Небо в алмазах

И он один, и никого нет рядом с ней.

Комната Сато Киёши была огромной, размером в весь дом Тобирамы. Пышное убранство, сложные интересные гравюры. Тобирама не упустил это из виду, несмотря на то, что не разбирался в искусстве и архитектуре. Весь его уют — это очаг, чистый футон и теплое одеяло. Больше ничего ему было не нужно, чтобы как следует отдохнуть. После тяжелого дня последнее, чем ему хотелось бы заниматься, так это разглядывать картины или вазы. В детстве, когда мама была еще жива, он помнил, как она плела ковры, вышивала на его хлопковых рубашках узоры цветными нитками. Но прошло уже много времени. Из рубашек он вырос, а ковры протерлись до дыр. Мать умерла, и больше некому было заниматься тем, чтобы украсить голые стены и холодный пол. Тобирама прошелся по комнате. Одеяло на современной высокой кровати растянулось на одной стороне, как будто кто-то резко сдернул его. Подойдя ближе, он заметил, что на изголовье видны четкие царапины от ногтей. А лампа на сдвинутом с места столике перевернута, и масло вытекло из нее прямо на деревянный пол. Тобирама решил, что похититель сдернул одеяло, разбудив тем самым Киёши. Тот понял все сразу, но от чего-то не закричал, а стал хвататься за разные предметы, в надежде, что это ему поможет и похититель отступит. Сенджу было все ясно, как день. Сюда вошли через окно, раз никто из прислуги и охраны не заметил этого, не услышал хождения в коридоре. Тобирама подошел к одному из окон и посмотрел на подоконник. Было чисто, и тогда он подошел ко второму окну. И тут же заметил крошечные царапины и здесь. При том, что комната Киёши находилась достаточно высоко от земли, Тобирама мог с уверенностью сказать, что это дело рук шиноби. Ни один человек, не используя чакру, не смог бы забраться сюда без подручных средств. Тобирама открыл окно и высунулся наружу, в надежде на еще какой-нибудь знак. На стенах виднелись небольшие клочки снега, расположенные друг от друга на расстоянии шага. По стенам явно бегали и цеплялись за них. И даже не потрудились скрыть эти следы, чтобы запутать. Дилетанты. Тобирама прикинул расстояние между следами и понял, что похититель точно не выше него, а скорее ниже. Затем он перевел взгляд на пространство за окном. Выпавший ночью снег довольно сильно припорошил задний двор, и даже если бы были какие-то следы там, то теперь Тобирама об этом не узнает. Сенджу закрыл окно и присел на колени на середине комнаты, чтобы почувствовать чакру ее хозяина. Он закрыл глаза и приложил ладонь к полу. Чакра слабенькая, как у обычного человека. Скромная одинокая свечка, трепыхающаяся на ветру. Дрожащая, клокочущая. Киёши был преисполнен страхом в момент похищения, и Тобирама еще сильнее убедился, что это действительно правда, и парень не сбежал на встречу приключениям. Его похитили, и сделал это кто-то весьма сильный. Тобираме была не знакома эта чакра, и он сделал вывод, что это хотя бы точно не Учиха. Их черную мглистую чакру он знал вдоль и поперек, натренировал достаточно, чтобы чувствовать их за четверть ри от себя. Здесь же был кто-то другой. Юркая, подвижная чакра, такая бывает у молодых людей. У нее еще не было формы или четкого состояния, но Тобирама уловил основную стихию. Хоть он понял, что похититель обладает сразу несколькими, но, по большей части, это молнии. Сенджу усмехнулся. Это отлично сыграет ему на пользу. Сейчас всюду снег, и если этот похититель не дурак, своей сильной стихией пользоваться не станет, иначе она обернется против него. Помимо их чакры, он почувствовал с десяток других, более слабых. Хоть по настоянию Сато-сана здесь ничего не тронули, но Тобираму не удивило, что в комнату входило и выходило много людей, в том числе и домашние собаки. Закончив в комнате, Тобирама вышел на улицу, обыскав перед этим весь дом в поисках письма с требованиями о выкупе Киёши, но такого он не нашел. Оставшаяся немногочисленная прислуга подтвердила, что не получала никаких соколов, никто не приходил и ничего не передавал. И это сильнее укрепило его мысль об уготованном поджигателю-Киёши рабстве. Тобирама вышел под окна комнаты Киёши и решил продолжить поиск отсюда. Ему было очевидно, что парня потащили в лес, расположенный неподалеку, а не спрятали в подвалах душных