***
— Убирайся, Леон! — Сладко пропела Биби, пытаясь сделать себе искусную стрелку из чёрной подводки, при этом не испортив тени на веках и накрашенные ресницы. — Не хочу тебя сейчас даже слышать, не то, что видеть. Леон недовольно буркнул что-то в её дверь, сдерживаясь от матов, что рвали ему горло, своим желанием были произнесенными; он пришёл на квартиру бывшей любовницы в надежде на... А на что, в самом деле? Она ничего ему не должна. У них просто были свободные отношения, которым пришёл окончательный разрыв. Ещё с самой школы у него завязались отношения с опасной и важной Биби, любящей контролировать свою жизнь во всём — и в работе, и во временных отношениях, которые подразумевает под собой, зачастую, лишь секс и никаких обязательств. Просто так этой женщине было удобнее жить, она спокойно могла содержать своего фаворита, а когда тот ей надоедал — указывала ему на дверь. Почему-то Леонид считал, что подобное его не коснётся, и очень жёстко ошибся, практически сразу узнав, что любовница пренебрегла им в пользу какого-то паренька с нежной кожей и миндалевидными, как у лани, глазами, к тому же, как ему было известно, у того была сестра, принимающая непосредственное участие в любовных делах этой парочки. Отчего-то Бакстер почувствовал себя идиотом — ему нужно было предложить Робертс ещё и свою сестрицу!... Вот тогда она бы точно не отпускала его от себя, держала бы покрепче. В конце концов, Биби вышла из квартиры, и парень отметил, что она выглядит всё также великолепно, особенно когда платье облегает её скромные формы, а украшения сияют ярче синих глаз. — Лео, ты же знаешь, что я всегда рада тебе, и даже готова одолжить немного денег.. — Она ласково потрепала его по щеке, коснулась шеи и груди. — Но пойми же ты, что мне нужна какая-никакая стабильность. А ты, словно ручей, то быстрый, то останавливаешься из-за одного дурацкого камня. Не такой мужчина нужен мне рядом. Усек? Леон кивнул, не особо понимая, что она имеет в виду, но решив, что лучше сейчас не портить и без того паршивую ситуацию. Биби, тяжело вздохнув, повела плечиком и протянула ему ключи. — Я знаю, что ты наркоман и что твоя сестрёнка недавно родила очаровательного мальчика. Украдёшь хоть что-нибудь из квартиры, и мои люди немного поправят личико твоего племянника... Развлекайся, душка. Я вернусь ближе к ночи с подругой, — Заливисто рассмеявшись, девушка направилась к лифту, пока парень сжимал в своей руке злополучные ключи. Биби вновь стала его любовницей, а это уже хорошо! Теперь главное лишь остаться её фаворитом, и жизнь постепенно наладится сама собой.***
Булл ехал по туманной дороге, смотря вперёд лишь благодаря фарам и своему более менее хорошему зрению. В голове был целый улей мыслей, в который будто палку вогнали со всей силой, потревожив королеву, из-за чего она теперь весь свой гнев выплеснет на Коннора. Он потерял всё из-за какой-то жалкой изнасилованной девки!.. Этого он Ните простить никак не мог, даже спустя несколько лет он не забудет, что именно из-за неё вся его жизнь пошла наперекосяк. Была же работа, грязная, но достойная его, даже девушка, пусть и помолвленная, имелась, причём красивая, умная и обеспеченная, практически ничего не требующая. Внезапно он вспомнил, как Эмз ревновала его к чёртовой Бакстер, и захохотал, сильнее сжав руль пальцами до побеления костяшек; как же эта сучка-то оказалась права! Маленькая мразь действительно воспользовалась им по полной, возможно, он и не отец ребёнка, а уже собирался посадить её к себе на шею... Ну, ничего. Теперь-то он стал умнее, изворотливее. К тому же, заложил всю банду Кольта этой мелкой азиатке Бибке, которая, наверняка, сможет найти своим новым сведениям достойное применение. Если же нет.. Что-ж, он не пожалеет денег, вернётся в это дерьмо под названием «Бравлстар» и сделает всё лишь бы стереть Картера с лица земли. Никто не имеет права пренебречь им, Буллом Коннором! Никто.. И совсем скоро Кольт поймёт это, но будет уже поздно.***
