АРМАГЕДДОН

Пробуждение оказалось настолько мерзким, что Тони усомнился в порядочности Джарвиса. — Сынок, мы же договорились: никаких мультиков с утра пораньше. Старк скосил глаза на телевизор. Вообще, после того, как ушла Пеппер, стеклянный экран погрузился в черно-матовый траур. Но сейчас он «ожил», однако показывал не любимые детективы мисс Поттс, не романтические похождения какого-то красавца, над которым босс и его секретарша откровенно смеялись… Тони с досады чуть было не запустил в телевизор граненым стаканом: строгий голос диктора без лишней чувствительности, но с тем же весьма живописно описывал происходящее в далекой Заковии. Он поднялся и самолично выключил пыточный инструмент. Услужливо вернулись все воспоминания. А с тем же — вина, горечь и… страх. Страх, прячущийся за бравадой, самоиронией и едким сарказмом. — Молодец, Джарв. Хвалю за оригинальность. Это ж надо — так изгадить начало дня. — Сэр, сейчас почти вечер. Вы спали больше 40 часов. Я не хотел вас будить. — Но ведь разбудил. — Это не я, сэр, — кажется, в ровном механическом голосе прозвучали обиженные нотки. — Хочешь сказать: «оно само»? — Ничто не происходит «само» собой, Тони Старк… И ты прекрасно это знаешь. С пробуждением, кстати. Проклиная Джарвиса, свою бестолковость, опять Джарвиса, своё легкомыслие, снова Джарвиса и ещё предательницу-интуицию, Тони Старк медленно развернулся на 180 градусов. Около неубранной кровати на широком стуле сидел, закинув ногу на ногу, злокозненный брат Тора собственной персоной. *** Меньше всего Тони Старк желал снова увидеть это наглое улыбающееся лицо. Несмотря на то, что кошмары, напоминающие о вторжении читаури, больше не мучили, проклятие памяти осталось. В общем, к Локи у Тони были особые претензии. — Ба, меня навещает призрак. Ты ведь в курсе, что тебя убили? Тор нас обрадовал… При упоминании асгардца бог Коварства поморщился, как от зубной боли. — Тор — сентиментальный идиот, и будет лучше, если ты повременишь его расстраивать скорбным известием о моём благополучном здравии. Не хочу, чтобы он путался под ногами. — Значит, боишься братца? — Тони понимал, что крупно рискует, пускаясь в подобные выверты, но сдержать язык за зубами не мог. Удивительно, но Локи лишь снисходительно дёрнул плечом. — Обыкновенное опасение, смертный. Не хочу лишней суматохи. — То есть ты расчитываешь на моё молчание? — Расчитываю. — С чего это? Ты мне не друг… и не подружка, чтобы я прикрывал твою задницу от законной трепки. Локи опасно прищурился. — Выбирай выражения, смертный. — А то что? Вырвешь мне язык? Выбьешь зубы? Или как у вас там ещё в Асгарде решаются все проблемы? Взгляд трикстера чуть потеплел. Совсем немного. — Может, прекратим препираться? Я к тебе по делу. Если ты, конечно, не занят. Старк еле сдержался, чтобы не присвиснуть — услышать от злобного божка вежливое «Если ты, конечно, не занят» было полной неожиданностью, пусть тон Рогатого прозрачно намекал на то, что Старк, конечно, всегда свободен. Тони вдруг вспомнил, что ни разу не подумал о костюме — значит, ни страха, ни тем более паники в последние десять минут не ощущалось. Локи был само дружелюбие — либо прикидывался, а значит, надо держать ухо востро. — Его Величество выдержит двадцать минут одиночества? Хотелось бы умыться. И позавтракать. И выпить. А вот после я превращусь в одно сплошное ухо. Локи вскинул голову. Тони отметил, что волосы трикстера отросли почти до лопаток и слегка вились. И казались более ухоженными. Их перехватывала темная атласная лента — явно не по асгардской моде. — Ты боишься. Зря. Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это ещё тогда, когда ты спал. Хочешь меня выдать? Что ж — твоё право. Я знаю, у тебя есть много способов проинформировать. Тут ведь тоже стоят видео-камеры, микрофоны… Так? — Локи неопределенно махнул рукой, не отрывая неприятно-пристального взгляда от лица собеседника. — Только учти — я тебе оказываю честь; тебе, никому другому. Я даже явился во плоти — а мог ведь создать иллюзию. Я хочу, что бы ты мне верил — хотя бы отчасти. Ради конструктивного диалога. Разве тебе не интересно, с чего такая любезность? Если ты обо мне кому-нибудь расскажешь — я, что называется, наложу на уста печать молчания. А ведь действительно — Локи ничего не стоило прирезать спящего. Как показывал жизненный опыт, опальный асгардской бог не чурался нечестных приёмов. — Что ж, приятно слышать, что я не пустая консервная банка и представляю для тебя интерес, — честно говоря, Тони коробило от мысли, что Локи беспрепятственно проник в Башню и сидел у изголовья кровати, может быть, не один час. Ох, как же по Джарвису ремень истосковался! Охранник хренов. — А что до страха и недоверия — извини, сам виноват. Нечего было устраивать здесь истерику космического размаха. — Не тебе учить меня, Тони Старк, — процедил Локи. Кивнул на телевизор, — Создатель Альтрона. Тоталитарный контроль. — В отличие от тебя, Наполеон, моей целью был не захват всего мира, не порабощение его… Я хотел защитить Землю от космических чудовищ! Создать щит, броню, крепость, способную выдержать инопланетный натиск! — осознанно или нет, но Локи ударил в самое уязвимое место. Бог Безумия расхохотался. — Крепость? Ах, крепость… Как ты наивен, изобретатель! Крепость является не только защитой, но и тюрьмой — сколько свобод ты готов уничтожить ради безопасности? Тем более… Как дорого тебе обошлась твоя ошибка? Вот уж чего не ждали земляне — смерть и горе пришли от их защитника… Локи не успел договорить — стальная перчатка схватила его за горло, протащила пару метров над полом и впечатала в стену. Зеленые глаза вспыхнули гневом, Локи попытался разжать захват, но потерпел неудачу. На Тони было страшно смотреть — он не сдвинулся с места, только поднял руку, скрючив пальцы. Глаза, и без того чёрные, ещё больше потемнели, крылья носа вздрагивали, нездоровая бледность подчеркнула тени и лихорадочно заалевшие скулы. — Отпусти…глупый смертный… — Локи начал задыхаться и с трудом сдерживался, чтобы не воспользоваться магией. — Ты ведь…не убийца… — Ошибаешься, Олень, я убивал, — Тони было трудно говорить, будто он душил сам себя. — Чем ты лучше мудаков «Десяти колец»? Тем, что ты бог? Тем, что тебя труднее уничтожить? — Тем…что я…жертва… Тягостные секунды, и… хватка разжалась, элемент костюма, как примагниченный, вернулся в общий комплект. Бог обмана рухнул на пол и сморщился, массируя шею, с которой буквально на глазах пропадали синяки. Тони яростно вытер сухими ладонями лицо. Кажется, он начал понимать, почему Тор так неоднозначно относился к своему сводному братцу — Локи просто гений манипуляций! — Жертва… Скажи ещё — безвинная. Локи отряхнулся с самым что ни на есть оскорблённым видом. — Твоё счастье, смертный, что я настроен благодушно. И не использовал магию. — Твоё счастье, что ты можешь говорить в свою защиту, — ощетинился Старк. — Тебе, знаешь ли, очень даже шёл тот намордник… Только Тони сказал последнее, как сразу проклял свою болтливость — Локи выпрямился, его лицо побелело от ярости, губы сжались в ниточку. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох… Старк уже начал пятиться к двери, когда трикстеру удалось совладать с собой. Но воздух в комнате будто отяжелел, напряжение исчезало очень медленно. — Я хочу попросить тебя об услуге. Ты намерен слушать, или желаешь дальше балаболить? Тони незаметно выдохнул — кажется, его раздумали убивать. — Что ты, чёрт возьми, задумал? Хотя нет, подожди, не отвечай. Я должен позавтракать. Ты не слишком торопишься? — У тебя пол часа, — приказным тоном ответил Локи и сел на стул, явно приготовившись ждать. Будто он здесь хозяин. Ох, ну и наглость… — Ага. Не скучай, — Тони захотел оставить за собой последнее слово. Он покинул спальню, не забыв предупредить Джарвиса: «Глаз с Оленя не спускай, прохиндей». *** — Знаешь, а этот прикид тебе идёт больше, чем рогатая шляпа, — Локи открыл глаза и лениво глянул из-под опущенных ресниц на вернувшегося человека. — Ума не приложу, как ты этот викинговый шлем таскаешь. — Викинги никогда не носили шлемов с рогами, да будет тебе известно, — трикстер любил свой странный головной убор, пусть тот действительно весил немало. — Ну? А ты-то откуда знаешь? — Прочитал, — Локи поправил ворот, на белой шее чётко выделилась тёмная нить — от медальона, кулона или какого-нибудь другого подвеса, который был скрыт за красивым тёмно-синим бархатом рубахи. Помимо неё, на трикстере отлично сидели чёрные штаны, кажется, из шерстяного твида; лакированные туфли и кожаный жилет с блестящей цепочкой у левого нагрудного кармана. Легкий классический плащ был распахнут, поэтому разглядеть одежду не составило труда. — Вернее, мне прочитали, — поправился Лофт. — И кто же? Бабуля перед сном? Локи вдруг пристально посмотрел на Старка и странно, предвкушающе усмехнулся. — Брат. — Тор? Не знал, что он умеет. Локи фыркнул. — Нет, не Тор. Старк вздернул бровь. «Брат»? У Оленя ведь больше нет братьев, или Тони что-то недопонял в асгардском династическом древе. Хотя, Локи ведь приёмный — может, у него… Есть брат, который читает ему книги про викингов. Что за бред… Железный человек сел на стул задом наперёд, сложив локти на спинке этого самого стула. Между говорящими, по-прежнему неубранная, простиралась широкая кровать — нейтральная зона и какая-никакая мера предосторожности. — Я весь внимание. И да, Джарвис изолировал нашу исповедальню от чужих ушей и глаз, поэтому можешь откровенничать. Локи всё же не удержался и быстро мазнул взглядом по стенам и по потолку. Затем он вытянул вперёд руки, но не резко, явно дорожа спокойствием собеседника. На ладонях из ореола неяркого зелёного света появилась книга в кожаном переплёте, с пуговицами, листьями, берестяными обрывками и прочей ерундой, которая, на взгляд Тони, была лишней. И чересчур сентиментальной. — Дизайн выбирал не я, — Локи будто прочитал мысли человека. — Что это? Книга заклинаний? Трикстер посмотрел на Старка, как на идиота. — Фотоальбом. Удивительно, но Локи не солгал — это действительно оказался фотоальбом. Олень, видя медлительность Тони и вспомнив странную фишку последнего*, положил «книгу» на кровать; Тони взял, невольно проведя пальцами там, где ещё хранился холод белых ладоней. Фотографий было довольно много; делались они с одного фотоаппарата, но в разное время. Локи Старк узнал сразу — хотя поверить в увиденное было трудно. Практически везде Локи был с кем-то. Точнее, с людьми — несколько страниц заняли групповые фото. Вот, незнакомцы и Локи расселись вокруг праздничного стола; вот, сели на скамейку в каком-то парке… Главное — трикстер улыбался, позволял себя касаться, сам клал руки — на плечи светловолосого мужчины, на талию темноволосой женщины в платье; девочка-подросток вообще потеряла всякий страх — то она была у асгардского бога на коленях, то обвила его шею костлявыми руками, то крепко обняла за торс. С этой девчонкой Локи фигурировал после — позировал на камеру в разных одеждах. И