закоулков столицы. Он опустился на колени и, прикрыв глаза, сосредоточился на чакре. Четкий след, как он и думал, повел его в глубь мрачного хвойного леса. Опираясь на свои ощущения, он не мог определить, насколько далеко предстояло ему бежать, но то, что путь его лежал на север — это он понял. Прикинув, какие именно города и поселения были севернее столицы, он догадался, куда приблизительно лежит его путь. Бежать придется не меньше двух часов. Потянувшись в разные стороны, размяв ноги, Тобирама несколько раз хрустнул шеей, а потом, резко выдохнув, в несколько прыжков достиг крепких веток сосен. Прыгая с одной на другую, он продолжал концентрироваться на ведущей его за собой чакре. Он больше ориентировался на чакру похитителя, так как она была ярче, выразительнее, чем слабенькая, еле ощутимая чакра Киёши. Спустя несколько часов изнурительного бега он для себя отметил, что иногда прыгает на те же ветки, на которых были похититель с Киёши — ему подсказала редко встречающаяся сцарапанная кора. Но одна из таких царапин заставила его остановиться. Тобирама наклонился ниже и потрогал пальцами освежеванное место. «За сутки оно должно было выглядеть иначе, покрыться инеем. Или хотя бы снегом, он ведь валил всю ночь», — начал размышлять Тобирама. Что-то здесь было неладным. Он все еще чувствовал эту чакру. Чувствовал путь, который шел дальше на север. Но теперь Тобирама думал о том, что есть нечто неизвестное во всей этой истории, что вплетается в события и путает их прямо у него под носом. Он решил действовать осторожнее. Тобирама создал клона и отправил его вперед себя. А сам решил остаться и понаблюдать, что произойдет дальше. Устроившись поудобнее, Тобирама прислонился спиной к стволу и, не закрывая глаза, решил сенсорным взором осмотреть большой участок пространства. Позади него точно не было никакого хвоста. К юго-западу в половине ри он ощущал с десяток людей, движущихся медленно, а рядом с ними были лошади. Торговцы. Восток был чист. А север… Резкая боль, как от рассекающего удара куная, пронзила его горло. Клон уничтожен, и теперь его воспоминания оказались в голове Сенджу. На расстоянии четверти ри группа шиноби как шакалы накинулись на него. Их было шестеро, в арсенале холодное оружие. Ниндзюцу не использовали, да и вряд ли смогли бы что-то серьезное противопоставить. Низкосортные безымянные пешки. В создавшейся суматохе, он успел убить их всех, но неосмотрительно допустил смерть клона. Последнее, что увидел этот клон — серебряная вспышка, рассекшая его горло, и тень, проскочившая дальше на север. Тобирама недовольно скривил лицо и, посмотрев в сторону предстоящего пути, встал на ноги. Теперь ему становилось ясно. Похититель был здесь недавно, оттого его чакра такая живая и яркая. Охраняют подход к логову? Все слишком очевидно, опрометчиво. Они совсем рядом, ему это было понятно. Тобирама создал еще двух клонов, отправив их в обход, а сам двинулся по уже знакомому пути от предыдущего клона. Миновав место быстрой бойни и бегло окинув взглядом трупы, он проскочил дальше. В жилах закипала кровь, от ощущения еще одной предстоящей битвы. Ему нравились такие миссии, когда не нужно наступать на горло своей совести, не нужно делать выбор между правильным поступком и долгом. Здесь он может, не сомневаясь, убивать бандитов, которые за вознаграждение согласились похищать людей и принуждать их к рабству. Да и боги знают, что еще они творят. Вдалеке он ощущал скопление людей. Как будто это небольшое поселение, но на карте он такого не помнил. Значит, временное. Тобирама снизил темп, действуя аккуратнее. Его клоны уже добрались до этого места с других концов, он их явственно чувствовал. Как и похитителя, его чакра была повсюду. Как и Киёши. Этого парня скрывали в одном из наскоро построенных домов. Тобирама подобрался достаточно близко, чтобы разглядеть все поселение. Люди быстро бегали, таскали какие-то тюки. Как Тобирама понял — это были их пожитки. Они собирались вот-вот удрать с этого места. Видимо, они узнали, что Сенджу Тобирама пришел вытаскивать Сато Киёши, и в страхе решили сбежать. Один из клонов рванул с веток вниз, чтобы выманить к себе всех шиноби, которые охраняют поселение. Тобирама усмехнулся. Они высыпали из своих палаток, как скот. Купились, даже