За кулисами

Выписка должна была уже быть через пару часов. Его в принципе держали в больнице только для галочки. Уже на второй день Антон чувствовал себя прекрасно, если не считать головокружений при подъеме с кровати. Мысли все еще были немного вязкими, из-за чего рассуждать о чем-то было немного сложно: концентрация со временем терялась, он забывал основную идею. И его бы это напрягало, если бы он думал над какими-то шутками или проектами, но нет. Он продолжал со всех сторон рассматривать возможность ухода из «Импровизации». Конечно, это был его основной заработок, его основная деятельность и огромная часть его жизни в целом, но он же может не только этим себе на хлеб зарабатывать в конце концов. Его аккаунты в социальных сетях продолжают набирать популярность, проекты довольно успешны, предложений поучаствовать где-то еще тоже немало, запросы на рекламу также прилетают со всех сторон. Понятно, что если он перестанет мелькать по ТВ этого всего станет значительно меньше, но он же сможет удержаться на плаву, а дальше как пойдет. И еще Антон думал, откуда вообще и почему возникла эта мысль. И понимал, насколько это тупо: уходить из популярного шоу из-за чувств, появившихся ни с того ни с сего. Наверное, ему было бы проще, если бы Арс просто послал его. Может, он бы перебесился, а потом все пришло бы в норму. Но нет. Арс игнорирует, а Антон просто трусит. — Уже проснулись? — доктор, вежливо постучав, но лишь для приличия, зашел в палату. — Готовы к выписке? — Как никогда, — кивнул Антон. Рядом с кроватью стоял полностью собранный рюкзак, а сам Антон лежал на уже застеленной кровати. — Что от меня требуется? — Да ничего, — усмехнулся доктор. — О палате уже позаботились, там все нормально. От вас требуется только быть здоровым, хорошо отыграть ближайшие выпуски и отдыхать. И, конечно, не ударяться больше головой. — О, так вы меня узнали? — Разумеется. Вообще, моя дочь вас обожает. Ну, не конкретно вас, просто часто слышу от нее «Артоны», потом решил посмотреть. Шоу и правда хорошее. Вы талантливые ребята. Антон сильно сжал челюсти, что почувствовал давление в зубах. «Артон» — то, что преследовало его везде. Было очень неловко слышать это даже от своего лечащего врача. Фанаты и правда распространились с удивительной скоростью, а шипперы захватили интернет. — Правда я так и не понял, что значит «Артон». Дочь хихикает, толком ничего не отвечает. — Он пожал плечами. — Сводите к психиатру, — тихо прошипел Антон, когда врач уже был у самой двери. — Что, простите? — Ничего. — Антон покачал головой. — Может, оговорилась. У нас вроде как созвучны имена. — Может. После всех окончательных процедур Антон пожал руку врачу и поблагодарил за помощь. Он закинул рюкзак на одно плечо и, слегка качнувшись, вышел из палаты. Когда он, наконец, оказался на улице, то осмотрелся. Дышать свежим воздухом было, конечно, приятно, но он не курил целых три дня. И если в первый день это особо не ощущалось из-за общего паршивого состояния, то потом ломка стала вполне ощутима. Сейчас Антон даже толком не мог разобрать: ему было плохо от недостатка сигарет или от мыслей, которые терроризировали его разум. Взгляд зацепился наконец за небольшой ларек, сверху которого была яркая надпись «Табак». Антон поспешил к нему и купил сразу пару пачек, хоть дома его и ждала еще одна. Вышел на улицу и тут же понял, что нужна и зажигалка. Чертыхнулся и вернулся за огоньком. Первая затяжка сразу дала в голову. Курение — удивительный процесс и привычка. Когда куришь ежедневно, перестаешь чувствовать что-либо, кроме комка в горле. Иногда его першит, а иногда действительно раздирает. Но если не покурить пару дней, то первая сигарета будет по ощущениям примерно такой же, как первая сигарета в жизни. Голова пошла кругом, мир словно завертелся, и Антон от греха подальше навалился на каменную стену рядом. Вторая и третья затяжки были быстрыми и, возможно, это было ошибкой. Все тело словно налилось свинцом, а ноги стали совсем ватными. Антон медленно доковылял до скамейки и, сняв рюкзак с плеча, устало рухнул на нее. Он запрокинул голову назад и сделал еще одну затяжку. Мысли в голове оказались в дыме от сигарет. Они стали ленивыми и какими-то далекими — совершенно не стоящими внимания. Антону понравилось это