Друг познаётся в беде

Непродолжительные дожди были частым явлением для джунглей в долине реки Амазонки. Пускай падающие с небес капли вовсе не вызывали дрожи в теле и не превращали лес в топкие болота, начинались они почти всегда неожиданно и настигали рыжего хищника врасплох. Находись он у зиккурата, ливень не был бы проблемой, но прямо сейчас он вынужден прятаться под кронами деревьев и надеяться, что феи не спохватятся его в такую погоду. — Не понимаю, что тебе не нравится, ах-хах! Коуди медленно повернул голову к источнику нахального голоса. Вконец обнаглевший бес сидел посреди поляны, раскинув лапы, сродни лемуру, что греется на солнце. Он запрокинул голову и раскрыл зубастую пасть маски, будто всерьёз пытался напиться дождевой воды. — Моей огненной стихии вода не по душе. — прорычал в ответ Коуди, придвинулись ещё ближе к стволу дерева. — Ха-ха, но Глас тоже огненной стихии! — Глас даже не закрывал пасть, когда говорил, отчего его голос приходилось слушать сквозь призму воды и пузырей. — И Глас в полном порядке, буа-хаха! Если честно, рыжий волчонок всё ещё не понимал, как на этот жуткий смех не сбежались все стражи. Гиены в этих джунглях не водятся, а мартышки, как бы сильно не старались, не смогут повторить эту механическую ломкость проржавевшей куклы. Иногда казалось, что в его голосе появляются помехи, как во время поломки тех летающих машин, которыми пользуются в Магиксе. — Тц, если я намокну, то буду сильно пачкаться – и Диана заставит меня мыться. — хищник вздрагивал от призрачных ощущений лиан, что держали его за лапы и тянули к реке. — Не фанат. — Оправдания. — Глас повернул голову так, что казалось, будто она вот-вот отвалится. На его маске теперь зияла хитрая ухмылка, а глаза сощурились – бешеный огонь продолжал гореть сквозь узкие щели в маске. — Воду боишься? — Не твоего ума дело, чего я боюсь. — процедил сквозь клыки волчонок, одарив беса раздражённым рыком. Но стоило лучам солнца пробиться сквозь тучи, а ливню превратиться в редкие капли, настроение мальчишки несказанно улучшилось. — Ладно, вернёмся к тренировке. Коуди выбрался из своего укрытия и потянулся, стараясь размять затёкшие конечности. Всё это время Глас продолжал сидеть недвижно, но теперь внимательно наблюдал за рыжем принцем – ещё неделю назад этот пристальный взгляд вызвал бы несварение в животе волчонка, но сейчас… можно сказать, он к нему привык. — Здоровый страх – это хорошо. — тон беса показался чуть более серьёзным и живым, даже его ухмылка не была такой издевательской. — Знать свои слабости – это хорошо. Не всем же быть таким, как Глас, и не иметь слабостей, пхах! А в сердце Коуди уже начала теплиться надежда, что с этим существом можно нормально поговорить. Закатив глаза на столь явную издевку этой бесовской твари, Коуди сделал глубокий вдох и выпустил маленький огонёк из своей пасти. Была б его воля, мальчишка наколдовал бы полноценное пожарище, лишь бы в этом Гласе поубавилось спеси. — Итак, ги-хи, о чём мы говорили? — демоненок чесал маску своими острыми когтями, оставляя царапины на и без того старой и потрепанной вещице. — А, Глас вспомнили: эмоции как источник внутреннего огня! — А-ха, я в курсе, что моё эмоциональное состояние влияет на свойство моего огня. — Коуди хватало лекций на этот счёт ещё от Навы, когда совсем щенком рыжий случайно поджег все травы в пещере старейшины: он его тогда чем-то разозлил. — Дальше что? — У-ху, так ты знаком с теорией? — спрашивает бес в наигранном изумлении, поворачиваясь к волчонку со своей зубастой улыбкой, словно вырезанной на морде. — Хорошо. Если тебе однажды придётся сражаться с демоном, знай: лишь самый горячий огонь способен причинить ему вред. Огонь настолько сильный, неуправляемый и яростный, чтобы мог сравниться с пламенем самого владыки демонов, буа-ха-ха! Коуди без особого интереса наблюдал за Гласом, что теперь наворачивал круги на небольшой открытой поляне, и старался не завыть в голос. С того дня, как волчонок спас туземца от скверны, это бешеное создание возомнило себя мудрейшим учителем: он чуть ли не каждый подкрадывался к зиккурату и уводил мальчишку, чтобы научить очередному трюку. Не будь знания этой твари полезными, рыжему бы не приходилось терпеть назойливое существо. — Адское пламя могут использовать только демоны. — замотал головой страж феи природы, с трудом сдерживая порыв закатить глаза. — Для других видов это опасно. Смертельно. — Кто говорит об адском пламени? — Глас поднялся на задние лапы и зашагал в сторонку волчонка, сложив руки за спиной. — Огонь короля драконов тоже сгодится. — Скажи, что ты шутишь… — простонал хищник, подняв голову и выпустив облачков пара в небо. — Хм? Это почему? — Королю драконов под силу зажечь новый огненный круг! — завопил Коуди что есть мочи, пытаясь достучаться до извращённого разума бесовской твари. — Ни за что в жизни мне не разжечь такой жаркий огонь! Глас замолчал на мгновение, его улыбка стала лишь чуточку меньше: больше не