Позови - и я с тобой

Пошла третья неделя как Сакура лежала в больнице на сохранении. Ее физическое состояние не вызывало опасений, но, чтобы не нервировать Наруто, Цунаде и всех остальных, Харуно безропотно приняла их решение. Она могла выходить из госпиталя, но в обязательном порядке должна возвращаться. Это даже уже не смешно. Но вот куноичи стояла у одной из скамеек в больничном парке, и читала письмо от Какаши. Первое желание было смять бумагу, вторым - разорвать, однако она просто опустила руку с письмом и медленно вздохнула. Не нервничать, не переживать, не делать лишних движений – ее установка. Малыш уже не доставлял хлопот и если бы не большой живот и периодические толчки в нем, Сакура бы забыла, что беременна. Только появившаяся грузность в теле напоминала о том, что она не прежняя Сакура. Ее не очень беспокоил набор веса, он был нормален для ее положения. Истерики тогда она закатывала Наруто по привычке, той самой, чтобы он меньше ее любил. Сейчас же Харуно вела себя подозрительно спокойно, о чем ей сообщил каждый – вот просто каждый, кто знал ее, расстроив тем, что ее помнят какой-то неадекватной. Эти дни, после того случая с купальником Моэги, девушка старалась все мысли направить на то, чтобы ребенок не пострадал, и малыш будто чувствовал и вот так облегчал ее состояние. Однако на очередном УЗИ снова скрыл ото всех свой пол, хотя теперь и Сакура знала: Наруто прав – у нее будет мальчик. И все же: не нервничать, не волноваться, не напрягаться, даже если Какаши, ради которого она с помощью Ино, устраивала небольшую командную вечеринку в честь его дня рождения через несколько дней, говорит, что не может прийти. Отлично. Они также пропустили день рождения Ямато 10 августа – он находился на задании, а сейчас Сакура косо поглядывала на лучшую подругу, которая где-то там в госпитале – ее день рождение следом за Какаши. Харуно видела в Ино перемены: блондинке очень шли отношения; она и Сай заметно стали ближе, но теперь у Ино появился личный подпевала: - Куда жена, туда и муж, – ехидно замечала розоволосая, на что не менее едкая подруга отмечала. - Ну, я-то успею, а вот ты когда женой станешь? В самом деле. Наруто не забывал о том, как странны их отношения для общества, хотя, конечно, предложение ей делал только для себя и своего успокоения. Сакура на это улыбалась, ворошила его волосы, надувала щеки и показывала на живот. - Это моя главная забота – больше ни о чем не желаю думать. И вот, дотянула… Но Сакура правда тут же отпускала в дальний полет его предложение пожениться, потому что просто старалась не вдаваться и углубляться мыслями в то, что сделает ее тревожной и несчастной. Конечно, она ни о чем не забыла, но страх того, что могло случится с малышом из-за ее же гневливости - остужал ее порывы побуянить. Последние дни Ино смотрела на нее уж очень взволновано. Никто не говорил, не напоминал, а Сакура до сих пор не знала точной даты, когда она спрыгнула с Саске. Девушка вспомнила вроде, но с каждым разом какие-то кусочки воспоминаний будто добавлялись еще, путая ее еще больше. И без того куноичи тогда была в расшатанном состоянии психики, а тут еще и это. Порой, ей стало казаться, что Саске не приходил – может быть она узнала какую-то новость о нем и, не выдержав, вот так решила покончить со своими страданиями, выдумав такой трагичный уход? Отчасти в этой версии ей нравилось то, что Саске может быть жив… Но тогда он может быть там, куда ее не пускают якобы из-за беременности, а на деле до сих пор из-за ее состояния. Теперь она всем казалась флегматичной, даже апатичной; Сакура устала отбиваться от всех одной фразой: - Стараюсь ради него не нервничать, - объяснялась с уже дергающейся улыбкой девушка, обнимая живот. Ей верили, потом