не задумавшись. Битва длилась не долго. Одно осторожное касание, простая царапина, уничтожила клона. Накопленная им усталость обрушилась на Тобираму, и он почувствовал, как его ноги слегка подкосились. И он уже начал морально себя готовить к тому, что при исчезновении следующего клона он может совсем рухнуть. Этот длинный путь, можно сказать, он проделал трижды. И получит отдачу за это по полной, избежать этого не удастся. Решив попридержать второго клона, он счел лучшим выходом выскочить на поляну самому. Можно было бы активировать водную технику и под чистую снести всех этих людей и их жалкие дома, но здесь был Киёши, которого Тобираме надо было доставить живым. Поэтому он решил разобраться с ними обычным мечом. Вытащив катану из ножен, он достал другой рукой несколько сюрикенов. Представляя в воображении свой прыжок, Тобирама просчитывал траекторию полета сюрикенов и расположение самонадеянных шиноби. Троим он сможет рассечь макушки сюрикенами, успеет вытащить пару кунаев и всадить их в сердца тех, кто окажется сзади. Останутся только пятеро перед ним. Решено. Тобирама приготовился и, сконцентрировав достаточное количество чакры в мышцах, оттолкнулся и прыгнул так, как и было необходимо согласно плану. Шиноби обернулись на шум и тут же получили в макушки три сюрикена, вошедших с глухим твердым звуком. Отбив летящие в свою сторону кунаи, Тобирама кинул свои, и они достигли цели, вонзившись противникам в сердца. Он приземлился и выставил катану вперед, в направлении оставшихся шиноби. Они были перепуганы, явно не знали, что делать. Но среди них точно не было того самого похитителя, чакра которого привела Тобираму сюда. Перед ним стояли обычные неумелые новички, в лучшем случае пару лет назад узнавших, что можно развить в себе способности шиноби. — Я пришел за Сато Киёши. Отдадите мне его, и я сохраню ваши жалкие жизни, — проговорил Тобирама. Раздавшийся звук в кронах сосен за его спиной заставил его слегка повернуть голову, но сохранить этих шиноби в области зрения. И тут же он увидел ту самую серебряную вспышку, субстанцию непонятного происхождения, убившую его первого клона и теперь летящую в его сторону. Похититель. Тобирама сгруппировался и отпрыгнул в сторону. В этот момент на него налетели самоубийцы, отчаянно пытаясь ранить его. Тобирама ничего не понимал, но отбивался от этих глупцов, отрубая им руки, всаживая свою катану в тела и разрезая шеи пополам. Когда с ними было покончено, он обернулся и увидел, как черноволосого парня утаскивают на себе вглубь леса. Клон Тобирамы и он сам кинулись за ними. И только сократив дистанцию до нескольких кэнов, он увидел, что это была куноичи. Она держала Киёши на своей спине, подхватив его за ноги под коленками, а сам он вцепился в ее плечи. Ее серебристые волосы были практически, как у самого Тобирамы, чему он удивился. Он никогда не видел такого цвета волос, кроме как у себя и своей мамы. Кинуть в нее кунай не выйдет, она движется слишком быстро, чтобы у Тобирамы получилось попасть точно ей в голову. Проще было бы в спину, но Киёши собой ее прикрывал. Тогда Тобирама достал кунай с привязанной к нему взрывной печатью, и швырнул ее так, чтобы взрывная волна сбила куноичи с ветки. Громкий взрыв, треск дерева и женский вскрик вперемешку с верещанием Киёши. Как Тобирама и планировал, они полетели вниз. Клон успешно подхватил летящего парня и уволок его обратно на толстые ветви сосен, а сам Тобирама прыгнул на похитительницу. Летя спиной вниз, она выставила вперед свой короткий танто. Жалкая попытка. Тобирама криво усмехнулся, и в этот же момент он увидел, как ее губы изогнулись в такой же усмешке, как и его. Она сделала короткий взмах, и из ее танто вырвался луч, та самая вспышка, словно белый клык в воздухе. Это выпущенная ею чакра, которую невозможно блокировать физическим объектом. Тобирама извернулся в воздухе, чтобы его не зацепило, и в итоге приземлился не там, где планировал. Проваливаясь по середину голени в снег, куноичи отскочила на другой конец опушки и выжидающе приготовила свой танто к новой атаке. Осторожно и осмотрительно она не шевелилась и не спускала взгляд с Тобирамы. Он тоже не торопился атаковать, изучая ее. Она явно не принадлежала к какому-то важному клану. Безымянная, безродная