Yes, DADDY

***

Брок расправил новое ковровое покрытие, которое привезли час назад на смену залитому водой из пробитой термобатареи в гостиной. Эдди расставлял обратно всю мебель, разочарованный сорванными планами, в которые входило вино и какой-нибудь лёгкий фильм в компании Аманды, что раскладывала по полкам книги, вынутые из шкафов. Было уже довольно поздно, когда все безделушки покоились на своих законных местах. Оставалось лишь разложить по дивану подушки. Аманда стала швырять их на обивку, как голос отца прервал её. — Детка, я всё уберу, иди в постель, давай. Завтра тебе рано вставать, а ты ещё не подготовила эссе. Аманда обернулась. — Тебе тоже завтра на работу, пап. Они посмотрели друг на друга едва ли разочарованными взглядами от сорвавшегося вечера. Аманда уже была готова ко сну, одетая в отцовскую растянутую футболку, наблюдая, как отец накрыл пледом диван. Она подождала, пока Эдди окончательно не расправил плюшевую ткань, и принялась раскладывать подушки. Пока Аманда это делала, Эдди молча стоял над ней и наблюдал. — Ты так быстро взрослеешь, — внезапно сказал Брок. Аманда улыбнулась ему в ответ, поймав взгляд отца, бегающий по её телу. И пока он смотрел, по телу её прокатилась сладкая нега. Уложив подушки, Аманда плюхнулась на диван и включила телевизор. Эдди сел рядом и облокотился на спинку, размякнув, прильнув ближе к дочери, невольно задевая пальцами её левую грудь. Аманда переключила канал, не зная, чем себя занять, когда рука отца легла вдоль спинки дивана и стала зарываться в её каштановые волосы. — Какие у тебя красивые волосы. Мои или мамины? Аманда нежно улыбнулась. — Твои, пап. Все говорят. Эдди самодовольно ухмыльнулся, — Я старался. — Переводя взор на лицо Аманды, обводя глазами её несмытую косметику. — Знаешь, все эти туши, помады, хайлантеры на твоём лице… Аманда рассмеялась. — Хайлайтеры, пап! — Хайлайтеры, точно…ты стала такой женственной за эти годы. Аманда вопросительно вскинула брови. — Я заметил ещё пару лет назад, как по утрам ты стала больше времени проводить в ванной, больше крутиться перед зеркалом, разглядывая себя. При этих словах Аманда покраснела, так как в момент, о котором говорил Эдди, она стояла обнаженной. Брок заметил её смущение и, лукаво улыбаясь, сказал: — Тебе не нужно стесняться меня, я же твой папаша. Иди ко мне, давай, милая. Иди к папе. — Махнул он головой, указывая на свои колени. Аманда прижалась к Эдди, и её ягодицы опустились впрямь на его ширинку. Ладонь Брока медленно проехалась по низу её живота, и Аманду пронзило до безумия приятное чувство. Её плечо касалось отцовской сильной груди, и она чувствовала, как та нервно поднимается и опускается. Между ног у неё начало сладко ныть, и Аманда рефлекторно посильнее вжалась попой в отцовские джинсы, при этом Эдди на миг прервал свой разговор и с его губ сорвался на выдохе глухой стон. — Принцесса, какая же ты у меня красивая. Наверное, все парни в твоем университете с ума по тебе сходят. Папа прав? — Он завёл за ухо её непослушную прядь и Аманда застеснялась. — Нет, ты что, — Возразила она, и её голос сорвался, — Они все противные и наглые. — М-да? — Эдди уже почти не слушал дочь, возбужденный её касаниями. — А почему ты спрашиваешь? — Я просто хочу знать о тебе больше. Мы слишком мало общаемся в последнее время. Твои парни из университета, они правда тебе противны? Аманда энергично закивала. — А я, твой папа, тебе не противен, как мужчина? — Нет, потому что ты другой. Ты чуткий, и знаешь о существовании парфюма и дезодорантов. А твоя щетина частая и мягкая. Вовсе не колючая и не редкая. Тебе идет. Эдди весело улыбнулся, обнажая кривоватые зубы. — Тогда можно я сделаю тебе приятно, только не как папа, а как мужчина, который тебе нравится? Аманда промолчала. Не дожидаясь её ответа, резко стерев улыбку, Эдди сунул руку между её ног и стал натирать ладонь о её трусики. Девушку тут же накрыло волной удовольствия, она закрыла глаза и звучно задышала. — О боже, девочка моя, как я хочу тебя, — сорвалось с губ Брока, — Аманда, детка, — прошептал он, —Я видел твою красивую грудь и теперь очень хочу поласкать её. Аманда посмотрела на отца широко раскрытыми глазами, рефлекторно поднимая руки, и Эдди с благодарностью в глазах стянул футболку с девушки, роняя на обивку, помогая её опуститься на спину. Брок сразу же прильнул к этим розовым вершинам, крепко