присматривались, и снова эти косые взгляды. Вот и сейчас, выйдя одна на прогулку, чтобы спокойно прочитать письмо учителя, Харуно знала, что хоть кто-то, но тайком следит за ней. Нет, само собой и то, что пока Наруто на задании он всеми способами уговаривал каждого медика, чтобы присматривали за Харуно. Тогда он так напугался, что Сакура еще неделю чуть ли не ходила с ним за руку. Иногда, лежа в постели, она смотрела на спящего парня, ютившегося с краю - он предпочитал спать рядом, хотя у него была своя кровать. Сакура могла так провести бесконечность – глядя, как спит Наруто. Ее мысли как на тихой глади воды, как в солнечный штиль на море, размеренно покачивались, набираясь спокойствия, уверенности и состояния защиты. В такие моменты она пыталась никого больше не подпускать в свои мысли. Но несмотря на ее смиренное состояние, Сакуре не перестали сниться сны, где она уже чаще всего смотрела на саму себя – другая Сакура была полна страсти и гнева, смотрела на нее или прожигая взглядом решительности или исподлобья. Но теперь молчала, говоря с настоящей Сакурой взглядами, принуждая к чему-то… Порой Харуно казалось, что настоящая Сакура вот эта – полная ярости, а вовсе не она. Как медик розоволосая даже обнаружила бы в себе раздвоение личности, что совсем не радовало. Вот только отчасти в ней это всегда было – затаенные эмоции гнева и дурных желаний причинить другому боль, которые не должна высказывать милая девчушка, росшая любимым ребенком в полной семье. Даже странно, что отчасти от другой Сакуры ее в свое время будто бы избавил Наруто, благодарю которому девушка, распуская руки на бедняге Узумаки, раскрепощала себя, принимая себя и такую бунтующую. И вот, оказывается, другая Сакура может быть эта та самая плакса, которая выпустила гневливую и сама стала ее заложницей? Харуно сжимала простыни, и смотрела на безмятежное лицо блондина. Его сны тоже стали беспокойны, он что-то бормотал во сне. - Не… не уходи… - пошевелились губы парня, и девушка тревожно потянулась рукой к его щеке, чтобы погладить. Брови Наруто сердито сдвинулись, а кулаки сжались. - …Не уходи… рамен. Ее ладонь задрожала над щекой парня, который замотал головой, бормоча что-то про не покрошенный зеленый лук в лапшу. Сакуру перекосило от того, что она жалела этого… раменофила! Думала он снова о ней, а ему лапша сниться! И все же, спустя мгновение, Сакура просто со смешком слушала его бормотание. Как хорошо, что ему сняться такие тупые сны… - Прости, малыш, - шептала девушка, гладя живот, - но это лучший папа, которого я для тебя нашла… …Харуно, стоя во дворе госпиталя, посмотрела на небо: почти год прошел. Не хотелось думать об этом, но само время напоминало. Разве что еще стояла прекрасная погода, а тогда – если она не придумала, шли дожди. Хотя, все мысли с того периода казались такими нечеткими, будто она смотрела на все через стену ливня. А где была бы Сакура сейчас, если не совершила бы ту роковую ошибку? Надо признать, что жизнь ее уж слишком круто развернулась: за год она столько «успела», что разгребать бесконечность. Например… Девушка с кроткой усмешкой погладила живот. Тонтон ей уже не давали: даже хорошо настроенная к ней Шизуне начинала злиться, если девушка спрашивала о поросенке, впрочем, внимание малышу нравилось больше, чем заглаженной свинке. И все же, спустя 10 дней, на том же месте она уже читала другое письмо. Сакура не знала, как реагировать: Ино тоже на миссии и к 23 сентября ее не будет еще в Конохе. Миссии, ну конечно… Харуно медленно пошла по небольшой аллее, чтобы успокоить мысли, поднявшие бунт. Все так нагло лгут ей в лицо, будто приняв как должное, что раз она изображает перед ними непонимающую дурочку, то так есть?! Миссии – как же! В самой Конохе