Не смотри

"Слышал о той матери? Она сломала своей дочери ноги на две части!" * Когда кричат, всем плохо. Хотя кому как. Арину клонило в сон, а при особо обидных словах она невольно пускала слезы. Это действительно было обидно. Но скорее всего правдиво и правильно. Да, она шляется по улицам и ничего не делает. Да, соседские дочки будут в мильен раз лучше её (да что дочки, даже случайный пацан будет продуманней). Да, она та ещё свинья и у неё никаких манер. Да, она действительно плюёт на все с высокой колокольни... по словам матери. Разве ей на все вокруг все равно? Разве она не пытается помочь? Она старалась ходить спокойно,чтобы сильно не пачкаться, она же понимает, что маме трудно обстирывать дочь-свинью. Разве она виновата, что у неё нет талантов? Если все кривые рожи не считаются, и все они трата бумаги, она не знает, что она ещё может сделать. Она не умеет танцевать. Она гибкая, ловкая, но у неё к танцам никакой охоты. Она не умеет заниматься домоводством. Все валится из её грубых исцарапанных рук. Она любит рисовать, но какой толк, если все её рисунки - уродство? Что они не похожи на реальных людей, и вообще страшные и неумелые. А когда мама отчитывает даже не смотря, то это ещё хуже. Создаётся такое ощущение, словно Арина такая тварь, что даже её взгляда не достойна. Это мама и делала. -Арина. Арина... -Я кого спрашиваю?! Ты человек, или кто ты вообще?! Я не понимаю, вот что ты ревешь, вот что ты ревешь?! Это я реветь должна, понимаешь?! Ну вот почему ты не можешь хорошо себя вести? Я кого вообще спрашиваю, а?! -Меня... -Мыняяээ... Говори чётко! Где ты отвечаешь? - отчим тоже решил заняться воспитанием своей... дочери. Арина промолчала. -Не смотри на нас, как на врагов народа. Хочешь сказать, мы не по делу кричим? Да? Если ты не ответишь прямо сейчас, то я просто подойду и стукну тебя головой о стену - вдруг мозги на место встанут. Девчонка молчала. Когда она просто думала о ругани, то изящно парировала и аргументировала, почему мать неправа. А сейчас все доводы улетучились из свободной от ума башки мгновенно. Бегать по всей квартире будет позорно и не к месту - это не бытовая ругань или спор. Сейчас самая настоящая ссора, случающаяся примерно раз в месяц. На самом деле, мама была терпеливой - просто тогда она взрывалась, выплескивая из себя всю злость, накопленную за месяц. Это отчим, севший и свесивший ноги с маминой шеи занимался воспитательным процессом каждый день. Голова у Аришки потяжелела, и, казалось, выросла до размеров чугунного котла и столько же прибавила в весе. -Ты в двенадцать лет разговаривать разучилась, да? -Хватит на меня орать! - вдруг дочь неожиданно даже для себя окрысилась. По коже пробежали мурашки - последний признак уходящего здравосмыслия. Его место заполонила злость. Но не успела она начать отстаивать свои права, как отчим неожиданно подался вперёд. Арина мгновенно струхнула. Её опасения не были безосновательны - тот ухватил её за ворот кофты и потащил к двери. Через какую-то долю мгновения она больно ударилась коленками о шершавый бетонный пол лестничной площадки. Перед глазами плыли красные круги - её чуть не задушили. За спиной раздался громкий мамин крик, а затем он был заглушен грохотом закрывающейся двери. В дверь отчаянно забарабанили, ругань сквозь толстую обшивку было практически не слышно. Арина вскочила и тут же загнулась от боли - расцарапанные ноги не держали, вдобавок оказалось, что у неё изодраны ладони. Муть перед глазами постепенно развеялась. Взгляд бесцельно плыл по стенам, пока не остановился на окне. За спиной раздался щелчок замка - он дошел словно через толстое одеяло. Голова отчаянно болела. Арина повернулась к двери... И побежала вниз по ступенькам - прочь, прочь! Прочь от этой квартиры! Прочь от дома! И прочь от родителей, которые вечно на неё орут! Прочь! Перед глазами все виднелось размыто - слезы текли по щекам и стекали с подбородка. Перед тем как кувыркнуться и скатиться с лестницы, Арина сквозь оконце увидела багряный отсвет - он озарил её лицо, затем - она стремительно покатилась по ступеням вниз. Это все словно не с ней происходило - ушибы болели тупо, удары, приходящиеся на многострадальнюю голову били словно извне и незаметно отступали. В конце концов она ударилась о дверь подъезда и навзничь свалилась на холодный пол. Как в каком-то полусне, медленно протянула руку, и, встав, открыла дверь. В тот же момент в лицо хлынули звуки. Оглушенная девочка снова упала, на этот раз на копчик. Слышались протяжные посвисты поздних пичуг. Где-то в районе кричала женщина. Её сердитый отклик отозвался от стен и растворился в вечерней свежести. Шелестели деревья, пахло смолой и дождем. Солнце отсвечивало румяными боками за горизонтом. Ему в противовес загорались ранние звезды и проступал контур луны. И отчаянно болело тело! Арина согнулась в три погибели и тихо, длинно всхлипнула. Нужно было бежать - скоро спустится управдом и закроет дверь. Аришка выбежала на полусогнутых ногах в вечерний свет. Мир завертелся, и она стремительно, невзирая на боль в ногах, побежала. За спиной послышались сердитые крики - дежурный увидел её. Она припустила ещё быстрей. Растрепанные косы били по бокам и спине. *** Павел торопливо бежал к дому. Закат уже кончается, стоило поспешить, а не то исход будет не самым радужным. Если не считать того, что он изгваздался, как дикая свинья - он вполне прилично и культурно провел день. К счастью, домашний арест окончился уж как день назад - за это время они с пацанами успели покачаться на качелях детсада, сбегать на стройку и все разведать. Заодно умыкнули дырявое колесо (наверное дырявое. Он тут ни при чем, это Васька сказал, что шина продырявлена иголкой). Извазюкавшись машинным маслом, которым находка словно была пропитана, они покатались на ней на заднем дворе и там же за неё подрались - мальчишки с соседней улицы не дремали. Из боя вышли с высоко поднятой головой и трофеем. Эх, жалко только, Аришки не было... Впрочем, тут взгляд Журавля зацепился за клубок. Как оказалось при ближайшем осмотре, клубок был не клубком, а скрюченной фигуркой, к тому же, довольно быстро бежавшей навстречу Павлу. Фигурка расправила плечи (где-то неподалёку кто-то сердито что-то крикнул), и прибавила бег. Она пронеслась мимо него со скоростью пули. На секунду стало видно покрытое веснушками смуглое лицо в обрамлении обгоревших пшеничных волос. Арина! Павел что-то закричал, но девочка не остановилась. Он закричал снова, окликая её: -Ариш! Та повернула к нему лицо. Павел остолбенел: глаза подруги были красные, а взгляд бешеный и напуганный одновременно. Беглянка отвернулась и прибавила ходу. А Журавлик понял, что влип: неподалёку с недобрым выражением лица стоял дежурный с красной лентой, повязаной на руку - отличительный знак. Тот словно и не видел девчонки - его хмурый взор испепелял лицо Павла. Мальчик побледнел. А за поворотом в вечерней поздней мгле растворилась тень.