Добро пожаловать в Древний Египет

Всё началось в 2020. Если вам довелось быть очевидцем, то вы понимаете о чём речь: год не задался с января. Неожиданно вспыхнувший и стремительно распространившийся коронавирус превратился в настоящую пандемию, посадив весь мир на жёсткий карантин. Мест в больницах катастрофически не хватало, люди не могли выйти на улицу в течение многих месяцев, сидя без работы, денег и еды. Многих это толкнуло на криминал. Экономика рухнула, а опустевшие помещения закрывшихся заведений ещё долгое время после восстановления мира навевали тоску и погружали в неприятные воспоминания. Январь, февраль, март, апрель и далее по календарю. Уже не все лелеяли надежду дожить этот год до конца. А в декабре всё резко прекратилось: также резко, как и началось. «Мэр города объявил о прекращении карантина». «Школьники и студенты переходят на очную форму обучения». «Границы с другими странами вновь открываются». Границы. А вот этого я ждала больше всего. Меня зовут Вивьен. Полгода назад я закончила престижный столичный университет по специальности «журналистика» и как настоящий профессионал своего дела устроилась копирайтером на второсортный сайт, лишённый не только редактора как такового, но и читателей. Но жаловаться было не на что: средств хватало не только на аренду однокомнатной квартирки, но и на ежедневный заказ еды из ресторанов. И на билеты предстоящего путешествия, которое мне было так необходимо. Турция, Дубай и Мальдивы, куда ломанулись все мои бывшие однокурсницы, — это всё, конечно, здорово, но там я уже была. Неинтересно. Зато моё внимание привлекло кое-что другое. Египет. В голове тут же пролетели кадры из фильмов с изображением египетских пирамид и громадной статуи Сфинкса, вспомнились его загадки, неглубокие знания о фараонах и мультфильмы из детства, что в те времена беспрестанно крутили по телевизору. — Мам, — радостно делилась я новостью, уже оплатив и чудом найденные авиабилеты и миловидный отель, — угадай, куда я лечу? — Надеюсь, к нам в гости? — послышался скептический голос. Она знала, что нет. И из-за этого я чувствовала себя немного неловко, но ничего не могла поделать. Не сейчас. Полгода я строила настоящие серьёзные — как мне тогда казалось, — отношения. Заботилась, поддерживала, хотела каждый день стать лучше. И всё ради того, чтобы в один прекрасный день услышать: «Извини, я сейчас не хочу ничего серьёзного». А потом со слезами на глазах просматривать фотографии с его новой девушкой. С тех пор прошло уже немало времени, но запертая в четырёх стенах в лютом одиночестве, я не сильно исцелилась. И это путешествие мне было просто необходимо. — В Египет, — продолжила я как ни в чём не бывало. — На пирамиды поеду смотреть, представляешь? — я улыбнулась своим мыслям. Я уже чувствовала то привычное предвкушение перед предстоящим путешествием. — Только осторожнее там, — я слышала, как на другом конце провода вздохнула мама. — И звони нам почаще. И приезжай. — Обязательно, — заверила я. — Думаю, сразу же после возвращения из отпуска, а то я немного устала от этого карантина. И разнообразные планы это именно то, что необходимо после такого жизненного потрясения как расставание. Больше ничего особенного не происходило ещё два дня: я писала о бассейнах, писала о разведении мадагаскарских тараканов, писала восхищённую рецензию на фильм, который выйдет только через несколько лет. Я бралась за любые заказы, думая о том, что неплохо было бы взять ещё парочку экскурсий. И таки войти в одну из гробниц. Собрала чемодан, взяв минимальный объём вещей, и за два часа до вылета уже была в аэропорту. Прощай, Москва. Здравствуй, Каир. А оттуда ещё минут сорок на общественном транспорте до пирамид. Но сначала, конечно, стандартная программа путешествия: Хан-Эль-Халили — традиционный рынок, Коптский Каир — древняя часть города, построенная на месте древней Вавилонской крепости, Аль Азхар Парк, Некрополь и