Оксер

Шоры — специальные пластины, надеваемые на морду лошади, закрывающие ей обзор по бокам. - Что ж, юная мисс, я задолжал Вам небольшую экскурсию, - дед Кайло - легендарный Энакин Скайуокер - подошел к девушке после ужина. Когда она только начала расслабляться, отпив горячего пунша и чувствуя, как приятное тепло растекается по всему телу. Но пренебрегать правилами приличия не стоило, потому девушка улыбнулась, поднимаясь. - Просто Рей, пожалуйста, - попросила она, облегченно выдыхая, поскольку ощутила присутствие Кайло за своей спиной. Ощутила, не оборачиваясь. Потому не вздрогнула, когда его ладонь легла на её плечо. А ведь минуту назад он вообще был в другом конце комнаты и вёл беседу со своим дядей. - Просто Рей, - повторил Энакин, глядя не на девушку, а повыше. На своего внука. - Как чудно. Кайло уловил искру насмешки в глазах деда. В этом доме ничто не бывало просто. И никто не был прост. Обычно, появляясь на пороге поместья Скайуокеров, каждый пытался быть кем-то, кем не являлся. Его же птенец, который был во много раз лучше всех присутствующих здесь сейчас людей, решила наоборот, чем допустила весьма досадную промашку. В глазах деда. И возвысила себя в его глазах. Потому что именно эта её простота подкупала. - Дедушка, Рей присоединится к тебе через минуту, - усмехнулся Кайло, мягко поворачивая девушку к себе и забирая у той бокал. - Я? Ты разве не пойдешь? - Мне не нужна экскурсия, - просто ответил мужчина, погладив Рей по щеке. - Ничего страшного с тобой не случится. Послушаешь немного историй о нашем славном семействе, главное, не усни от скуки. Я должен закончить разговор с дядей, и сразу же присоединюсь. - Кайло тронул девушку за запястье. - Это, правда, важно. Нужно согласовать визит в Кадр Нуар в январе. - Знаешь, он бы мне тогда пригодился, - уныло заметила Рей, посмотрев на бокал. Она не поняла, почему мужчина отобрал у неё бокал. С алкоголем у Кайло не было такого непринятия, как с сигаретами, и он лишь пожимал плечами, когда Рей, расслабляясь, потягивала по вечерам грейпфрутовый джин. Даже порой советовал “Добавь розмарин, птенец, он перебьет эту чертову горечь”. Да и не была она навеселе, только успела пригубить. Может, здесь не принято расхаживать с бокалами? Так нет же, вон, дядя Кайло, спокойно стоя у камина, пил виски. - У меня аллергия на клюкву, - вдруг весьма многозначительно объяснился Кайло, и Рей ощутила, как вспыхивает до кончиков волос. Не от смущения. От желания. Взгляд Кайло был таким красноречивым. - Прекрати. Неприлично иметь меня взглядом в такой формальной обстановке. - Ничего не могу поделать с собой, - с притворным сожалением развел свободной рукой Кайло. - Ладно, не заставляй дедушку ждать и не усни от скуки, хорошо? Я скоро вызволю тебя. - И заточишь в башне? - Сойдет и библиотека, - хулигански улыбнулся Кайло, - затисну тебя где-то между книжными полками и стащу с тебя всю эту напускную скромность вместе с этим консервативным платьем. Я знаю, какая ты на самом деле, птенец. - Кайло, - округлила глаза Рей. - Главное, не сжечь книги. Девушка застыла, глядя на удивительно непривычно расслабленного - особенно, в такой напряженной атмосфере - Кайло. Её поразило не то, что он ей говорил - слышала она от него вещи и более неприличного содержания, особенно, когда они расставались на пару дней, а как. Вот эти вот улыбка и блеск глаз. - Знаешь, я не спала почти всю прошлую ночь, потому не готова к дополнительной тренировке, - покачала головой Рей, мягко отказывая, хоть уже и почти ощущая, как какой-то особо острый книжный корешок впивается ей в поясницу, пока руки Кайло умело заставляют забыть даже о том, как её зовут. Но как бы ей ни хотелось нарушить своим стоном тишину в библиотеке, девушка поняла, что не готова сегодня. И потому, что, правда, устала. И потому, что понимала - кроме желания, которое Кайло, ой, как хорошо, умел сдерживать, в нем был голод собственника по девушке, посмевшей ночевать в чужой постели. Потому сейчас Рей говорила “нет” совсем не Кайло, а его жажде обладать. Ей не хотелось запачкать их близость чем-то подобным. - В конце концов, я разве не должна соответствовать своему консервативному платью? - Строптивая девчонка, - фыркнул Кайло, не демонстрируя, однако, досады. То, что он не получит сегодня - с лихвой окупится завтра после унылого рождественского ужина. Но все равно отказ Рей был тревожным звоночком. Поцеловав девушку в щеку, Кайло вернулся к дяде, а Рей отправилась на экскурсию, поддерживаемая под руку Энакином. Пока дед Кайло рассказывал ей об истории дома, указывал на те или иные портреты, Рей думала, что поместье Скайуокеров восхищало и пугало в той мере, что и его обитатель. О гостях Рей ещё не сложила мнения, так как пока, кроме них, был лишь дядя Кайло, остальные - девушка понятия не имела, кто именно - должны были появиться завтра. Рей, несколько раз бывавшая в домах так называемой «старой аристократии», была приятно удивлена. Это поместье - слегка устрашающее и мрачное с виду - было комфортным внутри, что было редкостью. В нём всё отлично сочеталось между собой - и величие, и современность. Здесь знали меру и руководствовались здравым смыслом. Не было дурацких кроватей под балдахинами или устрашающих ванн с облупившейся эмалью, зато, к счастью, имелось нормальное отопление, что редкость для консервативных владельцев, желающих сохранить “дух эпохи” и спящих на сырых простынях в непогоду. К огромному удивлению Рей весь дом был готов к праздникам и выглядел красиво, как на старинной открытке. Огромная ёлка с антикварными игрушками в каминном зале вообще поразила девушку, которая с минуту просто стояла и вдыхала любимый хвойный запах. - Ты бы особо к ней не подходила, - довольно мрачно отреагировал Кайло, рассматривая праздничное дерево со смесью неприязни и обиды. - В детстве мне здорово досталось, когда я разбил игрушку, которую моему прадеду презентовала королева Виктория. В этом месте всё такое - очень красивое, но теряющее ценность за счет бесценности. Рей не нашла, что ответить. Но фраза “в этом месте”, а не «дома» была громкой и