Драбблы на RK17cember

Коннор перегревается. Он подозревает, это как-то связано с уровнем стресса — он удручающе высокий часами, а если быть честным с самим собой, то днями или даже неделями, журнал наверняка мог бы предоставить точный отчет, но Коннор не хочет точный отчет. Он лучше будет делать вид, что все в порядке. Он совсем не устал. Андроиды не устают. Они просто иногда перегружаются и начинают сбоить. — Все в порядке? — спрашивает Крис Миллер, притормаживая у его стола после обеденного перерыва — Коннор, конечно, не обедает, так что не отвлекается на перерыв, — у тебя озабоченный вид. У Коннора не озабоченный вид, а совершенно обычный, но он растягивает губы в улыбке и кивает Крису. Крис все равно не может измерить его температуру или стресс — большая удача. — Все хорошо, спасибо, — говорит он, потому что нет смысла обсуждать свои проблемы с коллегами. Вряд ли коллеги решат его проблемы. Он меряет взглядом пустой стол напротив и тут же возвращается к терминалу. Ему не платят за эмоции. — Эй, ты не в духе, Кон? — час спустя Гэвин хлопает по спинке кресла, и Коннор так глубоко погрузился в анализ, что вздрагивает от резкого звука. Хорошо хоть, Гэвин додумывается не хлопать по самому Коннору — от него можно и такого ожидать. От него можно ожидать, что он потрогает корпус, и обмануть его сложнее, чем Криса. — У тебя лицо такое, будто тебя все бесит. Большой соблазн сказать, что Коннора бесит, когда его отвлекают от работы, но он успевает прикусить язык. Гэвин не виноват. — Это заставка, — шутит Коннор, — поставил новую, чтобы отпугивать самых общительных. Гэвин улыбается, и демонстрирует большой палец, и говорит: — Круто, — но озабоченность в его взгляде никуда не девается. Зато он возвращается к своему рабочему месту, а значит, у Коннора есть небольшая передышка. Он использует ее, поднимаясь из-за стола и направляясь к туалету. У него есть конкретная цель: холодная вода из-под крана, но он моментально теряет ее в ворохе предупреждений, обнаружив внутри привалившегося к стене Девять. Можно обмануть Криса, можно попробовать обмануть Гэвина, но не Девять… — Ты в порядке? — спрашивает Девять. У него внимательный взгляд и осторожный, размеренный тон, и это должно успокаивать, но Коннор не успокаивается. Он мечется между опциями, не в состоянии выбрать правильный ответ, и Девять в любой момент может начать его допрашивать, а он в этом хорош… Коннор заставляет себя двинуться с места, открывает кран и погружает руки в воду: она такая ледяная, что система протестует, забрасывая его уведомлениями, и это даже приятно. Отвлекает от напряженных, зациклившихся размышлений. Или не отвлекает… Коннор закрывает глаза, когда руки обвиваются вокруг его талии, губы прижимаются к затылку. Они приятно прохладные, успокаивающие, они будто вытягивают из Коннора температуру вместе с дурными мыслями, тревогами и усталостью. Хотя андроиды не устают. Конечно нет. — Ты не виноват, — произносит Девять негромко. Коннор не открывает глаз. — Откуда ты знаешь? — Я знаю, — руки Девять сжимаются сильнее, его тон не допускает споров, но вместо напряжения Коннор чувствует, как его уровень стресса потихоньку начинает ползти вниз. Губы Девять спускаются на шею, касаются болезненно перегревшихся разъемов, но Девять не отстраняется. — Я знаю, Восемь. И — может — он и правда знает.