***
Георгий получает письмо-отчёт от Лизы. Всё содержимое квартиры она продала новым жильцам, заплатили немного, зато без хлопот. Дала отличные рекомендации прислуге, и все уже на новых местах. Уход за могилой Нины поручила надёжной женщине. Очень волнуется за его здоровье. Как сердце? Что говорят местные врачи? Докладывает, что в Англии устроилась быстро, отдала сыновей в частную школу-пансион в Брайтоне и сама там поселилась, чтобы быть рядом. Мальчики осваиваются, их подготовку учителя нашли удовлетворительной. Очень хочется на летние каникулы привезти их в Грузию, представить Анне Борисовне и познакомить с Ниной Бек-Израил. Спрашивает про Люду Влассовскую. Пишет свой брайтоновский адрес и имя, на которое отправлять письма: она здесь Лиза Коринг, так как англичане не только не выговаривают фамилию Джаваха, но и не в состоянии правильно написать. Георгий, как ни странно, спокоен: прошли и гнев, и боль, и разочарование. И надо признать: Лиза — хорошая мать. Ну и что, что дети не его? Они же не виноваты, к тому же не знают своего происхождения и гордо носят фамилию Джаваха. А с могилой дочки Нины стыдно — он так бежал из Питера, что даже напоследок не сходил на Новодевичье кладбище. Да и во время проживания в столице нечасто там бывал, и каждый раз его привозила Лиза, и все кладбищенские заботы взяла на себя, а он только хвалил её новые цветочные композиции на Нининой могиле. Георгий пишет Лизе про Люду Влассовскую, про Анну Борисовну, про Нину Бек-Измаил. А Люда не пишет писем, потому что очень-очень занята, она же и в Питер редко писала. Рассказывает про своего нового адъютанта Доурова. Успокаивает насчёт здоровья — здесь ему намного лучше. А вот на каникулы приезжать не надо — он будет в разъездах. Запечатав письмо, Георгий вздыхает: вряд ли Лиза предлагает это искренне — мальчиков на каникулы в Грузию — она же понимает, что здесь сразу же разгадают, что это не его сыновья. Очередной спектакль… И как ей не надоест актёрствовать? Отправляет письмо, а Лизино кладёт вместе с обличительным. Потом достаёт обличительное, в очередной раз (в который уж!) просматривает его и размашисто пишет на конверте «Всех прощаю». И ставит свой росчерк.***
От Лизы приходит ещё несколько писем такого же отчётного характера, и Георгий так же вежливо на них отвечает и кладёт вместе с обличительным. Переписка двух дальних родственников. Про своего преследователя Керима Георгий не пишет — зачем зря волновать.***
Керим… Доурову удалось напасть на след его шайки. Как изловит — Георгий тут же подаст прошение о переводе Доурова в Петербург, куда тот так рвётся.***
С Ниной Люда не справляется. Совсем дикая девчонка! И так похожа на его покойную Нину… И внешне, и по характеру. Когда Доуров привозит в генеральский дом свою мать и сестёр, Нина фырчит и дерзит. Очень приличные девочки Доуровы, постарше Нины, хорошо воспитанные и образованные. И самого Доурова дикарка всё время безжалостно отстраняет, да ещё грубит. К сожалению, она ему безумно нравится, влюбился парень, но взаимности не жди. Ладно, уедет Доуров в столицу — забудет Нину. Надо поскорее его туда отправить. Ловить Керима можно и с другим адъютантом. А Ниной, в случае кончины Георгия, займётся тётушка Анна Борисовна, уж она сумеет усмирить бунтарку, обуздать непокорную и вздорную. А Люда пусть отдохнёт. Может, замуж захочет, сколько можно воспитывать чужих детей, пусть своих родит, пока не поздно. А приданое будет изрядное у его обеих названых дочек. И наследство получат — он уже составил завещание. И Лиза останется довольна. Хватит и на образование сыновей, и на неё саму. А с кем она и что — это уже не его дело. Ведь была выдающейся женой, старалась изо всех сил, отлично вела дом и растила детей, все ею восхищались, а Георгию завидовали. Всё-таки хорошо ему было с Лизой — в неведении…***
Три Нины… Первая на Новодевичьем кладбище в Петербурге. Вторая бунтует в Гори. Третья в счастливом браке в Варшаве. Но Вторая и Третья — не Джаваха. Род Джаваха угас… Нет потомства и уже не будет. Радуйся, татарчонок-предсказатель. А может, это и был Керим?***
То, что выкидывает Вторая Нина, — это уж ни в какие ворота. Задружилась с Керимом, который шакалит подле его дома и даже в дом исхитрился проникнуть! Доуров пустился за ним в погоню, но Керим улизнул. А дурочка Нина радостно скандировала: а Керим неуловим! Нина искренне считает Керима благородным разбойником, который грабит только богатых и никого не убивает. А то, что Керим охотится за твоим названым отцом, малышка? В это несмышлёныш не верит. Девочке пятнадцать лет, физически созревшая, на Кавказе таких уже замуж выдают, а головкой наивна как дитя малое. Георгий отправляет Нину погостить к её деду в аул Бестуди — там хоть Керима нет, он вокруг Георгия вьётся, ему нужна голова генерала Джаваха. Пока Нина в Бестуди, они с Доуровым изловят Керима. И Люда передохнёт. Тяжкий труд — растить такого сорванца, а Люда растит Нину с самого рождения.***
Опять щемит сердце. Георгий выполняет врачебное предписание ходить. Ходьба бодрит, разгоняет кровь, помогает сердцу… Да ничего не даёт эта вялая ходьба! Довольно маршировать по саду. Он знает, как по-настоящему взбодриться и одолеть сердечную немощь. Кличет Доурова и едет с ним в табун. Доуров, догадавшись, что генерал Джаваха задумал, умоляет: не надо…***
Надо, ещё как надо! Вскакивает на первую же подведённую табунщиком лошадь, отталкивает Доурова так, что с того слетают очки, и несётся навстречу своей смерти…