«Ты подвержен влиянию дебаффов»
Ответила мне система на незаданный вопрос. И этот ответ… взбесил меня еще больше. Так, пора бы уже успокоиться. Потерев переносицу, я отложил документы подальше и откинулся на спинку стула. — Что-нибудь интересное сейчас происходит в школе? — спросил я систему, не особо надеясь на ответ. На самом деле надежда какая-то была, все же в моей школе учится наследник королевской семьи, так что…«Большое скопление учеников на крыше»
На крыше? И что они там делают?«Пытаются спасти своего одноклассника»
… А? Что пытаются сделать? Я быстро вылетел из кабинета, встречаясь в дверях с мальчиком-посыльным из ДК. Тот вздрогнул, врезавшись в меня, но обеспокоен он был явно не этим, а… — Там! Там на крыше Ямамото Такеши пытается спрыгнуть! — крикнул он, взволнованный и испуганный. Я нахмурился на это заявление и кивнул мальчишке, отсылая его обратно, а сам спустился вниз, чтобы если что, поймать неудачного самоубийцу. Стоя под крышей, я еле различал голоса и кажется.… Там был Тсунаеши. Ха, я даже не удивлен. Раздражение подкрадывалось к горлу, и подавить его я уже не мог. Хотелось выбить из кого-нибудь все дерьмо, но я сдержался и продолжил ожидать, что будет дальше. Раздался крик и парень полетел вниз, я уже готовился ловить его, наплевав на конспирацию, но увидел, как следом летит Тсуна. Вспышка и вот он снова в одних семейниках и пламенем во лбу. Почему-то именно в этот момент вспомнилось: «А во лбу звезда горит». Быстро отогнав от себя эти непонятные мысли, я покачал головой, смотря, как оба парня приземляются на землю. Живые и невредимые. Но это ненадолго, я тут не для красоты стою. — Ямамото… — собирался что-то сказать Тсуна, но тут же затих, смотря на меня. Эх, вот вроде бы встречаемся, а все свидания проводим исключительно у меня в кабинете, что за напасть? — За мной в кабинет, — загробным голосом сказал, тут же разворачиваясь. Тсуна и Такеши за моей спиной, кажется, икнули. А нечего меня злить. Весь путь до кабинета я молчал, выпуская из тела леденящую ауру. Мальчишки тоже ничего не говорили, понурив голову, следуя за мной, словно на эшафот. Успокаивать их у меня не было ни сил, ни желания, хотелось кого-нибудь сейчас придушить. — Ну и? — спросил я их, садясь на стул. Перед столом картина маслом. Тсуна в семейниках и Такеши с забинтованной рукой. — Какие будут объяснения вашему… поступку? — Это все моя вина, — сделал шаг вперед бейсболист. Типичная улыбка, что сопровождала его всегда и везде, уже пропала с лица и выглядел он серьезно и виновато. — Я не буду спрашивать тебя о причинах такого… выбора, но утоли мое любопытство вот в чем, — произнес я, прожигая его ледяным взглядом. — Оно того стоило? Стоило лишать себя жизни из-за этого? Стоило того, чтобы причинить вред не только своим одноклассникам, не только ученикам из школы, но и собственной семье? Ты представляешь, что случилось бы с твоим отцом, узнай он, что ты убил себя? А с твоими друзьями, которые смотрели на это, но не могли помочь? Это стоило того, Ямамото Такеши?! От моей речи парень вздрогнул и побледнел. Его взгляд наполнился искренней болью и отчаянием. — А ты о чем думал, Тсунаеши?! — зашипел я, не выдерживая ярости и вскакивая с места, упираясь руками о стол. — Ты вообще думал о собственной безопасности? Что если бы ты умер? Ты думал о своей маме? А об отце? — я уже кипел от ярости, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ненавижу самоубийц. Там где я жил, было много таких. Отчаявшихся, сломленных. — Вы не думали о последствиях своих действий? Не думали, что будет с близкими вам людьми после вашей кончины?! — Нам очень жаль, — поклонился Ямамото. Его глаза покраснели, а тело дрожало. Тсунаеши шокировано смотрел на меня, весь сжимаясь, но увидев действия