Тара была обеспокоена состоянием своего брата. Он и раньше был хрупким, нежным мальчиком... А сейчас, после ужасной трагедии, и вовсе замкнулся в себе, компания машин или диких зверей ему приятнее порой родной сестры, что делает больно её и без того искалеченному муками жизни сердцу. Кусочек льда под кожей обещал расколоться ещё совсем не скоро, ибо для этого нужно гораздо больше того времени, что прошло с момента смерти их отца. Он так любил своих детей! Жаль, что всё сложилось именно так. Впрочем, неудивительно, даже не смотря на то, что когда-то у них всё могло сложиться иначе, не случись рокового пожара в ту ночь. Скорее всего, сама Тара не стала бы недо-гадалкой, Сэнди пошёл бы в достойный колледж после школы, не стал бы подрабатывать где угодно за копейки, они бы по вечером тискали сестричку, расчёсывали её нежные волосики. Их папа и его новая супруга готовили вкусные ужины, интересовались бы, как у них всех прошёл день, стали бы восхищаться, её всегда, красотой старшей дочери семейства, отмечая, как налились румянцем её смуглые щеки, как похорошела она от новых отношений с каким-нибудь миленьким пареньком... Но их семья обратилась в пепел. А саму Тару, обезображенной и нищей, никто не возьмёт в семью, будь она хоть сотню раз хорошим и честным человеком. Однако она не была даже им. К сожалению, ох и ах, её нельзя было назвать святой женщиной, даже если очень хотелось — подобное было бы ложью, к вкусу которой та так привыкла. Он иногда казался ей чем-то вроде земли, чья мощь давит на неё, подобно смертному приговору. Сэнди морщится, когда она смотрит на его тонкий пальчик, где застыла рана от чьих-то зубов. Тара нежно улыбается, однако он выдергивает руку. — Солнышко моё... Что случилось? — Она ласково проводит рукой по лбу, где красуется не маленькая шишка. — Давай мы приложим волшебного орешника.. — Я больше не ребёнок! — Взвинченно вспыхнул он, тряхнув яркими волосами, а ей остаётся лишь рот раскрыть от удивления. Разве это её малыш? Тот, которого она так любит, которого спасла из дикого пламени, не думая о самой себе. — Не нужно сюсюкаться со мной. Тебе самой нужна помощь, а я тут со своими проблемами... Неожиданно Тара прижала его к себе, словно он до сих пор маленький и хрупкий с огромными ониксами тёмных глаз, где плескается жидкое пламя, будто он не выше неё, не шире в плечах, а прижимается к её груди после ужасного кошмара, где ему виднелись образы монстров из разных фильмом ужасов, которые они всё равно, не смотря на отвратительные сны малыша, обожали смотреть перед тем, как лечь в кроватку с поцелуем матери на смуглых щеках. Он стал для неё мужчиной, пусть и не в том смысле слово, всегда был рядом, поддерживал, когда они еле-еле сводили концы с концами. Сэнди всегда чувствовал, когда ей нужно выплакаться на его груди, когда хочется раствориться в объятиях родного человека, вот и сейчас нежно и бережно гладит её по остаткам некогда роскошных волос, струящихся по её спине, он слегка приподнимает её голову за подбородок, сжав его меж большим и указательным пальцами. Она чуть поморщилась, но не отодвинулась, покорно принимая его действия, пальцы его скользят по её шею, но с братской любовью. Не мужской. Возможно, именно поэтому она игнорирует след зубов на его пальце.***
Эмз игнорирует реакцию своего тела на то, как её касается чёртов Мастрано, прижимая к себе, пускай и не настойчиво, его рука, унизанная кольцом из чистого золота без лишних деталей, скользит по её талии, опасно близко, слегка сжимая бедро, когда пальцы до него добираются, не то, что бы грубо, скорее собственнически, ведь сегодня окончательно всем знатным людям их города стало известно, кто и когда станет женой наследника самой огромной корпорации в их городе; Мортис улыбается ей, нежаясь в объятиях какой-то симпатичной и явно известной девицы, которая сегодня сопровождает его лишь из приличия, так как ну не может у такого завидного мужчины и богача не быть женщины; возле него расположилась семья Поко, Антея и отец Джек, смотрящий на невестку с широкой улыбкой, голубые глаза его радостно сияют, а вот взгляд его дочки лучится негодованием, если не яростью, способной превратиться в ненависть. Блэк невольно сводит брови к переносице, чувствуя, как губы её жениха прижались к её шее, пока какие-то фотографы умиляются им; конечно, она должна делать всё, чтобы пустить этим падальщикам пыль в глаза, лишь бы её дядя остался доволен результатам своей племянницы, всё идёт, пока что, изумительно, не смотря