держа Аманду, обхватив её спину своими огромными руками в качестве поддержки. Поцелуи поспешили устилать чувственным покрывалом её живот, ребра, ключицы, плечи и даже подмышечные впадины, вдыхая их их аромат. Это продолжалось долго — изучение углубилось. Губы Эдди пошли в загул по каждому миллиметру её кожи. Когда Эдди тяжестью своего тела накрыл Аманду сверху, она прикоснулась к его предплечьям, смущенно опуская глаза от взгляда, пытающегося её съесть. — Что ты чувствуешь, Аманда, расскажи мне, — Задыхаясь, прошептал он. — Расскажи своему папе. — Мне…мне приятно там… — Где там? Покажи мне, — Потребовал он, найдя опору в руках, ведя взгляд за рукой дочери, поспешившей книзу и погрузившейся пальцами в нежный пушок каштаново-рыжеватых волос. — Какая же она сладкая. Давай же, детка, будь послушной девочкой и поиграй со своей красивой розовой киской для папочки. Покажи ему, насколько она влажная и готовая для моего языка. Папочке нужно хорошенько разглядеть. — Хорошо, — Стыдливо покивала Аманда. — Да, кто? — Поправил её Эдди. — Да… папочка, — У Эдди перехватило дыхание от завоеванного годами титула. Взявшись за край трусиков, она стянула их до половины, но Броку этого показалось недостаточно и он стянул их полностью, то с одной, то с другой ноги, обнажая её голую плоть. Эдди вдохнул сквозь зубы, и воздух наполнился шипением, лицезря, как Аманда проводит двумя пальцами по своему отверстию круговыми движениями. — Папочка, я всё делаю правильно? — Да, но папа тоже кое-что знает и умеет, и способен научить тебя ласкать себя более искусно. Папа тебе нужен всегда. Понимаешь? — Да, ты мне нужен, — Уступчиво ответила Аманда, и сердце Эдди сжалось в груди, и он склонился к её губам, оставляя жадный поцелуй. Его язык умело ворвался в её ротик, оставляя обжигающий след. — Скажи папочке, что ты делаешь, — Попросил Эдди, отрываясь от губ Аманды с тихим щелчком, устремляя взор книзу, облизываясь. — Позволяю тебе смотреть, как я ласкаю себя. — Тебе нравится ласкать себя, принцесса? Тебе хорошо? — Вопрошал Эдди, через ткань джинс поглаживая член, прижатый к бедру, больно поднывающий от возбуждения. — Очень, но я хочу…- Аманда запнулась, — Я хочу… — Что ты хочешь? — Брок склонился к её лицу и заглянул в глаза, — Просто спроси, и я всегда дам тебе то, что ты пожелаешь: от комиксов до рваных джинс и нового планшета. — Я хочу, чтобы ты попробовал меня на вкус. — Призналась она, закрыв глаза от стыда, сморщив нос. Эдди улыбнулся. — Ты уверена, что готова к этому, дорогая? Потому что, как только я начну пробовать, то не смогу остановиться, пока не распробую тебя полностью и во всех местах. Я захочу большего. Я потребую тебя всю, милая. — Я готова к этому. Бери, папочка, это всё твоё. — Сказала Аманда, обведя глазами своё обнаженное тело. Эдди, не теряя времени, опустился на колени, целуя губы Аманды сильно и агрессивно, дав ей понять, кому она принадлежит, прежде чем его поцелуи спустятся по ее шее, по ключице, а затем по впадине ее маленькой, но упругой груди. Эдди зарычал, приблизившись к маленькой щели, растягиваясь в доброй улыбке. — Ты вся в папу, только посмотри, — Оттягивая волосы с её мыса однородного оттенка с его, что рассыпались по рукам, груди и паху, прикасаясь губами к влажной плоти, гладковыбритой и скользкой. — Моя девочка! Только моя! — Прорычал он, проводя языком прямо по ее щелке, заставляя ногти дочери сразу же вонзить ножи в его волосы с громким стоном. Симбионт не смог сдержаться, чтобы не присоединиться. — Ты умеешь делиться, Эдди? — Спросил он, выпуская язык в качестве второго участника, — Делиться хорошо — сам меня учил. — Только попробуй сделать ей больно или неприятно…- Угрожающе прошипел он, отрываясь от сладкой «девочки», поднимая глаза на дочь, — Ты ведь не против, милая, если Симбионт присоединится к нам и сделает тебе хорошо, правда, солнышко? Аманда неуверенно поджала губы, пожимая плечами. — Сядь мне на лицо, раскинув ножки. Дай папе насладиться тобой. Аманда неуверенно привстала, наблюдая как Эдди, откинув подушки, опустился на обивку, сняв джемпер, подзывая её к себе. — Иди к папочке, не бойся. Аманда приблизилась к отцу, не зная, что делать, перебирая его пальцы левой руки, что легли на её талию. — Чудо, встань на колени, спиной ко мне. Аманда сделала так, как ей велели, сжимая бедра Брока. Он со вздохом, но терпеливо, перекинул