Классика уже не в моде.

Среда и четверг не принесли в мою жизнь ничего нового. Чес был немного грустен по вечерам, но в целом, его состояние можно было описать, как адекватное. Вот только ел он плохо. – Чес, надо поужинать, ты с утра ничего не ел. – Сказал я, в очередной раз пододвигая к другу тарелку с макаронами и одинокой котлетой. – Я не хочу. – Парень упрямо отодвигал еду на другой конец стола. – Че ты возишься со мной? Не буду есть. – Да потому что мне надо, чтоб ты был живым и здоровым. Чес взглянул на меня и усмехнулся. – Глэм, я в детстве не хавал ничего днями, ты думаешь, что сейчас не могу? – Просто поешь. – Ответил я, сжимая кулаки под столом. Поставил тарелку перед его носом и тихо вышел за дверь трейлера. На улице было прохладно. Я глянул в небо, на синем полотне почти не было видно просвета, все затянуло тучами. "Чë ж так хреново-то." Присев на ступеньки, я прижал коленки к груди и уставился в землю невидящим взглядом. Очень хотелось думать о чëм-то ненавязчивом, но в голову лезли разные и совсем не утешающие мысли. За спиной послышался звук открывающейся двери. Чес тихо подошел и сел рядом со мной в такую же позу. – Глэм, я... – Не говори ничего. – сказал я и пододвинулся к другу. Мы сидели, смотря себе под ноги. Чес ненавязчиво положил голову мне на плечо. По спине пробежались мурашки. Время от времени он вздыхал и немного дëргался. – Извини, что я тебя достаю насчёт еды. Но Чес, надо есть. – Пфф – Фыркнул парень, слегка сжимая кулаки. – Хватит за мной следить, я не твой сын. У нас есть дела поважнее. Я узнал, что мы будем выступать завтра, да еще и ночью, где-то в полвторого. – Так поздно? – Чел, поздно, это 6 утра. Так что не переживай. – Он глянул на меня и чуть улыбнулся. "Я же в полночь с Лидией должен встретиться, чёрт, чуть не забыл." – Резко вспомнил я. – Чес, слушай, мне в пятницу надо будет к полуночи кое-куда уйти. – Сказал я, неловко отвернувшись в другую сторону. – Куда намылился? У тебя вроде нет подружки, чтоб ты к ней бегал. – Как-то нервно поинтересовался у меня Чеснок. "Мне показалось или..." – Нет-нет, мне надо будет с сестрой встретиться. Это не проблема? – А.. – Он выдохнул, плохо скрывая облегчение. – Нет, все норм, иди, конечно. Мы посидели так еще немного, после чего Чес сказал: – Пойдëм репетировать, у нас осталось не так много времени. Завтра где-то часа в 4 собираемся и выходим на генеральную, времени должно хватить. Он встал и подал мне руку, я встал за ним. До вечера мы репетировали нашу программу, изредка прерываясь на отдых. Получалось почти идеально, но Чес постоянно прерывал меня и говорил, что не так, требуя идеального дуэта. Я старался с пониманием отнестись к нему и не возражал, хотя на пятый раз я чуть не наорал на него. – Сука, да ты опять перебор не тот сделал! – Чес не в первый раз повысил на меня голос за этот день. – Да блять, а какой сделать? – Я старался говорить как можно спокойнее, но в этот раз не получилось. – Ты уже который раз меня останавливаешь, я делал разные, и все они тебе не нравятся. Так может, покажешь, какой там нужен? – Блять. Вот этот перебор. – Чес сбавил тон и устало показал его на своей гитаре. – Понял? Я кивнул. – Тогда перерыв. – Он порылся в шкафу, запихнул что-то себе в карман и вышел. Я немного потренировал перебор, который показал мне Чес и тоже решил выйти, захватив с собой куртку друга. Выйдя из трейлера я увидел Чеснока. Он стоял недалеко от дома и смотрел вдаль. Я бесшумно подошёл к нему. В руках у парня была сигарета. Я накинул на него куртку, друг кивнул в знак благодарности. – Чес, ты куришь? – Шëпотом спросил я. Он не ответил. Только протянул мне пачку Мальборо. Я осторожно вытянул никотиновую палочку из упаковки. Чес молча дал мне зажигалку. Я поднëс искру к сигарете и попытался затянуться. Естественно, закашлялся. Чес еле заметно улыбнулся моей попытке. – Ничего, привыкнешь. – Он стряхнул пепел на