***
Если и есть причина, по которой Гремори продолжает всё это терпеть, то он очень хочет её знать. Прямо сейчас. И тогда он сможет найти дельное оправдание любому своему неповиновению. Он согласился – нет, его вынудили – отправиться на тот человеческий шабаш, где люди снуют повсюду, словно муравьи. Головная боль не оставляла его ни на секунду, а что ещё хуже: никакая боль не сравнится с тем, что ему придётся сдерживаться в компании товарищей. На Родине всё просто: выбесили друг друга, подрались, снеся при этом половину леса, и наступает спокойствие и умиротворение. Здесь же — «только посмейте устроить разруху, я вас к стене позора прибью». Да, дедуля умеет запугивать… — Ты снова уснул? — голос любопытный, внезапно появившийся рядом, заставляет демона подпрыгнуть. Он буквально в замедленном действии чувствует, как начинает медленно сползать со своего подоконника, падая прямиком вниз. Смирившейся со своей несчастной судьбой, он даже не пытается схватиться за стену (хотя бы потому, что оставит на ней трещины) и не думает выпускать крылья, чтобы взлететь. Падать так с песней. Но встреча с полом не случается, когда демон зависает в воздухе лицом вниз. Капюшон снова падает на его голову, оставляя серебряные глаза ярко блестеть в полумраке. Цветочный запах ударяет в нос, и только теперь зрение мужчины фокусируется на фее. — Ты любишь витать в облаках, да? — девушка смотрит на него хитро и улыбается, что вызывает приятное спокойствие в душе демона. — А ты любишь этим пользоваться, да? Гремори благодарно кивает волшебнице, когда та опускает его на землю, и он на мгновение замирает, замечая как королева делает шаг ему навстречу. Богоизбранный внимательно следит за действиями феи, но только нахмуривает брови, когда она осторожно стягивает с его лица капюшон и задерживает ладонь на его плече. — Так мне больше нравится. — заметив внимательный взгляд мужчины, сосредоточенный на её ладони, Небула не может не изогнуть бровь: — Что? Взгляд серебряный, блестящий в лучах проходящего сквозь окна солнца, теперь направлен на неё. Глубокая задумчивость, весьма нетипичная для этого мужчины, проявляется в его глазах. Губы сжаты в тонкую полоску, будто все эмоции на мгновение оставили его мимику. — Как бы ты описала мою внешность? — вдруг спрашивает Гремори с полной серьёзностью в голосе. Его лицо совершенно расслабленно, но кажется, что он может нахмуриться в любую секунду. — Почему ты спрашиваешь? Вот так из ниоткуда… — королева делает шаг назад, но демон только осторожно держит её за запястье, останавливая. Его взгляд будто изменился: серебряный блеск его глаз вдруг поблек, оставив какой-то пыльный оттенок на своём месте. — Ты сказала бы… что у меня ангельское лицо? — его голос хриплый, тяжёлый. Будто слова с трудом покидают его уста. Волшебница хочет засмеяться над такой ремаркой, но понимает, что это будет совершенно не к месту. Её ответ отчего-то важен мужчине, он казался таким… беззащитным, будто обезоруженным. — С чего бы мне так говорить? Только потому, что у тебя светлые глаза и волосы, не значит, что ты похож на ангела. — пальцы, что держат её запястье, на миг дрогнули. Сам демон замер, поражённый подобным ответом. — Даже с твоим обаянием… до создания белой магии тебе ещё очень далеко. Дик долго смотрит на неё, часто моргая. Словно олень, ослеплённый ярким светом, он стоит недвижно, казалось, мужчина и не дышит вовсе. Что она такого сказала? — Хэй. — девушка касается его лба кончиками пальцев, проводит линию на переносице. — Что с тобой? Гремори закрывает глаза, но стоит ему открыть их вновь, фея видит прежний блеск. И вот уже наглая ухмылка появляется на его лице, когда он так забавно косит взгляд, чтобы посмотреть на её ладонь. — Хах, а ты и впрямь похожа на неё. — телохранитель отвечает с привычным бархатом в голосе, стоит королеве опустить руку. — Кого? — Бывшую госпожу пантер. При первой встрече она тоже раскритиковала меня… — Дик поворачивает голову, недовольно цокая языком. — И ухмыляюсь я слишком нагло, и взгляд высокомерный… даже стою я неправильно. — Ты хорошо знал её? Мать Шэдоу? — сколько раз Небулу с ней сравнивали и на пальцах не сосчитать. Но никто не говорит, почему именно они так похожи! Только упоминание Зода