её ногу через свой торс, подтягивая её призывные бедра ближе к себе. — Согни локотки, милая, обопрись о них и постарайся расслабиться. Симбионт устроился поверх Эдди, выпуская язык, прижимая его к другой, не менее чувствительной точке, заставляя Аманду растерянно ахнуть и поддаться вперед, но Эдди не дал ей уйти от нового ощущения, удержав за ягодицы, оставив на них следы пальцев. Щелкая кончиком языка, Симбионт протянул его вверх и вниз по ее мягким складкам, как большая кисть, длинными движениями. Эдди не отставал, посасывая ее клитор, прежде чем захватить всю ее киску своим ртом. Пальцы Аманды впивались в бедра отца, пока она пыталась с достоинством вынести эту сладкую пытку с дрожью. — Я скоро, папа… — Простонала она, призывно раскрываясь для двух языков, щекочущих её, пробивающихся вглубь. — Ты не кончишь без разрешения папы. Симбионт, удовлетворенный диктаторским строем, гортанно промурлыкал. — Не могу. Больше. Терпеть. — Захныкала Аманда, задыхаясь и выгибая спину. — Уже хочу! Сильно! Прямо сейчас, папочка! Эдди продолжил трахать языком ее киску, пока Симбионт пробивался в смазанное слюной второе отверстие. Они могли бы делать это всю ночь, но им нужно было положить конец этому безумию, отправив Аманду в другое измерение с потрясающей кульминацией. — Кончай, детка. Я разрешаю тебе. Кончай. Аманда выдохнула и каждая мышца в ее теле напряглась, прежде чем она рухнула на его бедра, ударяясь об них, как рыба о лед, потираясь грудью о его пах. Её стон оглушил Эдди, Симбиота и даже соседей сверху и снизу, прежде чем она окончательно выдохлась, упав на ноги Брока. Через несколько минут Аманда беспомощно откатилась, пока Эдди выжидающе целовал её спину и ягодицы. — Аманда, милая, позволь мне забрать твою девственность? — Тихо спросил Эдди, — Я оценю это так, как ни один другой мужчина на этом свете. Девушка подняла голову. — Да, папочка. Я хочу подарить её тебе. Мне это нужно, очень и очень давно. Эдди улыбнулся, расстегивая молнию на штанах. Мгновенное облегчение, когда его член освободился, и Брок погладил этого ублюдка от корня до кончика. Аманда приподнялась. — Хочешь, я потрогаю его в ответ? Или, может, по…поцелую, — Брякнула она, залившись краской, рассматривая отцовскую плоть. Эдди пригубил её плечо. — Потрогаешь потом, идет? А брать в рот я тебе никогда не позволю. Настоящее кощунство. Аманда покорно легла и развела ноги, позволив Эдди опуститься сверху за углубленными поцелуями и нежными ласками, заставляющими новую порцию крови прийти к её складкам. Брок замер, рассекая членом вверх и вниз через её гладкие складки. Поддразнивания слишком сильны, и Аманда беспомощно попыталась опуститься вниз, желая пронзить себя членом Эдди, но его бедра слишком быстры, чтобы избежать проникновения. Брок продолжил водить головкой своего члена поверх, и его глаза закатывались. — Пришло время дать моему ангелу то, что она хочет, то, чего мы оба хотим, — Ласково проговорил Брок, обхватив бедра Аманды, приподняв их, и медленно стал вводить свой член в ее «киску». Аманда слегка заныла и сморщила от боли нос, но чем глубже Эдди в нее входил, тем менее страдальческим становилось выражение ее лица. Жалобные стоны превращались в стоны неистового удовольствия. На миг Эдди стало жалко Аманду. Но физическая страсть оказалась сильнее. Он вцепился в ее подбородок и принялся страстно целовать ее, исследуя языком ее маленький сладкий ротик, не двигаясь, не создавая лишнего давления. — Как же, мать вашу, плотно, — Простонал Эдди. — У тебя такая жадная маленькая «киска». Единственная слеза, упавшая, когда Брок впервые вошел в неё, давно затерялась в ткани покрывала, и ее сменило глубокое удовольствие. После Эдди и Аманда еще с минуту лежали, не двигаясь и тяжело дыша. Затем Брок аккуратно взял на руки свою дочь и отнес её в ванную. Там он натер ее мочалкой, не упуская лишний шанс поласкать молодое тело. Когда он смывал с дочери мыло, то на белом полу под ней образовалось бледно-розовое пятно, через несколько секунд исчезнувшее в черной решетке слива. Ночью Эдди неподвижно лежал рядом с Амандой на кровати, что спала мертвым сном. Он же в ту ночь не мог сомкнуть глаз. Не спал Эдди и в следующую ночь, и в ночь после этой. Брок провел множество бессонных ночей, когда после очередного искушения он не переставал упрекать себя в том, что сломал жизнь собственной дочери.