тянулась до самых ушей. Казалось даже, что края его зубастой пасти опускаются вниз, отчего возникало ощущение, что на маске появилась недовольная или обиженная гримаса. Приложив лапу с острыми когтями к подбородку, бес громко замычал, старательно отыгрывая задумчивость. — Скажи мне, принц, что творились в этой бездумной пустой голове… — бескрыл показательно кинул пальцем волчонку прямо в лоб. И, вопреки ожиданиями Коуди, он не почувствовал укола от его когтя. — Когда ты поджег крылатую бестию, известную для вас как Небирас. — Небирас? — рыжий задумался на мгновение, нахмурив брови. Но его память сработала на удивление быстро и вот перед его глазами та демонесса, что атаковала Диану. Когда Коуди увидел подругу, прикованную к земле. С каким трудом она просто пыталась вздохнуть, как жёсткий крут впивался ей в рёбра и каким злорадным был смех демонессы, когда она заносила свои когти над головой. Всё, что он видел, тогда окрасилось кроваво-красным. В ушах звенело так сильно, что хищник не сразу услышал болезненный вопль крылатой бестии, когда яростное пламя врезалась ей в спину. Ярость, пылающая глубоко в душе, что только и ждала возможности вырваться наружу. Древний инстинкт, требующий уничтожить любого, кто приносит боль его родным. В его голове тогда не было ничего: пустое пространство, полыхающее огнём. Воспоминания были для волчонка такими ясными сейчас, что он позабыл о бесеныше рядом. Он сидел недвижно и тяжело дышал, проворачивая эти события раз за разом, пока: — Буа-ха-ха, да! Вот оно! Довольный смех Гласа вытащил хищника из омута прежних времён. Часто заморгав и медленно выдохнув, Коуди поднял изумлённый взор на своего горе-учителя. И вопросом появилось только больше, потому что взгляд самого беса был прикован к лапам волчонка. Только теперь мальчишка чуял запах горящей травы. — Quark! Рыжий отскочил в сторону: вся трава под его лапами выгорела и даже земля раскалилась до состояния, близкого к лаве. Она продолжала дымиться, даже когда присыпал свои отпечатки горсткой песка. — Вот твой ответ: гнев. — выдал Глас радостным тоном, похлопав волчонка по спине. — Самый жаркий огонь порождается чистой яростью. Сражаясь с демоном, просто разозлись как следует, ах-хах. — Тц, я не могу сменить настроение по щелчку когтей – это… — Но, если Глас правильно помнят, ты лишь немного подпалил Небирас. — бес игнорировал всякой недовольство со стороны «ученика». Он топтался на месте, качая головой из стороны в сторону и озираясь по сторонам. — Значит, той твоей злости недостаточно, чтобы нанести вред. Надо что-нибудь посерьёзнее… оу, Глас знают! Ах-ха-ха. Это казалось рыжему невозможным, но смех Гласа стал ещё более механическим и издевательским – даже целая стая гиен не могла вызывать той же степени отвращения. Волчонок теперь с опаской поглядывал на мелкого демона, он замер на месте в ожидании дальнейших слов. Когда бес наконец повернулся к нему, безумие в его горящих глазах было просто удушающим. — Ты ведь хорошо помнишь, как маг с дредами надругался над твоей феей? Слова демона эхом отдавались в голове волчонка. Первый принц сглотнул шумно, стиснув клыки: — Что ты сказал? — Ты был щенком, когда это случилось, но… потом ведь тебе всё разъяснили. — заговорил вновь Глас, честно не замечая, каким взглядом за ним следит хищник. — Ха-хах! Уверен, этот момент заиграл для тебя новыми красками, когда ты осознал, что именно уви… Бес моргнул лишь раз, но вместо зелени мелких растений его взору вдруг предстало голубое безоблачное небо. Затылок отдавался глухой болью из-за удара о землю, а на его горло словно слон наступил: мало того, ещё и давил всем своим весом. Глас хотел было освободиться, но стоило ему дотронуться до лапы волчонка, нависшего над ним недвижной тенью, как сильный жар растёкся от самых когтей до плеча. Огонь настолько горячий, что бес не сдержал громкого смеха, перемешанного с болезненным плачем. Не одерни он лапу в ту же секунду, она вполне могла сгореть. — Клютцевый хвост, сын клютцевой самки, смерти захотел?! — Глас поднял взор только, чтобы встретиться с острыми клыками, что так и норовили вцепиться ему в глотку. — Если ты хоть кому-нибудь… — Буа-ха-ха, видишь? Глас были правы. — хватка волчонка на его шее не ослабла ни на йоту, отчего смех вышел хриплым и глухим. — Вот она: чистая ярость. — О да? — тон хищника был тягучим, словно мёд. Но этот мёд явно привлёк стаю пчёл, искусавших тебя до потери пульса. — Может, проверим: хватит ли этой злости на сжигание демона, ха? У меня есть один на примете. Глас сощурил глаза, словно греющийся на солнце лемур, и расплылся в самодовольной ухмылке. С лёгким наклоном головы он заговорил спокойным и ровным тоном: — Это не изменит случившегося. — волчонок замешкался лишь только на мгновение, но бес смог осторожно отодвинуть лапу со своего горла. — Лучше запомни это чувство и используй, когда придёт время. С этими словами бесеныш растворился чёрным дымом и сбежал из хватки волчонка. Рыжий наблюдал