You are my religion

У Сафие султан не было даже могилы. По всей окрестности местные бродячие собаки разносили остатки её тела. Таков был конец предательницы династии. Расправа ждет и её сына Мурада, который доживал считанные дни в холодной тюрьме. Прошло около тридцати дней с того дня, как взяли в заложники проходимца по имени Мурад. Кеманкеш решал вопрос о поездке старшего сына в санджак. Для наследника он выбрал санджак Кютахья, где его сын станет санджак-беем, и наберётся опыта в управлении своей маленькой державы. Омер был расстроен тем, что отец не посчитал его достойным главного санджака Манисы, куда отправлялись все будущие падишахи империи. Тут он все понял, что главный претендент на трон не он, а его младший брат Осман. Его отношения с братом были очень натянутыми, даже сейчас. Кёсем выбирала наложниц в гарем пасынка. Выбор был велик, каждая девушка была невероятно красивой и умной, каждая жительница дворца обладала особенными талантами. Кёсем выбрала самых красивых и умных жриц. Именно такие женщины должны находится рядом с её сыном. Она не доверяла Омеру, но с помощью женщины, она хотела держать его в руках. Одна из них должна осчастливить наследника, стать его другом и соратником и одновременно — тенью Кёсем во дворце. Настал день отъезда Шехзаде в Санджак. Вся султанская родня собралась в саду, провожая в далёкий путь старшего наследника. Кёсем на прощание обняла своего пасынка, а он целует её руку в знак уважения. — Дай Аллах тебе долгих лет жизни, сын мой, — ласково произнесла Кёсем, — да будет острой твоя сабля, и долгое пусть будет правление твоё. — Благодарю, султанша. — он усмехается ей и подходит к Гевхерхан Султан, целует её руку. — Неужели ты вырос, Омер. Мой маленький шехзаде, который бегал по Хасбахче, стал мужественным львом. Не верится, что ты так возмужал, а всё словно было вчера. — Да, время быстротечно, султанша, да оно не подвластно вам. Вы остались такой же молодой, как и много лет назад. Ваши молитвы будут со мной. Последней, к кому подошёл попрощаться Омер, была его единственная сестра Асие. Темноволосая и черноглазая госпожа бросилась к брату, обнимая его. Тот приласкал её к себе. — Я буду скучать по тебе. — говорит она, отойдя от него. — Ты пиши мне письма, ведай мне обо всем. Может, когда-то я приеду к тебе вместе с матушкой и братьями. — Конечно, моя красавица. Омер отправляется к воротам дворца и с некой тоской смотрит на Топкапы. Этот дворец принёс ему и радость, и горе. Тут он родился, вырос, тут познал любовь. Теперь он уезжает далеко от семьи. У выдоха Омера встречает Кеманкеш и государственные мужи. Он кланяется отцу. — Мой славный лев, — Мустафа протянул руку сыну для поцелуя. Омер улыбается и приветствует отца. — Рядом с тобой будут мои подданные и верные люди, они помогут тебе в делах санджака. Можешь им доверять. Ведь я доверяю тебе. — он улыбается сыну и обнимает его, шепчет на ухо: — Если я узнаю, что ты вновь что-то натворил, не жди от меня пощады. Я даже закрою глаза на то, что ты мой сын. Омер растерялся, и сглотнул неприятный осадок в горле. Значит, отец так и не простил его, все слова сказанные им это лишь игра на публику. Лицемерная улыбка появилась на лице Кеманкеша, а Омер натянуто в ответ улыбнулся ему. На белоснежном скакуне, подаренным его царственным отцом, Омер отправился в путь. **** Был вечер четверга. Кесем надела своё самое красивое платье нежного голубого цвета. Длинные волосы были распущенными и волнистыми локонами лежали на её плечах. Она крутилась у зеркала и поправляла платье. Она повернулась на скрип открывающейся двери. Это был Кеманкеш. Все служанки мгновенно покинули покои султанши, оставив их наедине. Кесем низко опустила голову, присев в поклоне. Кеманкеш подошел к ней и приподнял за подбородок. Пара карих и небесных голубых глаз встретились. Турчанка мило улыбается своему возлюбленному и целует его в губы. Он обнимает её за талию и притягивает к себе. — Я так соскучилась по тебе, — говорит темноволосая куда-то в шею, опаляя дыханием его кожу. — И я, — говорит ей на ушко Мустафа и страстно целует в губы, поднимает её на руки кладёт на кровать. Он любил её всю ночь до потери пульса. Кесем отдаётся ему полностью, без остатка, а он млеет от переизбытка этих незабываемых ощущений. Он входит в неё нежно, при этом целуя шею, а она протяжно стонет ему на ушко. Кеманкеш ускоряется, смотрит на удовлетворенное лицо любимой, доводя её и себя до пика