о схожести их запахов было хоть какой-то явной деталью, в остальном – все просто разводят плечами. — Поверь мне, она из тех, кого достаточно встретить лишь раз. Камария… так её звали, кажется… была на церемонии посвящения, когда мы с командой стали богоизбранными. Ещё я выполнял одно её поручение задолго до того. — И в чём же наша схожесть? — Мы видим больше, чем тебе кажется. Когда тебе говорят «похожи», это вовсе не значит, что вы сёстры-близнецы. — Гремори осторожно приподнимает её руку, носом касаясь запястья. Медленно вдыхает цветочные ноты, отчего мурашки бегут по коже. — И не только в запахе, чертовски одинаковом… но, если хочешь получить чёткий ответ, дай мне время сформулировать его. Небула какое-то время думает о том, чтобы ударить его сейчас. Нахальный демон совершенно не видит границ дозволенного, разве можно таким наглым образом вторгаться в личное пространство! Даже высказав свою мысль, он не отпускает её, наоборот – ведёт пальцами в перчатках так, что теперь держит ладонь феи в собственной, будто намерен поцеловать её руку по всем правилам этикета. Королева готова одернуть руку, но мужчина вновь начинает говорить: — Кстати говоря, лаванда стала куда чище. — волшебница не сразу понимает, что Дик говорит о чужом запахе, который его раздражает. — Это прогресс. Девушке показалось, или он всё же поцеловал её? Касание такое невесомое, совсем воздушное. Но не проходит и секунды, когда Гремори встаёт в полный рост, вновь возвышаясь на полголовы. Он улыбается так сладко, словно наевшийся мёда медведь, и говорит… нет, даже поёт: — Ну что же, с корабля на бал? Твои подруги, верно, заждались. Вы же хотели встретиться сегодня? Растерянность в её взгляде, за секунду сменившаяся злостью, так забавна. Королева несильно бьёт его в грудь и быстро улетает, создавая портал где-то в коридоре. Быть может, это и есть причина его немыслимого терпения?***
Это был, по обыкновению, спокойный день в баре. Людей было не так много, чтобы вызвать мигрень, но и не так мало, чтобы насладиться хоть каким-то уединением. Тем не менее, волшебницы заняли дальний стол, пара шагов и ты окажешься на белоснежном песке, уже нагретом солнечными лучами. Можно было и вовсе перебраться на берег, ближе к воде, но Аврора «настоятельно попросила» отказаться от этой идеи. Волкам же не было особого дела до жарких песков. Север упросил Клауса дать им какое-нибудь покрывало и зонт, ибо «нечего использовать магию на людях, даже если ты просто хочешь достать вещи». Четверо расположились в большой тени, упорно борясь с желанием уснуть прямо здесь. — Напомните мне… какую награду нам обещал Балто? — желание стащить с себя плащ боролось с нежеланием оголять тело, и последнее пока побеждало, отчего Дикий только недовольно рычал. Подложив руки под голову, он смотрел на зелёную ткань зонта, демон упрямо отказывался смотреть куда-либо ещё. — Hoi, hoi это Момон в тебе заговорил? — Север довольно улыбается, продолжая вырисовывать в альбоме линии волн. Но беловолосый сидит к нему спиной, и сидит прямо у ног товарища, вызывая дикое желание пнуть его сейчас. Однако, Зоду такой ход явно не понравится. — Жадность тебе не к лицу, Дикий. — Я не спрашивал советов дизайнера… — как жаль, что нельзя хвост показывать при людях: так бы и ударил по затылку. — Хочешь отобрать дело девятой? — Ги-хи, снимите с него плащ, у парня тепловой удар! — Тц, доболтаешься сейчас! — демон успевает только подняться на локтях, как чувствует давление на своём правом плече. Осторожно повернувшись, он видит руку Громового зверя, что удерживает его на месте. — Успокойся, наш Север просто в хорошем настроении. Тебе тоже не помешает расслабиться. — Зод хлопает друга по плечу, пока тот не ложится на спину. — Вот и молодец. — Кстати, Зодчий, а чего ты с нами сидишь?