как это облако поднимается на дерево и приобретает черты существа, что уже осточертело ему. Глас встал на ветку, расслабленно раскачивая свой хвост: он прекрасно знает, что среди деревьев безопасно. — Закончим на этом, принц. — бес изобразил бедную пародию на поклон и скрылся в корне дерева. Хруст веток и шелест листьев примерно говорил Коуди о том, куда бежит эта недомакака. Но рыжему так осточертела его компания, что он даже не будет пытаться нагнать его. Он наконец отстанет от него? Ну и Слава богине, можно вернуться к мирной жизни. Пробурчав недовольство себе под нос, волчонок развернулся в сторону зиккурата. Хищник пробыл на этой поляне не так уж долго: можно сослаться на простой патруль. А вот если он потеряет здесь ещё какое-то время у остальных возникнут лишние вопросы. Нет, не то чтобы он скрывает от других стражей или фей тот факт, что в джунглях есть бес. Совсем нет… Но, он и не намерен болтать об этом на каждом углу. Выходка со скверной была единственной проблемой с Гласом – с тех пор он не сделал ничего из лап вон выходящего. Так что… — Ты знаешь, что человеческих детёнышей пугают волками? Голос откуда-то сверху вынудил рыжего волчонка подпрыгнуть на месте. Подняв голову и навострив уши, он попытался найти источник голоса – но тот, как назло, замолчал. Лишь приглядевшись как следует, Коуди увидел необычайно чёрное пятно среди зелёной листвы деревьев. И нет, это был не тукан: у них хоть клюв яркий. — Да, у них даже песня есть. — вновь заговорило чёрное пятно, когда волчонок встретился с ним взглядом. — Что-то вроде «волк-волк, ужасный волк, бегите все скорей! Волк-волк, в этот дивный час поймает он зверей!» Пха-ха-ха, забавная песня, правда? — Ты шпионишь за мной? — рыжий выгнул бровь скептично, недовольно вздохнув. — Ой, пожалуйста. — раздался издевательский голос в ответ. С высоких веток спрыгнул никто иной, как Бастер собственной персоной. На его морде сияла самодовольная ухмылка, а в глазах пылала насмешка. — Этот мир на тебе не сошёлся, принцесса. Страж природы лишь цокнул языком, не отвечая на провокацию Бастера одной из своей колкостей. — Хорошо, тогда что ты тут забыл? — Зиккурат сейчас полон амазонских фей. — пожал плечами чёрный волчонок, пройдя мимо собрата как ни в чём не бывало. — Моя Арижа может немного расслабится, а я – прогуляться и отдохнуть. И так уж вышло, что эти деревья – одни из немногих, куда не добрались болтливые птицы. — Ты себя кошкой возомнил? — изумился волчий принц, но последовал за Бастером. В конце концов, они оба идут к одному месту – нет смысла выбирать другую тропу просто потому, что собеседник может вывести из себя. — Волки не спят на деревьях. — Ты просто завидуешь, что я умею лазать по деревьям, а ты нет. — некогда лидер Джокера высунул язык и засмеялся добродушно, когда Коуди закатил на него глаза. — Очень полезный навык между прочим. Я научился ему, когда наблюдал за дикими медвежатами: они всегда прятались высоко в соснах, когда приближался чужой. Несколько раз шкуру свою приходилось спасать. — Не смеши мои клыки. — шикнул на собрата рыжий. — Ты настолько тощий, что даже самый изголодавшийся медведь не станет тратить на тебя время. — Ну простите, что не у всех есть целая стая, которая охотится вместо них! В голосе Бастера проскользнули по-настоящему обиженные ноты – Коуди чувствовал это даже в небольшом срыве в самом конце. Когда вроде бы гневная фраза медленно превратилась в истошный крик. Будь чёрный хищник чуть мягче, возможно, он даже заплакал бы – но парнишка только поджал губу и опустил уши, готовый в любой момент огрызнуться. Так что первый принц поспешил закончить свою фразу, как подобает. — Мне следует ловить дичь и на тебя тоже. — он сказал это спокойно и без упрёка, просто как факт. И когда Бастер отстал от него, рыжий одарил его мимолётным взглядом – собрат, кажется, шокирован подобным заявлением. Он открывает и закрывает рот, как немая рыба, и недоуменно наклоняет голову. Сощуривает глаза, пытаясь уличить принца в издёвке. Но Коуди просто продолжает идти: здесь как раз большой ствол упавшего дерева, на который надо запрыгнуть. — Слушай, а то, что сказал тот бес… — тон Бастера был неожиданно осторожным и даже мягким, но это не позволило рыжему расслабиться. Скорее даже наоборот: он замер, словно статуя. — Это правда? Насчёт Дианы? Коуди взвешивал несколько вариантов сразу: пойти и всё-таки сжечь Гласа, напасть или хотя бы огрызнуться на Бастера сейчас, проигнорировать его или… просто дать краткий ответ. Но последнее волчонка не устраивает от слова совсем, а драться с Бастером уже даже не интересно. — Знаешь такое выражение: любопытный армадилл в пасть химеры угодил? — это не самый грубый ответ, к которому мог прийти страж старшей феи. И это не обман, ни в коем случае. Не дожидаясь реакции Бастера, рыжий перепрыгнут через упавшее дерево и смело зашагал дальше. Он не сбавил шаг, даже когда услышал некогда дикого собрата. — Да ну я же не сплетен ради спрашиваю! — возразил