бейсболиста, последовал его примеру и поклонился, извиняясь. — Хааа, — простонал я, откидываясь на спинку стула и смотря на мальчишек перед собой. — О ваших действиях сегодня будет доложено вашим родителям, — только и сказал я. Ни о каком наказании пока не было и речи. — А теперь проваливайте к черту от сюда. — Сора… — Ямамото смотрел на меня странным взглядом, словно увидел что-то…. Но я не обратил на это внимание, а вот Тсуна выглядел очень виноватым и отказывался уходить, оставаясь со мной наедине. — Ты еще здесь? — раздраженно спросил я, прикрывая рукой глаза, словно не желал его видеть. На самом деле это было не так, просто я на секунду представил…. А что если бы они не спаслись? Что если бы не было той вспышки света? Они бы могли умереть в худшем случае, или сильно покалечиться. По телу пробежала дрожь, когда я представил это. — Сор… Лей, — позвал тихо Тсуна, словно набираясь смелости. Я поднял взгляд устало и безжизненно смотря на него. — Мне очень жаль, — прошептал парень, подходя ближе и слабо приобнимая. Я спокойно откинулся в его объятия, прикрывая глаза и немного успокаиваясь. Отголоски пламени неба убаюкивали и расслабляли, а тепло тела давало успокоиться. Он жив. Он жив…***
Как я и обещал, родителям было доложено о происшествии. Я лично об этом им рассказал. Провожая ребят домой, я заглянул к их родителям, желая доложить о том, что сделали их дети. Правда, зачем с нами увязался Гокудера, я не знал, но его взгляд мне не понравился, особенно его обращение ко мне как «Комаре». Отвратительно. Первым мы посетили Ямамото. Ямамото-сан принял нас радостно, но по мере того, как я рассказывал о происшествии, его глаза затухали, а лицо бледнело. Под конец я поклонился, прося его вынести хорошее наказание для Такеши, а также провести душевную беседу и, если что, сводить к психологу. Конечно, мне было немного жалко Тсуеши, все-таки такая страшная новость, но я не мог просто скрыть это. Нана отреагировала точно так же, бледнея и чуть ли не падая в обморок, но быстро приняла все, прося Тсуну больше не рисковать. А вот взгляд Реборна, вышедшего нам навстречу, мне не понравился еще больше, но тот быстро его скрыл за полями шляпы. Так что, какие эмоции нес его взгляд, я просто не успел увидеть. Попрощавшись, я быстро отправил Гокудеру домой и направился по знакомому маршруту обратно в школу. Мне нужно было сбросить стресс, а в этом мне мог помочь только один человек. Хибари пафосно сидел в своем кабинете, просматривая бумаги (которые я до него уже проверил) и вел себя непринужденно, словно и не слышал о сегодняшнем происшествии, но такое маловероятно. Я приблизился к нему, слабо кладя руку на плечо и чуть сжимая. Тот тут же поднял взгляд, нахмурившись и собираясь оттолкнуть меня, но остановился. Видимо увидел во мне что-то, что ему не понравилось. — Не хочешь сразиться? — хрипло спросил я, убирая руку. Парень нахмурился еще сильнее, но ничего не сказал, а молча поднялся и вышел из кабинета. Это было его согласие.***
Удар, уклонение, блок. Я попытался его зацепить посохом до того, как ноги коснулись земли, но парень это пресек, отталкиваясь от меня, наращивая дистанцию, чтобы тут же её сократить. Очередной взмах тонфами, от которого просто не было возможности увернуться и я падаю на землю, тяжело дыша. Вся шея, торс и руки покрыты синяками, на щеке глубокая царапина, а из носа хлещет огромный поток крови. — Что случилось? — спросил он, присаживаясь рядом со мной и помогая остановить кровь. Его миньоны уже притащили аптечку, ожидая, когда наш бой окончится. — Не слышал, что ли? — хрипло рассмеялся я, прикрывая глаза, нисколько не сопротивляясь рукам парня, стягивающего с меня верхнюю часть одежды, чтобы обработать раны. — Сегодня Ямамото Такеши пытался спрыгнуть с крыши. Кея