Каирская башня. Я почти дошла до смотровой площадки последней, что находилась в одном из самых богатых процветающих районов, как обратила внимание на что-то очень странное. По крайней мере, привлекающее внимание и вряд ли это была разница в менталитете. В пышных зелёных кустах с цветами сидел маленького роста египтянин спиной ко всем и что-то бормотал в лихорадочной манере. Он сидел прямо перед каменной стеной, и я бы просто прошла мимо, если бы в следующее мгновение он не встал рывком на обе ноги, разбежался и, чуть не задев меня, с большой высоты выпрыгнул прямо в скалистое море. Лазурная вода на некоторое время окрасилась в ярко-красный цвет. Повсюду послышались вскрики, прибежала охрана, меня буквально вытолкали к той самой стене, где ещё несколько минут назад сидел человек. Могла ли я его остановить? Могла ли спасти? Впервые в жизни я стала свидетелем смерти, и мне это совсем не понравилось. В глазах потемнело, и я не знала, сыграло ли в этом свою роль жара полуденного солнца. Я вытянула руку и нащупала прохладную каменную стену, тихонечко по ней сползла вниз. Нужно было передохнуть, всего пару минут. Колено опустилось на сырую от полива растений землю, и я почувствовала какой-то шорох. Клочок бумаги с неаккуратными оторванными краями, и на ней написано только одно слово: «Уас». Слово одно, но десятки, нет, наверное, даже сотни раз во всех направлениях самых хаотичным образом. По моей коже пробежали мурашки. Я не сразу поняла, что обращаются ко мне. Двое полицейских обращались, видимо, на ломаном английском, но я совсем не могла их понять. Дрожащими руками протянула бумагу, но те, пожав плечами и переглянувшись, вернули её мне обратно. И ушли. Также решила поступить и я: например, вернуться в отель. Ни на какую смотровую площадку после увиденного мне идти не хотелось. По приходу я тут же зашторила окно и, не раздеваясь, обессиленно упала на кровать и погрузилась в беспокойный сон. Мне снились белые волны моря, окрашенные алым, вот только крови было настолько много, что вода изменила цвет до самого горизонта. Я резко проснулась. От звонка по стационарному телефону. — Да, — попыталась выдавить из себя не сонный и не обеспокоенный голос. — Мисс, — послышался незнакомый мужской голос, — это с ресепшена. Напоминаем вам, что через сорок минут отбывает шаттл на экскурсию в Гизу. Чёрт, пирамиды, как я могла об этом позабыть? На завтрак я решила не идти, а вот в душ было необходимо. В назначенное время я уже заняла достаточно удобное место возле окошка и не прямо под кондиционером: простудиться, — наверное, последнее, что мне здесь хотелось. Ведь потом и не докажешь, что не коронавирус. Я смотрела в окно, слушала экскурсовода и порой даже не замечала, как улетала в мыслях куда-то очень далеко. Почему эта история задела меня настолько сильно? Я не видела даже само тело. Я была в курсе, что люди имеют свойство умирать, и я совершенно точно была уверена, что этот индивид имел явные проблемы с головой. Всё нормально. Я не могла его спасти и, более того, была просто не обязана этого делать. Помимо меня там была куча других людей, и никто тоже ничего не сделал. Повторяла про себя фразы, похожие друг на друга, и почти себя убедила в этом. Почти. Также не до конца, как некогда пыталась убедить себя, что сама избавилась от бывшего, а не он меня бросил. От упоминания о нём, мне стало ещё более тошно, и я попыталась выкинуть из головы абсолютно все мысли. — А вот и пирамиды, — радостно объявил экскурсовод в микрофон, что на миг так оглушительно запищал, что всем туристам пришлось поморщиться и закрыть уши. Это и правда было величественно. Зря что ли я откладывала путешествие сюда в качестве сладкого десерта? Послушала истории, посмотрела на Сфинкса, за небольшую плату даже влезла на пару камней пирамиды вверх. И когда объявили экскурсию внутрь, была одной из первых, кто сказал «я». Ладно-ладно, я не ожидала красивых ходов и дворцов