Paracute — Better
Тэхён облажался. По-другому не скажешь. Он, взрослый и разумный мужчина, облажался по полной программе. Когда ситуация с изменой всплыла наружу, он пообещал себе, что больше никогда не вляпается в подобное дерьмо. Сама мысль о том, что он снова подпустит к себе другого человека, откроется ему и позволит быть рядом, вызывала в нём отвращение. Спасибо. Его достаточно растоптали — больше такого он не хотел. Тэхён, не раздумывая, подал на развод и предложил Суа хорошую компенсацию. Он посоветовался с адвокатом и решил, что не будет заниматься делёжкой, а просто отдаст большую часть своего имущества, поэтому искренне надеется, что Суа согласилась с условиями и уже подписала бумаги. Потому что квартира в центре Сеула вместе с машиной класса люкс просто так на дороге не валяются. По крайней мере, так сказал его адвокат, который в данный момент занимается бракоразводным процессом, пока сам он находится здесь. Из-за того, что Тэхён не захотел участвовать в этом неприятном деле, он сорвался с насиженного места, разом оборвал все старые знакомства кроме Юнги и мысленно послал всех к чёрту. Он больше не желал видеть жену и иметь с ней что-либо общее, поэтому решение лететь в другую страну стало единственным верным. Он поставил себе цель — построить новую жизнь. Для себя. Вот только не учёл один момент. Момент, в котором он встретит Чон Чонгука — парня с самыми красивыми глазами и самой яркой улыбкой, который в придачу окажется настолько чудесным, что просто-напросто не оставит ни единого шанса сработать его защитному механизму. Он пообещал себе, что будет более внимательным к тем, кто дорог ему. Спасибо Суа, что преподала урок. Но единственные дорогие люди, что остались у Тэхёна — это родители и Юнги. Теперь в их числе и Чонгук, и он честно не знает, как так получилось. Он только успевал обрушивать на него заботу и беспокоиться о нём, не сильно вдаваясь в смысл собственных действий. Тэхён никогда не испытывал чувств к парню-омеге, обманчиво считая, что может с ними только дружить. Возможно, это и стало причиной того, что он потерял бдительность. Чонгук ворвался в его жизнь вихрем, заполонил собой все мысли, заставил переживать и хотеть помочь, а Тэхён не смог пройти мимо. Если честно, сначала он и сам не понял, что происходит. Его будто магнитом тянуло к нему, но он оправдывал себя беспокойством о ком-то более слабом. Спешил скорее раскрыть внутренние переживания Чонгука, уверяя себя, что хочет помочь. И наконец-то, прикрывался желанием подружиться, боясь честно себе признаться, что испытывает к Чонгуку более глубокие чувства. Полная картина происходящего сложилась лишь вчера, когда он опустился перед Чонгуком на колени, с официальным предложением дружить. В голове неожиданно загорелось красным — «он мой», и предложить захотелось далеко не дружбу. И тогда Тэхён понял, что… Влюбился. Бесповоротно. Без остатка. И, к сожалению, безответно. Ещё пару дней назад, когда они танцевали на ранчо у семейства Джонсов, или когда едва не поцеловались на колесе обозрения в Оклахоме, он не сомневался, что Чонгук испытывает к нему какие-то чувства. Но прямо сейчас Чонгук ясно дал понять, что это не так. Как он там сказал? «Нет, Тэхён, я люблю Намджуна и только его». Что ж, яснее некуда. Заблуждения Тэхёна рухнули разом, как и слабая надежда на что-то большее между ними. Тэхён всё ещё лежит под палящим солнцем и тупо пялится в небо. Прохладный ветер ласково треплет шёлковые пряди волос, принося долгожданную свежесть, но он этого совсем не чувствует. Ощущение, будто ему врезали под дых, лишив лёгкие спасительного кислорода, и сбили привычные ориентиры. Слишком жестоко пошутила над ним судьба. Когда Чонгук минутами ранее задал свой вопрос про любовь к омеге-парню — вся его сущность забилась в экстазе. На грёбаные секунды он действительно поверил, что его чувства могут быть взаимны, поэтому так безрассудно бросил встречный вопрос про поцелуй. Тэхён не успел сообразить, что будет делать в случае, если получит положительный ответ, но соображать и не пришлось. Чонгук ответил так, как ответил, и ничего уже не изменить. Он не виноват. Чонгук не давал повода думать, что между ними может быть хоть что-то, но Тэхён отчего-то думал. Да, он знает, что Чонгук скоро выйдет замуж. Знает, что и его развод займёт много времени. Чёрт возьми, он всё это знает, не дурак. Но разве сердцу объяснишь такие очевидные вещи? Его внутренний альфа готов скулить и биться о стены социальных норм. Тэхёна тянет к Чонгуку так сильно, что с каждым днём становится сложнее держать себя в руках. Чонгука хочется касаться, обнимать, ласкать и долго нежить. Его хочется любить. Нужно успокоиться и собраться с мыслями. Молчание и так затянулось до неприличия. Ещё пара минут бездействия и Чонгук точно поймёт, что что-то не так. Хотя Тэхён и так почти открылся перед ним. Чего уж теперь скрывать. Сделав глубокий вдох и медленный осознанный выдох, Тэхён поворачивается к нему, облокачиваясь на одну руку, а другой сжимает чужие холодные пальцы. Они всё ещё сплетены в крепкий замок с его, и это, чёрт возьми, ощущается до боли правильным. — Чонгук, — старается не показывать внутренней боли и звучать ласково. — Эй, посмотри на меня, — на грани слышимости. Ресницы Чонгука мелко подрагивают, а веки плотно прикрыты, не давая возможности увидеть истинные эмоции. Тэхён разъединяет руки и тянется к его лицу, нежно убирая выбившуюся прядку волос. Чонгук резко распахивает глаза и смотрит странным взглядом в самую душу. — Ты понимаешь, что твоему жениху очень повезло с тобой? — Он уверен, что Чонгук совсем себя не ценит. В ответ тишина. — Ты понимаешь? — повторяет он с нажимом. И получает в ответ сиплое: — Да. Тэхён кивает. Если честно, у него больше нет желания увиливать и сводить всё к очередной бессмысленной шутке. Хватит, заигрались. Это, конечно, не означает, что он собирается обрушить на Чонгука признания в любви. Он не позволит ему испытывать чувство вины за его разбитое сердце. Но и прикидываться безразличным он больше не может. — Если бы мы встретились, когда я ещё не был женат, а у тебя не было жениха, — делает паузу и добавляет почти на грани слышимости: — Я не раздумывая сделал бы тебя своим. Чонгук замирает испуганно, демонстрируя своё напряжение. Он потрясён. Об этом говорят его глаза, ставшие в разы больше. Куда ещё? Тэхён и так безнадёжно тонет в них. Но Чонгук стряхивает удивление, меняется в лице, будто надевая маску, и с улыбкой выдаёт: — Тэхён, когда ты не был женат, мне было всего шестнадцать. Я выглядел как школьный зубрила в очках. Ты бы меня даже не заметил. — Глаза его загораются искусственным весельем, но руки заметно подрагивают. Чонгук решает свести всё к шутке, явно не готовый к такому откровению с его стороны. Что ж, хорошо. Он подыграет ему. — Серьёзно? Неужели всё было настолько ужасно? — улыбается, делая тон до смешного утрированным. — М, — активно кивает Чонгук, словно цепляясь за возможность уйти от странного разговора. — Я уже тогда готовился к поступлению на юридический факультет, поэтому не вылезал из учебников целыми днями. — Я, вообще-то, тоже в то время много учился, готовясь к выпускным экзаменам, поэтому, кто знает, может быть мы встретились бы в какой-нибудь библиотеке или кафе для учёбы, — пожимает плечами Тэхён и игриво щёлкает его по носу. — Тогда ты бы точно влюбился в меня. Брови Чонгука удивлённо взлетают вверх. — С чего бы? — возмущается. — Как с чего? Я уже тогда был красавчиком, — подмигивает хитро он. — А ты зубрилой в очках. Чонгук бьёт Тэхёна по плечу, явно не разделяя его мнения, и слышит довольный смех. — К твоему сведению, я был достаточно милым даже в очках, — спешит оправдать себя Чонгук. — К твоему сведению, — передразнивает он, — ты и сейчас безумно милый. Смех Тэхёна прекращается, сменяясь теплом в голосе. Чонгук неловко отворачивает голову, стесняясь комплимента, а Тэхён, умиляясь с его реакции, снова щёлкает по носу. — Пошли, — бодро улыбается, и вскакивает на ноги. — Нам пора собираться. Чонгук кивает и садится, помогая собрать остатки обеда. Спрыгнув первым, Тэхён убирает пакет с едой в салон машины и спешит вернуться. — Прыгай, — протягивает руки и подходит вплотную. — Я поймаю тебя. — Я… Договорить не успевает. Тэхён хватает его за ногу и стаскивает вниз. Не успев понять, что происходит, Чонгук вскрикивает и попадает в кольцо его рук. Они замирают, пялясь друг другу в глаза, и первым не выдерживает Чонгук, отодвигаясь назад и пряча растерянный взгляд. Тэхён знает, что ходит по тонкому льду, но не может отказаться от возможности подразнить. Затаив дыхание, он наклоняется ближе, и в глазах напротив проскальзывает паника. Он чувствует, как руки Чонгука сильнее сжимают его предплечья. Почти коснувшись чужого носа своим, Тэхён выдыхает низким голосом: — Копуша. И откидывает голову назад, заливаясь смехом. Недовольный проделкой Тэхёна, Чонгук морщит нос и снова бьёт его по плечу. Сбросив его руки, он спешит сесть в машину, видимо думая что Тэхён не успел заметить его стремительно краснеющие уши. Как только он скрывается из виду, веселье с лица Тэхёна исчезает, обнажая настоящие чувства. Он заметил. Всё. И красные уши, которые видно за километр, и дрожащие руки, так крепко вцепившиеся в его, и то, как неровно билось чужое сердце, заставляя собственное стучать ещё быстрее. И это сбивает с толку. Но самое важное, что он заметил — это усилившийся природный запах Чонгука. Его любимый запах лаванды.***