— Арий медленно обводит взглядом товарища. Тот только и делает, что медитирует с тех пор, как они пришли сюда. Ноги неизменно держатся в позе лотоса даже сейчас. — Уточни вопрос. — просьба, весьма типичная со стороны мага. Даже маленький волк помнит, что копейщику надо говорить всё максимально чётко, ибо тот отказывается додумывать намёки. — Ну… я бы сказал, что тебе куда спокойнее в компании твоей beane, во всяком случае, тебе не нужно следить за Диким. — Прибью сейчас! — Я не с тобой разговариваю. — бросает в ответ лучник, даже не поворачиваясь к демону. — Да и потом, я бы сказал… к твоей персоне девушки изначально относятся чуть менее воинственно. — Вот с этим соглашусь. — кивает шаману демон. — Тебя все заранее любят. — Зависть – удел змей, друзья мои, вам она совершенно ни к чему. — Пожалуйста, избавь нас от лекций… — Но, ответ на твой вопрос довольно прост: девушки хотят побеседовать, зачем же я стану вторгаться в их атмосферу, закаленную годами дружбы? — Ты опять говоришь книжными фразами, Зодчий. — не может удержаться от комментария ледяной волк. Он даже отложил альбом с эскизами, дабы обратить всё своё внимание на беседу с товарищами. — Я думал, ты отучаешься. — Старые привычки дают о себе знать. В конце концов, я говорил так больше пятнадцати лет. —пожимает плечами второй, улыбаясь уголками губ. — Не ждите, что я так просто откажусь от этого. — Но твой прогресс за пару месяцев куда лучше, чем за последние три года! — ухмыляется Север, наклонив голову. — Вернёмся домой, сделаем коллаж «Громовой зверь: до и после приручения»… ги-хи, разница на лицо! — Раз уж ты сам напомнил об этом. — копейщик медленно перевёл пытливый взгляд на беловолосого друга и спросил голосом, совершенно спокойным, но требовательным: — Ледяной волк, зачем спрятал картины? Тревожная тень пробежала по обычно светлому лицу мага, но он быстро скрыл за привычной яркой улыбкой. Никто из товарищей не стал его расспрашивать, но всё же заметку на потом они оставили. — Здесь довольно жарко, не считаете? — коготь успешно игнорировал вопрос Миллера и был очень рад, что сам маг забыл о нём. — Виннер говорил, что Аврора плохо переносит жару. Пойду проверю, как она… не деритесь без меня! Вскочив на ноги и бросив вещи на плед, ледяной волк зашагал прочь, прикрывая лицо ладонью, дабы палящее солнце не слепило его. Белые волосы блестели, словно свежевыпавший снег, и вызывали сильное желание закрыть глаза. Такой человек привлёк внимание практически сразу: даже с пляжа маги видели много заинтересованных взглядов. — Никогда бы не подумал, что настанет день, когда у СВ появятся секреты от нас. — Арий следит за быстрыми шагами друга, стараясь не поворачивать голову слишком явно. Ледяной прямо-таки чувствует, когда за ним следят – нужно быть осторожнее. Лучник только недовольно цокает языком и бьёт лежащего демона по ноге. — Ждём дня, когда ты начнёшь нормально говорить! — Погоняйся за своим хвостом, клютцевый сын…***
Север старался улыбаться как можно шире, когда подходил к девушкам. Ещё со своего места рядом с друзьями он приметил давящую ауру, что окружала его подругу. Его догадка только подтвердилась, когда он заметил недовольно согнутые брови и едва заметную угрюмую улыбку, которой Аврора пытается отогнать любые вопросы. — Простите за вторжение! — ледяной волк весьма элегантным образом «падает» прямо на пол, собирая ноги в позу лотоса, и складывает руки на столе. Он сидит, улыбаясь чисто и искренне, и смотрит на слегка удивлённый взгляд холодной феи. — Не хмурься, прин-цес-са. Улыбнись, такой хороший день! — И что же в нём такого хорошего? — девушка лишь заинтригованно выгибает бровь, лёгким движением прикладывая пальцы к подбородку. Поза до того требовательная и выжидающая, что маг на миг забыл о причине своего прихода. — А что в нём плохого? Кроме твоих жалоб на погоду. — Ты что, подслушивал? — Нет. — чистой воды обман, но маг ни коим образом не выдаёт себя. Продолжает ухмыляться и не на шутку пугается, когда Аврора касается его носа кончиком пальца. — Не ври мне, пиноккио. — не проходит и секунды, как лёд формируется на носу мага, делая его похожим на небезызвестную куклу. Север только мотает головой, сбивая настырное заклинание, и чуть щекочет бок подруги, заставляя её тихонько пискнуть. — А это новый звук… — смеётся волк и вновь тянет руку, но девушка бьёт его прямо по ладони. — Ай-ай, принцесса, зачем же так? — Ты ведёшь себя, как ребёнок. — А кто-то говорил, что я повзрослел? — волк кладёт руки под голову и смотрит на фею хитро, с задорным блеском в глазах, и не может сдержать самодовольной улыбки. — Знаешь, тебе тоже стоит расслабиться, прин-цес-са. — Эти двое очаровательны, не