За кулисами

Антон с трудом открыл глаза. Он уже знал, где находится и почему, но сознание все еще было немного затуманено. Возможно, от удара головой. Он попытался приподняться на локтях, но мир закружился, из-за чего он лег обратно с тихим стоном. К горлу подступила легкая тошнота. Он потянулся за телефоном к тумбочке — привычный жест. И тут же задумался о том, что телефона там, скорей всего, не будет, раз уж он попал в больницу, но ошибся. Телефон и зарядное устройство лежали на тумбочке. Антон нахмурился. Часы показывали половину первого. Разблокировал телефон и открыл общий чат. В нем была куча сообщений с пожеланием поправляться и шутками на ту же тему. Он хмыкнул, но читать все не стал. Просто написал «Спасибо, парни». Тут же пришло сообщение: «Мы с Серегой заедем к тебе под вечер». Сообщение было от Димы. Антону очень хотелось спросить, с ними ли Арс, но он сдержался. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что именно он вызвал скорую и, возможно, сопроводил до больницы. Может, даже подождал, чтобы узнать, как Антон себя чувствует. Он покачал головой, от чего та закружилась. Давно надо было принять одно простое решение: не надумывать. Его положили в палату с двумя местами, но, похоже, его сосед съехал не так давно, а нового подселить еще не успели. Это было на руку. Он бы не выдержал, если бы кто-то решил с ним сейчас поговорить. Голова была тяжелой, шея болела, а все тело какое-то ватное. Кажется, врачи сказали, что у него сотрясение мозга. Что ж, он довольно ясно его сейчас ощущал. Как-то в подростковом возрасте ему приходилось с этим сталкиваться, но как он помнил, тогда было гораздо хуже, так что, видимо, сотрясение несерьезное. В палату зашла медсестра с подносом. — Обед, — сухо отозвалась она и поставила поднос на тумбу рядом. — Спасибо… извините, а ко мне никто не приходил? — Я не в курсе. Время посещений только началось, думаю, вряд ли. — За ней захлопнулась дверь. — Спасибо, — в пустоту повторил Антон и снова уткнулся в телефон. Ни одной весточки от Арса. Он не писал и не звонил. Антон вздохнул и предпринял вторую попытку подняться. В этот раз получилось лучше. Он свесил ноги с кровати и опустил голову, прикрыв глаза. Когда он их распахнул, то заметил рядом с кроватью пакет фруктов, а чуть позади тумбочки стоял его рюкзак. Значит, Арсений действительно был здесь. Больше некому. И он даже не разбудил его. Антон почувствовал, как внутри разгорался гнев. То есть ему настолько не хочется с ним говорить после произошедшего. А что, собственно, произошло? Арс же приехал вчера. Ну, подумаешь, увидел пьяным. Не впервой ведь. Почему все не по-человечески, а как-то по-идиотски. Антон почувствовал такую сильную обиду, что хотелось лишь лечь обратно и снова уснуть. Когда спишь, нет мыслей, которые раздирают голову, воспаляют сознание; нет огня, который разгорается таким гневом, что хочется расшибать кулаки о стены. Может, Арс вчера вечером все принес? И передал с доктором или медсестрой? Может, даже с утра, просто торопился по своим делам, поэтому заехал раньше времени приема? В это больше хотелось верить, чем в то, что он просто молча оставил все это здесь. Антон нехотя поднялся и, держась за стеночку, прошел в уборную, чтобы немного освежиться. Вернувшись к койке, он лег обратно и почувствовал, насколько все-таки тяжко было стоять. Антон взглянул на поднос с едой. Нет, явно сейчас это будет не лучшей идеей. Антон включил какую-то игру на телефоне и потерял счет времени. А потом не заметил, как снова провалился в сон. Быстрее. Быстрее. Ноги уже переставали слушаться, а он продолжал бежать, словно если остановится, то умрет прямо на месте. Антон даже не успевал замечать, что окружает его: все сливалось в сплошной размытый фон, на котором менялись краски, но цвета сознание не успевало фиксировать. Антон не знал, от чего он убегал, но казалось, что если это «нечто» его догонит, то ему несдобровать. Свободное пространство начало превращаться в подобие пещеры. Стены все сужались, дышать становилось сложнее. Еще немного и воздуха просто не хватит, но Антон продолжал бежать, сбивая почему-то голые ноги в кровь. Он не оборачивался, а страх сменялся гневом: как он попал в такую дурацкую ситуацию? Где он повернул не туда, что теперь его собственное сознание загнало его в тупик из камня и песка. А «нечто» вот-вот настигнет его. Ему нельзя было останавливаться, но его не покидало ощущение неизбежного провала. Вот-вот он наткнется на нерушимую стену. Так и произошло. Прямо перед ним, словно из ниоткуда, возникла стена. Он стучал по ней кулаками, истошно вопил, молотил ногами, пытался пробить