с золотом и драгоценными камнями, но мне пришлось согнуться в неестественном положении и терпеть нехватку воздуха. А потом я и вовсе даже не заметила, как отстала. Слышала впереди приглушённые голоса, поспешила догнать и как вкопанная встала перед развилкой. Ну и куда идти? «Мальчики ходят налево, зато девочки всегда правы», — вспомнила я древний мем из интернета и решила его послушаться. А зря. Так я и оказалась в каком-то тупике. Передо мной вращающиеся кубы словно с детской площадки и разбросанные инструменты, которыми настолько давно никто не пользовался, что те уже покрылись пылью и обзавелись какими-нибудь скарабеями. — Мисс, — я обернулась, услышав мужской голос. Сзади меня стоял экскурсовод, освещая меня и помещение ярким фонариком. — Вы потерялись? Я кивнула. Признаться, я стала чувствовать себя безопаснее, когда за мной пришли. — А что это? — спросила я, указав взглядом на вращающиеся кубы. Египтянин лет двадцати восьми со смуглой кожей и чёрными волосами лукаво улыбнулся, а в его тёмно-карих глазах заплясали чертята. — Загадка, которую археологи так и не могут разгадать. Говорят, за этой дверью находится вход в Царство Мёртвых. — И почему её ещё не разгадали? — не поняла я. Разве у учёных нет новейших технологий и всего такого прочего? — Последняя группа учёных, что ввела неправильный ответ, заразилась какой-то неизвестной болезнью и в течение недели слегла в могилы. Это их инструменты, — он показал на различные приспособления, на которые я прежде обратила внимание. Что ж, в конце концов, если это Царство Мёртвых, то вход туда действительно разрешён только мёртвым. Но эту циничную фразу я озвучивать не стала. — Пойдём, — показывая, что разговор завершён, мужчина махнул мне рукой и, обернувшись в противоположном направлении, направился к выходу. — Все уже вышли, а скоро сюда придёт другая группа, и мы отсюда вообще не выберемся. Вот сейчас следует сказать: я собиралась идти за ним, честно. Я нисколько не думала в тот момент о произошедшем вчера несчастном событии, и у меня не было ни малейшей ассоциации. Я даже сделала шаг вперёд, чтобы последовать за дружелюбным гидом, но рука будто против моей воли потянулась к трём кубам. В голове зазвучало только одно «Уас», заглушая не только звуки окружающего мира, но и моё тяжёлое дыхание из-за спёртого воздуха и громкое сердцебиение. Уас, уас, уас, уас. На кубах не было букв — ни русских, ни английских, там были неизвестные мне иероглифы. Я никогда не видела их прежде, но моя рука остановилась на каком-то из них сама, перешла к третьему и… — Мисс? — послышалось откуда-то очень-очень издалека. Я попыталась обернуться, но видела лишь тьму. Я попыталась оглушительно закричать, но рот открылся и оттуда не вышло ни звука. Не ощущая земли под ногами, понимала, что куда-то то ли падаю, то ли проваливаюсь. А потом и вовсе потеряла сознание.

***

Уас. Уас. Уас. Уас. Уас. Уас. Уас. Уас. — Уас — это скипетр, — выкрикнула я в пустоту и темноту, приподнявшись с жёстких камней, на которых лежала. Я ничего не слышала, не видела и не помнила, что произошло. А потом все органы чувств вместе с памятью постепенно ко мне вернулись. Зачем-то в древнейшей гробнице я ввела то странное слово, что писал на бумаге будущий самоубийца, причём в последний раз, по крайней мере, судя по рассказам экскурсовода, из-за этого умерла целая группа археологов. Я не знала, правда ли это, ведь в новостях об этом не было ни слова, а гиды порой любят придумывать легенды, чтобы место казалось интереснее. Но сейчас главный вопрос был не в этом. А в том, зачем я это и сделала, и, что даже более важно, — что именно. — Уас — это скипетр? — повторила я её раз фразу, с которой очнулась, но на этот раз с вопросительной интонацией. И подпрыгнула от неожиданности, когда мне внезапно ответили. — Ну да, Уас — это скипетр, и что с того? Будто став героиней фильмов ужасов, я медленно повернула голову, стараясь едва