считаешь? — голос Морганы почти не различим среди разговоров посетителей, но её слова привлекают внимание сидящих рядом фей. Всех, кроме самой Авроры, что слишком занята «беседой» со своим телохранителем. — Я много лет не видела её такой… — У них своя история, но не задавайте много вопросов. — спокойным тоном отвечает Сибилла, с доброй улыбкой поглядывая на двух снежных магов. — Ей это не понравится. — И откуда такая осведомлённость, позволь спросить? — Небула наклонилась ближе к королеве гор, но она продолжала наблюдать за поверхностью стола, что медленно покрывается инеем. — Она снова приходила к тебе за советом? — Вовсе нет. Но… — фея справедливости улыбается, и её голос наполнен какой-то непривычной игривостью. — У пары богоизбранного волка есть свои привилегии, когда дела касаются стаи. — Боже, Сибилла, никогда не слышала таких нот от тебя. — Диана говорит с наигранным изумлением, доля лукавства блестит в её зелёных глазах. — Чего ещё мы о тебе не знаем? — Придёт время для всего. — Ну ладно… Хэй, беловолосый! — Север очень легко переключается, полностью сосредотачивая своё внимание на амазонке. — Ты ведь тоже маг льда? — Рождён и воспитан, да. — Только вот, не похоже, что тебя беспокоит жаркая погода. — Хм? А почему должна? Моя энергия всегда свободно течёт вокруг меня, оберегая от высоких температур. Я, вроде как, сам себя охлаждаю. — волк вдруг замер, когда понял к чему клонит волшебница. С изумлением изогнув бровь, маг поворачивается к своей подруге и глядит на неё несколько выжидающе. — Ты так не можешь, принцесса? Аврора молчит, только одаривает амазонку испепеляющим взглядом прежде, чем отвернуться, закрыв лицо длинными локонами. Ледяной волк теперь буквально ложится на стол в попытке заглянуть ей в глаза. — Хэй, хватит меня разыгрывать. Я точно помню, что Кристалл могла… — мужчина закусывает губу в тот же самый момент, уже сожалея о сказанном. Фея на миг вздрагивает и, кажется, начинает лишь усерднее избегать чужих взглядов. — Что ж, добавь это в список того, чему она не успела меня научить… Есть эта неловкая пауза, в которую почти страшно что-либо говорить. Но Бореалис раздумывает совсем недолго, поднимаясь на ноги и уверенно шагая к барной стойке. — Это было лишним… — осторожно шепчет Небула, обратившись к амазонке. Но Диана может только покачать головой: сказанного не вернёшь. Девушки раздумывают над тем, как подбодрить подругу, когда волк возвращается к ним с широкой улыбкой. — Тогда я сам научу тебя! — он ставит на стол стакан с соком, что мгновенно замерзает в его руках. Осторожно разворачивает стул, на котором сидит Аврора, чтобы привлечь её внимание, и сам устраивается на полу перед ней. — Давай, разморозь этот сок и выплесни на меня! Фраза мага буквально выбивает девушку из начавшейся меланхолии, когда она смотрит на него с нескрываемым шоком, часто моргая. Фея заправляет за ухо мешающую прядь и переводит взгляд со стакана на довольно улыбающегося мужчину. — З-зачем мне это делать? — Потому что это упоительно. — голос за спиной принадлежит вовсе не Северу, но демону, стоящему с наглой ухмылкой. — Разморозишь, докажешь, что ты лучше нашего ледышки. А сок – субстанция липкая, ледышка долго не сможет отмыться от доказательства своего позорного проигрыша. Унижение и стыд будут преследовать его несколько дней, пока он не решит, что слипшиеся волосы проще срезать. — Видишь, Дикий знает суть игры! — комментарий товарища вовсе не смутил беловолосого, тот лишь заулыбался ещё шире. — Конечно знаю, я ведь обыграл тебя. Демон расслабленной, изящной походкой обходит стол, пододвигает себе стул и садится рядом с Небулой, показательно откидывая края чёрного плаща так, что они буквально закрыли фею от чужих взглядов. Насладившись своим маленьким «представлением», Гремори садится ровно, словно натянутая струна. — Дикий, чем мы удостоились твоей компании? — пытливый тон ледяного волка не заставляет ни одну мышцу дрогнуть на лице Дика. Он ведёт себя слишком вызывающе… даже для самого себя. — Не обращай на меня внимание, продолжай играть в шифу. Но любопытство прямо-таки сжирает Бореалиса изнутри – он начинает следить за другом исподтишка. Только сейчас он замечает взгляд, – ненавидящий и громко кричащий «любого