наслаждения, изливается в неё. Они, тяжело дыша, опрокинулись на подушки. Переведя дыхание, Кеманкеш притягивает любимую к себе, целует в лоб. После они сидели на тахте возле камина, укутавшись в тёплый плед. — Кеманкеш, давай уедем куда-то. Далеко от этого дворца. Туда, где бы нас никто не нашёл. — Давай поедем в Эдирне. — отвечает мужчина. — Там родились наши дети. Это место многое значит для меня. — Тогда я за! И детей возьмем с собой. Им тоже пора отдохнуть. **** Ранним утром Османскую принцессу разбудил стук в дверь. Черноглазка недовольно поморщилась, поднялась с кровати и накинула на плечи халат, разрешила войти. Пейкер пока еще спала. — Госпожа, вас хочет видеть повелитель. — заявил зашедший в комнату Ага. Девочка быстро привела себя в порядок. С помощью служанок надела красивое легкое розовое платье с золотыми вставками на корсете, волосы были распущены, и собраны по сторонам в колосок. Пейкер проснулась от шороха в комнате, и протерла сонные глаза. — Вы куда собираетесь, госпожа? — спросила девочка. — Отец зовет меня. — отвечает Асие, надевая серёжки. — Наверное, на утреннюю прогулку. Если хочешь, пойдём вместе. — заявила султанша, что удивило Пейкер. — Не знаю, можно ли… — замямлила она. Асие подошла к кровати и села на край. — Можно. Отец будет только рад тебя видеть. — черноглазка взяла её за руки и подняла с кровати. — Слуги, преведите в порядок Пейкер, и оденьте в красивое платье, сделайте ей причёску. Девушка вся засияла, расплылась в детской улыбке. Служанки следила всё по приказу юной госпожи, и обе девочки вышли с гарема. В саду на них ждал Повелитель. Увидев их мужчина улыбнулся и каждую поцеловал в лоб. — Какие-то срочные дела, отец? — интерисуется Асие. — Да, доченька. У меня для тебя есть очень ценный подарок. — И какой же? — полюбопытсвовала юная султанша. — Сейчас же ты обо всем узнаешь. Карета доставила Госпожу к назначенному месту. Кеманкеш открывает дверцу кареты подаёт руку дочери, та усмехается, и хватает отца за руку, быстро спускается со ступенек. Следом за ней выходит и Пейкер. Сама девушка, слегка улыбнувшись, обводит местность глазами. Напротив она замечает большое здание, которые уже достраивали работники. Асие непонимающе смотрит на отца, а тот улыбается ей и проводит к зданию поближе. — Зачем мы приехали сюда? — поинтересовалась Султанша. — В детстве ты мечтала о своем большом дворце. Вот я и исполнил твою заветную мечту. Османка удивленно приоткрывает рот и широко распахнула глаза. Радости не было предела. Она срывается на визг, визжит и подскакивает на месте, затем бросается к Кеманкешу, крепко обнимает его. — Папочка, я тебя оченнь-очень сильно люблю. — говорит она ласково, широко улыбаясь. Они втроём вошли во внутрь. Гостиная была большой и просторной, все остальные комнаты были такими же. Внутри был хамам, библиотека, прачечная, кухня, балкон с видом на прекрасную столицу. — Дворец ещё в процессе, осталось доделать некие детали и все будет готово. — говорит Мустафа, разгуливая вместе с дочерью по дому. — Ты сможешь пириехать сюда только после свадьбы. — заявил он. Девушка резко оборачивается к нему и грустно кривит губы. — Вы хотите выдать меня замуж, отец? — спросила она, а сердце в сей момент готово было выпрыгнуть из груди от заявлений. — Я выйду замуж за ворчливого, старого, пузатого пашу? — Нет, пока еще нет. Я не хочу торопиться. Да и ты ещё совсем ребёнок. На все есть своё время. Да и среди моих Пашей нет ворчливых, старых и пузатых. — рассмеялся Мустафа. — Пообещайте, что я выйду замуж только по своей воле и за кого хочу. — Конечно, доченька. *** Спустя несколько дней семья султана отправилась в Эдирне. Именно в этом дворце Кёсем взяла на руки своих двойнят. Это место многое значит для неё и для Кеманкеша. Переступив порог дворца, сразу нахлынула волна воспоминаний. Кёсем замечает, что дворец, что снаружи, что внутри, так и не изменился за все эти года. Но изменился сад. Он стал больше, намного больше. Кеманкеш отправил в провинцию садовников, которые ухаживали за дверями и цветами. Вокруг было много зелени. А особенно много белых роз, тюльпанов разного сорта и цвета, но больше всего здесь было жасмина. В каждом уголочке сада рос этот нежный и ароматный цветок. Днём в саду накрыли шатёр и пышный стол за которым и собралась вся султанская семья. Они разговаривали за трапезой, долго смеялись, и вспоминали приятные моменты из жизни. Их было не так уж и много. Когда