чёрный волчонок. И по его голосу Коуди мог сказать, что наглец закатывает глаза. — Я просто… ты ведь не думаешь, что с другими феями произошло тоже самое? Вопрос, заданный таким обеспокоенным, почти испуганным голосом заставил принца остановиться. Он сжал землю под своими лапами, впившись в неё когтями, и утробно зарычал, стараясь тем самым не напугать местных зверей. Вздохнув как можно глубже и запрокинув голову, мальчишка бросил нечитаемый взгляд в сторону собрата: — Измывался ли тот маг над другими? Нет. — голос хищника был лишён эмоций, но каждое слово отдавало горьким привкусом. — Сделала ли Диана всё, чтобы её подопечные были в безопасности? Да. Выпустив в небо облачко пара, Коуди прикрыл глаза на мгновение и позволил тёплому воздуху согреть его морду. К счастью, Бастер не проронил ни слова и глупых вопросов больше не задавал. Но и уходить один не спешил. — Тц, смелая и упрямая дурочка. — рыжий волчонок открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть в небе летящую птицу. — Это что, Шикоба? — Оу, точно. — подтвердил его догадку чёрный волчонок. — Сокол избранного Ока… — Вдруг, что-то случилось?! — страж старшей феи буквально рванул с места, даже трава не успевала оседать под его лапами. К тому моменту, как Бастер прокрутил в голове случившееся, рыжего уже и след простыл. — Случилось? Хэй, нет, погоди! Всё в норме! Вернись сюда… Коуди знал джунгли достаточно хорошо, чтобы уже не спотыкаться на всех выросших из-под земли корнях и не путаться в лианах. Даже русло реки он мог просто перепрыгнуть в некоторых местах. Как бы то ни было, волчонок наверняка добрался до зиккурата за рекордное время: выпрыгнул из зарослей в ту секунду, когда Шикоба сел на руку старшей феи природы. — Диана! — пара хищных кошек, растянувшихся на каменных ступенях, подняла головы и повернулась к бегущему волчонку. Джей и Кумари глядели на мальчишку с явным недоумением, пока Диана дожидалась его у входа в храм. — Всё в порядке? Почему здесь сокол Ария? — Друг, расслабься. — подал голос ягуар, сладко потянувшись и широко зевнув. — Он уже несколько Лун сюда прилетает. — Что? — страх постепенно превратился в простое недоумение и недовольство. К Амазонке волчонок повернулся со слегка нахмуренными бровями. — Почему я об этом не знаю? — Может, потому что тебя никогда нет на месте? — его фея язвительная, как всегда. — Ты очень самостоятелен последние дни. — Да, мини-альфа. Шикоба почти всегда прилетает в то время, что ты проводишь обход территории. — знала бы Кумари, что это не совсем так. — Но сегодня ты раньше, так что… вот и застал его. — Ладно, но это не отвечает на мой вопрос. — пока волчонок пытался выяснить суть происходящего у больших кошек, его связанная успешным образом скрылась в стенах храма. — Hoi, Диана! Преодолев за один прыжок сразу все ступени, рыжий мальчишка побежал ей вслед. Старшая фея природы восседала на своём троне, держа в руках пару свитков. Один из них она внимательно перечитывала, второй – ждал своей очереди на её коленях. Коуди только изогнул бровь в недоумении, когда приметил сокола, чистящего свои перья на изголовье трона. Стараясь не создавать слишком много шума и шарканий, страж подошёл ближе к подруге и встал на задние лапы, оперевшись на подлокотники. — Что это такое? Коуди не был уверен, что вызывало в нём больший интерес: слова на пергаменте, написанные на чуждом языке, или добродушная, даже чуть мечтательная, улыбка амазонки. И ту она старалась спрятать ладонью. — Что именно? Рыжий хищник едва ли сдержал порыв засвистеть изумлённо, когда свободной рукой Диана стала гладить его по голове. Нет, у его феи иногда бывают приступы нежности, но чтобы вот так из ниоткуда? Когда ещё секунду назад его осыпали язвительными шутками? Да не бывает такого. — Письмо, которое тебе почему-то принёс сокол Ария. — волчонок попытался нахмурить брови и придать недовольства своему голосу, но ему было скорее просто интересно. Улыбка, почти зловещая, расцвела на его морде: — Или вы уже обмениваетесь любовными посланиями? Ауч! Мальчишку порой удивляло, как быстро нежные прикосновения этой девушки могут превратиться в болезненные. Ну в самом деле, однажды она оставит его без уха. — Робин Гуд всерьёз намерен выучить испанский, если тебе так уж интересно. — ответила Диана с тёплой улыбкой. — Так что, я ему помогаю в этом. — Ты задаёшь ему задания? — скривился Коуди в болезненной гримасе. — Верно: я составляю фразы и слова, которые ему нужно перевести – а он присылает ответы с Шикобой. — девушка перечеркивала какие-то буквы в словах, подписывая их замену сверху. Где-то она добавляла буквам странные волны и точки. — И он делает это всё сам? — вновь подал голос волчонок, особо не скрывая своего скепсиса. — Я не такая жестокая, как ты любишь думать. — вздохнула амазонка, свернув первый пергамент и положив его в специальный футляр на спине сокола. Развернув второй свиток, Диана добавила: — Я отправила ему несколько книг. — Я не