тихо, спокойно, горожане заняты своими будничными делами, но Сакура-то не гражданская. Пусть у нее не так много опыта серьезных битв, но она умеет отличать звуки тишины, умеет интуитивно слышать звон сражений, который может быть даже в другой стране. Как истинный шиноби Сакура читает знаки повсюду. Но для них она беременная обуза, которую надо уберечь от любой новости извне, потому все сразу на миссии заходили. Даже вот Наруто, хотя и уходит от нее с оленьими глазами, но уходит же! Предатели… А может… может именно 23-го сентября она тогда прыгнула? Дату ей никто так и не сказал, а она не спрашивала – не отмечать же ее. Впрочем, можно было бы - как второй день рождение. Вот Ино надуется, если это 23-го числа. - Ино-свинина… береги себя, - пробормотала Харуно и собралась возвращаться – уже заметно похолодало. И еще недели две Сакура каким-то призраком блуждала по больнице и ее окрестностям. Ее никто не трогал, она делала что хотела, ходила куда хотела, пусть к ней заглядывали то и дело, но будто бы убедиться лишь на миг, что она тут и не корчится от новой боли. Харуно не спорила, ловя на себе неосторожные, неопытные в скрытности, взгляды персонала – потому что больше для нее никого не нашлось. Все шиноби Конохи были при деле. Кроме нее. - Я знаю, - Наруто, стоя у ее кровати, сказал тихо, но ясно. Сакура притворилась, что не услышала. В ее палате темно. Наверное, уже ночь. Наруто видимо недавно вернулся с миссии, про которую даже не сказал ей – неважно, что она была где-то недалеко, но Сакура сердилась. Пусть на деле только сейчас ее стало удивлять: к ней давно никто не заходил. А тут и блондин пропал. Учитывая ее состояние – это странно. Она села на постели и Наруто напрягся. - Все хорошо? Что тебе нужно, Сакура-тян? - Почему ко мне никто не заходит? Обычно каждые полчаса заглядывают. Она хотела встать, но Наруто остановил возлюбленную, неспокойно улыбаясь. Он вдруг обнял ее и она услышала как тревожно барабанит его сердце. - Ты куда? Не уходи… - С неуверенностью произнес парень. Все говорят, что она плохо лжет, но, кажется, и Сакура, и Наруто неплохо в этом поднаторели за последний год. Однако сейчас он слишком нервничает. - Ты можешь пойти со мной, - качнула плечиками Сакура и у Наруто не осталось выбора, они выйти вслед за ней в коридор госпиталя. Уже за полночь, вокруг никого. Дежурных нет на месте, коридоры пустые. Сакура не была уверена, что, если заглянет в палаты – найдет хоть кого-то. Тишина, пугающая, настораживающая, холодная, жуткая. - Что происходит? - Была эвакуация, - неохотно признался Наруто, с беспокойством всматриваясь в нее. – Я пришел, чтобы забрать тебя, но не решился разбудить. Он довольно больно сжал ее запястье и потом опомнился, и уставился на нее каким-то пронизывающим, немигающим взглядом. Сакура с трудом решила не обращать внимание на его напряжение, не развивать мысли, что если прошла эвакуация, то почему он тут, а не как всегда в первых рядах тет-а-тет с врагом? Харуно обходила коридоры пустого госпиталя и вот что ей показалось странным: если была эвакуация, то почему оставили лишь ее, хотя в госпитале были куда более тяжелые больные?! Ей хотелось спросить Наруто, впрочем, и некого было еще спрашивать. Она не верила, что Цунаде рискнула ей и не рискнула другими больными. Конечно, Узумаки защитит ее от любой угрозы. Но почему же они тут одни? Ведь он способен защитить каждого в деревне, не только ее. Что же происходит?! - Наруто, - Харуно беспомощно взглянула на своего парня. - Не бойся, я защищу тебя. – Уверенно сказал блондин. Девушка зажмурилась: госпиталь под серьезными охранными печатями, и все же, не как в тот раз – сейчас прошла конкретная эвакуация, раз даже такое защищенное здание затронули. Скорее всего