разбивающей иллюзии. Хоть и без слов Кайло девушка ощущала холодность величественного семейного гнезда, несмотря на то, что весело трещал камин, а яркий свет разгонял тени по углам. У неё было чувство, что она находится в стилизованном отеле, где обитатели были лишь фигурами, вроде тех, которые старинные мастера добавляли в часы. Потому что здесь всё делалось по графику, в строго отведенное время и в определенном порядке и, конечно же, без лишних эмоций. К примеру, когда они приехали, дед Кайло отметил, что “как раз вовремя”, и Рей почувствовала - это оценка, а отнюдь не дежурная фраза. Пока она изучала свою комнату, Кайло, для надежности подкручивающий батарею на максимум, мимолетом сообщил ей график, чем заставил Рей ощутить легкое беспокойство. Она не привыкла, что конная прогулка, послеобеденный чай, чтение и, особенно, завтрак дома могут быть по графику. Хуже было бы только, если бы мужчина добавил, что есть определенный дресс-код - хоть он и был, Рей это поняла, когда перед посещением конюшни заметила, что Кайло переоделся в рубашку и джемпер. Становилось понятно, зачем ей нужно было платье. Хорошо, что она прихватила не одно, в надежде выглядеть скромно и мило. “Что ж, я и не ждала посиделок у камина в пижаме с оленями да чашкой какао”, - напомнила себе девушка, стараясь говорить поменьше, а слушать - побольше, дабы не попасть впросак. Но беда была в том, что слушать было практически нечего. Семейство Скайуокеров было весьма немногословным, и было странно, что они не общались жестами. - Обычно, после мы общаемся за вечерним чаем, - например, почти равнодушно сказал Энакин, когда девушка попробовала разбавить тишину, повисшую за ужином. Ей было не очень комфортно - Кайло сидел напротив, рядом был незнакомый ей Люк, а вокруг - молчание. Это было нетипично. В её семье всегда было шумно. Но у каждого монастыря, то есть, поместья, был свой устав, и не стоило тот нарушать, потому Рей старалась вести себя подобающе. В конце концов, Кайло хотя бы пригласил. И судя по тому, что к приезду была готова отдельная спальня, но смежная с комнатой Кайло, её таки здесь ждали. - Ещё с Ночи Гая Фокса, - пожал плечами мужчина, заставив Рей остолбенеть. - Но я решил, что Рождество все же лучшее время для знакомства. - Вы, наверное, очень горды Кайло, не так ли, мистер Скайуокер? - спросила Рей, когда в комнате, полной наград, изучала многочисленные кубки, медали и дипломы Кайло. Она знала, как неуместно звучит этот вопрос, отражающийся от олимпийского золота да холодных стен, но ей захотелось эмоций, а не равномерного рассказа. В конце концов, он ведь говорил о своем внуке! Том, до которого остальным далеко! Говорил, на какой лошади Кайло победил то или иное соревнование, упоминая породу, но при этом, например, в этой комнате не было ни единого фото человека, которому медали принадлежали. Будто значение имели победы, а не человек. - Горд? Да, Кайло весьма неплохо держится в чемпионате, но это ведь естественно, если учитывать, сколько сил было вложено в работу с ним. Я скорее рад упорству своего внука. Знаете, не обладая даже долей таланта матери, он достиг немалого благодаря трудолюбию. Сердце девушки сжалось. В её семье за поражения очень жестко ругали, но за победы… о, за победы щедро хвалили. А вот Кайло, похоже, не имел ничего. И только сейчас, слушая его деда, Рей ощутила, как её руки опускаются - она поняла, что не сможет преодолеть замкнутость и закрытость Кайло. Если это считалось изъяном в его семье - ей не переубедить мужчину в обратном. - А Вы, наверное, очень горды, я прав? - Энакин посмотрел на отражение Рей в кубке. - Кайло? - Тем, что он Вас выбрал, - спокойно пояснил мужчина. - Для столь юной особы это необычайная удача, особенно, в дебютный сезон. Рей покосилась на Энакина. Вроде он говорил без желания оскорбить или унизить. Будто пытаясь разгадать загадку, что ей на самом деле нужно от его внука. Кто она - влюбленная девочка или расчетливая стерва, весьма удачно раздвинувшая ноги, пользуясь своей молодостью? - Наши отношения - обоюдная удача, - уверенно ответила Рей. Взгляд девушки немного похолодел. Ей не понравилось, что её чувства к Кайло подвергаются сомнению человеком, который на внука-то смотрел, как на успешно реализуемый план. - Не сомневаюсь. Вы - первая девушка, которую он познакомил с семьей. Говорят, Вы - очень способны. Лея весьма ценит Ваши таланты. Не продемонстрируете нам их завтра? Обычно, когда все съезжаются, в обед… - Нет, - вдруг третий голос вплелся в их беседу. Девушка вздрогнула. В этот раз она присутствие Кайло не ощутила - он вошел бесшумно, в чертовом поместье отлично смазывали все двери. Больше в тоне Кайло не было игривости. Холодно улыбнувшись, мужчина слегка приобнял Рей за плечи, и она едва удержалась, чтобы не прильнуть к нему. Вообще, в доме Скайуокеров Кайло почти все время прикасался к ней. Словно желая поддержать. Или ища поддержки сам. - Дедушка, у Рей каникулы. Она и так слишком много работает в свой первый сезон. Никаких тренировок. Я ей обещал. Правда, птенец? Девушка, немало ошарашенная тем, что Кайло говорил сейчас про отсутствие тренировок, тем не менее, кивнула. Но было странно, что он не собирался хвастаться своим приобретением перед семьей, ведь она могла впечатлить. - Ты, правда, выглядишь усталой. Думаю, экскурсия тебя утомила, как и насыщенный день в целом. Ты простишь, если я останусь с дедушкой? Девушка, понимая, что Кайло чем-то очень разгневан и желает закончить разговор тет-а-тет с дедушкой, кивнула и отправилась в спальню, пожелав всем спокойной ночи. В конце концов, она, в самом деле, измучилась, потому забраться под теплое одеяло было отличным планом. Надев забавную пижаму, распустив аккуратно завязанные волосы и не думая, как говорить или улыбаться. Можно было побыть собой. - Итак, Кайло? - тем временем, Энакин с удивлением покосился на внука. - Что это было? - Она - не лошадь прыгать по твоим командам. - Что так, внук, ей можно прыгать только по твоим? Лея мне поведала, что ты вплотную ей занимаешься. Это не отразится на твоих собственных успехах? - Было