Самая упрямая

Почувствовав себя свободной, Айрин взмыла ввысь. Причем в буквальном смысле — она погибла, находясь на борту маленького спортивного самолета в компании молодого великосветского повесы, который не справился с управлением. Когда Манобан вновь попыталась наладить контакт с Джису , то с трудом узнала ее. За три года из девчушки, обожавшей диснеевские мультики и игрушечные конструкторы, та превратилась в хмурого замкнутого подростка, все интересы которого заключались в музыке и бас-гитаре. Они оба искренне пытались сблизиться, но из этого ничего не вышло. В конце концов, все свелось к редким встречам. Однажды Джису даже жила у Пранприи целый месяц, но потом все-таки вернулась в Сеул. Она всегда говорила, что хочет стать музыкантом, и её действительно приняли сначала в одну команду, потом в другую. Третьей группой стала «BLACPINK ». Лалиса убеждала себя, что должна радоваться успехам Джису , но очень скоро стало очевидно следующее: kpop-культура вовсе не выдуманный журналистами миф, а самая настоящая реальность, с вечными драмами, наркотиками, спиртным и иными прелестями красивой жизни. Во время последней встречи Лалиса и без анализа крови могла определить, что Джису находится под воздействием марихуаны или какого-то другого легкого наркотика. Об этом свидетельствовал беспричинный смех девушки и бесконечное перескакивание с одной темы на другую. Лалисе также не требовалось лично встречаться с вокалисткой группы Дженни Ким, чтобы понять: именно она повинна в быстром нравственном падении Джису . Интересно, чем Дженни её завлекла? Своей мнимой ранимостью? И что это за идиотская выдумка о том, что Дженни младенцем подкинули в чужой дом? Впрочем, Пранприя склонна была поверить в эту историю. Возможно, сходство безрадостного детства и послужила точкой соприкосновения между Джису и Дженни . А потом одна девчонка начала вить из другой веревки… Решив не допустить этого по отношению к себе, Лалиса тронула по-прежнему сидевшую с закрытыми глазами Дженни за плечо. Та вздрогнула, затрепетав ресницами, и в следующую минуту увидела впереди свой дом. Он был расположен в небольшой лощине между двумя пологими холмами. Дженни купила его из-за уединенности расположения. Ей приятно было ощущение изолированности от сумасшедшей музыкальной жизни . Пранприя снизила скорость, готовясь свернуть к особняку, как вдруг заметила сразу четыре автомобиля, стоящих вдоль невысокой чугунной ограды. Повинуясь внезапному импульсу, она нажала на газ. — Эй, вы же… — начала было Дженни , но в этот миг тоже увидела автомобили. — Репортеры? Ох, только не это! — Похоже, они самые, — проворчала Лиса. Несколько минут она молча гнала «шевроле» вперед, пока не удостоверилась, что погони нет. — Вы часом не называли в клинике моего адреса? — пристально взглянула на неё Дженни . — Разумеется, нет. — Придется поверить, — усмехнулась она. Скрипнув зубами, Лиса направила автомобиль к обочине и там остановила. Затем всем корпусом повернулась к Дженни . — Послушайте, неужели вы думаете, что мне хочется, чтобы мое имя связывали с вашим? Я серьезный человек, а не какой-нибудь фанат, у которого мозги в области пяток! Дженни поджала губы. Ну и сноб! Себя она, очевидно, считает, высоким интеллектуалом. — Не беспокойтесь, мне тоже не нужно, чтобы кто-то решил, будто я встречаюсь с таким человеком, как вы! — Превосходно! И как, по-вашему, мы выйдем из ситуации? Мы? — удивленно подумала Дженни . Почему это мы? Я не нуждаюсь ни в чьем покровительстве. Пусть Манобан хоть сейчас высадит меня на шоссе, со мной ничего не случится. Я преспокойно добреду до дому и с достоинством встречу все неприятности. Однако Манобан вряд ли поступит таким образом, ведь ей нужно получить отчет о событиях, предшествовавших гибели Джису и Чеён . Вообще, Дженни спокойно могла бы рассказать обо всем. Причем делала бы это медленно, не торопясь, чтобы под конец Лиса пожалела, что спросила. Единственное, что ее удерживало, — это желание сохранить добрую память о своих друзьях. — Если хотите, чтобы я отвела вас обратно к дому — пожалуйста! — заявила Пранприя. Дженни минутку подумала, потом покачала головой. Все-таки ей до смерти не хочется встречаться с представителями прессы. Прежде этим занимались Кан Вон и адвокат группы. Оба парня надежно защищали музыкантов от ненужных встреч. А сейчас, когда местожительство Дженни перестало быть тайной, ее дом больше не может служить надежным убежищем. — Не подбросите меня до ближайшей автобусной остановки? — спросила она Манобан , на всякий случай добавив: — Пожалуйста. — И куда вы поедете? — Не знаю, — дернула плечом Дженни. — Скорее всего, в Сеул. А там сниму номер в гостинице. Лалиса смерила ее взглядом. — У вас есть деньги? — Разумеется! — возмущенно произнесла она. За текущий год доходы группы изрядно выросли. — Правда… при себе нет ни копейки. Честно говоря, я надеялась, что вы одолжите мне некоторую сумму. — И продолжаете надеяться сейчас? — сухо поинтересовалась Манобан . — Хотите, чтобы я вас умоляла? — Дженни не удалось скрыть раздражения. Лалиса усмехнулась. — А вы к этому готовы? — Нет! — сверкнула Дженни глазами. — Ну тогда мы не договоримся. Она просто хотела поддеть Дженни и уже включила зажигание, когда она вдруг отстегнула ремень безопасности и распахнула дверцу со словами: — Назад я не вернусь! — Погодите! — крикнула Пранприя, попытавшись задержать Ким. Однако она уже ступила на асфальт. В пылу спора Дженни позабыла о поврежденной щиколотке, но та быстро напомнила о себе. Стараясь не обращать внимания на боль, Джен зашагала в направлении противоположном тому, где находился её дом. Не веря своим глазам, Лиса смотрела, как её пассажирка хромает по шоссе. Сумасшедшая она, что ли? Может, благоразумнее оставить все, как есть? Пусть идет, куда хочет. Но совесть не позволила Манобан бросить Дженни на дороге. Выругавшись вполголоса, она выбралась из «шевроле» и отправилась следом за беглянкой. Однако та, покосившись на поравнявшуюся с ней Манобан , прошипела: — Оставьте меня в покое! Но Лиса продолжала идти рядом. Спустя пару минут она положила руку Дженни на плечо. — Это же глупо! Она дернулась, сбрасывая пальцы Лалисы, и повторила: — Оставьте меня в покое. — Пешая прогулка не улучшит состояние вашей щиколотки, — заметила Манобан . — И что же? — процедила она, стискивая зубы от боли.