Страсть вампира

— Неро, — тихо окликнула его Сецука и коснулась рукой его голого плеча. Неро лежал спиной к ней, а одна его рука свисала с кровати, тем временем, как другая покоилась под его головой. В ответ Неро пробормотал что-то невнятное и перелёг на спину. Он всё ещё спал и, казалось, не собирался просыпаться. Он вообще, кажется, не услышал своей госпожи. “Интересно, что ему сниться сейчас?” — мысленно спросила себя Сецука.       Ей нравилось вот так наблюдать его спавшим. Она спокойно спала с ним полностью обнажённой и иногда, заставая Неро таким, ложилась боком и с улыбкой осматривала его лицо. Иногда он сладко морщился, что, безусловно, нравилось ей. Но больше всего в спавшем Неро Сецука любила выпиравший из-под верхней губы клык, причём всегда один, левый. Бывало, Сецука проводила своими тоненькими беленькими пальчиками по его бледным губам, слегка поднимая верхнюю, чтобы получше осмотреть клык.       И вот сейчас она также с удовольствием наблюдала за этим. Правда, заставала она Неро спавшим очень редко (исключая его детские годы). Обычно Неро, лёжа с ней и держа её за руки, ждал, пока Сецука не уснёт, и лишь потом позволял поспать и себе. Да, засыпал он всегда позже неё, а просыпался много раньше. Поэтому Сецука могла видеть его спавшим лишь в двух случаях: когда просыпалась посреди ночи и когда просыпалась раньше (последнее, конечно, случалось ещё реже, почти никогда).       И сейчас она проснулась посреди ночи. Вернее, было уже почти четыре утра. Будить сладко спавшего вампира ей не хотелось (не каждый день можно увидеть, как спит вампир), но понимала, что это надо сделать.       — Эй, Неро, — вновь позвала она его и ласково провела рукой по его щеке. Она приблизила свои немного потресканные губы к его губам, однако целовать его он вовсе не собиралась.       Неро проснулся, как только почувствовал горячее дыхание Сецуки на своих губах. Словно на автомате, он резко схватил руку госпожи и приоткрыл глаза. При этом мраке в комнате его глаза будто светились синими огоньками и выражали некоторую хитрость.       — Госпожа, — немного охрипшим голосом произнёс он. — Так вы будете меня целовать или нет? — губы его были растянуты в ухмылке.       — Будет тебе, — шутливо отмахнулась Сецука и поспешила отпрянуть от него, но не заметила, как тут же оказалась прижатой к кровати. Сильная крепкая рука вампира обвила её талию. На неё сейчас смотрели два горевших синим огнём глаза, а ухмылка выражала некоторую нахальность со стороны властного существа, который навис над Сецукой. Неро был настолько близко к её лицу, что чёрные пряди его волос аккуратно ложились на щеку Сецуки и немного её щекотали. Коленом Сецука чувствовала твёрдость в области паха Неро. Он сказал:       — Госпожа, негоже так подкрадываться ко мне посреди ночи. Хотя, признаюсь, делаете вы это очень сексуально.       — Да, Неро, я заметила, что тебе это очень нравится. А ведь ты даже не выпил моей крови, — ухмыляясь она ещё сильнее упёрлась коленом в его пах. — Значит, ты возбуждаешься не только тогда, когда чувствуешь, как моя кровь стекает тебе в горло?       — Госпожа, вы меня возбуждаете при любом раскладе, а всё потому, что только и делаете, что дразните. А этот ошейник всё ещё висит на моей шее. Я могу взять вас прямо здесь и сейчас, но я дал обещание, что не сделаю этого, пока вы мне сами этого не позволите.       Сецука, тем временем, заметила, как Неро стал тяжело дышать. Ей, конечно, было известно, как это предотвратить (а он был действительно сильно возбуждён), но она не спешила помогать своему верному цепному псу. Вместо этого она серьёзно произнесла:       — Неро, дорогой, у нас не так много времени. Ты же обычно в это время уходишь в лес?       — Именно так, — ответил он и сел на краю кровати.       — Возьми и меня с собой. Я уже давно не выходила за пределы этого поместья. Отец почти не сводит с меня глаз. Но мне уже осточертело сидеть запертой в этих четырёх стенах. Так что можешь считать это моей просьбой.       — Госпожа, вам достаточно приказать, и я сделаю для вас всё, — абсолютно серьёзно говорил он. — Даже если вы прикажете мне умереть – я сделаю это для вас, не сомневайтесь.       — Неро, я рада, что ты так сильно предан мне, но давай обойдёмся без бессмысленных жертв, — она тепло ему улыбнулась.       Сецука сейчас выглядела сногсшибательно. Она сидела перед Неро совсем обнажённой и лишь немного прикрывалась покрывалом, но даже так Неро с жадностью скользил глазами по её телу и взглядом оценивал его головокружительные изгибы. Он мысленно стянул покрывало с неё и стал насыщаться видом её голой упругой груди с розоватыми торчащими сосками (а в комнате было достаточно прохладно из-за распахнутого окна) при этом разливавшемся бледном лунном свете. Он оценивал её тоненькую изящную талию, которую только что обвивала его крепкая грубая рука, скользил глазами по её худеньким ручкам, которые всё от той же прохлады покрыли тысячу мурашек. Он не мог отвести взгляда от ямочек Венеры на пояснице Сецуки – один их вид заставлял кровь Неро бурлить с огромной силой, которая, казалось, вот-вот ударит в голову. Неро представлял, как той самой рукой, недавно обвивавший талию Сецуки, проводит по изящному изгибу её позвоночника, а Сецука извивается от его лёгких касаний, покусывает мочку его уха и мурлычет, словно кошечка. Как же он любил её тело! Эту её белоснежную шею, эти выпиравшие ключицы, выпиравшие тазовые косточки! Сладостная истома напала на него, когда он вспомнил, как впервые вонзил клыки во внутреннюю часть её бедра. Неро готов был отдать всё, чтобы каждый день созерцать эту эстетичную красоту. И Сецука ему позволяла это делать. Они спали на одной кровати с самого первого появления Неро в этом доме, и Сецука часто спала обнажённой, прижимая (тогда ещё ребёнка) Неро к своей груди. Он хорошо запомнил запах её тела, но Сецука часто меняла одеколон, а иногда и смешивала несколько, чтобы от неё пахло всегда по-разному, и пахло всегда одурманивающе. Правда, бывали и моменты, когда Неро приходилось спать чуть поодаль (обычно на полу) от своего кумира. Это происходило один раз в месяц и длилось не больше четырёх дней. А потом они снова, как ни в чём не бывало, делили ложе, будто были уже давно женаты.       — Для меня это честь и большая радость служить вам, госпожа, — он нежно обхватил хрупкую тоненькую ножку Сецуки и коснулся губами её мизинца. Как же Сецуке нравилось, когда он делал так! Особенно она любила, когда он делал так сидя на колене.       Сецука обдала голый торс Неро взором, полным страсти. Как же этот серебряный крестик красиво лежал на гладкой бледной груди Неро, которая восхищала своим атлетическим сложением. «Это глубокое заблуждение, когда люди говорят, что мы – вампиры, боимся крестов и серебра» ­— ответил он ей, когда она спросила про крестик. — И солнечный свет для нас не страшен. Мы – те же люди, только немного отличаемся желанием насладиться чужой кровью. И мы немного быстрее и ловчее обыкновенных людей» — объяснял он. «А что же насчёт вашей вечной жизни?» — спрашивала она. И он ей отвечал: «Очередной миф. Мы – смертны, как и люди. Просто стареем мы гораздо позже».       Нет, Неро не был мускулист, но он был очень строен и статен. И изящен, но по-мужски. Он хорошо ухаживал за собой, любил производить впечатление на Сецуку, любил нравиться ей, наблюдать в её глазах восхищение им. От него тоже всегда хорошо пахло. И даже сейчас от него исходил приятный аромат. Слышалось что-то холодное, что-то между морской водой и вьюгой. Также Сецука любила его длинные пальцы, часто ласково блуждавшие по её телу, ей нравилось ощущать лёгкий холодок, когда её кожи касались серебряные кольца Неро, любила эти округлые выпиравшие косточки на его запястьях, эти его чётко выраженные ключицы. Одним словом – всё. Она любила в нём абсолютно всё так же, как он любил её всю.       