на недовольное личико прелестной Антеи и то, что большинство гостей открыто насмехаются в лицо Поко, который даже не подозревает о том, что его невеста состояла и состоит в отношениях с Буллом Коннором, сбежавшим после того, как стало известно, кто именно изнасиловал бедняжку Ниту. И как же быстро переоделись люди их города, узнав настоящих злодей этого эпизода! Они видели их воочию и даже не подозревали! Сама Эмз тоже чувствовала себя погано из-за того, как обошлась Нитой, за то, что считала ту разлучницей, причём очень хитрой и подлой, готовой на всё лишь бы пристроить своего мелкого ублюдка, даже соблазнить парня, будучи ещё беременной, и отнять его у другой девушки. О том, что она тогда обманула Поко, Блэк старалась не думать. На самом деле, Бакстер оказалась действительно несчастной жертвой, потеряла ребёнка, а другой на грани смерти, к тому же, его не желают отдавать родной матери, что, наверняка, лишь сильнее подкосило её и без того хрупкое и шаткое состояние, пускай Барли и старается сделать всё возможное, назначить опеку на себя, но никто не собирается возвращать малыша людям и роботу, что живут в пабе, на том же этаже, где расположен бордель. Да, и некоторые до сих пор не верили в невинность Ниты и считали, что она сама была не прочь развлечься, а когда не получила денег и узнала, что залетела, то стала кричать про изнасилование, как угорелая. Эмз подумала, что стоит помочь бедняжке, может что-то с документами подстроить, жилище временное найти, всё-таки это в её силах, да и Поко обожает помогать нуждающимся при любой возможности. К тому же, это заставляет газету писать о них, Блэках и Мастрано. Если о них пишут — это хорошо, даже, можно сказать, прекрасно. Мортис говорит, что чем больше слухов собирает пресса о их сексуальных увлечениях или странных заскоках — тем больше у них возможностей отвлечь их от более горячих подробностей жизни. В такие моменты он имел себя и свою асексуальность, которую не могли принять ни женщины, ни мужчины. Всем им рано или поздно хотелось секса, а он у того вызывал лишь рвотный рефлекс. Блэк осмотрелась, изучая натопленное помещение и тех, кто здесь был, впитывая в себя их образы и богатое убранство. Возле огромной колонны цвета слоновой кости с золотыми стеблями, обвивающими её, идущими по потолку, дабы сплестись с другими, стояла мать Кольта в своём вечно любимом зелёном; на этот раз её платье более открытое, чем во все прошлые встречи с Эмз, грудь буквально выпрыгивает из наряда, если приглядеться, то можно заметить еле видное начало розовых сосков в огромном, как сама вселенная, декольте, образа дополняют вырез до бедра прямо линией, высокие каблуки чёрного тона, а также волосы собранные в изящный пучок. Недалеко от диванчиков кремовых оттенков, с мягкими шоколадными подушечками и пледами для задниц пришедших гостей, расположился и сам Картер, держащий одной рукой свой, сошедший набок, галстук; на нём изумительно смотрится новенький чёрный костюм с иголочки, под пиджаком белоснежная рубашка, уже в конце измятая, словно он только что успел с кем-нибудь переспать, штанина на одной ноге задралась чуть ли не до колена, но, кажется, всем на это плевать, особенно самому Кольту, чей ботинок почти что сполз с ноги. Блэк отвернулась, не желая смотреть на своего босса, а точнее на существо с его внешностью. Неужто он так убивается из-за Пайпер? Или, напротив, из-за Булла? В конце концов, с последним они состояли в дружеских и долгих отношениях. Но разве можно сочувствовать по грубому насильнику? Да, Картер, наоборот, должен радоваться, что дерьмо само себя вынесло! Эмз нахмурилась, не понимая чувств своего начальника и решив, что лучше не стоит его трогать, направилась в сторону столиков, где официанты охраняли тарелки с разными деликатесами. Едва тарталетка с икрой коснулась её рта, как быстренько подошла Антея к кучей журналистов. Эмз неловко проглотила, чувствуя, как лицо заливается краской, когда яркий свет ударил в лицо. Вспышка. Фото, мать вашу. — А это Эмз Блэк. Очаровательная девушка. Мы с ней подруги чуть ли не с детства! — Антея сжала её локоть, придвинув к себе, и Эмз всё поняла. Интервью. Журналисты хотят взять у будущей жены Поко Мастрано ссраное интервью.***