дышать. И когда увидела говорящего, едва не потеряла сознание ещё раз. Я находилась в закрытой каменной комнате. Настолько наглухо закрытой и лишённой всяческих отверстий, что кислород даже чисто теоретически не мог сюда поступать. В центре лежал огромный саркофаг — закрытый, а на крышку облокотился… мужчина. Мужчина с подтянутой фигурой, обалденным прессом, смуглой кожей и какой-то маской на лице. Чем-то похожей на гибрид осла, трубкозуба и крокодила. В руках — тот самый скипетр Уас, которым он вальяжно вертел. А ещё меня внимательно рассматривали. — Мда, — через некоторое время произнёс он с изрядной долей скепсиса. — Ты не похожа на бравого государственного шпиона, увлекающегося мифологией, древнеегипетской культурой, настоящего профессионала в сфере дипломатии и интриг. Почему-то очень сильно захотелось икнуть. Но я только отрицательно мотнула головой и всё также не произнесла ни слова. А потом до меня что-то начало доходить. То есть тот человек, что мне показался сумасшедшим и потом выбросился в море, был всем тем, что мне сейчас сказали? Я посмотрела на незнакомца и всё-таки решила пояснить: — Он выбросился в море. На меня посмотрели с некоторым удивлением, будто до этого решив, что говорить я не умею. Впрочем, я заметила только сейчас: он говорил на русском. Не на английском, не на египетском, на русском. И если это мой соотечественник, то я прима Большого театра. — Умер? — коротко спросил. Я ответила очередным кивком, а мужчина в маске тяжело вздохнул. — Переборщил. А я ведь так долго его выманивал. — Выманивал? Зачем? Ситуация казалась такой абсурдной, что я задала первый пришедший на ум вопрос. Но кажется незнакомец не сильно и расстроился, что я обратилась к нему в такой манере. По крайней мере, не сильнее, чем то, что его гостем стал не тот, кого он ждал. Подозрительный мужчина в подозрительной гробнице держался так величественно, что почему-то ему хотелось взять и поклониться, а я взяла и обратилась на «ты». — Чтобы он отправился в прошлое и изменил кое-какие события, спас меня от падения и вообще того, чтобы я оказался здесь. Я истерически хихикнула. Может, я всё-таки упала и сильно ударилась головой? — Ой да ладно, — наигранно отмахнулась я, — с такой задачей любой справится. Вот хочешь я вместо него это сделаю? Сначала мне показалось, что он не понял юмора. А между прочим, такой потешный представитель, что носит маску и шутит про перемещение во времени, мог бы и поддержать. Но он вдруг сощурился и, как мне показалось, присмотрелся ко мне повнимательнее. — С одной стороны, ты, конечно, не то, что мне нужно, с другой… — он вдруг замолчал, и мне пришлось напомнить о себе, чтобы он продолжил. — С другой хуже уже быть не может. — Значит, я попаду в прошлое? В Древний Египет? Мужчина с маской кивнул, сложив руки на груди и всё ещё разглядывая меня. И только сейчас я поняла, что он не шутит. И также поняла, насколько сильно я не хотела ни во что вмешиваться, особенно в изменение временных линий. — Извини, я, наверное, многое на себя взяла. Давай ты меня просто отпустишь домой? — я подняла руки, показывая, что сдаюсь, и миролюбиво улыбнулась. Ну всё, теперь-то он точно должен рассмеяться. Должен был. — Ты отсюда не уйдёшь, — только и сказал он нейтральным тоном. — Почему? Ты меня не отпустишь? Я внимательно обследовала взглядом комнату и понимала, что выхода действительно нет. Просто нет. — Я? — мужчина вдруг усмехнулся. — Я тоже не могу отсюда уйти, поэтому мне и нужна была помощь со стороны. Внезапно я села на пол от того, что голова чуть закружилась. Даже не так. Она закружилась от одного лишь осознания: я не дышу. Значит, я всё-таки в коме. Я приложила ослабевшую руку к грудной клетке, но та так и не поднялась. — Я умерла? — тихим голосом спросила я. — Ты — Анубис, бог мёртвых? Но мой трагический настрой был полностью нарушен оскорблённым фырканьем мужчины напротив. — Меня зовут Сет, а Анубис это сынок