Прах к праху

— Мы не сможем… Пошли! — тянет ее за руку молодой дрег. — Ты ей не поможешь! Атрис бьется о стенки заклинившей капсулы для сна, царапает ее изнутри, зовет Великую Машину, которая их бросила, и сердце Эрамис бьется там, вместе с возлюбленной. — Нет! — отчаянно рычит она. Зачем ей дано столько сил, если она не может помочь? Зачем тогда это все? — Нет! Пожар в отсеке скоро дойдёт до них. Эрамис слышит, как скрипят от температуры конструкции. Уже дошел. Она не бросит Атрис. Она не Великая Машина, чтобы бросать тех, с кем долгие годы делил радости и горе. С кем вырастил детей и их детей. И с кем она бежит от Вихря, который их нагнал. Одним ударом обломанного ножа Эрамис срубает все трубки, соединяющие капсулу с системами жизнеобеспечения корабля, и всем весом наваливается на капсулу, раскачивая крепления. Дрег понял идею и бросился на помощь, да толку с его тонких лапок. Раз. Раз-два — поддалась! Еще раз. Она несколько раз бьет ножом вокруг болтов. Раз-два-три!! — и крепления вырвало с мясом! Капсула не очень тяжелая — это Эрамис понимает, когда подымает ее на спину — терпимо. Но гладкая, скользкая и это проблема. Дрег пытается помочь, хватается сзади. Эрамис щелкает зубами на него — не мешай! и они бегут по коридору — насколько возможно бежать с таким грузом. Воздуха не хватает, горячо, дым выедает глаза. Они пролезают через частично обрушившиеся переборки. Одна не выдерживает и падает прямо на них. Эрамис кричит от боли, и за этим криком не слышит другой, более тонкий. Она не выпускает капсулы, она рвется вперед, оставляя на раскаленном металле плоть лица. Члены команды встречают их щедрой струей пламегасительной смеси. Эрамис может только хрипеть: — Там… Откройте ее! Скорее! В дюжину рук разломать заклинившую капсулу нет никакой проблемы. Они вытягивают из нее обмякшую — бессознательную — Атрис, кладут на пол. К ней подбегает перемазанный в копоти врач, было на автопилоте подсовывает под нос смесь от обмороков, но, дотронувшись до нее, он почти панически пробует пульс. Эрамис следит за ним, только сейчас отметив отсутствие молодого дрега, который шел за ней, ей плохо, ее тошнит от едкого дыма, обожженная половина лица бьет болью по всему телу, так что происходящее дробится на отдельные слайды. А бортовой врач все пытается снова запустить ей сердце… после нескольких попыток он подымает голову и смотрит на Эрамис. — Прости, капитан. Но… у нее остановилось сердце еще там. Эрамис оседает по стене. Она вынесла на своих плечах гроб.