думаю, что ты жестокая… — пожал плечами рыжий хищник. Он не стал продолжать, потому что внимание его связанной было полностью приковано ко второму свитку. В определённый момент (принц мог поклясться) щеки его подруги даже заалели немного, безо всяких раздумий фея свернула несчастный лист, сжав его в руке. — Я знаю, что ты садистка. Но пергамент тебе в чём виноват? — Можешь его сжечь? — просипела Диана тихим голосом, прикрыв губы ладонью. Она протянула скомканный лист Коуди и отвернулась. — Старшая фея природы, вы очень странно себя ведёте, вы это знаете? — как бы то ни было, Коуди забрал настрадавшийся свиток и убрал его в сторону, выпустив для убедительности маленькое пламя из пасти. Ну а когда она никак не отреагировала: — Так уж и быть, оставлю вас наедине с мыслями. Волчонок позвал за собой Шикобу и птица послушно улетела через окно, на прощание радостно крикнув. Мальчишка же продолжал наблюдать, не до конца понимая: этот румянец от злости или смущения? Или того и другого сразу. По этой причине он не церемонился особо, когда решил спросить: — А почему ты меня не учишь своей речи? — воительница распахнула веки в состоянии шока и бросила какой-то косой взгляд на своего стража. Даже в её зелёных глазах он читал немой вопрос, но упорно старался его игнорировать: — А что, Арию можно, а мне нет? — Робин Гуд сам попросил об этом. — с привычной строгостью и даже дерзостью в голосе Дианы, Коуди уже начал забывать её смущенный вид. — А ты просто ревнуешь, маленький дракон. — Пф, к кому? — волчонок старательно пытался разразиться саркастичным смехом, но выходило плохо и вымученно. — К Арию? Не смеши мои клыки, чему там ревновать? — В самом деле… — вздохнула Диана наигранно, но уже сейчас Коуди видел, как её губы озаряет довольная ухмылка. — Привлекательный мужчина, которому не чужды нежность и забота. К тому же очень добрый и милый, хоть и не признаётся в этом. И чему тут ревновать? Волчонок был уверен, что бровь его дёргается также часто, как сверчки играют свои мелодии по ночам. Прикусив язык и глубоко вдохнув, мальчишка поднял нечитаемый взор на подругу: — Я на тебя обиделся, ясно? — гордо задрав нос и самоуверенно подняв хвост, Коуди зашагал прочь из тронного зала. — До ночи не жди. Если Диана и хотела его остановить, волчонок не дал ей такой возможности, быстро прошмыгнув на улицу. Только теперь он обратил внимание на всех амазонок: было весьма непривычно видеть Арижу едва не спящей в гамаке у ближайших деревьев. Звонкий голос Лии доносится откуда-то со стороны реки, за ним следом командный тон Аэллы и цокот копыт по камням. — Все решили дружно отдохнуть, да? — Коуди перепрыгнул через спящих кошек и, приметив на одном из деревьев чёрное пятно, крикнул: — Пойдёшь со мной к местным сенлинам? — Ой, ну раз ты один боишься. — наглец только этого и ждал. Бастер спрыгнул на землю с улыбкой до ушей и виляющим хвостом. — Я уж думал, не предложишь! — Да, у меня всё ещё есть время передумать… Чёрный волчонок либо не услышал либо мудро проигнорировал слова собрата и радостно пошёл вслед за ним, едва ли не пританцовывая на каждом шаге. И Коуди с трудом сдерживал добродушную улыбку всякий раз, что этот волчонок-одиночка удивлялся всякому встреченному зверю или цветку. Если подумать, рыжий никогда и не видел Бастера за пределами храма: потому и удивился, когда услышал его голос среди деревьев. — Ты ведь не проводишь в зиккурате с Арижей всё своё время? — спросил принц с толикой недоверия, когда его собрат начал передразнивать гримасы маленькой обезьяны. — Ну, я ведь страж хранительницы храма. — выдал чёрный хищник чуть погодя. — Где она, там и я. — Ты видел, чтобы я проводил с Дианой каждую секунду своего времени? — как бы Коуди ни любил свою подругу, всем иногда нужно побыть наедине с собой. — Чтобы это делал хоть кто-то из нас? — Нет, но… — бывший лидер Джокера выдохнул устало и помотал головой. — Я не хочу упускать её из виду. Знаешь, на случай… если она меня бросит. Голос чёрного волчонка задрожал предательски на последних словах. Бастер как будто виновато отвёл взгляд и ускорил шаг, больше не отвлекаясь на чудеса здешних джунглей. Хищник шёл с опущенными ушами, сильно сгребая землю когтями. Теперь глядя на своего заклятого друга, Коуди осознал одну вещь. — А как так вышло, что ты остался без стаи? — его никогда не интересовал вопрос и никогда он не знал на него ответа. О том, что Бастера нашли совсем одного в северных горах он слышал ещё от бета-волков. Они тогда шушукались, что детёныш даже речи не понимал и вёл себя, как дикий зверь. — На вас напали? В северных горах много крупных хищников, которые… Из груди стража храма вырвалась горькая усмешка. — Северная стая всегда гордилась тем, что они единственные охотятся только под внимательным взором богини Энаи. — выдохнул мальчик, оскалив клыки. — Они считают, что чёрная шкура помогает охотникам в ночи, но если в ней есть изъян… Бастер кивнул на белые носки своих лап и кончик хвоста, показал на