Возродиться вместе с заклятым врагом в день свадьбы

– … Я слышал, что Хо Пинчуань предложил директору провести опрос удовлетворительности учителей, чтобы ученики могли оценивать каждого учителя анонимно. Но директор школы отклонил его предложение, – прошептал Чжэн Пинцин, наклонившись к Линь Цяню, просматривающему некоторые упражнения. С Гоу Синьдоу, успешно скрывающимся под прикрытием, он иногда получал новости о школьном руководстве из первых рук. – Хо Пинчуань предложил это сейчас? – нахмурился Линь Цянь. Хо Пинчуань также был тем, кто выдвинул идею опроса учителей в их предыдущей жизни, но он сделал это уже после того, как пришел к власти. Почему на этот раз он вдруг предложил свою идею намного раньше? Линь Цянь смутно почувствовал, что некоторые вещи вокруг них меняются. Чжэн Пинцин согласился с его мыслями: – Я предполагаю, что некоторые вещи развивались не так, как он хотел, поэтому он сделал ход заранее. Кончики их пальцев соприкоснулись. Чжэн Пинцин слегка сжал пальцы Линь Цяня и нежно погладил их указательным пальцем. – Я не знаю, что он думает, и чего хочет достигнуть этим. Линь Цянь молча посмотрел на легкие движения Чжэн Пинцина. – Я не знаю, что планирует Хо Пинчуань, но твои действия сейчас для меня чертовски очевидны. Чжэн Пинцин был очень щедрым, когда ответил: – Ты можешь отодвинуться назад. Линь Цянь в ответ потянул Чжэн Пинцина за волосы. – Линь Цянь снова издевается над Боссом! – Дун Минэн сердито хлопнул себя по бедру. Ежедневные уроки по исправлению их печального положения, о которых они договорились, были запланированы после школы. Директор лично отдал им офис Кэ Цайчжу, поэтому эта комната превратилась из комнаты пыток для каждого ученика в эксклюзивную комнату пыток Дун Минэна и его друзей. Несмотря на то, что Дун Минэн решил серьезно заниматься на дополнительных уроках, он, очевидно, не мог сразу настроиться и учиться. Как будто им грозило огромное наказание, лица друзей были совсем бледными в течение последних двух недель. Чжоу Даота уже взял несколько выходных дней из-за плохого самочувствия. К счастью, Сюй Яо тоже не очень серьезно относился к их урокам, поэтому они все вместе рыбачили в неспокойных водах. И все обходились мирно. Единственными людьми, которые серьезно относились к урокам, были Линь Цянь и Чжэн Пинцин. В конце концов, они должны были показать пример своим младшим братьям, иначе они все сбежали бы давным-давно. Однако, хотя дополнительные уроки никуда не делись, отношения между двумя группами значительно улучшились. Раньше они кричали друг на друга, когда встречались в коридорах, но в настоящее время все они были слишком смущены, чтобы обличать друг друга. Конечно, невозможно было как раньше противостоять друг другу. В конце концов, все они должны были учиться вместе после школы. Но дружески приветствовать друг другу было еще более маловероятным. Как два самых известных противника в школе, как они могли просто поприветствовать друг друга? Они должны были сохранить свое достоинство в конце концов. Так что теперь, когда две группы встречались в школе, они всегда старались изо всех сил избегать зрительного контакта. Но даже при этом обе группы старались изо всех сил сообщать о любых подозрительных действиях своим друзьям. Результатом стали очень неловкие занятия. Линь Цянь и Чжэн Пинцин, похоже, не испытывали такой неловкости, несмотря на то что Линь Цянь стал эксклюзивным наставником Чжэн Пинцина. Сначала друзья и родственники с обеих сторон были категорически против этого соглашения. Все они чувствовали, что это был какой-то заговор, придуманный противником. Но эти двое просто делали что хотели, смеясь над возражениями своих младших братьев. Со временем все просто привыкли. Даже сейчас, когда