плечом с разбега, но не удавалось. А «нечто» приближалось. Антон не слышал его, Антон его чувствовал. Что-то такое, что затянет глубоко в бездну и никогда не отпустит. Злость снова начала прорываться наружу. И вдруг в стене возник просвет. Маленький лучик света ударил в глаза, почти ослепляя. Антон обратил на него внимание, и в душе затрепетала надежда на спасение, но «нечто» было уже совсем рядом. Стена медленно рушилась, поднимая в воздух клубы пыли. Антон закашлялся и вышел на солнечный свет, от которого тут же поспешил закрыться рукавом. Он споткнулся об одну из развалин и рухнул на колени. И почувствовал, что «нечто» практически дышит ему в спину — оставался последний прыжок. Первым порывом было закрыться руками, зажмуриться, но он почувствовал, как сильная рука легла на плечо, и чувство тревоги растворилось в воздухе. Антон осторожно поднял голову, чтобы увидеть человека, который только что спас его от… чего-то. — Да вы заспались. — Голос был незнакомый. Антон медленно открыл глаза. И не смог различить лица, но этих очертаний он никогда не забудет. Сон моментально рухнул, а в нос ударил больничный запах. Теперь Антон открыл глаза по-настоящему. — Да-а, — хрипло протянул он. — Ну, мне же нужен сон. — Вы правы. Как вы себя чувствуете? Антон нахмурился. Он прислушался к ощущениям и понял, что сейчас ему было лучше, чем после первого пробуждения, только голод был невыносимый. — Есть хочу. — Это хорошо, — усмехнулся врач. — Значит, идете на поправку. Есть какие-нибудь жалобы? Не считая стремного сна, смысл которого улетучился тут же после пробуждения, Антона ничего не волновало. Он покачал головой. — Отлично. Тогда можете… поужинать? Если будут какие-то жалобы, смело обращайтесь к медсестрам. Я приду, как только буду свободен. Антон кивнул. И задумался. С каких пор в больницах стало такое хорошее отношение к пациентам? Его узнали? Даже если так, он же на правах обычного больного здесь, так с чего бы врачу быть таким милым? Он вспомнил хмурую медсестру и решил, что его лечащий врач — просто человек хороший, а в остальном здесь все так, как обычно. Он взглянул на поднос с едой. Холодное пюре будет отвратительным. Поэтому он просто положил котлету на успевший подсохнуть хлеб и решил, что это будет отличным ужином. Потом он вспомнил и про фрукты, любезно оставленные, возможно, Арсением. Жуя яблоко, он задумчиво смотрел на давно пустующий чат. Может, стоило поблагодарить Арса за проявленную заботу? Сказать «спасибо» за фрукты, вещи и вообще за то, что не бросил его на пороге его же квартиры? И, может, обсудить наконец тот идиотский разговор. Антон тихо промычал. Он до сих пор ненавидел себя за ту фразу, которую так неаккуратно бросил. Дернул же черт за язык. Он совершенно не то имел в виду, он просто… просто хотел признаться, наверное. Но как вообще об этом говорить? Что он мог сказать? «Я хочу быть кем-то большим для тебя»? Звучит так, словно фраза выдрана из идиотских мелодрам, которые Антон так сильно не любил. От этих мыслей голова начала неприятно пульсировать. Он решил переключить свои мысли на тот сон. Правда детали уже испарились, остались только невнятные образы и чувство бездонной тревоги, которая тут же заглушалась чем-то теплым и приятным, но воспоминаний о последнем практически не осталось. Телефон пиликнул, напоминая о себе. Сообщение было от Серого: «Скоро будем». Антон отправил «Жду» и снова уставился в потолок. Стоит ли написать Арсу? Может, он приедет вместе с остальными ребятами, и все снова будет как обычно? Антон слабо усмехнулся. Верить в то, что все волшебным образом вернется на круги своя уже, по меньшей мере, наивно. В сон уже не клонило, Антон чувствовал себя почти здоровым. Все-таки отоспаться это действительно хорошая идея. Жаль только, что ради этого пришлось удариться головой. Дома он давно нормально не спал: непристойные сны преследовали его, а назойливые мысли ночами не давали уснуть. Поэтому так и прельщала идея об алкоголе — в конце концов, после большой дозы думать попросту не получалось. Это работало своеобразным успокоительным или снотворным. И только сейчас, лежа на больничной койке, Антон понимал, насколько глубоко погряз. Это могло бы убить его. Если бы Арс не приехал, Антон, возможно, не попал бы в больницу, но, кто знает, может он попал бы прямиком в морг. С этим всем нужно было что-то решать. И у Антона была одна идея, хоть она и не нравилась ему. Раздался стук в дверь, за которым последовали шумные приветствия друзей. Антон поморщился от резкого звука, но быстро собрался и улыбнулся гостям. — Выглядишь так, словно недавно головой ударился, — заметил