бы здорово, если бы мама тренировала её, как положено, - процедил Кайло, не сомневающийся, как преподнесла все Лея, ничего не понимающая в своем сыне. - Так пусть покажет, чему ты её обучил. Всегда было любопытно посмотреть, хороший бы вышел из тебя наставник или нет, - Энакин всегда бил по больному с равнодушным видом, но Кайло уже был не мальчиком. Он оброс броней, точнее сросся с нею, потому провокация до него не достала. - Здесь не Кубок Мира, а тихий семейный праздник, тебе не стоит беспокоиться, если твоя протеже оступится. - Девушка, не протеже, - поправил деда Кайло, рассматривая с равнодушием одну из своих наград. Здесь были собраны вроде все его победы, но главное достижение вышло из комнаты пару минут назад, своим уходом обесценивая все золото, что он добыл. - Здесь хуже, чем на Кубке Мира. Потому нет. Никаких показательных тренировок. - Насколько она неидеальна? - Энакин прекрасно понимал причину упрямства внука. Видимо та, которую он ласково звал птенец, все ещё не оперилась и не выступала ровно. Что ж, как-то так Лея и говорила. Что она заложница собственного настроения. Почему его внук не поборол это? Не мог? Или… не хотел? - Насколько жива. И мне это нравится в ней. Тема закрыта. Я едва уговорил её приехать со мной, и лишь от тебя, дедушка, зависит, приедем ли мы ещё раз, - Кайло вздохнул, - спокойной ночи. Развернувшись, мужчина вышел из ненавистной комнаты. Поднимаясь по лестнице, однако, ощущал какой-то покой. Ему было плевать на то, что прием, как всегда, не был теплым, потому что точно знал, где и кто ему рад. Зайдя в свою комнату, он покосился на дверь ванной, смежной со спальней Рей. Стащив пуловер и выдернув рубашку, Кайло ослабил давление верхних пуговиц, закатал рукава и взъерошил волосы. Вот так было намного лучше. А сейчас он зайдет к птенцу пожелать спокойной ночи поближе, и станет совсем хорошо. Мужчина помнил, что сегодня Рей ему отказала, и не собирался настаивать, но был уверен - немного поболтать она не откажется. Вообще, Кайло сам не заметил, как разговаривать с ней, лежа в постели перед сном, стало привычкой. Соблюдая некие приличия холодного дома, который отнюдь не был так приветлив, как в одноименном романе Диккенса, Кайло решил зайти через ванную, не мелькая в коридоре. Подумал, что нарочно попросил Энакина, планируя их с Рей Рождество, именно эти комнаты. Потому что здесь было большое окно с видом на лес. Птенцу должно было понравиться нежиться в горячей хвойно-грейпфрутовой воде, рассматривая заснеженные верхушки сосен, которые щекотали всегда неприветливое здесь небо. Кайло остановился, думая о том, что Рей уже успела разложить здесь множество своих баночек да скляночек с пахучими кремами, патчами и солью. Но его внимание привлекла яркая бомбочка, брошенная девушкой на краю ванны, которую она не приняла. Возможно, решила, что вид из окна требует дневного света. Мужчина протянул руку. Порой, Рей любила добавлять эти кругляшки из соды, лимонной кислоты и ароматизаторов, перекрашивающие белую эмаль в их домике в КСК, потому он не удивился, что Рей прихватила и на уик-энд что-то с собой. Но сейчас ему стало немного не по себе. Бомбочка была чудесной, круглой, выполненной в виде забавной мордашки единорога. Разноцветная, покрытая блестками и какими-то мелкими шариками, она выглядела, как осколок радуги, пахнущий каким-то тропическим фруктом. Сейчас Кайло, как никогда, остро ощутил, как же она ещё юна, его чемпионка. Как ищет волшебство в ярких красках и сладких ароматах. Недолюбленная, но умеющая мечтать. А он в самый сказочный праздник привез её в место, лишенное всякой магии. Здесь все были закаленными циниками, не способными понять прекрасное. Понять её. Кайло присел на бортик ванной, изучая единорога в руках. Впервые подумал - и эта мысль обожгла - что девочке рядом с ним не место. Возможно, не стоило пытаться её удержать, а лучше было бы отпустить? Он ей совсем не подходит. Как и это место. Она была не создана для мрачных поместий. Интересно, каково ей было здесь, в месте, где все было против её вкуса? Она обожала Фэнни Флэгг, была из тех, кто стоял под радугой, верил в искренность, и не играла в игры, если речь шла о чувствах, а не результатах. Но поместье Скайуокеров - далеко не кафе “Полустанок”. В меню здесь был расчет, а не жаренные в кукурузной муке зеленые помидоры, к которым подавалась искренность. - Меню, - хмыкнул Кайло, представив, каким ударом по вкусу для Рей был ужин. Его птенец, обожающий гуакамоле, персиковое пюре да абрикосово-ромовое варенье, едва доела скучную еду. Боже, да она даже в ресторанах заказывала себе разноцветные равиоли, а здесь же всегда все было пресным. Но она старалась. Так старалась. Пыталась доесть. Пыталась развеять тишину. Пыталась согреть его понимающим взглядом через весь стол, касаясь сердца. Ей было сложно, но одновременно все вроде немного веселило. Мужчина отложил единорога и вышел. Через двери своей спальни. Хоть и видел свет, пробивающийся из комнаты Рей, который был маяком. Но вдруг Кайло захотелось сделать для неё какую-то приятную мелочь, чтобы показать, что он ей признателен. Но так и застыл, не особо понимая, как делать те приятные мелочи. Покрутил головой. А затем вспомнил. Однажды, когда ему было пять, он очень сильно простыл после занятий под дождем. Обычно в их семье не особо жаловали слабости, вроде болезней, даже ребенку полагалось быть стойким, но то был тот непродолжительный период, когда в доме появилась Асока, и она просто ужаснулась, когда он, повинуясь расписанию, утром, пошатываясь, спустился к завтраку. - Эни, он совсем болен, - обеспокоенно сказала она тогда, пощупав лоб. Ей было плевать на косой взгляд Люка или поджатые губы Леи. Маленький Бен смотрел удивленно. - Пойдем-ка, дружок, я позабочусь о тебе. И она заботилась. Целую неделю развлекала больного ребенка комиксами DC, позволяя ему не думать о тренировках, а быть просто мальчиком. Поправляла одеяло, шутила, разрешала смотреть мультики, которые в их семье считались глупостью. Больше всего Кайло запомнил, что она приносила ему в комнату любимый томатный