нахмурился, но руки его не дрогнули, обрабатывая синяки на моем теле. Сегодня я отхватил знатно, так как по сути и вовсе не следил за боем, подставляясь множество раз. — Ты поэтому в таком состоянии? — спросил Ке-кун. — Да, — прошептал я, прикрывая лицо руками. — Я просто… не могу представить, почему он пытался это сделать? Какая причина может быть настолько сильна, чтобы лишить себя жизни? Чтобы заставить родных страдать? А Тсуна? Он ведь сам мог пострадать! Я… не знаю. От мысли, что они могли умереть по своей глупости я… Я не договорил, полностью затихая, подавляя порыв заплакать. Слезы уже собрались в уголках глаз, но еще не упали и я надеюсь, не упадут. Не хотелось бы потерять весь свой имидж перед Кеей. — Что ты? — спросил Хибари, останавливаясь и смотря мне в лицо. — Я боюсь, — прошептал, почти неслышно, только шевеля губами. Это была неполная правда. Я не боялся. Я был в ужасе. Смерть это то, с чем я привык иметь дело, но я не хочу чтобы кто-то умирал. Не хочу видеть как те, с кем я близок, умирал, тем более из-за подобной глупости. — Ты слишком впечатлительный, — произнес Кея, помогая мне затянуть бинт на шее, торсе и руках. Он не был удивлен моим излишним эмоциям. Хибари как никто другой понимал, что у каждого есть своя слабость. И только что, своими действиями, я открыл ему свою. Ну, это ведь не страшно, да? Я не собираюсь становиться ему врагом, так что не имеет значения, что он знает это. — Наверное, — прошептал я, соглашаясь. Но я так не считал. Смерть не та, с кем стоит шутить, уж я-то это понимаю…***
Бах. Громкий звук, словно взрыв, поразил темноту. Бах. Бах. Огромные машины шествовали по маршруту, таща за собой огромный груз. В нем находилось топливо. Бах. Шаг за шагом они приближались все ближе к базе, таща на своих огромных плечах металлический короб. Звуконепроницаемый. — Да-а, не повезло ребятишкам попасться, — хрипло рассмеялся мужчина с уродливым лицом, покрытым кучей шрамов. — Заткнись, Дерек, нам надо их спасти, а не злорадствовать, — зашипел другой мужчина, с измазанным комуфляжем лицом. — Да их уже ничего не спасет, — махнул рукой Дерек на металлический короб. — Они послужат этим ублюдкам топливом на какое-то время, а нам лучше убраться от сюда. Мы собрали нужную информацию, пошли. — Ни за что! Как мы можем оставить этих людей умирать? — зашипел мужчина, указывая руками на идущих машин. — Вот так и оставим. Не геройствуй, я помирать тут с тобой не собираюсь, — зашипел Дерек и, схватив другого человека за руку, пошел прочь. Никто из них не заметил сидящего в тени неподалёку человека в черной маске. Человек огляделся по сторонам, осматриваясь вокруг, проверяя наличие живых, но, не считая двух ушедших, никого не было. Прищурившись, он направил свой взгляд на идущие на базу машины, держащие в своих огромных металлических клешнях короб. В железной коробке сидели люди. Особые люди со способностями, использующиеся этими машинами как топливо. Оказавшись у них в руках, значит потерять себя, ведь внутри базы не было жизни. Была лишь вечная боль и муки. Поправив маску, человек прикрыл глаза, разворачиваясь спиной к идущим машинам. Он не мог им помочь. Не мог помочь этим людям сейчас, как и тогда не смог помочь ей… Прикрыв глаза, Асмодей поднял глаза к небу. Зачем они борются за выживание? Разве у них есть шанс на спасение? Машины уже повсюду. Они намного превосходят их по силе и количеству. Даже сама природа против них и воздух ядовит для каждого живого существа. Остались в живых лишь люди. Лишь горстка отчаявшихся людей, потерявших все, но почему-то все еще сражающихся за жизнь. Верно. Асмодей прикрыл глаза, молча шествуя за людьми. Он должен жить. Даже если уже не может, он обязан быть живым. Ведь в смерти смысла куда меньше, чем в жизни…