Хвостатый

      Когда-то Стив думал, что разойтись – неплохая идея, раз Баки этого так жаждет. Теперь он готов бороться за своё счастье даже с самим собой. По крайней мере, он поступает именно так, когда, вежливо улыбаясь, пожимает любовнику руку.       -Мистер Стив Роджерс, твой бывший сослуживец. Он взял отпуск и будет всячески помогать обустроиться в мире, пока твоя память не вернётся, - говорит пожилой психиатр, работавший с Баки с самого пробуждения. – Не переживай, вы раньше жили вместе, так что проблем не возникнет. Плюс, как мы уже установили, боевые навыки не пострадали, так что при желании ты сможешь в скором времени вернуться на службу.       -Рад снова познакомиться, Ба… Джеймс, - Стив натягивает на лицо вежливую улыбку и старается не скалиться. Видимо, получается не очень: негативно реагирующий на всех вокруг Баки приподнимает верхнюю губу, демонстрируя клыки. – Извини.       -И я рад познакомиться, - брюнет рычит, выдёргивает живую руку и обнимает себя поперёк тела металлической конечностью. Пользуясь случаем, Стив с интересом рассматривает, что получилось у Тони, и выглядит это… угрожающе. – Мистер Стив Роджерс.       -Ты совсем ничего не помнишь? – просто попытка начать разговор, ничего более, но Баки отступает в угол и усаживается на пол, повернувшись к присутствующим спиной. – Эй, с тобой…       -Мистер Роджерс, мы можем выйти? – и, когда они оказываются за стеклянной стеной, через которую очень удобно наблюдать за происходящим внутри, врач виновато разводит руками: - К сожалению, не в моих силах что-либо изменить. Он открыто враждебен ко всему.       -Это моя вина.       -Ничего, не извиняйтесь, - кажется, врача в этой ситуации не смущает ничего, хотя сам Стив готов провалиться сквозь землю. – Ваш друг пока не слишком склонен к социальному взаимодействию, это нормально.       -Не понимаю. Он всегда был такой общительный, а теперь он… кот.       -Эм, да, такое иногда случается. Раненые животные, неоднократно наблюдавшие за представителями других видов, могут посчитать их поведение более безопасным и начать подражать. В мире животных подобное происходит сплошь и рядом.       -Но он ведь не животное! Он – человек!       -Нет. Согласно моим исследованиям, он – животное, которое умеет говорить и обладает руками, этакий гибрид обезьяны с говорящим попугайчиком. И я буду свидетельствовать в суде, чтобы его признали ограниченно дееспособным.       -Но ведь его это убьёт.       -Миллионы зооморфов до начала прошлого месяца жили в таких условиях без особых проблем. Не думаю, что пока можно говорить о встрече с комиссией. Ему надо завести друзей, побывать в кино или театре, провести несколько тихих вечеров на диване с чашкой какао. Возможно, когда нервная система оправится после потрясения, чудо и случится, но я бы на это не слишком рассчитывал. И ещё. Мистер Роджерс, мой врачебный долг вынуждает меня спросить… - психиатр глубоко вздохнул и вдруг стал серьёзным. – Вы с Мистером Барнсом – любовники?       -Да.       -Он принял это решение, находясь в здравом уме? Вы не приказывали ему ничего подобного?       -Нет, всё было по обоюдному согласию. Об ЭТОМ можете не волноваться.       -Хорошо. Учтите, если на следующем осмотре я увижу то, что мне не понравится, Вы пойдёте под суд и, учитывая нынешнюю ситуацию, все деньги Старка Вас не спасут. Удачи в попытке ужиться с котом…       ***       Баки входит в их дом настороженно. Не торопится разуваться, хотя раньше сам настаивал на идеально чистом полу. Вешает куртку на крайний крючок, игнорируя вешалку. Обходит прихожую, принюхиваясь к стенам. И, наконец, выдаёт:       -Я тут жил.       -Разумеется ты тут жил. Мы оба. И это…       -Где моя комната? – и, не дождавшись ответа, почти бежит на лестницу. Хлопает дверьми, топчется на месте, хмыкает. И всё же подаёт голос, когда Стив уже почти готов просто оставить его одного, заночевав на диване в гостиной. – Можешь подойти?       