Дорога до следующего пункта даётся им достаточно тяжело из-за раннего подъёма и сильной жары, но Тэхёну с Чонгуком не привыкать. За пару недель дорожная жизнь уже вошла в привычку и больше не вызывала трудностей, став до боли родной. Правда, Чонгук сегодня всё же сдался. Оставив разглядывание пейзажей на потом, он перелез в заднюю часть салона и счастливо завалился в просторную кровать. Он вырубился практически сразу, сладко посапывая и заставляя Тэхёна испытывать лёгкую зависть. Он с радостью прилёг бы рядом и зарылся носом в волосы Чонгука, но он за рулём, поэтому ему остаётся лишь бросать взгляды в зеркало заднего вида и жадно втягивать воздух. До отлёта Чонгука осталось пять дней, и Тэхён соврёт, если скажет, что готов к расставанию. Нет, не готов. Осознание того, что им предстоит так скоро попрощаться, бьёт по голове, вызывая тупую боль и заставляя челюсть сжиматься с силой. Тэхён знает, что не сможет отпустить его и прекратить общение, поэтому согласен быть кем угодно: другом, знакомым или просто человеком, которому будут изредка писать и спрашивать как дела, только бы присутствовать в жизни Чонгука. На большее он, наверное, и не надеется. Тэхён впервые так сильно сомневается во всём, что делает. Из-за каши в голове хочется треснуться головой о руль или же позвонить отцу и попросить совета. Только в этот раз он уверен, что не получит его. Старший Ким всегда уважал своего единственного сына и поддерживал его. Отец был тем, кто первый увидел слёзы взрослого мужчины, познавшего измену жены, и помог принять это. Тогда Тэхён сорвался к родителям, оставив все проблемы в Сеуле, и провёл у них почти две недели. Сначала он прикидывался, что просто соскучился и решил погостить, но спустя несколько дней раскололся. Не мог иначе. Они его опора, как и он их, поэтому всегда доверяют и поддерживают друг друга. С отцом они много разговаривали в те дни, пропадая по полдня в их тайном общем месте — пруд недалеко от дома, где альфы любят рыбачить, — и раскладывали произошедшее с Суа по полочкам. Тэхён благодарен своему старику за нужные и важные слова, что дали ему новый взгляд на ситуацию, но сейчас… Сейчас его точно не поймут. Он всё ещё помнит тот сон про свадьбу. Тэхён уверен, что отец и в жизни отреагирует так же, если узнает, что его сын готов разрушить чужое счастье, поэтому он не станет делать больно близким людям, Чонгуку в их числе, и затолкает свои чувства куда подальше, продолжив общаться с ним как друг. Несмотря на внутреннюю боль, он сможет искренне порадоваться счастью Чонгука, ведь… Боже, да тут и объяснять не надо! Чонгук заслуживает весь мир. И даже больше. Тэхён смотрит в зеркало заднего вида и проходится тёплым взглядом по чужой фигуре в ворохе одеял. Чонгук, словно почувствовав направленный на него взгляд, сильнее обнимает подушку и складывает во сне губы в подобие улыбки. Тэхён на такую картину лишь качает головой и ухмыляется. Он сведёт его с ума, поэтому стоит прекратить пялиться и сосредоточиться наконец-то на дороге. Спустя несколько часов миссис Вести пересекает границу штата Невада и они подъезжают к месту, которое является поистине раем для любителей развлечений, хоть и зовётся «городом грехов». Лас-Вегас — центр азарта, роскоши и самых ярких вечеринок. И эта их остановка на ближайшие два дня.***
— Что мы тут делаем? — удивляется Чонгук, только проснувшись и видимо не понимая, что они забыли в центре города. — Мы разве не собирались сначала заселиться в мотель? — Собирались. — Тэхён глушит двигатель и, поправив взъерошенные волосы, поворачивается назад. — Я решил, что нам не помешает приодеться. — Приодеться? — Чонгук скептически осматривает себя, а затем его, и снова спрашивает, ничего не понимая. — Зачем? Тэхён выгибает одну бровь и уточняет: — Ты серьёзно собираешься в таком виде покорять ночной Вегас? — Он внимательно проходит по нему взглядом, от которого тот невольно ёжится, а затем останавливается напротив тёмных глаз. — Тебя не пустят ни в одно приличное казино. Чонгук обиженно надувает губы. — Давай, вылезай, сонное чудо. Будем делать из тебя красавчика, — хмыкает он и, выйдя на улицу, хлопает дверью. Чонгук спешит следом. — Ты разве не говорил, что я красавчик? — подначивает его на очередную шуточную перепалку. — Я сказал, что ты милый, — подхватывает он инициативу и, подмигнув, выдаёт: — Красавчик здесь я. Тэхён слышит ворчливое «да ну тебя» и смеётся в голос. Потрепав Чонгуку волосы, он тянет его к огромному торговому центру. Его забавляет то, с каким восторгом Чонгук крутит головой, рассматривая многочисленные этажи, уходящие вверх, словно первый раз видит столько магазинов в одном месте. Их яркие и влекущие своей красотой витрины поражают выбором. Начиная от более бюджетного Конверс и заканчивая люксом вроде Валентино. Но в первую очередь они направляются в Старбакс, чтобы перекусить. Они заказывают по сэндвичу и чашечке крепкого кофе, усаживаясь во внутреннем дворике, откуда можно наблюдать за гудящими по торговому центру людьми. В Вегасе они будто более раскованные, а в их общении нет строгой дистанции, как это принято в Корее. Они свободно касаются друг друга, хлопают по плечу или целуются в щёки когда приветствуют, и Тэхёну эта открытость очень нравится. В Штатах он заметил интересную особенность — люди совершенно не беспокоятся, что о них подумают другие. Например, один человек может выглядеть как бомж, а другой словно звезда, сошедшая с ковровой дорожки. И в этом вся Америка: никто не осуждает чужой стиль и выбор, здесь это в порядке вещей. Тэхён видит, как Чонгук провожает внимательным оценивающим взглядом парня-омегу в коротких шортах и яркой блузке, а потом рассматривает себя. Он уверен, что Чонгук, скорее всего, невольно сравнивает, и догадывается, что баллы тот засчитывает далеко не в свою пользу. Чонгук даже не подозревает, насколько он красив, скромно прячась за широкой одеждой, и Тэхёна это расстраивает. Чонгук просто обязан узнать, какой он, и Тэхён ему в этом поможет. С пыльной дороги и долгого дневного сна любой будет выглядеть не очень, но если Чонгука одеть и подкрасить, он точно не останется без внимания. Необходимо дать ему почувствовать своё влияние на других людей, поэтому, как только они заканчивают с едой, Тэхён ведёт его на шоппинг. — Давай помогу выбрать что-нибудь на вечер? — предлагает свою помощь он. — Ну уж нет. — Чонгук морщит нос и оттесняет Тэхёна от вешалок с вещами. — Я сам могу выбрать. Лучше себе помоги, — беззлобно ворчит. Он прав. Тэхёну действительно не помешает купить новую одежду, потому что у него с собой только несколько рубашек и двое брюк, которые успели сильно износиться за эти две недели. Однажды Тэхён уже гулял в Вегасе с Юнги-хёном, и знает, как солидно выглядят посетители казино. Тогда ему было двадцать четыре и внешний вид на фоне новых впечатлений не играл особой роли. Сейчас же Тэхён молодой мужчина, да ещё в компании красивого омеги: он просто не имеет права выглядеть кое-как, поэтому, не теряя Чонгука из поля зрения, отправляется на поиски солидного, но не слишком торжественного костюма, чтобы в дальнейшем можно было носить его на работе. В итоге Тэхён выбирает серые пиджак и брюки, к которым он подбирает простую белую рубашку и дополняет образ чёрным шёлковым шарфом. Чонгук же отправляется в стороны примерочных, и Тэхён успевает заметить в его руках лишь красный блестящий бомбер, и частично скрытую за ним струящуюся ткань с принтом зебры. Неплохо. Не костюм, конечно, но тоже подойдёт для ночного Вегаса. На самом деле у Чонгука есть чувство стиля, это видно даже в сочетании повседневной одежды, но он отчего-то не спешит пользоваться умением в полную силу, как любят это делать другие омеги. Тэхён знает, что за широкими вещами прячется шикарное тело, которое, судя по ногам — их он успел хорошо рассмотреть, — достаточно крепкое и подкаченное. Вспоминает, как гармонично смотрелись сильные мышцы и ощущалась гладкость кожи. Тэхён машинально облизывает губы. Чёрт, надо прекратить быть таким придурком. Ему ничего не светит. Подойдя к кассе, он расплачивается за покупки и направляется ближе к примерочным, чтобы дождаться Чонгука. И тот не заставляет себя долго ждать: спешит к кассам, но застревает перед стойкой с бижутерией, не замечая Тэхёна. Он замирает, перебирая пальцами украшения, и останавливает своё внимание на некоторых из них. Чонгук прикладывает к ушам выбранные серьги и скептически осматривает своё отражение. Тэхён осторожно наблюдает. То, как Чонгук подмигивает своему отражению в зеркале, заставляет улыбаться, разливая тепло в груди. Не сдерживаясь, он достаёт телефон и тайно фотографирует, унося этот момент в копилку воспоминаний, которые он будет перебирать одинокими вечерами в Нью-Йорке. Чонгук в это время определяется с выбором и переключается на косметику, воровато оглядываясь. Он берёт один из тестеров помады и подкрашивает губы. Тэхёна эта картина забавляет. Он стоит в тени за манекенами, чтобы не отсвечивать, а Чонгук, не заметив слежки, уверенно подбирает тон помады. Тэхёну нравится тот, что ярко-красный, и Чонгуку, похоже, тоже. Он ещё раз внимательно рассматривает свои красные губы, а затем помаду в руках, но в итоге, скорчив несколько смешных рожиц, с тяжёлым выдохом откладывает ту обратно. Забавный. Не заметив, что у его маленького шоу всё это время был зритель, Чонгук оплачивает выбранные вещи. В это время как ни в чём не бывало Тэхён выходит из своего укрытия, и вместе они возвращаются к машине. — Подожди. — Тэхён хлопает себя по карманам брюк и разочарованно стонет. — Кажется я забыл бумажник. Садись, я сейчас вернусь. Чонгук удивлённо моргает, но просьбу выполняет, перехватив пакеты из его рук. Тэхён спешит скорее вернуться в магазин, на бегу перешагивая по две ступеньки, но совершенно по другой причине. Никакой бумажник, конечно же, он не оставлял — тот спокойно лежит в заднем кармане брюк. В магазине он забыл совсем другое. Быстро проследовав к стойке с косметикой, он пытается найти ту самую помаду. Задача не из лёгких, потому что в упаковке цвет немного другой, нежели был на губах. Мазнув несколькими тестерами на внутренней стороне ладони, он находит нужный цвет. Бинго! Довольный, с