суп и чай. В их доме было не принято так, но Асоке было плевать на чопорные правила. Наверное, потому что самой было в их рамках слишком неудобно. - Спасибо, Асока, - сейчас, с опозданием почти в тридцать лет, поблагодарил Кайло, сообразив, чем может выразить свое “спасибо” Рей. Она же жаловалась, что мерзла, и чай против правил дома вызовет у нее улыбку. Спускаясь вниз, мужчина перестал улыбаться. Могло показаться странным, что он, спустя годы, помнит такие мелочи, но так сложно забыть ту единственную заботу, которую он познал за всю жизнь. И тем сильнее давило на него чувство вины перед женщиной, которую он предал. *** - Кайло? - удивилась Рей, когда мужчина вошел в ее комнату. Спасибо, что хоть постучал. Но стук вышел властным. Не просьба. Просто предупреждение. - Я тебе чай сделал. - коротко, почти хмуро, бросил мужчина, не желая показаться сентиментальным. Рей, лениво листающая “Дожди Джакку” своей тёзки, тут же села, удивленно глядя на Кайло с чашкой. В глазах мелькнуло недоверие, на губах - несмелая улыбка. Это было так несвойственно ему. - Тебе же холодно со мной, - пожал плечами Кайло в ответ на немой вопрос, рассматривая Рей. Такая забавная в красном рождественском свитере и домашних штанах. Ему было немного жаль, что свободной, слегка взъерошенной и расслабленной она могла быть лишь здесь, закрывшись от всех. Включая и его? - А овсяного печенья контрабандой не принес? - пошутила девушка, никак не разделяющая любви Кайло к этой сладости, но она перестала удивляться, что ему нравились пресные вкусы. Мужчина всегда ел печенье со странным, немного виноватым видом, и Рей эту загадку не могла разгадать. Как и то, почему он всегда предлагал его максимально торжественно. - Хочешь спать в крошках? - удивился Кайло, усаживаясь на кровать. Подтянув одну из подушек, подложил под спину. Рей, осторожно держащая кружку, принюхалась, пытаясь разобрать состав головокружительного запаха. Фенхель, мелисса, вроде ромашка и… черт возьми, барбарис. - Господи, Кайло, - пробормотала девушка, делая первый глоток, - ты хочешь, чтобы я проспала до следующего Рождества с такой дозой успокоительных трав? Знаешь, твоя семья не настолько невыносима, чтобы мне это понадобилось. Кстати, почему мне нельзя потренироваться с тобой? - Потому что я так решил, - поджал губы мужчина. Рей сделала ещё один глоток. Теперь побольше. Пожалуй, она погорячилась, и чай с травами - то, что нужно. Порой, общаться с Кайло можно было лишь после дозы седативного. Его деспотизм слегка раздражал, но в данную минуту девушка решила промолчать. В конце концов, он явно получше неё знает свое семейство. - Знаешь, если ты одновременно хочешь меня согреть и успокоить, то чая мало, - невинно заметила девушка, отставляя чашку. Кайло повернул голову и встретился взглядом с Рей. Она выглядела настороженной и очень трогательной в эту минуту, натягивая рукава своего домашнего свитера на тонкие пальцы. Так жаждущая большего. Та, которую он прогнал ночью, хотела согреть свою душу. Мужчина с минуту просто молча смотрел, ощущая, как пальцы начинают зудеть от того же желания. Потому, не говоря ни слова, он вытянул руку. Рей, просияв, забралась под неё, умудрившись не ошпарить мужчину кипятком. Уютно устроившись, она шумно вздохнула. За окном бушевала непогода, но было так хорошо сейчас в этом большом холодном доме. Руки ей грела чашка, душу - объятия, взгляд - небольшая ёлка у разведенного кем-то камина. Она ощущала губы Кайло у себя на макушке, и ей было спокойно. Её согревала не только обстановка, но и контраст с прошлой ночью, когда она плакала в гриву Биби, не зная, что ей делать, и ощущая, как разрывается сердце. Рей против воли вздрогнула. - Все хорошо, птенец, я с тобой, - угадывая, о чем она думает, тихо прошептал Кайло, словно давая обещание. Потянулся, чтобы забрать у неё пустую чашку, и укутывая обоих в одеяло. Одно на двоих. Возможно, это был лучший момент из всех, что они имели. Когда их пара, сидя на кровати, находилась в миролюбовой гармонии, в молчании изредка касаясь друг друга. Рей задумчиво поглаживала увитые терновником пальцы, Кайло - плечо девушки. - Ты отлично держалась, птенец, - похвалил девушку Кайло, задумчиво изучая комнату. В ней ничего не изменилось, а вроде появилось что-то новое. И дело было отнюдь не в ёлке. Возможно, в одуряющем запахе уюта, окружившим его - кашемир, тепло, горящие вишневые дрова и хвоя. Ничего раздражающего, выбивающего из комфорта, как те грейпфруты. Может, потому что ничто сейчас не было наполнено горечью. Это был полностью их момент. - Ты тоже, Кайло, - почти пробормотала Рей. - Сегодня? - Всю жизнь, - просто ответила девушка, касаясь словами души. - Это поместье… - Я долго в нём не жил, - быстро ответил мужчина, не желая продолжать тему. Но он был готов, что Рей захочет поговорить. Потому он нехотя продолжил. - В плане, мы же военная династия, потому меня как отправили в Кадр в юном возрасте, так я здесь и не появлялся, пока не завоевал первый Кубок Мира. - Почему тогда вернулся? Я же чувствую, что тебе здесь не нравится быть. Ты не любишь свое прошлое, Кайло, не говоришь о нем, даже сменил имя, так почему же ты возвращаешься? - Потому что во мне живет чувство долга, Рей, а оно превыше эмоций. Да, детские обиды - это чудно, можно всю жизнь обижаться на то, что я ненавидел Рождество за ту чертову разбитую игрушку, и, возможно, это повлияло на все мое восприятие праздников в целом, потому что там, где дети ждали подарка, я всегда был напряжен. Переживал сделать что-то не то и быть… - Кайло задумался. - Наказанным? - подсказала Рей. - О, нет, это ведь не страшно. Не соответствовать. Но я вырос. Перестал на этом фокусироваться. - И потому каждой победой продолжаешь показывать, что соответствуешь, хотя твои награды тебя не интересуют? Кайло наклонил голову, снова находя губами макушку своего умного птенца. - В конце концов, я получил тебя, Рей. Оно всё того стоило, значит, - осторожно свернул он с темы, не желая больше говорить о себе. Аккуратно снова ступил на почву, где, легонько дергая за повод, заставлял ее повернуть. Его