здесь трикстер выглядел ну совсем как человек, который развлекается со своей младшей сестрой. Чем дольше Тони смотрел, тем больше видел сходства подростка и Локи. И даже женщину вполне можно было назвать сестрой бога Коварства — трикстер как-то особенно нежно льнул к этой красивой статной незнакомке, выпрямлялся, когда она его обнимала — не так как младшая сестра. Очень аккуратно, по-матерински ласково. Но мужчина… Этот так называемый «брат» — он был совершенно непохож ни на кого из своих «родственников», словно был (какая ирония!) приёмным. Он улыбался тихо и чувствовал себя неловко, хотя позы были в общем-то обыкновенными, обыденными. И этому робкому человеку Локи явно импонировал — то голову на плечо положит, то присядет на подлокотник кресла, накрыв белой узкой ладонью русые волосы. И это — Локи?! Гордый, презрительный, надменный Локи?! — Познакомься с моей семьей, Тони Старк; пусть они все люди, но достойные из достойных, — Локи с усмешкой наблюдал за тем, как брови Тони приподнимаются всё выше и выше. — И нет, это не подделка, не инсталляции. Тебе придётся поверить мне на слово: все эти люди и места — настоящие, и мы взаправду были в Англии, во Франции, в Чехии, Люксембурге, Италии, Швейцарии… И в других странах Мидгарда. Действительно вместе жили. — Чего только не происходит во Вселенной… Вы даже как будто похожи друг на друга. Но не родня? — Не родня, — согласился трикстер. — Но это не имеет значения. Я за них в любом случае отвечаю, их безопасность для меня превыше…очень многого, — было такое впечатление, что Локи хотел сказать «превыше всего», но передумал, пугаясь собственной откровенности. — И тем не менее, ты пришёл сюда, — осторожно заметил Старк. — И подвергаешь себя риску быть обнаруженным. Это не угроза, если что, — поспешно. — Просто рассуждение. — Надежда на твою любознательность показалась мне… окупающей риск, — Локи улыбнулся с каким-то беспечным лукавством. — Ты азартный, Тони Старк. Ты не такой, как другие. Умный. Любопытный. Твои друзья не дали бы мне и пол-словечка вымолвить. — Спасибо, — честно говоря, Тони не знал, как реагировать. Он был больше озадачен, чем польщен. — Джарвис изолировал эту комнату, о тебе никто не узнает. Он уже говорил это. Локи ждал другого, иных слов. Терпеливо, сосредоточенно… Чёрт. — Я о чём? Ах да… Даю слово, если вы просто мирно скрываетесь — ваше дело. Очень благоразумно. Тем более, конечно, не одному мне ты перешёл дорогу, парень. У тебя много ненужных знакомых, которые с удовольствием отыграются на твоих близких, пусть и не кровных. Короче, я буду нем, как рыбка. Но как только я обнаруживаю, что вы что-то замышляете наподобие нью-йоркского фиаско — я сразу же бью тревогу. Локи коротко кивнул, соглашаясь. Сразу, без промедлений. — Так в чём же состоит твоя просьба? Вам нужно убежище? Трикстер отрицательно качнул головой. — Видишь последнюю групповую фотографию? Возможно, ты не заметил, у младшей одна рука. Месяца три назад Люсиль…попала в аварию. Конечность пришлось ампутировать. Тони приблизил фото к самым глазам. На самом деле, эта девочка села таким образом, чтобы казалось, будто свою правую руку она прячет за спиной Локи. — Ты можешь сделать ей протез? Что-то наподобие железной руки, подчиняющейся командам мозга. Тебе ведь это под силу? Старк почувствовал, как сердце перестали сдавливать тиски недоверия и опасения. Стало необычайно легко. — Это и есть твоя просьба? Сделать руку твоей сестре? — почему-то называть девчонку иначе не получалось, уж очень знакомым казался лукавый прищур темных блестящих глазок… Локи обнажил все 32 белоснежных зуба. — Ну, ещё я был бы очень не против промочить горло.