победной улыбкой, он оплачивает подарок на кассе и, на ходу вытирая яркие следы с руки, возвращается к Чонгуку. Тот, к счастью, не замечает ничего подозрительного и они выезжают с парковки торгового центра. В мотель они заселяются в другой части города — более спокойной и не такой дорогой. Номер у них, как всегда, с отдельными кроватями, которые тут же расстилаются, и два уставших тела заваливаются спать. На часах шесть вечера, и нужно успеть отдохнуть с дороги, а то ночное приключение рискует обернуться унылыми попытками не вырубиться на ходу. Ближе к восьми поднимается Чонгук и сразу отправляется в душ. Следом, под звуки воды, просыпается Тэхён. Он лежит некоторое время, пытаясь наладить связь с реальностью, и невольно втягивает воздух. Чонгук сегодня пахнет особенно вкусно. Он выходит из ванной комнаты спустя полчаса с уже уложенными волосами. Те лежат прямыми аккуратными прядями и открывают лоб. После душа, в своих широких спортивных штанах и огромной футболке, он выглядит слишком обнимательно. Чонгука хочется касаться. Чтобы не поддаться порыву, Тэхён хватает вещи и скрывается в ванной. Дыша через раз, он пытается унять покалывание в кончиках пальцев, сжимая и разжимая ладони. Нужно успокоиться, быстро помыться и, наконец-то, выбраться из облака хвойного бергамота и свежести с вкраплениями лаванды. То, как звучат их запахи вместе, сносит крышу, а ему самому хочется рычать. Стоит ему только выйти из душа, как он замирает на месте. Тэхён не чувствует опоры. Тело словно онемело и отказывается двигаться. Всё, что он может сделать — это тупо пялиться на Чонгука. Плавно скользя по обтянутым чёрными джинсами ногам, взгляд задерживается на острых коленках, выглядывающих из модных дырок. Он сглатывает вязкую слюну и следует выше. Крупные бёдра прикрывает тонкая рубашка с тем самым принтом зебры, поверх которой накинут лёгкий блестящий бомбер, а образ завершает аккуратное колечко в одном ухе и длинная серёжка в другом. На лице неброский макияж: глаза подведены чёрным, а губы… Точно. Ещё в машине Тэхён подкинул помаду в пакет Чонгуку, не желая от стыда сливаться с ней в тон, и почти забыл про неё. Не трудно догадаться, что он бегал далеко не за оставленным бумажником. — Спасибо. — Ярко-красные губы вытягиваются в неловкую улыбку. Тэхён выдыхает. Он думал, что его снова отчитают за покупку. — Откуда узнал? — Что она тебе понравилась? — уточняет Тэхён и Чонгук кивает. — Увидел. Почему не купил? Чонгук пожимает плечами. Он просто побоялся показаться нелепым. Чонгуку и так дискомфортно в этой одежде. Она слишком обтягивает, демонстрируя всем его перекаченное тело. И чем он только думал, когда покупал её? Но несмотря на внутренние переживания, реакция Тэхёна говорит об обратном. Чонгук сгорает под цепким взглядом, а в животе сладко ноет, но Тэхён об этом, конечно же, не знает. Ему и вовсе кажется, что Чонгуку неприятно такое внимание, поэтому он собирается с силами и отворачивается. Тэхёну тоже необходимо переодеться. Чонгук понимает это без слов, поэтому покидает номер, говоря, что подождёт снаружи. Ближе к десяти они наконец-то добираются до Даунтауна — центральной части города, оставив миссис Вести на парковке мотеля. Тэхён собирается хорошенько сегодня расслабиться и, возможно, выпить немного алкоголя, поэтому в эту ночь он не водитель.The Aces — Daydream
Как только они выходят из такси, их окутывает свет неоновых вывесок и ярких огней. Улицы переполнены людьми, словно сегодня не обычный будний вечер, а всеобщий национальный праздник. На каждом углу можно встретить артистов, играющих на музыкальных инструментах и поющих мировые хиты, а также фокусников, персонажей из мультфильмов и просто броско одетых личностей. Атмосфера проникает в кровь, и вот уже Чонгук рядом вовсю пританцовывает, проходя мимо очередного уличного мини-концерта. Тэхён лишь качает головой и улыбается, заражаясь чужим весельем. Невозможно не — Чонгук слишком цепляет своей искренностью. И первое место, куда они направляются, конечно же казино-отель Белладжио. К нему стекаются туристы со всего города, чтобы посмотреть на знаменитый музыкальный фонтан. В программе вечера тире ночи в первую очередь посещение основных достопримечательностей Вегаса, а потом уже казино и бар. Когда они подходят к отелю, представление только начинается. Стоя в первых рядах наблюдателей, Чонгук не может сдержать восторженных криков. Он записывает шоу воды на камеру телефона, громко комментируя происходящее. Тэхён лишь посмеивается и выкрикивает пару раз вместе с ним. Он уже был здесь много лет назад, поэтому эмоций у него меньше, но в первый раз он реагировал точно так же. Вскоре шоу заканчивается, и они идут к точной копии Эйфелевой башни, которая расположена рядом. Она в половину меньше оригинальной, но всё равно достаточно высокая. На самой её вершине расположена смотровая площадка, куда они, конечно же, поднимаются, отстояв огромную очередь и совершенно об этом не пожалев. Виды оттуда открываются потрясающие: искрящийся город на фоне гор заставляет задерживать дыхание, а музыкальный фонтан удивляет ещё больше, радуя новым ракурсом. Тэхён чувствует, как запах Чонгука становится ярче. От избытка впечатлений тот неосознанно хватает его за руку и прижимается плечом. «Это не то, Тэхён, — думает он. — Не смей придавать так много значения простому жесту». Он знает, что его не пытаются соблазнить или привлечь к себе внимание. У Чонгука просто зашкаливают эмоции, он не контролирует себя. Это и соблазнением не назовёшь-то, поэтому хватит, чёрт возьми, придумывать. И он слегка отстраняется, не замечая расстроенного взгляда Чонгука. После Эйфелевой башни они останавливаются у фургончиков с уличной едой, перекусывая хот-догами и мороженым. Чонгук выбирает мятное, и Тэхён, не сдерживая гримасу отвращения, озвучивает своё мнение относительно извращений в еде, за что получает рожком в губы. Это непрямой поцелуй через мороженое, и Тэхёна он почти не волнует. Хотя кому он врёт — волнует, да так, что сердце сбивается с ритма, а ладони потеют. Почему тело ведёт себя так, будто оно здесь главное? И какого чёрта его мозг так легко сдаётся? Он злится. Чонгук замечает его реакцию, но не подаёт виду. Оба ходят по краю, в любой момент готовые сорваться, поэтому сдерживают себя до последнего. Уже за полночь, после того, как им повезло заглянуть в магазин Кока-Колы и попробовать все имеющиеся у них вкусы, они отправляются в казино. Чонгук не умеет играть в покер, поэтому, чтобы ему не скучать, они обменивают деньги на жетоны и отправляются в зал с игровыми автоматами, где проигрывают всё до последнего цента. — Надо было послушать меня и нажать на кнопку в нужную секунду, — негодует Чонгук, уже после казино вышагивая по Лас-Вегас-Стрип в поисках подходящего бара. — Чонгук, ты буквально спустил все фишки меньше чем за десять минут. — Тэхён выгибает бровь, всё ещё не веря, что его упрекают в проигрыше. — Я просто выстраивал стратегию. — Так выстраивал, что проиграл ещё одну обмененную сотку? — Вторая бровь взлетает следом. Чонгук фыркает и ускоряет шаг, бросая через плечо: — Ты ничего не понимаешь. — Ну да, куда уж мне. Тэхён охотно поддаётся на провокации, потому что любит, когда они поддразнивают друг друга. Когда они добираются до бара, который отмечен на карте, как один из лучших, время показывает второй час. Здесь и решают провести остаток ночи. Внутри достаточно тесно, что оправдывает статус заведения, поэтому, из-за большого скопления танцующих людей в проходе между барной стойкой и столиками, им приходится пробираться, держась за руки. Они усаживаются на свободные стулья прямо перед рабочей зоной бармена и, наконец-то, обращают внимание на интерьер. Стены помещения, на которых красуются полароидные снимки гостей, выполнены из серого кирпича, а мебель из тёмного дерева. По периметру потолка и на стеллаже с бутылками горит жёлтая подсветка, а в остальном царит полумрак. Воздух в баре пропитан алкоголем, дымом и по́том. Тэхён замечает, что атмосфера не совсем привычная для Чонгука. Это видно по взволнованному взгляду и напряжённой спине, поэтому он кладёт на неё ладонь и успокаивающе поглаживает. — Всё в порядке? — Громкая музыка заставляет кричать. — Да. — Судя по нервному голосу, Чонгук сильно переживает. — Просто никогда раньше не был в таком заведении. — Хочешь, уйдём? Тэхёну важно, чтобы Чонгуку было комфортно. Да он готов хоть сейчас отвезти его в номер мотеля и лично укутать в тёплое одеяло. — Нет, — слишком резко выкрикивает Чонгук. — Мне правда интересно, — добавляет чуть менее громко. Тэхён рассматривает его скептичным взглядом, отмечая пылающее лицо, но в итоге соглашается. — Ладно, держись рядом со мной. Как только устанешь — скажи, и мы сразу же уйдём отсюда. — М, — звучит в подтверждение. Тэхён заказывает себе неполный стакан виски, а Чонгуку алкогольный коктейль с труднопроизносимым названием. Как только им приносят напитки, тот выпивает бокал залпом и просит повторить. — Волнуешься? — Нет, просто очень хотелось пить, — неловко оправдывается он. Тэхён видит, что Чонгук всё ещё напряжён, поэтому заказывает новую порцию коктейля и спешит заболтать его, чтобы отвлечь от внутренних переживаний. В ход идут истории из студенчества, работы и просто случаи из жизни. Чонгук слушает внимательно, изредка отвлекаясь на происходящее в зале, и взамен рассказывает про себя и своих близких, обходя тему с женихом стороной. Народ в баре периодически подпевает очередному хиту, из-за чего Тэхёну приходится наклоняться ещё ближе. В итоге у них с Чонгуком образуется свой собственный мирок, состоящий из откровений, запаха алкоголя и долгих взглядов. После четвёртого бокала Чонгук начинает беспричинно хихикать и мило морщить нос. Тэхёна ведёт от такой невинности и открытости, заставляет неосознанно двигаться ближе. Этого мальчишку хочется прижать к себе и показать всему бару, что он только его, и для этого есть причины. Несколько раз Тэхён успевает заметить заинтересованные взгляды других альф и почти что срывается на рык, но вовремя сдерживает себя. Забудьте, о чём он думал днём. Показать Чонгуку, как он влияет на других? Большего бреда он и придумать не мог. Сейчас Чонгук с ним, и Тэхёну не хочется, чтобы кто-то ещё нарушал их интимное пространство. Он не может объяснить себе причину неожиданной агрессии, да и не хочет. Алкоголь берёт вверх, и он отдаётся моменту.Harry Styles — Watermelon Sugar