Шелли проснулась со вкусом крови на алеющих губах. Казалось, она вся пропитана землёй и грязью этого мира, такого жестокого и холодного, готового стереть её с лица Земли. Но она сильнее! Она справится... Дрожащими руками опирается, пытаясь встать, но тело ужасно болит, мучимое странными судорогами, которые она прежде не испытывала. Кажется, будто в одно мгновение, всё её существо станет никому не нужной точкой, лишней и непонятной, готовой обратиться пеплом, лишь бы улететь куда-нибудь подальше ото всех. От Кольта, не желающего идти дальше, от Эль-Примо, наоборот, желающего слишком много, от Леона, любящего воспользоваться своей физической силой и гендером в отношении неё, он обожал указывать ей на то, кем она является — всего лишь женщиной. Даже Картер иногда любит шутить на эту тему, хотя в его глазах ей виден этот холодный блеск, способный уничтожить в одночасье. Все считают, что шериф — чисто мужская должность, что девушка там не продержится из-за материнских инстинктов, семьи, любовных интересов и так далее. Да, каждый человек может найти причину! Всем лишь бы принизить её! Указать на слабость! Одним неловким движением, Шелли перевернулась и теперь разглядывала синяки на своём теле, бедра изнутри налились фиолетовыми пятнами, на запястьях краснеющие кляксы, как и на некоторых участках тела, лишь возле промежности всё сводится к голубым оттенкам, губа у неё оказалась рассечена, с запекшейся струйкой крови на ней, идущей к подбородку. Она прижала руку к влагалище, вспоминая, что произошло несколько часов назад, и тело её сотряслось с рыданиях. Какой позор! Какой кошмар! Она вытерла бегущие по щекам слёзы, чувствуя, как в них вновь вдавливаются его пальцы, как медленно они скользят, срывая с неё одежду и, наконец-то, как подбираются к лобку, сжимают его в дьяволиских тисках. Когда она пыталась закричать он ударил её так сильно, что кожа на губах порвалась, а кровь хлынула оттуда в рот и по нему. Она снова заплакала, не зная, что ей теперь делать. Только бы она не забеременела! Только бы всё не повторилось, как у Ниты... Одевшись в сорванные с себя вещи, Шелли стала идти по всё той же тропинке, не обращая внимание на холод.***
Биби Робертс взяла в свои руки телефон и набрала номер, ставший ей уже таким же родным и знакомым, как её собственный. По ту сторону ей ответил старый голос: — Мисс Робертс?.. Простите меня, я ещё ничего не успе.. — Захлопнись, Гэйл, — Сладко пропела она, закинув одну ногу на другую. — Меня интересует, где находилась Шелли Смит последние три часа. — Оу.. На тропинке, где нужно свернуть, чтобы попасть в спальный район. — Что она там так долго делала? — Смею предположить, что её изнасиловали в кустах. Биби задумалась. — Ты уверен? — В её голосе слышались нотки недоверия. — Определённо! — Компроментирующие фото сделал? — Она, расслабленная, откинулась на спинку кресла. Всё ещё лучше, чем ей казалось, если старик смог сделать фотографии. — Простите, Мисс Робертс.. Я не смог... Паренёк всё время оглядывался, а потом она ушла — я даже глазом моргнуть не успел! Биби засомневалась, медленно крутила кольцо на своём пальце и думала. — Так, может, её и не насиловали? — Да, я сам слышал, как она плакала, Мисс Робертс! Точно-точно изнасиловали. Потом ещё вся в кровоподтеках ушла, пошатываясь. — Ничего тебе доверить нельзя! Даже фотографии сделать не можешь.. Но так и быть. Свои деньги ты получишь. Завтра утром переведу. Мужчина рассыпался в благодарностях, а Биби, уже после третьего повтора слова «спасибо!», сбросила трубку, задумчиво глядя в окно. Разумеется, она верила и платила своим самым верным собачкам на побегушках — Гэйлу и Амбер, любящим заглядывать ей в глаза также преданно, как собачки, ждущие угощения от хозяйки, которая непременно его даст, если хорошо себя вести. А они пытались! Гэйл обустроился в доме какой-то старушки, получил статус в обществе, смог, наконец-то, уйти с ненавистной ему тяжёлой работы, поэтому старался выполнять все приказы и находил то, что не удавалось Амбер. Последняя же устроилась к Смит секретаршей и даже смогла стать той подругой, с чьей помощью изменила гардероб на более яркий и увлеклась чтением о известных и самых огромных пожарах. Впрочем, сейчас их интересы служили Биби неким