ощущение. Он сделал еще несколько затяжек и кинул окурок прямо в мусорку, что стояла неподалеку. Размяв шею, Антон запустил руку в карман и выудил телефон. Высветилось несколько уведомлений от парней с вопросами о выписке. «Все норм. Еду домой почти», — ответил он. «Без ключей справишься?», — спросил Дима. И Антон осознал, что ключей у него как раз-таки действительно нет. Арс, привезя вещи и чертовы фрукты, забыл оставить самое важное — ключи от квартиры. И ему даже не хватило смелости напомнить Антону об этом? «Они у меня», — пришло следующее сообщение от Димы. «И я сейчас свободен, могу забрать тебя». «Буду благодарен, а то не хотелось бы дверь выламывать… даже не своей хаты». «Скинь, где ты». «Да прямо напротив той больницы, где валялся. Увидишь». «Ок, жди». Антон кивнул своим мыслям и, закутавшись потеплее в осеннюю куртку, достал еще одну сигарету. Дима приехал где-то через пять сигарет, с перерывом на перекус и воду. Он вышел из машины и тепло поприветствовал Антона. — Выглядишь уже лучше, — похлопав его по плечу, сказал Дима. — Даже лучше тебя, — хмыкнул Антон. Они посмеялись и сели в машину. Какое-то время Антон просто рассказывал о том, как ужасно кормят в больнице, и что первым делом, когда он приедет домой, то примет нормальный душ в ожидании самых вкусных бургеров Питера. Дима весело кивал и вставлял остроты — как ему и полагалось. — Уверен, Арс знает хорошие места, — заметил Дима. Антон тут же потерял лицо и глубоко вздохнул. На самом деле, его этот вопрос мучал с первого сообщения, да и всю поездку тоже. О ключах. Почему Арс сам их не передал? Он обернулся к Диме и нахмурился, всматриваясь в его лицо. Дима тут же заерзал на сидении, но заговорил первым. — Мы не идиоты. Видим, что с тобой что-то происходит. Очевидно, что это связано с Арсом. Не понимаю, он что, женщину у тебя отбил? — Что? — потерялся Антон. Когда смысл сказанного дошел до сознания, он не смог удержаться от снисходительной ухмылки. — Чтобы Арс и у меня? — Честно? Не вижу в этом ничего удивительного, — продолжал Дима, но по его тону становилось понятно, что он не серьезно. Антон усмехнулся. Вся абсурдность ситуации сложилась в его голове, и сознание выдало фразу «Это девушки его у меня отбили». Благо он удержался от того, чтобы сказать ее вслух, вслух он только рассмеялся. — Сильно головой ударился, да? Надеюсь, для общества ты не опасен, — в поддельном испуге проговорил Дима. — Только убийственными шутками. — Тогда выкладывай уже, что происходит между вами? — В том-то и дело — ничего. Дважды Диме повторять было не нужно. Он действительно все понял, это прочиталось по его лицу, и от этого Антону стало не по себе. Настолько, что даже страшно. Он резко отвернулся и начал подбирать слова, чтобы исправить дурацкую ситуацию. — Я не это имел в виду… — неуверенно начал он. Дима покачал головой. Его лицо выдавало некоторую настороженность, но в целом он выглядел… нормально. Антон не углядел в его взгляде слогана «Сжигать всех пидоров». Да и с чего бы? Ребята никогда не отличались радикальными взглядами. Случалось, они обсуждали ЛГБТ и сошлись на том, что вообще-то никого из них не интересует, кто кого трахает. Как всегда, главное, чтобы не лезли к ним. Хотя, Сережа однажды рассказывал весьма курьезную историю… и держался он там молодцом. С такими наглыми заигрываниями Антон послал бы человека так далеко, как только можно. Причем не только парня, но и девушку. Тут речь не о поле, а об уважении и умении слышать «нет». — Я понял, что ты имел в виду, — тихо начал Дима. — И все в порядке. Я не слепой. Не знаю, что насчет Серого и самого Арса, но не я. — Он усмехнулся и кинул быстрый взгляд на стушевавшегося Антона. — Как давно? — Знаешь, чтобы это обсуждать мне нужен алкоголь. И много, — резко ответил Антон, понимая, что посыпался. — Сам же в курсе, тебе не стоит пока пить. Да и вообще, учитывая… — Я не алкоголик, — снова резко ответил Антон, отодвинувшись немного от Димы. Это было неосознанное движение, просто самозащита. — Я о том, что ты сотряс получил, — спокойно отозвался Дима. — Если не хочешь говорить, не надо. Я сам тебе скажу. Никто из нас тебя не осудит. В этом нет ничего… ничего сверхъестественного. Мы все взрослые люди, мы только шутим, но не осуждаем. И, — он запнулся, очевидно, прервав