дворняга. Ровным счетом никто. Но его интересовала ее подвижная, необузданная чакра. Дикая. Структура ее была словно животной. — Я думала, что прикончила тебя, — произнесла она твердо. — Зачем ты меня преследовал? «В смысле «ее» преследовал?» — подумал Тобирама. Ему не хотелось делиться с ней своими мыслями. — Но потом я увидела тебя на той поляне. И вот сейчас вас двое против меня. Любопытная техника, — задумчиво протянула она. — Сенджу, да? — Потрясающая наблюдательность, — фыркнул Тобирама. Он знал, что она просто увидела символ клана на его хаппури. Но эта девушка точно не знала, кто он и зачем здесь. — Да оставь ты меня! — сверху раздался крик Киёши. — Ты что с ним там делаешь? — возмущенно спросила она. — Не твое дело. Тобирама стал быстро складывать печати, но ей хватило и полсекунды, чтобы снова создать луч чакры. Затем еще один, второй, снова и снова. Тобирама отскакивал то в одну сторону, то в другую, но это не помешало ему успешно сложить печати до конца. На опушке, куда они свалились, поднялось с десяток водяных когтей, направленных на куноичи. Та, не желая убирать танто, чтобы защищаться с помощью ответных стихийных техник, стала ловко отпрыгивать. Тобирама просчитал ее очередной отскок, и напрыгнул на нее, приставляя к горлу кунай, и придавил к дереву. Но он вовремя остановился и не совершил необдуманный взмах, почувствовав, как к его шее прижимается ее танто. Патовая ситуация. Сверху донеслись странные крики, и Тобирама услышал, как его клон приземлился с Киёши на снег. В этот же миг клон развеялся, и остаточная волна усталости накатила на Сенджу вместе с новыми воспоминаниями. Как оказалось, Киёши все это время истерил и пытался выяснить, кто такой Тобирама и что ему надо. Одновременно с осмыслением произошедшего, сдавленная боль в мышцах заставила чуть дрогнуть его ноги, но Тобирама удержался, глядя в темно-серые, почти черные, дерзкие глаза куноичи. Она с вызовом взирала на него, безуспешно пряча свой страх. Плотно сжимала сухие, обветренные губы, чтобы не выдать их дрожь. Напряженная, загнанная в угол, но не желающая сдаваться. — Этого громилу мой отец нанял, — проговорил Киёши, обращаясь к куноичи. — Он тут за тем, чтобы вытащить меня. Она нахмурилась, расслабляя мышцы рук и плеч. Но танто не убрала, продолжая плотно прижимать его к шее Тобирамы. — Интересно, — произнесла она и, выражая любопытство, прищурила нижнее веко. — Выходит, мы с тобой заодно, Сенджу. Тобирама не решался в это верить. Ее чакра была в комнате Киёши и на протяжении всего пути. Это дало повод Тобираме думать, что она и есть похититель. Но раз парень так спокоен, и она сама говорит, что они заодно… Сенджу свою хватку не ослабил, но перевел взгляд на Киёши. Длинные черные волосы скатанными прядями, свисавшими по обе стороны бледного лица, придавали ему жалкий вид. Парень был такой тощий, что, казалось, вот-вот переломится. Но вразрез с его внешним ничтожным видом, твердый уверенный взгляд буквально кричал Тобираме, чтобы он отступил. Сенджу снова посмотрел на куноичи, и она многозначительно вздернула серые брови вверх. Тогда он медленно отодвинул руку, и девушка сделала то же самое, спокойно выдыхая. — Что ж ты сразу не сказал, что тебя наняли? — спросила она, убирая танто в ножны. — Мы бы обошлись без этого обмена любезностями. — Ты кто такая вообще? — Тобирама спрятал кунай и отошел от куноичи на несколько шагов. — И почему твоя чакра меня привела к нему? — Она меня первая вытащила, вообще-то, — вякнул Киёши, вставая между ним и куноичи. — Мог бы и повежливее. Тобирама нахмурился, не понимая таких жестов, и что именно хотел сказать этот щуплый мальчишка. Но куноичи отодвинула его, как незначительную щепку, и ближе подошла к Тобираме. Без куная у шеи она была явно смелее. — Я Хатаке Ханакара. Это я нашла способ выяснить, где прячут Сато Киёши. Я вытащила его из логова. Я приведу его обратно к семье. И это я получу награду, а не ты, Сенджу! Тобирама ощетинился и сложил руки на груди. Он собрал все имеющиеся факты в своей голове и понял, что его не разыгрывают. За исключением того факта, что куноичи смогла самостоятельно быстрее него найти Киёши. Тобирама отлично разбирался в чакре, и Хатаке не была сенсором. Она не смогла бы, как он, найти