всех больных спустили в нижнее помещение, потому что осталось слишком мало медиков, чтобы они бегали по палатам и всех сконцентрировали в одном месте. А значительная часть ирьенинов на поле боя… Тогда, она и Наруто должны спуститься вниз, ко всем? Сакура подошла к окну в коридоре и замерла. Весь госпиталь будто в оранжевом свечении. Повсюду были клоны Наруто. - Что происходит? – прошептала девушка. – На нас напали? - нелепый вопрос, но другого не нашлось, чтобы услышать прямой ответ. - Да. Но тебе нечего боятся… - Все наши друзья, Цунаде-сама… Они же там, да? Узумаки тревожно кивнул. Розоволосая сразу поняла: каких трудов ему стоит находиться здесь, с ней, когда там сражаются их друзья. Она нехотя вспомнила свой глупый вопрос о выборе. Он выбрал ее. Но это не значит, что не беспокоится за друзей и ход сражения. Наруто всматривался в нее так настырно, что Сакура намеренно сделала вид, что не замечает. - Постой, но почему же я тут? Тут были и люди в коме и тяжелые…!? – Харуно попыталась как-то увести его мысли от волнения за происходящее и просто разговорить. - Я не хотел тебя будить - ты так сладко спала. – Просто сказал Узумаки. - Снаружи шла битва и я… Сама от себя не ожидая, Харуно расплакалась. - Дурак! - Я бы защитил тебя несмотря ни на что! – встрепенулся Наруто, словно бы обидел ее. - Я бы..! - Я не сомневаюсь! – утерла кулаком слезы розоволосая. - Но ты слишком стараешься ради меня… Не надо так. Ты пугаешь меня, Наруто… Он заволновался, хотел как-то объясниться, исправиться, но девушка плаксиво отмахнулась, поджав губы и ощущая какую-то нарастающую тоску и глубокую душевную боль. - Не надо… Не надо… Сакура вышла наружу, на воздух: по границе стоят клоны Наруто, готовые сражаться, и она посмотрела в темное небо. Вся бесшумная и пустая Коноха словно находилась в оранжевом пламени и только где-то на востоке раздавался шум грозного боя. Как нелепо… Наруто ведь и здесь, и там – он сражается на два фронта. Однако, почему-то Сакура уверена, что с ней не клон. - Нет! – Наруто остановил ее, удержав за руку. – Тебе туда нельзя. - Они все там, а я… - С каким-то отрешением Харуно смотрела на заметные в темном небе вспышки техник на востоке. Удастся ли врагу на этот раз подойти ближе? Кто там? Может ли быть, что там… он? - Ты ждешь нашего ребенка. Я, - он ухватил ее за плечи, вынуждая смотреть на него, и уверенно, как настоящий мужчина, без тени страха и сомнений, сказал, – защищу всех. Никто не погибнет, никто не пострадает. Что на такое вообще можно сказать: а, ну давай? Чакры из ее парня высасывается порядочно: как он на ногах-то стоит?! Сколько вообще прошло времени с нападения, почему она все проспала? Вероятно, даже младенцев разбудили, но не ее! Эвакуация не могла быть слишком быстрой, но и не затяжной. И, конечно, если медики смогли скоординироваться, больных, как и гражданских, могли эвакуировать только в одно место – убежище в скалах. - Наруто… - с жалостью произнесла Харуно, глядя как блондин снова взялся за слишком непосильный груз. - Я защищу тебя! – так знакомо улыбнулся Наруто и она вдруг поняла, что его веки окрашены оранжевым и радужка глаз желтая, а не голубая. Это было так с самого начала?! - Знаю. – Едва удержавшись от хныка, сказала Харуно. - Но тебе нужно отдохнуть, не напрягайся так. Зачем он так распыляется? Он мог бы быть там, где нужнее. Ее любой генин отвел бы в убежище… - Не волнуйся. – Самоуверенно кивнул джинчурики девятихвостого. - Что им надо? – с трудом справляясь с подкатывающими слезами и пытаясь не думать, кто эти ОНИ, спросила розоволосая. Наруто не торопился отвечать, и она поняла, осознав жуткую реальность, как дыхание холодной октябрьской ночи. - Ты?!! И ты тут у всех напоказ!? – она ладонями пнула его в