По воле небес

      Саймон понял, что он лунатит, когда очнулся посреди холодной улицы в пижаме. Ему снился сон — настоящий сон, а не уже привычное выпадение из пространства, — потому что с вечера он нормально лёг спать в свою кровать. Уже знакомый ему Демон сжимал мятую страницу, по всей видимости, вырванную из какой-то рукописной книги, и жадно вчитывался в мелкий витиеватый почерк. Льюис пытался напрячь мозг в попытке вспомнить оттуда хоть пару строк, но память не слушалась. Было что-то тревожное в этих метафорах, и во сне он подумал, что нужно сообщить об этом Алеку — даже сквозь сюжет он помнил про телефон и собирался пойти в лофт напрямую. Очнулся уже на улице, дико замёрзший, в соседнем квартале. Хорошо ещё, что не дошёл до пункта назначения. Он с грустью подумал, что даже не может самостоятельно прийти в дом к этому хранителю, точнее, не должен, потому что живую слежку никто не отменял. Это тебе не на скорости вампира пронестись от пункта А до пункта Б. Конечно, звучало это абсурдно — кто будет следить за никому не известным парнишкой? Но Саймон не придал бы этому никакого значения, если бы на кону не стояли жизни близких ему людей.       Он скучал по Алеку. За эти четыре года они оба столько всего пережили, но при этом всегда поддерживали друг друга. Переходный возраст, юношеский бунт, кризис выбора специальности и жизненного пути, несчастную любовь… Почти каждый день он проводил со своим другом, а тут из-за какой-то нелепости, да и, собственно, из-за его, Саймона, дурацкой ошибки, Лайтвуду пришлось съехать со своими вещами ещё полмесяца назад. Ещё и Изабель попала под удар…       Парень вернулся в общежитие, обхватывая себя руками, чтобы хоть немного восстановить тепло в организме. В коридоре его окликнул знакомый голос — настолько родной, что прямо сейчас хотелось его избежать, чтобы не погружать его обладательницу в свои проблемы. — Ты чего так рано встал? — удивленно спросила Клэри. — У тебя же больше нет занятий, кроме как по диплому. — Я… Просто решил прогуляться, — замялся Саймон. — По коридору общежития? — уточнила девушка. — Ну… Да! Иногда полезно размять ноги в… — он посмотрел на часы, висящие в общем холле. — В 6 утра, — закончил он, готовый отпираться до последнего. — Перестань. Я видела тебя в окно, — она нахмурилась, — босиком и в пижаме. Что такого могло произойти ранним утром, что ты даже обувь забыл надеть? — Я-я… — Как давно мы стали врать друг другу, Сай? — мягко спросила Клэри. — Мне не нужны твои россказни, мне нужна правда, потому что я хочу тебе помочь. Ты же мне как брат. Расскажи, что произошло? — Кажется, я хожу во сне, — сдался Льюис. — Я проснулся на улице в паре кварталов отсюда и не знал, что я тут делаю. Мне снятся странные сны — постоянно, я вижу какие-то странные картинки, незнакомых людей, видения, — даже днём. Это было и раньше, но впервые так много и так часто, — его словно прорвало, — и я иногда даже не понимаю, сон это или явь, оказываясь внезапно в местах, в которые я не помню, как пришёл! Что со мной происходит, Клэри? Я так устал от этого всего, и мне не с кем поделиться, Алек съехал, а я… — Саймон судорожно вздохнул. — Мне очень страшно, понимаешь? Очень…       Девушка сразу же крепко обняла парня. — Мы справимся со всем вместе, как и всегда, слышишь? Всё будет хорошо, Сай, — ласково произнесла она. — Пойдем, я сделаю чай.       Спустя пять минут они уже сидели в его комнате. Кайл ночевал у своей девушки, так что никто не нарушал их атмосферу секретности. Клэри согрела чайник. — Я не могу рассказать тебе всего. Прости, дело не в тебе, просто это чужой секрет, который я обещал сохранить, — извинился он. — Мне и не нужно всё, — понимающе улыбнулась девушка. — Расскажи о своей проблеме. — Ты веришь в сверхъестественное? — спросил он у неё — точь-в-точь как некогда Магнус спросил у Алека.       