живот и даже подводку у глаз — пятна были такого же чистого цвета, что и недавно выпавший снег. Изъяны, значит. — Если в шкуре есть изъян, то детёнышу не стать охотником и он не сможет добывать еду для стаи. Значит, он бесполезен. — Северной стаей управляют суеверные старики. Такие же сидят в нашем совете и мешают моему отцу. — цокнул языком Коуди. Собрата явно не интересуют такие проблемы, но чтобы хоть как-то его подбодрить: — Не думаю, что Арижа однажды решит бросить тебя. — Думаешь? — Только если её не украдёт у тебя какой-нибудь самец. — пробурчал Коуди, легонько толкнув другого волчонка в бок. — Удачи с этим! Я, как видишь, уже не справился. Поселение туземцев уже виднелось среди зарослей: животный тотем возвышался над хижинами сродни зоркому смотрителю. Мужчин было не так уж много – наверное, самое время охоты – зато женщин и детей было предостаточно. Человеческий детёныш у ближайшей хижины первым увидел гостей. Радостно визжа что-то на своём младенческом, он шатко поднялся на пухлых ножках и неуверенно зашагал вперёд. Он так старался побыстрее дойти до волчат, что ноги его заплелись и малыш споткнулся: — Ловлю! — Коуди буквально проехал по голой земле, чтобы поймать падающего ребёнка. Уткнувшись мордой ему в грудь, хищник постарался поднять малыша на ноги. — И вверх. На испуганный плач, а после радостный визг прибежала мать этого двуногого детёныша. Туземка ахнула в изумлении, когда увидела рыжего волка – люди здесь до сих пор считают его кем-то вроде Божества, вышедшего прямиком из огня – и поспешила забрать своё дитя. Осторожно подняв его на руки и благодарно поклонившись волчонку, женщина удалилась в хижину. Бастер молчал всё это время, но стоило Коуди расслабиться: — Гляжу, ты уже свыкаешься с ролью няньки? Похвально. — Во имя богини, заткнись. — взмолился небесам рыжий и целенаправленно пошёл к дальней хижине, даже не дожидаясь своего заклятого друга. — Hoi, да шучу я! Шуток не понимаешь? Коуди лишь закатил глаза, когда всякая искренность слов собрата утонула в его гогочущем смехе. Он целенаправленно шёл вглубь поселения, где стояла старая одинокая хижина – её хозяин, как это часто бывает, был у входа и перемешивал какие-то дурно пахнущие травы в глиняной посудине. Волки просто не смогли не скривиться, стоило им подойти поближе. — Приветствую, мой принц. — заговорил старейшина, не отрываясь от своего дела. — Кто твой друг? — Он мой Нуар. — процедил сквозь клыки Коуди. — Зовут Бастер. — Оу, я твой Нуар? — пропел чёрный волчонок издевательским тоном. — А ты, выходит, мой Сехмет? Польщен, Ваше маленькое альфейшество. Рыжий хищник попытался припугнуть собрата, резко наклонившись и прикусив его за лапу – но реакция мальчишку не подвела и он отпрыгнул немного, чтобы избежать укуса. Коуди рычал на него несколько секунд, показывая степень своего раздражения, но после обратился к старейшине. — Вы сильно заняты? — Хм, зависит от того, что ты хочешь попросить. — старый мужчина добавлял всё новые травы и пытался растолочь их до состояния мелкого порошка. — Вы ведь знаете родной язык старшей феи, верно? — спросил волчонок вежливым тоном. — Я слышал, что вы иногда общаетесь с её наной. — А, речь людей с горячей кровью и большим сердцем мне знакома – в этом ты прав, мой принц. — засмеялся старик добродушно, пусть и немного хрипло. — Тогда можете перевести вот это? — Коуди положил развёрнутый лист прямо перед туземцем. Тот обратил внимание на шорох бумаги и, стряхнув ладони друг о друга, потянулся к текстам. Он бережно провёл кончиками огрубевших пальцев по всему листку, взял его в руки и положил на колени, но спустя несколько секунд таких исследований – вздохнул чуть раздосадовано. — Глаза подводят меня уже много лет… — он может перевести слова, но он попросту не видит их. Подумав с секунду, он кивнул в сторону своей хижины: — Найди деревянную дощечку. Коуди послушно отправился на поиски, оставив Бастера в гордом одиночестве. Чёрный волчонок сидел ровно, обвив лапы хвостом, и смотрел куда-угодно лишь бы не старого человека. — Ты уже нашёл себе друзей, метсä? Волчонок ахнул невольно, заслышав родную речь, и улыбнулся едва заметно. Он кивнул неуверенно, но, вспомнив о слепоте собеседника, добавил шёпотом. — Вроде того… — Ну в самом деле, дядюшка, ты не думал проветривать свою хижину! — Коуди вышел с громким криком, держа в зубах дощечку и постоянно подергивая носом. Оставив предмет на коленях старика, он начал часто и громко чихать, поднимая пыль. — Конец моему чутью… — Между прочим, эти травы… — Да-да, «спасали меня всякий раз, когда я попадался охотникам» - я помню. — закончил вместо старика рыжий хищник, в очередной раз скривив нос. — Но пахнуть они от этого приятнее не стали. — С этим я спорить не стану. — старейшина усмехнулся и приложил лист к дощечке. Накрыв оба предмета своей ладонью, он начал бормотать что-то себе под нос. В нос теперь бил запах горящего дерева, а от дощечки шёл дым. — Вот это другое дело. Коуди моргнул