Что снится Тадеушу

— Высоко-далеко, в чёрном бархатном небе сияет-светится Луна. Вокруг неё мерцают звёзды — какая ярче, какая — совсем тихо, едва горит… — Как мой ночник? — уточняет Ануш, возясь под одеялом. Мама негромко смеётся, поправляет подушку: — Как твой ночник. Спи уже, егоза. Завтра новый день… — И мы пойдём лепить снеговика? — Ануш поднимает голову. — Если не будет мороза, — соглашается мама. — А то снег лепиться не будет. — Вредный какой, — ворчит Ануш, устраивается поудобней. — А ты знаешь, что на Луне живёт зайчик? — Зайчик? — удивляется мама. — Какой зайчик? — Вот такой, — Ануш садится, показывает своего плюшевого зайца, одетого в смешную пижамку. Мама смотрит удивлённо, и Ануш строго качает головой: — Да-да, живёт. Такой точно, как мой Тадеуш. — И что же он там делает? — удивляется мама. — На Луне ведь нет ничего. Ануш вздыхает — ничего-то эти взрослые не знают, всё им рассказывай! — и снова ложится: — Это только кажется так, что нету. Всё там есть. И домик, и грядка с морковкой. Зайчики ведь любят морковку! А ещё Тадеуш любит спать. И видеть всякие интересные сны, а потом нам рассказывать. — Так Тадеуш или такой, как Тадеуш? — уточняет мама. Ануш морщит нос: — Ну ма-а-ам, ну ясно же всё! На Луне живёт Тадеуш. И у меня живёт Тадеуш. Это один Тадеуш, только он весь разный и везде — и у меня, и у Берты, и ещё у Катарины. — Один, но разный, — кивает мама. — Понятно. Ничего ей не понятно, но Ануш не знает, как ещё объяснить то, что она знает наверняка, и поэтому она снова вздыхает и требует сказку про Золушку. Сто раз уже слышала, но эту сказку мама знает правильно, а про зайчика Ануш ей расскажет потом. Попозже, когда поймёт, как объяснить. И почему взрослые думают, что если тебе пять лет, то ты маленькая и ничего не понимаешь? — И жили они долго и счастливо, — заканчивает мама, гладит Ануш по волосам, поправляет одеяло и выходит из комнаты. Ануш честно сопит, пока дверь с мягким стуком не закрывается, и — для верности — ещё минуты три, а потом срывается с кровати и вприпрыжку несётся к окну. — Тадеуш, — Ануш вскарабкивается на табурет и прилипает носом к стеклу. — Тадеуш, ты здесь? Плюшевый Тадеуш сидит на кровати за её спиной, и даже не думает двигаться с места, а вот Тадеуш в стекле, за которым мерцает редкими окошками засыпающий городок, Тадеуш в смешной голубой пижамке, улыбается Ануш и шевелит левым ухом. Ануш смеётся и шепчет: — Тадеуш, сделай завтра хорошую погоду, чтобы без мороза, я снеговика хочу! Заяц дёргает правым ухом, забавно шевелит носом и, вроде бы, кивает. Ануш радостно всплёскивает ладошками и смеется, но тут же закрывает рукой рот: мама ведь думает, что она спит! А она и правда уже спит, набегалась за день. — Спасибо, Тадеуш, — говорит Ануш, спрыгивает с табуретки и возвращается в кровать. — Доброй ночи, мама, — шепчет в сторону двери. — Доброй ночи, Тадеуш, — покрепче прижимает к себе зайца и засыпает, уже предвкушая, каким красивым завтра выйдет снеговик.

***

Два снеговичка, помладше и постарше, катятся по редкому — на Луне других не бывает — леску. Младший восторженно носится кругами и восьмёрками, старший бережно придерживает что-то спрятанное за пазуху и негромко ворчит «Осторожней, Фали», когда младший норовит упасть или цепляется шарфом за куст. — Смотри, Толи, вот ёлочка подходящая! — Фали тянет Толи за рукав и почти подпрыгивает на месте. — Тш-ш-ш, слушай, — Толи прикладывает варежку ко рту. — Кто-то Тадеуша зовёт, слышишь? — А что его звать, если он спит всё время? — удивляется Фали и снова тянет старшего брата к облюбованной ёлке. — Вот ничего-то ты не знаешь, — подтрунивает над братишкой Толи и послушно катится следом. Ёлка как ёлка. Главное — невысокая, а то прошлой зимой Фали такую выбрал, что они только нижние ветви нарядить и смогли. Тоже красиво было, но звезда должна сиять на макушке, а не посерёдке. — И чего я не знаю? — подпрыгивает на ходу Фали. — Чего? — Тадеуш — не просто так спит, — Толи поправляет братцу колпачок и завязывает всё время норовящий потеряться шарф. — Он деткам хорошие сны снит. Тише, ёлку не сломай. — Каким деткам? — Фали задирает голову, глядя на брата. — Тем, внизу которые, — машет рукой Толи, осторожно достаёт из-под куртки коробку, ставит на снег. — Начали? Фали взвизгивает, прыгает вокруг брата, вокруг ёлки, вокруг коробки, бестолково размахивая руками и теряя то колпачок, то варежку. Ровно до тех пор, пока Толи не достаёт из коробки первый шар — ярко-синий, разрисованный белыми снежинками. — О-о-о, — пищит снеговичок, тянется к шару, тычется в него носом-морковкой. — Дзин-н-нь, — говорит шар, и Фали смеётся. Толи смеётся вместе с братцем, потом напускает на себя деловитый вид: — Куда вешать? — Сюда! — Фали тычет варежкой в одну из ветвей. — Или сюда? — трогает другую. Толи фыркает и вешает шар на первую, аккуратно вынимает красный шар с потёртым бочком и облетевшей позолотой по донцу: — А этот? — Сюда! — Фали сосредоточенно сопит и жуёт варежку, занятый очень важным делом: он выбирает место для серебристой шишки, потом для красного медведя и зелёного шарика с ромашкой… Наконец Толи достаёт из коробки самое главное — яркую жёлтую звезду. Закрепишь её на макушке ёлки — и она засияет сама собой, делая новогоднюю луну ярче и немножко — самую чуточку — теплее. — Держи, — Толи протягивает звезду братцу и, кряхтя, пригибается. — Забирайся. Фали лезет ему на закорки и гудит победный гимн вперемежку с зимними песенками, сопит, пыхтит, фыркает. Младший брат, одним словом. Толи пытается не рассмеяться, а то так и упасть недолго. Звезда вспыхивает тёплым огоньком, и Фали радостно хохочет во всё горло, хлопая в ладоши. Толи смеётся вместе с ним, с гордостью разглядывая ёлку. Хорошо в этот раз получилось, замечательно просто. — Ох, нельзя ли потише? — бормочет сквозь сон Тадеуш и переворачивается на другой бок на обратной стороне Луны. — Я же сню. Он сладко зевает и сворачивается клубочком, продолжая смотреть яркие весёлые сны — все те, которые видит там, внизу, весёлая ребятня: и Катарина, и Берта, и Поль, и Жан, и озорная Ануш, которая очень хочет слепить снеговика. А не ей ли снятся сейчас Фали и Толи, наряжающие ёлку? Тадеуш этого не знает, он занят важным делом: он спит. Спит и снит. Доброй ночи тебе, Ануш!