подошедшего ждёт верная смерть» – которым Гремори буквально прожигает барную стойку. Север чуть наклоняется в сторону и видит… аха. Видит пару мужчин, что весьма недвусмысленном образом изучают Небулу. Но их лица быстро исказило некое подобие оскала потому, что Дик закрыл им весь обзор. — Дикий, ты решил самца включить? — слова вылетают из его рта слишком быстро, но, на удивление ледяного мага, тёмный сын даже не двигается с места, только лениво поворачивает голову: — Заткнись. — Гремори, следи за языком… — О, Зодчий! Ты тоже к нам? — Боюсь, мы все ненавязчиво перешли сюда. — Громовой зверь осторожно занимает место подле Сибиллы, сперва поклонившись девушкам. Улыбка на его лице почти извиняющаяся, когда маг обводит друзей взглядом. — Приношу извинения, что прервали беседу. Если пожелаете, я заберу этих двоих прямо сейчас. — Тц, я остаюсь здесь. — Да ладно тебе, Зодчий, мы же ничего не сделали… — Сожалею, но ваше мнение не будет играть ключевой роли в данном вопросе. — есть в его голосе эти опасные холодные ноты, которые отнимают у волков желание спорить. Натянутая улыбка и закрытые не появляются в мимике мага только благодаря королеве гор, что всегда так вовремя напоминает копейщику о своём присутствии. Даже простого прикосновения к ладони достаточно, чтобы вывести зверя из предбоевого транса. — Но так уж и быть, все остаются на местах. — А где Арий? — беспокойство, что так старательно пытается скрыть Диана, не остаётся незамеченным для магов. Демон переглянулся с ледяным волком, повернувшись в сторону их зонта: действительно, место пустует. — Я не совсем уверен. — честно признаётся Зод. — Я бы сказал, он учуял что-то и спешно ушёл.***
Ему определенно точно прилетит за это от дедули, но никто ведь не запрещал им охотится, верно? К тому же, Винсент просто обязан понять весь тот азарт, что захватывает душу, пробуждает инстинкты охотника. Азарт, который дурманит настолько, что ему невозможно противиться. А ведь всё, что для него нужно, это учуять страх, который начинает бежать по венам добычи, когда она понимает: на неё начали охоту. Это весьма ново: преследовать добычу, прыгая и бегая по каменным джунглям. Но всё чаще волк загоняет «кролика» в закоулки, тупики, забытые здания, до которых не добирается даже столь активное в это время дня Солнце. С каждым пустым и тёмным поворотом, каждой побитой временем сетчатой перегородкой – с каждым пройденным шагом кровь всё сильнее бурлит в венах добычи, заставляя его сердце биться вдвое быстрее обычного. Хищник слышит его прерывистое дыхание, что со временем становится икающим, скачущим. И это только разогревает охотничий инстинкт внутри, вызывает желание загнать добычу туда, откуда она уже не сможет сбежать. Но волк не торопится: играет с ним, как подобает молодому зверю, что только познаёт азы охотничьего ремесла. Как будто, он не вырос из тех лет… Шаману даже ничего не приходится делать, он только следует за добычей гнетущей тенью, время от времени напоминая о своём присутствии: уронить бак там, царапнуть стену здесь, дальше - засвистеть с мощным порывом ветра, как призрак-преследователь. Проходит не больше десяти минут, когда добыча, запуганная и уставшая, прислоняется к холодной стене какого-то забытого здания. Волчиц вой, громкий и раздирающий душу, заставляет человека медленно поднять голову в страхе. Первое, что он видит – это глаза, золотые с миндальным зрачком. Они горят словно фонари в тёмном переулке. И только после появляется гигантский змей с чёрной, словно ночь чешуёй и величественным капюшоном. Он ползёт к человеку, утробно шипя и высовывая язык, будто пробует на вкус воздух, наполненный ужасом добычи. Шаман терпеливо сидит на балконе, наблюдая за добычей, что продолжает вжиматься в стену в попытке спрятаться от несуществующей угрозы… вернее от того, что угрозой не является. Зрачки Ария сужены настолько сильно, что их едва ли видно в ярком свете золотой радужки. Он ждёт недолго, пока добыча не начнёт выпутываться из хватки давящего воздуха, что в его глазах является змеёй. — Как же поменялись роли, не находишь… — говорит лучник достаточно громко, точно зная, что останется неуслышанным. — Я знал, что найду тебя, теперь скажи мне… кто приказал тебе стрелять?