кого-то по следу чакры. А значит, она могла быть каким-то образом замешана в самом похищении. Все, ради того, чтобы вытащить приличную сумму из кошелька Сато. Она должна была знать похитителей и место заранее, чтобы устроить Киёши такое представление, и он бы отстаивал ее в глазах своего отца. Осторожный звук сзади заставил Тобираму рефлекторно напрячься и резко развернуться к опасности лицом. Перед Сенджу стоял грязно-белый волк, и он не сводил свой дикий взгляд с него. Животное сделало шаг, и Тобирама в секунду достал кунай и швырнул его в хищника. Волк отпрыгнул в сторону и, зубами схватившись за рукоятку куная, выплюнул его в сторону. — При желании я загрызу тебя, щенок, и ты даже не успеешь опомниться, — произнес волк женским голосом, чем заставил Тобираму оцепенеть от шока. — Но я слышала ваш разговор, и ты еще можешь пригодиться, мальчишка. Животное. Разговаривает. Как человек. Тобирама нахмурился, пытаясь понять, не скрывается ли шиноби под шкурой волка. Просканировав чакру, он понял, что это тот самый животный след, который он ощутил в комнате Киёши. Тогда он решил, что это собаки, но теперь видит, как ошибся. Ошибся уже который раз за один день. — Ханакара, — обратилась волчица к куноичи. — Я чую, что тот шиноби вышел на наш след. Он скоро прибудет сюда, и поверь, лучше с ним не связываться. Идите вперед, я смогу его задержать и сбить со следа. Чует. Хатаке смогла найти Киёши с помощью этой волчицы, та выследила его по запаху. Тобирама не знал, что в его мире существуют животные, которые способны говорить, да еще и работать вместе с шиноби. Он знал о клане Инузука, но их собаки никогда не разговаривали. По крайней мере, таких историй он не слышал. Это все было похоже на безумие, но чему он только не удивлялся за свою жизнь. Раз его брату удалось найти способ впитывать природную энергию и преобразовывать ее силу, возможно, Хатаке заключила союз с этой разумной волчицей. — Надо уходить, — твердо сказала Хатаке, и Киёши подошел к ней, чтобы та снова потащила его на себе. — И куда ты его понесешь? — с усмешкой спросил Тобирама. — Ты знаешь, где сейчас Сато? — Пока в безопасное место, как я и планировала. А потом Шинджи, — она кивнула на волчицу, — поможет мне выследить его семью, умник. Но я догадываюсь, что они сейчас прячутся у Сенджу в поселении. Хатаке запрыгнула на ствол и, цепляясь чакрой, побежала выше к ветвям. Тобирама заскочил на дерево за ней и помчался следом. Боковым зрением он увидел, как волчица скрылась среди деревьев в противоположной стороне. — И ты думаешь, ты сможешь подойти к клану Сенджу ближе, чем на половину ри? — поравнявшись с Хатаке, спросил он. — Ты еще самонадеяннее, чем выглядишь. Хатаке коротко хохотнула, и Тобирама посмотрел на нее. Тащить на себе Киёши ей было нелегко, но она и слова не сказала, чтобы он помог ей в этом. Упрямо держала парня, который весил больше, чем она, и бежала не медленнее Тобирамы. Престранная особа. Хатаке. Такую фамилию он слышал впервые. И несмотря на это, она точно была небездарной, это он чувствовал отчетливо. Очевидно, в свое время она приложила достаточно сил, добросовестно и ответственно тренировалась, раз смогла дожить до своих лет в эти кровавые времена. Но как она заполучила в напарники волчицу? Это у Тобирамы совершенно не укладывалось в голове. Было столько вопросов к ней, что он не знал, с чего начать. Но ему не хотелось показаться несмышленым ребенком, который задает один вопрос за другим у более опытного и всезнающего взрослого. Пока они без остановок бежали все дальше и дальше, Тобирама пытался понять, от кого они бегут. Он сканировал пространство, искал в нем хоть кого-то опасного, но ровным счетом не чувствовал даже опасных диких зверей. Никого. Не решаясь нарушить тишину ради закономерного вопроса, чтобы не показаться глупым, он так и перепрыгивал с ветки на ветку, просто следуя за Хатаке. Через какое-то время он услышал, как она задышала тяжелее. Он бросил свой взгляд и увидел, как белые волосы прилипли к мокрому от пота лбу, осанка чуть сгорбилась под весом ноши. Но упрямство куноичи было сильнее. Тобирама решил проверить, насколько ее хватит. Темп бега явно замедлился. Хатаке часто поправляла положение Киёши, делая короткую остановку, но продолжала путь