Девушка молча разлила кипяток по кружкам. — Да, верю, — ответила она в итоге.       Саймон сразу вспомнил слова Рафаэля: «Эта девушка — оборотень» и помрачнел. — Я ясновидящий. Я могу видеть настоящее и будущее, а также много разных вариаций возможного будущего. Только я пока не разобрался, как понимать, какое из будущих произойдет в итоге, — выпалил он, ожидая смешка в лицо. — Навряд ли ты вообще сможешь это увидеть, — спокойно произнесла Клэри. — Каждое вероятное будущее зависит от многих факторов, так ведь? Если рассуждать логически, то пока не сойдутся нужные карты, ты этого никак не узнаешь. До того момента, пока больше не останется людей или вещей, влияющих на вариативные развилки, ты будешь видеть 100500 вариантов. — Чего? — ошалело уставился на неё Льюис. — Да брось, мы же пересмотрели кучу фильмов на эту тему, — недоверчиво посмотрела на него подруга. — Хочешь сказать, что ты не перелопатил потом весь интернет? — Как-то не пришло в голову, — пробормотал Саймон. — Но прозвучало это довольно круто, я бы даже законспектировал. Почему ты не удивлена? — Я ведь уже сказала, что верю в сверхъестественное, — пожала плечами Клэри. — Ну и вообще-то я, пожалуй, давно знала об этом. Ещё с детства, когда мы играли в «Найди моего мишку», ты всегда находил его в первые же пять секунд. Я тогда обижалась, кричала, что ты всё время подсматриваешь и это нечестно, пока я не унесла его к соседке и не предложила тебе поискать его снова. Ты тогда пришёл ко мне в гости — разумеется, ты не мог знать, где находится мишка, и я с радостью ждала, что ты всё же облажаешься. А ты повернулся ко мне и сказал, что моего мишку нашла Кэт — дочь тёти Селин, нашей соседки, и что она не собирается отдавать его обратно. Пусть я и билась тогда в истерике, но я запомнила это на всю жизнь. Это правда круто, Сай, — вздохнула она. — Но, конечно, совсем не круто, что это сводит тебя с ума. — Надо же, я этого даже не помню, — пораженный Саймон покачал головой. — Я помню всё, что происходило со мной, наверное, с одного года, — усмехнулась девушка, делая глоток горячего чая. — Такая у меня… особенность. — В таком случае, моя особенность заключается в том, чтобы забывать всё, что происходило со мной после одного года. Память сама себя подчищает, освобождая место для всей этой многовероятной ерунды…       Клэри вдруг поперхнулась. Она закашлялась, пытаясь запить сухость в горле чаем из кружки, но почему-то от этого стала кашлять только сильнее. — Надо постучать по спине, ты просто неудачно подавилась, — Саймон живо подскочил, чтобы исполнить свой план, но тут кашляющая Клэри резко посмотрела на него, яростно сверкнув большими ярко-желтыми глазами. Они не просто не были похожи на человеческие — они не были человеческими. Желтизна заполняла полностью всё, что раньше было белком, только черный зрачок сверкал черным обсидианом. Саймон в ужасе отшатнулся и, споткнувшись, упал на пол.       Он совершенно об этом забыл. По совету Рафаэля он нашёл на местном рынке пару пучков засушенного борца — волчьего аконита, оказавшегося обычной травой с соцветиями, — и теперь каждый день заваривал себе зеленый чай. Поначалу он делал это просто так, для своего спокойствия — проверял на себе действие этого странного растения, прежде чем травить им подругу. Ничего плохого не происходило, и он втянулся. Вкус кисло-сладкого чая с душистым ароматом залез в самую душу и больше не отпускал. Расстроенный парень даже не подумал, чем именно угощает подругу, и теперь незапланированная проверка состоялась сама по себе.       