дети пошли гулять садом Кеманкеш вместе с возлюбленной шагали по узкой тропинке между кустами роз. Мустафа рвал букет для любимой и преподнёс его ей. Та невинно улыбнулась и втянула свежий аромат белых, только что, срезанных роз. Вечером, когда все окунулись в Царство Морфея, Кеманкеш и Кёсем могли наконец-то остаться наедине. Они сидели в обнимку на диване у окна и долго о чем-то разговаривали. — Я безумно счастлива, Кеманкеш, наконец-то все наши беды уже позади. Неужели в наших садах вновь зацветает весна. Я так соскучилась по тем временем, когда мы были по-настоящему счастливы. Ты возвращался с похода, а я с детьми на руках встречала тебя в саду. Наши дни были безмятежны и спокойны. Я ложилась спать и просыпалась с мыслью о прекрасном будущем. Ты подарил мне самые лучшие годы в моей жизни, Кеманкеш. Время рядом с собой замедляется, и я готова вечность нежиться в твоих объятиях. — Всё, что у меня есть, это благодаря тебе. — отвечает он, и дотрагиваеться к её щеке рукой. — Ты источник моего счастья. Мы уже вместе семнадцать лет. Мы прошли сквозь огонь и воду. Каждый раз Всевышний испытывал наши отношения на прочность. Мы вместе преодолели все препятствия, мы победили всех врагов. Все, что я делаю, и все, чем я живу это только ради тебя. Дай Аллах, мы доживем до глубокой старости. Будем вот так сидеть и вспоминать молодость. — Мы будем, неверное, самыми милыми старичками. — засмеялась Кёсем. — Я хочу состариться вместе с тобой. Стать свидетелем твоих первых морщин, и глядя на каждую, буду целовать их, и благодарить Всевышнего, что ты у меня есть. Я хочу увидеть твои первые седые волосы. Когда твои глаза потухнут, волосы станут подобны пеплу, даже такой ты для меня будешь самой красивой женщиной на свете. Она смотрит ему в глаза и широко улыбается, целует его в губы. Они засыпают в обнимку. *** Прошел месяц. Султанская семья вернулась в столицу. Их жизнь вернулась в прежнее русло. Наложницы подметали и убирали ташлык несколько раз в день, чаши натирались до блеска, повара готовили самые изысканные блюда для султана. Кёсем день и ночь проводила за рабочим столом, разбирала гаремные документы, делала нужные записи. Так же ей приносили вести с Кютахьи. Пока дела в Санджаке были стабильными, Омер оказался хорошим санджак-беем, делал все на благо народа. Кеманкеш занимался делами государства, и устанавливал новые законы. В последнее время у Кёсем было плохое самочувствие. Частое головокружение, отсутствие аппетита, от любого запаха еды её тошнило. Все это указывало на одно — госпожа ждёт ребенка. Джан первая заметила неладное со здоровьем султанши. Утром после молитвы Кёсем села за стол и надпила немного малинового щербета. Она делает глоток и кисло кривится. Это замечает Джан. Женщина стояла рядом у рабочего стола и держала в руках большую гаремную книгу. — Джан, почему щербет такой кислый? — она сразу отодвинула стакан с напитком в сторону, отвращенно отворачиваясь. — Он наверное, испорченый. — Да не может быть, султанша. Повара каждый день делают новый щербет. Позвольте я попробую. — Кёсем качает головой. Джан отпила немного напитка и положила обратно. — Щербет свежий, госпожа. Вижу, вы в последнее время на себя не похожи. Бледные, аппетита у вас нет. — Отравилась, неверное. — Кёсем положила руку на живот и скривилась. В глазах все начало плыть. Она поднялась с места, немного шатаясь, хотела дойти до кровати. Она чувствует, как начинает падать, а после чьи-то руки подхватывают её безвольное тело. — Быстро врача! Темноволосая приходит в себя через пару минут. Она устало открыла глаза и видит рядом Джан и лекаря. Женщина приподнимается на локти. — Что происходит? — тихо спросила Кёсем. Джан улыбается ей. — Султанша, благие вести! Вы беременны! — радостно выкрикивает калфа. Кёсем на миг теряется. Она, не веря, дотрагивается к своему плоскому животику, а затем вновь смотрит на женщину. — Б-беременна? — переспрашивает она, подняв бровь. — Ты уверенна, Джан? Это точно? — Джан начинает кивать, а улыбка появляется на лице Султанши. — Я беременна! О Аллах, какое счастье! — она едва не смеётся и Джан вместе с ней. — Повелителю ещё не сообщили? — спрашивает Кёсем. — Нет, ещё нет. Я думала послать к нему Агу, ведь он сейчас на собрании…  — Не нужно! Не говори ему ничего. Я сама хочу его обрадовать. — перебивает её Кёсем. Джан согласно кивает. Темноволосая обнимает плоский живот и широко улыбается. В ней зародилась новая жизнь…