какую-то колкость, которая пришла ему в голову, — и не будем шутить об этом какое-то время, пока ты не разберешься со всем этим. Антон закусил губу изнутри. Гнев, который месяцами копился в нем, был готов вновь вырваться наружу, но он прекрасно понимал, что если и срываться, то явно не на Диме, который просто пытался помочь. На самом деле, Антон сам поражался своей рассудительности. Собственно, может, это влияние как раз-таки Димы? Он глубоко вздохнул. — Я не педик. — Я этого и не говорил. — Дима пожал плечами. — Но если бы так было, то я мог бы помочь найти тебе парня. — Он обернулся к Антону и наткнулся на обозленный взгляд. Антон выглядел подобно смерчу, который готов все здесь перевернуть вверх дном. — Ну, или нет. Повисла тишина. И Антон снова почувствовал это — все неправильно. Он снова сказал то, о чем еще обязательно пожалеет, но когда столько всего держишь в себе, оно порой вырывается. И как бы он ни старался, получалось это как-то… плохо. Они уже подъезжали к дому Антона, когда он наконец смог немного расслабиться после столь сложного диалога. Он впервые обсуждал с кем-то свою возможную ориентацию, хотя обсуждением это было сложно назвать. — Вот ключи. — Дима протянул Антону ключи с забавным брелоком, а сам улыбнулся — немного неловко, но искренне. Антон помолчал и взял ключи. Когда он уже собирался захлопнуть дверь, Антон наклонился и улыбнулся своей исключительно шастуновской улыбкой. — Спасибо. И в этом «спасибо» была не только благодарность за то, что Дима подбросил до квартиры и не оставил без ключей. Оба это прекрасно понимали, но оба тактично промолчали, чтобы не усугублять ситуацию. Антону нужно было время все обдумать еще раз. В миллионный раз. И все же, на душе стало немногим легче. Антон добрался до подъезда, но перед входом закурил очередную сигарету. Он доверял Диме, но какова вероятность, что их разговор действительно останется в тайне? Антон не был готов к обсуждению с другими людьми своей небольшой проблемы, просто потому что это было не похоже на него. Ведь у Антона обычно не бывало проблем. А теперь есть, да еще и с таким дебильным именем — Арсений. Окурок полетел в урну, а Антон усмехнулся. Порой, когда долго думаешь об одном человеке, можно стать одержимым, а можно возненавидеть. Антон просто надеялся, что с ним такого не произойдет. Он поднялся на нужный этаж и, звякнув ключами, вставил их в замочную скважину. В квартире было душно, пахло затхлыми окурками и открытым вином. Антон вдруг поймал себя на мысли, что Арсений не прибрался в квартире. Не сказать, что это вошло в привычку, но… Антон тут же себя одернул, резко потянув куртку вниз. Не важно, это не важно, главное поскорее открыть окно и принять душ. В душе Антон вновь не мог отделаться от преследующих его мыслей, поэтому охлаждающие струи воды не принесли должного удовольствия. Не было места, где Антон мог бы спрятаться от всего этого, потому что причиной всему была его голова, которая раз за разом возвращала на те размышления, которые он старался от себя откинуть. И похоже, именно в этом была проблема. Антон взглянул в зеркало. Он почти не узнал себя в отражении. Заросшее лицо, синяки залегли под глазами, почти черные, щеки впали. А глаза были как у побитой собаки, и что самое ужасное — Антон сам довел себя до такого состояния. А самое тупое в том, что он, как взрослый человек, не мог понять пару простых вещей. Первая: чтобы решать проблемы, с людьми нужно разговаривать. Вторая: отрицают свои чувства только трусы. И Антону претила мысль быть трусом. — Либо я действительно сильно ударился головой, либо… влюбился в чертового мужика, — устало произнес он. И почувствовал, как внутри что-то лопнуло. Не без боли, конечно, но эти ощущения были гораздо приятнее, чем натянутые нервы, изо дня в день калечащие его. Антон, обернув полотенце на бедрах, вышел в прохладу квартиры. Он открыл телефон и написал ребятам. «Спасибо, что навестили. Тем, кто навестил». И отложил телефон. Будь, что будет. Конечно, он не станет открыто демонстрировать обиду или что-то в этом роде, но Арс действительно поступил ужасно. И он поговорит с ним, обязательно все объяснит и даже, возможно, признается, но не сегодня. Сегодня Арс пусть тоже помучается чувством вины. Это была его маленькая месть.