дальше, не признавая своего очевидного недостатка в выносливости. — Долго еще бежать? — спросил все-таки Тобирама. — Нет, — выдавила Хатаке. Сенджу в уме прикинул траекторию их движения относительно временного поселения, из которого они забрали Киёши, и понял, что они движутся четко к юго-западу. Далековато от деревни Сенджу, но хотя бы не в сторону Учиха, и то хорошо. Не сказав ни слова, Хатаке спрыгнула с ветки вниз, и Тобирама еле успел среагировать на это. Оказавшись на земле, она сбросила с себя Киёши и согнулась, упираясь ладонями в свои колени. Сенджу сложил руки на груди и с усмешкой посмотрел на нее. Даже он устал за целый день такой беготни, но она еще и тащила на себе с пятнадцать кан веса, не меньше. Пользуясь моментом, Тобирама зачерпнул руками снег и умыл лицо. Холод приятно пощекотал кожу, и Сенджу повторил процедуру еще раз. — Пришли, — она махнула рукой на пригорок, заросший хвойными кустами. — И куда ты притащила меня? — скривил лицо Киёши. — Туда, где тебя не сцапают снова, — еле отдышавшись, сказала она. Хатаке достала флягу и сделала несколько жадных глотков, а потом добавила: — Так что заткнись и иди. Это логово, да, но лучше тут переждать, пока Шинджи нам помогает. Тобирама сделал шаг к кустам и заметил, что они скрывают узкий проход в пещеру. Проваливаясь в глубокий снег, Хатаке просочилась между ветками и низко согнулась, чтобы пролезть внутрь. Тобирама посмотрел на Киёши. Тот продолжал брезгливо кривить лицо, явно показывая, что залезать туда не хочет. Но выбора у него не было, хоть тот и думал обратное. Время близилось к ночи, совсем скоро стемнеет, и идти куда-то в кромешной тьме было бы большой глупостью. Тобирама понимал, что лучше всего переночевать здесь, чем пытаться не врезаться друг другу в лоб. Сенджу залез внутрь пещеры и обнаружил, что она не такая маленькая внутри, какой выглядит снаружи. Хатаке уже взяла несколько заранее заготовленных сухих веток и развела крошечный костер. — Он решил там остаться? — спросила она, когда Тобирама сел напротив на охапку еловых веток. — Никуда не денется, — ответил он, доставая из мешочка хьёорооган. — Будешь? Они не концентрированные, но питательные. Хатаке кивнула, и он протянул ей один шарик. Она мигом проглотила его и короткой улыбкой поблагодарила Тобираму. — Он там не ушел? — спросила она, пытаясь через проход разглядеть Киёши. — Все еще стоит на месте, — спокойно ответил Тобирама, чувствуя чакру Сато. — Ты же видела его комнату. Это логово шокирует его. — Видел бы ты кандалы, из которых я его вытащила. Пусть радуется тому, что есть. Мысленно согласившись, Тобирама решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы задать важные вопросы и хоть немного прояснить для себя ситуацию. — Как ты вообще с этим связана? Почему ты его вытащила? — Только не говори, что думаешь, будто я связана с похитителями? Нет, поверь, я бы заработала больше, будь я с ними, но это не надежно, понимаешь? Сегодня они работают со мной, а потом наймут кого-то, чтобы убрать, потому что знаю слишком много. Всю жизнь оборачиваться на каждый шорох я не хочу. — Тогда как ты узнала об этом, если Сато-сан не нанимал тебя? — Неделю назад в столице я узнала, что стали пропадать люди. Его друзья, как я потом выяснила. И когда я узнала причину, поняла, что этого тоже похитят рано или поздно. — То есть, ты позволила его похитить, чтобы потом освободить? — Тобирама вскинул брови, поражаясь такому цинизму. — Нет, я упустила момент, признаюсь. Проснулась утром, а парня утащили. Вот не задача, — Хатаке театрально вытянула лицо в удивлении и пожала плечами, как будто не знала, что это произойдет. Тобирама с прищуром посмотрел на нее. Хатаке говорила так, словно это была правда. Но он понимал, что с таким выражением лица правду не говорят. — А потом подождала почти сутки, прежде чем отправиться к нему на помощь… — Я собиралась с мыслями, подготовила логово для отступления. Парнишка и его семья должны были действительно испугаться, чтобы потом быть благодарными за спасение, понимаешь? Кто ж знал, что они тебя наймут, — улыбнулась она. — Слушай, Сенджу-химе. Ты так осуждающе смотришь на меня… Тебе легко рассуждать о морали и чести, когда под боком сто пятьдесят родственников, готовых на все ради тебя. В этот