Неожиданно посетители бара одобрительно гудят и с особым усердием начинают подпевать только что заигравшей песне. Чонгук заметно оживает. — О, я знаю её! — по-детски с восторгом восклицает он и предлагает: — Хочешь потанцевать? — Тэхён отрицательно мотает головой, и губы напротив недовольно поджимаются. — Ну и сиди один. Чонгук соскальзывает с барного стула, собираясь влиться в толпу, но Тэхён перехватывает его за руку. — Далеко не отходи. Он не против чужого веселья, но только в поле его зрения. Не хватало, чтобы какой-нибудь смельчак притёрся к пьяному Чонгуку. Тэхён тогда точно не сдержится, натворит глупостей и окончательно испортит их зародившуюся недавно дружбу. Чонгук смотрит внимательно сначала на него, а потом на своё запястье в цепких пальцах. Освобождая руку, он снимает с себя бомбер и бросает его на соседний от Тэхёна стул, а затем демонстративно отворачивается, отдаваясь танцу. Тэхён вскидывает брови, прожигая взглядом чужую спину в метре от себя, и отступает. Пусть веселится. Он не строгий родитель, трясущийся над ребёнком, поэтому не будет нависать над Чонгуком с грозным видом. Он оборачивается к стойке и жестом подзывает бармена. — Ещё виски. Тот выполняет заказ, многозначительно поглядывая ему за спину. Тэхён забирает свой напиток и разворачивается обратно. «Твою мать!» Воздух из лёгких вылетает со свистом и он с силой сжимает стакан. Хорошо, что не успел отпить, а иначе подавился бы, потому что Чонгук, не видя, что творится за его спиной, танцует, теряя связь с реальностью. Его плавные движения в сочетании со словами песни выглядят горячо и сексуально. Руки Чонгука вытянуты вверх. Он невольно зарывается в волосы и спускается ими вдоль тела, прочерчивая дорожку вниз. Тонкая ткань рубашки от таких движений естественно задирается, открывая вид на обтянутые тёмной тканью крепкие, но соблазнительные ягодицы и тонкую талию. Тэхёну становится жарко. Сглатывая вязкую слюну, он снимает пиджак, оставаясь в одной рубашке, и кидает его к куртке Чонгука. Верх расстёгнут на две пуговицы, а из-под неё торчат края шёлковой чёрной ткани, но этого недостаточно. Он расстёгивает ещё одну и только тогда дышать становиться чуточку легче. Чонгук в это время как раз делает волну телом, как кто-то, проходящий мимо, случайно толкает его. Он почти теряет равновесие, но Тэхён вовремя хватает его за талию, прижимая к себе вплотную. — Осторожно, — выдыхает сипло и чувствует, как Чонгук в его руках вздрагивает. Тэхён понимает — они не имеют права находиться в таком положении, но всё равно не может отпустить. Он сидит на высоком барном стуле, расставив ноги, а между ними стоит Чонгук, застигнутый врасплох. Он не двигается и, что самое важное для Тэхёна, не отталкивает. Тэхён смелеет. Он медленно спускает ладони ниже, касаясь тазовых косточек, и давит на бёдра Чонгука, заставляя двигаться в ритм с песней. Тот не сразу понимает, что от него хотят, но спустя секунды поддаётся его рукам и полностью расслабляется, откидывая голову назад, ему на плечо. Тэхён прикусывает губу, сдерживая улыбку. Довольный доверием со стороны, он обещает себе не переступать черту. Он никогда не позволит себе воспользоваться пьяным Чонгуком, как бы сильно ни хотел его, поэтому лишь крепче стискивает зубы и плавно покачивает в своих объятиях. Музыка давно сменилась на другую, но оба не спешат разрушать волнительный момент. Чонгук в его руках такой мягкий и податливый, что альфа внутри него готов выть. И Чонгук совсем не помогает. Он утыкается ему в шею и старается дышать глубоко, а Тэхён… Тэхён просто старается. Запах Чонгука усиливается с каждой минутой и заполняет собой всё пространство. Тэхён замечает несколько сальных взглядов, направленных на его спутника, и полностью обхватывает чужую талию руками, сильнее прижав к себе. За внутренними метаниями он не сразу замечает, что что-то не так. Чонгук в его объятиях горит и практически не двигается, лишь старательно принюхивается. Секунда, и он понимает — Чонгук пытается надышаться его природным ароматом. Тэхён разворачивает его к себе лицом, но он снова тянется к его шее, тихо хныча в знак протеста. Ему хватает пары секунд, чтобы разглядеть чужой возбуждённый взгляд и, наконец-то, сложить два плюс два. У Чонгука началась течка. Прямо здесь, в баре, в его руках.***
Чонгук чувствует, как его подхватывают на руки и выносят на свежий воздух, но к чёрту воздух. К чёрту вообще всё! Ему нужен Ким Тэхён. Хвоя и бергамот всё ещё оседают на языке и он почти что плачет оттого, как это вкусно. Мысли спутаны и руки дрожат. Хочется, чтобы его держали как можно дольше и желательно никогда не отпускали. Сквозь спутанные мысли Чонгук понимает, что это ненормально и с ним происходит странное. Тэхён рядом матерится, пытаясь вызвать такси, и что-то параллельно спрашивает у него про таблетки. О каких таблетках речь, Чонгук не понимает. Он заболел? Это вряд ли — сейчас лето, жара и солнце. Он не болеет в это время, только под конец зимы, каждый раз, из года в год. Как же он не любит зиму. И февраль, особенно февраль. Особенно в этом году. Чонгук хочет танцевать, о чём тут же очень громко сообщает Тэхёну в ухо. — Боже, ты ещё и пьян! Просто отлично. Вообще-то, он не пьян. Он готов хоть сейчас продемонстрировать свой ровный шаг, но неожиданно живот сводит сильной волной боли. — Тэхён. — Он скулит, хватаясь за сильные плечи и стараясь не упасть. — Мне больно! — Сейчас, потерпи немного. — Тэхён суетится и снова вызванивает такси, крепче перехватывая Чонгука. Он зажат между стеной бара и Тэхёном, и ему хочется плакать. Голова кружится, к горлу подкатывает тошнота, а живот продолжает сводить спазмами. Через пару минут подъезжает машина, и он чувствует, как Тэхён снова подхватывает его на руки и аккуратно сажает на заднее сиденье. Сам он забирается следом и подтягивает его к себе на колени, нежно покачивая в стороны. Последнее, что ощущает Чонгук перед тем, как провалиться в бессознательное, это холодную руку на своём лице. Следующий момент — его заносят в номер. Тело всё ещё пылает, а во рту сплошная сухость с привкусом горечи. Хочется пить. Чонгук чувствует, как его кладут на кровать. Тэхён приносит большой стакан воды, словно волшебным образом прочитав его мысли. — Пей полностью, — командует он и Чонгук молча подчиняется. Он жадно глотает воду, не оставляя ни капли, и трясущейся рукой возвращает пустой стакан. — Пей ещё. Тэхён наливает из кувшина вторую порцию, а затем и третью. Чонгук выпивает всё, а затем его подхватывают на руки и несут в ванную. Что происходит? Почему в душ? Его же не собираются мыть? Тэхён аккуратно усаживает Чонгука у унитаза и, подцепив подбородок рукой, заставляет смотреть себе в глаза. — Чонгук, слушай внимательно. Сейчас я пойду, поищу у тебя в вещах таблетки и принесу ещё воды, — четко и с паузами объясняет Тэхён. — А ты в это время пихаешь два пальца в рот и стараешься избавиться от содержимого желудка. Договорились? Чонгук не понимает, зачем ему вызывать у себя рвоту, и какие таблетки собрался искать Тэхён. У него жутко болит голова и хочется спать. Тело будто свинцовое, а низ живота сводит от тупой ноющей боли. Возможно, если бы он был менее пьян, то сопоставил симптомы болезни и понял, что у него началась течка, но проблема в том, что у него никогда не бывает таких острых реакций. Его течки проходят спокойно. Тэхён скрывается за дверью, а он засовывает пальцы в рот, сильнее надавливая на корень языка. Организм реагирует молниеносно. Чонгука вырывает газировкой, алкоголем и только что выпитой водой. Руки хватаются за края унитаза, а колени не держат вес. Ему плохо, очень плохо, а ещё стыдно. Он создал проблемы Тэхёну и испортил о себе впечатление. И как после такого смотреть ему в глаза? Его снова тошнит. Он рыдает в голос. Ему плохо и совестно, и он снова чувствует себя виноватым. Дверь в ванную вовремя открывается и на его спину опускаются заботливые руки Тэхёна. Нежные поглаживания заставляют ругать себя ещё больше. Чонгук не заслуживает сочувствия. — Тише. Не плачь, мой хороший. — Ему протягивают стакан и заставляют пить, а потом его вырывает. Снова. И так несколько раз. Его, совсем измученного, прижимают к себе и подводят к раковине. Тэхён включает воду и сам умывает ему лицо. Вид в зеркале оставляет желать лучшего. У него потекла тушь, от лица отхлынула кровь, что придало ему болезненный вид. До Чонгука постепенно доходит, что дело не только в алкоголе и с ним действительно творится что-то ещё, но сил понять нет. Он хочет спать. Тэхён доводит его до кровати и снимает обувь, следом накрывая лёгким покрывалом. У Чонгука температура и лишнее тепло, наверное, сделало бы только хуже. Тэхён собирается отойти, но он перехватывает чужую руку и просит остаться рядом. — Я на минуту. — Тэхён уходит за полотенцем и, намочив его холодной водой, возвращается к кровати. — Сейчас тебе станет легче. Чонгуку на лоб укладывают мокрую ткань и в голове действительно немного утихает. — Где болит сильнее всего? Только сейчас Чонгук замечает нервозность в голосе Тэхёна и спешит успокоить: — Немного живот. В противовес его словам боль наоборот усиливается. — Здесь? — Тэхён кладёт руку на низ живота и безошибочно находит место, где больнее всего. — Да. — Слова даются с трудом, дышать ему тяжело, а тело бьёт озноб. Тэхён, словно чувствуя его состояние, скидывает ботинки и залезает к нему под покрывало. — Слышишь меня? Чонгук кивает. Тэхён смотрит внимательно, будто пытается донести важное: — Я не нашёл у тебя лекарств. Если честно, я не понимаю, как ты мог уехать в другую страну, зная, что у тебя будет течка, и не купить заранее подавители. Чонгук хмурит брови. Течка? У него не должно быть течки в июле, по циклу она вообще в октябре, поэтому он точно что-то путает. — Об этом мы поговорим завтра, — продолжает свою речь Тэхён. — А пока я хочу, чтобы ты попытался заснуть. Хорошо? Я попробую помочь тебе снять первые симптомы, а утром схожу в аптеку. Договорились? Чонгук лишь безвольно кивает. Тэхён действует на него успокаивающе, да и сил выяснять что-то прямо сейчас нет. Тот устраивается поудобнее рядом с ним и обнимает одной рукой, а другой накрывает живот, аккуратно поглаживая по часовой стрелке. Боль постепенно отпускает, а лёгкие заполняет усилившийся запах хвои и бергамота. Он не провоцирует, а скорее дарует чувство безопасности и заботу. Чонгук поворачивает голову к Тэхёну и утыкается ему в шею. Перед тем как заснуть он чувствует, как его целуют в лоб и обнимают ещё крепче. Возможно Тэхён действительно только что сделал это, а возможно, он уже спит и видит всего лишь желанный сладкий сон.***