пару раз, когда понял, что буквы исчезли с пергамента: теперь они были выжжены на куске дерева. Их можно было буквально прощупать. — А всё-таки, я ещё на что-то гожусь. — дядюшка смеялся, явно довольный тем, что старые трюки продолжают работать. Он начал водить пальцем по выжженным письменам, но с каждой секундой казалось, что он сильнее хмурит брови. — Откуда у вас этот пергамент? — Эм… — если волчонок сейчас признается, что стащил его у Дианы, старейшина не расскажет ему перевод. Сказать, что нашёл его? Да ну, бред какой-то. Хотя… — Это было в книге. — Книге? — тон туземца был полон скепсиса, и Коуди не мог его в этом винить. — Я… думаю, что… — Это чья-то записка! — Бастер вдруг решил вмешаться, заставив собрата замолчать на миг. — Она была спрятана в одной книге, что есть в храме. Мы думаем, что это записка для одной из фей. Но чтобы не донимать их расспросами, хотели узнать: может, тут имя есть. Блеф, но это лучше всякой лжи, к которой принц мог прийти самостоятельно. Да и говорил Бастер так уверенно, что Коуди мог бы ему поверить – не знай правды. Поверил ли его словам старик? Трудно сказать. Его брови были всё такими же нахмуренными, но была некая тень ухмылки на тонкой полосе его губ. Плохой знак. — Имени здесь нет. — заверил детей туземец, но, приложив палец к подбородку, улыбнулся. — Но в то, что эта записка для одной из фей, я охотно верю. — Правда? — Хм, должно быть, она от изголодавшегося по любви кавалера. — продолжил туземец каким-то хитрым тоном. Он стучал по определенным местам дощечки, указывая на слова. — Покои, постель, поцелуи, ночь, любовь, усталость… у юноши, который это писал, была хорошая фантазия и, пожалуй, Хару в разгаре. Старейшина подманил мальчишек поближе и начал переводить текст в цельных предложениях. Сначала, уши мальчишек были навострены, как на охоте, но с каждой новой фразой всё сильнее прижимались к голове. Первые несколько секунд прошли в молчании. Коуди одно за другим обрабатывал слова в своей голове, но вот что-то кликнуло: общая картина, в которой собрались все эти слова, вдруг всплыла прямо перед глазами. Сквозь шерсть румянца не увидеть, но когда рыжий повернулся к Бастеру, что сидел с широко распахнутыми глазами и открытой пастью, то понял: мысли привели их в одну точку. Замотав головой, мальчишка застонал: — Как теперь это развидеть? — Фу, то есть… это нормально, но… фу. — шестеренки в голове Бастера крутились ещё медленнее, чем в голове принца. Его морда за секунды сменила выражения шока, осознания и брезгливости. — Самцы с их лихорадкой. — Мне интересно, какого чёрта он прислал ей это… — зарычал рыжий, вспомнив о том, откуда эта записка вообще пришла. — Арий, Гиза тебя задери, ты что творишь? В порыве злости Коуди не расслышал смеха, что становился всё задорнее и громче. Но успокоив дыхание, он наконец повернулся к старику, что хватался за живот и стирал слёзы с глаз. — Что… почему вы смеётесь, дядюшка? — возмущению волчонка не было предела. Если Арий и правда пишет что-то подобное, это повод для беспокойства, а не для смеха. — Помнишь мои слова о «юноше, который это написал»? — смех старика теперь был хриплым, словно ему не хватало воздуха, и походил на обезьяну. — Так вот, я говорил это буквально. Это страница из книги. — Чего? — Да, это отрывок из романа! — выдал туземец на одном дыхании, когда смог хоть немного взять себя в руки. — Зная натуру вашего шестого, он нашёл книгу где-нибудь в библиотеке и решил узнать о чём ведётся речь. Понимай он суть, он бы в жизни не прислал такое твоей фее, мой принц! Когда казалось, что старик успокоился, новая волна смеха вырвалась из его груди. И на сей раз, к нему присоединился Бастер: — Я слышал, что Диана называет тебя наседкой. — чёрный волчонок чуть не задыхался от смеха. — Теперь я вижу, что это оправдано! Северный хищник свалился на спину и забила хвостом по земле, стараясь совладать с собой. Коуди был уверен, что снова покраснел, но на сей раз по совершенно другой причине. Опалив деревянную доску, которую упала с колен старейшины, волчонок убедился, что она сгорела дотла. — Ну ладно-ладно, хорош ржать, как кони! — возмутился рыжий, надув щеки. — Хорошего понемножку. Хватит, я говорю! Не желая оставаться в центре этой клоунады, Коуди убежал. Терпеть шуточки Дианы - это одно, но быть причиной столь откровенного смеха и издёвок – совсем другое. Хищник не обязан просто стоять и ждать, пока эти двое стихнут. А если Бастер не сможет сам вернутся к зиккурату… что ж, его проблемы. — Hoi, подожди! — а дружок лёгок на помине. — Помедленнее говорю, Ваше альфейшество. Его морда всё ещё сияла улыбкой, но не злобной издёвкой – как того ожидал огненный – а добродушной шуткой. Должно быть, обида читалась в глазах принца настолько чётко, что собрат спешно закачал головой. — Все мы иногда перегибаем. — пожал он плечами, хлопнув Коуди по спине. — Если бы Ариже кто-то прислал письмо, я бы тоже хотел знать что там написано. Не твоя вина, что всё вышло так