момент в пещеру начал пробираться Киёши. Хатаке тут же замолчала и повернулась посмотреть. Когда он все-таки смог пролезть внутрь, она махнула ему на место перед огнем рядом с собой. Киёши осторожно приплелся и стал согревать руки. Кожа на них была обветрена, немного обморожена, и Тобирама только сейчас осознал, что все это время парень был одет не по сезону. У Киёши отсутствовала верхняя одежда. Даже элементарного шарфа у него не было, только поношенная крестьянская одежда, еле-еле согревающая зимой. В отличие от Сенджу и Хатаке, которые были в утепленных зимних одеждах. Запасных вещей у Тобирамы с собой не было, но зато была еда. Он достал из кармана хьёорооган и протянул его Киёши. Тот неуверенно взял землистого цвета шарик и слегка надкусил. Поняв, что у этой странной на вид еды неплохой вкус, целиком засунул его в рот и с аппетитом стал пережевывать. — Так как тебя зовут? — спросила Хатаке, игриво сверкая глазами. Тобирама не ответил ей, на что она издевательски рассмеялась. — Можешь не говорить. Буду звать тебя Сенджу-химе. — Тобирама, — тут же выпалил он. — Завтра утром отправимся в ваше поселение, Тобирама-кун, — сказала она, подбросив еще хворост в огонь. Тобирама-кун. Его имя так легко и непринужденно соскользнуло с ее губ, что он неожиданно для себя ощутил какую-то странную теплоту. — Но что потом? — спросил Киёши. — Что если… За мной вернутся? — О! — радостно воскликнула она. — У тебя есть прекрасная возможность нанять меня в качестве телохранителя. На постоянной основе. — А может, вы просто убьете того…шиноби? — неуверенно произнес он. — Те, кто его нанял, наймут другого, — ответил Тобирама. — Лучший способ, чтобы твой отец оплатил причиненный тобой ущерб. Это будет справедливо. — А мои друзья? — Да, где его друзья? — спросил Тобирама у Хатаке. — Понятия не имею. Я их даже не искала, у них родители не чиновники с кучей денег. — Со мной их не было, — проговорил Киёши. — Я даже не знаю, куда их забрали. — Скорее всего, их уже продали. За границу, за море. Будут работать где-нибудь на кухне или подметать полы, — задумчиво произнесла Хатаке. — Или, что более вероятно, отправятся в бордель. Их жизнь теперь им не принадлежит, а тебе повезло, что у тебя есть богатый отец. Вы в своем уме вообще были? Зачем понадобилось сжигать чужое имущество? Там ведь люди внутри были, вы могли кого-то убить! Киёши виновато сдвинул брови и опустил уголки губ вниз. Судя по его лицу сейчас, Тобирама догадался, что он в тот момент совсем не думал о последствиях. Тогда это казалось чем-то забавным, веселым. Настоящее приключение в серой однообразной жизни богатого ребенка. Снаружи послышался шорох, и Хатаке настороженно схватилась за рукоятку своего танто. Но Тобирама уже чувствовал, что опасности там никакой нет. В пещеру вошла ее волчица. Она была в крови и явно не в своей, раз твердо стояла на всех четырех лапах. — Я его смогла отвлечь и сбить с пути. Поэтому вы сможете спокойно дождаться рассвета, ночью ему вас точно не найти. — Спасибо, Шинджи, — на лице Хатаке появилась искренняя улыбка. И Тобирама понял, что она действительно чистая и от всего сердца, без капли иронии и сарказма, потому что все лицо куноичи преобразилось от нее. Острые угловатые черты стали мягче, на щеках возникли очаровательные ямочки, а возле глаз образовались морщинки. — Зови, если будет нужна помощь, — произнесла волчица. И в следующий миг она с хлопком исчезла в белой дымке, словно все это время была лишь клоном. Но Тобирама был уверен, что это не теневое клонирование, а какая-то иная техника, которую ему хотелось бы понять. — Чем этот шиноби так опасен? — спросил Тобирама. — Почему с ним просто не сразиться? Хатаке бросила странный взгляд на него, как будто испуганный, и поежилась на месте. Тобирама прищурился, задумываясь, кто именно мог вызвать такую реакцию у этой хорохорящейся куноичи. — Он очень странный, это видно невооруженным взглядом. Да и Шинджи с другими говорит, что он отличается от всех шиноби. «Выходит, у нее есть и другие волки, с которыми она сотрудничает». — Чем отличается? Чакрой? — Я не сенсор, и у меня не такой чувствительный нюх, как у Шинджи. Не знаю, как это объяснить. Он просто странный. И раз Шинджи советует держаться подальше, я лучше молча так и