землю. – Завтра похороны. Надо встать рано. Пойдëшь со мной? – Не глядя на меня спросил он и сделал очередную затяжку. – Пойду. Во сколько встаëм? – В семь. Поедем на автобусе. – Чеснок опустил голову. Я подошел чуть ближе, отбрасывая сигарету. Чес обнял меня, спрятав лицо у меня на груди. Его плечи резко вздымались, он тихо плакал. Я гладил его по каштановым волосам. – Чё же всë так хреново... – Услышал я его шëпот. И я не мог на него ответить. Да и не надо было, такие вопросы ответа не требуют. Спустя несколько минут Чес немного успокоился. Увидя то, что я немного дрожу от холода, он накинул на меня свою же куртку, и мы пошли домой. Почти сразу завалились спать. Как обычно, я устроился у стены, в то время как Чес лëг рядом, с краю, и повернулся ко мне лицом. Я тоже перевернулся набок. Парень разглядывал меня словно в первый раз, меня это смутило. Чувствуя, как розовеют щëки, я закрыл глаза, но не отвернулся. Услышал, как Чес усмехнулся, на губах невольно возникла улыбка. Чес быстро уснул, буквально через минут пять я слышал его тихое сопение. Я открыл глаза и стал рассматривать парня. Его непослушные волосы спадали ему на лицо и развевались от его дыхания. Ресницы чуть подрагивали, он ещё не крепко спал. "Трогать пока нельзя" – Подумал я. В моей голове возник маленький план. Подождав ещё минут десять, я аккуратно пододвинулся к нему и коснулся рукой его щеки. Недолго думая, я быстро поцеловал его в лоб и отвернулся к стене. Сердце бешено стучало. "А что если он не спит?" – Лихорадочно соображал я и чуть повернулся в его сторону. Но нет, опасения были напрасны. Чес все так же тихо сопел, пофыркивая во сне. Я облегчëнно выдохнул и постепенно начал погружаться в тёплый и мягкий сон. Меня разбудило солнце. Я с трудом открыл глаза, жмурясь от яркого света. Чес все еще спал, я глянул на часы. Половина седьмого. Я понял, что больше не засну, поэтому осторожно перелез через Чеснока и пошел умываться. Из зеркала на меня смотрел зомби с темными синяками под глазами и растрëпанным гнездом на голове. "Интересно, я от синяков когда-нибудь избавлюсь?" – подумал я, пока выдавливал на щётку пасту. Почистив зубы, я решил по-быстрому приготовить завтрак. Найдя в шкафчике кастрюлю, я налил в неë воды и поставил на огонь, когда вода закипела, засыпал в неë гречку. "Наверное, надо как-то поддержать Чеснока. Вряд ли ему сейчас будет весело." – Размышлял я, пока перемешивал кашу. Когда гречка сварилась, я глянул на часы. Семь утра. Тихо зайдя в комнату, я подошёл к кровати. Чес лежал на боку, укрытый одеялом. Я застыл, глядя на эту картину. Тонкие лучи солнца мягко касались его лица и падали на волосы, которые от этого становились тëмно-рыжими. Он вздохнул во сне и перевернулся на другой бок. Я медленно подошел к спящему другу и тронул его за плечо. Парень не проснулся. "Чëрт, как же не хочется его будить." – Я глядел на Чеса, будто стремился запомнить все черты лица. Я неслышно вздохнул и чуть потряс его за плечо. – Чес, просыпайся. – Негромко прошептал я. – Мм.. – Промычал в ответ Чес и слегка поморщился. Через пару секунд он открыл один глаз и оглядел меня. Я улыбнулся краешком губ. – Сколько времени? – Пробурчал он. – Около семи. Пойдем завтракать? – Угу. – Парень сел на кровати и устало потянулся. Я пошел накладывать нам завтрак, пока Чес умывался. Мы сели на диван, я подал ему тарелку. Пока я ел, Чес угрюмо ковырялся ложкой в гречке и молчал. – Чес, поешь хотя бы сейчас. Прошу тебя. – Убедительно попросил я. Чеснок глянул на меня, его глаза блестели. Я понял, что он сейчас заплачет. Парень сглотнул и уставился обратно в тарелку, видимо, с трудом подавив слëзы. – Ладно. Ради тебя. После завтрака мы пошли собираться. – У тебя есть костюм? – Спросил я, заглядывая в шкаф Чеса. Он усмехнулся и мотнул головой. – Тогда возьми мой. – Я повернулся к нему. – Да нахера, надену просто джинсы и футболку чёрную. – Пожал