к несчастью для Тэхёна, мастер у стойки соглашается задержаться и выполнить небольшой заказ, поэтому его сразу же уводят за ширму, где располагается рабочее место, и предлагают каталог эскизов. Тэхён громко говорит, что у него нет идеи для тату, и возмущается, что это вообще не его идея, так что он не понимает, что нужно искать. Чонгук отмахивается. В это время ему наливают чай и сажают на свободный стул. Рядом никого нет, последний клиент только что зашёл за соседнюю от Тэхёна ширму, поэтому он позволяет себе, раскрыв рот, рассмотреть необычное место.       — Что я должен выбрать? — советуется Тэхён с ним. По голосу слышно, что он немного успокоился и принял своё наказание как данность, но нервозные нотки всё равно присутствуют.       — Я же сказал, что угодно, — объясняет совершенно спокойным голосом, на ходу перелистывая страницы каталога.       — Даже точку? — не теряет надежды Тэхён.       — А нет, так не пойдет, — ухмыляется Чонгук, перебирая эскизы. — Это должно быть что-то более…       Он резко замолкает, внимательнее рассматривая рисунок перед собой.       — «Более» что? — нетерпеливо уточняет Тэхён за-за ширмы.       — Более осознанное, — проговаривает Чонгук на автомате. — Тэхён, спроси, примут ли они ещё одного клиента?       От удивления тот даже выглядывает наружу, будто не веря в услышанное:       — Стой, ты хочешь татуировку?       Чонгук кивает, показывая выбранный рисунок. Он просто обязан сделать его, оставив на память что-то большее, чем простые фото.       На открывшейся странице каталога изображён Фольксваген, точно такой же, на котором путешествуют они. Эскиз достаточно простой, без цвета и большого объёма работы. Если набить её на запястье, то такая татуировка не займёт много времени. Оно с лёгкостью поместит на себе очертания дороги и машины на фоне солнца.       В итоге Тэхён уговаривает принять ещё одного клиента, без спора потакая желанию Чонгука. Он говорит, что первый раз видит столько азарта в его глазах, поэтому не может отказать. Также Тэхён благодарит Чонгука за наводку на одну очень крутую идею, которую он почему-то не озвучивает.       — Эй, почему? Я же тебе рассказал про свою, — недовольно бурчит Чонгук, когда его заводят за ширму в другом конце зала, что, в принципе, не мешает им переговариваться на весь салон.       — Потому что это секрет, — стоит он на своём. — Когда наступит время, я покажу тебе, а пока что нет.       И кто он после этого? Разве можно заинтриговать человека и ничего не сказать? Что за вредность! В такие моменты Чонгук забывает, что, вообще-то, он младше на семь лет, настолько сильно сейчас размыты границы между ними. В Корее вряд ли они смогли бы позволить себе такое общение. Там слишком строго в этом плане. Спасибо воле случая, что познакомила их именно в Америке и именно в такой ситуации. Правильно люди говорят: «Всё что ни делается, всё к лучшему».       Спустя час Чонгук уже сидит в холле, ожидая, когда закончат с Тэхёном. Как он и предполагал, всё прошло быстро и почти безболезненно. Он даже решает, что дома сделает ещё несколько. Глядя на свою руку, Чонгук не может нарадоваться результату — татуировка получилась маленькой и супер милой. Её заклеили прозрачным пластырем, поэтому он может не бояться намочить её.       Через некоторое время заканчивают и с Тэхёном. Как он понял из тех жалких кусочков информации, что так добродушно подкинул Тэхён, его татуировка тоже достаточно маленькая, но из-за того, что она цветная, времени ушло чуть больше.       Пытаясь сдержать себя, чтобы не узнать подробностей, Чонгук оплачивает часть затрат, другую оставляя Тэхёну. Сумма получилась слишком большой, поэтому они разделили её на двоих.       По итогу день получается настолько насыщенным, что с лихвой окупает предыдущие два. К машине они возвращаются уже далеко за полночь, потратив кучу времени на дорогу обратно. К сожалению, местный транспорт ходит только до десяти, поэтому до парковки они добираются пешком. И дело не в том, что у них нет денег на такси, просто сегодня было слишком хорошо друг с другом, хоть и местами тяжело. Именно поэтому им захотелось продлить ещё на чуть-чуть этот красочный день, который без сомнения можно назвать одним из лучших за последние две недели и, пожалуй, за последние несколько лет.