сделаю, чем пострадаю от собственного любопытства. — То есть ты его даже не видела? — уточнил Тобирама. — Только издалека. Я дождалась момента, чтобы он ушел из поселения. Я не хотела затевать бессмысленную битву. Но потом появился ты, начал атаковать всех подряд. И я решила, что другого шанса не будет. Я же тогда не знала, что ты за Сато пришел. — Какое у него при себе оружие? Ты видела? — Чего-то крупного нет. Никаких мечей или приспособлений. Даже кунаев при нем я не заметила. Тобирама нахмурился. Скорее всего, Хатаке просто упустила из виду. Не голыми же руками этот шиноби сражается? — Я не чувствую его чакру, — поделился Тобирама и решил рассуждать вслух. — Думаю, у него какая-то особая техника, которой он свою чакру скрывает, другого объяснения у меня нет. И он определенно точно не сенсор, иначе твоя волчица не смогла бы сбить его со следа. Задумчиво уставившись на огонь, Хатаке кивнула, а затем посмотрела на Киёши. — Ты можешь лечь поспать. Еловые ветки — это не твоя кровать, но и не промерзшая земля. Завтра утром я приведу тебя к семье. Киёши устало кивнул и прилег на импровизированную лежанку возле костра. Сенджу нахмурился. Если она действительно приведет его к Сато, то Тобирама будет выглядеть полным неудачником. Безродная дворняга смогла выполнить его миссию. У него не оставалось сомнения, что она еще и самостоятельно найдет поселение Сенджу, скрытое от всех. Даже Учиха за столько лет не смогли подобраться достаточно близко. Но Хатаке это точно сможет. И благодаря нюху волчицы сможет избежать столкновения с дозорными. — Вот как мы поступим, — начал Тобирама. — Завтра утром я заберу Киёши с собой, а ты пойдешь дальше своей дорогой. Хатаке вытянула лицо и вздернула вверх брови. — Это моя миссия, — продолжил Тобирама. — И не стоило тебе вмешиваться в это дело. — То есть вот так, да? «Спасибо большое за помощь, а дальше я сам». — Тебе лучше отступить. — О, — Хатаке сложила руки на груди и откинулась спиной на каменную стенку, скривив лицо так, будто он дал ей пощечину. — А если не отступлю? Думаешь, я тебе проиграю в бою? — Тебе лучше не пытаться это проверить. Дождись, когда тебя наймут на миссию, и не воруй чужие. — Чтобы меня наняли, обо мне должны узнать, умник. Кто наймет неизвестную куноичи? — Вы можете заткнуться?! — подал голос Киёши. Хоть тон и был жестким, но Тобирама уловил дрожь в голосе, которая бывает, когда человек плачет. — Вы оба отведете меня к семье. И я скажу, что вы работали вместе. Это вас устроит?! Тобирама посмотрел на Хатаке. Она обдумывала слова Сато, но для Сенджу даже такой вариант был унизительным. — У тебя все в порядке? — спросила она, обращаясь к Киёши. Тот стиснул зубы и отвернулся. Он скукожился и подтянул колени вверх. — Обсуждаете меня, как кусок мяса. Я для вас… просто способ получить выгоду. А мои друзья… Из-за меня они попали в беду… Это была моя идея! Я один во всем виноват… Лучше бы я слушал своего отца… — Киёши сделал паузу и громко шмыгнул носом. Затем резко развернулся и посмотрел на Хатаке. — Мы сможем их найти? — Боюсь, что нет, — спокойно и серьезно ответила она. — Их похитили уже больше недели назад. Следы, по которым я смогла бы их найти, исчезли. Мне жаль. — А ты? — он посмотрел на Тобираму. — Что ты скажешь? — Чакра держится в пространстве какое-то время. Чем она сильнее, тем ярче этот след. И раз твои друзья были обычными людьми, а не шиноби, спустя столько дней я не смогу их выследить. Киёши разочарованно опустил голову и снова лег, отвернувшись от них. — Тогда просто отведите меня к моей семье. Вам обоим заплатят сполна. Хатаке пожала плечами и посмотрела на Тобираму. Ее этот вариант устраивал, как понял он, и она не хотела больше спорить. Но и отступать она также не станет. Если Тобирама продолжит давить, все это перерастет в драку. И когда он убьет Хатаке, Сато обязательно расскажет, кто на самом деле снял с него кандалы, и что потом сам Тобирама прикончил его спасительницу. Такая слава ему не нужна. Это было бы еще хуже, чем прийти домой вместе с этой дворняжкой и заявить, что работал с ней сообща. Хатаке устроилась поудобнее, сидя перед костром, и через какое-то время тихонько засопела. Тобирама проглотил еще один хьёорооган, чтобы не заснуть, и подбросил сухих веток в огонь.