глупо. — Тц, в твоей жалости не нуждаюсь. — на ожидаемый оскал от принца Бастер только высунул язык и подмигнул. — И в дурачествах тоже. — Ну признай же, что было забавно. Мерзко, но забавно. — добавил он с секунду. — Хотя дед тоже хорош, мог бы сказать, что это роман. — Пф, вряд ли бы это утолило мой интере… Что-то ощущалось неправильно. Следующий шаг Коуди как будто ушёл под землю, хотя ям и неровностей здесь быть не должно. Медленно опустив голову, рыжий увидел след – вытянутый, похожий на человеческий, но с четко выраженными когтями и подушечками кошачьих лапы. Такой же след уходил в кусты, исчезая под листьями. — Коуди? Бастер устремился за рыжим, когда тот шмыгнул в заросли. Останься он чуть дольше, заметил бы, как след постепенно исчезает. Страж природы не поднимал голову ни на секунду, боясь потерять вереницу следов. Странным, кроме их формы, он находил ещё и тот факт, что здесь в зарослях они были глубже, чем на открытой поляне. — Эй, стой! — крикнул чёрный волчонок шёпотом, схватив товарища за хвост. Коуди хотел было возмутиться, но увидел причину такого поведения собрата. Зверолюд. Тело человека и животного одновременно. С прямой осанкой и походкой на двух ногах, выраженными руками, как у людей и обезьян. Животная же часть принадлежала гепарду – с быстрыми лапами, длинным хвостом для маневренности и слезами-отметинами на морде. Чуждыми даже для такого тела были странные когти-наросты на локтях и коленях, коими обычно могут похвастать ящеры. Зверолюд стоял к ним спиной, внимательно разглядывая свящённый бутон в центре… Богиня. — Что он забыл у водопада нимф?! — Коуди попытался выпрыгнуть вперёд, чтобы разобраться с чужаком, но почувствовал как его придавливают к земле. Бастер не смог бы его удержать. — Ты? Бес Глас удерживал волчонка на месте лишь одной лапой, второй — он придавил к земле Бастера. Само создание неотрывно наблюдало за странным зверолюдом, не прекращая водить своим хвостом из стороны в сторону. — Лежи смирно. — скомандовал Глас, немного ослабив свою хватку на загривках обоих волков. Они наблюдали как чужак сел на корточки рядом с водопадами, как наклонял голову, изучая священный бутон, и водил хвостом, словно в предвкушении азартной охоты. Закончив с какими-то собственными наблюдениями, незнакомец встал на ноги. Он поднял лапу к своему лицу и раздался хруст, как от треснувшего панциря. Зверолюд укусил себя? Вытянув вперёд лапу, он позволил паре капель своей чёрной крови упасть в воду. Простояв так ещё несколько секунд, он наблюдал за разрастающимся пятном скверны – даже со стороны Коуди мог видеть хищный и почти безумный оскал на его морде. Зарычав утробно, чужак испарился тёмным песком. Глас выждал несколько секунд прежде, чем отпустить юниоров и выйти из своего укрытия. Коуди тут же рванул к священному озеру, с ужасом отметив чёрное пятно, что растекалось по воде и стремительно добиралось к нежным лепесткам. — Hoi, бес, как мне от этого избавиться? Низший демон не спешил отвечать. Он пропускал сквозь когти остатки песка и задумчиво потирал подбородок. — Глас! — Ха? А, ты нас? — дурашливая безобразная ухмылка вновь расцвела на маске существа. Он танцующей походкой направился к волчонку. — Что такое? — Как это убрать?! Я ведь не могу зажечь воду! Ехидный смех Гласа был совсем не кстати, но что удивило Коуди ещё больше, так это действия беса: он зашагал по чернеющей воде. И шёл до тех пор, пока не добрался до самого центра. Существо в маске подняло бутон над водой как раз вовремя, чтобы не дать языкам скверны оплести лепестки. Он держал его в своих когтях с удивительной осторожностью и нежностью всё время, что выносил его на сушу. — Держи. — не успел волчонок и глазом моргнуть, как источник сил Дианы уменьшился и залетел прямо в камень на его подвеске. Казалось, бутон знал, что там безопасно. — Отойди. Собрав щепотку чёрного песка и содрав с деревьев пару листьев, Глас принялся колдовать. Волки не могли разобрать его слов, но через мгновение в лапах беса был священный бутон – но усохший и словно мёртвый, потерявший все краски. — Вот так, ах-хах. — он пустил сферу с цветком по воде, чтобы та доплыла до центра озера. — Пускай думает, что всё вышло. — Кто это был? — подал голос Бастер, наконец отойдя от шока. — Зачем отравил воду? — Хэй, ты что-нибудь знаешь об этом? — огрызнулся на беса Коуди, но тот даже ухом не повёл. Смеющееся создание било лапами по воде, создавая кучу брызг. — Глас! — Вендетта началась. — заговорил он неожиданно чистым голосом, развернувшись в двум юниорам. Глас поднялся на задние лапы и изобразил элегантный поклон: — Готовьтесь ко второму акту. Гомерический, но все ещё поломанный смех гиены заполонил поляну, заставив волчат зажать уши. Чёрная вязкая вода поднялась над силуэтом маленького беса родни пробудившемуся чудовищу. Но она не нападала. Вытянувшись, подобно торнадо, скверна испарилась: мелкие капли притянулись к бесу, осев на его перьях и маске. — Раз, два, три, четыре, пять…