грудь и хотела высказать тираду своего безмерного волнения, которое специально скрывала от него, чтобы, в свою очередь, он не беспокоился за нее. Не только Наруто имеет право волноваться, но она тоже… Вот только у Сакуры перехватило дыхание, ощутив тянущую боль в тазовой области и внезапно разболелась спина, а все ее сознание замерло: только не сейчас... Харуно схватилась за плечо Наруто одной рукой, а другой за живот: этого только не хватает! Симптомы… Опасный 7 месяц беременности, у нее всего 30 неделя! А она так старалась быть спокойной… Ребенок, ее малыш!.. - Наруто, - пискнула девушка. – Кажется… Он без лишних слов подхватил ее на руки, и она только бормотала: позови кого-нибудь, позови. - Я с тобой! С тобой! – шептал Наруто и, бледный, в ужасе наблюдая как она сдерживается и дрожит от внезапных схваток, уложил ее на кровать и вызвал еще клона. – Я с тобой. - Не уходи! – Сакура схватилась на его руку и разрывающая боль снова настигла ее. Когда он еще нес, она чувствовала, как воды открылись, но они стали так близки за это время, что она уже не стеснялась таких моментов – да и время ли об этом думать? Ребенок решил появиться раньше времени! Да еще так внезапно! – Не оставля-ааа! – от сумасшедшей боли закружилась голова, она сходила с ума и уже не понимала зачем вообще так мучится?! Если каждая женщина рожает с такими болями, то как вообще можно жить после такого… Она куноичи, она медик, физическая боль не должна ее пугать, но тело будто не принадлежало ей, как и разум, который лишь иногда брал бразды правления в свои руки и ирьенин в ней напоминала, как по памятке, что ей надо делать: считать интервалы между схватками, принять нужное положение и дышать… Малыш еще кроха. У него может быть столько проблем из-за того, что глупая мамочка не думала о нем достаточно, чтобы сберечь ему здоровье максимально. Харуно с трудом отмахивалась от страшных мыслей, что сама погубила своего малыша… А пока он хотел жить, хотел появиться на свет. Сакура вздрогнула от очередной волны, словно от макушки стала разливаться алая чакра, выжигая из нее все силы, окутывая ее и ребенка. Ну уж нет! Девушка до крови прокусила губы, сосредотачиваясь и загоняя чакру Лиса обратно. Ее собственная чакра слишком слаба, она ее не тратила, она копилась, но сейчас общее состояние организма слишком изматывало, чтобы еще применением чакры совсем не истощить себя. Сколько она уже тут? С трудом куноичи увидела как стискивает руку Наруто – он растерян, конечно. Ее предупреждали как опасен 7 месяц, но все же не нашлось медиков, которые бы остались с ней… Ей бы хотя бы Ино. Да она на Удона согласна, лишь бы Наруто не пугать, лишь бы ее малыш оказался здоровым. Если потребуется кесарево? Мокрая и липкая от потуг, Харуно сосредоточилась, методично выдыхая и набираясь лечебной чакры: малыш перевернулся вниз, его легкие сформированы, апноэ быть не должно. Но медика сменяла испуганная молодая мамочка, впервые испытывающая такие боли и такой стресс. Почему все так внезапно?! Шизуне говорила, что роды могут длиться несколько часов, и это столько ей терпеть? Вчера ничего не предвещало, так ведь не должно быть… Чувство вины заполняло ее доверху, но все о чем она могла думать, так это как не причинить еще больший вред ребенку, чем уже сделала. Мельком она видела как прибегал клон Наруто – никого не нашел? Неужели они в самом деле тут одни?! Во всей Конохе?! …Казалось, она выспалась, но уже нет сил, сколько времени схваток прошло – час, два? Скорей бы все закончилось, как же больно… Но мысли медика уже планировали возможный вариант кесарева – надо сохранить силы, надо держаться. Чертова чакра Лиса как вечный пожар требует постоянного тушения – никакой энергии не хватит на эту бесконечность! И