трензелем, впивающимся в кожу, была нежность да намек на романтичность. Так она сама ослабит немного свое любопытное давление, оставляя его в относительном покое. - Так вот почему я здесь? Хвастаешь новой победой? - Единственной стоящей победой, птенец. И, нет, ты не права. Я позвал тебя, потому что нам обоим плохо друг без друга. Мне плохо без тебя. - он говорил, откинув голову на спинку кровати и закрывая глаза. Прислушиваясь к замершей там, под его рукой, девушке, к которой и под одеяло проникали эти сладкие, отравляющие и опьяняющие слова. - Мне тоже было плохо, - согласилась Рей, не понимая, что, пока он вел свою игру, она снова проигрывала за счет открытости. - Но если ты поступишь ещё раз так со мной… - Никогда. Я просто потерял контроль. Этого больше не повторится. Рей лежала, прижавшись к нему, и слушала, как спокойно, равномерно бьется сердце Кайло. Потеря контроля таким человеком была равносильна катастрофе. Она, так ждущая, что он немного ослабит собственные вожжи, подумала, что, возможно, сдержанность и выдержка не так и плохи, раз натура Кайло настолько безудержна в ярости. Она ведь ушла ещё до того, как гнев в нем заполыхал. А если бы осталась? - Почему Лея не приезжает? - сменила тему Рей, случайно наталкиваясь на мину, потому что возвращала их к тому, что Кайло не жаждал рассказывать. Мужчина автоматически потянулся к своей татуировке с Уроборосом. - Они не очень ладят с дедушкой. - мрачно ответил он и все же добавил. - Из-за Асоки. Она была последней ученицей дедушки. Юная, подающая надежды чемпионка. Мама не очень её любила, подозреваю, потому что всегда в душе обижалась на то, что отец не тренировал её. “И поступила так же со мной тогда, когда я искал тренера”, - ухмыльнулся про себя мужчина, вспоминая, как Лея покачала головой, аргументируя, что “ты такой же, как они, мне не справиться с этим”. Отказываясь от него, потому что в нем было слишком много от деда, а она после травмы сжигала мосты, не желая быть ни Скайуокер, ни Соло. Начать с нуля. Не давая при этом шанса своему сыну. Ни на чемпионство, ни на человечность. В момент, когда он готов ещё был дать шанс ей. - Ну, а потом начался тот безумный роман. Скандальный. Оклеветанный всеми. Громкий развод, разница в возрасте… его все упрекали, что она слишком юна, что они - не пара, - в голосе Кайло прорезалась горечь. Хоть у него брака за спиной не было, но они тоже проходили через это непринятие их пары обществом. Частично - из-за той истории между Энакином и Асокой. - Но им все было нипочем. Я запомнил Асоку всегда улыбающейся. Поверишь, когда она тут появилась, кроме Леи, очарованы были все до самой вредной трехмастной кошки. - И ты? - О, для меня Асока была чем-то выбивающимся из моего привычного мира. Я был ребенком, что вырос для того, чтобы вписать свое имя в историю, все было распланировано за меня на годы вперед. Меня… не особо баловали, особенно, когда стало ясно, что я не очень-то и талантлив. Такое разочарование для всех, которое искоренялось нагрузками. Но у меня было детство, и его подарила мне Асока. Всего пару месяцев, однако, я многое узнал. Что люди смеются. Так громко и задорно, что хочется, не понимая почему, смеяться в ответ. Что детей можно обнимать, чего никто не делал. Что дни состоят не только из тренировок, но и из походов в кино на мультики. В общем, она очень старалась, а потом меня отправили в Кадр Нуар, и детство закончилось, собственно. “Закончилось”, - повторила про себя Рей, посчитав, что Кайло было всего шесть. Значит, вот это всё, что у него было - пара месяцев маленьких радостей, подаренных ему тогда ещё юной девушкой, которой, видимо, с ребенком было более комфортно, чем со всеми. Рей, терпящая от прессы столько ударов, не могла представить, что на нее бы обрушилось больше. А та девушка выстояла. Или не выстояла? Куда она делась? И почему Кайло было больно её видеть? - Ей, наверное, здорово досталось, - пробормотала Рей, зная, что если скажет слова жалости в адрес Кайло - он захлопнется, как надежная шкатулка, спрятав себя. - Она сносила все с улыбкой. Знаешь, лишь спустя годы я понял, что та улыбка была защитной реакцией. - Зато ясно, почему ты так невосприимчив к прессе теперь. - Это не значит, что меня не злит, что о тебе пишут. Ты не заслужила. - Представляю, какое для твоей семьи потрясение, что и у тебя появилась юная чемпионка. Теперь многое обрело смысл. Невосприятие Леей их с Кайло романа. Вопросы Энакина в зале для наград. Шепоток за спиной. История шла по спирали, закручивая ещё одну несовместимую пару в свой вихрь. - Рей, я не ассоциирую себя с Энакином, а тебя - с Асокой. Ты совершенно другая. И мои чувства к тебе не завязаны на детских травмах. Но, видимо, это генетика - быть такими холодными и влюбляться в настолько безумных, какими можно быть лишь в юности, - пошутил Кайло, нехотя отстраняясь, чтобы выбраться из-под одеяла и отправиться спать к себе. Едва воздух соприкоснулся с вынырнувшей из-под теплого одеяла да объятий душой - стало невыносимо холодно. - Спи крепко, птенец, но помни, что завтрак здесь ранний. - Ты уходишь? - растерялась Рей, когда Кайло, поправив подушку, сел в кровати. - Утром ты сказала, что хочешь пожить одна. Я даю возможность тебе во всем разобраться. Я не буду давить. - напомнил Кайло, на самом деле, задерживая дыхание и думая, сработает ли в ней чувство протеста. Разнеженная, согретая, окутанная теплыми словами. Будет ли Рей ещё сопротивляться? Или успокоится сама, успокаивая его? - Возвращайся в постель, Кайло. Давай пошлем к черту чопорные правила этого поместья, а? Кайло усмехнулся, после чего потянулся к выключателю. Улегшись обратно, он с удовольствием ощутил, как Рей снова прильнула к нему. Возможно, впервые под этой крышей его кто-то обнимал с такой самоотдачей и любовью. - Нет, - отстранился мужчина, чем вызвал вздох, который птенец всегда издавал. Но сегодня Кайло не собирался её отталкивать. Этот дом напомнил ему о том, сколь много он имеет сейчас. Невзирая на холод, поместье напоминало Кайло выжженую солнцем пустыню, жесткую и безжизненную, и Рей в этих песках равнодушия была единственым глотком воды. Его оазис...