моего брата и моей же жены. Я чуть скривилась. — Звучит отвратительно, — перед глазами пролетели бессонные ночи, полные слёз и страданий, когда я просматривала фотки бывшего парня с его новой пассией. А тут ребёнок жены и брата. Уфф. — Хоть кто-то меня понимает, — саркастично ответил он, но мне уже не было обидно. Но потом решил стать более дружелюбным и даже ответить на вопрос, что меня так тревожит. — И ты не мертва. Просто здесь нет времени, а значит, и дышать нет необходимости. — Где это — «здесь»? — не поняла я. Сет усмехнулся. — Это здесь, — он поднял обе руки, показывая на небольшую комнатку, похожую на гробницу, где было тесно жить даже одному. Я могла бы соврать, что не знаю его. Конечно, знаю. В детстве мне нравилась мифология: о греческой я, конечно, знала чуть больше, о скандинавской тоже что-то такое долетало, спасибо комиксам и фильмам Марвел, а вот о египетской… Главный бог — Ра, бог солнца, что-то вроде греческого Зевса. Было ещё там где-то два брата, Осирис и Сет, первый — добрый, второй — злой. И вот эта самая «злая» версия братьев стоит передо мной. И никакая это не маска ведь, да? Это его лицо. Лицо животного на человеческом теле. Языческий бог. — А я Вивьен, — почему-то вдруг решила представиться я. — Странное имя, — поморщился Сет, — да и ты выглядишь весьма своеобразно. Я глубоко вздохнула. Нет, я понимаю, когда вот таким вот любезным людям с братьями изменяют, но ведь я-то в своих отношениях была просто ангелом. Приехала в другую страну, навсегда останусь в гробнице между жизнью и смертью без права выхода, а всё равно буду копаться и анализировать прошлые отношения. Ну не дура ли? — Я не из Египта. Я из России, — и тут же пояснила: — Прилетела в отпуск. Он пожал плечами, сделав вид, что всё понятно. Но всё понятно стало только мне: он сидит тут слишком долго, чтобы что-то знать о географии современного мира. — Сколько тебе лет? — спросил Сет. Я удивилась. — Двадцать два, — ответила. — Я думал, ты младше, — хмыкнул бог. — Не жалеешь, что больше никогда не увидишь своих детей? Так, стоп. Кого? — У меня есть дети, а я не в курсе? — притворно удивилась я, выказав уже слишком гиперболизированные эмоции. Сет хмыкнул. — Ну и зря, я вот жалею, что в своё время не завёл детей. — Может, ещё… — попыталась поддержать звероголового я, но осеклась. Это же его кастрировали в битве с Гором? — А я как бы надеялась, что ещё заведу, — сменила тему, чтобы не чувствовать себя так неловко. — Просто рано ещё, я только обучение закончила, да и с парнем рассталась. — У нас девушки выходили замуж в двенадцать-четырнадцать, — рассказал он. — А ты когда связал себя узами брака? — Я — в двадцать, — усмехнулся он, — так что даже в моём случае ты немного припозднилась. Вести беседу с языческим божеством оказалось не так сложно, как это могло бы показаться. Рядом с ним я чувствовала себя вполне комфортно, и мне даже захотелось поделиться какими-то событиями из своей жизни. И, может, даже немного рассказать о мире. У него всё-таки было чувство юмора, и даже очень отменное. А ещё он был очень интересным собеседником. Мы разговаривали несколько часов без остановки о малозначащих вещах, и спустя это время он мне показался почти что приятелем. — Это богохульство? — неожиданно озвучила я мучившую меня мысль. Бог хаоса, разрушений, войны, смерти и песчаных бурь с недоумением взглянул на меня. — Разговаривать с тобой вот так… так просто, — попробовала пояснить. И он вдруг улыбнулся. — Считай, это привилегией товарища-узника. Я почти смирилась со своей судьбой: навсегда остаться здесь. Если так подумать, это даже немного лучше первого круга ада, Лимба, где находились добродетельные некрещёные люди и младенцы. Те всегда ощущали невыносимую тоску, а у меня был интереснейший собеседник и никаких негативных чувств. Вообще я была человеком скверным: любила поесть, полениться, ненавидела бывших после расставания и их новых пассий, иногда