***
Я просыпаюсь, потому что мне светло и жарко. Открываю глаза и встречаюсь с пристальным взглядом Тэхёна, отчего воспоминания прошлого вечера вливаются в меня жаркой волной, а кожа загорается. И следом тут же приходит мысль, что я, должно быть, жутко выгляжу и нужно срочно принять душ. И точно нельзя говорить до тех пор, пока я не почищу зубы. — Привет, — теплое дыхание Тэхёна согревает мой подбородок, и через секунду низ живота простреливает горячий укол, потому что ложится на меня сверху. Его член, раскаленный и твердый упирается мне между ног, мысль о гигиене вспыхивает в сознании в последний раз и насовсем исчезает, потому что он входит в меня. Я вскрикиваю от боли, и Тэхён мгновенно замирает, заглядывая мне в глаза. — Все хорошо, — шепчу, пока тело сражается за то, чтобы свыкнуться с его размером. — Не останавливайся. И он начинает двигаться снова, медленно и осторожно, а я тянусь к нему губами и целую. Даю себе еще немного времени, чтобы отсрочить самоубийство.***
— Ты где была? — взлохмаченная Розэ садится на кровати, но даже ее сонный вид не мешает ей смотреть на меня удивленно. — Я вернулась под утро, но тебя в комнате не было. Я не подготовила правдивую версию для своего отсутствия, просто потому что мне было не до этого. Мое тело, равно как и сознание все еще живут под плотным стеклянным колпаком воспоминаний того, как Тэхён меня целовал и как занимался со мной сексом, потому паника и чувство стыда пока не в силах к ним пробиться. — Мне не спалось, и я вышла прогуляться по берегу. Ты хорошо повеселилась? Розэ все еще смотрит на меня подозрительно, но, в конце концов, кивает. — Да, было совсем неплохо. Ты слышала, что Бэма избили? От этих слов у меня холодеют руки. Я и впрямь об этом забыла. — Да, я в курсе. С ним все в порядке? — Теперь его губы напоминают лопнувший томат, но в остальном нормально. Трезвых водителей, чтобы отвезти в больницу не нашлось, а потому его просто уложили спать. Говорят, он был сильно пьян и наговорил гадостей новенькому. Конечно, все рады, что Тэхён ему приложил, но неприятностей теперь ему не избежать. Волнение за Тэхёна разрастается в груди, потому что я знаю, что Розэ права. Вряд ли этот говнюк забудет о том, что произошло, и спустит ситуацию на тормозах. А вслух говорю: — Возможно, Бэм нас удивит и ничего подобного не случится. — Тебе сварить кофе? — Розэ спрыгивает с кровати и начинает энергично расхаживать по комнате, собирая разбросанную одежду. — И я ужасно голодная. — Нет, я пойду еще немного полежу. Я запираюсь у себя в спальне и, скинув платье, залезаю в душ. Запах Тэхёна глубоко впитался в меня, и ни шампунь, ни гель для душа его смыть не в силах. Вопросы, мысли, эмоции закручивают бурлящую воронку у меня в голове: что теперь делать? Как быть с Джексоном? Что у меня с Тэхёном? Мы ведь даже не поговорили. Как жить в гармонии с собой, зная, что я предала близкого мне человека? Я часто бываю резка с Джексоном, но я никогда, никогда не хотела причинить ему боль. Я ведь собиралась выйти за него замуж. Собираюсь выйти замуж. Ложь всегда была мне отвратительна, а невозможность сказать правду сродни признанию себя трусом. И что гложет меня сильнее всего, это честный ответ на вопрос «Хотела бы я вернуться на несколько часов назад и все исправить?» Потому что я бы не хотела. Жжение внизу живота и ноющая боль между ног заставляют презирать себя и одновременно чувствовать счастливой. Понятия не имею, как такое возможно, но лучшей характеристики своему состоянию я не нахожу. Весь мой мир перевернулся. Все изменилось. Я предала свои принципы, зато в мою жизнь вернулся Тэхён. Или не вернулся? Я так запуталась, что уже совершенно ничего не понимаю. Я выхожу из душа, замотанная в полотенце, и, сев на кровати, беру в руки телефон. На экране горят два