или лишь мираж? Но зацикливаться на горьких мыслях Кайло не стал. Повернувшись на бок, притянул Рей покрепче к себе, обнимая сам. Зарываясь носом в её волосы. Расслаблясь. - Вот так мне нравится больше. То, что нужно. Сладких снов, птенец. *** За завтраком Кайло посмотрел на девушку. Она тяжело вздохнула при виде овсянки, но вежливо улыбнулась. Сегодня Рей играла по правилам. Не пыталась затеять беседу. Не искала его взглядом. Не пыталась улыбкой рассеять мрак. Будто все свои правила она нарушила ночью, когда обняла его, и больше ей ничего не было нужно. Обняла так, что он, поддавшись, проспал, и теперь они оба, ещё сонные, клевали носом в тишине, стараясь игнорировать неудовольствие Энакина от того, что оба опоздали. Хватило им и шокированного дворецкого, который вместо юной мисс в постели нашел и хмурого от стука в дверь Кайло. - Хан приедет к трем, - нарушил молчание Люк. - Должен был к часу. - Отменили рейс из-за снегопада. Кайло игнорировал беседу дяди с дедом. Он смотрел только на Рей, а потом, поняв, что ему невыносимо созерцать её расстроенное лицо, вышел из-за стола, так и не приступив к завтраку. Люк и Энакин даже бровью не повели, хотя, наверное, здесь так поступать не следовало. Рей же ошарашенно посмотрела вслед. Внутри у неё все сжалось. Да что она опять сделала не так? Это ведь была такая типичная реакция на её ошибку - просто развернуться и уйти. Она даже не знала, что теперь нужно делать по правилам. Пойти следом? Сделать вид, что все в порядке? Не успела она принять хоть какое-то решение, как Кайло вернулся. Со своим ничего не выражающим видом, он поставил перед ней мед и цукаты в хрустальной креманке. Наверное, очень старинной. - Голубики не было, но завтра будет, правда, дедушка? - просто сказал он, присаживаясь рядом. Перегнувшись через стол, подтянул к себе свою тарелку и посмотрел на Рей. Девушка вдруг улыбнулась, просияла и благодарно погладила его по запястью. Энакин склонил голову, наблюдая за парой, которая, как и все в этом доме, общалась без слов. Но в этих взглядах и жестах было непривычное тепло. И улыбка… боже, он никогда не видел, чтобы Кайло улыбался. С детства мальчик рос замкнутым, глядящим на всех из-подо лба, хмурым. Девушка тем временем насыпала мёд и цукаты сначала в овсянку Кайло, и тот с неожиданно довольным видом, наконец, приступил к завтраку. “Да ты не просто Рей”. - подумалось Энакину, но он ничего не сказал, и лишь когда они с внуком оказались одни на конюшне, решил закончить мысль, которую пытался донести ещё вчера. - Когда ты сказал, что приедешь с этой девочкой, я был уверен, что ваши отношения - результат твоего неимоверного упрямства, но теперь вижу, что нет. Ты любишь её. - Из твоих уст это звучит ругательством, - хмуро заметил Кайло. - Лишь предупреждением. Тебе не кажется, что подобная история имела место в нашей семье - юная чемпионка, разница в возрасте…ничем хорошим она не закончилась. - Я - не ты. Да, так совпало, что Рей тоже юна… - Дай закончить. Я, лишь исходя из своего опыта, пытаюсь дать совет. Кайло, понимаю, каково это - когда на тебя с обожанием смотрит столь юное создание, и глаза её горят любовью. Твоя просто Рей из таких, да. Чистая сердцем, но строптивая душой. И ты лишь поощряешь её. Это тебе не пойдет на пользу. Она перерастет свои юношеские чувства, и ты потеряешь все. Молодость непостоянна. Им сегодня кажется, что они будут жить вечно и любить бесконечно, но так не бывает. - Я её не брошу. - У тебя нет выбора. Либо ты бросишь её, либо она уйдет сама, и ты упадешь. Или однажды она, не выдержав всего, порежет себе вены кухонным ножом, а ты будешь держать её на руках, не зная, что делать. Кайло удивленно вскинул бровь. Это было очередное табу в их семье. - До сих пор не простил, что она это сделала? - поинтересовался мужчина, выводя коня на зимний воздух и втягивая морозную прохладу. - Думаешь, она провоцировала тебя? А я вот только недавно понял, что верю - то был крик отчаяния, который ты не услышал. Ведь мы все привыкли здесь видеть во всем расчет и манипуляцию. - О, значит не так тебе уже и хорошо со своей просто Рей, раз ты начал понимать Асоку. - Скорее, нехорошо Рей. Но я это исправлю. Обязательно. - Ты не все можешь исправить, Кайло. Себя не переделаешь. Ну, что, теперь поехали? Любопытно, не выбивает ли эта любовь тебя из седла. *** Кайло, отпивший виски, едва не подавился, когда увидел Рей, спустившуюся к рождественскому ужину. И дело было отнюдь не в том, что вместо зеленого платья, купленного в Венеции, она выбрала тёмно-синее. Этот наряд, ранее не виденный Кайло, ей шел ещё больше, и выглядела девушка потрясающе. Глубокий цвет лишь оттенял её юность и приковывал взоры, потому что сияла Рей, как тот сапфир из знаменитой броши “Лазурный Берег”. Да и соответствовало оно всем строгим правилам их консервативного поместья - от длины юбки до закрытых кистей. Правда, наверное, создатели этики, в принципе, не догадывались, что оголенная шея - вот где максимальный соблазн. Кайло обычно всегда скользил взглядом именно по шее Рей, зная и то, что это - её уязвимая точка. Поразило его иное. Волосы девушка решила оставить распущенными, украсив их ободком. Сначала Кайло очень понравилось, пока он не присмотрелся, что за ягоды были среди листвы. И ему аж дурно стало. Терновник. - Весьма контрастно, да? - отметил Энакин, проходящий мимо внука. - Но тебе же нравится, что она живая. Правда, теперь очевидно, что на фоне тебя - даже слишком… Кайло понуро допил свой напиток, думая о том, что птенец даже символ страданий мог превратить в цветущий сад. На ней не проступали колючки, только жизнь и красота. У неё был свой взгляд на вещи. - Ты смотришь на меня, как на привидение, - заметила Рей, когда Кайло подошел к ней. - Мне и без того неуютно. Ей, правда, было не по себе на этом приеме среди гостей, которых она не знала. Равнодушные взгляды, скользящие по ней, холодили кожу. И Кайло… Кайло был как чужой, хоть и стоял рядом. - Любопытное украшение, - отметил мужчина, пожимая с дежурной