***

      На весь салон звучит противная трель телефона. Если Чонгук не ошибается, кажется, это третий по счёту будильник, который благополучно остаётся без внимания. Из-за того, что они не спали почти двое суток, четырех часов оказывается недостаточно, чтобы восстановить энергию. Если бы сейчас они находились в начале своего пути, имея при этом много времени в запасе, то с лёгкостью бы забили на красивые восходы и продолжили спать дальше. Но нет, у них горят сроки, так же, как горит пятая точка Юнги, поэтому им нужно отодрать себя и поехать на озёра.       Он, кстати, звонит им каждый день, интересуясь, когда же их черепашьи жопы доберутся в Лос-Анджелес, на что стандартно получает путёвку в далёкое пешее от Тэхёна.       Сам виноват — сначала забросал их интересными идеями, прислал фотографии невероятной красоты, наплёл ярких историй, а теперь ждёт, когда они скорее примчат к нему. Своеобразная личность. Чонгуку пока хорошо и вдвоём с Тэхёном. А ещё ему стыдно признаться, но он боится, что Юнги заберёт всё внимание Тэхёна, когда они приедут в Лос-Анджелес, и Чонгук останется за бортом. Всё-таки они друзья с большим стажем, а он всего лишь новый знакомый. Он понимает, что его страхи беспочвенны и, скорее всего, навеяны ревностью, но ничего не может поделать с собой.       В дорогу они берут стандартно по стаканчику бодрящего кофе и парочке горячих сэндвичей, а в магазине покупают ещё немного еды для природы. Под весёлые мотивы из динамиков машины они уплетают завтрак на раз-два и отправляются к первой локации.       Большое солёное озеро находится в часе езды от города и являет собой удивительную картину. Водоём делится на две части, где одна его половина содержит мало соли и выглядит как обычная голубая вода, а вторая часть оказывается солью слишком перенасыщена, из-за чего вода в ней ярко-розовая. Посередине озера пролегает дамба, по которой можно добраться на другой берег.       Проезжая на машине по дамбе на границе двух цветов, у путешественников захватывает дух. Солнце только начинает своё утреннее представление, поэтому небо словно отражает палитру воды. Чонгук выпрыгивает из машины и пропадает для этого мира, носясь по всей дороге и пытаясь поймать лучшие ракурсы. Тэхён же просто наслаждается красотой природы.       Главная цель ждёт их впереди, поэтому, встретив здесь восход, они отправляются на озеро Бонневиль.

Jake Scott — Otherwise

      На самом деле Бонневиль это не совсем озеро. Точнее, бывшее озеро. Сейчас же здесь находится огромная солевая пустыня, которую издалека можно принять за заснеженную долину. Местами на поверхности можно увидеть воду, которая похожа на большое природное зеркало, отражающее в себе яркое небо и тем самым создавающее оптическую иллюзию.       — Боже, Тэхён, это невероятно, — отказываясь верить своим глазам, шепчет Чонгук.       Он выпрыгивает из машины раньше, чем та успевает до конца затормозить, и уносится в бескрайние просторы. Тэхён, судя по его взгляду, поражён не меньше. Чонгуку хочется впасть в детство и поиграть наперегонки, поэтому он машет сидящему за рулём Тэхёну и кричит, чтобы догонял. Тот принимает вызов. Чонгук слышит, как ему сигналят и видит боковым зрением, что Миссис Вести практически поравнялась с ним. Он начинает петлять, разворачивается на сто восемьдесят градусов и убегает прочь от Тэхёна. Оба улыбаются и смеются, словно безрассудные, но соревнование не прекращают.       Рядом друг с другом появляется желание чудить и вытворять сумасшедшие вещи. Тэхён вылезает из салона после провокационного: «А на своих двоих слабо?», и настигает Чонгука, заваливая его на солёную поверхность. Оба тут же вымокают. Запыхавшийся Тэхён смотрит на него жадным взглядом, вызывая у Чонгука дрожь. Главное, не утонуть во взгляде напротив, а то ведь можно жёстко спалиться, поэтому, Чонгук ловко выскальзывает из-под Тэхёна, бросая в него ком соли, и уносится от него подальше.       Не обращая внимания на крики за спиной, он бежит к каналу, наполненному лазурного цвета водой. Не замечая выступа, Чонгук спотыкается и кубарем летит прямиком в воду. От испуга он задерживает дыхание перед погружением, но не успевает закрыть глаза.       Ощущения, мягко говоря, неприятные. Совершенно мокрый, со слезящимися от соли глазами, Чонгук вылезает на берег, сразу оказываясь в заботливых руках Тэхёна. Он наскоро стряхивает кристаллики с его волос и одежды, пока Чонгук смеётся в голос, а затем берёт за руку и уводит к машине.       Промывая чистой водой из бутылки лицо Чонгука, Тэхён задерживает пальцы на его нижней губе, отчего он замирает. Это слишком. Кроет даже от обычной помощи, но Чонгук старается держать себя в руках. Стоя с закрытыми глазами, он боится сделать лишнее движение, чтобы не спровоцировать катастрофу, и, наконец-то, расслабляется, когда спустя несколько секунд Тэхён, как ни в чём не бывало, убирает руки и отворачивается, давая Чонгуку возможность переодеться.       У него трясутся колени.       Наскоро сменив одни спортивные штаны на другие и натянув сверху широкую футболку, Чонгук хватает свою камеру и сбегает под предлогом, что хочет пофотографировать.       Пока он бродит, пытаясь прийти в себя, Тэхён накрывает небольшой перекус на крыше фолькса и молча наблюдает за ним. Чонгук чувствует каждой клеточкой чужое пристальное внимание и не может понять причины. Ладно он, но что происходит с Тэхёном? Стараясь меньше заморачиваться, Чонгук делает ещё несколько снимков, на последних из которых оказывается сам Тэхён вместе с миссис Вести, и возвращается к ним.       — Есть будешь?       Чонгуку протягивают руку и помогают залезть на крышу.       — Угу, — хватает один из завёрнутых бургеров и открывает себе банку колы.       Тэхён проделывает то же самое.