пропущенных вызова, а семь букв имени, звонившего наотмашь ударяют, по совести. Джексон. Дрожащими пальцами провожу по стеклу и в нерешительности смотрю на зеленую трубку. Я должна перезвонить, но эгоистично не хочу этого делать. Разве я смогу как ни в чем не бывало разговаривать с ним, после того, что случилось? Джексон никогда меня не обманывал, и я думала, что всегда буду отвечать ему взаимностью. Честные отношения, честный брак — так я всегда хотела. Я на секунду зажмуриваю глаза и, не глядя, тычу в кнопку вызова. Откладывать звонок не имеет смысла — Джексон может начать волноваться, а это будет вдвойне несправедливо. — Привет, Лиса, — слышится его бодрый голос в трубке. — Проснулась? — Да, — мой звучит надтреснуто, хочется откашляться, но я уверена, что это не поможет. — Как вечеринка? — Как и обычно, — закусив губу, я разглядываю пол, моля Бога, чтобы Джексон задавал как можно меньше вопросов, и мне не пришлось лгать. — Выпили, потанцевали. Планирую позавтракать с Розэ и поеду домой. — Я прилечу завтра после обеда. Можем сходить в кино или поужинать. Я крепко стискиваю колени, так что кости начинают гудеть. Конечно, он ведет себя как обычно. Ведь он еще не знает, что я ему изменила. — Обсудим по прилету. Отцу передавай привет от меня. — С тобой все в порядке, Лиса? — Джексон звучит встревоженно. — Все прекрасно. Просто немного не выспалась. — Тогда отдохни. Я позвоню тебе вечером. Я отключаюсь и, закрыв глаза, как если бы темнота могла спрятать меня от реальности, падаю на одеяло. Мне нужно взять себя в руки и подумать, как быть дальше.***
В родительский дом я приезжаю ближе к вечеру, после того как отвожу Дахён и Соджин по домам. К счастью, они изрядно набрались этой ночью и похмелье не давало им одолевать меня разговорами. — А где мама, пап? — наклонившись, целую сидящего в кресле отца в щеку. — Она поехала в гости к Суа, — он откладывает в сторону газету и смотрит на меня. Привычка читать бумажную прессу у отца давно, и он ей не изменяет. — Как твои дела, Лиса? — Нормально. Если ты не против, я сразу поднимусь в свою комнату. Устала. — Конечно, иди. Хёна недавно приготовила обед. Если ты голодна… — Я не голодна, пап, — спешно перебиваю его. Я точно знаю, что не смогу проглотить ни кусочка. Я захожу в свою комнату и, скинув сумку на пол, с ногами залезаю на кровать. Мысли крутятся в голове одна за другой, по зацикленному кругу возвращаясь к Тэхёну. Я краснею, когда вспоминаю его руки на себе, его губы, покрывающие поцелуями мое тело, и вопреки неправильности этих мыслей в животе вновь становится тесно и горячо. Что происходит со мной? Я должна думать об Джексоне. Разве я готова с ним расстаться? Нет, я не готова. Нас связывают настоящее и общее будущее, дружба наших родителей, совместные планы на жизнь. Мне нужно признать свое право на ошибку и постараться ее загладить. Возможно, уделять ему больше времени и стать мягче, а на рождественских каникулах организовать совместный тур по Европе. А о Тэхёне мне думать нельзя, по-крайней мере, не в таком ключе, в котором я сейчас о нем думаю. Мы оба сорвались, но в наших силах вернуть все в плоскость дружбы. Просто нужно признать, что это была ошибка. Я закрываю глаза, пытаясь укрепиться в этой мысли, но звук входящего сообщения меня отвлекает. «Я хочу тебя увидеть. Где ты?» Каждая предыдущая мысль вылетает из головы, пока я смотрю на мелкие черные строчки, отправленные с незнакомого номера. Чувство вины стихает, разум глохнет, совесть замолкает, заменяясь бесстыдным чувством радости. Оно пузырится под кожей, звенит где-то в желудке, зудит в грудной клетке и на губах, раздвигая их в улыбке. И я уже сама не замечаю, как пальцы порхают по экрану, набирая ответное сообщение: «Я в доме родителей. Помнишь, где он?» «Я помню, Лиса. Буду через час»