Возродиться вместе с заклятым врагом в день свадьбы

Чжэн Пинцин и Дун Минэн подхватили Линь Ячжи и повели того в медпункт. Тем не менее, мужчина не считал, что его ситуация была такой уж серьезной, и продолжал бороться: – Я действительно чувствую себя хорошо. Мне не нужно в медкабинет, давайте вернемся в класс… Линь Ячжи был очень силен, и Дун Минэн почти не мог удержать его. Он посмотрел на Чжэн Пинцина, не зная, смеяться или плакать, когда сказал: – Я вижу, что учитель Линь вполне здоров. – Нам нужно, чтобы школьный врач проверил его, – остался непреклонным Чжэн Пинцин. Три человека быстро прошли мимо других классов, в которых ученики увидели, как один из самых известных учеников и его младший брат тащили куда-то самого ненавистного учителя математики, что оставило их всех в полном замешательстве. Линь Ячжи чувствовал, что для учителя было немного неприлично быть приволоченным своими учениками в медпункт. В любом обычном сюжете их роли следует поменять местами. Он подумал о том, чтобы снова попытаться возразить Чжэн Пинцину, но у него не было достаточно времени. Дун Минэн, который боялся, что не сможет его удержать, одной рукой схватил мужчину за талию, а другую положил на живот. Линь Ячжи чувствовал только, как будто его ударили кулаком в живот, желудок внезапно взбунтовался. Его внутренности не могли этого вынести, и со звуком «вуу» его вырвало на ботинки его учеников. Линь Ячжи: «……» Дун Минэн: «……» Чжэн Пинцин, переживший утром инцидент с рвотой его сына, оставался спокойным и безразличным. Он продолжал тащить Линь Ячжи вперед. – Учитель, мы должны пойти к врачу. Линь Ячжи был очень смущен. Но, на такие железные факты, он мог только сказать: – Тогда давайте сходим на осмотр. Никто из них не заметил испуганных взглядов учеников в соседних классах, которые были свидетелями произошедшего. Поэтому, когда закончился третий урок, Линь Цянь услышал новость о том, что Чжэн Пинцин настолько сильно избил его отца, что того вырвало. Слухи распространялись с большой скоростью, и некоторые люди даже поклялись, что видели, как Чжэн Пинцин выволок Линь Ячжи из класса. Линь Цянь был ошеломлен, когда услышал это. У этих школьников действительно богатое воображение, ах. Рядом с ним взорвался Сюй Яо: – Этот Чжэн Пинцин слишком много себе позволяет! Линь Цянь посмотрел на своего друга и спокойно ответил: – Ты уже ошибочно обвинил его этим утром. Разве ты не учишься на своих ошибках? Сюй Яо был готов начать еще один бой, но остановился, когда услышал слова Линь Цяня. На его лице появилось потрясенное выражение, прежде чем он неловко спросил. – Твоего папу вырвало из-за еды? Линь Цянь подумал об этом и ответил: – Вполне возможно, что он также съел немного после того, как я ушел. Сюй Яо был ошеломлен. – Но я думал, что он умышленно отравил тебя? – Доверяй людям немного больше, – Линь Цянь посмотрел на Сюй Яо, встал, затем торжественно заявил. – Я пойду в медкабинет, поэтому сообщи об этом учителю во время следующего урока. Глядя на удаляющуюся фигуру Линь Цяня, Сюй Яо не мог не подумать: «Как он может быть так уверен, что это случилось не из-за Чжэн Пинцина?» ________________ Линь Цянь только что вошел в медкабинет, когда услышал, как Линь Ячжи внутри говорит: – … Не думал, что это будет пищевое отравление. Это должно быть из-за заказанной еды прошлым вечером. В настоящее время вопросы безопасности пищевых продуктов действительно беспокоят… За ним последовал голос Чжэн Пинцина, который звучал так, словно он был на грани терпения: – Если бы это было из-за вашего вчерашнего ужина, вам бы не понадобилось так много времени, чтобы вырвать. Линь Ячжи все еще оставался непонимающим. – Тогда я действительно не могу понять причину. Именно тогда школьный врач пришел с лекарством и сказал: – Что-то не так было с завтраком, который вы съели. Затем он спросил у Линь Ячжи: – Что вы ели сегодняшним утром? Улыбка мужчины тут же исчезла, и он резко встал: – А’Цянь тоже завтракал со мной. Я должен поторопиться и найти сына, чтобы его тоже осмотрели. Как только он встал, то заметил, что Линь Цянь вошел в комнату. Юноша улыбнулся, и двинулся вперед, чтобы прижать Линь Ячжи обратно к больничной