улыбкой кому-то руку. - Терновник может не только причинять боль, Кайло, - спокойно ответила Рей, нежно улыбаясь. - К тому же, сегодня Рождество. Время вспоминать. Как младенец Иисус родился, чтобы закончить свои дни на кресте, искупая грехи мира, так и терновник, который стал венцом его страданий, однажды был зеленым кустом, усыпанным ягодами. Кайло смотрел в сияющие глаза своего птенца и не нашелся, что бы ей ответить. Просто стоял и смотрел. То, что она говорила, было слишком больно для него. Почему Рей не хотела понимать, что сделало его таким, и не желала его принять? - Тебе не обязательно меня спасать, птенец, - весьма холодно уронил мужчина, не переставая кивать гостям. Глаза девушки немного потухли. - Я вижу, к чему все идет. Твои вопросы и прочее. Но я открываю душу не для того, чтобы меня пожалели. Рассчитываю на понимание, не на спасательную операцию, ведь я же не несчастный. Отец, что? - Кайло резко повернулся к подошедшему мужчине, настойчиво требовавшему внимания. - Я закончу беседу и подойду. Две минуты. Рей едва заметно вздрогнула. Он говорил так, будто она была непослушной лошадью, которую нужно наказать, а потом выпить после этого. - Ты не прав, - решила возразить девушка, ощущая тяжесть ободка, который ей так понравился. Хотелось сказать, что это всего лишь украшение. Знак поддержки. - Тогда чем ты занимаешься? - Просто демонстрирую, что мы - пара. Тебе демонстрирую. - Нет, ты пытаешься пожалеть бедного одинокого мальчика, а это не нужно. - Во-первых, в жалости ничего ужасного или постыдного нет, - Рей, поймав на себе пристальный взгляд дедушки Кайло, улыбнулась. Поняла, что нельзя расслабляться, они же на людях. Не должно быть похоже, что между ними что-то не так. Ей показалось, именно об этом намекал Энакин. - Во-вторых, нет, ты не прав, повторюсь.Ты не можешь поверить, что я не играю в спасительницу, а люблю тебя просто так? Без умысла? Она протянула руку и взяла бокал с шампанским. Отпила и ощутила всю силу брюта. Это не клерет с Кайло за закрытой дверью. Что ж, смотрел он тоже весьма сухо. Пытаясь соответствовать обстановке, правилам, шампанскому? Отличный винтаж для вечера и черствой души. - Нет. Не могу. - честно ответил мужчина. Он слишком хорошо знал, что ничто не даётся просто так, у всего есть своя цена. Причина. - Оу, - Рей вдруг поникла в мгновение ока. - Выходит… выходит и меня ты любишь с каким-то умыслом. Её голос прозвучал рассеянно, и Кайло застыл, сообразив, что, нет, её он любит просто так. За всё и сразу. И ни за что по сути. Просто потому, что она была. Смеялась. Дышала. Шутила. Сердилась. Радовалась. Но то была Рей. Её невозможно было не любить. С ним все сложнее. Он был бездушным чудищем, которое ядовитым плющом обвивалось вокруг прекрасного. Для такой любви нужно было обоснование. - Выходит, все были правы. Меня не за что любить просто так, - пробормотала девушка, старательно продолжая улыбаться, когда в душе у неё что-то умирало. - А я думала, что можно. - Рей, погоди. - Да всё нормально, - отмахнулась девушка и отошла. Головы не понурила. Стояла. А Кайло казалось, что он сделал что-то непоправимое. Что терновник увял на её голове, превращаясь в такие же колючки. А он стоял, обсуждая с отцом ненужных в данный момент лошадей и выслушивая сомнения в браке той или иной породы, ощущая, что брак, червоточина вот была в нем, а не в той чемпионской лошади, которую Хан готовил к новому сезону в Аскоте. Все они здесь были вымирающей породой, лишь Рей - настоящей. Наверное, потому она и стояла среди комнаты, но будто в стороне. Старательно улыбаясь, зная, что они здесь… “Ни к чему, Кайло. Ты знаешь, как ранит это ощущение”, - дошло до мужчины. Она была как Асока, которая выбрала оружием улыбку, но на таких вот мероприятиях знала, что не прижилась. Делала вид, что все равно, но год за годом терпела поражение в глазах всех снобов, презирающих её лишь потому, что она была другой. Весь вечер он пытался поймать её. Взглядом. Словом. Жестом. Но девушка ускользала. Сидя за ужином между отцом и дядей, она ни разу на него не посмотрела. Не из упрямства. Птенец будто вмиг потерял всю ту силу, которую Кайло пытался дать ей. Он видел, как Рей играет по правилам. Ест еду, которая ей не нравилась - ни единого яркого сочетания, скучная, пресная традиция, не более. Как пьет шампанское, не подходящее ей, хоть и было оно удачного урожая. Как заинтересованно говорит с Ханом, на самом деле, умирая от скуки. А он не мог дотянуться до неё. Впервые Кайло чувствовал Рей настолько сильно. Все её смятение, растерянность, одиночество в этот вечер. Странно, до этого он, столько манипулируя, рассказывал, что отлично чувствует её, и что ей нужно, а по-настоящему ощущал каждый вдох-выдох лишь сейчас. Потому что ей было больно, или оттого, что кроме неё, все были лишь фоном. - Рей, - поймал он девушку за руку, когда ужин закончился. Девушка вяло улыбнулась, обманывая, будто всё в порядке, а затем, извинившись, отошла. Сказав, что ей нужно закончить беседу с кем-то там. Проходя мимо ёлки, Рей вдруг неловко взмахнула локтем, и одна из бесценных игрушек, покачнувшись, упала, разбиваясь на сотню блестящих осколков. - Оу, простите, мистер Скайуокер, мне так жаль. - воскликнула девушка, но, когда инцидент был исчерпан, бросила быстрый, торжествующий взгляд на Кайло, и он с удивлением понял - она нарочно это сделала. Показывая, что ненавидеть праздники из-за разбитой игрушки в детстве - глупо. Нельзя было позволять осколкам старого елочного шара дальше ранить. Будто терновника было мало. Он снова посмотрел на будто присыпанные снегом ягоды. А потом на свои руки. Контраст жизни и смерти. Начало и конец. Красота и жестокость. Они сейчас олицетворяли это. И это видели все. Не только сегодня. Всегда. Аид и Персефона. Мужчина, умертвивший даже хаос, и девушка, оживившая даже терновый куст. - Птенец, - нарушил молчание Кайло, когда после вечеринки они поднялись к спальням. - Я… - Доброй ночи, дорогой, - погладив его по руке, не дослушала Рей. - С Рождеством, Кайло. Пусть дух будущих Святок покажет тебе, что не все потеряно, если