Channing Spence — Clear Skies

      Даже с высоты машины не видно границ засохшего озера. Чонгука поражает масштаб открывшегося им бескрайнего пространства, и его тело покрывается мурашками. Они словно маленькие крупинки в системе миллиардов таких же, где все их глупые переживания теряют смысл.       Доедая обед, он делится своими мыслями с Тэхёном, развивая тему:       — Согласись, ведь это так необычно, что из всех летящих в Нью-Йорк, я встретил именно тебя, — удивляется он и откидывается на спину, устремляя взгляд в небо.       — Судьба, — поясняет Тэхён, приземляясь рядом и получая в ответ смешок. — Что? Ты не веришь в судьбу?       — Не знаю, — улыбаясь, дёргает плечами Чонгук. — Я всё ещё не уверен, судьба ли ведёт нас, или мы сами делаем определённый выбор, влияющий на дальнейшие события…       — Возможно, — неоднозначно отвечает Тэхён. — Я ещё слишком мало пожил, чтобы понять такую сложную вещь.       — Тэхён, тебе буквально тридцать! — улыбается Чонгук.       — И что? — приподнимается тот на локтях. — В детстве мне было не интересно это, в школе не было времени — я не переставая учился. В универе то же самое, а после — работа в компании, — кратко пересказывает свою биографию он. — Чонгук, мне просто некогда было задумываться. Я существовал, а не жил. — Ложится обратно на спину.       — Я тоже, — шепчет.       — Вот поэтому мы и встретились, Чонгук, чтобы напомнить друг другу, что пора начать жить для себя.       Чонгук слабо кивает и, не сдерживаясь, берёт Тэхёна за руку.       Какой же он слабый.       — Тэхён.       Сердце выпрыгивает из груди.       — Что?       — Ты смог бы когда-нибудь влюбиться в омегу-парня? — не понимая, что творит, озвучивает свои мысли Чонгук.       Секунды ответной тишины тянутся целую вечность.       — Да.       Чонгук чувствует, как Тэхён переплетает их пальцы, после чего к горлу подкатывает ком, состоящий из слёз, страха и счастья одновременно.       Что же ему делать? Где правильный выбор?       — Чонгук, — голос Тэхёна отдаёт лёгкой хрипотцой.       — М, — на грани слышимости.       — Ты бы смог поцеловать другого альфу?       Чонгук понимает, что произойдёт, если сейчас он ответит положительно. От груза ответственности в горле появляется неприятное чувство, а из лёгких выкачивают весь воздух. Впервые он допускает мысль, что Тэхён может испытывать то же, что испытывает он сам. Вот только легче от этого понимания не становится.       От его слов сейчас зависит будущее многих людей, и Чонгук не имеет права игнорировать их, поэтому, прикрывая глаза, чтобы не видеть последствий своих слов, он выдыхает жестокое:       — Нет, Тэхён, я люблю Намджуна и только его.       Чонгуку кажется, что он слышит, как его сердце разбивается вдребезги, но на самом деле, это разбивается чья-то надежда, толком не успев окрепнуть.