Душа дракона

— Беззубик, не волнуйся. Я думаю что с ним всё в порядке…наверно, — Рыбьеног, гладя своего дракона, с волнением смотрел, как чёрный дракон уже полчаса, не меньше, ходил взад и вперёд. С тех пор как Иккинг зашёл в пещеру прошло не много меньше часа. Всадник Громелля тоже очень переживал, но сохранял спокойствие, поскольку понимал, на сколько чувствительны бывают драконы. Остров он уже успел изучить. Ничего примечательного. Вокруг только камни. Обычный скалистый остров. Но вот только большинство камней, как и говорил Иккинг, весьма рыхлые. Поэтому если Беззубик сорвётся, он может попытается плазменным залпом расширить вход и спасти своего брата, но пещера не выдержит и рухнет. Рыбьеног понимал это и пытался успокоить Ночную фурию. Ну и себя заодно. Взгляд парня зацепил большой камень у входа. Он не понимал почему, вроде обычный камень, но ему очень хотелось на него взглянуть поближе. Да и что ему терять. Он подошёл провёл по нему рукой. Спустился на одно колено и на боку камня со стороны входа были вырезаны надписи. Сначала всаднику показалось, что это просто царапины, но глубокие полосы стояли в определённом порядке и были соедены. Язык, на котором были выгравированны буквы, был ему не знаком. Наверно это могли оставить моряки или пираты, которые решили переночевать на этом острове и оставили знаки своего пребывания. Конечно теория эта сомнительная, но всё же. Что может быть на этом острове. Вдруг Рыбьеног услышал шаги сзади. Он повернул голову в сторону звука. Из входа в пещеру выходил Иккинг, собственной персоной. Честно вид у друга был не очень. Он был будто бы…уставшим? Не успел всадник Громелля обрадоваться, как его сбила с ног чёрная тень. — Всё Беззубик, отстань! Хватит! Эй, ты же знаешь, что это не отмывается, — услышал он недовольный голос друга. Когда Рыбьеног посмотрел в сторону, откуда доносился голос, он широко улыбнулся. Иккинг лежал на земле, и смеясь махал руками, пытаясь оттолкнуть драконью морду от своего лица. Когда ему это наконец удалось, он стал и кое как отряхнул вязкую слюну от себя. — Всё в порядке? — спросил Рыбьеног улыбаясь подойдя к другу. — Да…всё хорошо, — тихо и как-то неуверенно проговорил шатен. — Точно? — Да точно, — уже подняв глаза на друга сказал всадник. — Ты нашёл источник того свечения? — с нескрываемым интересом спросил Рыбьеног. — Да. Это было подземное озеро. Видимо где-то есть трещина и туда просачивается свет. Ну, а озеро его отражает. — И всё? Ты думаешь такое яркое свечение это просто отражённые лучи солнца? — Другого объяснения нет, — пожал плечами Иккинг. — Ладно нам пора улетать. — Летим на остров… — Нет, — перебил парня шатен, — летим домой, на Драконий Край.  — Что? Почему? Мы же уже давно собирались лететь? — Нет я не могу. Я устал Рыбьеног. Честно. Давай в другой раз.- он посмотрел в глаза другу и Рыбьеног смог увидеть в них усталость. — Ладно, — согласился он. Хотя такое поведение ему казалось странным. Это тот самый Иккинг который вставал раньше всех, работал целыми днями, что даже иногда про обед забывал, и засыпал поздней ночью за чертежами и бумагами, и при всём этом оставался бодрее всех? Он вообще не помнит когда в последний раз слышал от Иккинга «Я устал»! Да и толком не объяснил, что он там делал целый час, если это просто «обычное подземное озеро». Но вникать Рыбьеног не стал. Ну мало ли. Ведь в отличии от них, Иккинг всю ночь не спал.