помощником, ведь им было куда тратить её деньги, значит и новенькие тоже будут не лишними, но за них придётся постараться ещё сильнее — например, найти компромат в живую, сфотографировать или сделать аудиозаписи. Это самые ценные данные, которые только можно получить, по мнению Робертс, проработавшей вместе с Шелли в полиции всего лишь три года и узнавшая за это время достаточно, чтобы иметь возможность стереть Смит с лица Земли. Только как это можно сделать, когда твои главные подчинённые вдруг стали обычными китайскими болванчиками?... Да, даже у палочек для суши ума и своеволия больше! Биби провела по лицу рукой. Определённо у неё стресс. А всё из-за чёртовой Шелли!***
Пэм сидела на кухни и попивала чёрный чай, куда добавила две ложки сахара, кусок лимона, а после хорошенько размешала. Отпивая горячую жидкость, женщина размышляла. Джессики нет уже более пяти часов, домой не возвращалась, Пенни и Джеки молчат, будто не знают, но разве материнские сердце обманешь? Она знала, где и с кем её дочь! Наверняка, с тем негром, любящим дурить молоденьких девчонок, делать с них проституток, причём дешёвых — однако её девочка заслуживала лучшего, не смотря на мерзкий и резкий характер, который с каждым годом проявлялся лишь сильнее, словно опухоль мозга. Её дочери достойны лишь лучшего, в этом она была уверена также сильно, как и в том, что их с Джейком брак — союз стабильности и равноправия, пускай это не так сильно бросается в глаза. В конце концов, иногда готовит она, а порой и он, работают в семье оба родителя, хоть один и в доме, в домашнем гараже, занимаясь механикой. Раньше девочки ей в этом помогали, теперь же осталась одна Пенни, желающая тем самым показать себя с хорошей стороны перед Рико, который часто заходил к ним за какими-нибудь отдельными запчастями, специально изготовленными для его модели. Пэм сразу поняла, что чувствует её девочка, она смотрела на робота так, словно он был медовой коврижкой, самым сладким десертом детства. Однако не для неё, не для неё. Тогда он уже был в отношениях с миленькой Лиззи Милблорд, с волосами светлыми, как золотые нити, и глазами, полными небесной синевы, в обрамлении длинных золотистых ресниц. Пэм вздохнула, покрутила чашку в руках и чуть было не выронила, когда в комнату к ней вбежала Пенни. Её хорошенькое личико излучало такое беспокойство, что женщине сразу стало плохо. — Что случилось? — Голос её охрип, словно ей уже было известно, что случилось. Пенни чуть ли не плакала, однако старалась держаться. – Джеки нигде нет!***
Роза лежала на кровати, обнажённая и ледяная, как труп, а рядом валялся Байрон, чья рука покоилась на её бедре, прижимая к себе, словно боясь, что она исчезнет, стоит ему только заснуть; девушка аккуратно скинула её, опасаясь, как-бы он не проснулся и мысленно пытаясь вспомнить, что же между ними произошло сегодняшней ночью после ссоры, если это можно так назвать. Кажется, он пытался овладеть ею и преуспел в этом, так как лежал также, будучи голым и довольным, как кот, сожравший сметану; в свете луны его лицо казалось не омраченным, ресницы трепетали во сне, грудь вздымалась, побуждая плечи двигаться ей в такт. Кос окинула его взглядом и почувствовала странную нежность, неприсущую ей в прошлом, провела по его волосам, пока он сопел, убрала выбившийся локон за ухо. В сексе он вел себя, как неопытный подросток, наваливаясь на неё и не зная, как всё сделать, лишь бы ей не было больно, только бы она не обиделась на него, поэтому часто перед этим намёками интересовался, как ему лучше действовать. Сегодня этого не было, и она в полной мере могла ощутить его собственные способности. Что-ж, если быть честной, у нее больше не осталось сексуальных ощущений от плотских удовольствий, совсем никаких, даже если он становился перед ней на колени. Проституция не прошла бесследно, оставляя после себя неприятный осадок в виде равнодушия, когда партнёр пытался поразить её своими руками и членом. Теперь секс казался ей чем-то вроде чистки зубов. Однако Розмари призналась самой себе, что ей приятны ласки после самого процесса, особенно когда его сердце билось так сильно и быстро, пока она лежала у него на груди, а он поглаживал её по волосам. Был бы Ворон таким же? Или, наоборот, Питер