Прошло около десяти минут, прежде чем подруга перестала издавать странные хрипящие звуки и совершенно адекватно посмотрела на Льюиса. — Саймон, — жалобно сказала она. — Не надо, — дрожащим голосом произнёс парень. — Пожалуйста, я могу объяснить! — Как давно мы стали врать друг другу, Клэр? — выдохнул Саймон. — Джейс знает, где и как ты проводишь свои полнолуния? ✄-------------------------------------------------------------------------       Алек ждал раздирающих его горло клыков и последующей тьмы, но как-то слишком долго ничего не происходило. Он попробовал приоткрыть глаза и чуть было не ослеп: вся комната буквально сияла. Скукожившийся на полу Рафаэль пытался прорваться сквозь поток света, исходящий… от Магнуса. Он смотрел ясными глазами перед собой и спокойно взирал на скулящего вампира, из последних сил рванувшегося вперёд. Ангел уверенно выбросил перед собой руку, с силой отбрасывая обезумевшего Сантьяго ярким белым лучом к стене, о которую он нехило приложился головой и после этого обмяк на полу. — Ты в порядке? — взволнованно обратился Магнус к Алеку, неуловимо коснувшись рукой щеки брюнета и беглым взглядом осматривая его целиком. — Господи, у тебя кровь! — ахнул он. -Ты ранен, Александр? Это сделал Раф? — Это… Ерунда, я сам виноват, — пробормотал ещё не осознавший случившегося Алек. — Магнус, он… — В отключке. Будет в порядке, — пообещал хранитель. — Он же вампир. Меня больше интересует, почему он потерял контроль, — задумчиво произнес он.       Алек с опаской приблизился к Сантьяго вслед за Магнусом. Хранитель аккуратно перевернул Рафаэля на спину. Тот немедленно застонал и почти сразу открыл глаза. — Que carajo⁽¹⁾, — морщась от боли, произнёс он. — Прости, но пришлось тебя вырубить, — извиняющимся тоном сообщил Магнус.       Сантьяго оглядел сначала его, а затем бросил странный взгляд на Алека. — Убери от меня этого mentecato! ⁽²⁾ — яростно прошипел он, тут же садясь и резво отодвигаясь к стене. — Или перевяжи ему для начала руку, а уже потом я его убью! — Рафаэль, что произошло?..— непонимающе начал хранитель. — Что произошло?! Твой чокнутый примитивный решил насильно выдернуть тебя с твоего расследования, — распалялся Сантьяго, — и он не придумал ничего лучше, кроме как устроить себе кровопускание в двух метрах от вампира! Лучше бы сразу себе глотку перерезал, кретин! — Ты что, сам себя порезал?! — вытаращился на него Магнус.       Алек был готов сгореть со стыда, чувствуя себя глупым ребенком в компании взрослых. Он ведь просто переживал за Магнуса и хотел сделать как лучше… — Я… Я не подумал, — признался он, заливаясь краской.       Хранитель молча взял его за руку и потащил за собой на кухню. — Сядь, — велел он. — Магнус, прости, ты меня очень напугал, я должен был что-то сделать… — пристыженно прошептал Алек. — Руку, Александр, — потребовал ангел, роясь в каком-то ящичке. — Я не знал, что с тобой, не знал, что делать, не знал, как тебя оттуда вытащить… — бормотал Лайтвуд.       Магнус делал какие-то вполне человеческие вещи для того, кто пять минут назад силой мысли нокаутировал довольно сильного нижнемирца. Он вылил какую-то жидкость из бутылочки на ватный диск и, не успел Алек и пикнуть, начал обрабатывать рану. — Ай, ой, — заскулил парень, пытаясь вырвать свою руку из цепкого захвата. — Не надо, щиплет! — А ножом себя пороть не щипало?! — прошипел ангел. — Было больно, но я был в состоянии аффекта. Наверное, это сработало как анастезия, — Алек закусил губу, чтобы не вскрикнуть, но получилось вообще не очень, и он совсем уж по-девчачьи всхлипнул. — В следующий раз сто раз подумаешь, прежде чем что-то сделать, — строго сказал Магнус, продолжая обработку, — Знал бы ты, как у меня сейчас душа щиплет…       Он замолчал и, присев на корточки, тихонько подул на длинный порез, глядя, как Алек кривится. — Я не хотел, чтобы так получилось, — шепнул Лайтвуд. — Пожалуйста, прости меня. — Это ты меня прости, — слегка улыбнулся Магнус. — Не сказал ни слова, исчез, ещё и так надолго, бросил вас здесь одних…       Алек сполз со стула, решительно обхватывая руками лицо