***

Как они добрались до Драконьего края Иккинг уже не помнил. Не помнил, что говорила ему Астрид. Да и что ответил тоже. Так же он не помнил, как зашёл в свой дом, поднялся в спальню и упал лицом в подушку. И вот сейчас он лежит, но уже лицом к верху. Смотрит на потолок и обдумывает всё, что с ним произошло за этот день. Одна ладонь на животе, а вторая лежит у головы и сжата. Он слышит сопение своего дракона, которое каким-то образом его успокаивает. Всадник повернул голову в сторону, смотря на свою сжатую ладонь и медленно её раскрывает. Красный кристалл, точно цвета крови, уже не светился. Грани камня оказались весьма острыми, так что на руке остались заметные красные полосы. Слишком много красного. Кажется Иккингу уже не нравится этот цвет. А ведь он был его любимым. Вспоминая ту боль, боль от которой хотелось просто биться в агонии, кожа покрывалась мурашками, а тело непроизвольно вздрагивало. Когда Иккинг проснулся в пещере, не было ни озера, ни кристаллов, ни даже того очаровательного дракончика. Он очнулся в темном коридоре, по которому сам не давно шёл. Опять не было ничего видно, но он чувствовал что-то в своей руке. И как оказалось это был этот чёртов камень! Всадник уже пожалел, что вообще сунулся туда. Но тем не менее он чувствовал, что должен разобраться в этом. Рыбьеногу он пока говорить ничего не стал. И другим всадникам не скажет. Вдруг это опасно. А раз сам туда сунулся, сам и разбирайся. Никому ни слова! Особенно Астрид! Она просто навсего не позволит ему это сделать. Так ещё и одному. Иккинг вздохнул и вернул взгляд к потолку. Он чувствовал какую-то особенную силу. И не понимал того, что…ничего не понимал! Может к этому причастен Виго? Хотя это врятли. Всё произошло так быстро. Будто бы какой-то бредовый сон. В любом случаи, он не успокоится пока не найдёт разумного объяснения случившемуся.

***

С того странного дня прошло три недели. Всадники были весьма обеспокоены поведением своего командира. Ходил вечно уставший, всё время забывал про тренировки, а когда напоминали не всегда и проводились. Постоянно куда-то улетал. На вопросы куда и зачем отвечал на разведку или по очень важным делам. Максимально сократил общение с товарищами. Только по делу или если что-то срочное. На общие обеды не приходил, ссылаясь на занятость. Сначала все думали, что он нашел какую-то зацепку место нахождения Виго и Драконьих охотников или что-то связанное с Драконьим глазом, но Иккинг напрочь забыл про их миссии. Он даже на шалости близнецов закрывал глаза. Те за последние дни не услышали ни одной поучительной нотации Иккинга, даже упрёка не было. А ведь они чуть не взорвали его мастерскую! Но Иккинг просто вздохнул, покачал головой и ушёл в дом. В шоке были все. А близнецы после этого вообще стухли, потому что, по их словам, их шалости уже не имеют смысла. Больше всех обеспокоена была Астрид. Сначала она злилась. «Что он о себе вообще возомнил?! Ты понимаешь он МЕНЯ игнорирует!!!» — с яростью кидая секиру в мишень говорила подруге блондинка. Потом ярость стихла и на её месте появилась совсем несвойственная ей тоска. Она уже пыталась силой добиться от него объяснения, но все тщетно. Каждый раз, когда она бывала на ночном патруле, всадница поглядывала на дом Иккинга. И всю ночь в комнате, на втором этаже был свет. Астрид сильно беспокоилась. Но решила, что не будет пока лезть в это. Раз не желает ничего говорить, пусть делает что хочет! Из-за этого она не намерена терять чувство самодостоинства! Хофферсон она всё-таки или нет! Но сколько бы она себя в этом не убеждала, она не могла оторвать взгляд от открытого окна, в котором до сих пор горел свет. А Иккинг? А что Иккинг? Он как одержимый искал информацию об этом камне. Но ни-че-го. Совсем. Где он только её не искал. Он читал старые книги Олуха, даже у Малы попросил несколько книг. Иккинг собирал разные камни, но ни один не был похож на этот. Он даже обратился к Драконьему глазу, но и там ничего. А недавно он встретил Йохана. Когда Иккинг рассказал ему про камень (конечно чуть приврав и многое упустив), он направил его на одного знакомого торговца-ювелира, сказав что тот проработал с подобными камнями аж 15 лет. Когда Иккинг встретился с ним, тот долго рассматривал кристалл, а потом сказал что ничего подобного раньше не видел и добавил, что купил бы у него этот камень. И надо признать, предложил не маленькие деньги. Но он тут же отказался. О каких деньгах может вообще идти речь,если на кону стоит....эм...а что на кону стоит? На самом деле Иккинг прекрасно понимал,что его просто распирает любопытство,вот и всё. А ну и упрямство. Он не успокоится пока не найдёт всему разумное объяснение. А тем не менее,сейчас он уже на Драконьему краю,сидит за своим рабочим столом. Точнее лежит тулувищем на нём и катает карандаш по нему. - Иккинг?