завидовала, иногда сплетничала, врала маме, что хорошо учусь… Так что на первом круге я бы точно не остановилась. Но наш разговор свернул в другую сторону. К тому самому «заданию», к которому Сет так долго искал добровольца. — Так что ты хотел изменить в прошлом? Не дать Гору родиться? Или Анубису? — Нет, — фыркнул мужчина. — Я, конечно, не против, что обо мне столько всего ужасного говорят, но я не детоубийца. Было бы вполне достаточно отговорить меня от свадьбы с моей женой, Нефтидой. Тогда бы ничего этого и не произошло. Я на миг задумалась, а потом спросила: — А ты любил её? Он посмотрел на меня с лёгким удивлением, а потом уверенно ответил: — Конечно, любил, она ведь была моей сестрой. Но это тот самый случай, когда родственные отношения должны не переходить за свою грань. — Сейчас инцест вообще запрещён, — пожала я плечами. — Говорят, из-за этого дети рождаются с дефектами. — Был бы современным, — пошутил Сет. Я задумалась. Хуже ведь всё равно не будет? Максимум, я никогда не появлюсь на свет, мои родители никогда на родятся, мои бабушки и дедушки, всё человечество за последние несколько тысячелетий, мир будет уничтожен, зато единственный языческий бог, которого я знаю вот уже пару часов, окажется доволен. Стоит ли игра свеч? Вряд ли. Но грех не попробовать. — Если хочешь, — предложила я, — я могу попробовать. — Что? — не понял он. — Отправиться в прошлое и всё исправить. Сет вдруг ухмыльнулся, изрядно развеселившись. — А не надо пробовать, Вивьен, шанса на ошибку у тебя не будет. Надо делать. Ты действительно готова пойти на это? Дышать не было необходимости, но лёгкие всё равно начало жечь от волнения. Возможно, это лишь психосоматика. — Да. Я помогу тебе, Сет. План был прост: нужно было втереться в доверие к другой его сестре, Исиде, стать её жрицей, познакомиться с мужем Осирисом и самой молодой копией Сета, уговорить последнего не жениться на сестре. — И как я тебе это сделаю? — недоверчиво спросила я, просчитывая все свои шаги. — Я не знаю, — отмахнулся бог. — Придумай что-нибудь. — Напрыгнуть на тебя со словами: «Я беременна, у нас будет ребёнок, бросай Нефтиду и возьми ответственность за свои поступки»? Мы с Сетом дружно рассмеялись. — Ладно, — заключил он, — над этой частью плана надо ещё немного поразмыслить. Неожиданно он подошёл ко мне и взял мою руку, что вызвало у меня сильное недоумение, но мне и не планировали ничего объяснять. Из-за близости к такому красивому мужскому телу и, несмотря на зверообразность, весьма привлекательному лицу я ощутила некоторый жар, приливающий к щекам, и услышала смешок, из-за чего смутилась её сильнее. Но все эти мысли мигом пропали, как только моё запястье обхватили пальцами и чуть сжали. Оно, в буквальном смысле, запылало. От боли на миг затуманился разум. Я постаралась выдернуть руку из цепкого захвата, но первые несколько секунд Сет просто не давал мне это сделать. А когда получилось, я обнаружила на том самом месте маленькую татуировку, чем-то напоминающую крест с петелькой наверху. — Что это? — всё ещё морщась от неприятных ощущений, спросила я. — Это анкх, что-то вроде египетского креста. С его помощью я смогу тебя направлять при необходимости и подсказывать что-то. Ну вот знаете, ощущение такое, что тебя только что чипировали. Не самое приятное. Но, посмотрев правде в глаза, следует признать: поддержка самого бога в этом нелёгком приключении мне очень и очень пригодится. Всё было готово: план действий, бог, обладающей могуществом перемещать во времени, и главное действующее лицо, то есть я. Но поведать о самом процессе практически нечего: он был разочаровывающим. Сет тихо произнёс неизвестные, но угрожающе звучащие слова, взял в руки скипетр Уас и дотронулся самым наконечником до груди — в то место, где должно было бы биться сердце, если бы не это убежище от хода времени. И я просто погрузилась в сон, понимая одно: место пробуждения будет совсем другим.