И вот сейчас оба не отводили жадного взгляда друг от друга. Казалось, будто они знают, о чём думают противоположные стороны.       — Тогда же поспешим, мой милый сердцу друг, — бодро воскликнула Сецука и поспешила одеваться. Всё это время Неро внимательно наблюдал за ней. А потом, когда и сам оделся, посадил её на спину – так они быстрее добрались бы до леса, ведь скорость молодого, но достаточно сильного вампира, позволила бы им это.       Уже постепенно светало, когда Неро бежал сквозь гущу деревьев уже будучи давно знакомым с лесом. Казалось, Неро знает здесь каждый кустик, каждое дерево, каждого обитателя! Он уверенно бежал, заранее зная куда. Этим местом являлась небольшая лесная полянка с полевыми цветами, помятыми в некоторых местах. Вампир посадил Сецуку на поломанную корягу под тенью (хотя солнце было совсем не высоко) могучего многолетнего дуба. Было довольно прохладно. К счастью, Сецука догадалась захватить с собой свой серый плащ. А вот Неро был лишь в одной белой рубашке, по обычаю с расстёгнутыми двумя пуговицами и поднятым воротником.       — Неро, и всё-таки, почему ты так и не надел чёрную рубашку? — поинтересовалась она устраиваясь поудобнее.       — Госпожа, обещаю, как вернёмся, я сразу же надену чёрную, — он нежно поцеловал обе руки своей госпожи. В ответ на это она оставила лёгкий поцелуй на его губах, чего было достаточно для того, чтобы одурманить молодого вампира.       — А теперь покажи мне, чем ты обычно здесь занимаешься.       — Как прикажете.       Неро подошёл к другому дубу и указал на засечки на его толстой коре. Именно здесь, видно, Неро учился метко метать ножом. А, возможно, и ножами. Как оказалось, Неро занимался здесь на протяжении уже трёх лет и всегда в это время. Теперь-то Сецука поняла, почему Неро практически всегда просыпался раньше неё: он делал это до восхода солнца и проводил время здесь, в этом беспокойном лесу. А она даже не догадывалась об этом! Она думала, что он бросил это занятия несколько лет назад, когда господин Сугияма выразил своё беспокойство.       Неро уже шёл семнадцатый год, когда он в саду стал метать своим ножом в стволы кленовых деревьев. И делал он это с необыкновенным рвением, почти яростно, что заставило господина Сугияму забеспокоиться (конечно, не без вмешательства, как называла его Сецука, Шкаф-сана). Сецука же тем временем стала видеть в этом семнадцатилетнем юноше своё возможное освобождение – она стала понимать смысл сказанных Неро слов по поводу его ножа. И Сецука вновь загорелась любопытством узнать про прошлое Неро, и почему он никогда не расставался с кинжалом. И тогда он рассказал, что рос в похожем поместье, среди жестоких людей, которые постоянно издевались над ним, а особенно - в сексуальном плане. Он подвергался насилию со стороны хозяина поместья (фамилию которого Неро уже не помнил), сыновья которого тоже всячески его избивали и истязали. Неро рассказал и о том, как одно время за него заступались служанки, за что всегда отхватывали от жестокого господина. “Как мне это знакомо!” — думала Сецука. Потом, продолжал Неро, они перестали за него заступаться, и он оказался совсем один в этих четырёх гнетущих со всех сторон стенах. Неро видел причину их жестокости и развратности в богатстве, которыми обладали господы. А потом одним «прекрасным» днём он не выдержал и зарезал всю семью.       Сецуку немного пугало то, с какой простотой и равнодушием Неро рассказывал про то, как зарезал людей (а ведь ему было всего одиннадцать!), пока те спали. Но со временем она стала видеть в нём своего будущего покровителя и поэтому не препятствовала его тренировкам. Неро сам стремился к этому!       И вот однажды обеспокоенный отец позвал Сецуку.       — Дочь, — властно начал он. — Вы не скажете, почему ваш подопечный махается ножом в нашем чудесном саду?      — Не беспокойтесь, отец. Он ещё подросток. Чуть-чуть подурачиться, потом успокоиться. Да и вы сами видите, как он вообще не может с этим справляться.       — Понимаю, дочь. Но почему вы позволяете подростку играть с таким опасным предметом?       — Если вы против этого, отец, я тут же отниму у него этот нож.       — Буду весьма благодарен. А теперь ступайте.       — Как прикажете, отец.      Обо всём Сецука рассказала Неро, и он пообещал, что больше такого не повторится. Но нельзя было сказать, что Сецуку это радовало. Она надеялась, что он сможет её освободить. Но отец вовремя спохватился. “Чёртов шкаф! Небось это он надоумил отца на такое!”. И Неро сдержал своё обещание, и никто больше не видел его с ножом.       И только недавно, когда Неро сказал про то, что уже бывал в лесу, Сецука поняла – он не забросил свои тренировки. Отсюда, наверное, и его атлетически сложенное тело. Да, теперь надежда в девичьем сердце разгорелась вновь.       Сецука плавно поднялась на ноги. Сняв свои каблучки, она босиком прошлась по холодной траве, которой зарос весь луг. Только в некоторых местах трава была сильно примята. Сецука медленно подошла к своему слуге, который очищал лезвие ножа от коры многолетнего дуба. Конечно, Неро занимался не только бессмысленным метанием ножа. Он делал пробежку, иногда подтягивался на мощной ветке дерева, отжимался от коряги, на котором до этого сидела Сецука. В общем, он занимался в полной мере, но сейчас, чтобы не оставлять Сецуку одну, просто баловался ножом.       Она положила свои тоненькие ручки на мощные плечи Неро и приблизилась к его уху, которое тут же обдала горячим дыханием. Потом она слегка прикусила мочку и заключила её между своими губами. Как же это возбуждало молодого вампира!       — Госпожа, вы захотели пойти со мной только для того, чтобы поприставать? — Неро продолжал всё так же сидеть на небольшом булыжнике и чистить кинжал.       — Тебе это не нравится, дорогой? — полушёпотом произнесла она. Немного затянув ошейник Неро, она повернула его голову к себе.       — Госпожа, если так продолжится и дальше, я не смогу сдержаться. Я даже не посмотрю на этот ошейник, который и так туго сжимает мою шею.       — О, правда? — ехидно произнесла она. Обойдя Неро, Сецука устроилась на его коленях, похотливо раздвинув ноги. Отбросив нож, Неро тут же скользнул рукой (предварительно сняв перчатку) под её юбку. Сецука же в свою очередь страстно закусила губу и обвила руками шею своего слуги-хулигана, который уже «хозяйничал» у неё под юбкой.       Неро обдавал горячим дыханием шею Сецуки, её плечи, с которых уже давно скатился плащ, проводил языком по её ключицам. В моменты, когда Неро чувствовал, как кровь в нём начинает кипеть, он стискивал зубы, а пальцы, которые ласково блуждали по ажурной ткани нижнего белья, начинали сдавливать клитор Сецуки. Но этим всё не кончилось – пальцы Неро резко юркнули под трусики и аккуратно вошли во влагалище. Стоило только Сецуке это почувствовать, как она издала лёгкий стон и сжалась, сжимая и пальцы своего похотливого слуги внутри себя.       Да, такое для них не впервые. Они проворачивали подобное очень часто, но всегда в кровати. Сецука подпускала Неро к себе, а потом резко отталкивала его, сдавливая ошейник, тем самым подвергая Неро пыткам. Но он уже привык к этому, а иногда и вовсе думал, что это очень даже неплохо. Ибо потом, когда он ночами, будучи в уединении в ванной комнате, мог вполне себя удовлетворить, вспоминая поддразнивания своей госпожи. Однако он понимал и то, что дольше это продолжаться не сможет. Он хотел полностью познать блаженство со своим кумиром, но этот ошейник и обещание, данное Неро, воздерживали его от этого.       Сецука же страстно впилась в его губы. Их языки стали тут же переплетаться, руки Сецуки сжимали корни волос Неро (видно, всё это не меньше доставляло ей удовольствие). Возлюбленные – если их можно назвать таковыми – возбуждались ещё и от того, что находились совсем одни в чаще густого леса и без посторонних глаз. Но не менее был риск наткнуться охотников на них. Сецуке не мог не нравиться подобного рода опыт. А для Неро это и вовсе не было проблемой. Такие ласки на природе великолепны!       