пытался бы увлечь её в это дело со всей страстью? Сейчас, верно, это уже не так важно... Кокс, наконец-то, поднялась с кровати, подобрала лежащую рядом рубашку и накинула её на себя. Не найдя своих штанов, она махнула на это рукой, посмотрела на время и решила, что лучше уже поставить чайник, дабы семью ожидал вкусный завтрак; наспех расчесав свои волосы, она спустилась вниз и поставила воду кипятиться, потом оглядела кухню удовлетворённым взглядом. Ей нравилось рассматривать дом Андерсана, так как он сильно отличался от её собственного и был безумно роскошным; как ей было известно, в этом доме когда-то жила его первая жена, потом здесь сделали ремонт и теперь он собирался подарить право владение им ей, Розе, ведь она скоро-нескоро, но станет его супругой, пускай его сын будет явно недоволен выбором отца. Но, кажется, последнему уже плевать на мнение того, кто проходит пубертатный период и явно страдает от излишних гормонов в организме. А саму Розмари это волновало и сильно. У них разница всего в два года!... Это просто позор, особенно учитывая, кем она раньше была и кем является сейчас. Девушка услышала, как открывается входная дверь и замерла в ожидании новых звуков. Вот он потоптался, снял обувь, убрал её, а теперь идёт на кухню; она сменила положению, сев за барную стойку так, чтобы её нижней части тела не было видно. Эдгар прошёл несколько шагов и, открыв холодильник, увидел её, после чего вздрогнул. — Твою ж мать.. Что вы здесь делаете? — Он не повернулся к ней полностью и стал искать рукой пакет со льдом. — Неужели надоело трахаться с моим отцом? В его голосе было столько сарказма, что Кокс понадобилось не мало сил, чтобы не схватить паршивца на ухо. — Твой отец спит. Поэтому будь потише.. Я просто хотела приготовить всем чай. А вот где ты пропадал — мне неизвестно. Может, просвятишь? — Она, подперев щёку кулаком, стала стучать ногтями по стойке, выжидая ответа. — Извините, но не могли бы вы тогда поднять свою задницу и уйти из моего дома? Ну, просьба за просьбу, — Он, наконец-то, достал лёд и приложил его к той части лица, которую не видела Роза. — Ладно, неважно... Я в свою комнату. Мне без молока. С двумя кусочками сахара и лимоном. Желательно, горячий и свежезаваренный. После этих слов парень ушёл, а Розмари так и осталась, глотая воздух. Ну, что за нахал!***
Эль-Примо смотрел в окно своего дома, будучи на втором этаже, сидя в своём любимым старом кресле, доставшимся ему ещё от отца, зелёное, на нём валяется коричневая подушка и пестрый плед, которым парень любит укрыться холодными и одинокими вечерами, когда сердце уходит пятки от одной только мысли, что Шелли может быть с другим... Так, всё! Он красивый, умные, добрый и явно заслуживает хоть немного её внимания. К тому же, немного пощекотать нервишки девушки будет неплохим решением, например, заказать какую-нибудь девушку на час, попросить её сыграть роль его пассии на глазах у шерифа, чтобы поняла, что он тоже не железный, хочет отношений и любви. Конечно, слишком далеко заходить тоже не стоит, ибо бедняжка может посчитать, что её кинули, причём очень грубым образом, даже не предупредив, зато ясно поймёт, что не стоит пренебрегать такими хорошими и достойными мужчинами, как он, Экспозито. В конце концов, он вполне может обеспечить все её интересы, если она вдруг решит уйти со своей работы, сделает всё, лишь бы она чувствовала себя практически Королевой. Хотя для него она уже ею была! Причём, самой прекрасной. Пускай, Смит ещё не до конца осознала, что между ними молнии гуляют не просто так, а судьба не разлучает по двум причинам — он всё равно постарается сделать всё, чтобы остаться с ней, даже если она того не желает и вряд-ли когда-нибудь пожелает. Есть же одна изумительная русская поговорка — стерпется, слюбится. Если он сделает ей предложение, а она ответит согласием, всё пойдёт именно так. Рано или поздно она поймёт, как ошибалась всё это время... И Кольт быстренько исчезнет из их жизни. А если не захочет — то Эль-Примо с удовольствием даст ему подзатыльник, дабы тот убрался куда подальше трахать шлюх и обманывать людей. Он справедливо полагал, что является единственным достойным претендентом на любовь Шелли Смит. А разве может быть иначе?