тут в затуманенных глазах она вспомнила о всех тех днях с Наруто и Саске, Какаши, Саем и капитаном Ямато, с Цунаде-сама и Шизуне-сан, с Ино и всеми остальными. Все они однажды, или как Наруто частенько, бывали на грани, когда смерть дышала в затылок, испытывали мучительные боли. Ей ли, Харуно, не знать – она лечила многих. Взять того же Ли: после битвы с Гаарой тот потерял куда больше – надежду на выздоровление, на возможность заниматься своей мечтой, своим делом. Нет, она не слабачка. Сколько раз ее руки лечили друзей, проникали лечебной чакрой в их организмы, с ужасом осознавая, что с такими ранами не живут, но ее друзья выживали. Неважно – с ее ли помощью или сами выкарабкивались. Но они не прекращали бороться за жизнь, и она тоже просто так не сдастся боли. Успокоиться, дышать. Она медик. Она справится даже если никто не придет… Но малыш торопится, сейчас не его время… Только упрямый как папа ребенок решил появиться на свет именно сейчас. Почему только он не сделал это тогда, когда тут находилась Цунаде-сама?!! А еще глупый Наруто отнес ее в палату, а не в операционную комнату родильного отделения, теперь бегает за всем необходимым туда, растерялся... - Ыыы! – Сакура вывернулась и ногтями вцепилась в руку блондина. Он не жаловался, а только шептал как любит ее и как ему хочется всю боль взять себе. Еще он просил прощения, просил держаться... - Кто-нибудь… кто-нибудь, - Харуно была вся мокрая, буквально истекала потом, уже минут десять она пыталась держать себя в руках и едва не срывалась на крик. - Сейчас! Я позвал бабулю… Она будет здесь! Сейчас, любимая! - Нет… Ты… ты мне поможешь! Ты… - Сакура оттолкнула его и из последних сил чуть приподнялась на локтях, вцепляясь в края кровати. Уже неважно кто спешит ей на выручку, она ощущала, как ее внутренности разрывает младенец, прорывающийся к «выходу» в мир. Из-за недоношенности и небольшого размера крохи, у нее может все пройдет гладко, вот только последствия такого раннего рождения ее пугали. Может это и насмешка, но Наруто придется принять роды своего ребенка. Что ж, не он первый… - Воды, теплой воды, полотенца - там, много полотенец… Одно сверни и подложи, бормотала Харуно. Сакура хотела вытереть себе пот, но Наруто опередил ее, промокнув полотенцем ее лоб. Он был напуган как никогда, девушка отлично понимала - это не потому, что он принимает роды и как не эстетично все это действо. Он как всегда боялся за нее… И что не может ее боль забрать себе. Хороший Наруто... Она потеряла счет времени, сколько длилось ее мучение - ведь не должно быть так больно, малыш же маленький! Но эти разрывающие боли, казалось прошло полночи. Но на деле едва ли полчаса. И вот какой-то очумелый Наруто завопил: - Головка! Я вижу головку! Еще, Сакура-тян! Еще немного! Любимая, немного... - Ыыыыаааа! – Сакура дышала, как ее учили, тужилась как учили, а в голове все тот же сумбур – Саске, Наруто, все ее любимые и друзья на грани смерти. Они не стонали. Пусть это несравнимо, но и она была на грани из-за своего обещания. Она хотела умереть? Но сейчас… нет! Ни за что. В какой-то момент розоволосая девушка поняла, что боль уходит вместе с голосом Наруто. Она ощущала только его руку, которую сжала как утопающий соломинку. Ребенок вышел?.. …Сакура лежала в мокром, холодном месте. Кажется, тут ничего и не было. Темно, только звук капель, монотонно падающих в воду, слышен вокруг. И она услышала знакомое грозное фырканье. - Девчонка, ты, наконец, вспомнила обо мне? Хе-хе… Сакура лежала на мокром полу, полу-утопая в воде, ей не хотелось вставать, не смотря на пронизывающий холод: казалось, ноющая, бурящая боль вернется, если она только чуть пошевелится. Она снова у Курамы… Значит, может быть, она мертва? Может здесь прекратятся