койке. – Я в порядке. Отдыхай. – Ты уверен? – Линь Ячжи немедленно осмотрел Линь Цяня, его взгляд двигался вверх и вниз. Видя, что он действительно все еще жив и здоров, мужчина почувствовал облегчение. Однако Дун Минэн разразился смехом, когда услышал слова доктора. – Учитель ел пищу, которую сам приготовил, и оказался единственным, кто получил пищевое отравление? Это действительно талант! Как только он сказал это, он получил пронзительный взгляд от Чжэн Пинцина, который немедленно заставил его замолчать. Линь Ячжи было стыдно, и он пытался себя оправдать: – Не знаю, возможно, ингредиенты были несвежими… Ради здоровья своего парня Чжэн Пинцин решил встать и безжалостно разрушить заблуждения Линь Ячжи. – Учитель, думаю, будет проще, если вы просто не будете готовить. Вместо этого лучше дорожить жизнью и держаться подальше от кухни. Сердце Линь Ячжи было горьким, но у него не было совести, чтобы опровергнуть эти слова. Он мог только лечь обратно на койку, на его лице было выбито слово «неверие». В этот момент в соседнем кабинете зазвонил телефон Линь Ячжи. Линь Цянь принес его для отца. Имя вызывающего: «Шии». Линь Цянь автоматически взглянул на Чжэн Пинцина, но взгляд парня оставался бесстрастным, как будто он ничего не видел. Юноша вручил отцу его телефон. Линь Ячжи взял его и напрягся, увидев имя звонящего, не решаясь ответить. Линь Цянь: – Сначала мы вернемся в класс. Линь Ячжи увидел, что Линь Цянь и Чжэн Пинцин не отреагировали и тихо вздохнул с облегчением. Он кивнул головой, ничего не сказав. Когда они вышли из медкабинета, Дун Минэн начал счастливо извергать свой собственный словесный понос: – Полагаю, это первый раз, когда я видел, как кто-то получил пищевое отравление от собственной еды. Это слишком хорошо! Я не могу дождаться, чтобы рассказать каждому… Заметив, что двое других ничего не сказали, он повернул голову и увидел, что они находятся в своем маленьком мире, и совсем не слушают его. Дун Минэн почувствовал себя воздухом и хотел напомнить им о своем существовании: – Вы… При этом Чжэн Пинцин наконец заметил его. Нахмурившись, он сказал: – Возвращайся первым. Дун Минэну стало интересно, чем тогда он займется. – Как насчет тебя? – Я пойду с Линь Цянем. Дун Минэн был шокирован. Его взгляд перемещался между Чжэн Пинцином и Линь Цянем, его сердце было расстроенным. – Босс, тебе не нужно так… «пытаться угодить ему». Слова почти сорвались с его губ, но он сумел их проглотить. Вместо этого Дун Минэн торжественно поклялся: – Босс, я буду усердно учиться. Чжэн Пинцин понятия не имел, что делать с неожиданным заявлением своего младшего брата. Но так как оно не было плохим, он кивнул: – Давай. Дун Минэн посмотрел на Линь Цяня еще раз. Юноша не понимал, что происходит, но это был младший брат его парня, поэтому он мог считаться семьей. Итак, в конце он показал дружескую улыбку и ответил: – Давай. Дун Минэн: ! ! ! ! Провокация, это была провокация! Взглянув на спину уходящего Дун Минэна, по которой было заметно внезапное повышение боевого духа, Линь Цянь тоже стал очень эмоциональным. – Все кажется совсем другие в этот раз. Чжэн Пинцин неожиданно схватил его за запястья и уткнулся лицом в шею Линь Цяня, угрюмо говоря: – А ты что, собираешься измениться? Линь Цянь обхватил руками Чжэн Пинцина за спину, крепко обняв его, и сказал: – Трудно сказать… Чжэн Пинцин осторожно куснул шею Линь Цяня. Зубы, царапающие кожу, были очевидной угрозой. – Думаю, что могу стать выше… – когда Линь Цянь сказал это, он почувствовал несильный укус в шею. Боли не было, только небольшое онемение. – Неважно, превратишься ли ты в гиганта, – прошептал Чжэн Пинцин, – Но твое сердце не может измениться. – Но я думаю, что мое сердце уже изменилось, – ответил Линь Цянь, вздыхая. Тело Чжэн Пинцин сразу же напряглось, но затем он услышал тихий смех Линь Цяня. – Кажется, я стал любить тебя еще больше. Линь Цянь потерся своей щекой о щеку Чжэн Пинцина, продолжая говорить: – Фильтр, который появляется, когда влюблен, действительно слишком силен, ах. Когда мы учились в старшей школе, я думал, что ты во всех отношениях уродлив, но теперь, независимо от ракурса, я думаю, что ты хорошо выглядишь. Просто