Поднимаясь по лестнице, он ожидает увидеть банку смазку, пару стрингов или что-то настоль же странное, но… Баки стоит у двери в кладовку и выглядит странно даже для своего состояния.       -Я… я жил тут?       -Что? – не сразу понимает Стив и, подойдя, видит всё тот же проблемный матрас в углу. – Ох, нет, конечно же нет!       -Тогда где я спал?       -В спальне.       -А ты?       -Эм… Ну…       -Почему ты спал здесь? – спрашивает Баки до того, как он успевает сморозить очередную глупость. – Мы ведь жили вместе?       -Да, но… в последнее время я больше ночевал на базе, к тому же – снимал квартиру неподалёку, где проводить большую часть ночей и…       -Почему ты соврал врачам?       -Что?       -Ты сказал, что мы жили вместе. Но ты не мог тут спать, спальня всего одна. А во второй комнате сильно пахнет краской. Ты или спал внизу, или… когда ты переехал?       -Месяц назад, - не моргнув глазом, соврал Стив и с удивлением увидел, как любовник расслабляется. – Прости, что не сказал. И что соврал врачам. Но приходить в себя в клинике – не лучший вариант, не так ли?       -Ты прав. Я бы не хотел остаться там ещё хоть на день. Ты… останешься на ночь?       Они стоят слишком близко. Стив слишком поздно понимает, что касается рукой подбородка собеседника, привычно чуть почёсывая пальцам нежную кожу. Осторожно отводит руку в сторону и отступает в противоположной стене. Вздрагивает, когда Баки следует за ним, делая лишний шаг, притираясь всем телом. По тому, как широко раздуваются его ноздри и чуть подрагивают уши, понятно, что идёт процесс очередного знакомства, на сей раз – близкого.       -Ты мне снился, - шепчет Баки, утыкаясь носом куда-то в горло. – Голый, блестящий от пота, сладко стонущий, с растрёпанными волосами. Мне было жалко просыпаться, такой хороший сон… Почему ты нервничаешь?       -Я не…       -Запах говорит, что ты «да». Так почему?       -Мы… мы поругались перед этим всем, долго не общались и не… скажем так: не видели друг друга без одежды. И… в общем, не успели толком после примирения, ну… ты понимаешь…       -А ты бы хотел?       -Прости, что ты…       -Ты бы хотел секса со мной прямо сейчас?       Стив сглатывает. Что-то в Баки точно изменилось: раньше он никогда не задавался подобными вопросами, и уж тем более – не задавал их любовнику. Всё было быстро, спонтанно, ярко, или, наоборот, наполнено нежностью, от которой сладко дрожало что-то внутри. А теперь… Они стоят так близко, что смешивающиеся запахи создают новый, особый аромат, однако вопрос звучит без внутреннего огня, просто с интересом. И это портит всё и сразу.       -Ты не понимаешь, - качает головой Стив, отодвигая друга в сторону. – Всё… сложно.       -Ты – импотент? Или, может, импотент – я? – прямо наступает тот. – Или я тебе больше не нравлюсь? Почему ты просто не возьмёшь то, что предлагают?       -Это не в моих правилах: спать с человеком только потому, что он этого хочет. Вот когда я этого захочу…       -Но ведь ты хочешь меня. Я чувствую твоё напряжение. Ты смотришь так, словно готов завалить прямо на полу, но при этом…       -Ты ошибаешься, Джеймс.       -Не зови меня по имени. Только не ты. Мы оба видим, насколько глупо это звучит. Что бы ни было, мы – бывшие любовники. Неужели нет никакого милого прозвища?       -Да, но…       Говорить физически тяжело. Стив смотрит на розовые губы напротив и шумно сглатывает. Ему не слишком понятно, почему любовник поступает именно так, а не иначе. Думать о том, что тот всего лишь хочет использовать его неприятно. Всё же они были близки, были почти одним целым, единым живым, дышащим организмом… Бьющимся в сладком экстазе от возможности находиться в одной постели…       -«Но»? – нетерпеливо подталкивает его к продолжению Баки. – Говорить о прошлом ты тоже не хочешь?       -Не думаю, что происходящее между нами вообще можно как-то объяснить… Ты был моим питомцем и другом, потом – стал любовником. Мы прошли вместе войну, заморозку, семьдесят лет во льдах, разморозку, адаптацию в новом мире технологий, изменения законов и многократные попытки разделения. А теперь… теперь ты не помнишь кто я такой и почему цепляюсь за тебя, - Стив опустил голову под внимательным взглядом серо-голубых глаз. – Прости, если был слишком настойчив. Не все могут сразу принять изменившиеся правила игры.       -Кто бы ты ни был, ты отвалил кучу денег за самый технологичный в мире протез, оплатил лучших специалистов для его установки, психиатров и юристов. Я тебе жизнью обязан за возможность просто смотреть на этот мир. Спасибо.       -Не за что…       ***       Баки ведёт себя как обживающий новый дом кот: бродит по помещениям, совершенно бесцельно трогая предметы и переставляя их согласно какому-то своему внутреннему плану, ворчит на мелькающих в окнах соседей и напрягается каждый раз, когда Стив оказывается слишком близко. От его прежнего желания запрыгнуть в одну постель не остаётся и следа. Вечером Стив, тоскливо проводив любовника глазами, укладывается на диван, сложившись пополам, чтобы уместиться с ногами на подушках, и укрывается пледом. Где-то наверху гудит вода, незнакомец с лицом его друга тихо напевает уже лет сорок как всеми забытую песню, потом шумит фен, журчит унитаз, снова принимается гудеть вода… У Стива, несмотря на нервное утро и странный день, слипаются глаза. Он понимает, что слишком долго был в напряжении, спал по сорок минут между посещениями врачей, на крохотной софе в коридоре напротив операционной, а после – и палаты, почти не ел. О том, чтобы помыться, не могло быть и речи – покинуть Баки больше, чем на десять минут, не представлялось возможным, пусть тот и был без сознания… Подумав об этом, он прикидывает, насколько сложно будет заставить себя отправиться в душ на второй этаж и вспоминает о «гостевом туалете», где есть крохотная кабинка, которой они никогда не пользовались. Взвешивает последствия двух вариантов – остаться лежать и отправиться в душ – и приходит к выводу, что это всё равно ни на что не повлияет.       И поднимается.       Ноги почти не держат, глаза закрываются, но до воды всего с десяток шагов и, раз уж он смог почти сутки провести на морозе, утопая в снегу почти до живота, то с задачей дотопать до душевой по тёплому полу справится без вопросов…       ***       Баки спит на диване, обняв руками подушку и закутавшись в непонятно откуда взявшееся одеяло. Выставленная наружу нога чуть свесилась с дивана, металлическая рука забралась под подушку, как раньше это делала живая.       Стив десять секунд смотрит на эту картину и, тяжело вздохнув, почти силой заставляет себя поняться по лестнице, доползая до спальни, где из постельных принадлежностей ожидаемо обнаруживается только одна подушка. Он снова тяжело вздыхает и просто опускает на матрас. Возможно, стоило бы разбудить Баки, отправить его обратно в нормальную кровать, а самому укутаться в плед, но сон наползает, придавливая к матрасу. И Стив решает, что все проблемы могут подождать до завтра…       ***       -Мистер Роджерс! - кто-то трясёт его за плечо. Стив машинально отмахивается и, судя по возмущенному визгу, почти попадает незнакомке в лицо рукой. - Мистер Роджерс, это недопустимо!       -Я же говорил, что это бесполезно, - звучит в отдалении голос Баки. – Его просто вырубило вчера вечером, он даже к завтраку не встал. Не думаю, что до ужина вообще в себя придёт. Давайте лучше обсудим всё сами и…       -Он – человек, ответственный на Вашу адаптацию, и, раз уж Вы пропали почти на месяц, а домой вернулись только сейчас, мы обязаны убедиться, что с Вами всё в порядке!       -Так вот он я, в чём проблема?       -Где Вы были? Почему не посещали Центр согласно расписанию и…       -Я получил ранение в бою, потерял память, провёл месяц в больнице, восстанавливаясь после установки имплантата. И Вы бы узнали об этом от моего лечащего врача завтра утром, в понедельник. Но почему-то Вы сейчас здесь, в середине воскресенья. Кто дал Вам право нарушить границы моей собственности?       -Вы не понимаете! В это тяжёлое время…       -Который из соседей сообщил в Центр, что кто-то вернулся в дом? Почему они, которые «заботятся о моём душевном здоровье», послали именно Вас? Почему выходной день не остановил Вас от подобной сцены?       -Я действую на благо общества…       -Вам стоило бы заниматься своими проблемами вместо «блага общества», мисс…       -Эрчет.       -Плевать. Немедленно покиньте мой дом!       -Вы спите на диване, Вы пропадаете из поля зрения Центра, Вы открыто проявляете неуважение к представителю власти и…       -Как и любой человек, я не горю желанием раскрывать подробности своей личной жизни. Что в этом удивительного?       -Вы… О, Боже, что с Вашим хвостом?       -Он пострадал. Как и я сам. А теперь убирайтесь…        ***       -Стив, ты спишь? – зовёт Баки и гладит по плечу. Вместо ответа Стив поворачивается на другой бок, практически подминая любовника под себя. А потом вспоминает, просыпаясь окончательно, и осторожно выпуская. – Нет, останься так! – просит Баки, удерживая его руку. – Мне… спокойно рядом с тобой, одному плохо спится.       -Я всё равно уже должен вставать. Наверняка из ЩИТа звонили, а они будут поэнергичней Центра с их всюду лезущими «помощниками».       -С работой разберётся Старк. А ты останься со мной, ладно?       -В любом случае нам нужно одеяло, - хитрит Стив и, когда Баки поднимается, подрывается с кровати тоже. – Прости, мне надо…       -Куда?       -В одно место.       -Я могу поехать с тобой на работу, в магазин или спортзал. Пойти с тобой в душ или на кухню. Куда ты собираешься?       -Тебе совсем не обязательно…       -Да. Но я хочу. Я хочу быть с тобой рядом. Я так решил, правда – сам не понимаю, почему, но… разве это важно? – их разделяет белая пропасть кровати, которую ни один не спешит пересечь. Скорее наоборот: Баки подзывает его, а Стив в ответ лишь отступает. – Стив, неужели ты оставишь меня одного? Я никак не мог уснуть, трижды помылся и только на пахнущем тобой диване смог окончательно расслабиться. Понимаю, насколько дико это звучит, но… разве это не знак высшего доверия?       -Понятия не имею, о чём ты.       -Не ври сам себе. Ты знаешь правду, - качать головой скоро войдёт в привычку. Баки смотрит прямо в лицо, не стесняясь и не отводя взгляда, хотя обычно стремился как можно скорее прервать зрительный контакт. Стив внезапно чувствует себя неуютно в обществе любовника, снова отступает и упирается спиной в стену. – Стив? – полшага вперёд – и он уже опирается коленями на кровать, протягивая руку вперёд. – Стив, пожалуйста, что бы я ни натворил – дай мне шанс.       -С чего ты взял, будто что-то натворил?       -Ты сторонишься меня, не касаешься, не заговариваешься первым…       -Доктор Ромбер сказал…       -Доктор Ромбер – старый пердун без личной жизни, который никогда не был женат! Он понятия не имеет, как ведут себя люди в отношениях!       -Он – высококлассный специалист… - торопливо бормочет Стив. - Давить на тебя – худшее, что можно сделать в такой ситуации… Когда память вернётся, и ты вспомнишь, что было между нами…       -А если я не вспомню?       -Не говори такого.       -И всё же никто не может гарантировать, что я «проснусь».       Давай говорить откровенно: у меня остались только навыки, о которых я всё равно ничего не помню. Не помню, умею ли читать, но, когда беру книгу – читаю без проблем, не помню ничего о связи ключей и двери, однако могу сходить в магазин. Откуда я могу знать, что ещё умею? Может, я жрал людей в тайне от тебя, вечером возвращаясь домой как обычно?       -Такого не было.       -Откуда ты знаешь?       -Потому что я всегда был с тобой. Всегда чувствовал тебя, помнишь ты это или нет. Не важно, что происходит – я с тобой и никогда не брошу. Но…       -«Но»? Снова? Снова это чёртово «но», которое вечно всё портит? Ты хочешь быть со мной или нет?       -Хочу…