все ее метания? Харуно вдохнула и чуть-чуть расслабилась. Все закончено… - Ничего подобного, хе-хе… Глупая девчонка! - Сакура, меня зовут Сакура, Курама, - едва слышно произнесла девушка, все еще не открывала глаз. - Думаешь, ты умерла? - Я… хочу этого. - Чтобы быть с тем Учихой? – на нее дунуло его громкое дыхание. Она теперь не знала. Наверное, чтобы быть с ним. - А мне оставишь его? – не отставал насмехаться Курама. - Наруто? И сына? Сакура открыла глаза. - Сына? - Ты же родила. Кажется, бестолковый плод. Он не дышит… Сакура закричала, подскочив, и теперь перед глазами была мутная картина бело-голубой палаты. И ее трясли чьи-то руки. Наруто, он говорил что-то, но слова как в банке эхом и стучащей головной болью раздавались в ее сознании. Но тут в мыслях пронеслось сказанное Курамой: «не дышит», и она непонимающе заозиралась, завертелась и только потом увидела через какую-то мутную пелену – младенец в руках Наруто, совсем кроха, завернутый в одно из полотенец. Девушка осторожно забрала ребенка, которого видела как и все сейчас – размыто и нечетко. Она не думала, в ней не было матери, сейчас был только врач-профессионал. В голове возникали разные статьи и книги медицинского толка. Ее чакра окутала крохотное красно-розовое, морщинистое тельце, еще перепачканное кровью. Состояние легких – сносное, сердечко… она притихла, проникая чакрой в клетки нового человечка. Стук! Сердечко бьется! Не сразу, из-за какого-то эха в голове, Сакура услышала недовольный плач сына и только потом стала видеть четче. Наруто был не в себе, весь в слезах, белый как смерть и растерянный. Она много раз видела подобное, но таким беспомощным, кажется, никогда. Он, заикаясь, что-то говорил дрожащими губами, пытался что-то объяснить, но Сакура не слушала его. В ее руках был комочек, живой, маленький и ее. Ее малыш. Ему нужно тепло, которое Сакура брала из чакры и неохотно видела на маленьком лице признаки влияния чакры Лиса. Эти самые усики как у Наруто… Малыш нуждался в специальном обращении и дохаживании, но сейчас он дышал сам. Вроде бы у него нет нарушений, что Сакура теперь воспринимала как страшное везение… - Наруто, - успокоенная Сакура подняла взгляд на своего парня. Он использовал так много клонов и пусть и подпитывался природной чакрой, но видимо ее состояние и малыша едва не лишили его разума, - это наш сын, скажи ему что-нибудь. Белый как мел Узумаки впал в ступор. - Привет подойдет, - кротко улыбнулась утомленная девушка. - П-привет… Привет! Привет! – Наруто уткнулся в ее плечо и задергался от пережитого, уставившись на малыша. Сакура молчала, только спустя минуту в ней снова проснулся медик и она заставила Наруто поднести ей все что потребуется, чтобы перевязать пуповину и обмыть ребенка, а потом, прижимая к себе сына, все не могла насмотреться на него, поверить – он ее. И только потом в палату ворвалась Цунаде и Шизуне. - Она чуть не умерла!!! Где вы были?! – заорал Наруто. Теперь его истерика выплеснулась наружу. Он будто задыхался от пережитого шока. – Она умерла! Слышите?! Не дышала целую минуту! И ребенок! Если бы не Сакура… Цунаде вдруг обняла Наруто, уткнув его лицо в свою огромную грудь. Он был расстроен, но в таком положении, от такого удушающего приема и сопротивляться стало сложно, потому что первые попытки потонули ладонями в объемах Пятой и вторые попытки старались просто вытянуть голову из захвата. - Прости, дорогая, мы спешили как могли. – Пятая тревожно улыбнулась, видно пытаясь еще и скрыть признаки битвы на себе – потрепанный вид, одежда: Сакура едва сдержалась, чтобы не начать спрашивать. Значит ли, что если Хокаге тут, битва закончена? Значит ли это, что Коноха победила? Сакура искала ответы в лицах Цунаде, Шизуне и Наруто – они все