плечами гитарист. – Чес, так нельзя. Это мероприятие обязывает тебя надеть костюм. – А ты тогда в чëм будешь? – Если дашь что-нибудь чëрное, то надену их. – А хули тебя тогда мероприятие костюм надеть не обязывает? – Язвительно возразил Чеснок. – Потому что я - второстепенное лицо. А ты - главное. Так что надень чёртов костюм, Чес. – Немного раздраженно ответил я. – Он мне велик. – Переживешь. Чес продолжал бы пререкаться со мной, если бы не глянул на время. – Блять, нам выходить надо. – Он быстро подошёл к шкафу, вытянул оттуда обычную черную футболку и потëртые чëрные джинсы. – От бати осталось, держи. – Спасибо. – Ответил я, напяливая на себя великоватые мне штаны. Когда мы вышли из дома, солнце уже успело скрыться за облаками. Небо затянуло серыми тучами, казалось, что собирается дождь. Через минут пятнадцать мы уже были на остановке. Чес всë время молчал и глядел вдаль. Наконец появился автобус, мы зашли. – Чес, а мы не будем за проезд платить? – Спросил я, когда мы смешались с ещë несколькими людьми, заходившими в автобус. – Нам экономить надо. – Просто ответил Чес. Я сел у окна, за стеклом замелькал пейзаж. Я с интересом вглядывался в дома и окружавшую нас местность. Услышав вздох, я обернулся. Чес сидел, уставившись в пол и нервно щëлкал пальцами. – Эй, всë будет хорошо. По крайней мере, не ты занимаешься организацией. – Как можно мягче сказал я и легонько погладил друга по плечу. Он дёрнулся, дав понять, что его не надо трогать. Я отвернулся обратно к стеклу. Через минут двадцать мы приехали. Чеснок вышел первым, будто не замечая меня. Несмотря на его состояние, мне было немного обидно. Я стиснул зубы и засунул подальше это чувство. "Нельзя сейчас обращать внимание на такую хрень. Никому от этого легче не будет. Просто забей и всë" – Мысленно сказал я себе. Мы двинулись по грунтовой дороге, проходя маленькие деревянные дома. Это место не проявляло никаких признаков жизни, даже птиц не было видно. Я с удивлением оглядывался по сторонам. Вдалеке виднелся какой-то забор. Подойдя к нему, я увидел табличку "Заельцовское Кладбище" Недалеко стояло несколько людей. – Пойдëм к ним. – Шепнул Чеснок. Мы подошли к компании, среди которой я узнал ту самую женщину, которая встретила нас у трейлера. – Чес, кто она? – тихо спросил я, взглянув на женщину. Проследив за моим взглядом, парень шепнул: – Это моя тëтка. Мамина сестра. Яна. – Какие у вас отношения? – Она забирала меня к себе иногда. Когда мать в запой уходила, например. – Ответил Чес. Я кивнул. – Тëть Ян, здрасьте. – сказал Чес, подойдя к женщине. – Ох, мальчик мой, привет. Ты нормально добрался? У тебя всë хорошо? – По-доброму спросила Яна. – Да. Всë нормально. Со мной мой друг. – Он кивнул в сторону меня. – Да-да, конечно. А что ж ты его сюда не позвал? Иди к нам. – Она подозвала меня к себе. Я подошëл. – Это Глэм. Глэм, это Тëть-Яна. – Представил нас Чеснок. – Очень приятно. – Во мне проснулись нотки былой интеллигентности, я кивнул. – Взаимно-взаимно. – Она улыбнулась краешками губ. Но еë глаза были красными и чать опухшими от слëз. В руках она держала чëрный носовой платок. – Я рада встрече с тобой, Глэм, жаль, что мы познакомились именно в этой ситуации. – Яна покачала головой. – Через полчаса мы идëм к... могиле. Гроб пока ещë не привезли. Можете пока побродить тут. – Ладно. – Чеснок взял меня за руку и уже хотел было отойти, но женщина его остановила. – Постой, мой хороший. Давай отойдëм ненадолго. Глэм, ты не против? – Спросила она у меня. – Нет, всë хорошо, идите. – Я выдавил из себя улыбку и отошел к калитке, ведущей на кладбище. Через пять минут вернулся Чеснок. На его лице было порядка пяти эмоций, разобрать было сложно. – Твоя тëтя очень хорошая. – Заметил я. – Что она тебе сказала? – Спросила, не хочу ли я переехать жить к ней. – Сказал Чес, немного усмехнувшись. У меня по коже пробежали мурашки. "Если он согласится, то мне