Чонгук открывает глаза, когда солнце светит во всю свою мощь, заливая комнату ярким тёплым светом. Он сладко потягивается в коконе из одеяла и зарывается в подушку лицом. «Как же хорошо!». Подушка пахнет Тэхёном, причём очень сильно, и Чонгук утыкается в неё с довольной улыбкой. Лишь спустя мгновение он понимает, что аромат Тэхёна слишком насыщенный, словно тот спал прямо… с ним в кровати?! Чонгук подскакивает на месте, едва не сваливаясь на пол, и с бешеными глазами осматривает комнату. Соседняя кровать идеально заправлена, а самого Тэхёна нет. На кровати Чонгука наоборот две подушки и сильный запах. Они действительно спали вместе. Почему? Какая такая была необходимость, если есть два спальных места? И где сам Тэхён? В номере его явно нет, дверь в ванную открыта и там тоже никого. Ванная! Мозг замыкает, выдавая картинку из сегодняшней ночи, и Чонгук подвисает. Вот его затаскивают как безвольную куклу в ванную, а вот он уже обнимается с толчком. Отлично. Он что, так сильно напился вчера вечером, что проблевал всю ночь? И почему он почти ничего не помнит? Приходится отматывать события назад. Они гуляют по Вегасу. Окей, это он помнит. Проигрывают деньги в казино — это он тоже помнит. Сидят в баре, а вот тут уже с трудом. Кажется, они пили и болтали, а потом… Боже! Чонгук пинает одеяло и лупит подушку, выстанывая протяжное «нет». Он смутно, но припоминает, как плясал в баре, а потом… Он замирает. Быть такого не может! Тэхён его обнимал, плавно качал в своих руках, в то время как Чонгук позволял и даже наслаждался. Он ныряет под одеяло и накрывается с головой. Господи, как же стыдно. Он почти не помнит событий дальше, но, вероятнее всего, ему стало плохо и Тэхён привёз его в номер. Просто великолепно. Чонгук надеется, что Тэхён собрал свои вещи и уехал куда-нибудь на другой континент, а иначе он не знает, как с ним общаться дальше. Под одеялом становится трудно дышать, и он вылезает из «домика». Он принюхивается и не может понять. Почему номер так сильно пропах их природными ароматами? К счастью, он ещё не догадался, что ночные проделки по пьянке, это не самая большая катастрофа. Чонгук поворачивается на другой бок и замечает записку на прикроватной тумбочке. Сердце пропускает удар. С нехорошим предчувствием он делает глубокий вдох и разворачивает листок.«Если ты проснулся, а меня ещё нет, не пугайся. Я не сбежал. Ты, наверное, не помнишь. Ночью тебе было плохо. Температура спала только под утро, и я ушёл в аптеку за подавителями. Прости, что использовал свои феромоны, но мне пришлось снять первые симптомы течки, поэтому не пугайся наших запахов. Мы не сделали ничего плохого. Жди, скоро вернусь и принесу поесть, а пока прекрати себя накручивать. Я знаю, ты уже. Поговорим, когда приду».
Не веря в написанное, Чонгук медленно встаёт и идёт в ванную комнату. Ему нужно проверить. На нём всё ещё вчерашние рубашка и чёрные джинсы, которые он стягивает вместе с бельём. Этого не может быть. Он присаживается на унитаз и смотрит на нижнее бельё. Оно слегка влажное и пропитано его естественной смазкой, но джинсы сухие, а значит течка началась относительно недавно. Он замечает и неприятные ощущения внизу живота. Но почему? Его цикл всегда был стабильным и без сложностей. До следующей течки несколько месяцев и она точно не должна быть сейчас. А температура? У Чонгука никогда не бывает таких сюрпризов. Его не скручивает от боли, и не горит тело, он не прыгает как сумасшедший на своего альфу и спокойно переносит течку на ногах с таблетками. Да, ему хочется больше секса, но это нормально. Так что происходит сейчас? Телефон в комнате надрывается от входящего звонка, а Чонгук натягивает вещи обратно и спешит поднять трубку. Вдруг это Тэхён? Но нет, это Чимин. — Алло. — Чонгук пытается звучать максимально спокойно, потому что не готов сейчас рассказывать ни про то, что напился, ни про течку. — Какого хера, друг мой, мне звонит в середине ночи Тэхён и спрашивает, не знаю ли я, случаем, какие подавители ты пьёшь. Что за нахер творится там у вас? — Голос друга звучит сонно и в то же время слишком эмоционально. Кажется, рассказать всё же придётся. — Чим. — Чонгук пытается держаться. — Я не знаю, что происходит. И в итоге его прорывает. Чонгук плачет и рассказывает всё. Вообще всё: о том, что не может справиться со своими чувствами к Тэхёну, они с каждым днём становятся лишь сильнее. Про то, как гулял вместе с ним в Солт-Лейк-Сити. Про ужин, про тату и про утро в солевой долине. Говорит о своём необдуманном вопросе и встречном вопросе Тэхёна. О том, как они провели вчерашний день и вечер. О пьяном танце и крепких объятиях, и, конечно же, о своей течке и записке. Ему приходится тараторить, потому что времени мало, ведь Тэхён может вернуться в любую минуту, но друг понимает всё и так, с ходу вынося вердикт: — Ты, конечно, сейчас начнёшь меня уверять в обратном, но я тебе скажу. — Чимин серьёзен как никогда. — Глубоко в душе ты уже выбрал Тэхёна, как своего альфу. Только не перебивай, — пресекает его попытку вставить хоть слово. — Твой мозг или отсутствие его, не знаю что там конкретно, не даёт тебе возможность сделать правильный выбор, ведь ежу понятно, что ты встретил своего мужчину. Намджун, конечно, тоже неплохой, но давай честно. Он твой друг, брат, да кто угодно, но не возлюбленный, и твой внутренний омега это знает. Поэтому сейчас, вопреки твоему упрямству, тело делает всё, чтобы вы были вместе с Тэхёном. Вот тебе и причина внезапной течки. А что делать дальше, решать тебе. — Чимин. — Слёзы текут с новой силой. Чонгук знает, что друг прав, но… — Я не могу поступить так с Джуном. — А с собой, конечно же, можешь! Ты сам-то слышишь, что говоришь? — Если выберу Намджуна, то страдать буду только я, а если выберу Тэхёна, то пострадают все мои близкие. — Хорошо, а что если страдать будешь не только ты? Что если Тэхёну тоже будет больно? Я уверен, он что-то чувствует к тебе. — Чимин, он не любит меня. — Уверен? — Уверен. Да, возможно, я ему симпатичен, но не более. Чонгук убеждён, что такого просто не может быть. — Ну почему ты такой дурачок, а? — Чимин выдыхает, сдаваясь его упрямости. — Ладно, соберись и приведи мысли в порядок. Я знаю, это не просто, но постарайся. У тебя в запасе несколько дней, попробуй подумать ещё раз и хорошенько всё взвесить. Гук-а, любой твой выбор я поддержу, но я хочу, чтобы ты был счастлив. — Я счастлив, — говорит машинально, потому что привык обманывать. Сам он в сказанное, конечно же, не верит. — Ага, и рыдаешь тоже от счастья. Хоть мне не ври тут, счастливый мой. Чонгук и не собирался. Он и так раскрыл все карты перед другом, чего не делал вообще ни с кем, ведь давно привык перемалывать и держать переживания внутри, вводя окружающих в иллюзию, что у него всё хорошо. Чимин же первый, кому он открывает душу и вываливает весь свой внутренний сумбур. Тэхёну он позволил узнать лишь малую часть. И он, безусловно, благодарен, что его не жалеют и не сюсюкаются, как с маленьким, а честно и даже немного жёстко говорят как есть. Чонгук с ним почти согласен. — Спасибо, Чим. Я правда постараюсь решить эту ситуацию до конца поездки, но не сегодня. Сегодня мне очень плохо и стыдно, а ещё немного страшно. — Чего боишься? — Не знаю, наверное себя, точнее… себя рядом с Тэхёном. — Боишься, что не сдержишься и натворишь дел? — Чимин читает его на раз-два. — Да. — После прошедшей ночи он уже ни в чём не уверен. — Вдруг он разочаровался во мне? У меня жених, а я веду себя практически как его бывшая жена. — Во-первых, не сравнивай себя с ней, а во-вторых, прямо сейчас ты можешь свалить всё на алкоголь. С кем не бывает? С ним не бывает. У Чонгука просто нет такого опыта. Он пил только в кругу семьи и всегда немного. Мама бы уже поседела, если бы узнала, что сейчас творит её сын. Ключ в двери поворачивается, щёлкая замком, и на пороге появляется Тэхён. — Я перезвоню. Чонгук быстро скидывает вызов и нервно смотрит на объект своих переживаний. — Уже проснулся? — Тот отворачивается от него, следуя к столу, делая вид, будто не видит его слёз. — Да. — Чонгук быстро вытирает их и решается на серьёзный разговор. — Тэхён… — Хочешь в душ? Я пока приберусь тут и накрою поесть. Тэхён всё ещё стоит спиной к нему и раскладывает продукты. Почему избегает? Всё просто. Двери в мотелях очень тонкие, и Тэхён услышал частично последние фразы разговора, где Чонгук говорит, что боится находиться рядом с ним, и понял всё по-своему, но Чонгук об этом, конечно же, не знает. Он пользуется