позволить себе чуть больше, чем ничего. И, все так же не глядя, Рей закрыла дверь. Прикусив губу, закрыла глаза и прижалась спиной к дереву. С минуту стояла, нервно заламывая пальцы. Она была растеряна. Все же было в порядке, в норме. Но отчего же было чувство, будто её обманули? Точнее, она сама себя обманула. Напридумав себе бескорыстного рыцаря и вообразив, что настолько хороша, что может нравиться без подвоха. Ведь Кайло так часто говорил ей, что ему нужна она, лишь она. Может, он прав? Может, она излишне эмоциональна, и это не дает ей рассмотреть правду? Привычно считая до трех, девушка, словно нащупывая темп, искала правильную линию поведения сейчас. Пойти к Кайло? Вернуться на вечеринку? В поисках самого верного решения, Рей открыла дверь и удивленно моргнула, так как Кайло все ещё стоял. Будто застыв, рассеянно глядя перед собой. Но едва на него упал свет, он, не говоря ни слова, сделал шаг к ней. А она - в сторону. Приглашая его войти. Зазывая. Позволяя сомкнуть руки за спиной. Злясь и одновременно наслаждаясь чувством защищенности, которое дарили холодные ладони. Подставляя губы под поцелуй, Рей шумно вздохнула. Так, как её целовал Кайло, не целовал никто. Выворачивая душу наизнанку. Он был порывист в этот вечер, её бездушный мужчина. Не играл в игры, не выстукивал четыре четверти, не ласкал. Нетерпеливо расстегивая на ней платье, обещал, что уже утром увезет её из этого дома, а Рей, закрывая глаза, ответила ему стоном, мысленно думая, что поместье было не виновато, а от него самого он её увезти не мог. А она - не хотела. Потому что было хорошо. Хоть что-то менялось. Возможно, сбежать отсюда хотел как раз таки Кайло. Эти стены плохо влияли на него, пробуждая призраки того прошлого, где он был потерян и беспомощен. Кайло подтолкнул к постели, и Рей послушно встала на колени, потому что сейчас она не в силах была быть с Кайло лицом к лицу, да и эта поза ему всегда очень нравилась. Девушка выгнула спину, подставляя её под его ласкающие пальцы. Подставляя всю себя. Потому что, даже сейчас, в момент, когда страсть, кажется, переполняла мужчину, он не забывал о поглаживаниях. Эта его редкая нежность всегда заставляла девушку сжиматься от удовольствия. Он так умел прикасаться, господи. “Нетактильный, да?”, - думала Рей, а в следующую секунду удивленно охнула. Не потому, что Кайло непривычно резко проник в неё, нет, она, как и все её тело, уже отлично к нему привыкла, а потому, что он был… слишком близко. Слишком. Максимально. С запозданием до девушки дошло, что она не слышала привычного звука открывающейся упаковки от презервативов. “Ох, а, похоже, и тебе от всего этого дома крышу сносит”, - подумала Рей, опускаясь на локтях чуть ниже, чтобы ощущать ещё и ещё. От его быстрых, порывистых движений, у неё аж в глазах слегка темнело. Ей показалось ироничным, что Кайло потерял весь свой контроль в момент, когда она потеряла себя. Ведь, хоть тело её наслаждалось всем происходящим, душу словно оплетал терновник. Сильнее и больнее. И в какой-то момент боль в груди стала настолько сильной, что стон вырвался не полным восторга, а перемешался с мукой. - Птенец, - застыл Кайло, улавливая иную тональность. Ласково погладил между лопаток, задевая каждый нерв. - Проклятие, мне нужен темп, - поймав его руку и вдавливая ту в кровать, почти прорычала Рей, надеясь наслаждением выбить из себя тот холодок. - Задай же его, чертов непобедимый Кайло Рен. “Интересно, ты меня вот за это любишь, а? За то, насколько я отдаюсь тебе без остатка?” - с каким-то злорадством вдруг подумала девушка, ощущая, как он кончает ей на спину с довольным стоном. Не в силах подняться, просто ослабила локти. Подтянув к груди подушку, уткнулась в неё. - Порой и ты ослабляешь вожжи, да? - усмехнулась Рей, и в её глазах ещё бушевал шторм пережитого удовольствия. Кайло, не менее удивленный порывом, погладил её по щеке, а затем - по волосам. Не прикасаясь к терновым ягодам. - Ты нарочно игнорировала меня, чтобы это произошло, - задорно рассмеялся мужчина, - спасибо тебе за разбитую игрушку. Выражение лица Энакина было бесценным. Рей в ответ фыркнула. А про себя пыталась разгадать секрет этого секса. Правда ли ему настолько снесло крышу, или это была его попытка проявить доверие? Или утвердить своё право собственности? Если в чувства Кайло Рей могла верить - он, правда, за что-то, да мог любить её, то в то, что он бездумно расслабился… как-то это вызывало сомнения, и оттого было тошно, ведь что может быть хуже, чем размышлять о таком в постели, когда сердце ещё колотилось? - Почему он бросил Асоку? - вдруг полюбопытствовала девушка. Вопрос этот не давал ей покоя. - Она ушла сама. Рано или поздно выдержать такой прессинг нормальному человеку не удастся, - ответ Кайло прозвучал глухо, а улыбка тут же пропала. Рей с любопытством посмотрела на мужчину. Ей показалось, что это чуть ли не первая естественная, тщательно неконтролируемая, эмоция, которую он выдал. И она понимала, почему. Что бы Кайло ни говорил, он проводил параллели. И в истории своего деда и той женщины видел них самих и невеселый финал. Может, потому он так закрыт - не желал привыкать к хорошему? - Что ж, тебе повезло. Повезло, что я - ненормальная, - спокойно ответила Рей, ощутив в себе какую-то новую силу. И пусть душа её ещё болела, стиснутая колючками, а в голове мелькала мысль, что лучше бы дверь она ему не открывала, Рей словно поднималась на новую ступень. Где она могла успокоить какой-то страх Кайло. Ей не нужен был терновник или поступки. Всего лишь два предложения. И глаза мужчины, никому никогда не верившего на слово, вдруг засияли. В то время, как в душе Рей что-то продолжало угасать, Кайло, всегда завораживающий фразой, что чувствует ее, остался удивительно глухим в этот момент, растворяясь в безопасности, которую сулило обещание девушки. *** Ну, вот мы и заканчиваем ёлочный период! Мы раздели елки по домам, Кайло и Рей разбили игрушки и... что-то ещё, чего никто из них пока не понял, как мне кажется... Но мы все знали, что Рождество у Скайукеров вряд ли можно считать отличной идеей