будет негде жить..." – А ты что ответил? – сказал я как можно более безразличным тоном. – Отказался. Мне и в трейлере хорошо, тем более, куда ты жить пойдëшь, если я уеду? Я незаметно выдохнул. Представить страшно, что бы было... Я не нашел, что ему ответить, так что мы стояли молча. Потом пошли бродить вдоль кладбища. Намотав круг вокруг него, Чес сказал: – Надеюсь, трейлер не заберут за долги. – А могут? – По идее могут. У мамы были долги, хотя когда мне исполнилось четырнадцать, я начал выплачивать их, чтобы не иметь проблем. Было немного жутко, когда к нам заходили какие-то стрëмные мужики с требованием вернуть деньги. Но я понятия не имею, сколько их всего. Не ебу, платила ли мать налоги вообще. – Он погрустнел. Мы дошли до входа. Я молча обнял Чеснока. Он прижался ко мне. Чувствуя его дрожь, я легонько погладил его по спине. – Спасибо, что пришëл со мной. – Пробубнил Чеснок. – Мне так гораздо легче. К нам подошла Яна. – Всë готово, выдвигаемся. – Сказала она. Позади неë было видно, как из багажника чëрной машины вытаскивают гроб. Чес поправил бабочку на шее, мы первые зашли через калитку. Шли молча вдоль рядов могил. Перед глазами показалась свежевырытая яма. Остановившись около неë, мы пропустили вперëд носильщиков. Собралась небольшая толпа людей. Кто-то тихо плакал, кто-то просто молча стоял. Когда гроб положили в яму, Чес сжал мою руку чуть сильнее. Гроб не был закрыт. Перед нами лежало тело матери Чеса. Она была одета в белое платье с длинными рукавами, напоминающее ночную сорочку. Глаза были закрыты. Я посмотрел на Чеснока. Друг стоял, широко открыв глаза (видимо, чтобы не заплакать), но дрожь в руках его выдавала. Кто-то начал произносить прощальную речь. Чес не выдержал. Он начал бесшумно плакать. По щекам градом катились слëзы, но он как будто этого не замечал. Я приобнял его за спину. Гроб стали заколачивать. Чес уткнулся мне в плечо и начал всхлипывать. Очень тихо, почти по-детски. – Я не хочу этого видеть, Глэм. Не хочу. – Сквозь слëзы прошептал он. Я гладил его по голове и успокаивал. У меня стоял ком в горле. Мне было очень больно. Больно за Чеса, за то, что его Мама так и не приготовила ему какао, за то, что она так часто пропадала, за то, что так мало уделяла ему время. Мне было обидно за него. Чес как будто услышал мои мысли. – Да, она виновата. Она сделала не всë, что могла. Но еë надо простить. И я прощу еë. Чес отпустил меня. Взяв горсть земли, он подошëл к краю ямы. – Я прощаю тебя, Мам. Надеюсь, что и ты меня прощаешь. Я люблю тебя и буду тебя помнить. Спасибо за всë. – Он бросил горсть земли и отошёл. За ним повторили другие присутствующие. Яна плакала и говорила что-то неразборчивое. Гроб стали засыпать землëй. Мы с Чесом отошли подальше. Вскоре к нам подошла его Тëтя. – Ты хорошо держался, мой хороший. Ты молодец. – Она всхлипнула и прижала к себе Чеснока. Он крепко обнял еë в ответ. "Хоть кто-то так сильно любит Чеса." – я улыбнулся сквозь слëзы. – А тебе, Глэм, большое спасибо за поддержку. – Она посмотрела на меня. – Мы бы не справились без тебя. Иди сюда. И меня обняла незнакомая женщина. Крепко. Как будто мы с ней знакомы сто лет, как будто она и моя Тëтя тоже. Как будто это нормально, обнимать чужих подростков. Я обнял еë в ответ. – Ну всë-всë, хватит, Тëть Яна. – Чес немного смущëнно выпутался из еë объятий. – Мы всë же на похоронах. – Конечно. – она вытерла слëзы тыльной стороной ладони. – Вы на поминки пойдëте? – Нет, мы домой поедем. Нам хватит. – Сказал Чес и грустно улыбнулся. – Ну ты заезжай хотя бы раз в месяц, ты же знаешь, что я тебя всегда жду. – Сказала она. – и Глэма тоже с собой бери. Я удивлëнно моргнул. "Меня с собой?" – Обязательно, Тëть Ян, обязательно. Мы попрощались и вышли с территории кладбища. – Ты как? – Спросил я, глядя на Чеса. – Всë уже хорошо. Грустно, но уже лучше, чем было. – Сказал парень. – Поехали домой? – Поехали. – Ответил я.