возможностью собраться с духом и как всегда сбегает, откладывая разговор на потом. Чонгук достаёт из сумки вещи и почти уже скрывается в ванной, как его окликают: — Чонгук. Он тормозит и оборачивается. — Вот, я купил… Эм… В общем, ты понял. Тэхён протягивает пакет из аптеки, в то время как Чонгук краснеет ушами. — Спасибо, — практически пищит и скрывается за дверью, не видя вслед долгий изучающий взгляд. В ванной он быстро скидывает одежду и забирается в душ, настраивая воду потеплее. Он несколько раз намыливается и яростно натирает кожу, словно способен стереть воспоминания, что одновременно дарят счастье и заставляют стыдиться. Вчера в баре Тэхён так волнующе смотрел на него, разговаривал своим до неприличия низким голосом и почти касался губами его уха. Он вновь представляет это, и по загривку пробегает дрожь. Чонгук помнит, как хотел податься вперёд и поцеловать его, но даже будучи в алкогольном опьянении удержал себя, но не сдержался перед возможностью поддразнить его. Да, он специально танцевал так смело, потому что знал, что Тэхён смотрит. Чувствовал этот взгляд кожей и плавился под ним. Чего он точно не ожидал, что его толкнут и он попадёт прямо в желанные объятия. Чонгуку всё ещё сложно в это поверить, но, видимо, выпивка сказалась не только на нём. Он повторяет чужую траекторию рук и уплывает мыслями в воспоминания. Он почти стонет, когда представляет ладони на своей талии, но вовремя прикусывает язык. Нельзя. Тэхён находится через тонкую стену и точно поймёт, чем он здесь занимается. Чонгук делает воду похолоднее и приводит себя в чувства. Выйдя из душа, он наспех чистит зубы и глотает подавители, запивая водой из-под крана. В аптечном пакете помимо таблеток лежит защита от протекания, и Чонгук беззвучно воет. Он надеется зарыться под кафель и никогда больше не попадаться Тэхёну на глаза, ведь ещё одного такого позора не выдержит. Да, он ценит заботу и внимательность, но даже Намджуну Чонгук не позволяет вдаваться в подробности омежьей жизни. Он не ханжа, его просто так воспитали. Когда он возвращается в номер, то замирает в дверях, не узнавая обстановку. Пока он мылся, Тэхён успел занавесить окна, и сдвинуть кровати вместе. На них он раскидал подушки, удобно свернул одеяло и расставил еду из Макдональдса, которая, судя по объему, составила как минимум половину меню ресторана, если не больше. Рядом на тумбочке стоял ноутбук, на экране которого уже горела заставка с кино. — Откуда? — Чонгук кивает на ноутбук. — Взял у администратора. Не надо было? — Надо. Но почему? — Когда омега нехорошо себя чувствует, разве не хочется всех этих вещей? — Он неловко обводит комнату рукой. — Хочется. Чонгук сникает. Конечно, Тэхён знает, что чувствуют омеги во время течки, он много лет был женат. Да и Чонгук не исключение. Он тоже любит в эти дни закрываться в комнате, есть вкусняшки, смотреть слезливые фильмы и гнездиться в коконе из одеял, вещей и объятий альфы. Крепких объятий альфы, переходящих в долгий и жаркий секс. Последнее Тэхён, конечно же, не будет делать, но вот обеспечить Чонгука уютом и вниманием, очень даже. И он почти до слёз благодарен ему, но внутри свербит ревность, которая всплывает каждый раз, когда он думает о бывшей Тэхёна. — Твоя жена, наверное, не понимает, что она потеряла. — Чонгук, мы с Суа практически не проводили вместе ни течку, ни гон, потому что оба работали и катались по командировкам. Мы были на подавителях и не могли завести детей, а про гнездование я узнал от Юнги-хёна. В универе он вечно меня эксплуатировал, заставляя бегать и выполнять его капризы, и как видишь, не зря. На лице Тэхёна появляется скромная улыбка. Каждый раз, когда он говорит про Юнги, его голос становится мягче. Чонгук заранее испытывает к этому хёну симпатию и ждёт, когда они смогут познакомиться. Кстати, уже скоро. Через пару дней. Время бежит слишком быстро. — Спасибо. Вчера я… — он запинается, не зная, с чего начать извинения, но его опережают. — Чонгук, вчера мы оба были пьяны, а у тебя ещё и течка началась. Естественно, я отреагировал на неё, а ты поддался инстинктам, так что не стоит извиняться. Мы не сделали ничего плохого, мы просто обнимались. Тебе хотелось феромонов альфы, а мне защитить омегу. Поверь, большего не могло произойти, я не допустил бы, поэтому не бойся меня, прошу. Я не сделаю того, о чём потом нам придётся жалеть. Он смотрит на него с такой осторожностью, будто боится спугнуть. Чонгук понимает, что Тэхён прав — это лишь алкоголь и инстинкты, если бы не одно «но». Во время течки омеге хочется не просто альфу, а конкретно своего альфу. Чимин оказался прав — его омега уже выбрал Тэхёна. Потому что любит. Вот так легко он, наконец-то, признаётся себе в серьёзности тех чувств, что не дают покоя последнее время. К Намджуну у него тоже любовь, но другая. Он никогда не ревновал его, не проявлял чувства на публике, не сходил с ума от мыслей о нём. Чонгук находился рядом с ним больше как друг, а не парень, потому что так и не привык к этой роли. Соглашаясь на отношения, он наивно полагал, что те сильные чувства, что описывают в книгах и показывают в фильмах, обязательно появятся, но за эти несколько лет, кроме дружеской нежности и привязанности, так и не смог ничего почувствовать. Да, вот так жестоко пошутила над ним судьба: незадолго до свадьбы, когда он уже смирился с тем, что принесёт себя в жертву ради всеобщего счастья, она свела его с Тэхёном — чутким и внимательным мужчиной, подарила долгожданное чувство свободы, о котором он мечтал годами, и впервые позволила узнать, что такое настоящая любовь. Та самая любовь, о которой он не смел мечтать много лет и, к сожалению, не смеет мечтать сейчас. На его плечи ложится неподъёмный груз ответственности, который не даёт адекватно воспринимать ситуацию. Ему страшно и совестно, он и так натворил достаточно дел, поэтому не готов сейчас разгребать их последствия. И Тэхён предлагает ему действительно лёгкий способ избежать решения проблемы. Во всём виноват алкоголь и инстинкты? Да, пожалуй, он согласится. — Ты прав, я воспринял всё близко к сердцу и накрутил себя. Тэхён облегчённо выдыхает, получая долгожданный ответ. — Так что прости, в эти дни я становлюсь слишком чувственным. Брови Тэхёна взлетают вверх. — В смысле чувствительным, — исправляется Чонгук и прикусывает язык, вновь краснея. Чёрт, он не это имел в виду. Да, он становится чувствительным эмоционально, а не то, что сказал перед этим. Боже, он только делает хуже. — В общем, ты меня понял. Давай уже есть. — Чонгук сворачивает нелепый разговор и направляется к кровати. Спасибо Тэхёну, что не заостряет внимание на его глупой оговорке и не высмеивает, потому что Чонгук и так сегодня достаточно опозорился, больше он не выдержит. Тэхён присаживается рядом. — Раз мы всё выяснили, предлагаю оставить переживания и устроить день фастфуда и кино. Что думаешь? Тэхён ложится на кровать, удобно устраиваясь на подушках, и кладёт ноутбук к себе на колени. — Думаю, что моё пребывание в Штатах — один сплошной день фастфуда, но я не против. — Чонгук выдыхает и забирается к нему, утягивая в рот ломтик картошки фри. — Что будем смотреть? — «Назад в будущее» все части. Смотрел? Чонгук кивает и говорит, что не против пересмотреть ещё раз. — Отлично. Думаю за сегодня как раз справимся. — Тэхён берёт двойной бургер и разворачивает его, не замечая удивления Чонгука. — А мы разве не поедем вечером? — Чонгук и так их задержал со своей пьянкой-течкой, он не хочет терять ещё время. Сидеть здесь, в душном номере, когда до вылета осталось несколько дней, не лучшее решение. Тэхён с ним, похоже, не согласен. — Предпочитаю убедиться, что с тобой действительно всё хорошо, а не метаться потом в дороге, не зная, что делать. Поэтому, да, мы поедем завтра. — Тэхён поворачивается к нему и заглядывает в глаза. — Чонгук, не переживай, я перестрою маршрут и поведу чуть быстрее, поэтому мы успеем попасть туда, куда хотели. Тэхён твёрдо стоит на своём, и Чонгуку приходится отступить. Он доверяет ему и не видит повода сомневаться в его словах. За весь период знакомства Тэхён ни разу не сделал ничего такого, что заставило бы его сожалеть о своём выборе. Он рад, что согласился на это путешествие. Расслабляясь, он двигается ближе и откидывается на подушки. Тэхён запускает первую часть, и оба погружаются в мир фантастики культовой трилогии. Весь день и вечер они проводят за просмотром кино, изредка отвлекаясь на еду и засыпая по очереди. Никто из них ничего не говорит по этому поводу, потому что оба понимают — ночь накануне выдалась тяжёлой и насыщенной на события. Сегодня они справедливо имеют право отдохнуть. Пока фоном главные герои преодолевают трудности в другом времени, Чонгук прямо здесь и сейчас наблюдает за спящим Тэхёном, позволяя себе насладиться близостью. С кровати давно убрана еда и между ними лишь тонкое одеяло. Тэхён лежит на спине с ноутбуком в руках, а Чонгук боком к нему. Он украдкой рассматривает его лицо, отмечая новые детали в виде родинки на носу и длинных пушистых ресниц, и тяжело выдыхает. Идеальный. Его переполняет столько разных эмоций, что становится страшно. Чонгук не сможет без него, это он знает уже сейчас, но ему всё же придётся. Они встретились слишком поздно. Он роняет слезу, прижимаясь лбом к его плечу, и позволяет себе расклеиться. Стараясь сильно не всхлипывать, он не замечает, как Тэхён открывает глаза и внимательно наблюдает за ним. Чонгук засыпает, так и не узнав, что Тэхён ещё долго будет смотреть на него украдкой и думать о том же. Они встретились слишком поздно.***