Сережа. — Оригинально, — хмыкнул Антон, приподнявшись на локтях. — Рад вас видеть. — Рады, что ты в порядке, — за обоих ответил Дима. — Как тебя угораздило? Антон задумался о том, как рассказать эту историю, чтобы она не звучала слишком странно, но мыслей не было. Да, он напился и упал, но очевидно, что в повествовании должен быть кто-то, кто вызвал скорую. Можно соврать про подружку, но ребята знали, что он давно уже ни с кем не встречался. Возможно, они понимали даже больше, чем сам Антон, просто никогда не говорили об этом. — Идиотская ситуация. — С тобой разве бывает по-другому? — в усмешке ответил Сережа. — И то верно, — протянул Антон. — В общем, я немного перебрал накануне, и утро выдалось… сложным. Я споткнулся и упал. — Антон пожал плечами. Он решил не добавлять деталей, надеясь, что это удовлетворит любопытство друзей. Ребята переглянулись, а потом снова посмотрели на Антона с подозрением. Он поджал губы и едва сдержался от того, чтобы снова не повести плечами, так он будет выглядеть еще более виновато. Дима подставил стул к постели Антона, а Сережа сел у него в ногах, слегка их подвинув. — Мы принесли тебе фруктов, — заявил Дима, после чего как бы между делом добавил: — а ты нам что-то не договариваешь. — Но мы не будем давить, — продолжил Сережа, смерив Диму серьезным взглядом. — Если отбросить шутки в сторону, тебе действительно нужен отдых, все-таки следующие съемки через пару дней. Как думаешь, поправишься к ним, или нам следует их перенести? — Как будто у вас есть такие полномочия, — хмыкнул Антон. Сережа махнул рукой: — Ты понял, что я имел в виду. — Понял-понял. Нет, я думаю, я буду в порядке. В палате повисла тяжелая тишина. Скорей всего, все думали об одном человеке, но каждый не решался задать вопрос. Антон глубоко вздохнул и закатил глаза. Делать вид, что все в порядке при людях, которые хорошо знают тебя не первый год, бесполезно. Он взглянул на Сережу, потом на Диму и улыбнулся. — Арс не говорил, заедет ли? Дима нахмурился, а Сережа спрятал глаза. Забавно было видеть их такими. Всех. На сцене это всегда непрерываемые потоки шуток, подколов и смеха, а в реальной жизни комики такие же люди, как и все. И в такие моменты это особенно остро ощущалось, потому что, кажется, Антон задал вопрос, который все-таки не следовало задавать. И им стало действительно несколько неловко. Антон уже успел десять раз отругать себя за необдуманный вопрос. Главное, чтобы ему не задали такой же неудобный вопрос, а ведь по глазам друзей читалось — они понимают. И от этого становилось только паршивее. Антон сам не понял, когда все стало так очевидно. По крайней мере, для тех, кто рядом. Для всех кроме идиота Арсения, который не упускал случая сказать — «Ну мы же друзья», чем каждый раз делал все только хуже. Лучше бы молчал, честное слово. — Арс сказал, что заезжал, — быстро выпалил Сережа. — Сказал, что ты в порядке, только голова болит и тебе нужен сон. И отказался ехать с нами, сославшись на какие-то дела. Мы думали, он виделся с тобой. — Скорее всего, так и есть. — Антон постарался сохранить некоторую беззаботность, но он чувствовал, как обида разгоралась с новой силой. Да, Арс позаботился о том, чтобы он не остался без связи или без еды, но встретиться с глазу на глаз не решился. Было ощущение, что Арс чего-то боялся. И в каком-то смысле Антон понимал его, но неужели так сложно перешагнуть через этот страх просто чтобы спросить, как он себя чувствовал после падения? Арс, что, боялся, что вместо обычного диалога Антон начнет изливать душу? Бред. Антон не мог даже себе признаться в собственных чувствах, куда уж до искреннего разговора с человеком, который все это сделал с ним. — Он тоже принес мне фруктов. Наверное, пока я спал. В глазах ребят Антон тут же прочитал собственный вопрос «И не разбудил?», но они молчали, за что Антон был им благодарен. — Знаешь, Шаст, мы не слепые. Видим, что с тобой что-то происходит, видим, что вы с Арсом практически перестали общаться, но… — Дима замялся, очевидно подбирая верные слова. — Но вы взрослые люди. Просто обсудите свои проблемы. — У нас нет проблем, — твердо заявил Антон. — Ты напился и ударился головой об кафель, — напомнил Сережа, — а Арс даже не разбудил тебя, когда пришел. — Ты не помогаешь, — шикнул на него Дима. — Прости. — Так вот, обсудите… если не проблемы, то просто что-то, что между вами происходит. Вам еще на одной сцене играть. — Это точно, — задумчиво протянул Антон. И тут же заметил в глазах парней тревогу. И понял, от чего она. Кажется, в его выражении лица прочиталась мысль о том, что он мог бы уйти из Импровизации, чтобы избежать проблем.