«Я так устал от боли, которую слышу и чувствую, босс. Я устал от дорог, устал быть один, как воробей под дождем. Устал от того, что никогда ни с кем мне не разделить компанию и не сказать, куда и зачем мы идем. Я устал от ненависти людей друг к другу. Она похожа на осколки стекла в мозгу. Я устал от того, что столько раз хотел помочь и не мог. Я устал от темноты. Но больше всего от боли. Ее слишком много. Если бы я мог сам со всем покончить!» — «Зеленая миля».
Шли годы. Но Влад Дракула будто застрял в самом кошмарном году своей жизни — в тысяча четыреста сорок восьмом. Год, когда он потерял Лале хатун, лишился родной семьи, расстался с Раду и погряз во тьме, продав свою душу древнему вампиру. С тех пор, вместо праздничной музыки господарь Валахии слышал лишь глухой рокот военных действий. Терпкое красное вино сменила кровь вражеских солдат. В ночном сумраке Дракула прятался от солнечного света, и каждый день стал испытанием, борьбой его жизни и смерти. Преданная валашская армия разбивала венгров и османов, и по приказу Влада громили деревни неверных ему людей. Сотни тысяч безвинных и виновных сажали на колы. Столько же криков, наполненных болью и ужасом, слышал за всю свою жизнь Влад. Но никто, кроме погибшей Лале, никогда не видел его собственного горя, и оттого сердце одинокого мужчины черствело. Жажда крови преследовала его всю жизнь, а облик умершей османской принцессы являлся в кошмарах. Множество попыток самоубийства предпринимал валашский князь… Отнять собственную жизнь было невозможно, невыносимо. Он ненавидел самого себя и тщетно искал свет, в котором можно было раствориться. Боролся с самим собой, но темная сторона его сущности всегда побеждала. Хотелось продолжать такое существование по одной причине: поклялся любимой, что сможет ее отыскать среди тысячи незнакомых лиц. И снова спасти ее. Быть может, даже от самого себя. Дорога вела его только вперед, в неизвестность, которую он кромсал до атомов мечом, вгрызался в нее клыками. В народе Басараба прозвали marrosys — хмурый, мрачный. Ходили слухи, что он, словно магический камень, овладевал разумом людей, подавлял силу врагов и имел крепкую связь с потусторонним миром. Его принимали за дьявола в человеческой плоти, и лишь валашский народ боготворил своего господина: а был ли у них выбор? Влад падал с собственного трона не раз. Не раз ему приходилось покидать родную землю. На каждом ее клочке он искал Лале. Однако поиски не подходили к концу. Житие стало одной беспросветной пыткой. Мужчины, женщины, дети — все до единого стали для него предателями. Холод его голубых глаз проникал в их души, но ни в одной Влад не чувствовал того тепла, что дарила ему Лале: не видел в них он белого света. И лгать приходилось не раз. А клятва, данная на ее могиле, сжимала его в тиски. Но ведь все когда-то заканчивается — хочется этого или нет. Черное борется с белым, белое — с черным. Души никуда не исчезают, они находят новую оболочку для себя, проживая поколение за поколением… И душа Лале хатун тоже перерождалась, желая вернуться к единственному, кому она была так дорога.
Ночь. Темное небо покрылось россыпью золотых звезд. Дракула смотрел на него, находясь на балконе замка, и прокручивал болезненные воспоминания в голове. Все картинки и звуки смешались между собой: лицо Лале, рыжие кудри Аслана, блеск и звон битвенных мечей, голос его отца, смех Грэдиша, лай Гузалика… Казалось, что шесть прошедших веков — всего лишь глупый сон. Это ли не эффект от присутствия Лайи Бернелл в его жизни? Встретив эту девушку в Бухаресте, он впервые почувствовал себя живым человеком, а не монстром, ломающим перед собой все двери в счастливое настоящее и будущее. Внутри ее души разгоралась маленькая искра. Та самая — желанная. На место тоски пришел страх. Басараб боялся потерять эту искру из виду, боялся оттолкнуть от себя Лайю, но еще больше — боялся показать ей себя настоящего. Он знал, что Лале жила внутри нее, но примет ли она ступившего с верного пути кровопийцу? — Влад, — до боли знакомый голос раздался за его спиной. Ему вдруг показалось, что Лайя читает его мысли и приходит именно в тот момент, когда он думает о ней. — Да? — Я хочу прогуляться в саду, — Бернелл подошла ближе и прикоснулась кончиками пальцев к его плечу. — С тобой… — Со мной, — на выдохе повторил Влад и, повернувшись к Лайе, слегка улыбнулся. — Как тогда, у озер, в Эдирне… Впрочем, это неважно.Говорят, морион — камень, прогоняющий неуверенность и волнение. Таким теперь был он. И тысячи душ, когда-то преданных Владу III Басарабу; превращенные в золотые звезды на темном полотне ночи, твердили, что господарь их был истинным злом. Сейчас же, наблюдая за ним, они слышали шепот его раскаяния и боли. Следили, как он борется с собственной тьмой и старыми страхами. Души успокаивались, когда Дракула находился рядом со светом своей души.