Следующим утром Чонгук просыпается оттого, что его аккуратно поглаживают по спине и уговаривают проснуться. Слышать голос Тэхёна, чувствовать его касания и вдыхать любимый аромат — лучшее пробуждение в его жизни. Он сонно улыбается, довольный такой заботой, и кутается в одеяло, пряча пылающее лицо. За эту ночь он хорошо выспался, несмотря на то, что несколько раз пришлось вставать. Его разбудил Тэхён, когда пытался аккуратно убрать ноутбук, но случайно уронил что-то с тумбочки и поднял шум. Чонгук рад, что застал этот момент. Тэхён собирался уйти ночевать в машину, чтобы не смущать его, прикрываясь его же плохим самочувствием, но Чонгук попросил остаться с ним. Они многократно спали вместе и Тэхён его ни разу не тронул, так что нет смысла мёрзнуть в машине, когда есть тёплая кровать. Тэхён, конечно, сильно удивился просьбе, но, тем не менее, согласился, списав всё на его эмоциональное состояние. Второй раз Чонгук проснулся уже глубокой ночью из-за сильного желания к альфе, руки которого обнимали его за талию. Ему пришлось в экстренном порядке тихо прошмыгнуть в ванную, чтобы умыться холодной водой, выпить подавители и помочь себе снять напряжение. Рукой. Слава Богу, Тэхён в это время крепко спал, не подозревая, что творится за дверью. Чонгук не представляет, какими силами Тэхён держится рядом с ним, учитывая, что подавители пьёт только он, но подозревает, что последними. Несколько раз он ощущал, как во сне чужой нос зарывался в волосы на загривке и дышал его ароматом, и Чонгук почти уверен, что это просто реакция альфы на течного омегу, и здесь нет серьёзных чувств. Несмотря на доводы разума, действия Тэхёна вызвали дрожь во всём теле, которую пришлось подавить. Внутренне Чонгук молится, чтобы оставшиеся дни прошли без казусов и Тэхён не догадался о его чувствах. Утром он ведёт себя максимально беспечно, наслаждаясь их маленьким уютным номером и бодрящим кофе, который Тэхён уже успел где-то купить. А ближе к обеду они выезжают из города, оставляя позади себя ещё одно место, наполненное яркими красочными воспоминаниями, и двигаются навстречу новому.Hollow Coves — Home
Миссис Вестфалия тихо гудит мотором, пока они с Тэхёном переговариваются о планах на оставшиеся дни и маршруте до следующей точки. Лос-Анджелес находится в четырёх часах езды к юго-западу, но прежде чем добраться до него, им хочется напоследок побывать в ещё одном крутом месте и сделать там остановку на ночь, поэтому они делают большой крюк в сторону севера и отправляются в национальный парк Йосемити. Ехать им больше шести часов, и чем ближе машина подъезжает к цели, тем красивее становится природа. За окном видно, как невероятной высоты скалы и горы сменяются бескрайними лугами и смешанными лесами. Пейзажи потрясают своим разнообразием. Иногда они проезжают мимо маленьких городков, и как раз сейчас, в одном из таких, останавливаются, чтобы заправиться и пообедать. — Как себя чувствуешь? — уточняет Тэхён, пока они ожидают свой заказ в придорожном кафе. Обстановка вокруг типично американская: красные кожаные диваны, длинная барная стойка с такими же красными стульями и насыщенный запах жареного бекона, мяса и яичницы. В привычной атмосфере витает спокойствие, чего не скажешь о внутреннем состоянии Чонгука. В физическом плане он ощущает себя хорошо, о чём и сообщает, а вот в моральном… Чонгук чувствует, что его эмоциональные качели почти достигли своей максимальной точки. Начиная с первого дня совместного путешествия с Тэхёном, его настроение прыгало несколько раз в день, между: «О боже, что я делаю? Моя семья меня прибьёт» и «О Боже, наконец-то я делаю то, что хочу. Какое счастье быть свободным!». К концу поездки уровень переживаний повысился. Теперь ему приходится думать о правильности своих чувств к Тэхёну и о том, имеет ли он право рисковать их с Намджуном многолетними отношениями и дружбой с пелёнок. И ответ — нет, не имеет, но… Чонгук лишь сегодня, пока они последний раз могут побыть вдвоём, хочет позволить себе любить Тэхёна всем сердцем и не жалеть ни о чём. Он просто разрешит себе насладиться его присутствием в своей жизни, чувствами к нему. Будто и нет выбора, который навсегда сделает его несчастным. После кафе они отправляются в местный супермаркет, чтобы купить еды на вечер. Тэхён предлагает ему прокатиться на тележке для продуктов, и Чонгук, конечно же, соглашается. Скоро его жизнь вернётся в прежнее русло, и он сильно будет жалеть, если не воспользуется последними возможностями. Тэхён то и дело уточняет, будет ли он тот или иной продукт, и Чонгук ощущает, как в животе порхают бабочки. Ему очень приятны его действия. Тэхён ещё с первой минуты знакомства был внимателен к нему, но в последнее время забота и ласка стали слишком явными, словно… Словно Чонгук ему тоже небезразличен. С одной стороны бред, но с другой он соврёт, если скажет, что не думал об этом. Иногда ему казалось, что Тэхён смотрит на него как-то странно, но после случая на озере Бонневиль Чонгук стал ловить этот взгляд постоянно. Будет лучше, если окажется, что Тэхён ничего не чувствует к нему, а иначе покинуть его станет непосильной задачей. Мысли тяжёлые, как и ситуация в целом, но он и представить себе не может, насколько сильно она усложнится буквально через несколько часов. Они завершают покупки, и Миссис Вестфалия готова доставить их в одно из лучших мест во всей Калифорнии.Yam Haus — Simplicity
Тэхён включает местное радио, и салон заполняет лёгкая мелодия, идеально подходящая атмосфере дороги. Чонгук чувствует, как ветер бьёт в лицо, залетая из открытого окна, и уносит ненужные сейчас переживания. Он обещал себе один день, и сегодня он не будет ни о чём волноваться. Тэхён в это время пытается подпевать словам солиста, будто знает их, но с позором проваливается, не сумев поймать мотив. Не велика беда — можно просто прокричать. Чонгук смотрит на его кривляния и смеётся в голос. Он догадывается, что опять заметно подвисает в мыслях, поэтому Тэхён пытается рассмешить его, и в груди разливается тепло. Боже, как кто-то может быть настолько нереальным? Будто его и вовсе не существует, но нет — он есть и находится рядом, и сердце Чонгука сбивается с ритма. В парк они добираются под вечер, когда до наступления сумерек остаётся чуть больше часа. В планах у них обустроить лагерь, подняться на небольшую вершину и проводить закат, но времени не хватает. Тэхён предлагает разложиться после заката, поэтому паркует машину недалеко от реки и достаточно близко к тропе, по которой они будут совершать подъём. С собой в путь берётся только необходимое: тёплые кофты, на случай если похолодает (ночью в Йосемити температура может опускаться ниже нуля) и воду в бутылках. Ужин будет после, когда они вернутся в лагерь. Маршрут до скалистой вершины оказывается очень сложным и местами опасным, несмотря на свою непродолжительность, и Чонгук благодарен, что Тэхён помогает ему преодолеть дорогу без препятствий. В одном месте он даже поднимает его на руки и переносит через узкий ручей, чтобы Чонгук не намочил кроссовки. Чонгук впервые принимает помощь без возмущения и получает от этого искреннее удовольствие. На вершину они добираются почти к самому закату. Вокруг никого, лишь гладкий каменистый выступ, залитая солнцем долина и, как ни странно, дождевые облака, заходящие с запада. — Откуда тучи? Разве они были, когда мы въезжали в парк? — удивляется Тэхён, обращаясь к Чонгуку. — Я не заметил, — пожимает плечами он. Солнце светит не так ярко, как хотелось бы, теряя лучи в тёмных облаках, но ему и так нравится. Это время всё равно самое лучшее в его жизни, и он готов зафиксировать каждую секунду, чтобы потом навсегда сохранить в своём сердце. Чонгук подходит почти к самому краю обрыва и замирает, отдаваясь моменту. Тэхён встаёт рядом, касаясь его своим плечом, и устремляет взгляд вперёд. Как всегда оказывая незримую поддержку. — Не собираешься фотографировать? — кивает на телефон в кармане и уточняет: — Это предпоследняя остановка, дальше финиш. — В голосе слышна грусть, и Чонгук её полностью разделяет. — Хочу запомнить, вот здесь. Он кладёт ладонь на середину грудной клетки. Тэхён смотрит сначала на его руку, а потом поднимает взгляд выше. Тучи сгущаются. Чонгук поворачивается к нему лицом, растворяясь в глазах напротив, и не выдерживает. — Что? — Ничего. — Тэхён продолжает прожигать взглядом. — Просто думаю. — О чём? — О ком. — И о ком же? — спрашивает осторожно Чонгук. — О тебе. В груди всё сжимается, и он задерживает дыхание. Тэхён смотрит в самую душу, словно знает каждую его эмоцию. Чонгук отворачивается. Слишком тяжело. Он пытается сбросить с себя оцепенение, чтобы вымолвить хоть слово, но Тэхён опережает, спасая ситуацию: — Я имею в виду твои глаза. Я всегда в них вижу грусть. Почему? Чонгук и не удивлён — Тэхён читает его, как открытую книгу. Удивительно, что он ещё не догадался о его чувствах. Вот только Чонгук не знает, что несколько раз он действительно был близок к этому, но всё время его сбивали чужие действия и слова. — Я наслаждаюсь этой поездкой и одновременно грущу, потому что знаю, что больше не смогу испытать подобное. Я вернусь домой и снова буду хорошим, а себя настоящего спрячу. Как же больно от своих же слов. Чонгук присаживается на выступ и обнимает колени руками. Сил больше нет. — Что тебе мешает стать настоящим там, дома, и показать всем, какой ты есть? — Я сам не знаю, какой я есть. Чонгук не хочет обсуждать эту тему. Ему больно, поэтому сводит разговор на нет.Josh Sahunta — I'd Leave My Happy Home for You