переживали этот момент, будто никакой схватки не было. Но невольно, своим внешним видом, ответил ей выпущенный из захвата Наруто – у него снова были голубые глаза… Пятая с нежностью погладила ученицу по щеке, другой рукой все еще обнимая за плечи Узумаки. Шизуне занималась ребенком, поместив его в специальный кювет и подключая к нужным недоношенному организму препаратам. Вероятно, и кормить его пока будут с помощью зонда. Цунаде приводила в порядок Сакуру, умыла ее, переодела и неторопливо причесывала. - Что там? Кто на нас напал? - спросила вымотанная Сакура, видя как начинает светлеть за окном. - Не думай об этом. – Нежно улыбнулась Цунаде. - Все уже закончено. Наруто хорошо постарался. И здесь тоже. Пока женщины занимались новорожденным и его молодой мамочкой, перенервничавший и перенапрягшийся Наруто просто вырубился на уже своей больничной кровати. Он страшно боялся потерять из виду Харуно, но пережитый стресс, бессонная ночь и битва сделали свое дело – иначе Сакура попросила бы вколоть ему снотворного – его никак не отпускал самый ужасный момент, который он видел – эта минута, когда и Сакура, и малыш не дышали. Цунаде хотела уже уйти, унося ребенка, но потом вернулась и снова поцеловала ученицу. - Ты молодец! Я рада, что ты моя ученица, Сакура. Шизуне едва не расплакалась и тоже полезла обниматься. Она сказала кохай, что они приглядят за малышом и сейчас, когда постепенно вернется персонал и уже потом, когда молодые родители отдохнут, они смогут навестить рано родившегося сына в специальном отделении для недоношенных. - Как вы его назовете? Харуно устало качнула плечами и когда все ушли, стала смотреть на парня. Его так напугала ее смерть. Неужели она правда умерла, когда была у Курамы? Может ли быть такое?! Вроде бы там все по-другому происходит. А может... Курама не дал ей сдаться и умереть? И малыш тоже. Она долго смотрела на Наруто, понимая, что сейчас у нее нет выбора, как принять решение что же ей делать. Да, ребенок и такой парень как Узумаки – очень сдерживающий фактор, чтобы забыть про свое обещание Саске. Но проблема была не в обещании. Если она любила Наруто и питала необыкновенное пока неясное ощущение жизни от взгляда на сына, ее сына, но и про Учиху девушка могла сказать однозначно – он не безразличен ей. Возможно, пройдет не один год, и она так же скажет – я люблю его. Розоволосая может обманываться, что любовь к Наруто - благодарность и привязанность, но это не так. Если поставить на весы оба чувства – к Наруто и к Саске, то точно можно сказать одно – она любит обоих, но с разной степенью глубины. Как их вообще можно сравнивать? Это как выбор любви между ночью и днем. Как бы не любить ночь, без дня и жизнь не жизнь. И день хоть и прекрасен, но требует отдыха от себя. Как решить? Нет, конечно сначала ей нужно понять, что случилось с Саске. От этих гнетущих мыслей, сердясь на себя, что, пережив ужас от состояния малыша, она снова думает об этом обещании, девушка встала и перебралась на постель к Наруто, обняв его, уверяя себя, что только это ей и надо. И пока она лежала рядом с Наруто, пока думала, решение приходило само – надо поговорить с Узумаки. Он точно знает правду. Но как спросить его так, чтобы он потом не страдал за ее решение? А можно ли ей спихнуть решение ее судьбы на него? И если иначе - как ей решиться уйти от него и особенно от ребенка от всего пережитого? Сакура понимала одно: ее всю жизнь будет мучить это – если она останется. Но если уйдет – всю жизнь будет мучиться Наруто и ее сын. Он будет ненавидеть ее. Сакура знала, что при всей любви к Саске, при ее обещании, сковывающем ее стальными оковами и утягивающими ее за собой, за ним, - она будет, нет, во чтобы то ни стало она должна искать повод остаться!