хранителя. — Никогда больше так не делай, слышишь? — пылко проговорил он. — Не бросай нас! Не бросай меня… — Я почувствовал, что тебе хотят причинить вред, и что этот вред исходит от чего-то неживого, а единственной неживой угрозой мог быть только вампир, а единственным вампиром поблизости мог оказаться только Рафаэль, и я… — зачастил Магнус, удерживая его руки на своём лице. — Да, спасибо, что назвал меня мертвяком, — заявил Сантьяго, бесцеремонно заваливаясь на кухню и роясь в холодильнике. — Я, конечно, знаю, что я труп, но всегда приятнее услышать это от лучшего друга. И хватит уже лизаться, я же всё слышу, — укоризненно сказал он. — Никто не лизался, как тебе вообще не стыдно, — возмутился Магнус. — Ты же видел — Алек истекает кровью, я делаю ему перевязку! — он аккуратно начал заматывать руку парня бинтом. — Заливай! Когда я в шестнадцать расшиб себе голову, ты просто отругал меня и отвёл домой, а не пытался соблазнить, — фыркнул Рафаэль, доставая себе пакет с кровью и переливая его содержимое в стакан.       Алек уже открыл рот, чтобы поставить наглого испанца на место, но так и замер, бросив взгляд на отчаянно краснеющего Магнуса. Тот молча завязал края бинта и поднялся на ноги. — Вот именно: тебе было шестнадцать, — буркнул он, покидая кухню. — Будь мне хоть сто пятьдесят, это было бы отвратительно, — прокричал Сантьяго ему вслед и довольно усмехнулся, прихлебывая свой экзотический напиток. — Ну зачем ты? — расстроенно спросил у него Алек. — Пообщайся с ним лет двести, тогда поговорим, — хмыкнул вампир, избегая смотреть на него. Алека сразу одолели угрызения совести. — Я бы хотел извиниться, Раф, — виновато сказал брюнет. — Я злюсь, — сразу же остановил его испанец, — Но я остыну. Для меня важен мотив, а ты делал это не ради себя. Я это уважаю. Но знай: если бы ты погиб из-за меня, Магнус никогда бы меня не простил, а это то, чем я никогда не рискну. Он — моя семья, и именно поэтому я помогаю ему сейчас и буду помогать впредь.       Сантьяго со стаканом в руке тоже направился в гостиную. — Я не уверен, что порез бы сработал. Магнус пришёл, потому что ощутил угрозу с твоей стороны, — вполголоса признался Алек в спину уходящему вампиру. — Я это слышал, — отозвался тот. — Но это не так. В тот раз, когда я разбил голову, свалившись в овраг, я не успел даже подумать о нём. Он появился там почти сразу, Алек. А ещё он всегда знал спустя несколько секунд, чем я порезал палец или благодаря чему я заработал новый синяк. Он знает всё о твоей жизни — даже то, что ты сам уже не помнишь. — Ты нашёл их? — обратился Рафаэль уже к Магнусу в большой комнате. — В том-то и дело, что нет, — воодушевленно сообщил тот. — Нигде, понимаешь? — Тогда я не понимаю твоей радости по этому поводу, — нахмурился Сантьяго. — Для тех, кто не в теме: их нет среди небесных погибших. И нет среди живых. Тут два варианта: либо они попали в чистилище, либо они на земле, но скрыты магией, как и все, кто находится в этой квартире, например. Но нерожденный ребенок в любом случае не может быть грешником, распределение автоматическое — я бы сразу смог найти его чистую душу. А я не смог, и это значит, что остаётся только один вариант, — с восторгом подытожил хранитель. — В этом что-то есть, — признал испанец с неуверенной улыбкой. — Чёрт побери, это лучшие новости из всех, что я слышал за последний месяц! — А я о чём? Не зря ведь ходил? — похвастался Магнус. — Не зря, но в следующий раз предупреждай, иначе твоего примитивного удар хватит, — проворчал Сантьяго. — А ты… — Что? — Дело действительно было в том, что я был несовершеннолетним? Не подумай ничего такого, но мне просто интересно, — уточнил испанец. — Боже, конечно, нет! Это в любом случае было бы отвратительно, — передразнил его Магнус, и Рафаэль рассмеялся.       