Он чувствует, как Тэхён прожигает его взглядом, но игнорирует. Солнце почти село, а тучи подбираются слишком быстро. Не стоит тратить время на пустое. Тэхён присаживается рядом и накидывает на него кофту, чуть задерживаясь руками и растирая плечи, чтобы согреть. Вот только Чонгука трясёт не потому что холодно, а из-за слов Тэхёна. Он, как всегда, поднимает на поверхность личное, заставляя сомневаться в правильности своей жизни, и рушит привычные устои. — Ты такой ребёнок, — выдыхает с сожалением в голосе Тэхён, оставляя его в покое. — Какой есть. Они сидят некоторое время в тишине, пока остатки пламени отражаются на небе красным и затем исчезают полностью. Постепенно их окутывают сумерки. — Пошли? Чонгук переживает, что возвращаться в темноте будет неудобно. Им ещё разводить костер и готовить ужин, поэтому встаёт, отряхивая штаны, и собирается в путь. Тэхён же сидит не двигаясь, словно не слышит вопроса. Он странно молчал всё время, пока они сидели рядом, и украдкой посматривал на Чонгука. Несколько раз Чонгук чувствовал, будто тот собирается что-то сказать, но в последний момент словно передумывал. — Тэхён? Он оборачивается и его губ касается улыбка. Такая улыбка бывает, когда человек о чём-то сожалеет. И Чонгук вдруг понимает, что Тэхён извиняется за то, что сейчас скажет. — Прежде чем мы уйдём, я хотел бы тебе кое-что показать. Присядешь? Тон его серьёзный, отметающий все сомнения в том, что у них будет обычный светский разговор. Чонгук на негнущихся ногах возвращается туда, где они сидели, и опускается на своё место, боясь поднять глаза. — Я тебе так и не показал. Тату, — шепчет он. Чонгук слышит, как Тэхён шуршит одеждой, задирая рукав кофты и снова обращается к нему: — Можешь посмотреть. Он не знает, чего ожидать. Простое тату не скрывали бы столько дней и не решили бы показать внезапно именно здесь, когда всё вокруг до одури напоминает кадры из романтического фильма. В страхе он медленно поднимает взгляд, внутренне ощущая дрожь, и неожиданно в лёгких заканчивается весь воздух. Он… он не понимает. На самом верху внутренней стороны предплечья, там, где рука сгибается в локте, изображена маленькая синяя птица. Крылья её ярко-синего цвета, переходящего в призрачно-голубой, словно ещё немного и она исчезнет. — Это… это… — Чонгук не знает, что сказать. Он может лишь устремить свой удивлённый взгляд на Тэхёна и выдать очевидное. — Ты запомнил… мой рассказ. Тэхён молчит несколько секунд, будто в последний раз обдумывает свои слова, и отвечает: — Да. Ты тогда сказал, что те, кто мечтают, обязательно встретят её. Что только искренне желающий сможет найти синюю птицу и стать счастливым. Вот только я совсем уже не мечтал. — Он грустно усмехается. — Меня предали и сделали больно, и всё, чего я хотел, это поскорее закончить с этим цирком и уехать подальше, чтобы жить для себя. — говорит Тэхён, а Чонгук чувствует, как дышать становится всё труднее. Он не хочет слышать то, что ему скажут дальше. — Не знаю, чудо это или судьба, но я встретил. Я встретил синюю птицу и наконец-то ощутил, что такое настоящее счастье и любовь. — Голос Тэхёна вздрагивает и последнюю фразу он проговаривает почти на грани слышимости: — Это ты, Чонгук. Ты моя маленькая синяя птичка. Всхлип. Чонгуку плохо и хорошо одновременно. Человек, которого он любит, только что признался в своих чувствах. Да, он не произнёс это прямым текстом, но за Тэхёна всё сказали его глаза. Как он мог не понимать раньше? Эта забота и внимание, стремление узнать его настоящего, касания и тёплые взгляды. Все эти вещи громче любых слов. Тэхён смотрит на него неотрывно и затем утягивает в свои нежные объятия, позволяя слезам впитываться в одежду. Он чувствует, как его аккуратно покачивают в руках. Чонгук так сильно любит его запах, что не может сдержаться и утыкается в шею. — Не плачь, не хочу быть причиной твоих слёз. — Тембр его голоса действует успокаивающе, и немного погодя Чонгук затихает. — Пойдем, а то будет темно возвращаться. Тэхён не предпринимает никаких попыток сказать или сделать что-то большее, и Чонгук ему за это благодарен. Тот обещал не трогать его и не переходить черту, и держит своё обещание. Чонгук чувствует, как его поднимают наверх и плотнее застёгивают ему кофту. Он лишь внимательно смотрит из-под ресниц за каждым действием Тэхёна и неуверенно заглядывает в лицо. Тэхён, наверное, не ждёт от него ответных слов и признаний в любви, потому что верит, что он любит другого. Чонгуку от этого больно. Чимин был прав — если страдать будет не только он, но и любимый человек, то в чём тогда смысл его действий? Как же тяжело. Тэхён ведёт его обратно за руку по тропе вниз и не подаёт виду, что буквально только что признался в чувствах. Он крепко сжимает его ладонь и изредка комментирует, куда лучше поставить ногу, а Чонгук лишь молча выполняет указания, полностью сосредотачиваясь на внутреннем монологе. К концу спуска всё-таки начинается дождь и они постепенно мокнут. Спешить нельзя, а то можно поскользнуться и упасть, но как только они выходят на асфальт, Тэхён кричит громкое «побежали» и утягивает его вперёд. К машине они добираются практически полностью промокшие. Тэхён открывает заднюю дверь салона и поднимает её наверх, образуя своеобразное укрытие. Лезть в салон в мокрой одежде плохая идея, поэтому стоит переодеться. Тэхён говорит о том, что они не смогут развести костёр и нормально поужинать, и что придётся ночевать в машине. Чонгуку, если честно, всё равно. Он стоит, не в силах отвести от него взгляда, и мелко подрагивает. То ли дождь сделал своё дело, то ли его трясёт от желания. Тэхён стоит прямо перед ним и суетится сейчас, чтобы ему, — Чонгуку, было хорошо. И это последняя капля. Больше Чонгук не в силах сопротивляться. Он делает шаг навстречу и дотрагивается до чужого плеча. — Замё… — Тэхён поворачивается к нему и замирает на полуслове. — Что такое? Чонгук уверен, что сейчас не похож сам на себя. Взгляд в самую душу, а хватка на плече крепче. Секунда. Чонгук сокращает расстояние и касается губ Тэхёна холодными своими. Время замирает и ни один из них не понимает, что происходит, но затем Чонгук обвивает его шею руками и жмётся ближе. Он уверен, что сбивает с толку своим поведением, но ничего уже не может поделать. Механизм, что сдерживал его, отпущен. Тэхён реагирует следом. Он обхватывает его талию ладонями, приподнимая слегка на носочки, и углубляет поцелуй. Крышу сносит обоим. Они долго сдерживали себя, метаясь между желанием и совестью, но рано или поздно любой фальши приходит конец. Губы сминают чужие с особой настойчивостью, и слегка оттягивают нижнюю. Чонгуку невыносимо сладко. Он не чувствует ног, а воздух в лёгких кончается, и он отстраняется для нового вдоха, но буквально через секунду его жадно прижимают к себе, снова целуя. Одной рукой Тэхён зарывается в его влажные волосы, а другой обвивает тонкую талию, наклоняя голову в сторону. Поцелуй из отчаянного превращается в неприлично жаркий, когда Тэхён раскрывает рот шире и касается его языка своим. Звуки поцелуя заполняют пространство вокруг. Чонгук не выдерживает и стонет, позволяя эмоциям вырваться наружу. Тэхён слегка отстраняется, глядя ему в глаза, но Чонгук инстинктивно тянется следом. — Боже, какой же ты нереальный. — Тэхён выдыхает восхищение в его рот и коротко чмокает. — Держись крепче. Он приподнимает его, удерживая за ягодицы, и сажает в салон машины на их импровизированную кровать. Рядом валяются одежда и пакеты из супермаркета, но это не имеет значения. Они, мокрые, оказываются на постели среди хаоса всех этих вещей. Чонгук разводит ноги шире и притягивает Тэхёна к себе, укладывая руки на напряжённую спину. Тэхён снова находит его губы и они вновь сплетаются в сладком поцелуе. Чонгук не испытывал таких чувств никогда, лишь сейчас понимая, что значит по любви. Ощущения в миллион раз ярче, а от прикосновений плавится кожа. Он чувствует, как Тэхён постепенно спускается губами к шее, коротко целуя и вылизывая его кожу. — Ах, — становится невозможным контролировать себя. — Мой чувствительный мальчик. — Тэхён приподнимается на руках, всматриваясь в его лицо с затуманенным взглядом, и улыбается, наклоняясь к его уху. — Мой любимый крольчонок. Внезапная вспышка мелькает перед Чонгуком. «Крольчонок» — звучит родной голос в голове. Только один человек называет его так. Намджун. Тело становится каменным, Тэхён реагирует сразу же. — Что такое? — Он снова нависает над ним и удивляется, когда видит слёзы в его глазах. — Чонгук, что случилось? Я сделал больно? Что не так? Чонгук мотает головой, не в силах сказать ни слова, и прикрывает веки, позволяя слезам скатиться вниз по вискам. Случилось то, чего он больше всего боялся. Он показал Тэхёну, что небезразличен к нему, и дал надежду. Но самое ужасное — он изменил Намджуну. Тэхён аккуратно касается его лица губами, сцеловывая слёзы, и снова спрашивает тихо, на самое ухо, что сделал не так. Чонгук не хочет делать больно Тэхёну, но сказать всё же приходится. — Крольчонок, — всхлипывает он. — Так зовёт меня Намджун, и я только что изменил ему. — Ещё один всхлип. Тэхён замирает, пару секунд разглядывая его, а потом скатывается в бок. — Чёрт, — как-то сломлено звучит он. Чонгук не знает, что сейчас чувствует Тэхён, но уверен, что ничего хорошего. Чонгук не подумал о последствиях и теперь будет расхлёбывать. Он чувствует, как Тэхён двигается в сторону выхода, и заходится в рыданиях. Он испортил и разрушил их дружбу. Теперь Тэхён не захочет его даже знать. Боль окутывает душу с новой силой, но неожиданно его обнимают со спины и крепко прижимают к себе. — Ну откуда в тебе столько воды, а? — Тэхён нежно дует ему на ухо и утыкается носом в волосы. Чонгук ничего не понимает. — Ты не изменил ему, мы лишь целовались, — утешает глупыми отговорками, словно он несмышлёный ребёнок, но Чонгук ничего не отвечает. — Хочешь есть? — Тэхён пытается отвлечь, но он отрицательно качает головой, ему сейчас и кусок в горло не полезет. — Тогда попробуй заснуть. Завтра мы обязательно поговорим и всё будет хорошо. Голос Тэхёна действует успокаивающе, и Чонгук прикрывает глаза. У него нет сил что-либо говорить сейчас. Тэхён успокаивает, как может, но Чонгук знает — он изменил уже тогда, когда признался себе в том, что любит Тэхёна, и, к сожалению, хорошо уже не будет никогда. Ему придётся сделать выбор и причинить кому-то боль, но вот кому — вопрос остаётся открытым.