второй самый красивый мужчина во всей школе, я не могу не любить тебя больше. Чжэн Пинцин: «……» Тон Линь Цяня стал самокритичным, когда он продолжил: – Я действительно не силен в этом. Моего самоконтроля действительно не хватает. Чжэн Пинцин наконец усмехнулся, и повернулся, чтобы укусить мочку уха Линь Цяня. – Твоего самоконтроля может не хватать немного больше. Затем он вздохнул и продолжил: – Например, чтобы немного нарушить закон. – … мне понадобилось три года, чтобы понять это. Чжэн Пинцин: «……» Видя, что Чжэн Пинцин выглядит сейчас не слишком подавленным, Линь Цянь отпустил его и сказал: – Возвращайся в класс, я прослежу за отцом. – Хорошо, – Чжэн Пинцин спокойно отпустил запястья Линь Цяня, затем пристально посмотрел на него. Через некоторое время он сказал. – Линь Цянь, я не могу тебе лгать. Даже если мы вернулись назад во времени, я все равно не смогу простить Чэнь Шии. – Я знаю. Но на этот раз у тебя есть кто-то, кто любит тебя, – Линь Цянь поцеловал его в щеку. – Меня будет достаточно. Чжэн Пинцин посмотрел ему в глаза, затем внезапно вздохнул: – Тогда поторопись и достигни совершеннолетия, ах! Рука Линь Цяня легла на лоб, глаза закатились. Затем он заметил обувь Чжэн Пинцина и спросил: – Папу вырвало на тебя? Чжэн Пинцин посмотрел свысока на свои грязные ботинки, но у него не хватило смелости обвинить своего тестя, поэтому он развел руками и сказал: – Все произошло слишком быстро, а мы были слишком медленными. – Тогда надень мою обувь. Я пропускаю следующий урок, поэтому пойду помою твои туфли и постараюсь их высушить, – ответил Линь Цянь. В это время у двух парней все еще были похожие телосложения, а Линь Цянь и Чжэн Пинцин имели схожие размеры обуви. Остаточное тепло, которое чувствовал Чжэн Пинцин, когда одел обувь Линь Цяня, сгладило оставшиеся шероховатости в его сердце. ________________ Дун Минэн встретил сильное отторжение, когда вернулся в класс. – Твои туфли такие вонючие! – Ты человек? Или химическое, или даже биологическое оружие? Окружающие ученики отворачивались в другие стороны, и в конце концов, Дун Минэн не смог найти никого, с кем бы мог поделиться своей историей о том, как Линь Ячжи отравился от собственной готовки. Ло Сингуан отчаянно оттолкнул его, сказав: – Можешь ли ты сменить место? Я задыхаюсь. Дун Минэн был в ярости. – Ботинки Босса в таком же состоянии, у тебя будет возможность сказать это и боссу? Ло Сингуан сказал «хе-хе» и ответил: – Я не верю в это. Босс не такой неряшливый, как ты. Дун Минэн усмехнулся. – Босс – это человек, которому нравится чистота, но он никак не сможет найти другую обувь, в которую можно переобуться. Ло Сингуан подумал, что это разумно, и у него не было другого выбора, кроме как неохотно принять слова Дун Минэна. – Позволь мне сначала привыкнуть к запаху. Дун Минэн: «…Я хочу разорвать наши отношения». Когда Чжэн Пинцин вернулся в класс, то обнаружил, что атмосфера была немного странной. Его одноклассники, кажется… смотрели на его туфли. При этом Чжэн Пинцин стал немного самодовольным. Он знал, что им нужно сдержанно относиться к своей любви, но не мог придумать хорошего оправдания тому, почему его обувь изменилась. Тем не менее, пока его сердце парило, его лицо оставалось равнодушным. Ему нужно было поддерживать свой сильный образ «босса». Внезапно Ло Сингуан схватил Дун Минэна и ударил того по голове. – Ты обманщик! Заставил меня чувствовать запах вони столько времени! – Я говорю правду! – Дун Минэн сбежал, обняв голову и побежал к Чжэн Пинцину. Обиженный, он спросил. – Босс, как так получилось, что твои ботинки чистые? – Присмотрись, – ответил Чжэн Пинцин. Ло Сингуан был удивлен, сказав: – Кажется, это не обувь Босса. – Босс, где ты их нашел? – удивился Дун Минэн. Выражение лица Чжэн Пинцина не изменилось, когда он ответил: – Это обувь Линь Цяня. Все одноклассники рядом: «………??» Ло Сингуан был озадачен и неуверенно спросил: – Возмещение за заботу о его отце? – Возмещение моей заднице! – сердито закричал Дун Минэн. – Линь Цянь на самом деле использовал свои дешевые туфли, чтобы обменяться на фирменные туфли Босса! Так бесстыдно! Чжэн Пинцин: «……» Почему так сложно публично показать свои чувства?