Подслушивающий за углом Алек застенчиво улыбнулся сам себе. ✄-------------------------------------------------------------------------       Когда раздался условный стук в дверь, Алек пошёл снимать защиту. По правде говоря, он просто уточнил у Магнуса, настоящие ли его гости, после чего открыл дверь. В прихожую немедленно впорхнула Изабель, чмокнув брата в щеку, и размеренным шагом зашёл Андерхилл. — Плохо выглядишь, братец, — упрекнула сестра Лайтвуда. — Что, чёрт возьми, с тобой произошло? Почему у тебя рука перевязана? Это что, перелом? — в её голосе слышалось не меньшее беспокойство, чем в голосе Магнуса, когда тот обнаружил свой персидский ковёр испачканным в крови незадачливого Алека. — Долгая история — расскажу как-нибудь. Возможно, — печально вздохнул парень, всё ещё виновато оглядываясь на неприметно стоящего поодаль хранителя. — Привет, конфетка, — задорно поздоровался Магнус, склонив голову на бок. — Не может быть! — завопила Изабель, с визгом повисая у него на шее. Андерхилл застыл с видом «Какого хрена?», яростно подмигивая Лайтвуду, мол, «Что происходит?» — Ты ещё круче, чем я представляла! Обалдеть! Как ты попал сюда? Тебя отпустили? Простили все грехи? Боже мой, и как только братец позволил тебе надеть эти штаны? Они же неимоверно узкие! — охала она, трогая его со всех сторон. — Все мои грехи простить довольно сложно, я ведь каждую минуту совершаю новые. Я тоже очень рад с тобой познакомиться, Изабель, — засмеялся Магнус, обнимая её. — Почему моя подопечная выглядит так, словно она в курсе всех событий...и ангелов? Я ей ничего не рассказывал, особенно про тебя! — гневно и вопросительно взирал на Магнуса, да и на всех остальных тоже, Эндрю. — Тут и без тебя есть кому рассказать всё или даже больше, — фыркнул подошедший Раф. — Изабель должна пожить у вас пару дней, пока я не найду новое решение, — мрачно сообщил кудрявый ангел. — Нас выследили. — Не может быть, — покачал головой Магнус. — Единственный человек, который мог выследить Иззи, это… — … маг, который устанавливал защитные чары на мою квартиру, — поспешно перебил его Андерхилл. Алеку показалось, что он увидел в глазах ангела испуг. — Это плохо, — признал Бейн. — Но хорошо, что на тебя это не распространяется. — Что это за маг, о котором вы говорите? — решил влезть Алек. — Вас это не касается, — отрезал Эндрю. — Как это не касается? — возмутилась младшая Лайтвуд. — Я тут вообще-то напрямую завишу от вас и ваших секретов. — А если к Саймону? — вмешался Сантьяго. — Он ведь тоже неотслеживаемый. Вдруг и у него есть возможность покрытия площади вокруг себя. Поселим их с Изабель, будем держать их вместе… — А меня кто-нибудь спросит, чего я хочу? — вмешалась Иззи. — Нет, пока тебе угрожает опасность, — строго произнёс Андерхилл. Девушка подняла глаза к потолку. — Не будь нудным, — отмахнулся от него Магнус — Что ты предлагаешь, милая? — внимательно посмотрел он на неё. — Магнус, почему я не могу остаться с вами? — умоляюще спросила Иззи. — Потому что я не твой хранитель, детка, — вздохнул он. — Если тебе как-то смогут навредить или отследить, я этого даже не почувствую. — И что? Саймон тоже этого не почувствует, — заявила она. — Он как раз почувствует даже больше, чем Андерхилл, — заверил её Магнус. — Эндрю может предсказать опасность, которая тебе грозит, а Саймон видит все возможные варианты взаимодействия с тобой, даже несбыточные. — Я могу остаться здесь с Эндрю, разве нет? — Есть ещё одна причина, по которой лучше не концентрировать здесь толпу, — не терпящим возражений тоном сказал Магнус. — И ты уж прости, но эта причина поважнее тебя, меня, Эндрю и даже Алека.       Изабель закусила губу, услышав такое. — Но на сегодня ты можешь остаться, — сдался хранитель, снова попадая в тиски цепких рук девушки. — Ладно, до утра тоже можно. Но больше никак! Андерхилл, зафиксируй куда-нибудь мои слова.