они наблюдали, как те шептались друг с другом, все оставались эмоционально стабильными. Но это было лишь потому, что они сидели спиной к другим. Никто не мог видеть маленьких движений их рук. Вместо этого они лишь видели, как Линь Цянь потянул за волосы Чжэн Пинцина. Сердце Дун Минэна испытало глубокую печаль. Юноша был в полной уверенности, что Линь Цянь хотел сделать молодого и красивого Чжэн Пинцина совсем лысым. Такой зловещий и порочный человек! Ло Сингуан, с другой стороны, уже давно стал равнодушным к такого рода вещам и не был так взволнован, как Дун Минэн. В то время как он делал вид, что просматривает задания, как будто в руках у него находился имперский указ, парень думал о послании, переданном Гоу Синьдоу. Его тон был мрачным, когда он сказал: – Это действительно хорошая идея, как директор мог не согласиться. Дун Минэн моргнул. – Ты хочешь, чтобы ввели этот опрос удовлетворительности учителей? Ло Сингуан кивнул. – Подумай немного, позволяя ученикам оценивать учителей, это привело бы к тому, что преподаватели уделяли большее внимание обучению… Ло Сингуан понизил голос, говоря Дун Минэну о преимуществах опроса учителей. – О чем ты говоришь? – внезапно вскочил Сюй Яо и спросил Ло Сингуана. Обычно, за исключением небольшой речи по некоторым учебным материалам, две группы редко общались. Но на этот раз Дун Минэн постоянно упоминал о школьных темах, что вызвало у сплетника Сюй Яо учащенное сердцебиение, настолько сильное, что он, наконец, не мог не открыть рот. Хотя его тон все еще был несколько грубым. Ло Сингуан не привык к такому и не беседовал с Сю Яо вне их дополнительных занятий. Но полностью проигнорировать его было бы безжалостно, поэтому, поколебавшись, он все еще немного неловко поделился новостями. Цзян Тинцзюнь и Фу Ифэй также подошли. Сила сплетен была действительно слишком велика. После многих часов дополнительных занятий они все еще не смогли сократить расстояние между ними, но один намек на сплетни и все расслабились, даже не заметив этого. Сюй Яо слушал сплетни и также не мог не сожалеть о том, что опрос не свершился. – Если они позволят ученику выставлять оценки учителям, я буду первым, кто даст Учителю Кэ отрицательную оценку. Другие также с ним согласились и разговор перешел к жалобам на прошлые проступки Кэ Цайчжу. Напав на общего врага, две группы, казалось, забыли свои противоречия. Глядя на друзей, когда те обсуждали возможность создания демократического кампуса, Линь Цянь и Чжэн Пинцин одарили друг друга молчаливой улыбкой, соглашаясь не высказывать свое собственное мнение. Они оба помнили себя в этом возрасте. Подростки были полны простых фантазий о таких вещах и имели тенденцию идеализировать свои проблемы. Только когда они выросли и пережили множество жизненных препятствий, они поняли, что все обычно не так просто, как кажется. Как, например, этот опрос оценки учителя, предложенный Хо Пинчуанем. После того, как он пришел к власти в их прошлой жизни, он энергично продвигал школу №12, но его системы фактически не улучшали преподавание и управление школой. Вместо этого это стало средством для Хо Пинчуаня уничтожить его врагов и любых чужаков. Корень этого лежит в, казалось бы, демократических «анонимных оценках». Почти каждый учитель, у которого были противоречивые мнения с Хо Пинчуанем, получил «плохой отзыв» от неизвестных учеников. Линь Ячжи, учитель, который работал в №12 в течение многих лет, всегда был в нижней части рейтинга и никогда не получал бонусы, которые должны были принадлежать ему. Наоборот, Кэ Цайчжу, которая имела ужасную репутацию среди школьников, часто была на вершине. Каждый год ее оценка была высокой, и эта популярная учительница получала всевозможные бонусы – настолько, что ее