Но вот стал подниматься тёплый ветерок, громче защебетали птицы, зашелестели листья на деревьях. Потянулся запах сухого хвороста. Где-то отдалённо откликался тетерев. Воробьи прилетели и устроились на ветках, застучал дятел. Где-то за деревьями, в кустах проскочила зайчиха вместе со своими зайчатами, а чуть поодаль, где-то за густой стеной колючих кустарников и мощных стволов деревьев, в камышах захлопали крыльями и закрякали утки. Лягушки пробудились. Было слышен всплеск, когда они плюхались в воду. А некоторые наоборот – они повыпрыгивали из воды, чтобы погреться на солнышке.       Природа оживала, но ни единой душе не было интересно, чем занята пара на поляне, на которой ветер гнал пыльцу с цветов. Им вдвоём явно было хорошо. Их не заботило пробуждение природы, не смущали глупые взгляды воробьёв, сидящих на ветке. Порхания бабочек тоже не увлекали их. Они существовали только лишь друг для друга. И никого им было не нужно – там, где двое любят друг друга, нет места третьему.       Но нужно было спешить. Господин Сугияма очень скоро должен будет проснуться и, по всей вероятности, он обязательно позовёт свою прелестную дочурку к себе в комнату. Одна только мысль об этом передёрнула Сецуку. Ей так хотелось прирезать своего «папочку» на месте, изрубить на мелкие кусочки и отдать обрубки дворовым псам. Она ненавидела отца всем сердцем и обещала себе с ним расквитаться. Она бы давно это сделала, если бы не тот рослый Шкаф-сан, которого не взял даже крысиный яд! Иногда Сецука ловила себя на мысли: “А человек ли он вообще?”. Зато после нескольких попыток отравить слугу господина Сугиямы, отец стал ещё пристальнее следить за дочерью. Ей пришлось оставить очередные попытки. Теперь она полагалась лишь на Неро. Осталось только как-то это всё провернуть. Но как? Этого пока Сецука не знала.       Сецука и Неро поскорее вернулись в поместье и зашли через задний двор. К счастью, никто не заметил их исчезновения – поместье только-только пробуждалось. Умывшись, Сецука повалилась на кровать. Неро лёг рядом и обдал её руки горячими поцелуями.       — Неро, — тихо прошептала она. — Ты у меня такой замечательный.       — Госпожа, верьте мне. Я единственный, кто искренне служит вам и искренне хочет быть рядом. Мне тяжело наблюдать за тем, как с вами обходятся в этом доме.       — Ничего, Неро. Скоро всё наладится, и мы будем спокойно жить вместе. Осталось только решить проблему с «Эльфийской сказкой». Сможешь меня сегодня отвести туда?       — Только прикажите, и я сделаю всё.       Только Сецука потянулась к губам Неро, как в комнату постучали. Вошёл Сато-сан.       — Юная мисс, вас ждёт господин Сугияма.       — Хорошо, — ответила она. — Ступай и скажи отцу, что я скоро буду.       После этого Сато-сан скрылся за дверью.       — Госпожа, только скажите, и я тут же лишу жизни этого грязного шакала! — яростно произнёс Неро. Он уже собирался вскочить на ноги, но Сецука его остановила. — Сколько мне ещё ждать? Как долго это будет продолжаться?       — Неро, милый, успокойся. Но ты же понимаешь, что ещё не время. И ты ещё не готов. Нужно сначала сделать что-то с кондитерской, но никто не хочет мне помочь. А если ты сейчас пойдёшь и прирежешь моего отца, то я останусь совсем одна. Мать свою я потеряла, но терять тебя я не хочу, — Сецука ласково провела рукой по бледной щеке Неро.       — Понимаю вас, госпожа. Но мне тяжело смотреть на то, что этот старый извращенец делает с вами. Даже мысль о том, что этот старик прикасается к вам, убивает меня изнутри. Я сгораю от ненависти, — он подхватил её руку.       — Милый, милый Неро, а ты всё такой же вспыльчивый ребёнок. Но давай мы немного потерпим, — она оставила лёгкий поцелуй на губах Неро и отправилась к отцу.