руки уже обмякали от изнеможения. Но как эти школьники могли понимать такие истины? – В любом случае, директор уже наложил вето на это, – рука Чжэн Пинцина снова приблизились к руке Линь Цяня, слегка сжимая пальцы. Линь Цянь перевернул чужую руку и шариковой ручкой нарисовал голову свиньи на его ладони: – У меня предчувствие, что Хо Пинчуань не отступит так легко. Ручка щекотала ладонь Чжэн Пинцина, но он не боролся, пока Линь Цянь продолжал рисовать. – В любом случае, к тому времени, когда он придет к власти, мы уже закончим обучение. – Это как раковая опухоль, – вздохнул Линь Цянь. Он отложил ручку, но увидел, что Чжэн Пинцин смотрит на него с приподнятым бровями. – Где другой? Линь Цянь: «……» В конце концов, Линь Цяню пришлось нарисовать голову свиньи на собственной ладони. После того, как он закончил, Чжэн Пинцин прижал ладонь к ладони возлюбленного. – Я проверяю стиль рисунков, чтобы убедиться, что они пара. Пока он говорил, дверь кабинета внезапно открылась, и девушка робко наполовину высунулась в комнату. – Простите. Это была Чжан Фаньфань из 8-го класса. Девушка оглядела комнату с неловкой улыбкой. Затем она сказала: – Вы действительно здесь, чтобы заниматься дополнительными уроками, ах. Я думала, что Синьдоу просто дразнил меня… Люди в кабинете смущенно смотрели друг на друга, поэтому Дун Минэн спросил ее: – Что случилось? Чжан Фаньфань вся сжалась, затем достала блокнот из сумки. Смутившись, она ответила: – У меня проблема, которую я не могу решить, и никто в классе не мог ее понять. Я хотела попросить… пожалуйста, спросить… Чжан Фаньфань, очевидно, использовала всю свою смелость, чтобы прийти сюда, но этого все еще было недостаточно, чтобы помочь ей закончить свою просьбу. Линь Цянь улыбнулся. – Ты ищешь кого-то, чтобы помочь тебе с некоторыми вопросами? Чжан Фаньфань не ожидала, что здесь будет вся школьная клика. После некоторого оцепенения ее дух вернулся в тело, и она поспешно кивнула. Линь Цянь встал и сказал: – Дай мне посмотреть. Вопрос, с которым у Чжан Фаньфань были проблемы, не был слишком сложным. После того, как Линь Цянь дал ей ускоренный курс, ей удалось решить его. Чжан Фаньфань неоднократно говорила спасибо, но Линь Цянь лишь махнул рукой. – Даже не стоит упоминаний. Школьница увидела, что на его ладони нарисована голова свиньи, и была удивлена. Она задавалась вопросом, почему на его руке нарисована свиная голова. В это время Чжэн Пинцин также подошел и встал рядом с Линь Цянем, улыбаясь ей. – Мы все здесь занимаемся после школы, так что ты можешь прийти в любое время, если еще будет проблема, с которой тебе понадобится помощь. Линь Цянь вернул ей тетрадь и согласился: – Верно. Чжан Фаньфань была очень благодарна, но, кроме этого, ее сердце совсем запуталось, когда она смотрела на эту гармоничную сцену перед ней. Сочетание Линь Цяня с Чжэн Пинцином… Хотя у каждого были свои предположения о том, почему Чжэн Пинцин хвалил Линь Цяня во время собрания, никто не думал, что эти двое могут зарыть топор войны и действительно ужиться. Всякий раз, когда она видит этих юношей расслабленными, находясь вместе, Чжан Фаньфань невольно думала, что она что-то воображает. Чжэн Пинцин помахал ей. И девушка снова увидела голову свиньи. Чжан Фаньфань была еще больше сбита с толку. Был ли это какой-то таинственный код для этой организации? После того, как Чжан Фаньфань ушла, Чжэн Пинцин повернулся к Дун Минэну и остальным. Выражение его лица было расслабленным, но парень все еще немного сжался. Чжэн Пинцин ничего не сказал, но Линь Цянь засмеялся и сказал: – Эта одноклассница напомнила мне одно высказывание. – Какое? – спросил Сюй Яо. Линь Цянь посмотрел на Дуна Минэна и ответил: – Сытый голодного не поймет. Дун Минэн и другие: «……»